Зарождение Империи

Глава 1 Украсть невесту.

Страх гудел в груди. Руки слегка подрагивали. Сегодня настал день, когда ему следовало похитить девушку из соседнего племени. Последний раз он видел её на фестивале. Это было почти год назад.

Его отец, дед, прадед привозили своих жён из набегов на далёкие общины. Почему же сейчас, когда пришло время добывать себе жену, никто из племени не собирается в набег? С тех пор, как через их земли проложили тракт, жизнь общин изменилась кардинально.

Не время сейчас предаваться размышлениям. Вот же она. Идет по тропе. Походная обувь. Широкие кожаные штаны. Стёганый поддоспешник. Длинный кинжал на поясе. Необычная сумка за спиной. Необычность этой сумки заключалась в том, что у неё были две лямки вместо одной. Так же находилась эта сумка не на боку, а на спине. Её можно было бы принять за парня. Никто бы не доверил девушке кинжал. Так же ни одна девушка из его родного племени не оделась бы как молодой воин. И те ни менее – это была девушка. Он не мог отвести от неё взгляд. Легкая, пружинистая походка, черные как уголь, короткие волосы. Цепкий и внимательный взгляд. Смотрит на меня… Не может она меня видеть сейчас. Я очень тщательно спрятался. Да, не заметила. Идет дальше. Сейчас!!!! Все эти дни ожидания не были напрасны. Продуманный сотни раз порядок действий и внезапно пропавший страх заставили действовать тело без лишних колебаний. Разлетевшиеся по сторонам куча прошлогодних листьев превратилась в стремящегося за своей добычей парня. Ловчая сеть на голове. Сейчас!!! Как я мог промазать! Сеть застряла в кустах чуть в стороне от девушки. Та же в свою очередь раскручивала нечто тяжёлое в руке. Удар по лбу, искры перед глазами, темнота.

Оранжевые лучи восхода, пробивая легкий туман, освещали всадника. Я смотрю на него, ещё маленький, снизу вверх. Это мой папа. Вернулся с похода. Он – самый сильный. Нету человека сильнее его. Редко его вижу, но каждое его появление озарено радостным предвкушением. Жизнь на короткое время становится непредсказуемой и наполненной смыслом.

– пап, расскажи, как ты забрал себе маму.

– забрать, сын, было не сложно. Вот приручить, покорить ее – было на много сложнее.

– не понимаю. Что значит покорить её? Если она уже с тобой.

– для того, чтоб родились сильные наследники. абы какая девушка не подойдёт. Нужна та, что вызовет у тебя бурю в груди. Поддайся этой буре – и ты потеряешь себя.

Потеряешь себя… Дождь? Облаков же не было. Лошадь отца всхрапывает.

– пап!

Я лежу в гамаке? Где я?

Это же моя ловчая сеть. Я в ней подвешенный к потолку. Конюшня? Определённо да – слышу лошадей рядом. Девичья рука, просунутая сквозь ячейку сетки, держит кувшин. Льёт воду мне на лицо.

Если я пленник, почему же не связаны руки? Забираю кувшин и с жадностью пью воду. Смотрю в сторону и сердце как будто замерло. По телу из груди расходится прохлада. Не могу понять. Страх ли это, радость или волнение, а может стыд. Передо мной стояла та самая девушка, которую я хотел похитить. Почему я ещё жив? Неудачников, как правило, не оставляют в живых. Она не из наших племён. Определённо. Черты лица слишком смахивают на людей империи. Смотрит на меня с любопытством некой лёгкой осторожностью. Я бы так смотрел на опасного зверя, с которым хотел бы поладить. Что-то говорит. Точно из империи. Отец учил меня их языку. Смысла большинства слов не разобрать. "тише....... Варвар......... Держи вот...... "просовывает через сетку булку с куском вяленого мяса

Есть в её присутствии был не в состоянии. Смотрел на неё не в силах оторвать взгляд. Сердце не унимало стук. Безумно захотелось дотронуться до неё, но, наверное, только спугну. Не уходи, побудь рядом. Ей же, видимо, надоело ждать, когда я начну есть. Довольная тем, что принял угощение, ушла.

Немного успокоившись, все же поел, запив остатками воды из кувшина.

Бесшумно появившийся мужчина средних лет застал меня за попытками развязать узел. Попытки мои были бессмысленны по той причине, что узел затягивался под моим же весом. Ножа за поясом не было. Разрезать верёвки я не мог.

Восприняв мои попытки освободиться как нечто правильное, этот дядька обхватил мои ноги и приподнял. Эта помощь позволила наконец то развязать узел. Сеть опала, а я был аккуратно и ловко уставлен на землю. Не обращая на меня более никакого внимания молчаливый мужчина продолжил заниматься делами, по всей видимости порученными ему. А именно занес бадью с водой для умывания и удалился.

Наскоро умылся. Предварительно отодвинув морду лошади. Лошадка недовольно фыркнула. Воды в бадье осталось меньше половины. Может быть, не для умывания была вода, скорее лошадь напоить.

В голове одна лишь мысль "где она? ". оставили жизнь и предоставили свободу. К чему всё это без цели?

Отворив массивную дверь конюшни, я оказался во дворе поместья. В далеке виднелся хозяйский дом имперской постройки. Перед входом в дом расположилась небольшая устланная булыжником площадь, по центру которой бил фонтан. От площади лучами в разные стороны расходились аллеи. "Дикарь"шел вдоль этих аллей

Множество композиций цветов. Фруктовые деревья. Беседки со странными навесами, обросшими лозами винограда. И наконец, выбивающаяся из общего благолепия, площадка с вытоптанной землёй. По всей видимости это место вытоптал мужчина, в данный момент занятый комплексом разминочных упражнений с мечом. Каждое движение этого человека было выверенным. "Почти как отец"– подумал варвар.

Такие же молниеносные выпада. Плавные переходы между стойками. Многое из наблюдаемого в данный момент было знакомо по урокам отца. И всё же незнакомец был слабее отца. Быть может, это просто казалось из-за убеждённости дикаря в безусловной силе отца. Однако, с чем не поспорил бы он, так это в том, что их навыки были очень близки.

Незнакомец замедлился, заметив зрителя, и за тем остановился. Вытянул руку в направлении небольшого стеллажа с тренировочными мечами. Жест – один в один, как у отца. Отличием был лишь взгляд. Без привычных дикарю морщинок под глазами. Взгляд незнакомца был сосредоточен и холоден. От него веяло смертельной опасностью.

Не было предвкушения занимательной игры. Был страх. И всё же, есть моменты в жизни, когда нужно идти навстречу своему страху.

Меч в руках и в то же мгновение мечи сталкиваются. Без подготовки. Без объяснений, какой удар отработаем сегодня. Единственное, этот удар был направлен не на жизнь, а лишь с целью выбить меч из рук. Меч не выпал. Однако руки перестали чувствовать его. Ладони горели. Противник посмотрел с удивлением и тем самым дал немного времени оправиться. Дальше пошла знакомая дикарю дуэль. С тем лишь отличием, что она не приносила удовольствия. Защита от выпадов давно уже была отработана с отцом. Тело слушалось само, подгоняемое не интересом познать новое, но с желанием выжить. Всё же, пропусти хоть один удар, и жизнь дикаря будет на грани. Тренировочное оружие не имеет заточки, однако колющий удар в грудь без проблем заставит остановиться сердце. Второе опасное для жизни место это горло или голова. Руки и ноги не так опасны, однако пропущенный удар в руку ослабит её подвижность и откроет путь к опасным для жизни точкам.

Темп дуэли нарастал с каждой секундой. Всё сложнее было удержать меч в руках. В один из моментов его всё же вырвало из рук. Дикарь посмотрел в глаза противнику с готовностью принять неизбежное завершение. Меч, набравший скорость, внезапно остановился у самого горла. Видно, что противнику не просто далось остановить его инерцию.

– Для чего ты хотел похитить мою дочь? – обратился незнакомец на родном языке дикаря.

– Я решил, что она сможет родить мне сильных наследников. – удивлённо ответил дикарь. Не понимая, что происходит.

– Что уготовано в вашем племени тем, кто потерпел неудачу в похищении. – показалось, что в глазах незнакомца потух гнев и появилось темного той теплоты, которую дикарь привык видеть в глазах отца.

– Они не возвращались. Думаю, им уготована смерть. Почему вы остановили удар?

Незнакомец не ответил. Он отвлёкся на приближающегося мужчину, недавно освободившего дикаря из сети.

– Господин Клавдий, ужин готов. – обратился подошедший мужчина и, заметив противника, не сдержался от вопроса – Вы оставили дикарю жизнь?

– Да, Евлампий, сохранил.

– Он хотел похитить вашу дочь.

– По всей видимости в их племени это своеобразная традиция сватовства. К тому же он проявил отвагу и решительность.

– Его статус не позволит претендовать на руку вашей дочери. А если он станет вашим врагом в будущем, правильней решить эту проблему пока он не набрал силу и жизненного опыта.

– Не хочу расстраивать свою дочь. Она с таким увлечением рассказывала, как перехитрила дикаря и похитила его, завернув в его же сеть. К тому же статус в нашей империи можно заслужить в бою.

Дикарь не мог понять о чём общались эти люди. Лишь какие-то отельные слова казались знакомыми, однако сути общения это не раскрывало. Наконец они завершили разговаривать. Мужчина с мечом обернулся к дикарю:

– Меня зовут Клавдий, молодой человек, приглашаю вас к ужину.

Глава 2 У истока.

Патриций Клавдий был направлен в эту землю наместником. Номинально эти земли считались провинцией империи, на деле же – непроходимый лес со множество диких племён варваров. Империя расширялась неравномерно. Вследствие чего и возникали подобные случаи. Ещё одной причиной подобного положения Клавдия была его неопытность в политике. Со смертью отца земли, деньги и положение в сенате достались старшему брату. Ему же была уготована судьба трибуна в легионе. Клавдий справлялся со своей службой хорошо. Манипула под его командованием теряла мало людей и достигла больших успехов в бою. И что он получил в награду за службу империи? Неосвоенные земли? Впрочем, не к чему возмущаться. К решению любой жизненной сложности есть лишь два способа. Первый – найти виновного в подобном положении дел и заставить решать проблему его. Или же второй, более свойственный Клавдию – отнестись к ситуации не как к проблеме, а как к возможности познать в жизни нечто новое.

Сегодня, собрав большинство старейшин этих племён, решалась его судьба. От сказанных им слов зависела не столько его карьера, сколько жизнь. Из этой хижины можно и не выйти живым

Просторная хижина была наполнена людьми. Большинство из них – пожилые, но всё ещё крепкие войны – с внимательностью смотрели на молодого, по их меркам, мужчину. Клавдий уже не был молод. Однако сильно выделялся на фоне старейшин.

– Для начала я должен представиться. Имя мне Клавдий. Я являюсь наместником этих земель. Империя…

– С чего бы империи высылать наместника? – прервал Клавдия дед, ближе всего находящийся от оратора. – было недостаточно воинов, висевших на границе леса вверх ногами?

Клавдий знал об этом происшествии. Он прочел о нем из рапорта. В этом рапорте так же расписывались как легион лихо прошелся по лесу и подавил всякое сопротивление дикарей. Написано об этом было неубедительно. Клавдий чувствовал фальшь в каждой строке. Однако разбираться уже было бессмысленно. В данный момент старейшины обсуждали ту битву, возмущенно и разом высказывая. Кто-то не без гордости припоминал лихость, с которой их племя цепляло сетями зазевавшихся легионеров. Другой о хитроумных ловушках. Каждое племя и их войны внесли значительный вклад в эту победу.

Клавдий как будто не замечал расшумевшихся старейшин. Он ждал тишины. За внешним спокойствием скрывалась буря чувств. Картина предательства и собственной слепоты к фактам раскрывалась перед ним. Осознание сложившегося положения тем не менее не пугала. Всю свою жизнь он верил в величие империи. Верил, что жестокий путь завоеваний необходимость. Дороги, торговля, ремесла, письменность, вертикаль власти и закон. Это то, что компенсировало впоследствии все разрушения, оставленные войной.

– Как вы хотите распорядиться своей победой? – наконец произнес Клавдий у затихших старейшин.

– Развесим тебя и твоих воинов, разместившихся за холмом, на границе леса вверх ногами. – прокричал тот же шальной старейшина. Его поддержал одобрительный шум.

– У вас это получится. Что дальше? – понимание как выстроить диалог наконец сформировалось в голове Клавдия.

Начавший отвечать очередную едкость старейшина осёкся и замолчал. На встречу Клавдию вышел глубокий старец. Сутулый, морщинистый. Ковылял, не спеша навстречу Клавдию, опираясь на замысловатую трость. Все присутствующие затихли и провожали его уважительными взглядами.

– Думаю у молодого человека есть что нам предложить. – речь старца была медленной. Промежутки времени между словами тяжелели от несвойственной в сложившийся обстановке тишиной. – говори, но не забывай, что от сказанных слов будет зависеть твоя судьба.

– Жизнь моих воинов и моя сейчас в ваших руках. Это правда. – начал свою речь Клавдий с чувством лёгкой благодарности к старцу. – однако вы потеряете вместе со мной возможность забрать у империи все результаты своей победы. Я – Клавдий поднял вверх руку, дабы все увидели печать на его пальце – полноправный гражданин империи. В моих жилах течет кровь людей, основавших ее. Я вижу на ваших поясах мечи, выкованные в кузнях империи. На лампах, освещающих эту хижину, я вижу клейма имперских гильдий. Империя проникла в вашу жизнь. Расширение империи неотвратимо и ваш лес давно уже в глубине имперских территорий. Сейчас, отказавшись от моего предложения вы сохраните текущее положение дел на несколько лет. Империя нетороплива в своих действиях. Однако новость о моей кончине достигнет сената уже через два дня. Через несколько лет у границ леса будет стоять войско, численностью большей, чем деревьев в вашем лесу. Приняв же моё предложение, вы откроете для своих купцов рынки внутри имперских городов. Вам не придется пробираться тропами, чтобы продать пушнину и иметь дело с нечистыми на руку дельцами. Вы отправите караваны по дорогам империи имея в кармане подорожную, подписанную моей рукой.

– Все, о чем ты нам говоришь, лишь обещания. Дорога сквозь лес, строительство которой мы прервали, позволит легионам без труда в будущем поработить наши народы.

– Строительство дороги – дело долгое. Вам хватит времени убедиться в правдивости моих слов и узнать судьбы провинций, присоединившихся к империи. К тому же, ваши юноши, те, немногие, которые захотят вступить в ряды легиона ни за что не пойдут на свою же родину.

– Вам придётся убрать с пути строительства три поселения....

Дряхлый старик стоял с оголенным мечом у горла Константина. Недавно такой медленный и неторопливый в движениях и словах молниеносно оказался рядом. Патриций не дернулся. Казалось, что никто и не заметил внезапной перемены кроме самого Константина. Он же лишь прервал свою речь. Страх смерти давно уже растворился на полях битв. Сейчас он бил словом.

– Какие же поселения ты предлагаешь нам переселить? – речь старика стала чуть быстрее.

– Не знаю как принято у вас называть эти деревянные статуэтки. Буду считать гербами. Герб лисы, черепахи и птицы.

– Какие тотемы ты ещё видел?

– Лично не видел ни одного. Однако пластуны из моей центурии видели их все. У меня есть подробная карта леса со всеми ловушками, тайными тропами, поселениями, охотничьими замками и прочим. Да, это была кропотливая работа. Однако и проводил я её не на скорость, а с целью взять под контроль эти земли.

Глава 3 Отец дикаря.

Имя у дикаря было Конан. Вот уже две недели он жил в поместье. Конан не чувствовал себя пленником. Его никто не держал и не следил за ним. Двери комнаты, в которую его разместили, не запирались. Чем Конан и пользовался по ночам, выходя на прогулки. Выходил он и в лес, где определил местоположение поместья и возможный путь домой. Тем не менее уйти Конан не мог по множеству причин. Незаконченное дело обретения невесты, проигранный тренировочный бой отцу невесты, ну и сама девушка – Лизавета. Каждая встреча с ней заставляло сердце пропускать удар. Не то, чтобы она была слишком красивой, кто-то мог бы определить ее внешность странной для девушки. Однако она была его. Такая близкая и недоступная по множеству причин.

Клавдий определил Конана на место охранника Лизаветы. Была выдана форма. Составлена программа обучения. Каждый день варвара состоял из различного вида занятий. От изучения имперского языка и письменности включая правила этикета и политическое устройство империи до занятий по боевой подготовке, связанной с тактикой обеспечения безопасности охраняемого лица. Однако общение с самой Лизаветой было сведено к минимуму.

Виделся с ней на приемах пищи три раза в день. И иногда она приходила посмотреть за его тренировками. В такие моменты Конан ощущал прилив сил и энтузиазма к учёбе. В один из дней, превратившихся в привычную рутину, варвар увидел отца. Он шёл в сопровождении слуги патриция. Заметив сына, он радостно улыбнулся, однако приспустив взгляд и увидев на сыне форму погрустнел. Отвернулся и пошёл дальше в направлении тренировочной площадки. В тот момент на ней тренировался Клавдий.

Уже три недели как сын ушел добывать невесту. Беспокойства о его судьбе не было. Однако стало ясно, что что-то в планах сына сорвалось. Гребаные имперцы! Сын не рассказывал о своём выборе. Ему и ни к чему было это делать. Всё стало понятно ещё на прошлогодней ярмарке. В тот день помимо представителей племён присутствовал этот наместник империи со своей дочерью. Знал ли он, что на ярмарку приводят дочерей не просто так, или же это была нелогичная блажь, присущая всем имперцам – не важно. Важно, что его сын не мог оторвать от неё взгляд. Что ж, если наместник забрал жизнь сына, я заберу его. Не важно, что за это его выгонят из племени. И что старейшины нашли в этом имперце? Почему смотрят ему в рот? На старости лет выжили из ума! Камрад не понаслышке знал империю и царившую в ней низость и грязь.

В пути к поместью наместника Камрад вспоминал события, произошедшие много лет назад. В то время он был так же молод, как сын. Самый сильный охотник и воин своего поколения. Он стоял и выслушивал задание совета старейшин. Он не уходил в очередной поход в соседнее племя как его сверстники. Его посылали в империю.

Задание старейшин было необычным – узнать о войсках империи как можно больше. Метод сбора информации они оставили Команду. Две недели он изучал язык, общаясь с имперскими контрабандистами. Те изредка забирались в леса и обменивались с племенами разной бытовой мелочью на меха от лесной дичи. С ними же и добрался до империи. Цель своего путешествия раскрывать было нельзя. Прикрытием для похода было установление торговых сделок на территории империи. Для этого от племён отправилось несколько юношей. Камрад же пропал из торгового каравана уже на территории империи ранним утром, пока все спали. Расположение войск найти было не сложно. Или же просто повезло наткнуться на лагерь, где разместился легион. Однако долго наблюдать за тренировкой воинов не получилось. Камрада встретила группа, патрулирующая расположение войск. Агрессии с их стороны не было. Они задавали ему вопросы, смысл которых понять было сложно.

К коменданту учебного корпуса шестого легиона зашёл хорошо сложенный парень в необычной одежде. Вид его был немного растерянным. Он с интересом рассматривал помещение и вещи в нём, не сильно обращая внимание на хозяина кабинета.

– Призывник, представься как положено! – гаркнул командным голосом комендант.

Дикарь обернулся на коменданта, но не вытянулся, как ожидалось, а продолжал сохранять странное положение тела. Колени и локти чуть согнуты. Лишь отвлекся от изучения кабинета и уставился на коменданта как будто ожидая нападения после гневного отклика.

– Как тебя зовут? – вкрадчиво спросил комендант. Новобранцы к нему попадались из разных областей империи. Не знающие имперского языка были не исключением. Однако дикарь видимо всё же понял вопрос.

– Камрад.

– Это твоё имя?

– Имя, имя.. – повторял дикарь с непривычным коменданту акцентом. И, кивнув своим мыслям повторил – Камрад.

– Знаешь имперский язык? – комендант спросил с раздражением. Ему показалось, что дикарь передразнивал его слова.

– Язык, импр.., язык. – прядь начал повторять дикарь, потом замолчал на какое-то время, будто вспоминая что-то. И наконец ответил. – Нет. Язык.... Нет. Слова… Мало

-Секретарь! – позвал комендант и на его зов подбежал худой парнишка, сидевший до этого за входом. – Запиши этого дикаря в третью когорту к Буйному. У него дикари быстро разговаривать учатся нормально

Буйный – широкоплечий, крепко сложенный, высокорослый детина. Метод обучения новобранцев он выбрал простой. Колотить по очереди всех. Не то, чтобы ему хотелось этим заниматься. Просто этот метод работал. Он был убеждён, что разговаривать умеют все, только некоторые забыли, как это делается. Первое время ему приходилось бегать за новобранцами. Не желающие понимать команд и отвечать по уставу дикари, получив в первый раз взбучку, отдыхали в отключке на краю плаца. На следующий день, поняв, что сейчас будет очередная взбучка – начинали бегать от него. Решение Буйный нашёл простое. Попросил мастеровых построить просторную клеть посреди плаца. Теперь далеко убегать у обучаемых не получалось.

Наконец то Камрад увидел поместье, к которому шёл. Здание с колоннами, которое видел путник, возвели достаточно быстро. Располагалось оно на границе степи и родного леса Камрада. Напротив него в отдалении виднелся проложенный участок дороги, который в данный момент прокладывали через лес. За ним же располагался сад с причудливыми фруктовыми деревьями. Сейчас их было не видно за практически крепостной стеной из полированного камня. Стена опоясывает поместье по кругу. На проходной не удивились его требованию отдать ему сына, что только подтверждало его предположение о его местоположении. Попросили подождать некоторое время. К Камраду вышел чопорный и манерный мужчина средних лет. Его умение себя держать выдавало в нём слугу, прожившего и воспитанного с ранних лет в духе, свойственном этой касте людей. Они вошли в поместье и направились в глубь. За одним из поворотов Комрат увидел сына. Внезапную радость омрачила имперская одежда на нём. К тому же слуга вел его не к сыну, а дальше, к хозяину поместья патрицию Клавдию.

– «Я пришел за сыном», —вместо приветствия сказал Камрад, подойдя к площадке, на которой занимался тренировкой патриций.

Будто не заметив обращения, Клавдий закончил серию упражнений. Вложил тренировочный меч в стойку на краю площадки. Наконец взглянул на дикаря, наблюдавшего все это время за ним.

– Он хотел похитить мою дочь. – ответил Клавдий после небольшой паузы, в течение которой он определялся о чём идет речь.

– Ты оставил ему жизнь и не отдал дочь. Помешал ее похитить? – в вопросе Камрада послышалась угроза. Тело сжалось, локти и колени слегка согнулись по привычке. Готовый к атаке он внимательно смотрел на патриция.

От Клавдия не укрылась угроза со стороны дикаря. Тем не менее он слегка улыбнувшись ответил:

– Дочь сама его похитила. По вашим же законам он теперь принадлежит ей. Однако предлагаю дуэль. Думаю, это неизбежно в данной ситуации.

– Меня зовут Камрад. – таким образом согласился на предложение дикарь.

– Вспомнил о приличии? Моё имя Клавдий. На мечах? – указал патриций на висевший на поясе добротный клинок. Подобное оружие выдавалось ополченцам легиона.

Вместо ответа Камрад обнажил клинок и вышел к центру площадки. Патриций подошёл к стойке с оружием вынул на этот раз далеко не тренировочный меч. Узкий, длинный, замысловатый узор на гарде. Остриё заметно выделялось линией хамона.

Дуэль началась с атаки патриция. Клинок в его руках как будто исчез, превратившись в шелестящее и искрящееся в лучах рассветного солнца облако. Камрад стоял, не делая лишних движений. Не торопясь, выполнял базовые стойки, как будто новичок, отрабатывающий базу упражнений с оружием. Однако каждое такое упражнение неизменно останавливало шелестящее облако, вылепляя меч противника пусть и на мгновение.

Камрад, освоившись, начал набирать темп. Помимо защиты появились динамичные контратаки. Это заставило Клавдия снизить темп атак и защищаться. Несмотря на то, что он распознавал атаки дикаря, всё же сдержать инерцию более тяжёлого меча становилось всё сложнее. Пару раз дикарь сумел достать патриция, от чего на одежде последнего виднелись разрезы. Один из последних ударов зацепил плечо и на рукаве начала скапливаться кровь. Патриций как будто открылся для удара из-за ранения и дикарь не стал пренебрегать шансом. Нельзя оставлять врагу жизнь. Удар… в руке лишь гарда от меча. Лезвие неподалёку втыкается в землю.

Клавдий остановился, приставив клинок к горлу противника. При этом он понимал, что победа в дуэли стала возможной лишь благодаря клинку, а не умению с ним обращаться. Патриций вовсе не был неумехой. Мало кто смог бы победить его в дуэли.