О ВАС любимых и про…
- -
- 100%
- +
– Как, совсем что ли? – пробурчала Люба, не поворачивая головы.
– Не, ну ты чего, мы же договаривались и ты сама хотела. Не понравилось, что ли? – Ничего не ответив, Люба медленно перевернулась на спину и замерла. Глаза у неё были крепко зажмурены.
– Да не бойся ты, открой глаза, смотри какой он у нас хорошенький. А хочешь – ещё лучше будет, дай руку. Ладно, ладно, не надо, ишь, как вцепилась в полотенце. Да хватит тебе жмуриться, детский сад какой-то. Айдате купаться, мы его в воде потрогаем, там не страшно.
Кое-как вывели Любаню из ступора, а накупавшись, она окончательно освоилась в новой роли, почувствовав себя в безопасности.
– Я же говорила, говорила,– тараторила Наташка, – ведь, правда же, приятно было, ну, скажи.
– Ну, да, и купаться приятно, так, без…
– Ага, вот видишь, вот я, вот ты, вот наш Ванечка, правда же – здорово, и нисколечко не страшно.
На следующий день за ним увязалась Кеша, третья студентка, очень красивая, стройная и хрупкая. В поезде и в лагере она производила впечатление строгой, воспитанной и правильной во всём. Но, видать, Наташкина «пропаганда» работала на всю катушку. С одной стороны, это было – ничего так, приятственно даже. А с другой – он не знал, как ко всему этому относиться, хотя пообвыкся уже и не робел, как в первый раз.
На берегу молча переминались с ноги на ногу, пока строгая, как учительница Кеша, не стала расстёгивать халатик.
– Мне отвернуться?
– Вот ещё, придумал,– фыркнула та, и скинула короткий халат под которым ничего не было.
– Ого,– только и сумел он произнести. «И когда только успела?»
– Чего замер, теперь ты.
Стояли друг против друга, разглядывали и молчали. Лицо у Кеши порозовело, но в остальном она была решительнее его и всех остальных. «Вот так воспитанная, строгая и правильная».
– Ну, давай, сделай мне, как Наташке.
– Пойдём сначала искупаемся.
В воде положила руки ему на плечи, посмотрела в глаза и, почему то, дрогнувшим голосом спросила: – «А ты, правда, со мной ничего не сделаешь такого»?
– Правда, правда,– и прижал её к себе всем телом…
На обратном пути, едва дошли до поля, как далёкий рокот перерос в мощный и страшный грохот. К полю медленно приближались вертолёты. Много вертолётов, военных. Пятнадцать или двадцать зелёных железных птиц синхронно зависли над полем и медленно опустились.
– Ой, что это? – Кеша испуганно повисла у него на шее.
– Учения, не бойся.
Не выключая двигателей, вертолёты несколько минут вздымали тучи пыли вокруг себя, потом медленно синхронно взлетели и красивым строем исчезли за лесом. Через несколько минут лишь далёкий гул напоминал о красивом и мощном зрелище.
За полтора месяца вожатые-подружки каждый день ходили, в его, уже несекретное место. По одной, по двое, а иногда, как опытная наставница, ходила Наташка, ставшая главной заводилой в этом нескромном «мероприятии».
К концу их трудовой вахты классная и другие учителя стали как-то странно поглядывать на него. Похоже, информация о тайных прогулках всё-таки дошла до педагогов. Но они, как женщины опытные и умные, видимо, решили не раздувать скандал. Или же, просто не знали, что в таких случаях делать.
По возвращении домой, всё было, как обычно, никто и ничто не напоминало о далёком южном приключении. Один раз только заходила Кеша. Как нашла адрес и зачем, он и сам не понял. Просто пришла, поболтали о том, о сём, чайку попили. Потом растянулась на диване, заложила руки за голову, отчего платье задралось чуть не до пупа. Полежала чуток, потом стянула платье через голову, оставшись в красивых полупрозрачных плавочках. Закрыла глаза и замерла. Он аккуратно положил руки ей на плечи и медленно повёл вниз. Замер ненадолго на её розовых бугорочках и проскользил дальше вниз. Когда пальцы с шёлка плавно перешли на бархат ног, она неожиданно встрепенулась: – «Нет, не надо, я боюсь». Быстро оделась, и, не попрощавшись, убежала.
2.2
Телефон очень удачно «ожил», едва он с великом вошёл после обычного вечернего променада. Не сказать, что неожиданно. В последнее время старался побыстрее схватить трубку. Не то чтоб ждал, так, подспудно надеялся, хотя и не особо придавал значение последней встрече. Просто, где-то глубоко тлело и мерцало не проходящее ощущение чего-то важного.
– Я сейчас зайду.
– Давай встречу…
– Не надо, знаю где.
– Я с тренировки. В душ. Дверь открою. – На последнем слове зазвучали короткие гудки.
Как только открыл воду – хлопнула входная дверь. «Из автомата на углу, что-ли, звонила? Неудобно как-то, там штаны, носки разбросаны, постель не убрана. На кухне, вообще, бардак, как возился с кораблём – так всё и бросил». Хорошо, что Маруся была на даче у бабушки.
Осторожно открыл дверь. Босоножки, сумка, пакет с чем-то. Заглянул в комнату. На заправленной кровати она лежала с закрытыми глазами и не дышала, так показалось ему. Думал – притворяется, присел на краешек. «Прям, «Ирония судьбы», – Ваш Надя приехал…» Она спала, по настоящему, глубоко и ровно. Тихонечко ретировался в кухню, по дороге наводя порядок. Наскоро прибрался, стараясь не шуметь. Когда закипела вода в кастрюле (в холодильнике были только пельмени), снял крышку и почувствовал, как свербит в затылке. Подошла бесшумно, обняла за талию и прислонилась головой к спине.
– Давай поедим? Там пакет…
«Как всегда – немногословно и без лишнего, точно». Он, вдруг, поймал себя на том, что мыслит категорией человека много раз сталкивавшегося с подобной ситуацией. Но, видимо, «два раза» это и было для них «много» и «как всегда».
Огромный каравай белого хлеба, колбаса, диаметром с большую тарелку (здесь он такого не видел), Вино, какой-то паштет и вкуснейший кефир, а может быть ряженка, он сразу и не понял.
Улыбались, как тогда, в кафе, и молча поглощали это изобилие, запивая пельмени вином, как компотом.
– Один? Там детские вещи…
– Маруся, внучка, опека… на даче у бабушки,– она молча кивнула головой. «Не может быть, чтобы было безразлично, скорее всего, действительно врубается с «полутыка». Или же гипертрофированная степень такта и воспитания».
По любому, ему это очень импонировало и вызывало уважение. Полная противоположность экранным комедийным образам. Он её сразу узнал, с самой первой встречи понял – кто это. Вот и сейчас, глаза спокойно воспринимали происходящее, не смотря на то, что где-то внутри свербело и отказывалось верить реальности.
После трапезы внимательно и молча рассматривала недостроенный немецкий линкор и всё вокруг. Неожиданно спросила: – Твой? – И кивнула на монитор, там, на заставке «висел» ТЮЗ.
– Так, радист, играл немного, по необходимости. До службы. Потом народный в ДК на Правде.
– Знакомо.
– Я знаю.
– Останусь…– Он призадумался, – ни вопрос, ни утверждение, а значит – и отвечать не нужно.
– Завтра Алик заедет, мы на весь день, надо наснимать. Хочешь, – приходи. Тут рядом, на Ходынке. Переночую… – «Опять непонятно, вопрос или утверждение». И тут же осадила нескрываемую радость на лице:
– Потом на месяц назад, там ввод и премьера. Электронку дашь, по «агенту» выйду.
«Прям, Гамлет, Чацкий и Толстой – на две страницы спич».
– Пойдём, полежу. – Свернулась калачиком, «захватила в плен» руку и легла на неё щекой…
ЛИ – ЛО…
Вторая попытка в «Ин.яз» провалилась. Всё, как под копирку, из прошлого года: «У вас нет подготовки, как в спецшколе, это не уровень переводческого». Он и сам чувствовал – в письменной части пару раз накосячил. За устное тестирование не переживал, но и тут придрались: «Упрощаете до разговорного уличного, явное пренебрежение требованиями современного произношения».
Их бы «туда», чтоб послушали, как с дифтонгами и окончаниями обращается интернационал в прифронтовом городе. Вместо красивых и правильных фраз, повсеместно, в ходу односложные, но всем понятные глаголы без времён и артиклей, типа – «give, go, lets» и пр. Эта окрошка густо сдобрена самыми ходовыми идиомами – «нах… и пох…».
Оставшиеся 10 дней отпуска решил провести подальше от столицы. Серёга одноклассник давно звал на рыбалку. Родной город встретил хорошей погодой и едва уловимым запахом детства. Родители у Сергея уехали в деревню к родственникам. Квартира большая, места много, только он и сестра Лина. Лет на 5 или 6 младше брата, первый курс закончила в универе. В прошлый приезд была совсем ещё подростком, невзрачным и угловатым. Вначале, даже не узнал, настолько изменилась за прошедшие три года. По характеру – школьница школьницей, но похорошела, округлилась во всех местах, ну, прям – Лолита из книжки.
С визгом повисла у него на шее: «Ваня приехал»! Чем немало смутила столичного гостя.
– Дай ей по заднице, чтоб не приставала, – посоветовал Серёга.
Внешний вид хозяев тоже немного шокировал. Линка была в футболке на голое тело и в трусишках в цветочек. Серёга тоже, подстать сестре, но без верха. Видно у них в семье это не было чем то из ряда вон выходящим.
Наскоро перекусили и погнали на футбол. В команде ОМИИТа не хватало игрока, вот Серёга и уговорил постоять в защите. Пока в стареньком «москвичонке» ехали в парк возле «Красной Звезды», Линка не умолкала. Успела доложить обо всех городских новостях и одноклассниках брата. Пару раз обняла сзади за шею и допытывалась, когда снова приедет к ним.
В команде перед игрой поставили задачу – «не лезть вперёд и выбивать подальше». Играли парни хорошо, на свою половину мяч не часто залетал. Защита справлялась. Выносили подальше за середину поля. В перерыве сидели на лавочках у кромки поля попивали «жигу», воду и заедали мороженным, за которым сгоняла Лина. Из-за жары темп был невысокий, не очень всех утомил. Во втором тайме решили так же держать игру, но попробовать взвинтить к концу. Похоже, игра была проходная, ни на что не влияла. Вот команды и не особо усердствовали. Едва начался второй там, как на него вылетел нападающий, но чуток, на пару метров отпустил мяч, можно было смело выбивать. Вместо этого дёрнул мяч в сторону от форварда и рванул вдоль кромки. Всегда любил бегать спринтерские дистанции, стартовый рывок был на высоте. Ещё двоих обошёл на скорости, также резко сместившись в сторону. Перед чужой штрафной, на исходе сил, катнул на выход своим, и они три в два переиграли защиту. 1:0! Парни одобрительно жали руку и похлопывали по плечам. После гола соперники заставили попотеть, навалились знатно. Перед самым свистком ещё раз проделал скоростной рывок. На этот раз параллельно нёсся Серёга и они на пару, в стеночку, обошли уставших защитников. Уже задохнулся и из последних сил перекинул через последнего стоппера перед кипером мяч. Серый, не дав ему опуститься, внёс головой в ворота.
После игры парни шумно поздравляли и веселились. Приглашали оставаться. Линка обвила руками и впилась губами в него. Бурные аплодисменты наградили её, а может и его. Ну, а как было иначе, ведь это же команда и его института. Когда то учился на автоматике и телемеханике.
Домой приехали не переодеваясь, и сразу в душ. Когда выключил воду распахнул дверь и хотел крикнуть Серому насчёт полотенца, хихикающая Линка протянула ему и сделала вид, что хочет войти. Едва успел прикрыться и отвернуться. Она мягко шлёпнула по заду и несколько секунд не отпускала руку, потом прикоснулась губами между лопаток и ушла.
Весь вечер собирались на рыбалку. Перематывали закидушки, подкармливали червей испитой заваркой. Они жили у Серёги в деревянном ящике на балконе. Не нужно было каждый раз перед рыбалкой ездить копать. Весной накопал и в ящик, всегда есть запас. После душа так и ходили, в полотенцах на бёдрах, жарко. Одежда после стиралки висела на балконе. Лина в короткой маечке и в бикини весело «трещала» о футболе и предстоящей рыбалке. Кормила их и готовила припасы на завтра.
Спальное место ему определили в большой комнате на полу возле балкона. Серёга сказал, что там самое прохладное место и можно под простынёй или вообще не укрываться. Скинул полотенце на стул и наслаждался прохладой. Уже, почти заснул, когда белая фигура тенью появилась на фоне окна. Бесшумно опустилась, стащила с него простынь и легла рядом. Одежды на ней не было.
– Погладь меня, – прошептала, и взяв его руку положила себе на мягкие бугорочки с изюминками. Долго лежал, не зная, как реагировать. Всё-таки сестра друга, хоть и совершеннолетняя… Она лежала с закрытыми глазами и не шевелилась. После второй просьбы немного пошевелил рукой, вторую засунул ей под шею приобняв. Медленно провёл рукой по бархатной коже от подбородка вниз, нежно пробежал пальцами по округлостям. По мягкому животику опустил руку ниже, накрыл ладошкой гладкую кожу и замер. Очнулся от того, что почувствовал её руку на животе. Горячие губы прильнули к его груди, после чего бесшумно встала и растаяла в темноте.
Ехать решили вверх по течению, в сторону Казахстана. На север от мегаполиса Иртыш не был таким чистым, как на юге. Огромное количество предприятий не оставляли надежд на чистую воду. По Черлакскому тракту тоже были городки и посёлки, но не так много и не такие большие, как Омск. Дорога шла вдоль реки, иногда по высокому берегу, с которого открывался великолепный вид на речной простор. После Черлака проехали ещё 30 вёрст и свернули с трассы. До Иртыша тут было пол часа по грунтовке. Он петлял, образуя большие излучины, и не было дорог и деревень вблизи. К обеду, по едва заметной колее добрались до места. Сергей знал эти края, но, конкретно здесь, не был. Проехали ещё пару километров вдоль берега, петляя между ивами. Выбрали огромную ветлу и решили под ней ставить лагерь. До воды было метров 80 или чуть больше, через песчаный пляж, поросший кое где травой. Загнали машину поглубже в заросли и пошли осмотреться на берег.
Линка, что то радостно напевала и вприпрыжку бежала впереди. Когда подошли к берегу она носилась по мелководью, поднимая тучи брызг. Из одежды на ней были только бикини, остальное валялось на песке. Вопросительно глянул на Серёгу, тот пробормотал: «Да-а» … и махнул рукой, «не обращай внимания, детство в попе» …
– Серёнь, я макнусь? – выпалила запыхавшаяся Линка.
– Да иди, потом айда перекусим. Утонешь – не приходи.
Пошли к лагерю, но боковым зрением успел заметить, как этот чёртик на пружинках скинул остатки одежды и плюхнулся в воду.
Вскипятили на примусе и заварили чай. Сидели на запаске и снятом заднем сиденье, брёвен и пеньков не наблюдалось. Чай Серёга заварил с какой-то ароматной травкой, не нужен был и сахар. Линка сидела на коленках в накинутом на плечи полотенце и урчала от удовольствия, откусывая большие куски от бутербродов с докторской и сыром, с шумом прихлёбывая вкусный чай. После перекуса распределили обязанности. Линке досталось хозяйничать на кухне, чистить картошку и другие овощи. Плюс – мыть посуду и собирать хворост для костра. Сергей занялся палаткой, дровами и копанием ям для продуктов, мусора и туалета.
Тяжёлый рюкзак с закидушками повесил за спину, прихватил брезентовый мешок с червями и пошёл расставлять снасти. По дороге догнала Лина, в одной руке гремел котелок с кружками, в другой тащила авоську с овощами. За резинку бикини засунуто полотенце. При каждом шаге подрагивали дерзко торчащие острые бугорочки.
– Сначала искупнуться, потом дела, айда? – весело и хитро, поглядывая на него, предложила спутница. Ничуть не смущаясь, быстро заголилась и пошла в воду. И уже вынырнув, крикнула: «Давай, снимай, водичка тёплая». Снял всё кроме плавок и присоединился к беззаботной спутнице. Несколько раз она пыталась обнять его руками, то сзади, то спереди. Он со смехом уворачивался и крепко держал плавки, которые она пыталась стянуть.
На берегу, пока Линка ещё плавала, быстро снял и отжал. Надевая, услышал задорный голосок: «Ага, ага, вижу – вижу». Не оборачиваясь, занялся снастями.
Миллиметровую леску сначала нужно было аккуратно размотать, чтобы при забросе не запуталась. Мотовило, на которое наматывалась леска, загонялось в песок и обозначалось каким-нибудь камнем или палкой. На три поводка со стерляжьими крючками насаживались червяки, обрывать их нельзя, – на дне лежат, а мелочёвка там не шустрит. Свинцовое грузило – тяжёлое, отлитое в столовой ложке весило около 200 грамм и привязано крепким шнуром. В полутора метрах от него на основной леске петля с палочкой обмотанная изолентой. Чтобы забросить на все 90 метров нужно, держась за петлю, раскрутить грузило с крючками и сильно бросить под углом 45 вверх поперёк течения. Пока грузило достигнет дна леска встаёт прямо. Главное, не наступить на кольца размотанной лески и соблюсти все углы при заброске. Близко ставить нельзя, сильное течение потихоньку сносит и через пол часа леска уже под углом. Метров двадцать – нормальное расстояние. Между закидушками коротенькие, метров на 10, донки на мелочёвку для ухи. На 10 закидушек и 5 донок ушёл час с хвостиком в 15 минут.
К первой снасти подошёл одновременно с другом. Сергей помыл руки, и недолго думая, скинул спортивные шорты и голышом прыгнул в воду. Лина, всё так же, с голым торсом сидела в трёх метрах и мыла овощи. На брата даже не обратила внимания. Пока Серёга плавал внимательно присмотрелся к противоположному берегу. Примерно, 800 – 900 метров. Ближе к тому берегу песчаный островок. Пока ставил закидушки ни одного теплохода не прошло.
Озвученная родственникам идея – переплыть Иртыш, не вызвала у них энтузиазма. Старший молча пожал плечами, младшая присвистнула и покрутила пальцем у виска.
– Подальше зайду, чтобы не снесло. Пока будешь проверять, думаю, уже буду на том. На островке, если что – можно отдохнуть. Минут двадцать на восстановление и обратно. Два часа, плюс – минус. Вы, главное, не уходите, мне будет спокойней. Ну, и к финишу поглядывай, мало ли…
До линии фарватера между ближними бакенами доплыл спокойно. Эти 300, или больше, дались легко. «Пробил» глазами в обе стороны реку и немного прибавил усилие на гребке. Мимо островка всё-таки пронесло, не рассчитал, на стремнине чуть быстрее тащило в сторону. Но силы были, да и берег уже близко, сотня – полторы метров. На песчаном, вперемежку с галькой берегу – несколько глубоких вдохов для прибития пульса. Снял плавки, чтобы не замёрзнуть и пошёл по кромке воды и песка, прикидывая, на сколько зайти, для точного причаливания к своим. Зайдя на достаточное, с запасом, расстояние – лёг на горячий песок и с удовольствием погрелся минут десять. Смотрел в голубое небо и вспоминал заплывы через Обь в Новосибе, Тобол в Тобольске, Енисей в Дивногорске, Каму в Березниках и Ангару в Ангарске. Пожалуй, только Обь далась тяжело. Уж очень там оживлённое судоходство. Остальные меньше Иртыша.
К середине фарватера заметил слева баржу с толкачом. Хорошо, что шла против течения, но всё равно, пришлось прибавить. После пересечения створа понял, что перебрал. Лёг на спину и стал в лёгкую подгребать к берегу. То, что сносило уже не имело значения, лишь бы доплыть. Услышал Серёгин крик, он шёл по берегу и махал рукой. Поднял руку с большим пальцем и через пару минут коснулся ногами дна. Лина накинула ему на плечи своё полотенце и протянула ещё одно: «Снимай, замёрзнешь». На автомате скинул мокрые плавки и завернулся полотенцем. Пульс бешено долбил, ноги подкашивались. Серёга протянул две кружки, с горячим чаем и «Амаретто». Крепко пожал руку и покачал головой. Пока шли к палатке тёплая Линка держала его под ручку и прижималась, пытаясь согреть.
У жаркого костра совсем согрелся и уже не трясло. В котелке на примусе кипел бульон, в котором плавали большие куски стерляди. Лина помешала, попробовала, поперчила и засыпала зеленушку. Облизала ложку и торжественно объявила: «Через 10 минут будет вам счастье, вкусное и царское! Ну, хвалите, я же заслужила, правда»? Серёга разливал по кружкам ароматное питьё. Линка протянула свою: «Ну, капельку, я старалась». Звякнули посудой и под ёмкую речь столичного гостя: «Спасибо, ребята», опрокинули вкусняшку. Пока Сергей разливал уху по мискам шустрая сестрёнка плеснула в свою кружку солидный глоток.
– Так! Мелкая, всё мамке расскажу.
– Ну, миленький, ну, серенький, я больше не бу…
– И бегаешь тут, трясёшь перед носом…
– Ну, родненький, Серёнечка, мы ж свои и в одной ванне с детства и дома с тобой, так, вам же нравится, правда? – обняла его, прижалась и стала притворно хлюпать носом.
– Иди, оденься.
– Да, да, я щас, мигом.
Уха была потрясающая. Ни в одном ресторане такую не подадут. Первый бульон с пескарями и чебаками был процежен, и уже в нём варилась жирная стерлядка. Все эти премудрости гастрономии на природе были им известны с детства. Дома так вкусно не получалось.
Солнце клонилось к закату. Сытая, слегка захмелевшая компания попивала чай с «секретной добавкой» и наблюдала за красотой сибирской природы. Пока совсем не стемнело пошли проверить закидушки. С каждой проверки днём снимали по 1 – 2 стерлядки с десяти закидушек. Ночью должно быть побольше. Укорачивали леску до 20 – 30 метров, чтоб не запутаться в темноте, да и рыба подойдёт ближе.
Когда закончили солнце уже утонуло за горизонтом, окрасив небо и облака розовым. Ветра не было, только воздух нагретый за день, по прежнему, был горячий и липкий. Линка сложила ручки зайчиком и заскулила перед братом: «Моно пупсик макнётся, бра-а-тик, а, макнусь без…»? Серёга неопределённо махнул рукой: «Иди уже». Сестра первая, и не глядя на неё, уже и они скинули одёжки и шумно ватагой прыгнули в объятия красивого Иртыша. Линка плескалась и со смехом цеплялась сзади за брата, прося покатать на спине. Потом переключилась на другого кандидата в извозчики. Висела на плечах, прижавшись всем телом и заставляла плыть. Уже в полной темноте вытирались и одевались, под звёздным ковром. Единственным огоньком были угли их костра, потому и зрелище на небосводе было сверх чётким и ясным.
Разыграли на спичках порядок дежурства, Сергею выпала 1-я смена, до 3-х часов сидеть у костра и проверять закидушки с фонариком. На мягкой подстилке в палатке сон мгновенно вступил в свои права. Как мягкие губы нежно прикоснулись к его приоткрытым – уже не почувствовал.
Вылез из палатки раньше своего времени. Подкинул в жаркие угли дровишек. Ночь была тёплая. Постоял, привыкая к темноте и пошёл к мелькающему на берегу фонарику.
– Как рыбка, идёт?
– Есть малехо, с десяток вынул, пару приличных. Первые две не трогай, перепутались, потом, распутаем при свете. – Погасил фонарь и воскликнул: «Смотри»!
Над горизонтом всплывал светло-жёлтый шар. Быстро разрастался и поднимался, от него расходились волнами такие же круги, которые сзади разрывались и висели длинными светло голубыми усами. За десять секунд это невероятное зрелище заполонило пол неба. В полной тишине они стояли заворожённые этим непонятным и жутким представлением. Через минуту оно поблекло и растаяло, а они продолжали молча стоять.
– Война? – Сдавленным голосом спросил Сергей.
– Навряд ли, там же юго-запад? Значит – Байконур. Военный запуск. Гражданские днём стартуют.
– Красотища!
– Иди спи, завтра Линке расскажем.
Всегда любил наблюдать восход солнца. Момент появления первой искры светила над горизонтом, и отрыв нижней кромки от земли притягивали взор и заставляли замирать, затаив дыхание. У рассвета есть своё неповторимое, это ощущение невесомого и прекрасного, каждый раз нового, и все восходы объединяет присущий только им – запах. Нерукотворное чудо отрывало душу и сознание от земной тверди и накрывало первобытной радостью от красоты и величия природы. Не зря предки обожествляли и поклонялись звезде дающей людям свет, тепло и жизнь.
Спокойно умылся, поплавал, и согреваясь в лучах набирающего высоту солнца, занялся снастями. Распутал закидушки и перезабросил все на полную длину. Три последних «трофея» не стал сажать на кукан, там и так уже, радуя глаз, шевелили хвостами более двух десятков стерлядок и корышей. Пять штук из них были весьма достойного размера, явно, под полтора-два кг. Разделал и помыл только что пойманных, чтобы пожарить на завтрак. Кашу можно и дома, здесь же, просто грех, не пользоваться моментом и дарами природы.
Заварил чай, обвалял куски рыбы в муке и положил на разогретую сковородку. Подкинул пару чурочек в костёр для уюта и увидел выползающего из палатки Серёгу.
– Давай горяченького и пожуём, потом умоешься.
– Вот это сервис!
– Не шуми, спит ещё…
– Дома выспится, пора жизни радоваться.
Пока пили чай, обрадовал друга тем, что червей осталось на один заброс.
– Дома, казалось, много взял. Ладно, схожу копну. Когда ехали, какое-то болотце с камышами видел. Пешком схожу, тут пару вёрст.