- -
- 100%
- +
Глава
Пролог: Зеленая Вспышка
Подглава 0.1: Смена дежурства
Саня
Последний крип пал под сокрушительными ударами его химического кулака. На экране монитора, залитом яркими пикселями фэнтезийного мира, гордо занималась надпись: «POOR NETWORTH». Саня фыркнул и потянулся за остывшей чашкой чая, отодвигая с колок клавиатуру.
– Ну вот, опять этот алкаш весь мап контрол сожрал, – проворчал он в пустоту запыленной комнаты, глядя, как его Алхимик с неуклюжим гномом на спине топает к фонтану. – Собрал бы бафф и пошел бы в дамаге, а не…
Мысль оборвалась, наткнувшись на легкую тень укоризны, которую он сам же и чувствовал. Тридцать четыре года. Инженер МЧС. Женат. А он вот, вместо того чтобы читать умные книжки или смотреть с женой сериал, пялится в экран, где толстый мужик с синяками под глазами лутает виртуальное золото.
Из-за двери донесся ровный, методичный стук клавиш ноутбука. Тоня. Его Тоня. Антонина для коллег из Стройнадзора, железная леди, способная одним взглядом на чертеже найти ошибку, которая сэкономит бюджету города миллионы. А для него – просто Тоня, которая уже лет десять как смирилась с его «детской привычкой», но периодически напоминала о себе вот таким вот тихим, упрекающим стуком.
Вздохнув, Саня потянулся к мышке, чтобы выйти из игры, но его взгляд зацепился за новостную строку, бегущую под повтором матча.
«…комета Айзенберга, открытая всего неделю назад, неожиданно изменила траекторию и приближается к Земле. Ученые заверяют, что угрозы столкновения нет, однако уникальное зрелище…»
– И чего они носятся с этой кометой? – пробурчал Саня, отводя взгляд от экрана.
В этот момент дверь в комнату приоткрылась.
– Саш… Александр, – поправилась она, используя его официальное имя, что всегда было дурным знаком. – Ты долго еще? Уже первый час.
Он обернулся. Тоня стояла на пороге, опершись о косяк. На ней были ее любимые пижамные штаны с совами и старая футболка МГУ. В одной руке она держала очки, в другой – пульт от телика. Лицо выражало усталую покорность.
– Сейчас, солнышко, – виновато улыбнулся Саня. – Просто доиграл. Алхимик, представляешь? Опять наши проиграли, я ему рапиру собрал, а он…
– Саш, мне абсолютно все равно, какую ты там рапиру собрал своему Алкоголику, – мягко, но твердо прервала его Тоня. – У тебя завтра в семь подъем. Смена. А у меня в восемь отчет по тому проспекту Мира. Давай уже, а то я засыпаю.
– Пять минут, – пообещал он. – Выключу комп и сразу.
Тоня покачала головой, но в уголках ее губ дрогнула улыбка.
– Ладно. Герой. Только не забудь свет в коридоре погасить.
Она развернулась и ушла, оставив за собой тонкий шлейф запаха зубной пасты и умывашки. Саня с облегчением выдохнул. Конфликта удалось избежать. Он щелкнул по крестику в углу экрана, и красочный мир Dota 2 исчез, сменившись стандартными обоями рабочего стола – их совместной фотографией с отдыха на Байкале.
Он уже было потянулся к кнопке выключения на системном блоке, как вдруг в окне что-то мелькнуло. Что-то очень яркое. Сане почудилось, будто всю улицу на секунду озарило изумрудным светом, будто кто-то гигантский щелкнул за стеклом зеленым лазером.
Он подошел к окну, отодвинул штору. Ночь за стеклом была обычной: горели фонари, спали многоэтажки, на пустынной дороге проехала такси. Только вот на небе, сквозь редкие облака, висел неестественно яркий, зеленоватый шлейф, медленно расползаясь, как чернильное пятно в воде.
– Причудливая штука, – пробормотал он, впечатленный.
И в этот самый момент его личный и рабочий телефоны взорвались почти синхронно – пронзительным, тревожным перезвоном системы экстренного оповещения МЧС.
Саня вздрогнул и схватил рабочий аппарат. На экране горело короткое, сухое сообщение: «Код 112. Энергетический импульс невыясненной природы. Сбои в работе электрооборудования. Дежурным группам немедленно прибыть на места для оценки обстановки.»
Сердце Сани учащенно забилось. Он бросил взгляд на темный след на небе, потом на потухший монитор компьютера, потом на приоткрытую дверь в спальню, откуда доносилось ровное дыхание жены.
«Доигрался», – с горькой иронией подумал он, уже на ходу натягивая форменную куртку и хватая ключи от служебной машины.
Подглава 0.2: Импульс
Саня
Тревожный перезвон вырвал его из оцепенения, превратив уютную комнату в центр оперативного штаба. Мозг, еще секунду назад разбирающий неудачный финал катки, переключился на режим «ЧП» с привычной, вымуштрованной годами легкостью.
«Энергетический импульс. Сбои в работе электрооборудования».
Саня резко развернулся от окна. Взгляд упал на монитор – он был черным, мертвым. Раньше, при выключении, он еще несколько секунд показывал заставку. Теперь – ничего. Тишина в квартире стала громкой. И неестественной. Исчез ровный гул холодильника из кухни. Не жужжал системник. Не доносился привычный шепот телевизора из спальни.
Он в два шага пересек комнату, на ходу натягивая форменную куртку МЧС с нашивками на плечах. Ткань пахла службой, тревогой, пылью с разборов завалов. Заскочил в прихожую, схватил с тумбочки ключи-брелок – массивную связку с чипом от служебного УАЗа и тремя домашними ключами.
Из спальни вышла Тоня. Она стояла бледная, с широко раскрытыми глазами, сжимая в руках телефон. Экран гаджета был темным.
– Саша… Что это? Свет погас, и телефон…
– Ничего страшного, – он постарался, чтобы голос звучал спокойно и твердо, как на учениях. – Сбой. Импульс какой-то. Мне на вызов.
Он подошел, одной рукой обнял ее за плечи, другой попытался включить свет в прихожей. Щелчок выключателя не дал результата.
– Смотри, не выходи из квартиры, пока я не позвоню… не вернусь. Лифт, наверное, не работает.
– Ты осторожнее, – прошептала она, цепко хватая его за рукав. – А что это за зеленое было в окно?
– Комета, наверное. Та, про которую говорили. Красиво. – Он солгал, потому что сам не верил в эту красоту. Тот свет был некрасивым. Чужеродным.
На пороге он еще раз обернулся, кивнул ей, и захлопнул дверь. В подъезде стояла кромешная тьма и гробовая тишина. Аварийное освещение не работало. Саня достал телефон, тыкнул в кнопку – экран не реагировал. «ЭМИ, что ли?» – промелькнула первая профессиональная мысль. Но импульс, способный так локально выжигать технику, должен был сопровождаться массой других эффектов. А здесь была просто… тишина.
Он на ощупь спустился по лестнице с десятого этажа. В голове уже составлялся план: первым делом доложить о масштабах, проверить критическую инфраструктуру в своем районе – котельную, трансформаторную будку, водоканал.
УАЗик, старый, надежная «буханка», стоял у подъезда. Саня с сомнением посмотрел на него, сунул ключ в замок зажигания. Повернул. Раздалось обнадеживающее урчание стартера, и двигатель с привычным тарахтением ожил. Приборная панель замигала огоньками. «Значит, не полный кирпич», – с облегчением подумал он. Старая механика оказалась живее всей этой умной электроники.
Он тронулся с места, выехал со двора на пустынную ночную улицу. Картина, открывшаяся ему, была сюрреалистичной. Весь район погрузился во тьму. Ни одного горящего окна. Ни одного работающего фонаря. Город, еще пять минут назад живший своей ночной жизнью, был мертв. Лишь кое-где вдалеке мелькали огни машин – таких же старых, как его УАЗ, или просто им повезло.
И тогда он снова увидел Его.
Тот самый зеленый след. Он висел в небе, прямо по курсу, но теперь это было не просто «чернильное пятно». Он был объемным, переливающимся, как гигантская фосфоресцирующая медуза, раскинувшая щупальца над спящим городом. Свет был неестественным, ядовито-изумрудным, он не освещал, а будто бы подсвечивал изнутри сами облака, делая небо чужим, инопланетным.
По спине Сани пробежали мурашки. Это была не комета. Кометы так себя не ведут.
Рация в машине внезапно ожила, захрипела, выплюнула обрывки фраз:
«…повторяю, участок с Кольцевой до… сбои повсеместно…»
«…диспетчерская не отвечает…»
«…есть пострадавшие? Сообщите о…»
Саня нажал кнопку передатчика.
– Вызов три-семь-ноль. Дежурный инженер Егоров. Прибыл в район. Полное отключение электроэнергии. Видимых разрушений нет. Двигаюсь по маршруту для оценки. Прием.
Он отпустил кнопку и прибавил газу. УАЗ рычал, разрывая неестественную тишину ночи. Саня смотрел вперед, на пустынную дорогу, озаренную лишь его фарами и зловещим зеленым сиянием свыше. Чувство тревоги, знакомое по работе, теперь окрасилось в совершенно новый, иррациональный оттенок. Это было не похоже на пожар, не похоже на обрушение. Это было похоже на начало чего-то нового. И очень странного.
«Доигрался», – снова подумал он, но теперь в этой мысли не было и капли иронии. Была лишь леденящая душу уверенность.
ЧАСТЬ 1: ПОПАДАНЦЫ
Глава 1: Раззор (Алхимик) – «Фарм на свалке»
Подглава 1.1: Пробуждение в Царстве Ржавчины
Раззор
Сознание вернулось к нему не вспышкой, а волной тошнотворной, металлической вони. Он лежал на чем-то жестком и холодном, впивавшемся в латы. Воздух был густым и пропитанным запахом окисленного железа, машинного масла и чего-то еще, едкого и чужого.
Раззор застонал и попытался подняться. Голова гудела, в висках стучало. Последнее, что он помнил – это ослепительная зеленая вспышка, сожравшая небо над Полем Вечной Битвы. И все. Пустота.
– Гревилл? – хрипло позвал он.
На его спине что-то зашевелилось. Знакомый, привычный вес. Гном, его верный (и вечно недовольный) спутник, пронзительно чихнул. Это был не обычный чих, а целое событие: из его ноздрей вырвалось облачко едкого желто-зеленого дыма, которое с шипением осело на ближайший металлический предмет.
Этим предметом оказалась дверь ржавого четырехдверного голема неопределенного цвета, некогда, возможно, бывшего красным. Шипение перешло в яростное бульканье. Металл пузырился и таял на глазах, как лед под паяльной лампой, оставляя после себя дыру причудливой формы и стойкое амбре паленой пластмассы.
– Прекрати! – рявкнул Раззор, с трудом поднимаясь на ноги и озираясь. – Налюбоваться не можешь?
Но Гревилл лишь флегматично хрюкнул в ответ, выражая тем самым весь спектр своих чувств: от скуки до легкого презрения.
И только теперь Раззор по-настоящему осмотрелся. И дыхание у него перехватило.
Он стоял в Царстве Ржавчины. Царстве мертвых големов.
Они окружали его повсюду, насколько хватало глаз – груды, горы, целые мегаполисы из искореженного металла. Одни големы были маленькими и юркими, другие – огромными, с квадратными тушами и пустыми глазницами фар. Они застыли в причудливых, неестественных позах: одни лежали на боку, другие взгромоздились друг на друга, третьи и вовсе были разобраны на части. Луна (или то, что он принял за луну в этом странном мире) тускло отражалась в осколках стекла и выпуклых боках исполинских фургонов, создавая жутковатую, похоронную иллюминацию.
Но самое главное – все они были сделаны из железа. Целые горы железа! Его разум алхимика, вечно занятого поиском ресов (ресурсов) для переплавки в золото, зашелся в экстазе. Это же копи! Неиссякаемые залежи руды! Пусть и странной, уже обработанной формы.
– Смотри, Гревилл! – прошептал он с благоговением. – Смотри! Да здесь… здесь можно снять такой куш!
Его пальцы в заскорузлых перчатках непроизвольно сжались в кулак. Инстинкты фармера, отточенные тысячами часов на линиях, требовали действия. Нужно лутать. Нужно собирать.
Он подошел к ближайшему «голему» – той самой «Ладе», пострадавшей от чиха Гревилла. Она показалась ему мелкой, слабой тварью. Идеальной для начала.
– Ну-ка, покажись, что у тебя внутри, – пробормотал он, занося руку.
Сконцентрировавшись, он вызвал в ладони знакомую, жгучую энергию. Капля сияющей, зеленой кислоты, его верное «Жало», появилась у него на ладони и с шипением упала на капот.
Эффект был мгновенным и куда более мощным, чем от чиха гнома. Металл буквально взвыл и побежал волнами. Краска вспучилась и испарилась. За несколько секунд от капота осталась лишь дыра, открывающая взгляду причудливый клубок проводов, трубок и каких-то механизмов.
Раззор склонил голову набок, разглядывая «внутренности». Никакого золота. Ни самоцветов, ни даже вменяемых кристаллов маны. Одно железо да медь. Нужно больше кислоты. Нужно расплавить всего этого голема, чтобы выделить чистые металлы!
Он уже собрался вылить на «Ладу» целую порцию реактива, как вдруг сзади раздался резкий, человеческий крик.
– Эй! Ты! Стоять! Что ты творишь?!
Раззор медленно обернулся. К нему бежал низкорослый двуногий в синей униформе. В его руке была короткая дубинка, а на лице – смесь ярости и неподдельного ужаса.
Раззор хмуро взглянул на него. Мелкий крип. Очередная помеха на пути к богатству.
– Не мешай фарму, – сипло проворчал он, поворачиваясь обратно к своей добыче. – Иди своих големов ищи.
Подглава 1.2: Первый Контакт и Арест
Раззор
Этот мелкий, шумный гуманоид оказался настырным, как гарпия на нейтралах. Его визгливый вой резал слух куда сильнее, чем шипение кислоты.
– Стоять, я сказал! Руки за голову! Ты что, совсем охренел?! – кричал синий двуногий, останавливаясь в паре метров и тыча в него пальцем. Его лицо исказилось гримасой, в которой Раззор с трудом разобрал угрозу. Помеха. Сплошная помеха.
– Отстань, крип, – прохрипел Раззор, раздраженно махнув рукой, будто отгоняя муху. – Я занят. Фармлю.
Он снова сосредоточился на «големе». Нужно ускорить процесс. Он занес руку для нового, более мощного залпа. Но в этот момент двуногий, ободренный его бездействием, сделал роковой шаг вперед и схватил его за латный наплечник.
– Я тебе покажу фарм! Это частная территория!
Прикосновение было дерзким, оскорбительным. Никто не смел хватать Раззора, Ремесленника-Алхимика, хозяина химического котла! Гнев, горячий и знакомый, закипел в его жилах. Этот крип явно переоценил свой хит-поинт пула.
«Раз не понимает по-хорошему, придется сбивать крепы», – молнией пронеслось в голове.
Раззор резко рванулся, скинув с себя цепкую руку. Он не стал тратить драгоценную кислоту на такую мелочь. Вместо этого его взгляд упал на груду ржавого лома рядом. Идеально.
С мощным рыком он схватил огромный, изъеденный коррозией бампер от какого-то грузовика.
– На, получай! – проревел он, швыряя его в охранника.
Тот с визгом отпрыгнул, и многотонный кусок железа с грохотом врезался в землю, подняв облако пыли.
– Совсем психуешь! – завопил охранник, отскакивая за спину и лихорадочно хватаясь за какой-то маленький черный ящик на поясе. – Я сейчас ментов вызову!
Раззор не понимал половины слов, но тон был ясен: это был крик о подкреплении. Значит, у этого крипа есть своя команда. Это усложняло дело. Нужно было действовать быстрее.
Он продолжил свою тактику «контроля линии». Гнутый диск колеса? Летит! Поржавевшая дверца? Получай! Обломок рессоры? На тебе!
Охранник, гибкий, как прокачанный герой ловкости, уворачивался от летящих в него обломков, не переставая при этом кричать в свой ящик.
– Даю ориентировку! Свалка на Индустриальной! Мужик в рыцарских доспехах, буйный, все вокруг кислотой поливает! Машины портит! Приезжайте, он мне сейчас голову оторвет!
Раззор, разъяренный его неуловимостью, схватил очередной ком металла – на этот раз маленький, но тяжелый суппорт – и метнул его с такой силой, что тот просвистел в сантиметрах от уха охранника и проломил боковое стекло соседнего «Москвича».
Звон разбитого стекла, казалось, стал точкой кипения. Вдали послышался пронзительный, нарастающий вой, похожий на звук рога какого-то адского существа. Вскоре на территорию свалки, разбрасывая гравий из-под колес, ворвались два белых «голема» с мигающими синими глазами.
Из них высыпало еще трое двуногих. Их униформа была темнее, а позы – гораздо более угрожающими. Один из них, самый крупный, сразу же нацелился на Раззора.
– Руки вверх! Не двигаться!
Раззор тяжело дышал, его грудь ходила ходуном. Он оценил ситуацию. Три новых противника. Броня выглядела прочнее. Вооружение – непонятное, но, вероятно, магическое. Его собственные запасы маны были на исходе после таких трат кислоты. Гревилл на его спине нервно похрюкивал, чувствуя напряженность обстановки.
«Невыгодный расклад», – констатировал он внутренне. Лезть в драку сейчас – значит рисковать потерей всего нафармленного… то есть, своего потенциала.
Он медленно, демонстративно опустил руки. Но не вверх, а просто разжал кулаки, показывая, что оружия в них нет. Его мозг, привыкший к тактике и расчету, лихорадочно искал выход. Отступать? Но куда? Этот мир был ему неизвестен.
Новый крупный двуногий осторожно приблизился, не сводя с него глаз.
– Ну что, костюмер, праздник непослушания закончил? – сквозь зубы процедил он. – Пойдем-ка с нами. Объяснишь, зачем ты тут машины травил.
Раззор не ответил. Он лишь мрачно смотрел на него из-под своего шлема, чувствуя, как стальные браслеты щелкают у него на запястьях. Это было унизительно. Его, величайшего алхимика, взяли в капкан, как какого-то лесного крипа. Гревилл издал тихий, злобный шипение, но трогать его никто не стал – видимо, приняли за часть костюма или просто боялись.
Его повели к одному из белых големов. Двери открылись, предлагая войти в тесную, пахнущую чужим потом и пластиком клетку.
«Это не конец», – сурово подумал Раззор, грузно усаживаясь на жесткое сиденье. – «Это просто плохой старт на линии. Надо выкупиться. Надо найти свой лес и снова начать фармить».
Подглава 1.3: «Это перфоманс!»
Раззор
Сидеть в этой тесной, душной клетке на колесах было унизительнее, чем быть застанным на вражеской линии без маны. Через решетку он видел, как синие двуногие что-то оживленно обсуждали, показывая то на него, то на изъеденную кислотой «Ладу». Их голоса доносились приглушенно, но тон был ясен: они не знали, что с ним делать, но были полны решимости сделать что-нибудь неприятное.
В голове у Раззора лихорадочно прокручивались варианты. Вызвать «Химическую ярость», разорвать эти хлипкие наручники и сжечь всех? Маны едва хватит, чтобы прожечь дыру в двери, а потом он станет легкой добычей. Невыгодно. Нужно ждать. Искать слабое звено.
И тут слабое звено появилось. Вернее, приехало на другом, более угловатом и громком големе цвета грязи. Из него вышел один-единственный двуногий в униформе другого, темно-синего цвета. Он что-то спросил у стражников, те начали ему что-то объяснять, размахивая руками в сторону разъеденного автомобиля.
Новый пришелец кивал, а потом его взгляд упал на Раззора, сидящего в заточении.
И тут произошло нечто странное.
Лицо этого двуногого не исказилось в гневе или недоумении. Оно… остолбенело. Глаза выкатились, челюсть отвисла. Он замер на месте, словно пораженный магией «Гекса». Он уставился на Раззора так, будто видел перед собой не пленного, а призрака.
«Он узнал меня», – мелькнула у Раззора дикая мысль. «Но откуда?»
Новый двуногий, которого стражники, кажется, звали «Александр» или что-то вроде того, медленно, как во сне, приблизился к машине. Он не сводил с Раззора широко раскрытых глаз.
– Алхи… – прошептал он, и это слово было подобно удару молота по наковальне. Раззор вздрогнул. Он понял это слово! Оно было искажено, но основа была узнаваема.
– Алхимик? – наконец выдохнул двуногий, и в его голосе было что-то помимо шока. Что-то вроде… знакомства.
Раззор молчал, оценивая. Его мозг алхимика анализировал: этот человек знает его. Знает его природу. Враг? Или… союзник?
– Ребят, – «Александр» обернулся к стражам, и его голос внезапно стал уверенным, почти начальственным. – Вы его, э-э-э… за что тут?
– Да он тут, бляха, машины травит! Кислотой, видишь?! – один из стражников ткнул пальцем в «Ладу». – В костюме этом идиотском, буйный! Чуть охранника не покалечил!
«Александр» провел рукой по лицу, изображая досаду, но Раззор поймал в его глазах проблеск паники, быстро сменяющийся на какую-то авантюрную решимость.
– Ох, блин… – громко и сокрушенно произнес «Александр». – Ребята, да это же… это Рома! Роман, художник! Перформансист, блин! Я же его знаю!
В воздухе повисло недоуменное молчание. Стражники переглянулись.
– Какой, нахуй, художник?
– Ну, – «Александр» развел руками, – он творит, понимаешь? Социальное искусство! Утилизация как метафора! Он… он ржавчину растворяет, чтобы показать тленность бытия! Или хз что, я не шарю, – он махнул рукой. – Кислота – это часть шоу! Специальная, безопасная… ну, почти. Он же мне на «Арт-Овраге» помогал инсталляцию делать из старых моторов!
Раззор слушал этот поток бессмысленных слов, но улавливал суть: этот человек лжет. Лжет за него. Но зачем?
– А этот… гном на спине? – не сдавался стражник, скептически оглядывая Гревилла, который в ответ тихо шипел.
– Это… это арт-объект! Кибер-гном! Дистанционно управляемый! С пультом! – «Александр» говорил все быстрее, на грани истерики. – Ребята, я его беру на поруки! Он мой! Я все улажу, директору свалки я все объясню, ущерб возместим! Отпустите его мне, а? Я с ним поговорю.
Стражники еще немного поворчали, обменялись многозначительными взглядами, но авторитет «Александра» и его форма, видимо, значили больше, чем странный «художник». Наручники с щелчком открылись.
– Вали отсюда, Пикассо, – буркнул один из них, отпуская Раззора.
«Александр» схватил Раззора за рукав и потащил прочь, к своему голему. Его пальцы дрожали.
– Иди, иди быстрее, – шептал он, бросая нервные взгляды по сторонам.
Раззор позволил себя вести. Ситуация изменилась. Из плена он перешел под покровительство странного, но явно полезного союзника. Он грузно уселся на сиденье в «буханке», от которого пахло бензином и пылью. Гревилл недовольно хрюкнул, устраиваясь у него на спине.
«Александр» завел двигатель, и они тронулись, покидая Царство Ржавчины.
– Слушай, – «Александр» смотрел на дорогу, но его голос был сдавленным от натуги. – Ты… ты ведь меня понимаешь? Хотя бы немного?
Раззор медленно повернул к нему голову. Его глаза, скрытые шлемом, были полны подозрения и интереса. Он кивнул. Один раз. Коротко.
– Боже… – простонал «Александр». – Так и знал. Ладно. Поехали ко мне. В гараж. Там… там уже один твой «коллега» ждет.
Раззор хмуро смотрел на уходящие за окном огни чужого мира. Фарм был сорван. Но, возможно, он нашел того, кто знает, где находятся самые богатые жилы. И это было уже кое-что.
Глава 2: Магнус (Антимаг) – «Очищение от маны»
Подглава 2.1: В мире шумных жрецов
Магнус
Бытие вернулось к нему как вспышка тишины в самом эпицентре какофонии. Одно мгновение – безмятежная пустота, следующее – он стоит, и мир вокруг него вопит.
Вопил светом. Резкие, бездушные сферы, вмурованные в потолок, изливали на него потоки ослепительной, холодной псевдомагии. Они не согревали, не жили – они просто жгли глаза, имитируя солнце с убогой точностью подмастерья.
Вопил звуком. Десятки, если не сотни глоток извергали бессмысленный набор гортанных звуков. Это не была речь, полная силы или заклинаний. Это был шум. Фоновый, навязчивый гул, похожий на рой разъяренных насекомых.
Но хуже всего была мана. Вернее, её жалкая, извращенная имитация. Она была повсюду, но не текла чистым потоком, не накапливалась в сердцах магов. Она сочилась из маленьких мерцающих пластинок, которые эти существа держали в руках, время от времени тыкая в них пальцами. Она висела в воздухе – невидимая, но ощутимая для его восприятия, – создавая паутину какого-то примитивного, шумового колдовства.
Магнус стоял неподвижно, его белый плащ был немым пятном в этом калейдоскопе безвкусицы. Он был в логове жрецов. Жрецов чего? Какой-то непонятной, крикливой, поверхностной магии. Они сидели на мягких тронах, потягивали из чашек дымящиеся зелья, и их пальцы порхали над светящимися скрижалями, порождая новые всплески магического шума.
Один из них, юнец в тесном подобии мантии и с петлей из ткани вокруг шеи, приблизился к нему.
– Сэр, вы ваш заказ будете забирать? Или что-то еще…
Голос жреца был фальшиво-сладким. Магнус медленно повернул к нему голову. Он смотрел не на лицо, а сквозь него, видя искаженное, переполненное ложной маной существо. Его аура была пестрой, беспорядочной, лишенной какой-либо духовной дисциплины.
– Ты… насыщен, – тихо, но четко произнес Магнус. Его голос, привыкший изрекать истины, резал гул кофейни, как лезвие. – Твоя сущность вопиет о несовершенстве.