Тая из Ренкрифа

Глава 12

Родители Таи стояли в теплых меховых дубленках у опушки леса в ту же ночь, когда его жители беззаботно праздновали день Сайбинии. Они предвкушали бравое дело, которое послужит в пользу их семьи. Король вернет свое мнение о них, в положительное русло. Возможно, даже наградит.

Позади них стояло войско, которое они выпросили у самого короля, убедив, что смогут достать эльфов. Не сразу, но, правитель Ренкрифа согласился, не став упускать возможность. Рядом стоял юный мальчик. Запуганный и зажатый. Черные волосы мальчика, коротко острижены. Глаза карие выразительные. На нем изношенное старое пальто, которое явно не по размеру, ибо висело на нем, словно мешок. Он стоял смирно, почти не двигался, лишь переминал пальцы, соединив руки вместе.

Его родителей не было рядом, мальчишка совсем один. Стоит в страхе, боясь сделать хоть малейшую ошибку, ведь все знали, что таких как он, убивают, не смотря на возраст.

– Ты, – обратился к нему Алдрейн, – Подойди, – и юноша послушался. А мужчина, с серьезностью, продолжил. – Сейчас мы, наконец, доберемся до сборища асхайских выродков, и ты поможешь нам еще в одном.

Мальчик молча ждал, ему даже говорить было страшно. Губы не могли разжаться, словно их склеили. Плечи постоянно в напряжении, прижимались ближе к бокам.

– Ты должен убить их главного. Пока не встретишь, не выдавай себя. Они не должны понять, кто ты. Но, как-только найдешь его, убей. Это нужно, чтобы ослабить их. Нет надежды, нет силы и воли. Понял?

– П-понял, – промямлил мальчик.

– Если сделаешь это, Льюс, я не только пощажу тебя и твою семью, но и озолочу, – соврал Алдрейн, чтобы подпитать решимость юнца.

По правде, угроза жизни волновала в первую очередь, пусть они и всю жизнь нуждаются в куда менее скудной жизни. Родители воспитали его добрым, но не зародили в нем борца, ибо сами постоянно живут в страхе и покорности властям. Льюс не представляет, как может причинить кому-то боль, не говоря уже об убийстве.

К ним подошла Фаделия и протянула чародею карту Ренкрифа. Лес на ней был изображен не совсем точно, ибо мало кому из людей удавалось расхаживать по нему и не заблудиться.

– Начинай, – приказала Фаделия, и ее губы изогнулись в улыбке.

Льюс принял карту и разложил ее на снег. Однако их прервал прискакавший на вороном коне рыжеволосы парень, одетый в черное теплое пальто с мехом на воротнике и подоле.

Он возмужал, лицом, как и Тая, больше похож на мать. Повзрослев он стал еще умнее и мудрее, его зеленые глаза пугали недругов, ибо казалось, что он победит их и без боя, будь это всего лишь слово.

– Отец, – произнес парень, и в спешке спустился, а затем передал уздцы кому-то из солдат, чтобы накормили его коня.

– Рейден, тебе велено оставаться вместо меня, – угрожающе прорычал Алдрейн.

– Простите глава, однако ваши планы несут угрозу. На этом лесе лежит проклятие, если вы уничтожите его, то души леса изведут вас до смерти. Вы же слышали об этом, и все равно…

– Не неси этот вздор, Рейден, – прорычала Фаделия, расширив глаза. – Это лишь сказки, не более. Асхайцы придумали эту байку, для запугивания.

Рейден перевел взгляд с матери на отца, и увидел сомнение в глазах.

– Зачем рисковать? – продолжил он. – Они не глупы, у них определенно будет страховка, на случай если их найдут.

– Однако, мы застигнем их врасплох, – настоял Алдрейн. – Они не ждут нас, наше появление станет для них неожиданным. Сейчас ночь, асхайцы спят и наше присутствие им не ведомо.

– Все верно, – поддержала его жена. – Поэтому, либо, раз уж пришел, наблюдай за нашей победой, либо возвращайся в Селеван. – повысила голос Фаделия, явно недовольная своим сыном.

Она знала риски, но просто бездействовать не вариант. Уже много лет они в немилости у короля, а потому, надежда пока лишь на этот лес.

– Ищи, – сказал Алдрейн Льюсу, который все это время сам не понимал, какой исход этого спора будет ему в плюс.

Рейден разочарованно вздохнул:

– Вы делаете ошибку, – лишь произнес он, поняв, что этот разговор бесполезен.

Чародей взял в руки снег и раскрошил его на карту, затем начал водить пальцами по ней, старательно представляя хоть какое-то поселение. Замёрзшими кистями, он искал тепло. Там, где оно есть, там и будет нужное место.

– Н-нашел, – промямлил он.

– Прекрасно, – радостно хлопнул в ладони Алдрейн и заулыбался своими ровными зубами.

Рейден же нахмурился и взглянул на карту:

– Где это? – спросил он и нагнулся ближе.

– В-вот здесь, – юнец ткнул пальцем в восточную сторону леса, ближе к землям Анфеля.

Увидев место, на которое указал Льюс, Алдрейн направил войско в лес, в сопровождении чародея, в роли проводника. Также рядом с ним, шел он сам, а Фаделия осталась у обоснованного лагеря, с кучей стражи и оставленных лошадей. Рейден поспешил следом за отцом, преследуемый призраками страха, сожаления и совести.

Они шли размеренно, оглядывая по сторонам, а мечи были уже наготове. Некоторые шли с огненными факелами, хоть и осознавали, что так их куда легче заметить, однако бродить в кромешно-темном лесу, было бы не лучшем вариантом.

Льюс порой останавливался и использовал свою магию, чтобы убедиться, что они идут в нужном направлении. Однако, в какой-то момент, он с глупым лицом остановился, ощутив что-то странное, но знакомое.

– Что такое? – нахмурился Алдрейн.

– Я не уверен, но…

– Что черт возьми? – раздраженным голосом спросил глава.

– К-кажется, я чувствую магию, но не знаю, она ли это, – пролепетал мальчик.

– Как это не знаешь? – прошипел мужчина.

– Простите, но… Я никогда не встречал чародеев. Знаю, что мы можем ощущать магию, но опыта в подобном у меня нет, – дрожащим голосом оправдывался парень.

Алдрейн раздраженно потер переносицу, при свете факелов, его морщины прорисовались более четко.

– Просто пошли дальше.

Так и поступили, но через семь минут, место показалось всем знакомым. Солдаты начали активно обсуждать ошибки юного бесполезного чародея.

Рейден всегда молчал, зная, что пока ничего сделать не может, если они ходят кругами, то так даже лучше.

«Либо Льюс пока недостаточно хорош в этом деле, либо Белые птицы используют магию иллюзий», – думал он, но оставлял мысли при себе. В отличии от отца – ненавистника всех асхаев, сын старательно изучал врагов Ренкрифа.

Юноша чувствовал на себе прожигающие взгляды, ему хотелось сбежать и затеряться в этом лесу, чтобы они никогда не нашли его. Но он не может бросить своих родителей, но будь возможность стать невидимыми…

«Невидимыми», – пронеслось в голове Льюса.

– Думаю, это иллюзия, – почти уверенно произнес он.

Рейден поджал губу и прикрыл глаза.

«Черт», – выругался сын главы про себя. – «Он не глуп, или хорошая интуиция».

Лицо уставшего Алдрейна будто стало чуточку проще.

– Значит, просто продолжим следовать твоей магии, – в его голосе все еще чувствовалось раздражение и разочарование. Он думал, что будет куда проще, но снисходительно выдохнул. – Веди дальше.

Льюс кивнул и пошел дальше в правильном направлении, а по пути, изредка замечал, будто некие прозрачные волны или рябь, а также деревья иногда были какой-то неестественной формы. Однако, если не думать об этом, то можно и пропустить это мимо глаз. Его догадки подтвердились, здесь иллюзия.

Рейден тоже это замечал, и ждал, что вот-вот кто-то из белых птиц нападет на них, но, наверняка, их мало, а потому, это будет значить для них смерть.

– Ч-что это? – крикнул кто-то из солдат, дрожащим от ужаса голосом.

Все зашумели и бросили свои взоры в сторону вопящего мужчины. Было темно, он стоял далеко от Рейдена, Льюса и Алдрейна, а потому разглядеть причину вопля было сложно. Но постепенно, благодаря факелам и отражающему свету снега, стало видно огромную тушу какого-то мохнатого зверя. Это медведь, однако, очень крупный для обычного. На морде толстые серые бивни, а шерсть черная, густая и мокрая от зимних осадков.

Многие напугались, биение их сердец звоном закладывало уши, но солдаты мужественно продолжали стоять, направив клинки в сторону незваного гостя.

Их командир приказал медленно шагать назад, но не выпускать мечи, а лучникам велено стрелять на поражение.

Зверь обнюхивал местность, но разглядывал будущих жертв, а затем громом зарычал, что спровоцировало одного из лучников выпустить стрелу в чудовище, но она пролетела сквозь. И тут все осознали, что это тоже иллюзия.

– Стреляй, – крикнул командир тому, кто уже нечаянно сделал это.

Руки лучника дрожали, но он снова натянул тетиву и пустил следующую, которая также пролетела сквозь.

Командир уверенно зашагал в сторону медведя и встал перед ним, встретив глаза, которые вовсе смотрели будто пустоту. Мужчина поднял руку и потянул ее в эту иллюзию, и та расселялась голубой дымкой, заклубившейся над снегом.

Наблюдающий Алдрейн цокнул:

– Мерзкие колдунишки решили нас одурачить! Пошлите дальше.

Они продолжили свой путь, но уже через три минуты, затрубил рог Белых птиц.

Глава 13

Их мечи рубили даже безоружных эльфов. Дети бежали прочь, теряясь среди встревоженной шумной толпы и в лесу. Вместо недавних обычных разговоров, песен и смеха, уже звучали вопли, крики и злые проклятия.

К счастью, оружие у Таи было, а у Дэйгона лишь подаренный чародейкой кинжал Сумрак. Однако, он не растерялся и помчался к кузнецу Эсгаэлю, который уже во всю бесплатно раздавал всем оружие. Парень взял пару одноручных мечей и вернулся к Тае, по пути ловкими движениями разбираясь с солдатами Ренкрифа.

Лингрея и Мауэль тоже бились за свой народ, попутно раздавая приказы, в том числе о том, чтобы достали больше оружия, и, все могли присоединиться к неожиданной битве.

– Дэйгон, уведи Таю! – крикнула ему лорд.

– Что? Нет! – ответила чародейка. И повторила, когда наставник взглянул на неё, решая, как поступить. – Нет!

Дэйгон нахмурился, но принял приказ, прекрасно понимая, что Тае еще нужно добраться до Даагора. Он попытался резко схватить ее за руку, но та это предвидела и отпрянула назад, рассерженно взглянув на эльфа, и тот решил отступить.

«Она куда сильнее. Она справится», – думал парень, и кивнул ей, давая понять, что не будет ей мешать, а та ответила благодарной еле заметной улыбкой.

Девушка оглядела народ, выглядывая врагов, а как нашла, то взглянула на замерзшее озеро и вскинула руку в его сторону, и оно потрескалось. Льдинки запарили в воздухе лишь на мгновение, а затем полетели в сторону солдат, вонзаясь в неприкрытые броней места. Самое удачное место – шея.

Занятой битвой Дэйгон порой поглядывал на чародейку, гордясь, как своей ученицей. Сам же бился двумя мечами очень быстро и ловко, словно он с ними одно целое.

Тая пусть и справлялась, хоть в платье было довольно неудобно. Порой использовала меч, а порой бросала в солдат искры магии, что было слегка сложно, когда всюду и враги, и друзья. Она боялась ранить своих, и порой забывала, что в каком случае можно использовать. Мысли путались, это ее первый настоящий бой, и ей страшно. Однако, показывать свои страхи нельзя, ибо тогда девушку точно уведут отсюда, но она хочет помочь.

Дэйгон, спустя какое-то время, потерял чародейку, которая уже была ближе к лесу. Во всей суматохе, она решила взглянуть в гущу леса, где увидела Лингрею и Мауэля бившимися с другими солдатами. Еще там стоял мужчина, и, на ее удивление, ребенок. Враги окружили Лорда и ранили соратника, и Тая, не раздумывая, помчалась на помощь.

Она спускалась по непротоптанному снегу, хрустящему под ногами, в лес. Мужчину и ребенка старательно защищали, что явно не просто так…

«Он главный», – поняла Тая, а затем пульнула в него огненные стрелы. Солдаты сразу же закрыли его своими щитами.

Мужчина наконец достал меч из ножен, свой щит и встал в стойку. Девушка начала биться с солдатами, защищавшими их лидера и ребенка. Чародейка не видела его лица, однако видел он, и не смог не узнать свою дочь.

Глава Селевана встал, как вкопанный, в жилах кровь будто остановилась. Алдрейн не мог предположить, что она здесь, ведь уже давно выбросил ее из своей жизни, как позор, что зачернил репутацию его рода. А еще он боялся. Не знал, как поступить. Вот его дитя, здесь, перед ним, и против него. Чудовище, которое надо было раздавить еще младенцем. Но смотря на нее сейчас, отец видел серьёзного врага, способного убить его запросто.

«Она, стала такой сильной», – думал он. – «А если бы я тогда решил вырастить в ней такую же чародейку, но та была бы на его стороне, то стал был куда сильнее с ее силой. Как сейчас пользуясь магией этого юнца, мог бы вырастить и ее… Нет. Чудовище – грязь моей семьи».

– Действуй! Она вон там, – сказал он Льюсу и указал на Лингрею.

Льюс сглотнул, и, нерешительно поднял дрожащую руку. Земля затрепета, и сквозь толщу снега, пробились ледяные шипы, соорудив клетку, вокруг лорда, а ее меч, застрял, среди этих замерзших твердых столбов. Эльфийка пыталась вытащить его, но все бесполезно.

– И это все? – буркнул Алдрейн. – Она не мертва.

– Она умрет, просто безболезненно. Прошу вас, я так не могу, – мямлил Льюс, немигающими мокрыми глазами.

Он сделал это намеренно, это, действительно, должно убить лорда, но, если будет воля судьбы, она спасется. Льюс, дал ей время, потому что всей душой, не желал смерти другому живому существу.

– Хорошо, пусть умирает медленно и мучительно, – кивнул глава.

Лингрея же взглянула на юнца, тот напугано стоял и смотрел на эльфийку. Глаза полные вины, но осознания, что не может поступить иначе. Увидев этого дрожащего ребенка, вся злость, которая должна была на него обрушиться, испарилась.

– Тая! – крикнула Лингрея девушку, чтобы та помогла ей, но чародейка, лишь успела бросить быстрый взгляд на лорда, ибо мечи и стрелы врагов, так и летели в её сторону. Отбиваться сложно, потому что от мага, нужно избавиться в первую очередь.

Тая плавила их стрелы и гнула мечи, вонзала в них их же оружие и подбрасывала в воздух, и те бились о толстые стволы деревьев, либо умирая в ту же секунду, либо теряя сознание.

От ледяной стены, вокруг лорда, исходил безумно сильный холод, какое-то время тело ныло от боли, а затем все начало проходить, и становилось тепло.

Мауэль лежал на снегу, раненный, смотрел на своего лорда, словно через белую слегка прозрачную дымку, но ничем не мог ей помочь. И Тая пусть пока и справлялась одна, магия сильно расходовала её силы, да и обычный человек, давно бы уже устал, от долгой драки.

Надеждой лишь стал Дэйгон, бежавший к ним со склона, но с ним что-то не так… Вокруг него янтарное свечение, а рядом летит ворон с желтыми глазами. Все было подумали, что им привиделось, однако нет, всё наяву и не галлюцинация. Он подбежал к чародейке и встал перед ней на защиту.

– Что ты делаешь? – возмутилась она. – Защищай нашего лорда.

Эльф ничего не ответил, но во время его бойни, она заметила, как глаза его изменились, став янтарными и будто безжизненными. Ворон помогал ему, налетая на врагов, царапая и клюя их кожу.

Чародейка не понимала ничего, но кинулась в сторону Лингреи и прикоснулась своими руками ледяной стены. Лорда уже почти не было видно, стена стала толще, но внутри тишина, и это пугало девушку.

– Убери её, – нахмурился Алдрейн, увидев свою дочь, помогающую эльфийке.

– У-убить? – спросил юноша, уже решив, что если глава ответит «да», то он сбежит, ибо это выше его сил.

Мужчина замялся, нервно растирая переносицу.

– Нет, – ответил он и Льюс, с облегчением и тихо выдохнул, хотя это бы стало поводом, наконец, покинуть это место.

Тая топила лед, оставалось совсем немного, так-как уже хорошо видно лицо Лингреи.

– Еще капельку. Прошу вас, госпожа, подождите еще чуть-чуть, – просила чародейка, то ли, действительно, самого лорда, то ли каких-либо Богов, которые могли пойти на встречу её мольбе. А затем она оглядела всех вокруг.

Мауэль лежал без сознания в снегу, с ранами в правом боку, на плече и ноге. Душа Таи разрывалась между ними, так-как на кону жизнь обоих. Затем девушка взглянула на Дэйгона, которому приходилось прикрывать чародейку, он будто стал совсем другим. Его движения все те же, но он убивал каждого солдата, жестоко и безжалостно.

Ему нужно было убедиться, что добивал своих врагов до конца, что их смерть не безболезненна и что им безумно страшно, пока их палач рубит их по частям.

Глаза Таи ширились, при виде такого Дэйгона. Она его не узнавала. Тошнило от этого варварства, крови, и даже внутренностей, вырезанных мечем её наставника. Однако, важно помнить, что сейчас девушка нужна своему лорду, а потому, надо держать себя в руках.

А затем она вспомнила про мужчину, того главного, что просто стоял и смотрел, как все вокруг гибнут, и прячется за спинами своих солдат. Чародейка искала его, пока плавила лед, и наконец встретила его глаза, смотрящие на неё. Такие знакомые, но постаревшие глаза отца.

Внутри будто зажёгся огонь, она стиснула зубы так сильно, что те издали противный скрип. А затем Тая почувствовала, как проваливается под её ногами земля, и это не от страха и неприятного чувства боли в груди, не от это душераздирающей встречи отца и дочери, между которыми не было ни капли любви друг к другу, а лишь темное холодное прошлое, что невозможно было вырвать из своих жизней. Земля, в действительности провалилась под ней, и та рухнула в образовавшуюся яму, а оттаявшее тело Лингреи, провалилось вместе с ней.

Лингрея без сознания, ледяная, почти как тот лед. Собой она придавила Таю, что старательно пыталась отодвинуть её в сторону, и попробовать выбраться. Как только девушка аккуратно столкнула с себя лорда, внимательно оглядела эльфийку и прислушалась к сердцебиению, приложив голову к груди.

«Дышит…»

Немного успокоившись, чародейка взяла себя в руки и постаралась выкарабкаться из ямы, но затем услышала медленный, приближающийся топот.

– Ну здравствуй, чудовище, – сказал Алдрейн, без каких-либо эмоций, и, дочь нахмурилась. – Смотрю, ты жива, практически, невредима, – затем он молча смотрел на девушку, а та также не произносила ни слова. – Подойди! – и приблизился Льюс, медленно и неуверенно. Мальчишка не смотрел в сторону ямы, куда угодно, но не туда.

«Маг. Предатель.»

Тая стиснула зубы от накопившейся злобы, и тоже отвернула взгляд от юнца, чтобы не видеть этого мерзавца, что пошёл против своих же.

– Удержи эту девушку, чтобы не мешалась, – приказал он мальчику.

Льюс послушался, он вытянул руку в сторону Таи и ту, словно сковали оковами. Тело сжало невидимыми тисками, и можно было шевелить лишь пальцами ног и рук.

Алдрейн ухмыльнулся победе, что принес ему мальчишка, и один из солдат, подал ему лук и стрелу, которую он выпустил в живот Лингрее, без каких-либо колебаний.