Житиё по понятиям. Бредущая по граблям

Мы не в пространстве, а во времени

***

Мы не в пространстве, а во времени

Когда-то с вами разминулись,

Где часовые стрелки стремени

Сплетались с перезвоном улиц.

.

Хоть загонять коней на Западе,

Хоть распылять мираж Востока —

Смеяться буду там, где плакали

Века над жизненным потоком.

.

Хоть оба полюса охватите

Желаньем в семицветный лепет,

Гипотенузу сжав до катета,

Волненье мало кто заметит.

.

Ошибку высшего дизайнера,

Планид невинная погрешность,

Сквозь время и пространства правила:

Мою любовь под вашу нежность.

Наш молчаливый диалог

***

Наш молчаливый диалог

Звенит охрипшей тишиною:

Я так хочу, чтоб превозмог

Ты страх – встают слова стеною.

.

Ты долго ждал. Ты так продрог,

Что строчка колкой, ледяною

Сосулькой тычется в висок

На зов, проглоченный виною.

.

Дровишек мёрзлых приволок

Душе, лишившейся покоя,

На перепутье тех дорог,

Что нас бедой свели с тобою.

.

Никто не спрашивал: как мог

Перечеркнуть любовь игрою,

Рывком все фразы в эпилог

Вписав, как уговор с судьбою.

.

И запирая дум чертог,

Втянулся тучей грозовою,

Под снегопадами итог

Подвёл молниеносным воем.

Волшебник время сдул страницу

***

Волшебник время сдул страницу

В блокноте ваших, сударь, дат.

Примите, что всего лишь тридцать!

Уже женат, почти богат!

.

Друзей смеющиеся лица,

Любви магический набат!

Мой друг, а вам всего лишь тридцать —

Как жизнерадостный плакат!

.

За ваше счастье помолиться

Позвольте, мой духовный брат,

Чтоб было трижды раз по тридцать

Всё, что во благо говорят!

.

Пусть будет всё! Пусть всё свершится,

К приятной лёгкости наград!

Мой дорогой! Всего-то тридцать!

Мужайтесь, юноша! Виват!

До боли сжав любви осколок

Пробками закупорено

Солнечная рулетка

Город крутых разборок

***

Город крутых разборок, c жесткой, мужской судьбой,

Выкатив на пригорок зелье, вершишь толпой.

Ты, на расправы скорый – судный твой каждый день.

Пиками на заборы головы глав надень.

Рвутся, как бес в кровати, завистью охватив,

Тати Москвы, Тольятти, ты им – презерватив.

Ночи твоей туманной дергаю уголок,

Вспомни, от власти пьяный: выжат долгами срок.

Взнузданы рока кони, жгут удила плотин,

Пристав судебный ноне – я для тебя. Плати!

Адскими очами цвета звезд

Есть такое понятье: «Совесть

Скажи мне, Каин, ведь недаром

***

«БОРОДИНО» М. Ю. Лермонтов

«Скажи-ка, дядя, ведь недаром…

***

Скажи мне, Каин, ведь недаром

Москва не тульским самоваром,

Не пряником, как время, старым

Встречает, а крутым базаром?!

.

Недаром скормлены боярам

Под сладкозвучную гитару,

И горечь пьяного угара

И честь, и совесть с нею в пару?!

.

Из жерла думы к стойкам бара,

По закромам пустым, амбарам

Откат стекается наваром,

И пухнут банки. Ведь недаром?!

.

И щупальцы блатных кальмаров

На пульсе воровских пульсаров?!

Карманы щиплют, а гусары:

«Сдавай, Москву!» – под звон пиара.

.

Молчишь… Твоей бездонной тарой

Прикрыта мелочность пожаров.

Спалили, а в дыму – кошмаром —

И тридцать каиновских – даром!

Пора б уже «проснуться знаменитым

***

Пора б уже «проснуться знаменитым»,

Но, вот, душа чего-то не лежит:

Алкать бальзам из древнего корыта,

На потрошках налаживая быт.

.

Пора б уже с долгами расплатиться,

И выдать вам хоть маленьких аванс,

Но лишь перо касается страницы,

Парнас трясёт – от фраз клубами транс.

.

Пора б уже… Давно пора бродяге

Стопы к родным пенатам повернуть,

Но цвет меняют еженощно стяги,

Скулит душа: без них мы как-нибудь!

.

Пора душе, но путь туда заказан,

Где вместо звезд горит наживы глаз.

Здоровый дух свободен от заразы,

Узды не терпят: сердце и Пегас!

.

И значит, нам с тобой не по дороге,

Властитель душ, похлёбки и корыт —

Горшки твои пусть обжигают боги,

А я посплю под цоканье копыт!

Парнас – гора потухшего вулкана

***

Парнас – гора потухшего вулкана.

Я разбудить берусь, подняв перо.

Игрок без правил, я у жерла встану —

Рулетка фраз – магнитное зеро.

.

И лава слов накроет болью страны,

Вскипят моря, открыв пороков дно,

И небеса насытят вечной манной,

Водою станет древнее вино.

.

Но ваши уши, слышат сквозь беруши,

Готова ль суша дар богов принять?

Парнас, постой безвременно потухшим —

Перо, не рушь их равнодушья гладь!

Мой прадед был по жизни конокрадом

***

Мой прадед был по жизни конокрадом —

И к лошадям особенная страсть.

Свободный дух, не знающий преграды,

Зовёт в дорогу, требуя украсть.

.

Ни гор златых, ни славы мне не надо,

И над толпой мне надоела власть.

Табун гнедых – во тьме моя отрада.

Иду на зов, но заменяю масть.

.

Кому дано с рожденья верить в чудо,

Поймёт меня, продолжив мой рассказ,

А остальным беспечно врать не буду:

Узде послушен подо мной Пегас!

Пегас перо мне уронил в ладони

***

Пегас перо мне уронил в ладони.

Легка строка, но он ли виноват,

Что без труда?! От пота дохнут кони:

Он – та же лошадь, но мальца крылат.

.

Узда в руке, и не страшась погони:

На каждый стон ложится слов набат,

На плахе фраз не каждый удостоен,

Глухой толпой наплаканных, наград.

.

Гордыни гон – ирония в загоне,

Но бьёт глагол, как кнут, витиеват.

Один, но волен, если слога воин

На минном поле поднимал солдат.

.

И лишь навоз, как не топи – не тонет,

Даря сердцам свой едкий аромат,

Давно Парнас укрыт туманом вони:

Он – та ж скала, но малость туповат!

Цветов есть много и оттенков

***

Цветов есть много и оттенков,

Улыбкой я поставлю к стенке,

И с тьмой смешается рассвет,

Когда глаза забудут цвет.

.

Есть много языков, наречий,

Но руки уроню на плечи,

И ты забудешь в краткий миг

Любой, нам ведомый, язык.

.

Есть много вкусов, ароматов —

Ты знал их прелести когда-то,

Но я желаньем обернусь,

И ты забудешь жизни вкус.

.

Есть много жестов и ужимок,

Рожденье их непостижимо.

Но плоть, тела свивая в крест,

Забыть заставит каждый жест.

.

Но недоступно мне, премудрой,

Тобой проснуться рано утром,

Моей печали новосёл,

Познав тебя, как знаю всё!

Светом вёсен пролизав страницы

***

Светом вёсен пролизав страницы,

Дум моих терзая телеграф,

Вновь водица талая струиться,

Все земные горести поправ.

.

За покой душою помолиться,

Тех берёз причастие сыскав,

Я иду в апрельскую светлицу,

Слёзы пряча зябкие в рукав.

.

И прошу опять тебя присниться,

Отпуская, не имея прав,

Лишь мельком черты родные в лицах,

Ненароком веруя, признав.

Слегка пленившись, малость став звездою

***

Слегка пленившись, малость став звездою,

На чёрно-белом поле невпопад

Ты говорил о вечности со мною,

А я в уме прокручивала мат.

.

Едва касаясь нежною рукою,

Мальца забыв, что чуточку женат,

По чёрно-белым клеточкам за мною

Шагал небрежно, выходя на мат.

.

И раскачав устои над доскою,

Ты Богу с чёртом душу сдал в заклад,

А пешки шли к нам чёрно-белым строем.

«Не виноват!» – кричали через мат.

.

Высоких сфер мелодику настрою,

Пролью на сердце сладкий мармелад,

Мир чёрно-белый грёз назвав «дырою»,

Прозрачность мысли заменю на мат.

.

Сотри с фигур контрастные узоры,

Моих забав нестойкий меценат,

Ферзь ходит сам по линиям позора,

А короли – под чёрно-белый мат.

Браки, заключённые на небе

***

Браки, заключённые на небе,

На земле нас делают людьми.

Я не буду петь тебе хвалебен —

Ты же мысли слушаешь мои!

.

Дай нам, Бог, ещё лет сто в согласье

Благостей Своих читать скрижаль.

Я, родной мой, нам желаю счастья!

Радуйся! И радуй! И желай!

***

И пусть всё сбудется!

А нынче ни ленивая река

***

А нынче ни ленивая река,

Ни летняя тоска не замерзали.

Земля, без сна намявшая бока,

Морозом не прельстилась на вокзале.

.

Нашкодившим супругом, томный март

К ней ластиться, вымаливая статус.

Молчат коты, профукавшие грант,

Похмельно с осени не чуя градус.

.

Притихли самогонщики чудес.

В журналах глянец подменяет стили

Для модников бульварных и повес,

Чтоб обрядились в мантию бессилья.

.

И скоро перепишут календарь,

А заодно и табели о рангах:

Дурак на троне, в кабаке звонарь,

Река в соку тоски – в консервных банках.

Вечер, скомкав молитву, речи

***

Вечер, скомкав молитву, речи,

Холодком узнаванья стыл,

Покалечил мораль, картечью

Обеспечил и фронт, и тыл.

.

Прострелил абажуром шторы,

Амбразуре окна тела

Отдал пошло – бельмом позора

Я застыла в проёме зла.

.

Ты потел. Ты смотрел. Ты жаждал.

Так, возьми наготы мой взрыв.

В лунный омут не входят дважды,

За собою миры закрыв.

.

Ты не мной, а собою мечен,

Изрыгая на гон в ночи

Отреченье в реальность встречи,

Бросив стыд, как в толпу ключи.

.

Подберут, и устроят вече.

Не на суд, а на смех их рыл

Упадет наш беспечный вечер

Стуком сердца, ворчаньем крыл.

Фразочка-скалолазочка

***

«СКАЛОЛАЗКА» В. Высоцкий

Кристалл кидал катал Сизиф

Не верю я сопатому апрелю

***

«Суждено ль мне в сих чертогах славы

Видеть меч твой праздный и заржавый?»

Ф. И. Тютчев. «Гектор и Андромаха»

В проталинку окалинкой

В чай спитой – рассветный ужин

***

«Ночь, улица, фонарь, аптека» А. Блок

Растаяли снега обиды

Маникюра гладкие дорожки

Моралью опьянённый, вечер

Победить болезнь совсем не сложно

Божья батарейка

Генеалогия на древ

Гомерический хохот словесности

Вы меня просили – я для вас играла

***

Вы меня просили – я для вас играла,

Кто не знает Мурки – полный идиот.

Слово колет кольтом, слово жалит жалом,

Все, кто не поверит, мимо проплывёт.

.

Много банд на свете (но не все в Лосинке!),

Чёрной кошкой болен старенький послед,

И не все тут воры, но подчас ширинкой

Открывают повесть, ищут к ней ответ.

.

Речи баобабов, как забава – жмурки,

В темнотище полной красотою рвот

Рейтингуют право по понятьям Мурки

Из литературы режут антрекот.

.

Чтоб не шухарились туши в коновязи,

Раскидали урки свеженький помёт.

А весна, как шлюха, слёзно и развязно

Просит откровений в похотливый рот.

Холодея под вашим кинжалом

***

Холодея под вашим кинжалом,

Я молюсь о погибели вам,

Раскрываю запретно: Пожалуй,

Изверг плоти, в алкающий храм.

.

Крест разъяв, раздвигаются ноги

Алтарю присягающих дев.

Пусть вторжение ласково-строгим

Будет, мой чресла-подданный Дэв.

.

Не святыню – лубок сладострастья,

Идол низменно-падших основ,

Отдаю мироточащей власти,

Моих дум и утех богослов.

.

Разрубая узлы и устои,

На потеху друзьям и врагам

Отдаю своё сердце пустое,

Вам, мой бог, восхваляющий хлам.

Раззявленная в мир наивность

***

Раззявленная в мир наивность

Пьянит постылой простотой,

Перебродив на уксус, винность

Оскоминой манит: «Изгой!»

.

Чтоб отрезвляя каплей страсти

На мускусном настое уст,

Беззубо-хлюпающей пастью

Вдруг отпустить: «А ларчик пуст!»

.

И победителя соитья

Венчает новой жизни ложь

Молчанием незримой нити

В безликой данности вельмож.

.

Чтоб марафоном рвались нервы

Тьмы тьмущей жаждущих вины

Наивной верой: «Я был первый

У жизни алчущей стены!»

Я всех героев лирики горластой

***

Я всех героев лирики горластой

Сгоню признаньем в узнаванья хлев

И подожгу! Гори, мой пламень ясный,

Оплавь истерик суматошный нерв.

.

Пускай один, неистовый и страстный,

Расставит точки на полях икот,

Огонь потушит, буйный и напрасный,

На пепелище разума взойдёт.

.

В дыму скандальных беспринципных рубрик

Предъявит угли истине герой,

И наградит любви палёный бублик

Его, мой бог, лирической дырой.

.

Из лоскутов скроим мы одеяло

Для погорельцев наших миражей,

Тяни зубами, чтоб теплее стало

Тебе в краю отверженных бомжей!

Отдавшись позабытой робости

***

«Главное ребята

Сердцем не стареть»

Автор текста (слова) – Гребенников С., композитор (музыка) – Пахмутова А.

Набухшими губами рек

Ты раскрылся, словно в лифте зонтик

***

Ты раскрылся, словно в лифте зонтик,

Над моей больною головой.

И куда, моих бессонниц Понтий,

Заведёт нас лунный луч с тобой?

.

Гнулись спицы, превращая в стропы

Сталь зароков – дерзости металл,

Купол дум осуществленьем схлопнув,

Ты давно и безнадежно пал.

.

Тьма кругом. И кончим разговоры.

Глубже звёзд, лишь помыслы, шахтёр!

Но прорыв в моём сознанье норы,

Разбиваешь новых грёз шатёр.

Скажи мне, Свято-Моисей

***

Скажи мне, Свято-Моисей,

(Их путь нелегок был, не спорю.)

Зачем ты избранных детей

Так долго вёл тропою горя?

.

За кару, вместо похвалы,

Пред Богом истины заступник —

Зачем стопы тебя вели

К погибели, великий путник?

.

Зачем разбитую скрижаль

Вновь принял, покоряясь Свету?

Не их – тебя мне очень жаль,

Невольник Ветхого Завета.

.

Никак не смоет Иордан

Златой проказы со скелета.

Кому исход? Кому бедлам?

Кому задачка без ответа!

Отдирая горностая