Неожиданный трофей
– Кидайте абордажные крюки, – Роланд все еще смотрел в подзорную трубу, хотя судно с огромной осадкой и резной тритоншей на носу уже подошло к ним почти вплотную.
Кого он пытается высмотреть на борту «Королевской медузы»? – недоумевал главный помощник капитана Лойд. – Принцессу? Но она, наверняка, прячется в каюте под надежной защитой из охранников-нубийцев. И эти тренированные в бою негры, которые сторожат ее с алебардами наперевес еще, наверняка, искромсают в клочья не одного пирата, желающего захватит в плен царскую дочь.
У Роланда нет никаких шансов осуществить то, что он задумал. Королевский фрегат куда крупнее, у них более мощные орудия, более ярые залпы. «Морской грифон» тут же пойдет ко дну, если одно такое ядро угодит в его хлипкий борт. Но корабль пирата словно был зачарован. Пушки с «Королевской медузы» палили бесперебойно, ни одна из них не достигла цели. А расстояние между кораблями все сужалось. Уже полетели вперед железные котики и абордажные крюки, зацепились за чужой борт. Команда Роланда перескакивала на роскошный корабль.
Лойд отложил карабин и нащупал саблю. Пора и ему идти за добычей. Не за принцессой, конечно. Этот приз для капитана, но стоит разжиться парой туго набитых кошельков от королевских делегатов и золотыми медалями, которые блестят на мундирах военные так, что и на расстоянии метра видно. Галуны и погоны у них тоже неплохи. Когда все они станут трупами, с них можно будет снять даже сапоги. Пиратам все пригодится. С последней остановки в трактирах острова Пиона, Лойд пропил почти все. И еще недавно он думал, что напав на роскошный фрегат, вся команда бессмысленно сложит головы, но про капитана недаром говорили, что ему покровительствуют сами морские боги. О нем шептались и в Пионе, и в Султаните, и в Оквилании, что его невозможно ранить, пока он находиться вблизи воды. Якобы все русалки моря до одной в него по уши влюблены и защищают его своими чарами. Обычно Лойд посмеивался над этими сплетнями, выпивая чарку за чаркой. Да, капитан красивый молодой мужчина, но не настолько, чтобы принцесса захотела его в мужья. Без титула и богатства он и мелкой виконтессе с прибрежного островка Кальмар не нужен, а что уж там говорить о какой-то барышне из Опала. Но иногда, правда, казалось, что капитан способен на волшебство. Стоило ему нахмуриться, и надвигалась буря, стоило разбить стекло, и открывался неожиданный глубоководный пролив среди мелей, стоило поставить зеркало на палубе так, чтобы оно отражало горизонт, и в нем возникали жуткие рыбоподобные существа, которые направляли судно на ловлю богатой добычи. Однажды после ссоры с этими зеркальными существами наступил штиль, матросы голодали и вдруг капитан лишь окликнул кого-то из воды, сказал, что извиняется, и на палубу волной занесло столько рыбы, что коку хватило на готовку на целый месяц. Это был самый сытный месяц, какой Лойд провел в море. Но самым поразительным было то, что вместе с рыбой на палубу занесло водой древние золотые монеты. Откуда они взялись в воде? Лойд слышал от бабушек еще в детстве про затонувшие королевства, но когда сам узрел рядом с крупной рыбиной осколок золотой статуи морского божества, ему стало не по себе. Да, и одна из рыб попалась необычная, с крыльями вместо жабр и тремя головами. Ее бы выкинули назад в море, если б капитан не пояснил, что это посланник лично для него. Уж сколько бед пришло от этого посланника! Лойд и вспоминать не хотел.
Капитана боялись, но не настолько, чтобы бежать от него всей командой. Роланд знал, как добыть золото и удачу. А то, что по ночам он говорил с существами из моря, не имело особо значения. Лойд сам как-то раз застал его за этим, но постарался скорее забыть то жуткое невообразимое существо, которое ночью разгуливало по палубе.
Как быстро закончилась рукопашная схватка на борту «Королевской медузы». Лойд успел раскромсать всего пару офицеров, а пираты уже победили. Пленников связывали. Остатки команды капитулировали. Ура! Но что-то в атмосфере судна было слишком мрачным.
Роланд переступил борт последним. Казалось, что деревянные хвосты медузы, тянущиеся по бокам, сейчас оживут и вцепятся ему в ноги, но этого не произошло. А вот сам он ловко схватил за шкирку дряхлую дуэнью, прятавшую стареющее лицо под черной густой вуалью. Лойд скорчился при взгляде на нее. Старуха в черном глухом платье напоминала немощный призрак. И такую приставили к принцессе?! Хотя вроде бы в Опале строго чтят этикет и какие-то чудовищные традиции.
– Где принцесса? – строго потребовал капитан. Ни золото, ни сундук с сокровищами и серебряной утварью из приданого царевны его не волновал, только она сама. А ведь на палубу уже вытащили столько добра, найденного в трюмах.
– Которая принцесса? – голос дуэньи напоминал сухое карканье. – Вильгельмина? Кориана? Корриган? Иллирия? Мериана? Доурина? Какая из двенадцати дочерей царя вас интересует? Или же его племянницы?
– Та, которая на борту, – сухо шикнул Роланд.
– А, эта, – дуэнья забеспокоилась. – Она не годится.
– Для чего?
– Ни для чего. Она сильно больна. Очень сильно! Ей нельзя выходить из каюты на солнечный свет.
– Как тебе нельзя обнажить лицо, – он хотел сдернуть вуаль, но дуэнья увернулась. – А ты из орлиного рода!
Что это значило? Лойд нахмурился. Капитан часто говорил загадками.
– Дверь в каюту невозможно взломать капитан! – кричал лоцман с ломом наперевес. – Она зачарована?
– Глупости! – обрезал его Роланд и тряхнул дуэнью. – Давай ключи!
– Один ключ, но вам не стоит им пользоваться. Принцесса, правда, очень тяжело больна.
– И поэтому ее везут, чтобы выдать замуж. Король Оквилании жаждет жениться на больной, чтобы поскорее овдоветь. Да еще и разжиться приданым хворой жены. Удобный способ стать богачом. Жаль, что я до этого не додумался, когда был юным и наивным. Не пришлось бы становиться пиратом. Вот вам мой совет, ребята, найдите себе по богатой женушке, и карьеру можно бросить.
Команда дружно засмеялась, но смех стал каким-то натянутым, едва из каюты повеяло сыростью, будто там все протухло рыбой и водорослями.
Роланд сжал саблю одной рукой, а горло дуэньи другой.
– Молодой человек! – запротестовала она. – Где ваши манеры?
– Растерял, когда насиделся по тюрьмам Султанита. Между прочим, все из-за твоей госпожи.
– Моя госпожа вас не знает.
– А вдруг у нее проснется память, когда она взглянет на меня.
Роланд откинул со лба русые пряди. Бороды он так и не отрастил. Лицо выглядело юным, несмотря на пару мелких шрамов на висках, будто тритоньи когти на них отпечатались.
– Она едет лечиться. Замужество лишь предлог, чтобы покинуть родную страну, – извернулась дуэнья. – Ей требуется умелый лекарь.
– Принцесса – инвалид! – усмехнулся капитан.
– Она даже передвигаться не может без портшеза или паланкина, – охотно закивала дуэнья.
– Как и все знатные дамы в Опале и многих других государствах побережья. Лишь крестьянки, да пираты ходят по земле на своих ногах. А у вас богачей полно разнообразных колясок, носилок и экипажей.
– Кстати, о богатстве, – дуэнья приблизила свои сухие губы к его уху. – Сколько вы хотите за то, чтобы доставить принцессу в Оквиланию в сохранности?
– Я сам взял все, что хочу, – на палубу уже выгружали сокровища из трюмов. Пираты срезали с трупов царских делегатов кольца прямо вместе с пальцами.
– На суше есть больше, и мы от вас легко откупимся. Лишь назовите цену.
– Да ты прямо черный дракон в женском обличии, который сторожит принцессу, – криво усмехнулся Роланд. – Я сам могу заработать денег, то есть награбить, кроме них мне нужна девушка.
– Возьмите другую. Любую другую, но только не эту.
– Я выбираю эту, – сказал он, и море ответило тихим предостерегающим стоном. Что-то тут было не так. Это звук со стороны волн – сигнал. Нужно было насторожиться, но Роланд бесцеремонно отнял большой медный ключ с головкой в форме медузы из сухой руки дуэньи.
– Вы пожалеете, – прошипела она. Ее белые губы некрасиво изогнулись под вуалью. Казалось, что это труп ожил и заговорил. Эти губы, правда, гниют или ему только кажется?
Роланд храбро двинулся вперед сам, не дожидаясь помощников, открыл каюту с резной дверью, испещренной барельефами и какими-то знаками. Казалось, что тритонша на носу захваченного пиратами корабля при этом вздрогнула и зашевелила щупальцами.
Из открытой каюты дохнуло запахом тины, водорослей и стоячей воды. Команда слегка отпрянула, но Роланд равнодушно глянул на лужицы на пороге, порошок из дробленых ракушек и кораллов, принимавших формы изящной женской стопы и цветущие прямо на коврике кувшинки. А еще знак морской тринадцатиглавой богини на косяке.
– Происки Меллюзины! – перекрестился Лойд, но капитан глянул на него с презрением и повелительно махнул окровавленной саблей.
– Вперед! Вытащите мне принцессу хоть за волосы!
Почему он не пошел за ней сам? Мерзавка заготовила кинжал, чтобы убить первого, кто к ней приблизится? Или в каюте затаились охранники с алебардами?
Отряд пиратов пошел исполнять приказ капитана. Самые отъявленные смельчаки! Кто-то из них вскрикнул. Послышались звуки борьбы. Когда пираты вышли из трюма с добычей, нескольких из них не хватало, а у одного плечо распухло от следов зубов какого-то животного. Так могут искусать лишь пираньи.
Четверо пиратов вели принцессу, вернее тащили.
– Ей нужен паланкин, чтобы передвигаться, – снова завопила дуэнья. – Она не может ходить сама.
– Паланкин с водой на полу, – передразнил Роланд. – Или может сразу аквариум. А вероятно, нам стоит запустить ее назад в то озеро, из которого вы ее вытащили, чтобы сосватать королю.
Дуэнья прикусила язык.
Лойд заинтриговано смотрел. Он никогда не видел королевен на таком близком расстоянии. Жалко, ее лицо закрыто непрозрачной бархатной фатой. И странно, что так одели принцессу из Опала. Обычно такой наряд применим лишь для восточных женщин. Кажется, это покрывало называется чадрой, и даже в ней есть прорези для глаз. А принцесса из Опала видит не глазами? Однако под покрывалом виднелось вполне приемлемое для опальской принцессы бальное платье. Парча и бархат струились каскадом при каждом шаге, но на палубе почему-то оставались мокрые следы. Хотя принцессу практически нести на руках.
Роланд велел посадить ее на бочку и сорвал покрывало. Красивое лицо под ним оказалось слишком бледным. Принцесса щурилась на солнце и болезненно жалась.
– Это ты? – Роланд коснулся ее щеки. – Я помню, как хорошо ты меняешь лица, Ясмин!
– Ее зовут Мередиана, – снова подала голос дуэнья. – Она тринадцатая дочь короля.
– То есть та, которой в записях о рождении нет, приемная, очевидно, – он снова коснулся ее бледной щеки. – Я помню, что имена ты меняешь так же быстро, как лица. Проверить в любом случае легко.
Не обращая внимания на визг дуэньи, он распорол кончиком сабли пышные юбки принцессы, а под ними будто большая рыба обнаружилась, вместо ног, блеснула чешуя яркого пурпурного цвета. Лойда чуть не стошнило прямо на палубу.
– Она же рыба, не женщина, – воскликнул он, но капитан бросил на него такой свирепый взгляд, что он готов был проглотить назад собственные слова.
– Такую рыбу можно продать в цирк, – тут же поправился он.
– Русалка, а не рыба, – Роланд аккуратно взял бледную царевну за подбородок. – Я видел много принцесс, царевен, королевен, дочерей султанов, но мне нужна русалка.
– И я здесь, – она гордо подняла голову, украшенную короной и целой сетью сложных фероньерок с подвесками-раковинами. Из ее рта шла пена вместе со словами. Лицо было изящным и чуть кристаллическим с выпирающими скулами, как у всех морген. – Но вы будто не рады!
Роланд глянул на ее хвост. Он был пурпурного цвета. Оттенок королей! Не лазурного, а пурпурного. Какая досада! Он действительно схватил не ту, кого намеревался. Все усилия призванных ветров и морских чар потрачены впустую.
Изящная рука принцессы-русалки скользнула ему за ворот, как уж.
– Я могу пообещать тебе все тайны морского дна, если выпустишь меня на волю прямо сейчас, – шепнула морская красавица.
Роланд отвернулся. То же самое когда-то обещала ему другая. Но не за то, что он ее отпустит, а совсем наоборот.
– Ты пурпурная! То есть из Красного Океана. Ты ее не знаешь.
– Кого? – царевна даже обиделась.
Роланд подошел к дуэнье. Пора разобраться с ней. Миг и черная вуаль была сдернута. Пустые глазницы с глубоко запавшими гнилушками внутри щурились на дневной свет. Мертвенно-бледное лицо в щеках прорезали жабры. Моргена! Как он и подозревал. Выкинуть ее за борт – значит сохранить ей жизнь. Искромсать ее саблей прямо сейчас, и части тела, как змеи расползутся по борту, примутся жрать матросов.
– Где другая?
– Я же намекала вам, что вы нацелились не на ту.
– А если отправить тебя, как парламентера обратно, откуда ты пришла, и сказать, что я уничтожу мечом эту дочь океана, если мне не вернут другую.
– Кругом вас вода, неумно угрожать, – прошипел в ответ беззубый рот.
– Но я рискну.
– А когда добудете желаемую, что сделаете? Потонете ради нее? Как вам жить с русалкой. Она из моря, вы с земли. Ничего не выйдет!
Он приставил лезвие к горлу старой морской ведьмы.
– Я найду способ!
Дуэнью придется отпустить. С ним останется пока принцесса. Ее корона из золотых раковин на земле мало, что стоит, но здесь на водном просторе это единственный символ власти, какой есть.
Матросы поделили прибыль, и теперь беспокоились, взирая на водяное диво. Кто-то крестился. Кто-то сплюнул на палубу, чтобы отвести несчастье. Будь их воля, они бы ее отпустили, чтобы не враждовать с водной стихией. Суеверные ребята! К тому же справедливо опасаются за свои шкуры. Не отпусти они ее сегодня до ночи, и начнется такой шторм, что поглотит всех. Море станет кровавым. Океаниды самое опасное, что есть на водных просторах. А она, судя по всему, дочь океанского царя, а не опалского. Океанида взирала на него так властно, будто уже заполучила его в плен, и он, как и положено глупому человеческому парню, вот-вот сляжет к ее ногам с извинениями и заверениями в преданности. Эти духи вод удивительно высокомерные создания. Особенно царевны. Лишь на суше их можно укротить и заморить до послушного состояния. Но на воде они властительницы. Мысленно пленница уже пыталась им командовать. Он с трудом давал отпор, но она почти брала верх. И ему придется пока остаться с ней и проглотить горечь от обиды, что в ходе долгих слежек и сражений он получил не ту, в которую изначально был влюблен. Ясмин где-то в море, а ему достался королевский фрегат и дочь океанского царя. Хороший трофей, но для того, кто хотел совсем другого.
Подружиться с морем
Годом раньше
– За успех! – Ясмин поднесла к губам горлышко бутылки с самым крепким ромом и даже не перекривилась от резкого запаха. Ее бирюзовый чешуйчатый хвост стелился по столу в его каюте, оставляя на карте мокрые следы. Но Риону было все равно.
Еще вчера он был всего лишь юнгой, а сегодня занял на всех правах роскошную капитанскую каюту. И все благодаря новой очаровательной подруге. Она не плевалась, как все девушки от крепких напитков, не падала в обморок и не устраивала истерик, не выпрашивала наряды и подарки, напротив, приносила их из моря сама. Единственная проблема была в том, что Ясмин была русалкой. Ее нельзя было представить команде и друзьям, на ней нельзя было жениться, и стыдно было признаться хоть кому-то в том, что они познакомились, когда она пыталась его утопить. Зато в ее обществе он чувствовал себя, как на небесах. И не важно, что вслед за ней приползали крабы и всякая всячина из моря, а дно его новенького только что захваченного судна сейчас обвивал докучливый кракен.
– Ты станешь очень скоро величайшим флибустьером морей! – предрекла Ясмин. Ее предсказания всегда сбывались.
Она изящно выгнулась вверх, обхватила шею Риона скользкой влажной рукой и поцеловала юношу в губы. Ее поцелуи всегда были приятными, хоть и отдавали солью морской воды.
– Помнишь, как мы познакомились? – Ясмин лукаво улыбнулась. – Ты не дракон, но от твоего вида меня будто обожгло. И обжигает до сих пор.
– Поэтому ты пыталась утащить меня на дно? – нелюбезно было поминать былые обиды, но Ясмин лишь легко и весело рассмеялась.
Рион вздрогнул и воровато оглянулся. Ему почудилось, что кто-то подглядывает в замочную скважину? Кого из команды привлек серебристый русалочий смех? Штурмана? Кока? Нового юнгу, которым стал вчерашний ловец устриц? Кто-то точно проходил за дверью, но надолго не задержался. Рион даже не решался спросить «кто там?». Он все еще неуверенно чувствовал себя в роли капитана. А Ясмин самоуверенно играла его новой саблей с тяжелой кованой рукояткой в форме морского дракона. Русалке нравились красивые вещи. Когда-нибудь он подарит ей все сокровища, которые захватит с чужих судов. Но Ясмин, увы, не та девушка, которой можно подарить роскошное бархатное платье.
Рион погрустнел.
«Когда-нибудь ваши отношения закончатся, и она навсегда исчезнет в волнах», все еще шептал в его мозгу голос того странного морского существа, которое вцепилась в него клешнями вчера на побережье. Оно легко призывало шторм и завывало, подобно ветру:
– Не спутывайся с Ясмин, иначе она принесет тебе столько же бед, сколько и всем нам.
Но предупреждение странного существа запоздало. Рион уже спутался с русалкой, и ничуть об этом не жалел. Хоть от лукавой улыбочки Ясмин его иногда и прошибал холодный пот. Временами его чудесная подруга зловеще сверкала глазами и начинала казаться просто пугающей. В такие моменты на море начинался шторм. Но сейчас все было спокойно, однако уши-раковины под шелковистыми прядями Ясмин навострились. Она прислушивалась к каким-то далеким звукам, плеску весел и перешептываниям за бортом корабля.
– За тобой кто-то охотится! – сделала вывод она. – Видно, ты что-то украл в портовом городке.
– Не я один, вся команда там хорошо разгулялась. Но капитаном тогда еще был не я.
– Однако сейчас вся ответственность ляжет на тебя.
– Я велю прямо сейчас сняться с якоря, – всполошился Рион, заметив в окно каюты шлюпки с солдатами. Они точно направлялись к его кораблю.
– Ты неисправим! – Ясмин слегка поцарапала острыми коготками столешницу. – Всегда бежишь тогда, когда уже поздно.
Плеск весел и окрики солдат достигли ушей Риона. Сюда плыл ночной караул. Ясмин позвала кого-то из моря, и их шлюпки перевернулись. Какие-то голодные рыбины утащили солдат на дно и теперь вели трапезу. Кровавые фонтаны взметались на волнах то здесь, то там. Его ребятам с саблями и мушкетами даже не пришлось вмешиваться. Иначе им бы уже пришлось поднять якорь и отплыть. Ведь звуки пальбы привлекли бы сюда весь прибрежный караул. А моргены утягивали людей и судна на дно абсолютно бесшумно.
– Изменишь мне, и я утащу на дно и тебя, – пошутила Ясмин, при этом личико у нее было невинным, даже наивным, но он все равно испугался. Она ведь это могла. Причем запросто. Дружить с ней опасно, но пиратом быть опасно тоже. Он с юности выбрал опасность. Это его путь. А иначе и жить нельзя. Он родился в бедной рыбацкой лачуге. Мог либо подохнуть с голода, либо податься в бандиты. Родня его дома не держала. Самим есть было нечего. На побережье перевелась вся рыба. Сейчас он знал, что то были происки морген. Они не любили, когда людям доставалась хоть мелкая часть совершенно лишних обитателей моря. Это дело принципа, а не жадности, как объясняла ему Ясмин – не уступить людям ничего. Но сама она Риону часто уступала и помогала, чем могла.
Союз с русалкой был самым прекрасным и самым жутким, что с ним случилось.
– Кто-то подслушивает нас под дверью. Я шугану его! – спохватился Рион, заслышав у каюты чьи-то крадущиеся шаги.
– Не нужно, команда знает, что твоя дама из моря, – ее скользкие пальчики с перепонками вцепились в его воротник. Ясмин была удивительно сильной. Сильнее чемпиона кулачных боев, да и когти у нее, если она их выпустит, как ножи. И все равно он ее любил. Такое лицо, как у нее, ценнее любых захваченных в бою сокровищ. Золотистые брови и ресницы, точеные скулы, уши и щеки изогнутые в форме раковины. А волосы лежат на плечах и спине кудряшками, как спелая рожь. Он никогда в своей жизни не видел прекрасную цветочную фею, но заочно решил, что русалки это королевы красоты. Какая фея сравниться с таким совершенством?
Совершенство было волшебным и опасным, но он не унывал, хотя знал, что вместо даже самого качественного рома Ясмин предпочла бы хлебнуть кровь его команды. Такие уж существа моргены – жрут людей живьем и ни разу не подавились. Но ему Ясмин пока ничего плохого не сделала и даже не попыталась. Значит, это любовь? Он смотрел в ее ясные глаза цвета морской лазури под веерами золотистых ресниц. Перед тем, как она приплывала к его судну или к берегу, он часто видел золотые облака над морем. Они похожи на нее и будто следуют за ней.
– Ты точно морская принцесса! – он нежно отвел за острое ухо завиток ее волос.
– Откуда тебе знать?
– Ну….
– Морские принцессы это значит дочери морского царя Сеала и царицы Лилофеи.
– Никогда о таких не слышал.
– Это было много столетий тому назад. Была свадьба под водой. Теперь есть много царевен и царевичей. Откуда тебе знать, что я из них.
– Я просто предположил, – оправдался Рион. Чем он ее так задел? – Вообще слово «принцесса» еще можно расценить, как комплимент.
– Быть принцессой – тяжкие узы, а ты говоришь, что это похвала.
– Для простонародья, выходец из которого я, принцессы это горделивые красотки в роскошных нарядах и со свитой. Быть принцессой в глазах бедного парня это значит быть совершенством.
– Ну, тогда спасибо за комплимент, – Ясмин отсалютовала бутылкой, которая была уже почти пуста. – Не понимаю, что пираты находят в роме? Горький, не соленый, совсем не кровь на вкус.
– Тогда и не пей!
– Не хочешь же ты, чтобы я присосалась к твоему горлу.
– Русалки не вампиры.
– До тех пор, пока не обидят.
Больше верилось в то, что обидеть может она сама. От одного ее свиста разражалась буря, от одного движения ее плавников или сжатого кулачка тонули лодки или образовывались пробоины в суднах. А еще приходили на подмогу стаи пираний и рыб-мечей.
Ясмин настоящая находка. Как удобно с ней дружить. Она все может, чего не могут даже самые лихие головорезы с абордажными крюками. Знать бы раньше, что все русалки еще и колдуньи, и он снимал бы свою треуголку перед каждой из них. Но любил он только Ясмин. Жаль, что с ней нельзя всего того, что с земной девушкой. Ведь она только наполовину человек, а от поясницы – бирюзовая рыба с роскошными плавниками, расходящимися в стороны, как лепестки анемона. Ползать по палубе она может, а вот ходить – нет. С ней нельзя потанцевать, ее невозможно привести с собой в трактир или заняться с ней любовью. Но целоваться с ней можно. Ее губы холодные, как ночное море, но не соленые, а сладкие. И от ее поцелуев он пьянел, как от дорогого вина. В мозгу возникали различные иллюзии – вот они с Ясмин плывут под водой в обнимку, будто танцуя, вот она сидит на подводном троне из кораллов, а он рядом с ней, вот они мчаться по заливу на водной колеснице, запряженной крупными морскими коньками и улитками.
Все это иллюзии, но от них хотелось спуститься в ее мир. Дружить с русалками следует осторожно. С такой подругой можно разбогатеть, промышляя на море, если соблюдать осторожность и трезвую голову на плечах, но с ней же можно и легко потонуть, если поддашься до конца ее чарам. А он вот-вот им поддастся. Но не дружить с Ясмин уже выше его сил.
Он проведет с ней всю ночь. Ясмин долго могло находиться в его каюте без воды, вычерчивая какие-то странные линии на карте.
Сейчас самое главное отдать распоряжение команде. Нужно поднять якорь и выйти в открытое море, до того, как кто-то на берегу поднимет тревогу. Следы кровавой расправы над ночным караулом все еще плавали в воде. Обломки лодок и недоеденные рыбами останки тел производили удручающее впечатление.
Его корабль назывался «Наяда». Лучше будет переименовать его в «Ясмин». Если б не она, то не было бы и корабля, капитаном которого мог стать Рион. Как, впрочем, не было бы и кракена, чьи щупальца уже ползли по палубе. Он думал, Ясмин давно приказала чудищу убраться назад на дно. А оно тут, как тут, обвивает борта корабля, тянется влажным скользким щупальцем к его ноге. Рион даже не решился выхватить саблю, он не имел права наносить вред любимой зверушке Ясмин. Изящная русалка обожала приручать морских чудовищ, и они почему-то охотно ей служили. Неужели соблазнились на ее красоту, как и пират. Рион ухмыльнулся, подумав, что одна красивая русалка легко может держать в заложниках самого капитана пиратов, всего-то взяв в плен его сердце.
Он не сразу заметил еще одну существо, явно пришедшее из моря. На этот раз оно было необычным. По фигуре и одежде больше напоминало утопленника, вставшего со дна моря. Волосы шевелились, как белые черви, под прохудившейся шляпой. Руки и ноги напоминали клешни. Оно вцепилось в воротник Риона, едва он подошел и прошипело.
– Не путайся с русалкой, иначе закончишь, как я.
Ну, зачем только все существа, выползшие из моря, его об этом предупреждают? Что в Ясмин такого, что все против нее так предубеждены? Рион смело глянул в желтые запавшие глаза морской твари. Была ли она когда-то человеком, утонувшим в море, или некоторое сходство с мужчиной это всего лишь видимость? Ясмин предупреждала его об опасных водяных колдунах. Вдруг оно одно из них?
Создание, как будто без слов поняло, что Рион ему не доверяет, содрало у себя с клешни перстень с печаткой и сунуло Риону.
– Спроси у людей о трагедии, происшедшей с кораблем «Медуза» и о затопленном год назад флоте из Султанита. А еще спроси у Ясмин, что обещают лица на золотых вратах подводного царства.
Печатка была смутно знакома. Это точно герб какой-то королевской династии. В скудном свете фонаря, болтавшегося на железном кронштейне, было плохо видно. А вот глаза морской твари сияли, как две миниатюрные луны. Они были единственным красивым, что нашлось в склизком теле, от которого воняло гнилыми водорослями.
– Спроси о трупах утопленниц с отпечатками русалочьей ладони на горле, о вражде подводных царевен. Обо всем. Это все интересно. Если наблюдаешь со стороны. Но приблизишься ко всему этому, и сам задохнешься под водой.
– И какая тебе разница, если я умру? – спросил Рион, но существо уже уползало, оставляя на палубе длинный светящийся след. Как удачно оно заползло именно в ту часть судна, где сейчас никого не было кроме него и капитана. Предупреждение было заранее спланировано. Но оно запоздало. Корабль уже уходил в открытое море, вдали уже звучали голоса сирен, а сама Ясмин обосновалась в его каюте. Она легко может призвать шторм и потопить всю команду, но она этого не делает. Так что же такого опасного в общении с ней, о чем стоит предостерегать? Его держат за дурака. Хотят запугать, чтобы он отказался от дружбы с самым прекрасным и волшебным существом, которое повстречал. И, в конце концов, разве до знакомства с Ясмин его жизнь не была сплошной повседневной рутиной. Так чего эта жизнь вообще стоит, если без русалки все равно жить скучно. Рион сунул печатку себе в карман и тут же ощутил, как карман потяжелел. Перстень с печаткой вроде был совсем небольшим, а в кармане будто сразу фунт прибавился. Ну и фокусы! Лучше быть поосторожней с моргенами. Они все скользкие и хитрые, только и думают о том, как причинить людям вред. Только Ясмин его поддерживает и понимает. На море она ему не только подруга, но и покровительница. Но вот существа, которые приходят из воды вслед за ней, превращают жизнь в ад. Рион приготовился терпеть их и дальше. Если хочешь водить дружбу с русалкой, то нужно относиться терпимо ко всем тайнам морского дна.