Всё дело в цвете!

***

Генри сидел в кабинете детектива Мартина Годфрида. Генри знал это имя: какое-то время назад Годфрид раскрыл крупную кражу в местном музее и сделал себе этим имя. Таких краж было еще несколько, но каждый раз Мартин умудрялся найти преступников и отправить за решетку. Но что нужно было детективу Годфриду от Генри, последний не очень понимал. Наконец, в кабинет зашел сам детектив и сел на свое кресло, положив на стол какие-то бумаги.

– Добрый вечер, господин Райт, – спокойно сказал Мартин, открывая одну из папок.

– Добрый, господин детектив, – голос Генри звучал довольно нервно. – Можете, пожалуйста, сказать, зачем меня выдернули из галереи?

– Да, пожалуйста. Нам поступило сообщение, что у Вас находится редкий красный алмаз, который принадлежит национальному музею. Это правда?

– Красный алмаз? Нет, этого точно не может быть.

– Странно…мне сказали, что в Вашей коллекции находится много драгоценных камней. Возможно, к Вам как-то и этот алмаз попал?

– Вся моя коллекция легальная. Ее начал собирать еще мой отец. А те камни, что были собраны мной, я покупал у коллекционеров лично, на них есть документы. И плюс…все камни, собранные мною лично, синего цвета.

– Почему именно так?

– У меня протанопия.

– Что это?

– Одна из разновидностей дальтонизма. Я не различаю красный цветовой спектр.

– Подождите…но ведь это в галерее сейчас Ваша выставка «Оттенки красного»? Это не Ваши работы? Или я чего-то не понимаю?

– Господин детектив, это – совершенно другое…я не смогу Вам это объяснить. Эта выставка – мой личный эксперимент. Но я не вижу цвета. Я их…в общем, ощущаю совершенно по-другому.

– Ладно, в любом случае, это не так важно. Значит, Вы утверждаете, что красного алмаза у Вас быть не может?

– Да, утверждаю.

– Тогда Вы дадите нам разрешение на осмотр Вашей коллекции? Это только в рамках расследования, чтобы убедиться, что Вы не виновны.

– Ну…хорошо, да, конечно.

В 19:30 5-го ноября 2015-го года детектив полиции Дримстока Мартин Годфрид в сопровождении нескольких полицейских отправился домой к художнику Генри Райту. Райт сам открыл дверь и пригласил полицейских в свой дом. Сразу же он повел их в комнату, где лежала коллекция его драгоценных камней. Генри был абсолютно уверен, что каждый камень в своей коллекции он знает наизусть. И именно в этот раз уверенность его подвела. Каким-то образом там оказался красный алмаз. Тот самый, который искали полицейские. Генри не знал, как он там оказался. Но теперь он был подозреваемым, и детектив Годфрид надевал на него наручники. Сегодня утром Генри снимали в репортаже в галерее на его выставке, а уже сейчас он был преступником, которому предстоит провести остаток жизни за решеткой. Генри лихорадочно перебирал в голове все возможности, как камень мог попасть к нему, но не мог найти какого-то варианта. Но, когда его сажали в машину, художник вспомнил одну историю, которую и собирался поведать полиции, когда он окажется в отделении.

***

Генри родился в достаточно богатой и успешной семье. Его отец – Гарольд Райт – был крупным промышленником, благодаря чему мог позволить себе начать собирать коллекцию из редких драгоценных камней разных форм и размеров. Мама была своего рода светской львицей, поэтому в доме у Райтов всегда было много самых разных людей, в том числе, детей. Генри с детства был очень умным мальчиком и постоянно тянулся к новым знаниям. Поэтому, когда однажды в их дом пришла семья Кесслер, Генри заинтересовало, что это за камни грязно-желтого цвета в сережках у их дочери Барбары. Райт-младший долго не решался подойти к ней, потому что Барбара постоянно находилась с остальными взрослыми. Но в какой-то момент им удалось остаться вдвоем в одной из детских комнат, и Генри, все еще сильно стесняясь, задал вопрос про камни.

– Желтый? – как-то обиженно спросила Барбара.

– Ну, да, – смущенно ответил Генри.

– Но с чего ты взял, что они желтые?

– Но я их так вижу…

– Ну и дурак.

– Но какие они тогда? – спросил Генри, и уже в его голосе появилась обида.

– Они красные, – и с этими словами Барбара, показав язык, встала и выбежала из комнаты, оставив Генри с новыми для него размышлениями. Вечером того же дня он подошел к отцу и спросил, что такое красный цвет. Тогда Гарольд узнал, что сын эту цветовую гамму никогда в жизни не видел. Его отвели к врачам, и они подтвердили, что из-за перенесенного в детстве заболевания Генри больше не различал цвета так, как остальные. Но, если родители были из-за этого расстроены, мальчик же был невероятно рад, ведь теперь перед ним была цель: понять и почувствовать красный цвет. Генри с самого детства читал про такие отклонения как синестезия, но подобные особенности были недоступны для мальчика, и он искал другой способ понять, что такое – красный цвет. И в какой-то момент Генри показали книги про изобразительное искусство. Подобное Райту-младшему было тяжело понять, но какая-то творческая жилка в нем действительно была, и он начал с каждым днем все глубже и глубже погружаться в историю живописи, в ее волшебные техники и способы ею заниматься.

Но, конечно, в таком деле без практики невозможно, как и без таланта. Поэтому с 10 лет Генри начал выпрашивать у родителей свои первые краски. Но оба родителя были против, по крайней мере, в самом начале. Отец считал чем-то недостойным для мужчины заниматься искусством и хотел, чтобы сын пошел исключительно по его стопам. Мама была достаточно безразлична к судьбе своего ребенка, поэтому к ней Райт-младший особо не тянулся, а с годами и вовсе перестал спрашивать ее мнение. Но в какой-то момент строгий отец, посмотрев на хорошие оценки сына, решился все-таки купить Генри краски, кисти и мольберт: если уж его и сын и будет рисовать, до будет делать это не на дешевой бумаге и какими-то некачественными материалами, а с размахом, как настоящие профессиональные художники. И к тому же Гарольд отдал Генри в частную художественную школу, которая с первого же класса возила детей во всемирно известные музеи, галереи и выставки. Благодаря такому отношению отца, Генри не получал отказа ни в чем, что ему требовалось. Но у него оставалась одна преграда.

Когда от мальчика требовали, чтобы он рисовал, он всегда избегал одну конкретную цветовую гамму, за что постоянно получал замечания от учителей. На какие-то врачебные заключения и родительские просьбы директор и учительский состав отвечали только одно: «Если он такой беспомощный, зачем Вы его вообще в искусство привели?». Это очень злило Гарольда, он даже грозился подать в суд на школу, но каких-то доводов, кроме оскорбления его сына и его лично через сына, у Гарольда не было. Один раз и Генри застал отца злым, выходящим из кабинета директора, но не решился спрашивать у него, что случилось. Только один раз он услышал, как отец в отчаянии беседовал в своем кабинете с кем-то из своих партнеров о том, что Генри безнадежен, ведь даже там, где он хочет быть, ему не удается добиться каких-то минимальных успехов. Генри очень расстроился тому, что о нем думает отец, и решил раз и навсегда это изменить. Если уж он не умеет видеть цвет, то надо научиться чувствовать его по-другому. Так начались очень долгие эксперименты Генри с красками. Он покупал все новые виды краски и изучал, чем красный цвет отличается от других в разных видах материалов. Конечно, может показаться, что он мог просто выучить, как его глаза воспринимают красный, но это было не так просто, потому что, когда цвета начинали смешиваться, глаза терялись, а вот их связка с тактильными ощущениями должна была работать безотказно. И снова Генри закопался в книги по биологии и психологии. Никто в его возрасте столько об этом не читал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.