Капитолий

Во-первых, подписанный контракт являлся билетом в один конец. В том смысле, что подарочки не отдарочки. Встать и выйти, как посреди урока, не выйдет – вышки с автоматчиками хоть и отсутствовали, но центр подготовки имел весьма внушительное ограждение с несколькими рубежами.

Во-вторых, идти особо некуда. Точнее, вариантов имелось немного. А если быть ещё более точным, то вообще один – обратно за решётку с ещё более сомнительными перспективами на будущее и на куда более продолжительное время.

Поэтому в первое время показательно подгоняли автозак с конвоем, предлагая уехать на поиски лучшей жизни, а потом и вовсе в категоричной форме заявили, что если кто-то ещё хоть раз заикнётся или выскажет своё недовольство, то больше предлагать не будут – выпнут нахер сами.

И это подействовало! Да ещё как! И еда вкуснее сразу показалась, и солнце ярче засветило, да и трудности на то и есть, чтобы их преодолевать. Даже дышаться и бегать многим легче стало, в том числе и Артёму. Особенно после того, как одного недовольного бедолагу действительно увёз автозак в неизвестном направлении.

Вышло тоже показательно, но уже с другой стороны. Дали ясно понять, что сюсюкаться больше ни с кем не станут и насильно здесь никого держать не собираются. Что сюда пришли сами, совершив добровольный выбор. А значит, и мандеть нехер.

В итоге к концу третьего месяца Артём так втянулся, что на удивление начал получать настоящее удовольствие от происходящего. Пытливый ум впитывал информацию как губка. Тем более, материал в учебке действительно умели преподносить. Один раз сказали – на всю жизнь отложилось.

*  *  *

В коллективе существенно преобладала дружеская атмосфера, ведь делить им было нечего, да и одной из первых наук стало уважительное отношение друг к другу. Ведь, не ровён час, прикрывающий спину, может сам в неё и выстрелить.

По мере знакомства друг с другом выяснялись и обстоятельства, послужившие причиной оказаться в рядах будущих «Церберов» – как их окрестили сами инструкторы, отталкиваясь от одноимённого названия самой программы обучения, носившей пробно-экспериментальный характер.

Цербер – мифический трёхголовый пёс, охранявший выход из царства мёртвых. Достаточно символично, согласитесь? В общем, всех участников программы объединяло одно – перспектива получить немалый срок, причём буквально на ровном месте.

Кому-то передали право подписи на день для разорения фирмы и рейдерского захвата; кто-то оказался не в то время, не в том месте; кого-то откровенно подставили или кинули. Правда, имелась ещё пара интересных и объединяющих их всех нюансов.

Во-первых, никто прежде и близко не планировал связывать жизнь со службой или чем-то подобным. А во-вторых, физической подготовкой тоже похвастаться никто не мог. Сплошной гуманитарий или, как они сами над собой подшучивали – «ботанический сад».

Совпадением такое назвать было сложно, а считать заговором глупо – слишком муторным казался отбор кандидатов по данным критериям. Да и для чего такие заморочки? Нелогично же.

Предположение же, что «ботанам» легче усваивать информацию, и они более податливые для лепки нужной формы, не выдерживало никакой критики в принципе и выглядело совой, натянутой на глобус.

 Так или иначе, несмотря на выраженную предрасположенность каждого к гуманитарным наукам, все они с небывалой лёгкостью познавали и усваивали совершенно другую – науку выживания.

*  *  *

При всём качестве подхода к бытовым условиям организация досуга оставляла желать лучшего. Мобильная связь, как и доступ в интернет, отсутствовала по определению, библиотеку же с фильмотекой вполне можно было назвать идеальной подборкой, но только в прошлом столетии.

На этом фоне центровым развлечением стали нарды, сделанные в нескольких экземплярах инициативной группой. В итоге большая часть свободного времени за неимением альтернативы посвящалась данному увлечению.

Артём, прежде даже ничего не слышавший об этой достаточно древней игре, настолько проникся, что абсолютно всё свободное время посвящал «катанию на доске». В результате девять из десяти партий он выигрывал с «марсом», половину из которых составляли «домашние».

Несмотря на отсутствие разногласий в коллективе и дружескую атмосферу, желающих садиться с ним за игру становилось всё меньше и меньше. Столь нездоровое увлечение нардами и очевидные достижения в них повлекли за собой определённые последствия.

За довольно короткий промежуток времени на смену Артёму пришёл «Марс» – именно так всё чаще стали называть его товарищи и не сказать, что это всегда звучало с позитивным оттенком. Так или иначе, придумывать позывной ему не пришлось даже.

 Общий курс обучения и подготовки составлял всего шесть месяцев. Да, немного, но зато каких насыщенных! И по завершению программы от «ботанического сада» не осталось и следа. Прежде нерешительные ребята куда-то исчезли.

На смену им пришли крепкие парни с цепким, оценивающим взглядом; с незаурядными навыками рукопашного боя, обращения с оружием и прочими весьма специфическими знаниями. Настоящие «церберы», которым теперь не хватало практического опыта.

*  *  *

Оглядываясь назад, Марс смотрел на прежнего Артёма с определённым призрением и не хотел иметь больше ничего общего с ним. Более того, он и на «гражданке» себя больше не видел. За столь короткий период времени во взглядах на жизнь произошли кардинальные перемены.

Стоит отметить, что подобные перемены затронули практически всех, и лишь трое участников проекта пребывали в сомнениях и подумывали над возращением к прежней жизни после окончания контракта. Остальные же планировали остаться на службе, которой толком ещё не видели даже.

А куда, к чему и зачем возвращаться? – рассуждал про себя Марс. Куда – в свою «хатку бобра», мгновенно утратившую теплоту и уют после смерти бабушки? Так у него сейчас условия проживания если не лучше, то явно не хуже прежних. И одет, и обут, крыша над головой, живо непустой. Тепло, хорошо и мухи не кусают, как говорится.

К чему – к прежней жизни? Снова поступить или попытаться восстановиться в институт, чтобы просиживать штаны на парах ради получения профессии, по которой в итоге даже работать не будешь, но без которой никуда не возьмут? Ну, такое себе.

Зачем – что осталось такого ценного и дорого в прежней жизни, чего он лишился, утратил? Столько бы раз он не пытался найти и даже притянуть аргументы в пользу возвращения, каждый раз оказывался на пороге пустой комнаты.

Так если ни якоря, ни паруса из прошлого не осталось, зачем плыть против течения к пустым и безжизненным берегам? Если отбросить полемику, то солнце светит везде одинаково на земле – сверху. А вот запах оружейной смазки и приятный толчок приклада родного «Винтореза» в плечо, действительно поискать придётся.

Одним из уникальных преимуществ «церберов» являлось их право на самоопределение в плане личного вооружения. Понравившийся образец и породнившийся экземпляр закреплялся за боевой единицей на постоянной основе, вне зависимости от места дальнейшего прохождения службы.

Достаточно хитрый и коварный ход, ведь к своему оружию привязываешься как к питомцу, впоследствии отказаться от которого, отдать в чужие руки очень непросто. И неважно, что предмет неодушевлённый, душу в него вкладывает сам человек. Причём свою, а своих не бросают.

*  *  *

Не смотря, что вхождение в новый ритм жизни, как и в неё саму, дался со скрипом, полгода пролетели достаточно незаметно. Четверть контракта, считай, минула. Парни настолько втянулись, что когда утром им объявили об окончании обучения, все здорово приуныли, и воздухе повисло гнетущее чувство тоски.

После завтрака было приказано паковать чемоданы для отправки к местам несения службы, а прямо перед обедом прошло распределение «церберов» по объектам. Так что после приёма пищи они уже грузились в ожидающий транспорт.

– Сержант Климов, позывной Марс!

– Я!

– Блокпост специального назначения номер: ноль-пять-дробь-два ноля-двенадцать-Ка-точка-ноль-дробь-ноль-Вэ-А!

– Есть!

– Сержант Разумов, позывной Торпеда!

– Я!

– Блокпост специального назначения…

Если бы не приставка «специального назначения», то распределение по блокпостам не выглядело бы столь знаково, по крайней мере со стороны  простого обывателя. Ведь основная суть крылась именно в том цифро-буквенном коде.

Первые цифры до дроби обозначали номер сектора, в котором расположен блокпост, следующие – его порядковый номер и буква «К» обозначала сам объект охраны – КАПИТОЛИЙ. Эти значения относились больше к номенклатуре и были не так интересны, как те, что шли после точки.

Первая цифра обозначала степень удалённости от Купола запретной территории. Градация выглядела так: 0-10-20 км. То есть, вокруг КАПИТОЛИЯ располагалось три охранных кольца.

Вторая цифра через дробь обозначала рубеж, коих в каждом кольце также насчитывалось три: 0-1-2. Каждый рубеж приглядывал за расположенным перед ним и только нулевой ни за кем не приглядывал, так как смотрел прямо на Купол.

Буква же в самом конце уточняла степень активности на рубеже и формировалась из Количества инцидентов на Расчётный период, равный двум календарным месяцам, следующим друг за другом.

*  *  *

Инцидентом признавалось любое событие, требующее действий в соответствии с проколом Инструкции. И неважно, была то попытка нарушения границы КАПИТОЛИЯ, экстренная необходимость каких-то внеплановых ремонтных работ или что-то ещё.

Считалось, что любой, даже незначительный отвлекающий фактор в значительной степени снижает боеготовность рубежа. Формула расчёта оказалась нехитрой: от пяти и более инцидентам за месяц присваивался литер ВА – рубеж с высокой активностью, до пяти: А – активный рубеж, и всё остальное: СА – рубеж со слабой активностью.

Если на каком-то из рубежей смена активности сохранялась более двух расчётных периодов подряд, то ему автоматически присваивался соответствующей литер с усилением вооружения поста, но без его понижения в последующем.

«Церберы» до конца действия контракта закреплялись за одним конкретным рубежом, буквально как инвентарная единица. Потому и жетоны их в значительной степени отличилась от общевойсковых.

На одной стороне располагалась гравировка с указанием ФИО и группы крови с резус-фактором, а на другой красовалось авторитетное место несения службы. И в случае с Марсом выглядело это так: БСН №05/0012К.0/0-ВА.

Со всего их курса лишь трое выделялись на общем фоне. Те самые, что планировали свою жизнь на гражданке после завершения контракта. На распределении они не присутствовали и ждали отдельный борт вечером в стороне от других прямо с подъёма…

Последствия

На третий день, после произошедшей в лаборатории аварии, бьющий ввысь столб света резко раскинулся огромным радужным Куполом, словно мыльный пузырь, накрыв собой огромную территорию. Но даже в тот момент люди не сразу осознали, что переливающаяся полусфера стала тем «медным тазом», из-под которого уже не выбраться.

Полное осознание безысходности произошло в два последовательных акта. В первом пришло понимание, что пропавшая мобильная связь не временный сбой, а свершившийся факт постоянства. Во втором выяснилось, что Купол наглухо запечатал пространство внутри себя.

По крайней мере, это касалось предметов материального мира и различного вида волн и излучений, как, например мобильная связь. Со временем появились так называемые «окна», позволяющие проникать сквозь Купол в обоих направлениях, но к тому моменту появились и заградительные кордоны, радикально пресекающие попытки таких переходов.

Мир под Куполом начал меняться буквально на глазах и такими темпами, что Дарвин бы перекрестился. И поднявшаяся волна паники среди местного населения оказалась слишком запоздалой реакцией, когда уже ничего нельзя было изменить. Прежний мир рухнул в один миг.

Фауна КАПИТОЛИЯ претерпела такие радикальные изменения, что некоторые из них просто в голове не укладывались. Прежний облик сохранили лишь человек и насекомые, удивительно. Словно чья-то злая ирония таким образом уровняла людей и букашек, поставив их в один ряд.

Флора тоже не осталась в стороне, однако пострадала не столь кардинально. Растения хоть и обрели новые виды, но при этом умудрились сохранить какую-то свою часть в первозданном виде. Но прежний мир рухнул и исчез без остатка.

*  *  *

В новых реалиях смерть уже не всегда становилась концом и могла послужить началом новой жизни. Новой во всех смыслах. Порой даже отсечение головы не всегда подводило черту в данном вопросе.

Мёртвые возвращались к жизни уже другими и зачастую очень далёкими от прежнего человеческого облика, но при этом всегда в крайне агрессивной и опасной форме. И случиться перерождения могло как моментально, так и по истечении нескольких дней после смерти.

Поэтому от трупов избавлялись теперь без промедлений и церемоний, словно от опасной заразы. Прощание с усопшими очень быстро вышло из моды. Особенно после того, как опытным путём обнаружили определённую закономерность: трупы без головы перерождаются со значительной отсрочкой.

Соответственно, о каких почестях усопшим могла идти речь, когда голову отсекали буквально с последним вздохом, если подворачивалась такая возможность. Ношение при себе соответствующего… инструмента, достаточно острого и увесистого для этих целей, для большинства стало нормой.

Гарантировано в этом вопросе ставил точку только огонь, но такая роскошь была доступна далеко не всем. Также имелся ещё один более экзотический, но не менее эффективный, способ – скармливание тел различным «трупоедам».

Что первый, что второй вариант помимо Цитаделей могли себе позволить лишь крупные поселения, коих не так уж и много было. Огонь обходился дорого по причине требующихся ему ресурсов, а содержание трупоедов являлось крайне хлопотным, сопряжённым с определёнными рисками, делом.

Поэтому в большинстве случаев тела рубили на куски помельче, а затем раскидывали по округе подальше от периметра, дабы не прикармливать кого попало под забором. К слову, необъяснимым феноменом оставался факт крайне редких нападений тварей на поселения. Казалось бы – кормушка с людьми, но нет.

Даже полутораметровый дощатый забор вполне мог стать временной преградой, правда, не внушающей доверия. В причинах подобного поведения никто никогда не разбирался, поскольку самого факта местным было вполне достаточно.

Зачем лезть туда, где и без того всё хорошо работает? Боги ушли, а вот суеверия остались. Кстати, это касалось и вопроса полного исчезновения птиц, и отсутствия альтернативных летающих тварей – нет и хрен с ними. И без того проблем хватало.

*  *  *

Спустя неделю с момента происшествия, когда стало очевидно, что утаить подобное с видом полного контроля над ситуацией не получится при всём желании, и само по себе подобное не рассосётся, как бы ни хотелось, была предпринята довольно противоречивая, нелогичная и откровенно необдуманная попытка поставить точку.

В целях профилактики распространения, пресечения возникновения эпидемиологической вспышки и ликвидации источника хрен пойми чего, Оперативный штаб постановил нанести ракетно-бомбовые удары по густонаселённым местностям.

И это при наличии на тот момент подтверждённой информации о неприступности Купола, который в очередной раз доказал это, сдержав последствий практически все попадания. Практически все… Какая-то часть умудрилась проскочить в Окна, о существовании которых тогда ещё не было известно.

Мало того что на ситуации столь не изуродованное интеллектом решение вообще никак не повлияло, так ещё дало людям, оказавшимся взаперти, чёткое понимание сложившегося отношения к ним и перспективам на их спасение.

Дожидаться второй порции никто не стал, люди предпочли покинуть границы жилой застройки подальше от «руки помощи». Городки, посёлки и сёла быстро опустели, превратившись в Заповедники – так назвали места с высокой концентрацией и разнообразием различных форм жизни, встреч с которыми в КАПИТОЛИИ желательно было избегать.

*  *  *

Проводить же зачистку на земле так и не решились. Во-первых, очень быстро стало понятно, что для выполнения поставленной задачи людей придётся действительно искать и принуждать, а ни к чему хорошему подобное никогда не приводило.

Во-вторых, сам Купол являлся неприступной преградой, и наличие Окон, живущих своей жизнью, практически ничего не меняло. Как минимум по причине размеров, не позволяющих пройти технике. О пешем же марше речи даже идти не могло.

По всему выходило, что сперва предстояло избавиться от Купола, но как это сделать, науке только предстояло выяснить. Оставалось только взять его под охрану, наблюдать и надеяться, что он не станет расти. И надежды оправдались – за всё время границы так и не сдвинулись с места.

Также не поднимался вопрос и о возможности проведении спасательной операции. Официальная версия сводилась к неизбежности карантина, вот только отчего именно и как фиксировать потенциальное заражение оставалось неясным. Однако верили в неё слабо.

Большинство склонялось к тому, что правительство, после неудачной попытки «разрешения ситуации» решило тихо отсидеться, дать пыли улечься самостоятельно, а заодно подождать, пока все местные не передохнут от естественных причин. Данная версия выглядела более правдоподобной.

Так или иначе, закончив с возведением кордонов, начался отчёт естественного течения времени, а учёные приступили к изучению неизвестной аномалии, но выдающихся результатов достичь так и не вышло.

Пожалуй, первым и последним прорывным открытием оказалось описание Окон, но прогнозированию и систематизации те не поддавались. И постепенно Купол вообще перестал представлять выраженный научный интерес, справедливо уступив место его содержанию…

*  *  *

Первое и довольно продолжительное время люди, оказавшиеся взаперти, полагали, что выбраться из-под Купола физически невозможно, поскольку даже попытки подкопа ни к чему не привели. И некоторые вполне обоснованно полагали, аномалия имеет сферическую форму. Хотя для большинства, это ни на что не влияло.

Но даже после появления информации о наличии определённых брешей на поверхности Купола, массовой миграции или её попыток не произошло. И на то мелось сразу несколько причин.

Во-первых, передача информации в КАПИТОЛИИ скатилась к истокам и закрепилась на уровне «сарафанного радио», информацию из которого зачастую приходилось делить на два. Во-вторых, до границы предстояло ещё как-то добраться.

А для этого требовались люди, оружие и чёткое понимание направления движения, ведь изнутри Купол не имел таких чётких очертаний, и, находясь даже в метре его, можно было легко не заметить, пока буквально лбом не упрёшься.

В-третьих, пройти сквозь Окно удавалось единицам, так как большинство получало пулю, только показавшись на его пороге. В-четвёртых, вышедшие из-под Купола местные, обратно больше не возвращались.

И дело даже не в том, что возвращаться вроде как не за чем, всё дело тех самым слухах, в которые в данном случае было принято верить. Что оказывавшиеся по ту сторону превращались в подопытных кроликов и навсегда исчезали в секретных лабораториях. Тот случай, когда предположение било точно в цель.

В-пятых же, никто просто не верил, что по ту сторону их ждёт новая или прежняя жизнь. Стремление помочь людям уже наглядно продемонстрировали. И те, кто приходил с Большой земли – так назвали территорию за пределами КАПИТОЛИЯ, не были волонтёрами Красного креста.

*  *  *

Первый «счастливчик», самостоятельно выбравшийся из-под Купола, появился где-то на третий год с момента аварии, когда некоторые представители Оперативного штаба начали полагать, что внутри никого в живых уже не осталось. Очень отзывчивые ребята там заседали.

И не пристрелили того «пионера» КАПИТОЛИЯ на месте только благодаря группе учёных, что случайному стечению обстоятельств в тот самый момент находились на запретке – так называлась запретная территория шириной в пределах пяти метров непосредственно перед границей Купола.

Выход и нахождение на запретке требовалось согласовать с командиром блокпоста, который давал команду на обесточивание автоматизированной системы охраны периметра, и выставлял дополнительных людей для обеспечения безопасности.

Однако вдохновила учёных не вырвавшаяся на свободу душа, а впервые представившаяся возможность её изучения. Правда, радость оказалась недолгой. На второй месяц у испытуемого произошла внезапная остановка сердца, запустить которое не успели.

Неожиданным образом, без какого-либо вмешательства оно запустилось само, но совершенно в ином ритме и теле. Пробудившая тварь, ещё пару секунд назад являвшаяся человеком, успела растерзать троих лаборантов, прежде чем её успокоили, изрешетив пулями.

Больше ни у кого изучать жителей КАПИТОЛИЯ желания не возникало. По рубежам тут же разлетелась новая директива относительно выходящих – валить ещё на подходе. Были усилены посты, появились минные заграждения, а на людях под Куполом поставили окончательный крест.

*  *  *

Но если интерес к людям пропал окончательно, то к происходящему внутри он не угасал никогда. Постепенно в КАПИТОЛИИ удалось найти и наладить постоянные контакты. Мобильную связь восстановить так и не вышло, но вот сеансы спутниковой и радиосвязи организовать получалось.

Так начался планомерный сбор информации о произошедших и происходящих под Куполом изменениях, их последствиях и прочем. Постепенно стал возникать интерес к различным растениям и организмам, обладающим просто фантастическими свойствами:

Синий гриб – достаточно редкий и самый уникальный гриб КАПИТОЛИЯ, обладающий просто невероятным антибактериальным эффектом. Растёт поодиночке и исключительно в среде, ставшей для него естественной. Попытки одомашнивания ни к чему не привели.

Внешне напоминает укороченную версию Эноки, щедро вымоченный в синих чернилах, что значительно затрудняет обнаружение, учитывая его пристрастие к тени. Синий гриб являлся полностью готовым к употреблению антибиотиком растительного происхождения.

Его можно было смело жевать прямо с земли без какой-либо дополнительной обработки. Вкус хоть и своеобразный, но противным его назвать язык не поворачивался. Более того, отфильтрованный экстракт не менее смело можно было вводить внутримышечно, что значительно усиливало действие.

При этом аллергических реакций или побочных эффектов выявить не так и удалось. Единственное, под Куполом сорванный Гриб или экстракт из него мог сохранять полезные свойства до полугода; стоило же только вынести их КАПИТОЛИЯ, как на вторую неделю тот превращался в бесполезный материал.

Но даже за столь короткую продолжительность «вне воли» Синий гриб успел спасти уже немало жизней. Он очень высоко ценился по обе стороны, и сбор его требовал определённых навыков, опыта и знаний.

*  *  *

Плотоядная лиана – не менее уникальное растение, паразитирующее на деревьях и не имеющее выраженной предрасположенности к какому-то определённому виду среди них.

Как можно догадаться, своё название она получило не просто так. Несмотря на своё и без того паразитирующее существование, весьма охотно потребляла белок животного происхождения.

Стоило случайно коснуться поверхности практически гладкого стебля, как из него моментально выстреливались иглы, вызывающие сильный болевой и парализующий эффект, по принципу стрекательных клеток медузы.

При этом сам стебель, словно щупальце, мгновенно обхватывал жертву и начинал обвиваться вокруг кольцами, пока не превращал добычу в своеобразный кокон, из которого тут же начинал высасывать все соки, оставляя лишь кости, обтянутые иссушенной кожей.

Казалось бы, но! Сок Плотоядной лианы обладал феноменальным свойством заклеивать довольно глубокие раны, останавливая кровотечение, повышая регенерацию тканей и обладая антисептическим действием.

Вот только своих свойств она не сохраняла в принципе и требовала применения, что называется, по месту. Ни один из предпринятых способов вынести растение, сохранив его уникальные свойства, не увенчался успехом.

Плотоядная лиана – являлась прерогативой исключительно местных КАПИТОЛИстов, как и Пластырь – растение, напоминающее обычный Подорожник, только с более вытянутыми листьями, которое наглухо запечатывало неглубокие раны до полного их заживления.