Приключения Пиноккио

Глава 34

Пиноккио, брошенный в море, выплывает на поверхность воды прежним деревянным человечком; а когда он плывёт к берегу, его проглатывает страшная Акула

Пиноккио пробыл под водой почти полчаса, когда крестьянин сказал себе: «Бедный ослик, наверное, уже захлебнулся. Пора вытащить его и сделать из его шкуры барабан».

Он потянул верёвку, привязанную к ноге ослика. Тянул он, тянул, и как по-вашему, что показалось над поверхностью воды? Вместо мёртвого ослика крестьянин увидел деревянного человечка, извивающегося, как угорь!

При виде деревянной куклы бедняга решил, что это ему снится. Он стоял, разинув рот и онемев от изумления.

Наконец он пришёл в себя и спросил дрожащим голосом:

– А тот ослик, которого я бросил в море? С ним-то что?

– Я и есть этот ослик! – рассмеялся Пиноккио.

– Ты?!

– Я!

– Ты что, маленький негодник, разыграть меня вздумал?

– Разыграть? Мой дорогой хозяин, я говорю чистую правду!

– Да как же это из осла могла вдруг получиться деревянная кукла?

– Наверное, морская вода так подействовала. Море порой такие чудеса вытворяет!

– Поостерегись, деревянный человечек! Не вздумай со мной шутки шутить!

– Что ж, хотите узнать, как всё было на самом деле? Если снимете верёвку с моей ноги, я расскажу.

Крестьянин, снедаемый любопытством, немедленно развязал узел. Пиноккио, убедившись, что теперь он свободен как птица, поведал ему следующее:

– Знаете, ведь прежде я был таким же, как и сейчас, и мог стать настоящим живым мальчиком, как все остальные. А я взял да и убежал из дома, потому что не хотел учиться и не слушал советов взрослых. А однажды утром я проснулся и обнаружил, что превратился в осла с огромными ушами и с длинным хвостом! Какой же это был позор! Меня повели на рынок, а там меня купил директор цирка, он хотел сделать из меня циркового танцора. Но во время представления я упал на арене и покалечил ногу. Тогда директор, которому хромой осёл был уже не нужен, велел меня продать, а потом меня купили вы!

– Что правда, то правда! Целых пять медяков отвалил! Кто мне их теперь вернет?

– А зачем вы меня покупали? Барабан из моей кожи сделать? Это же надо – барабан!

– Да, барабан! И где мне теперь взять новую кожу?

– Не отчаивайтесь, хозяин! На свете столько ослов!

– И что, наглец, это вся твоя история?

– Нет, – ответил Пиноккио. – Ещё несколько слов, и я закончу. Вы купили меня и привели сюда, чтобы убить. Но, поддавшись порыву сострадания, предпочли бросить меня в море. Подобная человечность делает вам честь, и я всегда буду вам за это признателен. И всё же, дорогой хозяин, строя планы на мой счёт, вы не подумали о Фее!

– О какой такой Фее?

– Это моя мать, такая же, как и многие хорошие матери, которые заботятся о своих детях, помогают им, даже если это дети глупые и непослушные и заслуживают того, чтобы на них махнули рукой. Словом, как только добрая Фея увидела, что я вот-вот захлебнусь, она немедленно прислала огромную стаю рыб, и те, приняв меня за дохлого осла, начали меня обгладывать. Ну и куски же они отхватывали! Я и не знал, что рыбы ещё прожорливее мальчишек! Одни ели мои ноги, другие – мордочку, третьи – шею и гриву, четвёртые – сбрую. Одна маленькая рыбка оказалась настолько любезна, что отъела мой хвост.

– Клянусь, – вымолвил потрясённый крестьянин, – с этого дня в рот не возьму рыбы. Жуть-то какая: вспорешь брюхо барабульке или мерлушке, а там ослиный хвост!

– Вот-вот! – смеясь, сказал Пиноккио. – Итак, как только рыбы доели ослиную шкуру, они добрались до костей, точнее говоря, до дерева. Сами видите, я, к счастью, сделан из прочнейшей древесины.

Надкусив меня пару раз, рыбы поняли, что я им не по зубам. Они расплылись кто куда и даже спасибо не сказали. Теперь, надеюсь, вам понятно, как случилось, что вы выудили деревянную куклу вместо дохлого осла.

– Хватит с меня твоих сказок! – заорал разъярённый крестьянин. – Я потратил на тебя пять медных монет и хочу получить свои деньги обратно! Знаешь, что я сделаю? Отведу тебя на рынок и продам на дрова!

– Продавайте, что ж тут поделать! – вздохнул Пиноккио.

Но, сказав это, он прыгнул обратно в воду и, отплыв подальше от берега, крикнул своему незадачливому владельцу:

– Прощайте, хозяин! В следующий раз, как вздумаете сделать барабан из ослиной шкуры, вспомните обо мне!

Он засмеялся и поплыл дальше, потом обернулся и громко крикнул:

– Прощайте, хозяин! В следующий раз, как вам понадобится полено на дрова, вспомните обо мне!

И в мгновение ока он уплыл так далеко, что его почти не стало видно. Лишь маленькая чёрная точка мелькала над водой, то пропадая из виду, то появляясь снова.

Пиноккио плыл себе, куда глаза глядят, и скоро заметил поднимающуюся из моря белую скалу. На вершине её стояла козочка; она призывно блеяла, как будто звала Пиноккио.

Но вот что самое любопытное: шерсть у неё была не белая, не черная, и не двухцветная, как это часто встречается у коз, а голубая, ярко-голубая, по цвету напоминающая волосы прекрасной Феи.

Представьте, как сильно забилось сердце бедного Пиноккио! Он собрал все оставшиеся силы и быстро поплыл к белой скале. И он был уже близок к цели, как вдруг из воды поднялось и стало стремительно приближаться к Пиноккио исполинское морское чудовище. На его развёрстую пасть с рядами огромных острых зубов нельзя было смотреть без содрогания.

И знаете, что это было за чудовище?

Это была гигантская Акула, уже не раз упоминавшаяся в нашей истории и прозванная Губительницей рыб и рыбаков за свою жестокость и ненасытность.

При виде этого страшилища Пиноккио обуял ужас. Он пытался то уклониться в сторону, то плыть быстрее. Но огромная рыбина с распахнутой пастью неслась за ним как стрела.

– Быстрее, Пиноккио, сюда! – кричала ему маленькая козочка.

Пиноккио плыл, напрягая все свои силы.

– Скорее, Пиноккио, чудовище совсем рядом!

Пиноккио летел, как пуля, выпущенная из ружья. Он уже почти достиг скалы, и козочка протягивала передние ножки, чтобы вытащить его из воды.

Но было слишком поздно! Чудовище настигло Пиноккио и, вобрав в себя воздух, втянуло его внутрь. Акула проглотила деревянного человечка с такой яростью, что Пиноккио, провалившись в её желудок, больно ударился и лишился чувств на целых четверть часа.

Придя в себя, он не мог понять, где находится. Вокруг царила такая непроглядная тьма, что Пиноккио даже подумал, не свалился ли он в бутылку чернил. Он прислушался, но не услышал ничего, кроме шума ветра, порывы которого время от времени ударяли ему в лицо. Сначала Пиноккио не мог понять, откуда здесь ветер, но потом сообразил: это работают лёгкие чудовища. Надо сказать, что у Акулы была астма, её вздохи были похожи на резкие порывы ветра.

Пиноккио пытался сохранять мужество, но, убедившись, что находится в брюхе Акулы, принялся плакать, кричать и звать:

– Спасите! На помощь! Ох, бедный я, бедный, неужели никто меня отсюда не вытащит?

– Ну и кому, скажи на милость, тебя отсюда вытаскивать, несчастный ты дурачок? – послышался в темноте дребезжащий голос.

– Кто здесь? – спросил Пиноккио, замирая от ужаса.

– Это я, Тунец, Акула проглотила меня за компанию с тобой. А ты что за рыба такая?

– Никакая я не рыба. Я деревянный человечек по имени Пиноккио.

– А если ты не рыба, как же ты позволил чудовищу себя проглотить?

– Ничего я не позволял. Оно само проглотило! И что нам теперь делать в этой темноте?

– Смириться и ждать, когда Акула нас переварит.

– Но я не хочу, чтобы меня переваривали! – воскликнул Пиноккио со слезами на глазах.

– И я не хочу, – согласился Тунец. – Но я достаточно мудр, чтобы понимать: для рождённых тунцами смерть в воде куда достойнее смерти в масле.

– Чепуха! – огрызнулся Пиноккио. – Смерть она и есть смерть.

– Таково моё мнение, – заметил Тунец. – А чужое мнение следует уважать.

– Тем не менее я хочу отсюда выбраться. Я хочу спастись!

– Что же, спасайся, если можешь!

– Акула, которая нас проглотила, очень большая? – спросил Пиноккио.

– Большая?! Она длиной с добрую милю, и это не считая хвоста.

Пока они разговаривали в полнейшем мраке, Пиноккио вдруг заметил вдалеке проблеск света.

– Что это за огонёк там, впереди? – спросил он Тунца.

– Должно быть, ещё один товарищ по несчастью, который тоже ждёт, когда его переварит Акула.

– Пойду-ка я посмотрю. Вдруг это какая-нибудь многоопытная рыбка, которая сумеет подсказать нам путь к спасению?

– Ах, если бы так, дорогой Пиноккио.

– Пожелай мне удачи, Тунец.

– Да улыбнётся тебе удача, Пиноккио.

– Где мы встретимся снова?

– Кто знает? Лучше не загадывать.

Глава 35

Пиноккио находит внутри Акулы… Кого же он находит? Прочитайте эту главу, и вы узнаете всё

Попрощавшись с Тунцом, Пиноккио принялся ощупью пробираться по тёмному нутру Акулы, шаг за шагом приближаясь к слабому огоньку, мерцавшему в отдалении.

Чем дальше он шёл, тем ярче был свет. Наконец Пиноккио достиг цели. И что же он увидел? Даю вам тысячу попыток, чтобы догадаться. Он увидел маленький столик, на котором горела свеча, вставленная в бутылку из зелёного стекла. А за столом сидел маленький старичок. Он ел живых рыбок, до того шустрых, что порой они выскакивали у него изо рта.

При виде старичка Пиноккио чуть не обезумел от счастья. Он готов был и смеяться, и плакать, ему многое хотелось сказать, но он только и смог, что пробормотать, запинаясь, нечто бессвязное, а потом бросился старику на шею с радостным криком:

– Дорогой отец! Я всё-таки нашел вас! Я больше никогда вас не оставлю, никогда-никогда!

– Неужели зрение меня не обманывает? – взволнованно воскликнул пожилой человек, протирая глаза. – Пиноккио, дорогой мой, это и вправду ты?

– Да, это я, Пиноккио! Отец, я так виноват перед вами, сможете ли вы простить меня? Если бы вы только знали, сколько всего со мной случилось! Только представьте, в тот день, когда вы, дорогой отец, продали куртку, чтобы купить мне азбуку для школы, я пошёл на кукольное представление, а хозяин театра хотел бросить меня в огонь, чтобы поджарить себе на ужин баранину. Но вместо этого дал мне пять золотых, чтобы я отнёс их вам, но по дороге я встретил Лису и Кота, потом мы очутились в гостинице «Красный рак», наелись там до отвала и заснули. А я среди ночи оказался один против шайки разбойников, которые за мной погнались, я убежал, а они за мной, я бегу, а они следом, догнали меня и повесили на ветке дерева, которое называется Большой Дуб. А прекрасная девушка с голубыми волосами послала за мной карету. И когда доктора меня осмотрели, то сказали: «Если он не мёртв, значит, он ещё жив». А потом я соврал, и нос у меня вырос так, что я не мог пройти в дверь, и тогда мы с Лисой и Котом закопали четыре монеты, потому что один золотой я потратил в гостинице, а попугай стал смеяться, и вместо двух тысяч золотых я не нашёл ни одного, и за это судья, которому я рассказал, что меня ограбили, бросил меня в тюрьму. А когда я вышел из тюрьмы, несчастный и голодный, и хотел сорвать виноградную гроздь, то попал в капкан, и крестьянин надел на меня собачий ошейник и велел стеречь птичий двор, а потом, убедившись, что я невиновен, отпустил меня, а Змея с дымящимся хвостом стала смеяться, и у неё лопнула шкура. А я вернулся в дом прекрасной девушки с голубыми волосами, а она умерла, и голубь, увидев, что я плачу, сказал: «Я видел твоего отца. Он строит лодку, чтобы отправиться на твои поиски». А я сказал: «О, если бы у меня были крылья!», а голубь спросил: «Хочешь отправиться к отцу?» И я ответил: «Ещё бы! Но как я доберусь до него?» И голубь сказал: «Я тебя отнесу, садись ко мне на спину». И мы летели всю ночь и всё утро. А на берегу рыбаки сказали: «Смотри, там человек в лодке», и я узнал вас даже на таком расстоянии, – мне подсказало сердце, – и я махал вам, чтобы вы вернулись, я боялся, что вы утонете.

– И я тебя узнал, – сказал Джепетто. – И с радостью вернулся бы, но куда там! Море бушевало, и огромная волна опрокинула лодку. А потом меня заметила в воде эта ужасная Акула, подцепила языком и проглотила, точно пирожное.

– И давно вы здесь, внутри Акулы? – спросил Пиноккио.

– С того самого дня. Это произошло, должно быть, года два назад. Два года, дорогой Пиноккио, которые показались мне двумя столетиями!

– Как же вам удалось здесь выжить? И где вы раздобыли свечу? И спички, чтобы её зажечь? Кто дал вам всё это?

– Погоди, я всё расскажу. Во время того шторма, когда опрокинулась моя лодка, потерпело крушение торговое судно. Матросы спаслись, но судно пошло ко дну, и Акула, у которой в тот день разыгрался аппетит, не удовольствовавшись мной, проглотила заодно и корабль.

– Целый корабль?

– За один присест, и выплюнула только самую высокую мачту, которая застряла у неё в зубах точно рыбья кость. К счастью для меня, судно было нагружено консервами, печеньем, вином, изюмом, сыром, кофе, сахаром, свечами и целым ящиком восковых спичек. С этими запасами я и продержался два года. Но теперь они иссякли. Ничего больше не осталось, и вот эта свеча, которую ты видишь, – последняя.

– А что же дальше?

– А дальше, милый мой мальчик, мы погрузимся во мрак, а там…

– Тогда, дорогой отец, – сказал Пиноккио, – нельзя терять время. Мы должны найти путь к спасению.

– К спасению? Но каким образом?

– Надо пробираться в пасть Акулы, из пасти прыгнуть в море и быстро уплыть прочь.

– Хороший план, но, Пиноккио, мальчик мой, я не могу быстро плавать, силы уже не те…

– Ничего, зато я плаваю хорошо. Сядете мне на спину, и я доставлю вас на берег.

– Ничего не выйдет, мой мальчик, – ответил Джепетто, качая головой и печально улыбаясь. – Неужели ты думаешь, что у тебя, деревянной куклы, в которой и метра росту не будет, хватит силы плыть со мной на спине?

– Попробуем – увидим!

Пиноккио взял свечу со стола и обернулся к отцу:

– Идите за мной и ничего не бойтесь.

И они начали продвигаться к пасти Акулы. Добравшись до горла чудовища, они решили остановиться, чтобы оглядеться и выбрать подходящий момент для побега.

Надо сказать, что старой Акуле, слабой сердцем и к тому же страдающей астмой, приходилось спать с открытым ртом. Пиноккио, пройдя чуть дальше по глотке чудовища, поднял голову и увидел в распахнутую пасть полоску звездного неба и сияющую луну.

– Вот самый подходящий момент, – шепнул он отцу. – Акула спит будто мышка, море спокойное, и светло, как днём. Следуйте за мной, отец, скоро мы будем свободны!

Они вскарабкались по горлу морской великанши и с великой осторожностью прошли к краю языка.

Прежде чем прыгнуть в воду, Пиноккио сказал отцу:

– Забирайтесь мне на спину и держитесь за мою шею. Остальное – моя забота.

Как только Джепетто прочно устроился на его спине, Пиноккио решительно бросился в воду и поплыл. Море было тихое, ярко светила луна, а Акула спала так крепко, что её не разбудила бы даже пальба из пушек.

Глава 36

Наконец Пиноккио перестаёт быть деревянной куклой и становится настоящим мальчиком

Пиноккио быстро плыл к берегу. Вдруг он почувствовал, что его отец трясётся, как в лихорадке.

От холода он дрожал или от страха? Пожалуй, и от того, и от другого. Но Пиноккио решил, что виной всему страх, и сказал:

– Спокойно, отец! Скоро мы доберёмся до берега и будем в полной безопасности.

– Да, но где он, этот берег? – пробормотал старый Джепетто, дрожа ещё сильнее и щуря глаза, будто портной, вдевающий нить в иголку. – Я смотрю во все стороны, но вижу только море да небо.

– Зато я вижу берег, – отозвался Пиноккио. – Вы же знаете, у меня зрение, как у кошки. Ночью я вижу лучше, чем днём.

Бедный Пиноккио бодрился как мог, но и его самого уже охватила тревога. Силы покидали его, он задыхался, а до берега было ещё далеко.

Пиноккио плыл, сколько хватало дыхания. Но в конце концов, обессилев, он обернулся к Джепетто и проговорил:

– Я больше не могу! Я умираю!

Отец и сын были на краю гибели, когда вдруг послышался дребезжащий голос:

– Кто это здесь умирает?

– Мы с моим бедным отцом!

– Я знаю этот голос! Ты ведь Пиноккио?

– Да! А ты кто?

– Я – Тунец, твой товарищ по несчастью, которого тоже проглотила Акула.

– Как тебе удалось спастись?

– Я последовал твоему примеру. Ты показал путь, и после вас сбежал и я.

– Тунец, как ты вовремя! Умоляю, помоги нам, не то мы пропали!

– С превеликой охотой и от всего сердца! Держись за мой хвост и ни о чём не беспокойся. Через несколько минут вы будете на берегу.

Вряд ли надо говорить, как обрадовались Джепетто и Пиноккио. Только вместо того, чтобы ухватиться за хвост, они взобрались Тунцу на спину.

Добравшись до берега, Пиноккио первым соскочил на песок и помог отцу.

Затем он повернулся к Тунцу и с чувством произнес:

– Друг мой, ты спас жизнь моему отцу. Слов не хватит, чтобы выразить мою благодарность. Позволь хотя бы поцеловать тебя в знак моей вечной признательности!

Тунец выставил голову из воды, и Пиноккио, опустившись на колени, нежно поцеловал его. Тунец, не привыкший к подобным проявлениям чувств, растрогался до слёз, но, постеснявшись плакать на людях, нырнул в воду, подальше от посторонних глаз.

Между тем рассвело. Пиноккио подхватил под руку Джепетто, едва державшегося на ногах, и сказал:

– Обопритесь на мою руку, отец, и пойдёмте. Будем идти медленно, а вернее, ползти, как муравьи, а если устанем, передохнём по дороге.

– И куда же мы пойдём? – спросил Джепетто.

– Поищем дом или лачугу, где нам дадут хлеба, чтобы утолить голод, и соломы, чтобы постелить под голову.

Они не прошли и сотни шагов, как увидели на обочине двух попрошаек.

Это были Лиса и Кот, но их едва можно было узнать. Кот за свою жизнь так усердно притворялся слепым, что и в самом деле ослеп. А Лиса, постаревшая, облезлая, с трясущимися лапами, и вовсе осталась без хвоста. Эта подлая обманщица обнищала настолько, что даже продала свой прекрасный пушистый хвост бродячему торговцу, и тот купил его, чтобы отгонять им мух.

– О, дорогой Пиноккио! – вскричала Лиса. – Прояви милосердие к двум бедным калекам!

– Бедным калекам! – вторил ей Кот.

– Идите своей дорогой, пройдохи! – ответил Пиноккио. – Один раз вы меня уже обманули, во второй раз не получится.

– Поверь, Пиноккио, мы и в самом деле бедны и несчастны!

– Бедны и несчастны! – эхом откликнулся Кот.

– Так вам и надо! Знаете поговорку: «Что посеешь, то и пожнёшь»?! Прощайте, обманщики!

– Сжалься над нами!

– Сжалься!

– Прощайте, воришки! Вот вам еще поговорка: «Чужое возьмёшь – своё потеряешь!»

И Пиноккио с Джепетто пошли своей дорогой. Вскоре они увидели маленький кирпичный домик, крытый соломой.

– Может, здесь нам повезёт, – сказал Пиноккио. – Давайте, отец, постучимся.

И они постучали в дверь.

– Кто там? – послышался изнутри тонкий голосок.

– Бедные отец и сын, у которых нет ни куска хлеба, ни крыши над головой, – ответил Пиноккио.

– Поверните ключ и откройте дверь, – сказал тот же голос.

Пиноккио повернул ключ, и дверь отворилась. Войдя, отец и сын огляделись по сторонам, но никого не увидели.

– Здравствуйте! А где же хозяин дома? – произнёс озадаченный Пиноккио.

– Я здесь, наверху!

Отец и сын запрокинули головы и увидели на балке Говорящего Сверчка.

– Сверчок, дорогой мой! – воскликнул Пиноккио, отвешивая почтительный поклон.

– Ага! Теперь я, стало быть, «дорогой». А помнишь, как ты швырнул в меня молотком, чтобы прогнать из дома?

– Ты прав, Сверчок! Прогони теперь и ты меня! Я это заслужил! Брось в меня молоток, но сжалься над моим бедным отцом.

– Я сжалюсь над вами обоими, я лишь хотел напомнить тебе, как ты со мной обошёлся. Запомни, в этом мире ко всем следует относиться с участием, если хочешь, чтобы так же отнеслись и к тебе в трудную минуту.

– Ты прав, Сверчок, тысячу раз прав, и я запомню этот урок. Но кстати, как же ты стал хозяином красивого домика?

– Этот дом только вчера подарила мне козочка с шелковистой голубой шерстью.

– А где же сама козочка? – с волнением спросил Пиноккио.

– Не знаю, – вздохнул Сверчок.

– А когда она вернётся?

– Она не вернётся. Вчера она ушла с горестным блеянием, как будто говоря: «Бедный Пиноккио! Я никогда больше его не увижу. Акула, наверное, уже погубила его!»

– Она действительно так говорила? Так это была она! Дорогая моя Фея! – всхлипывая, твердил Пиноккио.

Наплакавшись, он вытер глаза и приготовил из соломы удобную постель для Джепетто. Потом он спросил у Сверчка:

– Скажи мне, Сверчок, где я могу достать немного молока для моего бедного отца?

– На третьем поле отсюда ты найдёшь садовника по имени Джанджо, он держит коров. Ступай к нему, может, он даст тебе молока.

Пиноккио бегом помчался к дому Джанджо.

– Сколько молока тебе нужно? – спросил садовник, когда Пиноккио изложил ему свою просьбу.

– Полный стакан.

– Это обойдётся в одну монету. Есть у тебя деньги?

– Нет, – отозвался опечаленный Пиноккио.

– Плохо дело, – сказал садовник. – Нет денег, нет и молока.

– Терпение, – пробормотал Пиноккио, собираясь уйти ни с чем.

– Погоди-ка! – остановил его Джанджо. – Может, мы сумеем всё уладить. Тебе никогда не приходилось качать воду?

– Качать воду? Это как?

– Есть такое устройство – качает из колодца воду, чтобы поливать овощи.

– Что ж, попробую.

– Накачаешь сотню вёдер воды – получишь стакан молока.

– По рукам!

Джанджо повёл Пиноккио в сад и показал ему, как надо качать воду. Пиноккио немедленно взялся за работу, но к тому времени, как набралась сотня вёдер, он был с головы до ног мокрым от пота. Никогда ещё ему не приходилось так тяжело трудиться.

– До сих пор, – сказал садовник, – воду качал мой ослик. Но этот бедняга совсем обессилел, вот-вот подохнет.