НОВИЧОК. Спецоперация ФСБ. Шпионский роман

Фальшивый музыкант в смокинге

Оперативник ФСБ Козырев с полковником Морозовым работал вместе лет десять и уже привык к его «нелогичным» приказам и указаниям. Иногда Морозов попадал в цель, и тогда они получали благодарности и денежные премии, но последнее время фортуна отвернулась от полковника, он провалил несколько громких дел. Теперь ему грозила почетная отставка, а самому Козыреву – командировка в «солнечную» Сибирь, о чем уже не раз намекал генерал Суслов.

– Не хочешь в Москве работать, поедешь в Томск и останешься там до конца службы.

Козыреву уезжать из Москвы не хотелось. Он уже привык к столичной жизни с ее театрами, хоккеем и ледовыми дворцами, но и идея со съемной квартирой ему не понравилась.

– Ну, не станет снайпер светить себя рядом с покойником, – бормотал Козырев, осматривая близлежащие дома. – Это же стопроцентное палево. Да я бы после выстрела бежал отсюда сломя голову. В конце концов, угнал бы автомобиль и проехал на нем пару кварталов до станции метро или вокзала. А там, ищи-свищи среди тысяч пассажиров.

Идея со съемной квартирой Козыреву казалась глупостью. Но приказ, есть приказ. Вначале к поиску съемной квартиры он хотел подключить местного участкового, но потом отказался от этой затеи.

«Участковый сдавать ФСБ свой „дом свиданий“ не станет. Он наверняка знает всех, кто занимается почасовой сдачей квартир. Знает, но молчит, потому что каждый из них отстегивает полицейским долю с доходов».

Козырев, осмотрев дома в «шаговой доступности» от того, где была обнаружена винтовка, сразу вычеркнул из списка два из них. Они были утыканы камерами наблюдения.

– Сюда ни один сумасшедший не пойдет, стопроцентное палево. А вот, старые трехэтажные развалюхи могли бы заинтересовать наемного убийцу.

Но входить в подъезд Козырев не спешил. Чтобы не запороть все дело, он представил себя в роли снайпера.

«За день до убийства стал бы тот ходить по квартирам? – прикинул Козырев. – Я бы не рискнул. Слишком много людей вспомнили бы потом приметы неизвестного. Значит, вместо себя надо было посылать другого человека или искать квартиру через Интернет. А что если спросить Алису?».

Козырев тут же достал из кармана смартфон, включил геолокацию и задал вопрос Алисе: «Кто в этом доме сдает квартиры посуточно?».

– Обратитесь в квартиру номер тринадцать или восемь. Пятьдесят долларов в сутки, а еще здесь сдают подвал для дворников и сантехников, – ответил механический голос поисковой системы «Яндекс».

– Алиса, скажи, кто-нибудь еще задавал тебе такой вопрос?

– Нет, ты был первым.

– Тогда и про мой вопрос забудь.

– Уже забыла, потому что у меня девичья память.

Козырев вошел в подъезд и позвонил в восьмую квартиру. Когда за дверью что-то загремело и упало, крикнул в замочную скважину: «Я по объявлению!».

– Вижу, не ори! Счас, открою! – послышалось из-за двери.

«Сейчас открою», растянулось минут на пять. Наконец, загремели засовы и из полумрака на Козырева, дыхнул буряковым самогоном хозяин квартиры. Из одежды на нем были «семейные» трусы и давно не стираная майка.

– И чего надо? – громко икнув, спросил мужчина.

– Я бы хотел квартиру у вас снять на время.

– Два часа – пятьдесят баксов.

– А чего так дорого?

– Если дорого, вали отсюда.

– Я поторговаться хотел, – пошел на попятную Козырев.

– С бабой торговаться будешь своей, может и уступит, а у меня все четко: полтинник за два часа.

Козырев вытащил из кармана американские доллары и протянул их мужчине.

– Тебе что, прямо сейчас ключи отдавать?

– А что тянуть, деньги против ключей. И чтобы тихо все было. Никаких видео и фотокамер. Найду – убью!

– Не боись, я не по этой части.

После того, как хозяин прикрыл за собой входную дверь, Козырев стал методично осматривать квартиру. Искать следы виолончелиста он начал с прихожей, потом перешел в комнату, осмотрел шкаф, кровать, холодильник, зафиксировал отпечатки пальцев, но следов перчаток нигде не увидел. Ничего не добавил к расследованию дела об убийстве и осмотр кухни.

«Похоже, что и на этот раз полковник попал пальцем в небо. Ну, не станет убийца задерживаться в районе убийства для смены прикида. Я бы вообще на смокинг строительную робу надел в подъезде за одну минуту, а виолончель спрятал в рюкзак. Может, добавить в ориентировку мужика с большим рюкзаком? Почему бы и нет, это идея».

Козырев тут же набрал дежурного по ФСБ.

– Номер моего удостоверения 48190. «Козырный».

– Определил.

– Надо добавить в ориентировку по убийству на Арбате мужчин среднего роста от тридцати и выше с большими рюкзаками. В рюкзаке может быть футляр от виолончели. Под особый контроль взять станции метро «Смоленская», «Арбат», «Киевский вокзал».

– Записал. Выполняю.

«Работает ОМОН!»

В больничном коридоре в метре от двери стоял мужчина в черном смокинге с бабочкой на шее. В правой руке он держал тяжелую деревянную трость.

– Ты, кто? – осматриваясь по сторонам, спросил Барский.

– Консультант, – представился мужчина.

– Ты из похоронной команды? Вас сейчас в смокинги переодели, чтоб с другими не спутать. За мной пришел!?

– Вы меня не так поняли. Я тут проездом из…

Но Барский не стал выяснять, откуда он приехал в Москву и что делает консультант в больнице. Ему хватило несколько секунд, чтобы нанести мужчине три удара в голову. Первый удар пришелся в челюсть, отчего консультант выплюнул сразу четыре зуба. Затем последовали удары по затылку и в висок. Мужчина рухнул на пол и, потеряв сознание, забился в судорогах.

«Для начала неплохо, – услышал Барский голос старшины. – От такой „тройки“ он может и не подняться. И что будешь делать, если этот фальшивый консультант помрет?».

– Мне все равно, что с ним будет. Он сам виноват в своих проблемах. Не хрен подслушивать чужие разговоры. В девяностых таких «слухачей» убивали без суда и следствия.

– Молодца! – зааплодировал старшина. – Ты эту речь запиши для суда. Присяжные рыдать будут.

В этот момент степной гадюкой трижды зашипели потерявшие голос часы над столом дежурной медсестры.

«Три часа дня», – отметил про себя больной.

«Пятнадцать часов, – продублировал в голове больного голос старшины НКВД. – Следаку скажешь на допросе, что у санитаров психушки правило есть, даже не правило, рефлекс. Они сначала бьют, а потом думают!».

– Это бред. Я всегда думал перед тем, как ударить, – тут же отреагировал больной.

– Значит ты не санитар психушки. А мужика в смокинге, откуда знаешь?

– Не знаю я его. Случайный пассажир. Стоял он здесь, вот я и врезал.

—Тебе еще не надоело врать. Ты же в лице изменился, как увидел консультанта, – теперь реальный старшина в форме стоял рядом с Маратом и укоризненно смотрел на бездыханное тело мужчины.– Умрет бедолага! Печенкой чую, умрет! Признавайся, кто этот мужик и что он тут делал?

Барский молчал, потому что узнал консультанта. На полу без сознания лежал Волобуев, бывший сотрудник КГБ, специалист по «голубым» артистам, непризнанным гениям, поэтам и писателям клеветникам. Барский изучающе смотрел на свою жертву. Ему даже показалось, что он видел его у памятника Пушкину с газовым баллончиком в руках.

«А может, Волобуев и был той ошибкой природы, из-за которой создатель меня вернул на землю? – неожиданно осенило больного. – Из партии вышел в девяносто первом, Родину предал, служил в СБУ, участвовал в государственном перевороте в Киеве, может, добить его? Меня же создатель послал биографию исправить. Да я этого Волобуева сейчас одним ударом!».

«Лежачих не бьют, – прочитав мысли Барского, встал на защиту бывшего чекиста старшина НКВДе. – Он всего лишь исполнитель. Артист из массовки, такой же, как я, как ты, и как все остальные в этом подлунном мире. Но в отличие от нынешних сотрудников органов, Волобуев боролся за идею и был одним из тех, кто прокладывал нам путь в светлое будущее».

«Еще один строитель коммунизма нарисовался, – пронеслось в голове у больного. – А может, ему вопрос задать: «Где обещанный коммунизм? И где то светлое будущее, о котором говорили генсеки с высоких трибун?».

Но свои вопросы он задать не успел.

– И коммунизм мы построим, и светлое будущее, – прочитав чужие мысли, заверил больного Пронин.

– А мы это кто? Покойники!? Ты, я, Волобуев? – громко возмутился Барский.

– Барский, не важно, кто будет строить! Сейчас важно, кто первый выстрелит. И запомни, создатель даровал тебе жизнь не для того, чтобы убивать бывших сотрудников КГБ, – продолжил старшина. – Ты должен найти в Москве того, кто на Патриарших прудах несколько лет назад раздавал чужие визитки.

– И что было написано на этих визитках? – быстро переключился на новую тему больной. Он хотел знать о своем реальном предназначении.

– Там было всего два слова: «Воланд. Консультант», – сообщил старшина. – Его надо найти и убить!

– Воланд, говоришь?! Умираю от смеха, – с каменным лицом произнес Барский. – Ты эти дьявольские сказки оставь тем, у кого памятники Николаю второму мироточат. А я атеист. Ты меня понял, старшина, я не верю ни в бога, ни в черта, ни в дьявола. А может, тебе актер нужен, который роль Воланда сыграл в кинофильме «Мастер и Маргарита»? Так это я запросто. Его можно и из твоего «Револьвера» отправить к Создателю за то, что дьявола сыграл. Он же без охраны до сих пор ходит. Давай, командуй!

– Актера не заказывали. Тут, другие есть, похлеще! Я тебе потом список подгоню. Готовься, матчасть изучай. Девяностые вспомни. На консервных банках потренируйся, чтобы с первого выстрела.

– А теперь, вали отсюда, старшина! Надоел ты мне. У меня дела и романтическая встреча с дамой из прошлого.

Больной открыл дверь кардиологического отделения и оказался в длинном узком коридоре. В пяти метрах от больного находилась шахта лифта. Неожиданно где-то внизу что-то заурчало, заскрипело, раскрылись створки дверей и из лифта вышли двое мужчин. Первым покинул кабину плотный качок с приплюснутым боксерским носом и накаченной бычьей шеей. Следом за ним шел тощий высокий интеллигент в очках. Ему было далеко за пятьдесят. Увидев больного, качок неожиданно заорал: «Именем закона, вы задержаны!». Мужчина, явно играл «под полицейского».

Больной на эту команду реагировать не стал и с дебильной улыбкой на лице пошел навстречу «спортсмену». Ему показалось, что он уже где-то видел этого мужика. Только вспомнить не мог, где и когда.

– Ты, чо, придурок? Я сказал: «Стоять! Бояться! Работает ОМОН!», – проорал мужчина. И это были его последние слова. Больной, высоко прыгнув, ногой нанес ему сильнейший удар в челюсть. Второй удар пришелся по затылку, а третий, в висок. Этого оказалось достаточно, для того, чтобы «спортсмен», мгновенно потеряв сознание, пролетел три метра и закрыл своим телом доступ к лифту. А вот, его подельника больной вырубить не успел. Проявив небывалую прыть, незнакомец заскочил в кардиологию и закрыл входную дверь на крючок.

– Оставь его, пусть живет, – скомандовал старшина. – Нам уходить надо, пока тут охранники не появились. На площадке у лифта камеры стоят.

Больного долго уговаривать не пришлось. Он тут же бросился к двери, над которой горела аварийная надпись «ВЫХОД».

Убийство в Симферополе

Полковник ФСБ Геннадий Иванович Морозов сидел за служебным компьютером и распечатывал фотографии с камеры слежения. В дверь постучали.

– Входи, открыто, – крикнул Морозов.

– Разрешите доложить, – вытянулся по стойке «Смирно» Козырев.

– Судя по солдафонской позе, докладывать тебе нечего. Или я ошибаюсь, неужели поймал снайпера на станции метро «Арбат»?

– Не поймал, он просочился.

– Двадцать восемь человек задержали с рюкзаками. Виолончель где, Козырев? Генерал сказал, что поедешь в Якутск. Там температура зимой минус пятьдесят и ни одного виолончелиста.

– Я на всякий случай. Он же выходил с виолончелью.

– Выходил. И через две минуты в доме, откуда стрелял снайпер, наступил «конец света». Электричества не было четыре минуты. Кто-то на первом этаже вырубил в щитовой рубильник. А восстановил подачу электроэнергии отставной полковник-танкист с очень популярной в СССР фамилией Иванов.

– Когда я вошел в подъезд, лифт уже работал.

– А то, что видеозапись оборвалась на пять минут, видел?

– Нет. Я просмотрел до того момента, как музыкант вышел из подъезда.

– А дальше, почему не смотрел?

– Так доложить надо было…

– Классический пример тупого опера. Работаю на свою версию. У снайпера была винтовка, которую он спрятал в футляр виолончели. И всё! А дальше, ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу! А то, что убийца мог «зарядить» левого пассажира на прогулку по Москве с виолончелью в руках, не отложилось в пустой голове?

– Никак нет, товарищ полковник. А вы думаете, что музыкант это ложный след?

– Я ничего не думаю. Сыщику вообще думать противопоказано, потому что он должен собирать информацию, а не думать и фантазировать. У тебя было конкретное задание, ты зачем шмон в метро устроил?! Почему мне не позвонил?

– Я думал…

– Я тебе уже сказал, что сыщик не думает, а выполняет приказы вышестоящего начальника, – перешел на крик Морозов. – И всё! Точка! Мыслитель Сенека нашелся. Ты на простой вопрос мне можешь ответить, кто и зачем выключил свет в доме, из которого стрелял снайпер?

– Так точно!

– Повторяю для тупых, меня интересуют факты, а не домыслы дилетантов.

– Так любой мог отключить свет в этом доме. Щитовая там возле лифта, она не закрывается. Общий рубильник справа внизу. Для того чтобы отключить свет, хватит тридцати секунд. Еще минута, чтобы выйти из подъезда.

– И зачем ты в щитовую полез? Ствол искал?

– На всякий случай. У лифта открытый железный ящик, почему бы не посмотреть.

– Будем считать, что ты искупил свою вину. Но если еще раз, без моего ведома, ты будешь давать команды дежурному, уедешь в Якутск. А теперь, слушай меня внимательно и шевели мозгами. За тридцать минут до убийства Егорову позвонили из Симферополя, после чего он отправил на обед водителя и охранника, а сам ножками пошел на старый Арбат к стене Цоя. Расстояние от офиса до Арбата Егоров преодолел за 18-ть минут. О чем это говорит?

– Наверное, о том, что его офис находится недалеко от места убийства.

– И всё?

– Так точно.

– Это значит, что организатор убийства знал точно расстояние от офиса Егорова до стены памяти Виктора Цоя. Но это еще не все, он был на сто процентов уверен, что Егоров не сможет отказаться от этой встречи. А теперь, вопрос, какая информация из Крыма могла заставить Егорова отправиться на Арбат пешком и без охраны? Вот, тут ты можешь думать и фантазировать.

– Деньги. Из-за бабы он не стал бы так изгаляться. В его возрасте одноразовый секс можно получить и от секретарши не выходя из кабинета.

– Ты по себе судишь, Козырев. У Егорова денег немерено. Он долларовый миллионер!

– Был, долларовым миллионером, был, до того, как в него выстрелили. Я в Интернете покопался на досуге. Оказалось, он не такой простой был, как нам показался в день убийства. У него два пансионата на Украине с советских времен остались, квартирка пятикомнатная в Киеве и кое-что в Одессе.

– Я не расслышал, что там, в Одессе у Егорова?

– Четыре пионерлагеря за ним числились вначале девяностых. Сейчас там какое-то общество с ограниченной ответственностью, а персонал прежний, из тех, кто выжил. Может, ему по телефону напомнили о недвижимости в Одессе и в Киеве?

– В огороде бузина, а в Киеве дядька! А у остальных наших клиентов собственность на Украине тоже осталась?

– Не знаю, меня Егоров заинтересовал из-за прямой связи с золотым демократом. У Золотого говорят тоже на черный день по разным норам рассовано пол страны.

– Клевещешь на лучших людей, наказать придется, чтобы нос свой длинный не совал, куда не следует, – возмутился полковник. – Я же печенкой чувствовал, что ты не отстанешь от него добровольно. А может, ты тайный коммунист и фамилия твоя Зюганов, а не Козырев?

– Нет, я точно такой же демократ, как Золотой, только без денег.

– А теперь, слушай мой приказ Козырев: Золотого забыть, как страшный сон и искать киллера, который собирается его убить! Ты меня понял: ЗАБЫТЬ и ИСКАТЬ!

– Можно и забыть, товарищ полковник, но мне наши бывшие коллеги кое-какие бумаги передали по поводу расстрела в Симферополе членов московского кооператива «Юрист». Так вот, у них, у тех, кто вел расследование этого дела в бандитские девяностые, сложилось убеждение, что заказчиком убийства был известный вам чиновник по кличке Рыжий.

– Во, как загнул, просто припечатал к стене, – возмутился полковник. – У них сложилось это, как его, убеждение, твою мать. А чего ж они его не посадили? Почему закон нарушили?

– Ага, закон в девяностых, тогда Ельцин, что сказал, то и сделали. Он же парламент расстрелял в прямом эфире из танков, а Золотой у него доверенным лицом был, главным по коробке из под ксерокса.

– Это что еще за коробка с ксероксом?

– Она не с ксероксом была, а с американскими долларами. Но я не о том, говорить начал. Золотой и сегодня икона для таких, как вы. И трогать его не моги! Флажки кругом! Но есть люди, которые могут и тронуть!

– А отсюда в деталях.

– У расстрелянных кооператоров уже не только дети есть, но и внуки. Так вот, двое из них, отличники боевой и политической подготовки, чемпионы страны по биатлону.

– Сразу два?

– Так они братья-близнецы. Горячие точки прошли.

– Мне для полного счастья только близнецов не хватало. Информация откуда?

– Из военкомата. Их к орденам представляли. Надо бы доложить начальству.

– Да генерал меня с этим докладом сходу пошлет! Была же команда к Золотому не лезть и приватизаторов оставить в покое. Тридцать лет прошло…

– Так я не против, полковникам и генералам виднее. Но есть одна маленькая деталь, об этих близнецах знаю не только я, но и те, кто в Москве вел дело кооператива «Юрист». Поэтому, на всякий случай, я рапорт составил для вас, а вы уж там сами без меня в «русскую рулетку» играйте. Стрельнут они, не стрельнут? Мне думать не положено.

– Так, рапорт оставил, свободен! О близнецах ни слова, и ни полслова. Я проверю твою писанину. Если, что не так, мало не покажется.

– А я ничего не утверждаю. Просто есть снайперы, и есть мотив для убийства, – тут же пошел на попятную оперативник. – Я даже извиниться готов перед героями африканских войн.

– Я сказал, свободен! – выскочил из-за стола полковник. – Секретаря ко мне!

Через минуту в кабинете появилась дородная обстоятельная дама.

– Кофе, чай? – спросила женщина.

– Пригласи из экономического отдела Самойлова.

ЧП в палате инфарктников

– Ну, и где ваш больной? – недовольно спросил врач-кардиолог Иван Иванович Тараканов. Он и похож был на таракана своими черными, закрученными вниз усами. – Что вы панику подняли? Где покойник?

– Так он мертвый был, – удивленно осмотрел палату Петухов. – На кровати лежал под капельницей.

– И куда делся? – повысил голос Тараканов. У врача болела голова после вчерашнего, и он мечтал сейчас о бутылочке холодного пива. – Матильда, вы понимаете, что происходит?

– Нет, – собирая капельницу, произнесла медсестра. – Вхожу в палату – тишина, как на кладбище, и санитары из морга чего-то ждут. У них в палате радио, как в парикмахерской без перерыва надрывалось с утра и до отбоя, а тут тишина Я думала, что санитары выключили, а они орать в два горла: «Зачем вызывали, если покойника нет? У нас заявок, как грязи, а мы тут, как два тополя…». И матом для связки слов.

– Надо милиции сообщить, – вмешался в разговор Петухов. – Это все покойник устроил. Вначале, он просил меня утихомирить горлопанов из радиоточки, которые запретить «Матильду» хотели. Неизвестный говорил, что покойного царя к балерине Кшесинской приревновала депутатша из провинции. А у царя с балериной свои шуры-муры были. Я так думаю, что он и радио унес, чтобы борцы за чистоту рядов народ поднять не смогли, на великую битву с Учителем.

– Какой учитель, какая балерина, какой царь, какое радио? Ты что несешь, Петухов? – схватился за голову Тараканов. – Ты мне можешь объяснить, кто в отделение санитаров из морга вызвал? Мне уже заведующий звонил, до главврача больницы дошло.

– Я сейчас всё объясню, – стал заикаться Петухов. – У нас из палаты кто-то унес радио на самом интересном месте. Эксперты должны были ответить на главный вопрос нашей жизни, было у Николая второго что-то с балериной или нет?

– Погоди, ничего не понял. Причем тут Николай второй и его балерины. Я спрашиваю, какой гандон сюда санитаров из морга вызвал? – подозрительно посмотрев на больного, заорал врач. – Кто звонил в морг?!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.