Измена. Брат мужа

Знала бы она, каково мне находиться рядом с ней наедине в одном доме. Чего стоит не наплевать на все условности и не наброситься на Улю диким зверем. Потому что ничего не забыто. Я все ещё помню. Я все еще помню вкус ее губ, тепло ее тела.

И хотел бы повторить. Но не могу. Не имею, сука, права. Потому что прошлое должно быть в прошлом. Но я какого-то хрена до сих пор им живу.

Одна глупая ссора. Неделя ледяного молчания. Я бухал, как проклятый, переживал, сходил с ума. А Ульяна игнорировала меня. Развлекалась с братцем. Я должен ненавидеть ее за это. Презирать. Чувствовать лишь холодную пустоту. Но нет… Один ее взгляд, и меня бросает то в жар, то в холод. Эти пронзительные зеленые глаза, словно пытаются заглянуть в самую душу. Хотят что-то сказать, но молчат. О чем она думает? Помнит ли она нас? Вспоминает? Чувствует?

Хотя какое мне дело. Это временный этап моей жизни. Поживу здесь какое-то время, а потом свалю в закат. Забуду об этой лисе, которая даже спустя годы умудрилась вскружить мне голову. Но она никогда, слышите, никогда не узнает, что я до сих пор по ней торчу.

Знаю, что это больное, нездоровое чувство. Стремно. Такой, как я, никогда ни от кого не зависел. Но с Ульяной случилось всё да наоборот. Другие девки мимо. Все мимо. Не цепляют. Не интересуют. Одна ночь. И досвидос.

Наверное, именно поэтому я так сильно злюсь на бывшую. Даже не из-за того, что выбрала другого. А потому, что так прочно засела внутри. Гребаная пиявка, которая намертво присосалась к сердцу.

Но ничего. Надо будет, вырву её прямо с этим бесполезным органом, который приносит одни проблемы.

Ночь хреново сплю. Вся эта суета с полицией, попыткой ограбления и откровенная пижама бывшей так и не дали мне спокойного сна. В особенности последнее. Вот, что больше всего не давало мне покоя. Эти проклятые торчащие соски, просвечивающиеся сквозь тонкую шелковую ткань… Меня бросает в жар от этих воспоминаний. Я проклинаю свою слабость, свою одержимость ею. Мне нужно убраться отсюда. Срочно. Пока я не наделал глупостей. Но для того, чтобы начать выстраивать свою жизнь заново, по кирпичикам, нужно дождаться братца. Ненавижу унижаться, но придется, другого выхода нет. Предложу выкупить свою долю. На эти деньги начну заново строить бизнес. Я парень не глупый, быстро раскручусь. И заживу снова по полной. Без терзающих мыслей об Ульяне. Да пошла она к черту, стерва.

Ловлю себя на мысли, что лучше бы Витек все это время был дома, тогда у меня был бы хоть какой-то стоп-кран. А когда мы остаемся с его женой наедине, это чревато последствиями. Боюсь, что долго не продержусь. Особенно, если эта сучка будет нарочно меня соблазнять своими откровенными нарядами.

А может, вообще, переспать разок-другой? Так, сказать, по старой дружбе? Глядишь и отпустит меня. Пойму, что Ульяна такая же девушка, каких у меня была куча, и успокоюсь.

Ну да, конечно… Кого я пытаюсь обмануть.

Поняв, что мои мысли до добра меня не доведут, встаю с постели. Направляюсь в кухню. Включаю кофейную машину.

Смотрю на разбитое окно и думаю, кому взбрендило в голову заявляться в дом. Что-то мне подсказывает, что это было неспроста. Не по мою ли душу? Да ну, бред. Долги все списаны. У меня нет врагов. Кроме моего, горячо любимого, братца, ахах.

Из размышлений меня вытягивает топот маленьких ножек. Оборачиваюсь назад и вижу малыша, стоящего в дверном проеме кухни. Смотрит так внимательно, хмурится. Похож на Улю. Как будто бы и на меня тоже. И ничего от Витьки. Игра воображения. Потому что я до сих пор не могу признать, что ребенок Ульяны от другого. Не от меня. От моего брата, от последнего человека, с которым я бы мог пожелать ей счастья. С кем угодно, но не с ним.

– Дя-дя… – лепечет мальчик, подходя ко мне ещё ближе. Зависаю на нем. Так странно. Я никогда так близко не общался с детьми. А это мой родной племянник. И я… Теряюсь, черт возьми. Не понимаю, как себя вести.

– Доброе утро, Тимоша, – отмираю, решая для начала поздороваться с ребенком.

– Ма пит, – выдает он рвано, пожав плечами. Нихрена не понимаю, что он имеет ввиду. Улыбаюсь и киваю, не зная, что ещё сказать.

Лишь спустя минуту, не обнаружив рядом Ульяны, догадываюсь, что имел ввиду мальчик. Мама спит.

Ну что ж, Уля. Спи, дорогая. Сладких снов. А я пока с племянником поближе познакомлюсь.

– Ням-ням, – лепечет мальчик, и я пытаюсь сообразить, чем могу его накормить. Озадаченно чешу затылок, оглядывая кухню. А что вообще едят такие маленькие дети? Сейчас ещё накормлю не тем, чем нужно, а Улька потом меня со свету сживет.

– Яичницу будешь? – спрашиваю у Тимоши, и его глаза загораются в согласии.

Прекрасно. Достаю сковороду. Не особо люблю шариться в чужих вещах, но ситуации исключительная. Надо накормить племянника. Надеюсь, обойдется без жертв.

Но пожарить четыре яйца оказалось для меня вполне посильной задачей. Даже ещё и вкусно получилось.

– Приятного аппетита, – бодро произношу я, бросив на мальчика теплый взгляд. Что-то смягчается внутри. Не думал, что когда-то смогу проникнуться к детям. Но этот мальчик… Забавный. И милый. Он зарождает внутри меня что-то светлое, нежное. Аж дышать легче стало.

– Пасибо, – живо отзывается малец, растянув рот в игривой улыбке. Сидя напротив него, пытаюсь украдкой рассмотреть ребенка. Светлые волосы, курносый носик, пухлые губки.

Стараюсь не обращать внимания на острую мысль о том, что у нас Улей мог быть такой же мальчик. Наш. Родной. Зачем я об этом думаю? Не знаю.

Просто… Само собой вышло.

А потом в кухню пулей влетает Уля. Разъяренная фурия. Дышит так часто и тяжело, а смотрит так… Будто бы я похитил её сына и силой удерживаю в плену.

– Что ты делаешь?! – шипит она враждебно, подходя к ребенку и едва ли не сгребая его в охапку. Напоминает мне дикую львицу, желающую всеми силами защитить свое потомство. В глазах испуг. Будто бы я и в самом деле мог причинить её ребенку зло.

– Что делаю? Кормлю завтраком твоего сына. И своего племянника, – как бы невзначай пожимаю плечами. Ульяна отмирает, медленно опуская малыша на пол.

– Иди поиграй, милый. Нам с твоим дядей надо поговорить.

Глава 10

Ульяна

Сердце бьется словно птица, запертая в клетке. Отчаянно стучится в ребра, желая выпорхнуть наружу. Это зрелище заставило его больно сжаться. Стас и наш сын, которого он называет племянником.

Бросаю взгляд на пустые тарелки. Судя по всему, тут недавно была яичница. Стас… Приготовил ее сам. Помню, как бывший терпеть не мог готовить и тогда мне казалось, что ничто не сможет заставить его притронуться к плите. Сердце сковывает кожаными ремнями. Насколько же все сложно.

Чувствую, как совесть начинает сжирать меня изнутри. Я понимаю, что так нельзя. Это неправильно. Но… Если Витя и Стас узнают правду. Что тогда будет?

– Тебе стоило разбудить меня! Я бы сама… Управилась с сыном, – выдаю рвано, пытаясь скрыть сбившееся дыхание. Стас, в свою очередь, ехидно хмыкает.

– Уж прости. Хотел как лучше, но ты вечно чем-то недовольна, – прыскает он с упреком. Нервно одергиваю подол своей пижамы, твою ж мать… Я была настолько не в себе, когда не увидела в своей комнате Тимошу, что даже не подумала переодеться. Снова этот пожирающий взгляд бывшего. Я чувствую, как в районе декольте потеплела кожа от его прожигающего взгляда.

– Я проспала… Не услышала будильник, – зачем-то оправдываюсь я. Эта ночь, полная тревожных снов и смутных предчувствий, вымотала меня так, что я проспала все на свете. Тимошу придется сегодня оставить дома, а ведь… Черт! Совсем забыла. Сегодня мне нужно сдать очень важный отчет. Как же я это сделаю, если за сыном нужен постоянный присмотр?! Вот же засада. Как же все это не вовремя!

– Да ладно, Уль. Проспала, с кем не бывает. Зачем делать из этого трагедию, – пожимает плечами Стас, не сводя с меня пристального взгляда. Машинально ежусь от такого открытого внимания. В кухне, залитой утренним солнцем, приятно пахнет кофе и подгорелой яичницей – свидетельством кулинарных подвигов Стаса.

– Извини, что тебе пришлось возиться с Тимошей, – бурчу я еле слышно, словно чувствуя за собой вину за то, что Стасу пришлось остаться с ребенком наедине. Виноватой не только за то, что он остался с ребенком, но и за эту странную, тягучую атмосферу, которая повисает между нами.

– Все в порядке. Мне же надо как-то сближаться… С племянником, – последнее слово Стас выдает с нажимом. Сердце пропускает удар, неужели он догадался? Нет, нет, не может быть…

– Ты же никогда особо не любил детей, – само по себе срывается с губ. Горько усмехаюсь, мысленно ругая себя за то, что возвращаюсь в прошлое. Зачем? Это уже бессмысленно.

– И что? Ваш с Витей сын и моя родная кровь тоже… Эти слова словно кувалдой ударяют в грудь.

Кажется, давлюсь воздухом. Нервно закашливаюсь, ощутив, как сильно запершило в горле. Жадно хватаю губами воздух, чувствуя жжение в легких.

– С тобой все в порядке? – Стас хмурится, не понимая моей реакции.

Судорожно киваю в ответ, бросаясь к пустому стакану и набирая в него воду.

– Слюна не в то горло попала, – сиплю я, отпив несколько глотков. Приступ отпускает, и я уже могу нормально дышать.

Взгляд цепляется за разбитое окно. Нужно взывать мастера, чтобы его как можно скорее заменили. И созвониться наконец с Витей. А ещё подготовить и сдать отчет. Черт возьми, столько задач, голова кругом идет.

– Ма-ма! Дя-дя! – Тимоша, устав смотреть мультики, забегает в кухню. Хватает меня за руку, да так, что… Я чувствую, как моя грудь едва не выпадет из выреза. Глаза Стаса в этот момент загораются ярким пламенем. Он смотрит на меня словно голодный хищник.

– Хотю играть! – звонко щебечет сынок, но я при всем желании не смогу выполнить его просьбу. Смотрю на часы. Время поджимает. Как бы мне не хотелось этого делать, у меня нет другого выхода.

– Стас, у тебя есть планы на сегодня? – сбивчиво мямлю неуверенным голосом. Сглатываю слюну, тем самым пытаясь протолкнуть ком, который плотно засел в горле. Бывший бросает на меня заинтересованный взгляд.

Тимоша продолжает наворачивать круги по кухне, его звонкий голосок заполняет пространство, но не может заглушить напряжения, вибрирующего между нами со Стасом.

– У тебя есть предложение, как его провести? – его голос искажает какие-то дико волнующие, похотливые нотки. Опять эти его дурацкие намеки.

– Нет. Но есть просьба, – бросаю взгляд на свой маленький моторчик, который кружится вокруг нас двоих.

Стас смотрит на меня так, словно уже готов запросить за мою просьбу баснословную цену. Его этот самодовольный взгляд помню наизусть. В нём томится и ирония, и вызов, и… Что-то еще, чего я не могу расшифровать. Что-то, от чего у меня перехватывает дыхание.

– Какая?

– Ты не мог бы… Кхм… Немного побыть с Тимошей?

Я выжидающе смотрю на бывшего, кажется, даже не дышу и молюсь, чтобы он согласился. От этого зависит не только мой отчет, но и… Что-то гораздо большее. Что-то, о чем я боюсь даже думать.

Глава 11

Ульяна

Стас ехидно ухмыляется, обнажая ровные зубы. Чувствую, как каждая мышца в моем теле напряжена до предела. Замираю в ожидании его ответа.

– У меня просто на носу очень важный отчет. И мне нужно сдать его сегодня. А так как мы проспали сад, то… – с силой вытягиваю из себя слова, ощутив не пойми откуда возникшее смущение. Либо я просто боюсь отказа.

С другой стороны, если Стас и Тимоша сблизятся. Может ли это быть чревато последствиями? Мысль о том, что они проведут время вместе, вызывает непонятное беспокойство.

Стас очерчивает меня пристальным взглядом, медленно скользя глазами вдоль моего тела. Будто бы такое ярое внимание к моей персоне поможет ему принять решение.

Почему он так долго молчит? От этого томительного ожидания сердце начинает биться чаще.

– Если ты не можешь, то… Я что-нибудь придумаю, – дрожащим голосом добавляю ещё, чувствуя, что какого-то черта ощущаю себя в его власти. Так и есть. От его согласия зависит многое. Я не могу подвести своих коллег.

– Конечно да, Уль. Ещё спрашиваешь, – хмыкает Стас, дернув губы вверх.

– Этой же мой племянник. Как я могу отказать? Я побуду с ним. Не переживай, – на мгновение голос Стаса смягчается, и даже… Взгляд. Он будто бы потеплел пот упоминании Тимоши. Холодная сталь сменяется на теплый светлый луч.

– Здорово. Спасибо. Ты меня очень выручил, – искренне благодарю бывшего, и в груди что-то вздрогнуло.

Запретные чувства, которые я так старательно пытаюсь подавить, вспыхивают с новой силой. Эта близость, эта тяга… До дрожи, до потери пульса.

Нельзя. Ни в коем случае. Даже думать об этом нельзя.

Где-то в глубине души меня дико мучает совесть за то, что даже мысленно я предаю Виктора, представляя себя не рядом с ним, а с его братом. Позор, Уля. Позор.

Хорошо, что никто не имеет способность читать мысли друг друга. Иначе моя тайна раскрылась сиюминутно.

– Не благодари. Мы же не чужие друг другу люди, – Стас произносит эту фразу довольно неоднозначно. И его, сказанные с тонким намеком слова, повисают в воздухе.

Сдавленно киваю в ответ, подразумевая под этим исключительно его родственные связи с моим мужем.

Я, конечно, до конца не уверена, что это хорошая идея оставлять Стаса, который ни разу в своей жизни не проводил время с ребенком, с Тимошей.

С другой стороны, он ведь сумел приготовить ему завтрак… Воспоминание об этом согревает, вызвав теплую волну умиления. Может, все и не так плохо? Может, этот день принесет не только решение рабочих проблем, но и… Что-то еще? Нечто трепетное и запретное, что пульсирует где-то в самой глубине моей души, требуя выхода.

– Х-хорошо, – едва заметно качаю головой, думая о том, что мне срочно нужно бежать к себе. И дело не в том, что меня ждёт работа. Она необходима мне сейчас для того, что отвлечься от этих запретных, настойчивых мыслей, которые как пиявки присосались к мозгу.

Далее я провожу Стасу мини-инструктаж о том, что можно делать с ребенком, а что нельзя. Чем кормить, во что играть…

Все это время бывший внимательно меня слушает, не забывая то и дело бросать неоднозначные взгляды. Когда он это делает, запинаюсь и давлюсь воздухом. Зачем он так на меня смотрит?

– Уль, все окей. Я не глупый, справлюсь, – заверяет меня Стас, лукаво ухмыльнувшись.

– И прошу тебя, не своди с него глаз, – произношу важное напутствие, потому что сынок – тот еще маленький моторчик. А вдруг Стас не уследит за ним? Вдруг что-то случится? Чувствую внутреннюю тревогу, рвущуюся наружу.

«Он же его отец…»

Эта мысль в очередной раз пронзает острой иглой.

С такой же тревогой смотрю на бывшего.

И он… Стас словно чувствует это. Он нежно кладет свою ладонь на моё плечо и так искренне, проникновенно смотрит прямо в глаза…

Его прикосновение подобно разряду тока.

От его мощности моё сердце останавливается. Я не могу ни мыслить, ни дышать, ни стоять ровно на ногах.

– Все будет хорошо. Я справлюсь, Уль. Иди работай, – мягко, но довольно уверенно проговаривает Стас, медленно убирая свою руку. А я чувствую, как кожа все ещё помнит его прикосновение. Огнем горит.

– С-спасибо, – от нахлынувшего волнения запинаюсь. Речь становится сбивчивой. Потому что сердце скачет в груди как невменяемое.

Стас посылает мне обаятельную улыбку и без зазрения совести подмигивает. Новый удар, прямо в сердце. Это невыносимо.

– Милый, побудешь с дядей Стасом? А я пойду поработаю, – сажусь на корточки и предупреждаю сына о том, что вынуждена отлучиться. Тимоша, на удивление, бодро кивает в ответ.

– Холосо! Дядя Стась, а мы будем иглать? – сынок вскидывает голову вверх и с затаившимся интересом в глазах смотрит на Стаса.

– Конечно, – живо отзывается бывший и берет Тимошу на руки. Затем начинает кружить его, а потом кладет на руки и ведет параллельно полу.

– Полетелиииии! – как же быстро он нашел подход к моему… Нашему сыну. Малыш заливисто хохочет, испытывая неподдельный детский восторг.

Виктор…

Из-за его частых разъездов он редко проводит время в сыном. И я никогда не видела, чтобы он так играл с ним. С такой живостью и энтузиазмом. Сердце больно сдавливает в груди, пока я наблюдаю за этим зрелищем.

– Мамуль, смотли! Я самолет! – визжит Тимоша, задорно смеясь.

Пока оба моих любимых человека увлечены игрой, я позволяю себе всего несколько секунд за ними понаблюдать. Совсем чуть-чуть. Пока моё сердце не разорвалось от боли. Лишь спустя минуту заставляю себя отмереть и пойти по своим делам. Каждый шаг отдается болью. Но я должна идти только вперёд, не оглядываясь назад.

Глава 12

Ульяна

Вникаю в работу. Как сказать, вникаю. Пытаюсь вникнуть. Отчет горит, а мои мысли кружатся вокруг Стаса. Ноги так и тянут встать и понести меня вниз. Посмотреть на сына и бывшего хоть одним глазком.

Надеюсь, у них все в порядке. Тревога отдаленно зудит внутри, но все же я пытаюсь успокоить себя. Пусть Стас мерзавец, который в прошлом предал меня, но все же он не тот человек, который мог бы навредить ребенку.

Когда получается начать вести расчеты, объявляется Виктор. Надо же, а я уже и не надеялась, что он вообще мне перезвонит.

– Алло, – сухим тоном бурчу я. Почему-то злюсь на мужа, что так долго не выходил на связь, когда был так необходим. За эти почти сутки столько успело произойти, а Виктор даже и не в курсе.

– Привет, любимая. Как ты? – мягким тоном начинает муж, а я даже не знаю, что ответить и с чего начать.

– Как думаешь, Вить? Ты поставил меня перед фактом о внезапном приезде брата, столько времени не выходил на связь… – речь начинает литься из меня бурным потоком, отталкиваюсь от стола и отъезжаю на кресле в другой угол комнаты. Чувствую, что разговор с мужем выйдет непростым.

– Уль, не злись. Я… Сам был удивлен. Стас своеобразный, знаю. С ним тяжело находиться на одной территории. Но он обещал долго у нас не задерживаться. Понимаешь, ему некуда было идти. Он обанкротился, потерял весь свой бизнес и имущество. Грубо говоря, остался с голой задницей. В принципе, оно и понятно. Стас никогда не умел правильно обращаться с деньгами. Как он вообще смог чего-то добиться, непонятно, – в голосе мужа слышится отчетливая неприязнь к его брату.

– И когда он попросил приютить его… Разве мог я ему отказать, Уль? Ты бы как поступила на моем месте?

Сердце почему-то больно сжимается. Я ведь подозревала изначально, что у Стаса могли быть проблемы. И мне… Жаль, что он потерял все. Я бы могла позлорадствовать, что бывшему прилетел бумеранг за мои страдания, но не могу этого сделать. Как бы не хотела, не могу и всё.

– Да, я понимаю, – мой тон смягчается, голос становится тише. Нервно тереблю край футболки, пока веду беседу с мужем.

– Уль, у меня столько работы, такие дни бешеные. Устал как собака. Ещё и ты со своими наездами. Я же для вас стараюсь, – голос Вити пестрит обидой, отчего моя совесть просыпается и начинает медленно впиваться острыми зубами в самую душу.

Мы редко ссоримся с Виктором. Муж… Он обладает спокойным темпераментом. Иногда даже слишком. Все наши зарождающиеся склоки и конфликты всегда быстро сходят на нет. Так же и сейчас.

Другое дело Стас. Ураган. Буря. Шторм. Один его взгляд – и мне сносит крышу.

Какие же они разные.

– Извини. Я… Ценю твои усилия, – сбивчиво произношу я, ощутив себя ещё хуже. Пока мой муж трудится в другой стране ради нашего блага, я в тайне мечтаю о его брате… Позор мне.

– Вот так намного лучше, – голос Вити оживает, становится бодрым.

– Как тебе Стас? Получилось с ним поладить?

Знал бы он, как неоднозначно звучит его вопрос. И что я даже не знаю, как на него ответить.

– Д-да. Вполне, – с трудом вытягиваю из себя слова. – Как сынок?

– Он… В садике, – в последний момент решаю соврать. Не знаю почему, но я не хочу говорить Виктору о том, что в данный момент его брат, которого он недолюбливает, проводит время с нашим ребенком. Почему-то кажется, что этот факт его не обрадует.

– Послушай, Вить. Нас ночью пытались ограбить, – резко выпаливаю я ту новость, которую нужно было озвучить изначально. Но новые подробности о жизни Стаса сбили меня с толку.

– Что? Как это?! – сильно удивляется Виктор, и далее я пересказываю ему события прошлой ночи.

– Свалился же на нашу голову, черт возьми, – шипит муж с недовольством. Напрягаюсь, догадываясь, о ком сейчас пойдет речь.

– Т-ты о ком?

– Уль, у Стаса огромные долги. Скорее всего, его выследили у нас, видимо, таким способом пытались предупредить или напугать. Я тут не причем, у меня все чисто, ты же знаешь.

Паника сдавливает горло. Значит, у Стаса все намного хуже, чем я себе представляла. И я верно думала о том, что его спонтанный приход в наш дом и проникновение чужого связаны между собой. Становится не по себе. Колючие мурашки выступают на коже. И, тем не менее, я столько же боюсь за себя с сыном, сколько и за Стаса. Ведь ему может угрожать опасность.

В груди кошки скребут. Почему я так сильно за него беспокоюсь? Почему не могу выбросить все эти чувства из головы и думать исключительно о себе и своей семье?

– Так, ладно. Я найму нам охрану. Так и тебе, и мне будет спокойнее. Не хватало ещё, чтобы из-за этого болвана вы с Тимошей пострадали, – угрюмо бурчит муж, но я полностью поддерживаю его идею насчёт охраны. Так и в самом деле будет спокойнее.

– Хорошо. Нужно ещё окно поменять… – совсем вылетело из головы, а ведь это нужно было сделать ещё утром. Все из-за Стаса… Как только он появился в моей жизни, я больше ни о чем другом думать не могу.

– Не переживай, я все сделаю, – уверенно заявляет Витя, как и всегда ограждая меня от лишних забот. За это я очень его ценю. Он всегда берет все задачи на себя, а я… А я люблю его брата. Какая жуткая несправедливость. Мне очень обидно, что я не могу оценить по достоинству любовь Вити. Но сердце не прикажешь. Оно изначально выбрало не того, кого нужно было. Того, кто этого не заслуживает. Вот такой закон подлости.

– Спасибо тебе, Вить. За всё, – тихо произношу я, вкладывая в свои слова особый смысл. Потому что вместе с ними я мысленно прошу прощения за то, что обманываю его. Стаса. Сына. И себя тоже.

Глава 13

Ульяна

Три года назад

Ресницы тяжелые, словно свинцом налитые. Медленно, с трудом открываю глаза. Размытые силуэты предметов постепенно обретают четкость.

Белый потолок. Резкий запах спирта. Постепенно прихожу в себя. Где я? Больница? Вспоминаю вихрь событий: визг тормозов, страх, пронзительная боль… Малыш! Моя рука инстинктивно ложится на живот. Замираю, боясь даже дышать. Боже, пусть с ним всё будет хорошо!

– Ульяна, очнулась? – совсем рядом звучит тревожный голос Виктора. Его лицо над моей кроватью слишком близко. Серые глаза мужчины излучают беспокойство. Искреннее. Он до сих пор здесь. В какой-то степени я ощущаю себя рядом с ним не так одиноко. Но, так или иначе, мне жутко неудобно, что я принесла Виктору столько проблем.