Сто выездов за «Волгарь»

Нижнекамск, как я и ожидал, явил собой Новый Город Тольятти с татарской примесью. То же отсутствие достопримечательностей, центра, набережной и т.д. Пробив стан, решил никуда не отлучаться и дожидаться игры. Стан вмещает тысяч пять, нормальная поляна, пластиковые сидения в бело-красно-зелёных тонах, две трибуны, добротное табло. Эпичным было близкое расположение к полю девятиэтажного дома, обращённого балконами в сторону поля: можно было выйти на балкон с пивом или водочкой и лицезреть футбол на халяву. Да этот дом существует до сих пор, даже ради интереса приведу вам его адрес: Студенческая улица, 5а.

Дождавшись команду, встретив и поздравив нашего тренера, Корнея Шперлинга, с днём рождения, я проследовал на выделенный сектор и сразу привязал баннер. Фанатов «Нефтехимика» не наблюдалось, хотя на стене перед кассами лицезрел надпись на стене осколком кирпича: «Neftekhimik Ultras». Ну-ну. Начался матч, который протекал крайне скучно. К тому же доставала хлопот жара и летающий тополиный пух, навевающий спеть о нетрадиционной ориентации судьи («тополиный пух – судья петух»), но судья судил нормально. Заряжал крайне мало, местные же воспринимали заряды как средство отвлечения от скучной игры и внимательно вслушивалась, навострив свои чебураторные локаторы. В перерыве подвалили местные интернет-болельщики. Продуктивно пообщались до начала второго тайма.

И тут понеслось. Что произошло в перерыве с «Нефтехимиком» и «Волгарём», не представляю, но игра во втором тайме разительно отличалась от игры в первом. Две контратаки хозяев по левому флангу, прострел, подставленная нога – и мы уже летим 0:2. Кузьмичи-аборигены ликуют. В следующей же атаке после пропущенного второго гола «Волгарь» отыгрывает один мяч, но «Нефтехимик» хладнокровно добивает нас третьим, до боли аналогичным с первыми двумя, голом. На поле было больно смотреть. Достоять до конца матча – эту сложнейшую задачу я выполнил с огромным трудом. В итоге сдали нервы у Андрея Коваленко, видя, что исполняет защита, он побежал из ворот сам отбирать мяч у нападающего хозяев, но ошибся и мы пропустили четвёртый. Такого разгрома не было давно. Матч закончился, аборигены, дико взвизгнув от счастья, пошли по домам. С чувством дичайшей горечи свернул баннер, при помощи интернетчиков, выпил с ними пивка и вписался в бас команды, где царило полное уныние, а Дмитрий Ефремов подвёл итог случившегося фразой: «показали нам наше место, а то ишь, в высшую лигу захотели!». Тут я подумал, а каково Шперлингу получить такой «подарочек» на свой день рождения… Больше писать не о чем… ТУ-134, в которой я употребил львиную долю еды по причине отсутствия аппетита у игроков, приземлилась дома в 12 ночи.

Миф о том, что в единственном числе на выезде я приношу команде положительный результат, также был успешно развенчан в Нижнекамске. Вспомните, как говорила моя бабушка: «наверное, дорогая, не в столе дело!».

Эпизод 12. Ижевск.

По уже сложившейся в июне традиции в Удмуртию пришлось ехать одному. Выехал за четверо суток до игры на единственном в своем роде прицепном вагоне Астрахань – Казань. На вокзале провожали Малой и Сэм, и тут на перрон с диким криком: «Задержите паровоз!» вломился не кто иной, как Саб, предоставивший пакет чаю. Тем самым он совершил подвиг – добрался от дома до вокзала за 15 мин вместо обычных 25 – несчастный водила маршрутки ехал на красный под угрозой расправы. Глумёжки ради я взял ещё с собой посылку в виде коробки от сотрудницы на работе в адрес её родственника в Ижевске, и таскал её повсюду с собой, получив сам от себя дополнительное погоняло «Почтальон Печкин».

Итак, вагонетка начала перемещение и температура в ней несколько упала (с 45 до 30 градусов). К тому же, она доверху наполнилась солдатами-кинологами с собаками, мошкарой и комарами. Соседки – саратовские тётеньки, боясь быть искусанными собаками, комарами и мошкарой, наглухо закупорили окно, стервы. Наутро вагон отцепили в Саратове и поставили в тупик на самую жару. Стоять же предстояло 5 часов, и я посетил стадион. Саратов в этом сезоне встречается на моём пути чрезмерно часто – подумал я, возвращаясь в жаркий вагон. В дальнейшем ничего примечательного не произошло, за исключением того, что добрые ульяновские женщины предоставили мне еды, которой я сам почему-то не взял с собой вообще (с дежурной фразой: всё равно всё протухнет).

В Казани был утром 17-го, и задержался тут всего на час – шла псина до каких-то полян, впоследствии оказавшихся Вятскими. Данная собака двигалась весьма медлительно, то и дело останавливаясь в лесу и кланяясь каждому столбу. Зато там совсем не было контры! В итоге, псина опоздала в Вятские Поляны на 2 часа, мало того, не успел я выйти из неё со своей коробкой, с небес хлынул тропический ливень прямо на голову. Я, дойдя за 3 минуты до вокзала и вымокнув до нитки, зашел в здание и… ливень кончился.

Также здесь мне не удалось поесть – сразу подошла другая собака на Кизнер (всего 40 км от Вятских Полян). В этой собаке я своим мокрым, голодным и злым видом распугал всю контру. Прибыл в Кизнер – и что бы вы думали? На другом пути уже готовилась к отправке псина на Ижевск! Стоит отметить добродушную контру в этой собаке: они подходят, спрашивают: есть билет? Тебе достаточно утвердительно покачать своим жбаном, и контра отстанет. Немыслимое везение с собаками и целый день без еды – и в 20:00 я прибыл в столицу Удмуртии. Здесь я вписался к Дрынову из группировки «Газовая Гангрена» и отоспался.

«Газовая Гангрена» – с этим явлением в сфере фанатизма я знакомился все следующие полтора суток. Знакомство началось с приобретения портвейна в каких-то адовых количествах в местном киоске. Где-то в середине праздника я вспомнил про ящик с посылкой и мы поехали его забирать, а затем отдавать на нужный адрес. Усугубляло всё это два фактора: дико странная нумерация домов в Ижевске (ну или в искомом районе), номера были присвоены домам не подряд, а вглубь улицы. Вторым фактором явилось моё состояние постоянно возрастающей степени алкогольного опьянения – от «подшофе» и «в лёгкое говнецо» до «в рассипень», «в кал», «в муку», «в дрова», и даже, как модно было тогда говорить, называя это состояние фамилиями африканских футболистов, играющих в России – «в Мукунку» или «в Кампапбу». В итоге отдавали посылку ижевчане, а за мной прилетел волшебный вертолёт я за углом с медвежьим рыком метал пиццу в зияющее отверстие местного мусоропровода. Не был бы ты невежей, не блевал бы с рыком медвежьим!

– «А коренёк-то не срывается ни на грош!» – услышал я набор непонятных мне слов, сие означало на местном фанатском диалекте: «а товарищ наш почти совсем не пьёт». Почти. «Ведите меня к вашим золотникам!» – возопил я, оклемавшись от пиццеметания, хочу их лицезреть. Ну и повели меня к Бороде, или, как его уважительно зовут, Марксу Ёгуртовичу. О Боже, я спьяну не понял ни единого слова из его занятного диалекта. Я спросил его только: «что это за язык?». Он ответил – это Пуджен.

Язык Пуджен (язык ПУчковых ДЖЕНтельменов (фанатов из «Газовой Гангрены», ижмурстких фантасмагоров)) возник в Ижевске, а потом уже распространился по всему Уралу и России, и даже ассимилировался в екатеринбургское наречие, московское и другие. Почему именно «джентельменов»? Да потому, что в нем совершенно нет мата, и на Пуджене можно изъясняться в любом, даже изысканном обществе. Язык, когда его услышишь первый раз, что и произошло со мной, достаточно сложен для понимания на слух, но после нескольких дней, проведенных в обществе с пудженами, идёт привыкание. Отмечу, что в трезвом и пьяном состоянии пуджен одного и того же джентльмена может сильно отличаться.

Слова в пуджене появляются:

– путем перестановки букв (бруль – рубль, достал – солдат, Тарасов – Саратов, чалка – кляча, она же девушка);

– путем добавления/убирания букв (пахма – похмелье (на екатеринбургском наречии – Анна Пахмутова); вова – водка, вокал – вокзал);

– употреблением старых, забытых слов и терминов;

– употреблением созвучного слова (образ – арбуз, огород – город);

– как попало, главное – чтобы народу нравилось («порнографии разгул!» – означает недовольство чем-либо).

Конечно, мне всё это дико зашло и понравилось, и, протрезвев, я сразу внедрил в свой фанатский сленг наиболее часто употребляемые пудженовские обороты.

Ну и самое главное, общение с фанатами из «Газовой Гангрены» ещё твёрже укрепило моё желание пробить «золотой сезон» по первой лиге.

Теперь плавно перейдём к событиям дня игрового, к которому я уже подошёл, приведя себя в порядок. Сконцентрировавшись за час до игры в будке возле стадиона и встретив команду, я попал под ещё один тропический ливень, длившийся теперь целый час (везёт мне на них на этом выезде). Тут вкрался некий страх – уж не отменят ли матч? Но матч состоится в любую погоду и он закончился странным поражением «Волгаря» со счётом 1:2, оставившем массу вопросов к судье, да и к обеим командам. На моем секторе весь матч присутствовали ижмурсткие фантасмагоры. Сектор самих ижевчан, коих было щей 100, был украшен каким-то дико огромным количеством баннеров, один из которых был с надписью на русско-немецком языке «Газовик Ṻber Alles». Поинтересовавшись у представителей «ГГ», как удалось пошить так много транспарантов, я получил эпичный ответ, что один из представителей движения работает в местах не столь отдалённых и баннера им шьют зэки.

После игры я вписался в бас к команде, в котором мне был задан довольно странный вопрос: «а ты зачем приехал?». Думал над ответом всю дорогу до аэропорта, но решил проявить мудрость и промолчать. На подъезде к аэропорту водитель баса умудрился врезаться бампером в высокий бордюр. В аэроплан вписался под фамилией Дмитрий Ефремов и был дома через 2 часа 20 минут, доведя до 20 часов налётанное с командой время.

Эпизоды 13-14. Белгород – Тула.

15 июня наши футбольные функционеры провели жеребьёвку 1/32 финала кубка России, в соответствии с которой нам достался в соперники на данном этапе клуб из второй лиги – белгородский «Салют-Энергия». Датой матча была определена суббота, 30 июня, местом – город Белгород. Этот кубковый матч вызвал небывалый ажиотаж у «Волжских браконьеров», ведь, во-первых, в случае победы «Волгарь» выходил бы на самарские «Крылья Советов», на тот момент лидера чемпионата России в высшей лиге, причём игра была бы для «Волгаря» домашней; во-вторых, появилась возможность пробить «двойник» Белгород – Тула, ведь уже 4 июля в Туле намечался матч первенства в первом дивизионе.

У нашей молодёжи (Малого, Кулича, Сэма и Фрола) – не выдержали нервы и они первыми решили стартовать аж за шесть дней на собаках; я взял билеты на поезд на 28-е через Москву. Началось всё с того, что внушительная толпа «браконьеров» пришла проводить бравую четвёрку «собачников» 24 июня, причем билеты до Саратова в общак были только у троих, а Фрола в итоге запихали в «гроб» (рундук для матрацев под нижней полкой), а сами провожающие навели суету и чудом успели выскочить из уходящего поезда. В итоге Фрол успешно вписался и не был пропален проводами. Далее бравая четвёрка проследовала уже на собаках по маршруту Саратов – Кологривовка – Аткарск – Ртищево – Кирсанов – Тамбов – Мичуринск, где за две сотни вписалась в тамбур какого-то южного поезда до Москвы, а уже оттуда доехала на псине до Тулы. В городе-герое бравая четвёрка встретилась с фанатом тульского «Арсенала» Киллом, с которым Малой познакомился ранее в Астрахани, и отправилась почему-то на стройку бухать и дебоширить. В итоге кто-то вызвал серых, приехавший наряд раздал люлей резиновыми дубинками, всем, кроме Малого и Килла, которые умудрились спрятать свои тельца в нишах стены. В Белгород бравая теперь уже пятёрка (плюс Килл) приехала на собаках через Орёл и Курск за день до игры. На ночь они умудрились вписаться на стадион, но начали бегать по траве, исследовать VIP-ложу и всячески «безобразия нарушать», за что были выписаны на улицу. Добравшись до вокзала, все дружно захрапели, а поутру Сэм пошёл встречать мой поезд.

Я же добирался до Белгорода через Москву на поездах, в которых не произошло ничего интересного. Сошёл я в Белгороде утром в день игры, моему взору представилась картина: меня встречает полусонный Сэм, остальная четвёрка храпит на вокзале. С огромным трудом разбудив их, пошли осматривать город. Сначала «осмотрели» столовую, в результате заправились супом и склептоманили две ложки. В дальнейшем пошли на стан, так как осматривать-то больше было нечего – город как город. Стан представлял собой две трибуны, на одной – деревянные лавки, на другой – пластиковые кресла, красно-жёлтого цвета. Вмещает тысяч 16, табло доисторическое – наверху прорези, чтобы вставлять деревяшки с названиями команд, а внизу загораются цифры. На стане зависли до игры. За два часа до игры расстелили баннер, причём специально выбрали место на деревянных лавках и в самом углу. Сразу же к нам подошли работники стадиона с людьми в форме: «убирайте, будет много народа и нечего места занимать!». Еле-еле удалось уговорить идиотов, и флаг мы, конечно, не убрали, а только спустили чуть пониже. Наверное, местные футбольные боссы хотели заработать на игре побольше бабла и даже сделали платный вход – 20 рублей, но полный стан так и не собрали (пришло 13 тысяч). Тут пошел ливень и на стане включили музыку. Мы принялись шизить и отплясывать, хотя до игры был еще час, чем привлекли местных серых. К нам подошёл важный пузатый в чине майора и выстроил нас внизу по росту. Потом он начал пугать нас местной гопотой, и дал понять, что в случае чего, наши проблемы с ними останутся нашими проблемами. В общем, ничего нового мы не услышали и нам, в принципе, было по фигу на его речи.

Начался матч, и мы зарядили: «Вперёд, Волгарь!». Шиза была классной, практически нон-стопом. «Волгарь» возил «Салют» полтайма, не забили из трёх стопроцентных моментов и, как результат, пропустили (не забиваешь ты – забивают тебе). После первого тайма 0:1. К нам в перерыве потянулись толпой все, кому не лень: фанаты «Салюта», «ЦСКА», «Зенита», «Факела» (что они тут делали, не понятно), а также гопники с проклятиями. Особенно усердствовало в этом одно довольно-таки взрослое уже быдло, сидящее сверху нас: оно открыло пасть и начало изрыгать проклятья на нас в течение десяти минут без остановки. В итоге он предложил нам денег, чтобы мы свернули флаги и ушли. Денег! Вот реально, идиот. Впрочем, когда мы предложили ему спуститься к нам и перемахнуться, он вначале вскочил, но, пораскинув остатком мозга, зассал, сел на место и завалил свою хлеборезку.

Во втором тайме «Волгарь» зажал «Салют» на его половине поля и грамотно накатывал атаку за атакой. Белгородцы же предприняли излюбленный для второй лиги дворовый прием: валяться на поле от каждого контакта, корчась от боли. Во время очередной отлёжки очередного игрока Эдуард Зацепин наконец-то забивает гол! Цифры на табло меняются на 1:1, мы в диком угаре! И тут, неизвестно почему, судья гол не засчитывает, белгородский «страдалец» вскакивает с газона и прыгает, как горный козлик, от радости, хотя только что он лежал на нём как убитый. В общем, не мытьём, так катаньем, дотянул «Салют» до победы.

Только прозвучал финальный свисток, туляк Килл прорвался на поле. Первый прорыв в истории астраханского фанатизма! Добежав до игроков, Килл поблагодарил их за игру и был схвачен ментом, который смог его догнать, лишь когда Килл остановился. Но Килл оказался не лыком шит, вырвался из жирных лапищ «серого спринтера» и исчез в подтрибунном помещении. По свидетельству Килла, у наших игроков на глазах были слёзы. В это время мы, воодушевленные подвигом туляка, ринулись на поле. Причем ринулся я и Кулич, а Фрол залез на ограду и прыгнул с неё на беговую дорожку, и так раз пять. На беговой дорожке на меня одного кинулись 3 мента, я перескочил ограду назад и был скручен ими. Они попытались втроём затащить меня обратно на беговую дорожку, чтобы там повязать, но я уверенно сопротивлялся. При этом у меня выпала из рук моя роза, и какой-то гопник схватил её. Находясь на четвереньках с обездвиженными руками, я умудрился лягнуть гопника ногой и он выронил розу. Все это время Кулич бегал по беговой дорожке и краю поля. Вырвавшись из лап мусоров, я опустился на лавку. Такое обидное поражение! Все мы не в силах были даже свернуть баннер, попытки успокоить нас проходящих мимо кузьмичей и фанатов «Салюта» ни к чему не приводили. Минут через 10 появился жирный майор, в очередной раз выстроил нас и проорал, чтобы мы «валили отсюда бегом и быстро, суки». Пошли к команде, вышли со стана в окружении салютовских фанов. Тут сзади мы услышали угрозы в свой адрес. Повернулись – стоят 3-4 рыла, показывают нам факи и орут почему-то: «кони!». Мы орем: «погнали!» и валим ублюдков. Развернулся махач 3х4, с нашей стороны два белгородца и Фрол, активно помогающий себе рюкзаком. В итоге ублюдки ретировались. Мы переместились до автобуса команды, при этом отмазав Фрола от попадания в отделение. Подошли к автобусу, попросили денег (спасибо Ю.Н. Макову) и проводили команду, зарядив несколько раз: «Волгарь!». Итак, команда улетела в Астрахань, а мы едем в Тулу.

Тут откуда ни возьмись объявился жирный майор и, поблагодарив нас за то, что приехали, попытался пожать всем нам руки. Почему он так переобулся, останется тайной. Но скажу, что с учётом забега на поле и драки на выходе со стадиона нам сильно повезло, что никто из нас не пробил мусарню.

Так как собака до Курска, на которой мы должны были начать свой путь в Тулу, была в 03:30, решили погулять по центру в сопровождении белгородских парней. Однако сначала мы пошли в центр. Там был какой-то праздник, скорее всего, день молодёжи. По пути белгородцы заряжали кричалки и распевали песни, из которых прикольно слушалась одна (там были ещё слова, но я их не запомнил и заменил многоточием):

– В Черноземье лучший клуб – белгородский наш «Салют»!

…

– Эй, «Салют», давай забей, три мяча в ворота гостей!

…

– Лишь Орёл один нам друг, мы завалим всех вокруг!

Причём заводящий был в футболке «ЦСКА». От такого некислого когнитивного диссонанса и многообразия цветов, клубов и событий дня мне стало не по себе. Разрядил обстановку Малой: он запалил мощную дымовую шашку из пропитанной аммиачной селитрой скрученной газеты, чем привёл в восторг всех белгородцев, как будто они видят такое впервые. На площади же на нас пытались прыгнуть те отморозки, которые были погнаны нами ранее на стане, но этому воспрепятствовали серые. Тогда мы решили, что приключений на сегодня хватит и направились прочь. Белгородцы купили нам еды и проводили на вокзал, за что спасибо им.

Тульская часть выезда и возвращение домой заложили в меня основы науки, как выходить из любой, даже, на первый взгляд, безвыходной ситуации. Но всё по порядку. Итак, перебомжевав на белгородском вокзале и отдежурив по очереди, чтобы не проспать, вписались в ночную собаку до Курска и уснули. Нас безуспешно пыталась растолкать контра, но ничего у неё не вышло. В Курске прикупили молока и две булки (молоко Малой пить отказался наотрез, подтвердив теорию, что, наверное, у всех есть свои кулинарные предпочтения и фобии). Через час вписались в псину до Орла, а далее ехали по маршруту Орёл – Скуратово – Тула, и вечером в 20 часов 1 июля прибыли в Тулу, не потратив на проезд ни единой копейки. В Скуратово Фрол пробежался по железнодорожным путям, и всех повязали, привели в ЛОВД и составили протокол. Неугомонный Фрол в отделении умудрился обозвать сержанта бабаем, а также аксакалом. За 10 минут Фрол до того достал всё ЛОВД, что нас не только выписали оттуда, но и даже дали набрать воды (два раза).

В Туле же выяснилось, что ночевать придется где-нибудь, но не дома у Килла – у него возникли проблемы. Наверное, потому, что вместо получения диплома в учебном заведении он уехал с нами в Белгород. Куда идти? На вокзал – далеко. Решили – идём спать на кладбище! Несмотря на нежелание Сэма идти туда, всё-таки пошли. Стемнело. Перелезли через высокий каменный забор и попрыгали вниз, причем я, слезая, случайно выдернул из стены несколько кирпичей, а Фрол при приземлении провалился в могилу по колено. Петляя между могилами, вышли на поляну, где и расположились, расстелив баннеры и завалившись на них. Тут кто-то некстати заметил, что сегодня полнолуние. Килл же рассказал, что частенько здесь собираются сатанисты. Обменявшись леденящими душу историями, кое-как попытались уснуть. Я проснулся первым от холода и какого-то шума. Прислушался – шаги! Лежу, слушаю. С другой стороны подходят к аллее 5-6 каких-то упырей и садятся на лавку в 30 метрах от нас, но нас они не заметили. Упыри начинают что-то невнятно бормотать, и вот один из них говорит: «ну и кто идёт за водкой?». Ну, думаю, слава Богу – это не упыри, это люди. Полежал ещё немного и удумал: что, если эффектно выскочить из-за могилы и что-нибудь заорать. Например: «мозги, живые мозги!». И кинуться в их сторону? Классная идея! Уже было встал, но тут подумал: вдруг испугаю своих же, они же все спят. Начал будить своих, чтобы предложить им эффектно выскочить из-за могилы всей компанией, но рядом со мной спал Фрол, разбудить которого оказалось практически невозможно, да и к тому же «упыри» расторопно свалили с кладбища за водкой. Такое классное начинание испортили в зародыше. На рассвете стало дико холодно, и мы с земли переместились на скамейки, заняв их все, но идиллии помешала препротивнейшая старушенция, взявшаяся невесть откуда (не из ада ли?). Эта ведьма стала тыкать в меня грязным резиновым наконечником своего бадика (трости) и, сотрясая им воздух, посылать во Вселенную проклятия. Пришлось ретироваться под страхом переместиться в РОВД; пошли на стан, где завалились было спать на скамейки, но нас выписал дворник:

– Здесь бомжевать нельзя, идите домой!

– Нам до дома 1300 километров!

– Какого хрена здесь?

– На футбол приехали!

– Два дня же до футбола!

– Дайте поспать!

– Валите отсюда!

После такого эпичного диалога вернулись на кладбище и уснули уже на пофиг, проснувшись от того, что солнце нещадно начало палить прямо в голову. Июль всё-таки! Тогда мы вписались к Киллу и провели там время до игры. Вписка пятерых человек на целых две ночи! Огромное спасибо тульскому фанату Киллу, а также его брату Паше, да и всем тулякам заодно. Килл презентовал нам пятерым свою комнату, а сам переехал к брату. В комнате стояла односпальная кровать, и мы стали тянуть жребий, кому на ней спать. Малой держал пять спичек, и надо было вытянуть короткую. Угадайте, кто обе ночи провёл на кровати? Правильно, ваш покорный слуга! Только везение и никакого жульничества.

За время нахождения в Туле нами был осмотрен Кремль, который произвёл весьма неплохое впечатление. Что касается стадиона, так это вообще шедевр. Табло с возможностью видео-повторов, пластиковые кресла на 20 тысяч мест, козырьки, отличное поле, отличная акустика. Однако посещаемость плохая – народу крайне мало, на нашем матче присутствовало 3,5 тысячи зрителей.

Наша шляп-компания пополнила ряды свежей фанатской кровью: прибыл Стеф, Костя Кокос с братом, два торпедона, кузьмич с Новомосковска и появившийся уже после начала игры откуда ни возьмись динамик Мыло с другом. В итоге 6 рыл в Белгороде, и 13 в Туле. Принялись заряжать, легко переорали весь стадион, так как фан-сектор туляков заполнился лишь в середине первого тайма. И тут Анисимов Андрей открывает счёт! Не удивительно, «Волгарь» в течение всего первого тайма легко переигрывал «Арсенал». Однако после перерыва всё перевернулось с ног на голову: «Арсенал» заиграл лучше, отыгрался, вышел вперёд и выиграл 2:1. Розовая птица обломинго!

По окончании матча к нашему сектору неожиданно подогнали автозак и всех нас, тринадцать человек, запихнули в него. Мы не расстроились и сразу же принялись заряжать, орать песни, бить по стенкам машины и раскачивать её изнутри. Серые смекнули, что надо поторапливаться, пока их автозак ещё цел, и расторопно отвезли нас на Московский ж/д вокзал Тулы (у них ещё Ряжский есть) в мусарню, откуда сразу же выпустили. На счастье, рядом у вокзала была гостиница, а у гостиницы стоял автобус с «Волгарём» – мы попросились вписаться в самолёт, но нам было отказано. Тогда часть вписалась в бас команды (я, Малой, Сэм и Кулич), Стеф и Фрол уехали до Москвы на тачке (Фрол с целью вписаться в «гроб», уж очень ему этот способ понравился). Мыло и ореховцев серые вписали в поезд до Москвы.

Итак, перемещаемся в командном басе вчетвером. По дороге рассказываем команде обо всех приключениях и злоключениях, на что команда собирает нам 700 рублей. Бас прибывает в Домодедово, разворачивается и едет в Тулу, а команда улетает домой.

Мы же остаёмся бомжевать на платформе для собак. Тут нам в головы приходит безумная идея выйти на трассу и застопить тачку до Москвы. Пройдя по трассе с километр, мы поняли, что ни один водила не остановится, и повернули назад. Как только мы повернули, первая же тачка остановилась.

Малой: возьмите нас до Москвы!