Долгий путь к горизонту
- -
- 100%
- +
Не ожидавшая такой внезапности, собака, опрокинувшись на левый бок, заскулила, пытаясь огрызнуться. В это время другая псина вцепилась в ногу нападавшей собаки, и та в долю секунды, бросив свою жертву, схватила укусившую за верхнюю часть морды. Другие же собаки со страшным гавканьем начали убегать по своим базам. С ними, жалобно повизгивая, убежала и та, на которую напала отважная псина. На этот шум из ворот, к которым мы подъехали, вышел сторож и, увидев происходящее, крикнул:
– Джебо, ко мне!
Набросившаяся без страха на многочисленную свору собака в это время злобно терзала морду напавшей сзади на неё псины, как будто бы пытаясь оторвать верхнюю часть пасти у обалдевшей от неожиданной ситуации собаки. После нескольких окриков сторожа, Джебо, как ни в чём не бывало, словно он игрался с вытаращившей глаза от боли и страха собакой, отпустил свою жертву и, немного прихрамывая, пошёл в нашу сторону. Из его пасти стекала кровь поверженного противника, а из задней лапы довольной собой собаки в дорожную пыль капала кровь победителя. Проходя мимо нашего автомобиля, он тогда взглянул на меня… По этому взгляду я сейчас и вспомнил, где его видел. Мне показалось, в его уверенном взоре я увидел больше разума, чем у некоторых людей, встречающихся на моём жизненном пути. И что меня очень тогда обидело: он даже не задержал своего взгляда на мне, а, отвернув морду с высунутым меж передних клыков окровавленным языком, по-хозяйски прошёл в сторону ворот.
Уже вечером под уху из осётра, когда пошли пустые разговоры, у кого какая летняя резина на дисках и об экономических ошибках нашего правительства, я отошёл от стола, якобы помыть руки, хотя просто хотел уединиться. Дорога, находящаяся внутри базы, по которой я шёл, вела к Дону, к самой воде, туда, где спускали на воду катера и лодки. Я остановился из-за необыкновенного, завораживающего ночного вида! Этот реальный пейзаж словно был срисован с какой-то картины. Только представьте себе песчаную дорогу меж высоких серебристых тополей, уходящую в освещённую полной луной гладь тихого Дона. Я даже остановился, чтобы запечатлеть в своём сознании этот философский вид как бы уходящего жизненного пути в водное безмолвие…
Уже подходя к воде, боковым зрением я увидел сидящего возле ивы дневного сторожа Андрея. Рядом с ним лежала собака, которая утром разогнала свору, преследующую наше авто. Она, настороженно повернув голову в мою сторону и окинув меня равнодушным взглядом, видимо, не почувствовав опасности, снова положила морду на передние лапы…
– Бесстрашный пёс! – подойдя к ним, произнёс я, пытаясь начать разговор.
– Да уж, отваги и безрассудства в нём хватило бы на стаю волков, никого и ничего не боится, такой вот уродился.
– Я много раз видел собачьи перепалки, они погавкают друг на друга и разбегаются, а этот один на целую свору…
– Он такой с самого детства, особенно после того, как…
Телефонный звонок моего мобильного телефона прервал Андрея. Как только я закончил разговор, попросил его продолжить, на что он мне сказал:
– Чтобы понять, почему он такой бесстрашный и неугомонный, надо знать его жизнь с самого рождения. Если у вас есть несколько минут, я могу рассказать.
– Мне очень интересно, и я с удовольствием послушаю, – сказал я, присаживаясь на прогретый дневным солнцем песок.
– Я вообще-то художник, окончил Ростовское художественное училище имени Грекова, а сторожем работаю, чтобы было время свободное для рисования. Впрочем и из-за него тоже, – он с улыбкой посмотрел на собаку.
– Я тогда работал сторожем на объездной дороге, – продолжал Андрей. Мать Джебо была непородистая, но её природная стать давала основание думать, что в её роду были крупные и неглупые особи собачьей породы.
Вот однажды сбежавший от хозяев кобель восточноевропейской овчарки не смог пройти мимо созревшей самки… И появился щенок с множеством собачьих генетических кодов, в котором особенно преобладала генетика отца.
Джебо было два месяца, когда его маму сбил КАМАЗ. Она перебегала дорогу, неся в зубах говяжью сахарную косточку для своего первенца. Берта, так звали мать Джебо, жила под будкой сторожа, где я тогда дежурил. Он увидел, как его мама, исчезнув под колёсами многотонного автомобиля, громко взвизгнув, осталась лежать на дороге после того, как КАМАЗ исчез в ночной темноте. Услышав визг Берты, я вышел из сторожки и увидел, как она, волоча задние лапы, пытается доползти до своего сыночка, который неуклюже бежал ей навстречу. Внезапно из-за угла выбежало несколько крупных бродячих собак. Они накинулись на раненую Берту. Пока я искал какую-нибудь палку, они, злобно рыча, рвали её окровавленное тело. С трудом отогнав этих тварей, я позвал знакомого сторожа из соседнего склада, и мы перенесли на листе фанеры изувеченное тело Берты к сторожке. Не понимая, что случилось с его мамой и почему она его не облизывает, как всегда это делала, щенок бегал вокруг неё, пока не уснул возле окровавленной морды Берты… К утру её не стало. Как сейчас пишут в таких случаях: травмы оказались несовместимы с жизнью.
Оставшийся без мамы щенок несколько дней не ел и не пил, только безучастно смотрел куда-то вдаль… Он и теперь, если никто его не беспокоит, ляжет вот как сейчас, положит морду на передние лапы и куда-то смотрит, как будто кого-то там видит или ждёт… Может, маму. Только когда я его взял к себе домой, он стал кушать. С ним произошло что-то странное. Он перестал быть игривым, как бывало раньше, хотя и агрессивным назвать его было нельзя. Но как только он видел собаку, тут же начинал рычать и, несмотря на то, что был ещё маленьким, кидался на огромных псов. В основном собаки, увидев лающего щенка, старались не обращать на него внимания, но некоторые нападали. Зная это, я пытался не выпускать его со двора, но его невозможно было удержать. К тому же, как только он подрос и приобрёл форму взрослой собаки, мне пришлось его обратно отвезти на работу.
Андрей, глубоко затянувшись сигаретным дымом, продолжил:
– Жена… она почему-то очень боялась Джебо, хотя он ни разу на неё даже не рыкнул. Вот тогда-то всё и началось. На том складе, где я работал сторожем, после смерти Берты привезли из Ростовского питомника выбракованного кавказца, огромного косматого пса. Несмотря на свой страшный вид, он был добродушным псом. Виляя хвостом в такт неспешной походке, он подходил к входившему на его территорию и, как бы спрашивая своими добрыми, как у телёнка, глазами: «Кто ты?», – садился на задние лапы, не пропуская дальше. Халка, такая у него была кличка, все любили. Невзлюбил его только Джебо… Как только я его выпустил из машины на территорию склада, на котором он родился, Джебо кинулся на Халка. Один раз, громко гавкнув, как бы предупреждая о нападении, он бросился на собаку минимум вдвое, а то и втрое больше себя, действительно похожую на собачьего Халка.
Опешивший от нападения незнакомой собаки, кобель кавказкой овчарки, кое-как отцепив от себя агрессивную собаку, отбежал под лестницу административного здания. С удивлением и непониманием он наблюдал, как я, схватив за ошейник, тащу в сторону вольера озверевшего пса. Увидев из окна кабинета такую картину, директор склада вышел на крыльцо и сказал мне однозначно, что такая собака здесь не нужна, аргументируя, что она может кого-нибудь из посетителей укусить. Несмотря на все доводы, что это щенок Берты, он родился здесь, о его дружелюбности к людям, мне пришлось снова его отвезти домой. Где жена мне снова поставила ультиматум.
На рынке, куда я попытался пристроить Джебо, его вытерпели только полтора дня… За ночь он подрался со всеми собаками, живущими там, преследуя некоторых до улицы Ленина. А в часов десять утра на рынок пришла какая-то барыня с догом. Джебо, увидев своего выутюженного собрата на поводке женщины, от которой шёл нестерпимый запах жасмина, издав громкий лай, бросился на статного кобеля, грациозно шагающего рядом с хозяйкой.
Знакомый, который дежурил ночью на рынке, сказал мне, что должны приехать собакаловы и забрать Джебо, как говорится, «на мыло»…
Женщина с догом оказалась сестрой жены главы района… понимаете. Мне срочно пришлось забрать его домой. Супруга… Чуть не до развода…
Никуда не получалось пристроить Джебо, везде он кидался на собак, только на этом складе прижился. С женой мне пришлось разойтись, не по причине Джебо, там у нас другая, личная ситуация возникла, как во многих случаях… Мало зарабатываю, – с сожалением промолвил Андрей. – С той работы на объездной я уволился, теперь здесь работаю и живу вместе с Джебо, вон там, – Кивком головы он указал на небольшой строительный вагончик. – Я никогда не думал, что так могу привязаться к собаке… На его глазах бродячие псы терзали его маму, бессильно пытавшуюся отбиться от своих сородичей, обезумевших от крови своей сестры. А он бежал, не понимая, почему его мама так громко взвизгивает от укусов собратьев. От этого у него и злость на всех собак, особенно которые крупней него. И все они в этом районе боятся сюда подходить. Сегодня те, что бежали за вашим авто, видимо, забылись. Думали, что если их много, то Джебо побоится.
Андрей ласково посмотрел на Джебо, задумчиво смотрящего вдаль, и улыбнувшись добавил:
– Ни разу не видел страха в его глазах, ни перед людьми, ни перед самой огромной и страшной собакой. Видимо, когда Джебо увидел, как собравшиеся в свору собаки рвут окровавленное тело его матери, это изменило отношение к своим собратьям, и теперь при их виде ненависть застилает его разум, и он кидается на них.
Мы ещё поговорили с Андреем о его картинах, о прекрасном виде луной дорожки на воде, и я ушёл отдыхать в свой домик.
* * *Без сомнения лежащий невдалеке от меня пёс был Джебо! Чтобы убедиться в этом, я крикнул:
– Джебо!
Собака резко приподняла морду от передних лап и посмотрела на меня.
– Джебо, иди ко мне! – привстав и обрадовавшись, что это он, крикнул я ему.
Заинтересовавшая меня собака, встав, подошла ко мне и внимательно, словно пытаясь что-то вспомнить, смотрела мне в глаза несколько секунд. Затем, подойдя ближе ко мне, пёс лёг возле моих ног и, положив морду на передние лапы, устремил свой взгляд вдаль. Я попытался проследить, куда он смотрит… Но ничего не увидел, кроме ярко-зелёного луга, упирающегося в горизонт, за который заходило ярко-красного цвета солнце…
«Неужели собака может наслаждаться прекрасным пейзажем?» – подумал я. – «А может, он видит что-то другое, то, о чём наше человеческое сознание даже не имеет представления… Может, он хочет убежать от этой суеты, отсюда, где его собратья, словно люди, рвут друг друга на части, увидев слабость себе подобного… А может, он думает о том, что там, вдали, за горизонтом, собачий рай, и его мама ждёт своего сына, своего первенца, для которого она не донесла сахарную косточку… Если бы она только знала, сколько трудностей предстояло испытать её сыну от злобных собратьев, которые своими повадками стали похожи на тех существ, возле ног которого он сейчас лежит…
Через некоторое время Джебо встал и внимательно посмотрел на меня. В его задумчивом взгляде чувствовалось что-то родное, знакомое. Я встречал такой взгляд на своём жизненном пути. Он не ждал от меня еды, ему нужно было, как и многим людям в этом жестоком мире, понимание, теплота… На своём жизненном пути я встречал такой душевный взгляд у людей, но в глазах собаки было что-то другое, то, что заставило меня протянуть руку и погладить голову Джебо… Она была, как и всё его тело, в глубоких шрамах.
Джебо не стал вилять хвостом, как это делают все собаки, а пройдя несколько шагов, устало оглянулся в мою сторону, на мгновение остановившись, как будто что-то вспомнил. И мне показалось, в его умных, задумчивых глазах промелькнула… улыбка.
Валентин и Валентина
Когда ничем не приметная девочка вошла в класс, в котором учился Валентин, никто не обратил на неё внимания. Её школьная форма была аккуратно выглажена, хотя сидела на ней немного мешковато, создавалось ощущение, что она ей досталась от старшей сестры. Вошедшая в класс учительница представила её шестиклассникам как Ильичёву Валентину, которая приехала из деревни и теперь будет учиться в их классе. Её имя вызвало тихий смешок, и все обернулись на Валентина, мальчика, которого называли «тихоней» из-за его скромного и тихого поведения, отличавшегося от резвых и хулиганистых мальчишек его возраста. Как назло, девочку посадили за одну парту с ним. И теперь их дразнили: «Валентин плюс Валентина – будет много маргарина».
Однажды на уроке географии в окне, выходящем на улицу, ученики увидели, как свора разношёрстных собак загнала маленького котёнка на невысокое деревце и, злобно гавкая, пыталась достать его. Слабенький и испуганный котёнок мог в любой момент сорваться с тонкой ветки, и его маленькое тельце в считаные секунды разорвали бы клыки извечных врагов кошачьего семейства. Девочки жалобно пищали, а мальчишки, глупо хихикая, комментировали ситуацию, которая должна была закончиться жуткой трагедией. Через несколько секунд все увидели, как какая-то хрупкая девочка, выбежав из школы, что-то крича, без страха кинулась на свору бродячих псов. Все были удивлены, когда узнали в этой храброй девочке Валентину. В это время на неё кинулась небольшая собака на коротких лапах и с длинной мордой. Видевшие её до этого много раз мальчишки прозвали крокодилом. Уродливая псина вцепилась в левую руку девочки, но она не испугалась, а правой рукой, в которой у неё оказалась шариковая авторучка, со всей силы ударила псину в нос. Та, завизжав, отпустила руку Валентины и, жалобно заскулив, отбежала прочь на своих кривых коротких лапах.
В это время из дверей школы выбежала уборщица с деревянной шваброй, при виде которой свора кинулась из школьного двора. Валентина сняла трясущегося от страха котёнка с ветки и, прижав к худенькой груди, пошла в школу, не обращая внимания на обильно текущую кровь из раны.
Рана от укуса собаки оказалась неглубокой, однако Валентину увезли в больницу и прописали положенные в таких случаях 40 уколов. С тех пор на Валю Ильичёву одноклассники стали смотреть иначе. Учителя с удивительным почтением, а ученики – с уважением. Но она оставалась такой же тихой и скромной. В своей не по размеру школьной форме, опустив глаза, садилась рядом с Валентином и старательно занималась уроками. Теперь её в шутку дразнили: «Ильичёва Валентина погубила крокодила». На что, опустив глаза, она тихо улыбалась.
Несмотря на школьную известность, после героического поступка с собаками она ни с кем не дружила, а после занятий спешила домой делать уроки и ждать папу с работы, готовя ему кушать. Со своим соседом по парте у неё сложились достаточно добрые отношения: они помогали друг другу по некоторым предметам.
Закончился учебный год, и Валентина уехала в деревню к бабушке. Когда первого сентября вся школа выстроилась на торжественную линейку, а соседка Валентина по парте на ней отсутствовала, он почувствовал какую-то странную, до этого неведомую тревогу. Он пытался отогнать мысль, что она куда-нибудь переехала с папой, и он больше никогда её не увидит.
В одиночестве сидя за партой, он не мог слушать классного руководителя, потому что все мысли были о Валентине… Что с ней? Почему её нет? Может, она снова осталась жить у бабушки? Эти мысли не давали сосредоточиться четырнадцатилетнему мальчишке, пока его одноклассники делились своими впечатлениями от проведённых каникул.
В середине третьего урока в класс вошла девушка, которую сразу никто не узнал… Это была Ильичёва Валентина, уже не щупленькая девочка в мешковатой школьной форме, а красивая девушка с каре, как у Эдит Пиаф. Налитое жизненной энергией тело девушки облегала местами перешитое умелой рукой школьная форма, которую она носила в прошлом учебном году.
– Светлана Фёдоровна, извините, наш автобус из деревни опоздал. Можно пройти на своё место? – спросила она тихим, приятным голосом.
– Конечно, Валентина, проходи, – немного удивлённо, видимо, из-за таких происшедших изменений за три месяца в конституции тела девочки. – А почему ты на автобусе приехала? Ведь вы с папой через две улицы от школы живёте. Вы переехали?
Остановившись, Валентина повернула своё грациозное тело в сторону преподавателя и, опустив глаза, еле слышно сказала:
– У меня бабушка болеет… Я больше не буду опаздывать, я первым рейсом буду приезжать.
– Хорошо, Валентина, мы после уроков поговорим, а пока садись, и я продолжу, – доброжелательно сказала Светлана Фёдоровна.
А у Валентина в то мгновение, когда он узнал в девушке свою соседку по парте, что-то разорвалось в районе сердца, и миллиарды частичек в образе Валентины Ильичёвой разлетелись в каждую клеточку его молодого растущего организма. В его сознании появилось новое, доселе неизведанное чувство, которое теплом разлилось по его телу.
С того дня всё у него изменилось! В его голове теперь был высечен образ Вали, и он ничего не мог с собой поделать. С этим образом он просыпался, жил целый день, ложился спать, и во сне он тоже её видел. Однако Валентин был необыкновенно стеснителен! Когда она к нему обращалась по какому-то поводу в классе, он отводил глаза, чтобы она не увидела то, что излучает его влюблённый взгляд.
Однажды он предложил проводить её до дома, и Валентина, несмотря на то, что за ней пытались ухаживать даже десятиклассники, согласилась.
Валентин как-то внезапно повзрослел и даже пошёл заниматься борьбой. Однако через два месяца его друг переманил в секцию бокса, где он стал показывать неплохие результаты! Теперь, он заходил за Валентиной, когда шёл в школу, а после уроков провожал её до дома, уже понимая, что за эту девочку даже готов отдать жизнь. В девятом классе, он завоевал первое место в городе по боксу среди юношей, и на него обратили внимание тренеры.
Соревнования, сборы, тренировки увлекли его, однако он ни на секунду не забывал о Валентине, а про себя все победы посвящал ей! Она тоже любила своего соседа по парте, и как только они стали совершеннолетними, Валентин сделал ей предложение стать его женой… Она с радостью согласилась!
* * *Говорят, что от любви рождаются самые красивые, умные и лучшие дети! Тем не менее, Валентин и Валентина никак не могли в этом убедиться. Врачи разводили руками, говоря, что у молодых людей прекрасные анализы, но почему не получается зачать ребёночка, они не знают.
Однажды, возвращаясь из поездки на автомобиле к родственникам в Тамбов, они заблудились. На одной из развилок было указано направление к скиту Сергия Радонежского. Настоятель, он же игумен православного скита, узнав об их проблеме, предложил остаться переночевать и поприсутствовать на вечерней молитве, в которой монахи помолятся за них.
Через некоторое время по приезде из путешествия Валентина обрадовала мужа, сказав, что у них наконец-то с Божьей помощью будет ребёнок! Радость Валентина невозможно было описать словами, а как только доктор определил, что у них будет мальчик, он заплакал от нахлынувших чувств. Столько лет никто им не мог помочь, но как только они обратились к Богу, он им послал ребёночка, да ещё мальчика, мечта любого отца! Долгая семейная жизнь немного охладила чувства Валентина, но после того, как он узнал, что у них скоро будет сын, любовь заиграла в его душе новыми, доселе неизвестными красками!
Беременность Валентины проходила без каких-либо осложнений и проблем. Девять месяцев пролетели в заботах о супруге и будущем малыше. И вот пришёл долгожданный день! Как только Валентину сообщили, что супруга родила и готова к выписке, он помчался в роддом! Взяв с собой приготовленные вещи и по пути купив самый дорогой букет алых роз, он приехал за женой и малышом. Счастливая мама их ребёнка уже ждала. Валентина встревожили чёрные круги возле глаз его любимой жены, подарившей ему долгожданного сына! Поцеловав её и сказав ласковые слова, он попросил взглянуть на ребёнка, завёрнутого в одеяльце, которого держала на руках медсестра со строгим видом. Откинув край пелёнки, он с нежной улыбкой посмотрел на сына. Его ласковые глаза вдруг стали серьёзными, и в них появилось непонимание. Он даже отдёрнул руку, а его лицо превратилось в застывшую маску с растерянным лицом. Из младенческого «конверта» на него внимательно смотрели маленькие чёрные глазки, близко посаженные к необычно плоскому маленькому носику. Прямые, чёрные, как смоль, волосы, покрывавшие продолговатую головку ребёнка, росли чуть ли не от самых бровей. Ротик малыша без привычных для деток пухлых губок был приоткрыт, и на голых алых дёснах торчали два белых нижних зуба…
Валентин непонимающим взором посмотрел на медсестру, отвернувшую от него глаза, затем перевёл взгляд на Валентину, которая внимательно наблюдала за мужем. Разведя руки в сторону, он как бы спрашивал у неё: «Кто это?»
Валентина устало всмотрелась в глаза мужа и уверенно сказала: «Это наш сын, Валентин!» С этими словами она взяла из рук медсестры ребёнка и пошла к выходу.
Персонал родильного отделения с вниманием наблюдал за происходящим. За многие десятилетия существования родильного дома такого странного ребёнка здесь не рождалось. И хотя он был совершенно здоров, но его лицо… Оно было жутким… Даже видавшие разнообразных младенцев акушеры были напуганы внешностью появившегося ребёнка. Когда этот младенец с таким неестественным обликом открыл глаза и посмотрел на доктора своими маленькими глазками, в которых был заметен рассудок взрослого человека, акушер на некоторое время оторопел. Этот необычный малыш молча, с осмыслением в необычно маленьких глазках осматривал окружающий мир, в который он прибыл.
Видимо, обстановка и испуганные лица персонала роддома ему не понравились, но он не заплакал, как это делали все дети, являющиеся в этот мир. Только напряг своё жуткое лицо, и даже самый добрый человек сказал бы в тот миг: «Это дитя появилось неспроста!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.