Рэй

День первый. 15:25 по марсианскому времени.

Если вы слушаете это сообщение, то, полагаю, вы нашли меня… Это моя последняя запись.

Наша группа подошла к объекту. Он был похож на огромный прямоугольник из материала, напоминающего обсидиан. Из передней части объекта выступали два других прямоугольника, вид которых напомнил мне жвала огромного жука.

Все стены строения были исписаны узорами. Одни представляли собой спирали, врезанные глубоко в стену, уходившие вверх и соединяющиеся завитками. В других же местах спирали переходили через длинные дуги в другие спирали.

Были и прямые линии – они перекрещивались и далее шли уже под другим углом. Для Мицухе эта картина напомнила большую плату. Мне же показалось странным то, что все узоры были соединены: не было отдельных линий и спиралей вне общего рисунка. Обойдя объект по обеим сторонам до места, где он всё ещё погребён под толщей грунта красной планеты, мы также увидели их, соединённые в единое целое.

После всего увиденного я ещё больше задумалась о своём наблюдении. К тому моменту, как исследование объекта закончилось, на красной планете начался закат. Экспедиция обустроила базу в одном километре от объекта. Пока мы возвращались на внедорожнике, закат уже закончился – наступила ночь. Все члены исследовательской группы разошлись по своим жилым блокам.

По базе постоянно кто-то куда-то ходил даже в такое время. Строители в управляемых строительных костюмах несли ящики. Грузовики для бездорожья, выкрашенные в расцветку отдела, везли землю в кузовах на место строительства. Рабочие группами по пять–десять человек шли потоком к очередному участку. Также недалеко от лагеря виднелся четырёхэтажный блок со сводчатой крышей, напоминавший ангар для какого-нибудь самолёта. К закату инженеры отдела закончили обустройство жилых блоков, похожих на белые коробки с герметичными шлюзами.

Мне выделили десятую комнату в пятом блоке – об этом сообщил через рацию один из клерков штаба. Он также сказал, что лаборатория пока ещё не готова. Она должна была стать сетью блоков, соединённых коридорами в единую систему, вмещающую около трёхсот учёных из разных областей науки, с сетью пневматической почты и отдельными камерами для экспериментов и испытаний. Один блок, похожий на белую коробку, уже был установлен.

Я подошла к человеку, наблюдающему за работами. Он был одет в обычный скафандр отдела «Обслуживания блоков и оборудования» – с их знаменитой расцветкой в чёрную и оранжевую полоску. Лицо за гермостеклом выдавало человека лет сорока: подбородок был покрыт щетиной, а серые глаза устало смотрели на голографический блокнот.

– Здравствуйте, меня зовут Рэй Кларк. Я научный сотрудник лингвистического отдела. Когда будет готов лабораторный комплекс? – спросила я, подходя к человеку.

– Райл Тайкер, производитель работ отдела обслуживания блоков и оборудования, – грубо сказал он. – Пока мы закончили только один блок, но в нём даже не установлена система жизнеобеспечения. Для неё нет даже простых металлических труб, – добавил Райл.

– Почему происходят задержки? – поинтересовалась я.

– Когда я задал тот же вопрос, один из операторов «пирамиды» сказал, что задержки происходят из-за поставщика оборудования, который не отослал вовремя какие-то бумаги. Снова бюрократия нас не подвела, – с сарказмом закончил он.

– Если вам нужны подробности и точные даты – вам прямая дорога в нашу пирамиду, к управляющему отдела Мейсону Карди, – посоветовал Райл.

Закончив разговор с Райлом, я направилась в жилой блок. Пройдя разгерметизацию и сняв скафандр, я вошла внутрь. От отсека для разгерметизации тянулся длинный коридор с автоматическими дверями. Потолок, пол, стены и двери были белого цвета. Дойдя до десятой комнаты, я провела картой доступа по считывателю, и дверь открылась.

Комната была стерильно белая – все предметы в ней также были белыми. В потолок были вмонтированы лампы. В правом верхнем углу стояла белая одноместная кровать, слева от неё – стол и офисное кресло. На столе стояли «автомат для быстрого приготовления блюд» и электрический чайник. В левом углу комнаты находилась дверь в туалет. Я положила рюкзак и стала раскладывать вещи, привезённые с собой из дома. Когда закончила, всё же решила наведаться в штаб. Снова надев скафандр, я направилась туда.

Это было большое пятиэтажное здание, состоявшее из колец, лежащих друг на друге и увеличивающихся сверху вниз. Подойдя к шлюзу, я провела картой доступа научного сотрудника лингвистического отдела исследований объекта по считывателю. Искусственный, дребезжащий и скрипящий голос из динамика в моём скафандре произнёс:

– Добро пожаловать, Рэй Кларк, в главный офис научно-исследовательской экспедиции космической колонизационной компании.

После этих слов шлюз открылся, и я вошла внутрь.

День первый. 19:35 по марсианскому времени.

Свет слепит глаза. Стены, потолки и пол, как и во всех зданиях и блоках компании, были кристально белыми. Белый нейтральный цвет, по мнению менеджеров компании, должен был успокаивать и мотивировать на работу любого служащего.

Ради повышения производительности работников директорат готов на всё. Единственное, что сдерживает их от самых жёстких мер, – законы Объединённого Правительства Земли, которые не дают полную свободу огромным земным и планетным корпорациям. Объединённое Правительство Земли состоит из таких же корпораций и под видом закона пытается сохранить своё положение, не давая такую же власть корпорациям, не входящим в совет лоббистов, удерживая свой статус-кво армией и экономическими мерами. Но чем дальше корпорация от Земли, тем слабее действуют законы Земли.

Так, семьдесят лет назад компания, занимавшаяся колонизацией Марса, выкупила права на всю планету. Она смогла увеличить свои доходы благодаря монополизации добычи минералов и грузоперевозок с Марса. И вот, за семьдесят лет «Космическая колонизационная компания» позволила себе содержать войска, разрабатывать оружие и вести научные исследования на Марсе. Конечной точкой её амбиций стала покупка прав на собственность «Марс» за квинтиллион кредитов. Но, несмотря на своё могущество, она всё равно слабее Земли с её военно-промышленной мощью.

Десять лет назад компания пыталась ввести добровольное рабство на Марсе. Тогда они назвали это «Бессрочное трудовое обязательство». Человек, подписавший такое обязательство, становился собственностью компании. Но их остановило право вето Земли на любую деятельность корпораций – на Земле боялись бунта населения Марса. Права на образование и медицину были переведены в разряд привилегий, которые работник получал за ответственную работу и выполнение плана. Естественно, большинство не выполняло план хотя бы потому, что по вине бюрократии им не доставляли инструменты для работы: они терялись на складах, а распоряжения утопали среди огромной стопки других таких же бумаг.

Продолжив осмотр блока, я заметила, что люминесцентные лампы были вмонтированы в белоснежный потолок. Сам блок изнутри представлял собой кольцевой коридор с множеством комнат, где толпы служащих компании сменами по двадцать четыре часа стояли на страже бюрократии. Для любого действия требовалась бумага с подписью управляющих. Любая ошибка документировалась и штрафовалась вычетом из заработной платы. С ростом своего могущества компания всё больше утопала в бюрократии, пока не достигла мировых рекордов.

Теперь, даже здесь, вдали от Центра столицы марсианской колонии, влияние компании ничуть не ослабло – напротив, усилилось. В центре кольца находились овальные лифты в стеклянных трубах. Всего лифтов было десять, и они планомерно располагались по всему периметру кольца, постоянно двигаясь вниз и вверх. Служащие компании без конца ездили на разные кольца для подписания документов.

Находясь в отсеке для разгерметизации, я наблюдала за остальной частью кольца через укреплённую стеклянную герметичную дверь. После того как процедура разгерметизации закончилась, я сняла скафандр и положила его части в специальную стойку. Стеклянная дверь открылась, и я пошла в сторону лифтов. Дождавшись восьмого лифта, из которого вышли пятеро клерков, я зашла внутрь. На голографической панели высветились кольца с цифрами один, два, три, четыре, пять. Я нажала на третье кольцо – лифт двинулся вверх.

Третье и последующие кольца традиционно отводились под кабинеты управляющих отделов и их заместителей, у которых, в свою очередь, тоже имелись заместители. Во всех лифтах компании играла успокаивающая мелодичная музыка, подобранная психологами. Выйдя из лифта, я увидела почти точную копию первого кольца, с одним отличием – круг кабинетов прерывала длинная комната с окнами. В каждом окне сидел человек, записывающий очередь клерков к тому или иному управляющему отдела или его заместителю.

Я встала в очередь у пятого окна – ровную, как по линейке, толпу клерков. Все они были одеты одинаково: чёрный костюм (независимо от пола), классические чёрные туфли, белоснежная рубашка и серый галстук. Только женщинам позволялось не надевать галстук – единственное послабление дресс-кода. Моё ожидание длилось ровно семь минут. За всё это время никто не произнёс ни слова. Все клерки молча стояли и ждали своего момента. Даже те, кто стоял у окон, перекидывались с секретарями лишь парой слов.

Подойдя к окну, я увидела женщину лет тридцати. Она была одета так же, как и все остальные клерки. Её длинные волосы были завязаны и заколоты палочками в пучок. Лоб морщинистый, щёки впалые, монголоидные глаза серого цвета смотрели в монитор усталым взглядом, а под глазами виднелись большие тёмные круги.

Она подняла на меня взгляд.

– Кто вы и из какого отдела? – устало спросила женщина.

– Рэй Кларк, отдел лингвистических исследований объекта.

Её взгляд снова упал на монитор, а худые пальцы забегали по клавиатуре. Посмотрев на меня, она спросила:

– К какому отделу у вас вопросы?

– К отделу обслуживания блоков и оборудования.

Она вновь опустила взгляд на монитор, пальцы снова застучали по клавишам.

– Какой вопрос у вас к управляющему отдела?

– Я хотела бы знать точную дату завершения строительства лабораторного комплекса.

После моих слов она внесла данные в компьютер и распечатала талон на специальном устройстве. Взяв талон, я покинула женщину и направилась к кабинетам. В талоне было написано:

«Номер очереди 115, кабинет 350. Мейсон Карди – управляющий отдела обслуживания блоков и оборудования».

Идя по кольцевому коридору к кабинету, я заметила, что множество клерков молча стоят или сидят на длинных скамейках в ожидании своей очереди. У одних на коленях лежали стопки бумаг, у других – всего несколько листов. Все эти бумаги после подписания будут положены на склад и отправлены в Центр. Уже неактуальные документы уничтожат, а остальные отправят в многоэтажный архив – живой памятник бюрократии.

Я подошла к кабинету № 350 и увидела, что своей очереди ждут около двадцати клерков. Я присела на скамейку, началось томительное ожидание. В это время я смогла лучше разглядеть людей рядом. Все они были одеты так же, как и остальные клерки, а их лица во многом походили друг на друга: усталый, потухший взгляд, слабое дыхание, тёмные круги под глазами, говорящие о переработках и минимуме сна.

Многие из клерков работали на этих должностях, чтобы отдать долги компании за обучение и возможность проживания в детском доме, если их родители умерли. Компания брала на себя опеку над детьми, а их родителей хоронила в арендуемую могилу. По достижении совершеннолетия долг, накопившийся за аренду, должен был быть выплачен. Либо оформлялась дорогая услуга – выкапывание родителей и кремация с дополнительной платной услугой сохранения праха.

Услугу можно было взять в кредит у компании, но выплаты по кредиту в итоге были такими же, как и за аренду. Если не хватало денег на оплату, приходилось перерабатывать. За переработки компания выплачивала поощрения и давала привилегии. Поощрения были ничтожными, и человек вынужден был сводить сон к минимуму и применять лёгкие психостимуляторы. Компания знала о проблеме и продавала стимуляторы по низкой цене, а некоторым работникам предоставляла их в качестве привилегии – таблетки каждый день.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.