Машаах. Полная версия

Глава 7: Зыбучие пески Винара

С каждым днём путешествие становилось всё тяжелее. Ночи становились темнее, звёзды – холоднее, а воздух – суше. Путники двигались вперёд, экономя каждый кусочек провианта, которого должно было хватить на десять дней пути.

На третий день пути впереди показалась мрачная полоса пустыни. Сначала она казалась узкой, но чем ближе подходили путешественники, тем шире становилась полоса зыбучих песков.

Зыбучие пески простирались до самого горизонта, словно море из золотого песка. Но это море было обманчивым – оно дышало, пульсировало, словно живое существо. Временами на его поверхности появлялись странные воронки, которые медленно затягивали в себя всё, что попадало в их пределы.

Массивные вихри песка поднимались в воздух, создавая причудливые узоры. Иногда казалось, что под поверхностью скрывается какое-то древнее чудовище, которое вот-вот вырвется наружу. Пески переливались всеми оттенками охры и янтаря, создавая завораживающее, но пугающее зрелище.

– Вот это да… – прошептал Пирос, вглядываясь в бескрайние пески. – Никогда не видел ничего подобного! Словно живое существо, которое дышит и движется.

Флея крепче сжала поводья своей Омички:

– Может, есть другой путь?

Маашах покачал головой:

– На карте только этот маршрут. Придётся искать обход.

Омички беспокойно переступали с лапы на лапу, чувствуя опасность. Каир, верный варан Пироса, настороженно втягивал носом воздух, его чешуя казалась особенно яркой на фоне золотых песков.

Путешественники решили двигаться вдоль края пустыни, надеясь найти проход. К вечеру их усилия были вознаграждены – впереди показались очертания старой лачуги.

– Может, там найдём ответы или помощь? – предложила Флея.

Они осторожно приблизились к хижине. Внутри было пусто и пыльно. Старые стены хранили следы былого уюта, но сейчас выглядели заброшенными.

– Давайте останемся здесь на ночь, – предложил Маашах. – Место надёжное, а завтра решим, что делать дальше.

Друзья разложили свои нехитрые пожитки и приготовились к ночлегу. Но их покой был недолгим.

Глубокой ночью послышался скрип открывающейся двери. В хижину вошёл высокий мужчина с мрачным лицом. Его одежда была потрёпанной, а взгляд – колючим.

– Кто здесь? – хрипло спросил он.

– Мы путники, – ответил Маашах. – Увидели вашу хижину и решили попросить приюта.

Мужчина назвался Сайтоном. Его история звучала правдоподобно – изгнанник из Элланты, ищущий уединения в пустыне. Он учтиво предложил ночлег и даже поделился жалкими запасами еды.

Но Маашах чувствовал неладное. Что-то в поведении Сайтона настораживало его.

Ночь тянулась медленно. Путники, измученные дневным переходом, быстро заснули. Только Маашах изредка приоткрывал глаза, прислушиваясь к дыханию своих друзей.

Сайтон лежал неподвижно, но сон не шёл к нему. Его глаза были открыты, в них горели жадные огоньки. Он не сводил взгляда с богатых одежд путешественников, с их животных, стоящих во дворе. В его голове созрел план:

«Завтра я покажу им путь через пески… Путь, из которого нет возврата. А их богатства станут моими…»

Зыбучие пески ждали своих новых жертв, а ночь становилась всё темнее. Никто из путников не подозревал о грозящей опасности, кроме, возможно, Маашаха, чьё сердце подсказывало ему, что их гостеприимный хозяин – не тот, за кого себя выдаёт.

Сайтон лежал без движения, его дыхание было ровным, но внутри него бушевала буря жадности и предвкушения. Завтрашний день должен был стать роковым для ничего не подозревающих путешественников.

А пески… Они продолжали своё бесконечное движение, словно пожирая саму землю, поглощая всё новые и новые участки плодородной почвы Айкона, превращая их в свою золотую ловушку.

Глава 8: Паника во дворце

Новость о пропаже Маашаха, Флеи и Пироса словно взрывная волна пронеслась по величественным залам дворца. Стража, словно растревоженный улей, бросилась на поиски, переворачивая всё вверх дном.

В коридорах царил настоящий хаос. Придворные в роскошных одеяниях метались от одного стражника к другому, требуя немедленных действий. Служанки, прячась за колоннами, шептались, строя самые невероятные предположения.

– Их похитили! – кричал капитан дворцовой стражи, его голос эхом отражался от мраморных стен.

– Нет, это происки врагов! – возражал старший советник, нервно поправляя свой плащ.

– Я видел, как они уходили через южные ворота! – настаивал молодой стражник, его лицо раскраснелось от волнения.

Охрана разделилась на группы, каждая из которых проверяла свои версии. Одни обыскивали подземелья, другие прочёсывали сады, третьи допрашивали каждого встречного. Стражники проверяли все входы и выходы, поднимали записи с наблюдательных постов, опрашивали всех, кто мог видеть беглецов.

В главном зале дворца Назим пытался сохранить видимость порядка. Его голос, обычно спокойный и уверенный, сейчас дрожал от напряжения:

– Всем оставаться на своих местах! Продолжайте выполнять свои обязанности! Никто не должен покидать дворец без моего разрешения!

Но даже он не мог скрыть тревогу. Исчезновение троих важных персон могло означать начало чего-то большего. Дворец напоминал растревоженный муравейник – везде суета, крики, беготня.

В это время в своих покоях Мать сохраняла удивительное спокойствие. Она сидела в высоком кресле, её взгляд был устремлён в окно, за которым бушевала паника. Она знала правду. Знала, куда направились её подопечные. Знала, что это путешествие – необходимость, испытание, через которое они должны пройти.

Феликс и Азалия ворвались в её покои, их лица выражали неподдельное беспокойство:

– Мы должны что-то предпринять! – воскликнула Азалия, её голос дрожал от волнения. – Нельзя оставлять их одних в пустыне!

Феликс добавил:

– Слухи распространяются со скоростью лесного пожара. Скоро весь город будет знать о пропаже!

Мать подняла руку, призывая к тишине. Её голос звучал твёрдо и уверенно:

– Я знаю, куда они отправились. И я знаю, что это часть их пути.

Она приняла решение. Решение, которое могло изменить всё.

В дворцовом зверинце их ждала стрекоза – удивительное создание размером с небольшой дом. Её прозрачные крылья переливались всеми цветами радуги, словно драгоценные камни, а на спине было достаточно места для десяти человек. Её мощные лапки, покрытые блестящей хитиновой бронёй, казались способными удержать целую армию.

– Мы отправимся в Храм Света, – объявила Мать. – Там, на берегу реки Вирам, нас ждёт Иолай.

Феликс и Азалия переглянулись, но не стали задавать вопросов. Они знали, что, если Мать что-то решает, значит, на то есть веская причина.

Стрекоза расправила крылья, готовясь к полёту. Её мощные мышцы напряглись, и вот уже величественное создание поднялось в воздух, унося на своей спине трёх важных пассажиров.

Назим остался во дворце, продолжая руководить поисками. Он знал, что Мать действует не просто так. Возможно, путешественники не выдержат испытаний пустыни и вернутся. Но Мать была уверена в другом – Маашах почти готов показать себя во всей красе.

Внизу, под крыльями стрекозы, простирались бескрайние просторы Айкона. Ветер свистел в прозрачных крыльях, а впереди их ждал Храм Света – место, где всё должно было стать на свои места.

Путешествие только начиналось, и никто не знал, какие испытания ждут впереди. Но одно было ясно – судьба Маашаха, Флеи и Пироса неразрывно связана с тем, что произойдёт в Храме Света.

А во дворце продолжали искать следы беглецов, не подозревая, что те уже далеко, и их путь только начинается. Стражники продолжали патрулировать территорию, допрашивать свидетелей и проверять все возможные зацепки, пока их усилия не превратились в бесполезные поиски того, что уже невозможно было найти.

Глава 9: Город Света встречает Мать

Величественный мегаполис расположился у подножия грандиозного Храма, подобно драгоценному камню, вправленному в песчаную корону пустыни. Его улицы, вымощенные сверкающим белым камнем, змеями извивались между монументальными зданиями, чьи купола и шпили тянулись к небу, будто стремясь коснуться самого солнца.

В сердце города, где река Вирам разливалась широкой лентой, блистая в лучах полуденного солнца, простиралась главная площадь. Там, среди фонтанов, украшенных мозаикой из драгоценных камней, и цветущих садов, собралась толпа, чтобы встретить божественное явление.

Храм Света возносился над городом, словно гигантская колонна, высеченная из цельного куска кристального кварца. Его стены, испещрённые древними рунами и символами, излучали мягкое сияние, а на вершине, в огромном куполе, находился портал, через который, по легенде, когда-то спустились первые хранители.

Стрекоза, величественное создание с переливающимися крыльями, словно сотканными из солнечных лучей, плавно опустилась на главную площадь. Её тень накрыла собравшуюся толпу, заставив людей затаить дыхание.

Мать, облачённая в бордовую тунику, спускалась с её спины с царственным достоинством. Каждый её шаг был наполнен величием, а кристалл Большого Взрыва, мерцающий на лбу, словно маленькая звезда, освещал путь.

Народ замер в благоговейном трепете. Люди падали ниц, касаясь лбами земли, шепча молитвы и благословения. Воздух наполнился шёпотом: «Божественное явление! Сама Мать прибыла к нам!»

Повсюду, куда ни падал взгляд, можно было увидеть священные лавки, где продавались амулеты и талисманы, павильоны целителей, источающие аромат целебных трав, площадки для медитации, окружённые древними деревьями, и фонтаны, в которых паломники омывали руки перед погружением в священные воды.

Из величественных врат Храма выбежал Иолай. Его глаза сияли от радости встречи, но, увидев Мать, он, как и все остальные, опустился на колени:

– О, великая Мать! Прости мою дерзость!

Мать протянула руку, останавливая его:

– Встань, Иолай. Твои труды здесь не прошли даром.

Иолай поднялся, его лицо светилось от счастья:

– Я ждал этого момента. Столько вопросов, столько тайн…

Мать улыбнулась:

– Время ответов приближается. Семь-восемь лет – и всё станет ясно. У нас достаточно времени, чтобы встретить Маашаха с почестями, которые он заслужил по праву рождения.

Глава 10: Праздник и заговор

По городу прокатилась волна ликования. Начался великий праздник, какого не помнили даже старейшины. Музыка, танцы, песни наполнили улицы, превратив их в настоящий карнавал радости и веселья.

Праздничные гуляния охватили каждый уголок Города Света. Мастера-ремесленники выставили свои лучшие изделия: сверкающие украшения из лунного серебра, искусно выточенные деревянные фигурки, ткани, затканные золотыми нитями. Торговцы предлагали редкие товары со всех концов Айкона, а воздух наполнялся ароматами специй, цветущих садов и жареного мяса.

На главной площади развернулось настоящее представление. Танцоры в ярких нарядах кружились в причудливых хороводах, их движения были плавными и завораживающими. Музыканты играли на необычных инструментах, извлекая из них чарующие мелодии, которые, казалось, сами рождались из воздуха. Жонглеры подбрасывали огненные шары, создавая в небе причудливые узоры из пламени.

В храме зажгли священные огни, от которых паломники получали факелы и разносили свет по всему городу. Священные воды реки Вирам искрились в лучах заходящего солнца, а те, кто принимал из в себя, становились обновлёнными, словно сбросившими с себя бремя всех забот.

Целители проводили массовые исцеления, и даже самые тяжёлые недуги отступали перед их искусством. Мудрецы читали проповеди на площадях, их голоса разносились далеко по улицам, наполняя сердца людей надеждой и верой.

Но пока в Городе Света царило веселье и радость, в столице Айкона зрело нечто зловещее. Верховный правитель, встревоженный внезапным визитом Матери в Город Света, не находил себе места. Его терзали сомнения и подозрения, и он решил обратиться за советом к гадалке Помфи.

Помфи, старая провидица с пронзительным взглядом, имела тайную связь с Тёмным Властелином. Она знала многое, но говорила ещё больше. Её пророчества были туманны и двусмысленны, но именно это делало их такими притягательными для правителя.

В её версии событий Мать представала не хранительницей мира, а источником всех бедствий. Она искусно перекрутила историю уничтожения войска Тёмного Властелина, представив его не как тирана и угнетателя, а как защитника народа, а Мать – как виновницу геноцида.

Тёмный Властелин, укрывшийся глубоко под землёй в своём мрачном убежище, удовлетворённо потирал руки. Он знал, что зерно раздора, посаженное Помфи, обязательно прорастёт. Ненависть к Матери начала заражать сердце Верховного правителя, как ядовитый сорняк.

Тёмный Властелин разработал коварный план. Он решил использовать страх и неуверенность правителя, чтобы посеять сомнения в умах его советников. Через своих шпионов он начал распространять слухи о том, что Мать готовит переворот, что она стремится к абсолютной власти, что она хочет уничтожить существующий порядок.

Заговор медленно, но, верно, набирал силу. В тени дворцовых коридоров шептали заговоры, в укромных уголках столицы плели интриги. Тёмный Властелин, наблюдая за всем этим из своего подземного убежища, улыбался. Он знал, что его план сработает, ведь нет ничего сильнее, чем страх и ненависть, посеянные в человеческих сердцах.

«О, как сладок вкус ожидания, – прошептал Тёмный Властелин, обращаясь к самому себе. – Они думают, что контролируют ситуацию, но это иллюзия. Как паук плетёт свою паутину, так и я создаю сеть интриг, которая поглотит их всех. Время работает на меня. Каждый день, каждая минута приближает их к падению.

Мать думает, что она всё контролирует, но она не видит того, что вижу я. Не чувствует тех течений, которые я создаю. Её сила основана на вере и надежде, а моя – на страхе и предательстве. Эти чувства куда более долговечны.

Скоро, очень скоро они поймут свою ошибку. Скоро они узнают, кто здесь настоящий хозяин. А пока… пока я буду ждать. Ждать и наблюдать, как мой план воплощается в жизнь. Как семена сомнения прорастают в их сердцах, превращаясь в могучие деревья ненависти».

А Город Света продолжал жить своей жизнью, не подозревая о надвигающейся буре. Его улицы были наполнены светом, радостью и надеждой, а в храмах не прекращались молитвы о мире и процветании. Но тень заговора уже легла на этот светлый город, и скоро её присутствие станет очевидным для всех.

Глава 11: Путь через зыбучие пески

Первые робкие лучи рассвета робко коснулись горизонта, окрашивая небо в нежные оттенки розового и золотого. Сайтон, словно тень, скользил между спящими гостями, его движения были резкими и нервными – было очевидно, что проводник не сомкнул глаз всю ночь. Его беспокойное поведение не укрылось от внимательного взгляда Машааха.

В лачуге Сайтона царил полумрак, пронизанный тонкими лучами восходящего солнца. Пыльные лучи играли на стенах, выхватывая из сумрака причудливые тени и паутину в углах. Утренняя прохлада пробиралась сквозь щели в стенах, принося с собой запах пустыни и далёких ветров.

Утренняя суматоха охватила небольшое жилище. Времени на долгие сборы не было – зыбучие пески ждали их в половине дневного перехода. Путники наскоро перекусили тем, что нашлось в лачуге: сухими лепёшками, которые хрустели на зубах, и вяленым мясом, запив еду водой из фляг, чей вкус ещё хранил прохладу ночного колодца.

Пока Пирос заботился о своём варане, Машаах и Флея осматривали окрестности. Пустыня вокруг казалась безжизненной, но опытный глаз замечал признаки жизни: редкие колючки, торчащие из песка, следы мелких зверьков, уходящие в норы с наступлением рассвета.

Когда путники вышли из лачуги, перед ними открылся величественный пейзаж. Солнце поднималось всё выше, окрашивая пески в золотистые тона. Лёгкий ветерок играл с дюнами, создавая причудливые узоры на их склонах. Сайтон, не скрывая волнения, начал свой рассказ:

– Здесь когда-то существовал мост, построенный ещё при Тёмном Властелине. Величественное сооружение, скажу я вам… Сейчас от него мало что осталось, он почти разрушен. Но я знаю, где его искать! Правда, пришлось заплатить за эту информацию немалую сумму.

Машаах слушал проводника, но внутренний голос подсказывал ему быть настороже. Когда речь зашла о возможной награде, он пообещал щедро отблагодарить Сайтона за помощь.

Постепенно пейзаж менялся. Редкие растения исчезли, уступив место бескрайнему морю песка. Воздух становился всё более сухим и тяжёлым, наполняясь ароматом нагретого солнцем камня и пыли. Впереди показались две ржавые арки – одна на этом берегу зыбучих песков, другая – на противоположном. Их металлические конструкции, покрытые патиной времени, казались призраками прошлого.

Сайтон заметно оживился:

– Вот он! Тот самый мост! Сейчас я проведу вас самым безопасным путём!

Но Машаах почувствовал неладное. Закрыв глаза, он обратился к силам мироздания, прося Мать и Великого Создателя указать истинный путь. Внезапно его охватило видение: настоящий проход находился в ста шагах правее, а мост за столетия блуждания песков сместился с прежнего места.

– Нет, – твёрдо произнёс Машаах, открывая глаза. – Истинный путь не здесь.

Сайтон пришёл в ярость. Он сыпал угрозами и проклятьями, предрекая путникам гибель. Но Машаах стоял на своём. Флея и Пирос, хоть и были в замешательстве, последовали за своим другом.

– Если ты так уверен в своём пути, – усмехнулся Машаах, – то пройди первым через эти ворота.

Сайтон занервничал. Его лицо исказилось от ярости. В этот момент варан Пироса, словно понимая опасность, начал теснить проводника к ржавым воротам.

– Проклятые! – вопил Сайтон, пятясь назад. – Вы ещё пожалеете!

Варан угрожающе щёлкнул пастью, и под давлением испуганный проводник сделал шаг назад… прямо к зыбучим пескам. Они начали медленно засасывать его, но не поглотили полностью – Сайтон увяз по колено, отчаянно пытаясь выбраться.

– Довольно! – резко остановил Машаах. – Мы не убийцы. Пирос, помоги ему выбраться.

Пирос, поколебавшись, спешился и помог проводнику освободиться из песчаного плена. Сайтон, весь покрытый песком и дрожа от страха, стоял перед ними, осознавая своё поражение.

– Ты хотел нас предать, – спокойно произнёс Машаах. – Но мы не будем опускаться до твоего уровня. Идём своим путём.

Флея и Пирос переглянулись, но промолчали, доверяя решению друга. Сайтон, униженный и побеждённый, понуро побрёл следом, понимая, что его коварный план провалился.

Впереди их ждал долгий путь через пески, где каждый шаг мог стать последним. Солнце поднималось всё выше.

Глава 12: Испытание веры

Перед путниками раскинулась бескрайняя пустыня зыбучих песков – зловещая, молчаливая, словно живое существо, ждущее момента, чтобы поглотить неосторожного путника. Песчаное море переливалось всеми оттенками багряного под лучами заходящего солнца, создавая иллюзию безопасности. Но Машаах знал – под этой обманчиво спокойной поверхностью таилась смертельная опасность.

Сайтон стоял в стороне, его лицо искажала гримаса страха и стыда. Он что-то бормотал, пытаясь оправдаться, но его слова тонули в шёпоте песка. Флея смотрела на Машааха с нескрываемым восхищением – в её глазах читалась беззаветная преданность и готовность следовать за ним куда угодно. Пирос же сохранял свойственный ему скептицизм, внимательно изучая зыбучие пески.

Машаах закрыл глаза, впервые полностью погружаясь в состояние медитации. Его разум словно очистился от всех мыслей, и он почувствовал, как внутри него пробуждается нечто древнее и могущественное. Видение пришло не сразу – сначала перед внутренним взором пронеслись образы Матери и Великого Создателя, окутанные мягким светом.

В этом свете Машаах увидел древний мост, скрытый под песками. Металлические конструкции, покрытые патиной времени, казались призраками прошлого. Он увидел путь – тонкую линию, ведущую через зыбучие пески, словно нить Ариадны. Видение было настолько ярким, что он мог различить каждую деталь: древние руны на металле, следы времени на конструкциях, даже песчинки, танцующие вокруг моста.

Но это было только начало. В своём видении Машаах увидел нечто большее – он увидел прошлое этого места. Увидел, как строили этот мост, как по нему ходили люди, как пески постепенно поглощали его. Он почувствовал связь с этим местом, с самой землёй, с силами, что текли под ней.

Когда Машаах открыл глаза, его взгляд был твёрд и уверен. Он направил свою Омичку вперёд, и произошло невероятное – песок под лапами животного словно расступился, обнажая блестящий металл древнего сооружения. Металлические конструкции, казавшиеся призрачными в видении, предстали перед путниками во всей своей величественности.

Омичка шла осторожно, но уверенно, словно чувствуя невидимую тропу. Машаах пустил её рысью, и животное, повинуясь воле хозяина, устремилось к противоположному берегу. Пески расступались перед ними, открывая путь, который, казалось, существовал только для них.

Сайтон, наблюдавший за происходящим с открытым ртом, испытал настоящий шок. Он впервые увидел силу, которой обладал Машаах. В его душе что-то надломилось – то, что раньше казалось сказками и легендами, теперь предстало перед ним во всей своей мощи.

– О, простите меня! – взмолился Сайтон, падая на колени и склоняя голову. – Я был слеп и глуп. Моя жадность затмила разум. Я хотел предать вас, но теперь вижу, что это было величайшей ошибкой в моей жизни. – Его голос дрожал от искреннего раскаяния. – Я видел силу, которой вы обладаете. Это не просто магия – это дар, благословение Матери и Великого Создателя.

Сайтон, подняв глаза к небу, начал говорить, словно исповедуясь:

– Я жил только для себя, думал только о своей выгоде. Но теперь я понимаю, что есть нечто большее. Ваша сила, ваша вера, ваше доверие к силам мироздания – это то, к чему я всегда стремился, но не мог найти.

Машаах, чувствуя в себе новую силу и понимая ценность опыта Сайтона, согласился. Раскаяние проводника было искренним, и Машаах, а вслед за ним и Флея с Пиросом, простили его.

Сайтон, словно заново рождённый, встал с колен. В его глазах больше не было хитрости и коварства – только искреннее желание измениться. Он почувствовал, как тяжесть грехов покидает его душу, как очищается его сердце.

Так, обновлённой группой, путники продолжили свой путь к реке Вирам. Сайтон ехал с Пиросом на варане, уже не как предатель, а как ученик, жаждущий познать силу, которой обладал Машаах. Впереди их ждали новые испытания, но теперь они были уверены – вместе они смогут преодолеть любые преграды.

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая пустыню в багряные тона. Тени становились всё длиннее, а ветер, несущий прохладу вечера, играл с дюнами, создавая причудливые узоры. Впереди, словно обещание новой жизни, маячила цель их путешествия – священная река Вирам, дарующая жизнь всему живому в этих суровых землях.

Машаах, чувствуя прилив сил после успешного перехода через зыбучие пески, погрузился в размышления. Его дар казался ему теперь не просто способностью видеть будущее, а настоящим благословением, которое нужно использовать во благо. Он ощущал, как с каждым километром его связь с силами мироздания становится всё крепче.

Пирос умело управлял вараном, направляя его между песчаными холмами. Животное, словно опытный скакун, умело находило самые удобные пути, избегая опасных участков. Сайтон, поначалу бледный от страха, теперь даже пытался поддерживать разговор с наездником, рассказывая о своих скитаниях по пустыне.

– Никогда не думал, что смогу так быстро передвигаться, – признался он, когда они сделали короткую остановку, чтобы дать животным передохнуть. – Вы, ребята, действительно особенные. И я рад, что теперь я с вами.