Не бойся…

Закончив печатать очередной фрагмент текста, и, смакуя последний кусочек круассана я перечитала написанное. Пальцы, слегка припорошенные сахарной пудрой, я вытерла салфеткой, наслаждаясь утренним спокойствием полупустого кафе. Внезапное скрипнувшее открытие двери нарушило тишину. Вошла пожилая женщина, на которую я сначала не обратила внимания, занятая своими мыслями. Но что-то в ее фигуре, в манере держаться, заставило меня взглянуть на нее более пристально. Образ её был необычным для нашего времени: водонепроницаемый макинтош прямого кроя, серо-стального цвета, напоминающий классические модели середины прошлого века, аккуратно сшитая шляпка с небольшими полями, скрывающими седые, но густые волосы, изящные перчатки из тонкой кожи и аккуратные ботиночки на едва заметном каблуке – всё это говорило о женщине, ценящей элегантность и комфорт. Наши взгляды встретились, и на мгновение мне показалось, что она идёт ко мне. Моё предчувствие меня не обмануло.

– Здравствуйте, леди, – обратилась она ко мне с такой официальной и несколько архаичной вежливостью, что я на мгновение растерялась. Точность и немного старомодный тон её приветствия напоминали стиль обращений из старинных романов.

– Доброе утро, – наконец ответила я, внутри чувствуя нарастающее недоумение.

– Простите за опоздание. Годы уже не те, сами понимаете, – улыбнулась она, осторожно поправляя седые локоны, которые выглядели удивительно живыми, несмотря на возраст владелицы, и снимая шляпку, она очаровательно улыбнулась.

– Разве мы знакомы? – спросила я, стараясь сдержать удивление, прокручивая в памяти все свои недавние знакомства на вечере книги или же случайные знакомства на улице, но так и не смогла припомнить эту женщину.

– Ну как же… Мы созванивались давеча и назначили встречу. – уверенно произнесла она.

Пальцы старушки расстегнули последнюю пуговку макинтоша. И тут же, словно по волшебству, к ней подошла та самая веснушчатая официантка, и с необычайной услужливостью помогла ей снять пальто. Я удивленно приподняла брови. Со мной, официантка была гораздо менее внимательна. Возможно, я еще слишком молода для подобных ухаживаний. Ну да ладно…

– Могу ли я присесть за ваш столик? – спросила старушка, уже без малейшего намека на официальность в голосовом обороте, и в её глазах заблестел озорной огонёк.

– Прошу, – я указала ладонью на место напротив и, находясь в полном смятении, сдвинула ноутбук чуть левее. Я старалась сохранять спокойствие, но внутри меня кипели вопросы.

– Мне очень жаль, но я уверена, что вы меня с кем-то спутали, – сказала я.

– Что ж, если я вас с кем-то перепутала, значит, той, кто должен был появиться тут в 12:00, не повезло, – улыбнулась она и присела за стол. Ее улыбка была теплой и располагающей, несмотря на некоторую усталость в глазах.

– Не повезло? – улыбнулась я в ответ, пытаясь разглядеть в ее облике что-то знакомое.

– Да, – гордо ответила она.

Я вновь окинула ее внимательным взглядом. Старушка была одета в платье из тонкого кашемира пастельного оттенка, которое подчеркивало ее хрупкую фигуру. К нему в тон была подобрана небольшая сумочка, выполненная из той же ткани. На ее пальцах сверкали кольца с крупными камнями, а на шее висело старинное ожерелье из жемчуга.

– Простите, можно попросить вас подать чашечку ромашкового чая? – обратилась она к официантке.

– Конечно, – кивнула официантка, направляясь к барной стойке.

Я наблюдала за этой чудной женщиной и одновременно восхищалась ее аристократической внешностью. Все в ней было загадочно и подобрано со вкусом, дополняя образ элегантной дамы из прошлого века. Лицо, покрытое тонкой сеточкой морщин, не портило ее, а отнюдь добавляло красоты. Бывают люди, которым старость к лицу. Серо-голубые глаза, казалось, смотрели сквозь меня, в далекое прошлое.

Неделя была насыщенной и тяжелой. Так что встреча с загадочной старушкой немного разбавила краски серой будничности. Я, опустив все формальности, более спокойно посмотрела на нее и произнесла.

– Хорошо выглядите, – улыбнулась я искренне.

Официантка принесла ромашковый чай и спросила у меня, не желаю ли я повторить заказ. Отказавшись, я снова обратила взгляд к своей собеседнице.

– Ах, спасибо за комплимент. В нынешнее время редко дождешься вежливости. Все так заняты, уставившись в свои гаджеты. Ей-богу, не понимаю, что там такого интересного. Подумайте сами. Раньше люди читали книги, газеты, общались друг с другом, а сейчас? Век сверхтехнологий. Машины, самолеты, клубы, музыка. Ужасная музыка. Иногда слов не разобрать.

Я засмеялась, она так мило возмущалась.

– А мужчины? Куда подевалась их галантность и честь?

– Честь нынче не в моде… – вздохнула я.

– Это прискорбно, – нахмурилась старушка, преподнося к губам фарфоровую кружку с тонким золотым ободком.

Только сейчас я заметила, что кружка, судя по всему, была антикварной. С каких это пор в обычном кафе подают чай в фарфоровых кружках? Когда старушка наклонила кружечку, чтобы сделать глоток, я заметила на ее дне едва различимый вензель. Интересно, чьи это инициалы? Может быть, это фамильный сервиз, передающийся из поколения в поколение?

– Простите, я не представилась вам, – сказала она. – Мое имя Анна Иоанновна.

– Прям как императрица, – улыбнулась я. – Кира. Очень приятно.

Анна Иоанновна улыбнулась и села поудобнее, выравнивая подол платья.

– Надеюсь, я вас не отвлеку своей болтовней. Возможно, та, с кем я должна была встретиться, передумает и явится, – виновато улыбнулась старушка.

– Все в порядке. Вы совсем не отвлекаете меня. У меня творческий перерыв, – усмехнулась я.

– У вас творческий перерыв? О, вы что-то создаете? Как любопытно! И что же вы делаете? – спросила она.

– Я пишу книгу, – скромно ответила я.

– Надо же, это должно быть очень увлекательно! И как успехи?

– У меня контракт с литературным агентством, – я задумалась, стоит ли говорить всю правду, но потом сомнения как рукой развеяло, и я выложила все как на духу. – Моя мама – директор этого агентства, и она тоже пишет книги.

– А, семейный бизнес! Вы унаследовали талант своей матери. Это замечательно, – улыбнулась она.

– Читателям виднее, что это – талант или издевательство над бумагой.

– А что говорит ваша матушка?

– Она очень добра ко мне, – ответила я. – Но правил никто не отменял, и я должна подготовить новую книгу к декабрю.

– Вы черпаете вдохновение в этом кафе? – Она загадочно прищурилась.

– Да, иногда это помогает. Но чаще всего это пустая трата времени, – засмеялась я.

– Кира, о чем будет ваша книга? – спросила старушка.

– Я…

Моя скромность выводила меня из себя. Ну нельзя в 28 лет быть столь застенчивой.

– Я решила остановиться на ужасах. – решительно ответила я.

– Ужасы? – приподняла брови старушка. – Что-то вроде классических жанров про кровопийц или оборотней?

– Если честно, – мой взгляд снова остановился на фарфоровой кружке. – Я еще не решила.

– С таким настроем много не напишешь, – засмеялась Анна Иоанновна.

– Это точно, – согласилась я.

– Я не люблю ужасы, – искренне ответила старушка. – Жизнь и так не проста, чтобы забивать себе голову потусторонними вещами.

– Согласна, может быть это от недостатка адреналина в крови. – предположила я.

– Вы верите во все это? – с любопытством спросила старушка.

– Во что именно?

– В потустороннее, – она смотрела мне в глаза. – Например в привидений.

– Ах, это! – я даже засмеялась. – Нет, это все сказки. Но я верю, что после смерти душа где-то находит приют, а вот где – это уже совсем другой вопрос.

– А в Бога вы верите?

– Верю, – уверенно ответила я.

– Но ведь если есть добро, значит, есть и зло. Если есть рай, следовательно, и ад существует.

– Рай и ад существуют только в наших головах, – улыбнулась я. – Это человеческие надежды и страхи, всего лишь.

– Когда вы в последний раз ходили в церковь? – спросила Анна.

Мне стало немного не по себе от ее вопроса, потому что я была в церкви около семи лет назад. И теперь, глядя в глаза этой милой старушки, я почувствовала себя крайне неловко. Даже не знаю почему.

– М-м. Честно признаться, я давно там не была.

Анна Иоанновна улыбнулась, заметив мое смущение, и быстро сменила тему.

– Почему бы вам не написать книгу о призраках?

Почему я сама до этого не додумалась? Видимо спектр эмоций на моем лице сказал все за меня, так как старушка, заметив мою реакцию, тут же улыбнулась.

– Простите меня за мою наглость, что я вздумала давать вам советы, но вы еще не выбрали свой путь, и я решила, что мой совет непременно вам поможет определиться.

– Нет, все в порядке. Это очень интересно, – улыбнулась я. – Благодарю за идею.

– От куда писатели черпают вдохновение? – спросила она, прищурившись. – Например, достаточно ли вам этого кафе и прекрасного вида за окном?

– Вдохновение – существо капризное и непредсказуемое. – усмехнулась я. – Иногда достаточно взгляда на ливень за окном, чтобы в голове начали рождаться образы для трогательной любовной истории. В другие моменты достаточно уютного пледа, приглушенного света настольной лампы и чашки ароматного чая, чтобы перенестись в мир захватывающих приключений.

Старушка, с улыбкой, полной теплоты и какой-то грустной мудрости, придвинулась ко мне ближе.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – произнесла она. – Верите ли вы в жизнь после смерти?

Я замялась, неуверенно ответив:

– Думаю, нет.

Анна Иоанновна выждала театральную паузу, а затем, вспомнив о своем остывающем чае, с наслаждением допила его.

– Похоже, сегодня никто не придет, – вздохнула она, ее голос был полон разочарования. – Очень жаль! Что же мне теперь делать?

– Могу ли я чем-то помочь? – спросила я, больше из вежливости, ожидая услышать что-то вроде «не беспокойтесь, я справлюсь» или «не волнуйтесь, это все пустяки». Однако Анна Иоанновна, казалось, ждала моего предложения о помощи.

– Возможно, мы могли бы помочь друг другу, – задумчиво произнесла она, погружаясь в свои мысли. – Дело в том, что я уезжаю в Англию навестить свою старую подругу, и некому присмотреть за моим домом.

Мои брови удивленно приподнялись.

– Не совсем понимаю, как это поможет нам, – призналась я. – Неужели вы вот так просто доверитесь чужому человеку? А соседи? Разве они не могут присмотреть за домом?

Анна Иоанновна покачала головой.

– Это не просто дом, дорогая моя, – сказала она, ее голос наполнился ностальгией. – Это фамильная усадьба, история которой насчитывает не одно столетие. Шестнадцать комнат, каждая со своей уникальной атмосферой и историей, обширный сад, заросший старинными розами и благородными деревьями в летние дни, конечно, старая конюшня, в которой когда-то жили породистые скакуны… Повторяю, я осталась совсем одна. У меня нет ни сил, ни средств, чтобы содержать такое большое хозяйство. Но я могу оплатить услуги смотрительницы. Дом нуждается в отоплении, а также желательно, чтобы кто-то какое-то время там проживал. К тому же, дети постоянно пробираются на территорию и портят всё, что могут. Я опасаюсь за сохранность имущества и самого дома. Это место требует постоянного присмотра и заботы.

– Будет разумно обратиться за профессиональной помощью и нанять домработницу или смотрителя.

Я нахмурилась и даже заподозрила, что у старушки не все в порядке с головой.

– Послушайте, Кира. Я понимаю, что все выглядит странно, но я всего лишь старый человек, доживающий свои годы. Я конечно позвонила в агентство, и они были достаточно любезны, предоставив мне человека. Но, как видите, она не явилась на встречу, а времени на поиски совсем не осталось.

– Вы хотите, чтобы я присмотрела за вашей усадьбой?

– Если это не причинит вам неудобств.

Я не верила ей. Все это было похоже на фантазию. Старушка явно обладала буйным воображением и хотела отправить меня куда-нибудь в деревню, чтобы я ухаживала за ее котом в старой избушке. Анна Иоанновна словно прочитала мои мысли и вдруг четко произнесла.

– Кстати, я не люблю кошек. У меня в доме их нет.

– Что? – опешила я.

– Они портят мебель своими когтями и вечно пакостят. Кира, вы собрались написать книгу, и поверьте, там ваша муза будет на высоте. Не спешите отказываться. Я оставлю вам телефон. Прошу вас, подумайте хорошо и наберите мне. Даже если ваше решение будет отрицательным.

Старушка начала что-то искать в своей сумочке, и я заметила в одном из ее карманов письмо. Оно выглядело как весточка из прошлого. Уголок был запечатан сургучом, а печать взломана. Наконец старушка нашла то, что искала, и протянула мне визитку.

Я подняла неуверенный взгляд на Анну Иоанновну, стараясь разглядеть в её глазах хоть что-то, что могло бы пролить свет на эту странную ситуацию. Затем, движимая любопытством, я взяла протянутую ею визитку. Бумага была удивительно хорошо сохранившейся, но её возраст не оставлял сомнений – пожелтевшая, с едва заметными следами времени, она казалась артефактом из давно минувшей эпохи. Затейливый, витиеватый шрифт, характерный для середины XIX века, сообщал: «Венедиктъ Николаевичъ Истоминъ. Фамильная усадьба Истоминъ. Низинское сельское поселение». Под этой гравированной надписью, выполненной с явным профессионализмом, ровным, каллиграфическим почерком была приписана современная информация: номер телефона и имя – Анна.

– Это что шутка? – вырвалось у меня, несмотря на попытку сохранить спокойствие.

– Отчего же? – ответила она, удивленно глядя на меня.

– Где вы… – Я чуть было не выпалила «откопали», но вовремя остановилась. – Где вы нашли такую старую визитку. Ей же лет двести, не меньше!

– Если быть точнее, – с легкой улыбкой ответила Анна Иоанновна, – ей 168 лет. Это визитка моего прадедушки, датированная 1856 годом. Удивительно, не правда ли? В нашем семейном имении сохранилось немало подобных артефактов, свидетельств богатой и непростой истории рода Истоминых. Мы тщательно храним наши архивы, включая письма, дневники, старинные фотографии и, конечно же, семейные реликвии, некоторые из которых, как и эта визитка, находятся в превосходном состоянии. Это объясняется, во-первых, тщательным хранением, а во-вторых, благоприятным климатом Низинского района, где расположены наши владения. Знаете, для сохранения исторических документов важны не только специальные условия хранения, но и правильный микроклимат.

Она помолчала, наблюдая за моей реакцией на ее длительный монолог. Я, по-прежнему ошеломлённая, пыталась переварить услышанное.

– Я знаю, вы всё ещё сомневаетесь, – продолжила она, её взгляд стал мягче. – Но я не сомневаюсь в вас, Кира. В вас есть что-то… нечто, что откликается в моей душе.

Её загадочная улыбка вызвала у меня ещё большее чувство неловкости. Я пыталась выглядеть спокойно, но внутри меня бушевал шторм сомнений.

Чтобы как-то сгладить обстановку, я выдавила натянутую улыбку, мысленно придумывая план побега.

– Ах, я совсем забыла! – вдруг выпалила старушка, чем еще больше ошеломила меня. – Мне еще нужно успеть по делам!

– Да, мне тоже не мешало бы сделать еще пару дел, – соврала я.

– В таком случае, я буду ждать вашего звонка. Прошу вас, задумайтесь над моим предложением, – её голос приобрел особую интонацию, полную тайны и значительности.

– Хорошо, – пробормотала я, неторопливо закрывая ноутбук и пряча его в сумку.

Анна Иоанновна, казалось, не сильно торопилась и даже поискала глазами официантку, которая опять, как по волшебству, очутилась рядом с нами, заставив меня вздрогнуть.

– Вам повторить, Анна Иоанновна?

– Да, пожалуйста, еще чаю.

Я встала в надежде поскорее покинуть помещение и еще раз вежливо попрощалась со странной старушкой. Её улыбка казалась то ли доброжелательной, то ли немного… насмешливой.

– Хорошего вам дня, – пробормотала я, стараясь сделать голос более уверенным, чем он был на самом деле.

– И вам хорошего дня, Кира. До связи.

Я кивнула, надела свое пальто, зачесала пятерней волнистые волосы назад, поправила очки и посмотрела на официантку. Вспомнив об оплате. Она тут же поняла мой взгляд и через минуту подала мне коробочку с чеком и переносной платежный терминал. Все это время старушка не сводила с меня пристального взгляда и мило улыбалась. Закончив с оплатой я еще раз кивнула ей, и поспешила к выходу.

«Ну до чего же странная бабуля! Угораздило же меня. Как можно доверять кому-то свой дом? Да и какой дом? Выдумщица. Еще и визитку какую-то подделала».

Я прошла мимо окна кафе и машинально посмотрела на то самое место, где недавно сидела. И там было пусто. Я резко остановилась и даже сделала шаг ближе, но там и правда было пусто. Старушку как ветром сдуло. Официантка убирала столик и, заметив меня, улыбнулась. Я тут же отошла и в еще большем смятении направилась в двор-колодец, где часто парковала свою машину.

Ускорив шаг, я подошла к машине и нажала кнопку на брелоке сигнализации. Дверь старой, но верной «Тойоты Камри» щелкнув, открылась, и я быстро села за руль, положив сумку с ноутбуком на заднее сиденье. Перед глазами снова всплыло лицо старушки, милое, морщинистое, с печальными, но мудрыми глазами. Я помотала головой, отгоняя навязчивые образы. Повернув ключ в замке зажигания, я услышала, как двигатель ожил с привычным рокотом. Глубоко выдохнув, я прижала голову к подголовнику. Наконец-то я одна.

Рука сама потянулась к карману где лежала визитка. Достав ее, я еще раз пробежалась взглядом по инициалам. Казалось бы, обычный кусочек картона, но в нем чувствовалась какая-то невероятная энергетика. Визитка была выполнена из плотной, почти бархатистой бумаги кремового цвета. Легкие заломы и едва различимые пятнышки говорили о том, что она пережила не один год. На вид визитка была оригинальной и совсем не походила на подделку. Вряд ли такую можно приобрести в обычном магазине канцелярских товаров, скорее всего, этот экземпляр – штучная работа, возможно, сделанная на заказ в какой-нибудь небольшой мастерской, специализирующейся на ретро-дизайне. Или даже вручную… Такая вещь запросто могла бы стать ценным экспонатом в музее полиграфического искусства.

Убрав визитку обратно, я включила заднюю передачу и выехала со двора. До дома – тридцать минут езды, если нет пробок. Но сегодня фортуна оказалась не на моей стороне. Я попала в ужасную пробку и простояла в неподвижном потоке машин около часа. В итоге, добралась до дома совершенно измотанная и немного нервная.

Первым делом я приняла душ, наконец смыв с себя усталость и напряжение дня. Потом поела макароны по-флотски, которые приготовила вчера вечером. Только после этого, почувствовав себя немного лучше, я, наконец, взяла ноутбук и отправилась в зал. Устроившись в мягком кресле, я приступила к работе.

Текст давался с трудом, мысли путались, как нити в клубочке, из которого пытались выбраться. Слова казались неподходящими, фразы не складывались в предложения. Я перечитывала и переписывала, снова и снова, но результат был плачевным. Спустя пару часов я с досадой откинулась на спинку кресла, уставившись в мерцающий экран монитора. Что-то было не так. Я чувствовала это глубоко внутри, но не могла понять, что именно. Может быть, я слишком устала? Или эта странная встреча так повлияла на меня? А может, таинственная визитка с ее неразгаданной историей заставила меня слишком много думать о вещах, совершенно не связанных с работой? Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, но ощущение бессилия и загадочного препятствия не оставляло меня.

– Что не так? Не понимаю…

Резкий, пронзительный звонок мобильного телефона вырвал меня из задумчивого состояния. Экран вспыхнул, отображая надпись «Мамочка», и я машинально провела по нему пальцем в бок.

– Алло?

– Привет, как продвигается работа над книгой? – напрямую спросила мама, ее голос, обычно наполненный энергией, звучал немного обеспокоенно. Я сняла очки, устало потерев глаза.

– Не знаю, – призналась я, чувствуя, как накатывает волна уныния. – Нет настроения, мысли не идут.

– Вчера ты была на позитиве, – напомнила она, ее тон стал немного укоризненным.

– Это было вчера, – ответила я, голосом, пронизанным усталостью. Срок сдачи рукописи приближался с угрожающей скоростью, оставляя все меньше времени на доработку.

– Ну, время еще есть, не переживай, успеешь, – попыталась меня успокоить мама, но я знала, что это не так.

– Мам, ты же знаешь, мне нужны три месяца для завершения. Уже ноябрь, и как бы я ни спешила, я просто физически не успею. Я только начала, и ты же понимаешь, что всякая рукопись нуждается в доработке, в глубоком редактировании, и просто «дотянуть» до дедлайна не получится. Качество будет ужасным, – выпалила я, голос мой дрогнул от отчаяния.

– Кира, – мама использовала мое имя, как всегда, делая свой голос более строгим и требовательным. – Надо постараться, ясно? Надо расти над собой! Может, на курсы походишь? По креативному письму, например, или по работе с текстом? Или, может быть, к коучу творческому? Хочешь, я запишу тебя? Ты же знаешь, что все возможно. Главное – желание. Посмотри на меня. Я добилась всего сама, прошла через множество трудностей, но упорство и вера в себя помогли мне. Ты справишься, не переживай.

Я промолчала. Спорить с ней было бесполезно. Моя мама, известная своим железным характером и бескомпромиссностью, всегда добивалась желаемого. И в этом году в ее издательстве проходит престижный конкурс молодых авторов, и, естественно, она была заинтересована в моей победе. Но эта ситуация давила на меня, превращаясь в тяжелое бремя. Учитывая, что я её дочь, все и так понимали, что первое место, скорее всего, будет моим. Я чувствовала себя неуютно, понимая, что мой успех будет восприниматься как результат не моих талантов, а моих семейных связей. Это ощущение несправедливости давило на меня сильнее, чем близящийся дедлайн. К сожалению в мире литературы, как и в любом другом мире, деньги и связи решают очень многое.