Склад надежд
- -
- 100%
- +
– Мне везет на догадки, – сказал Дмитриев и на миг замолчал. – Если серьезно, то они всегда вместе работали. Я сразу подумал, что она там.
Чернов, не моргая, смотрел на него, затем сказал: «Нужно зафиксировать ваши показания». С этими словами он повернулся к компьютеру.
Следователь активно печатал и задавал много других протокольных вопросов. Через полчаса бумага была готова, и он попросил расписаться. Чернов сказал, что на сегодня можно закончить, Дмитриев, накинув пальто, направился к выходу. Перед тем как попрощаться, он поинтересовался, кто организует похороны, и получил ответ, что коллеги вчера общались с сыном Соболева. Скорее всего, он уже на пути сюда.
Выйдя на улицу, Дмитриев глубоко вдохнул свежий воздух и медленно дошел до машины. Дверь автомобиля мягко закрылась, а хозяин удобно расположился в кожаном кресле с подогревом и взял телефон.
– Рома, слушай план, – командным голосом проговорил Дмитриев. – Мы немного подождем. На похороны приедет Влад Соболев. Я с ним встречусь, возьму в оборот. Парень молодой, разберемся с ним.
– Понял, Антон Владимирович, – четко ответил Роман. По голосу казалось, что при этих словах он даже выпрямился.
***
Днем ранее в московском кафе Соболев прервал разговор с Черновым. Он сидел на маленьком мягком диванчике, а перед ним стоял миниатюрный столик с ноутбуком. Курсор в текстовом файле мигал, призывая печатать дальше. Медленная расслабляющая музыка погружала кафе в легкий транс. Влад сцепил пальцы и непроизвольно хрустел суставами каждого из них. Его взгляд не мог оторваться от пола, по телу бежала небольшая дрожь. «Как этот шутник смог ответить по телефону отца, – отпечаталась в голове единственная мысль. – Лоскутова, надо позвонить ей!» Влад схватил телефон и набрал номер. Спустя полминуты послышался уже знакомый голос: «Владислав Сергеевич, это следователь Чернов».
Когда разговор со следователем закончился, Влад скрестил руки на животе и просто смотрел по сторонам. Люди вокруг мило беседовали, официанты с улыбкой подавали им необычные кофейные напитки и десерты, а музыка все так же создавала приятное настроение. «Мне же на следующей неделе за квартиру платить? А за учебу?» – пронеслось в голове у Влада. В этот момент щеки его покраснели, желудок сжался. Комната и предметы в ней казались намного больше, а сам он – маленьким. «Позор какой, разве об этом я должен сейчас думать. Умных мыслей совсем нет? У меня же отца убили! – подумал Влад, а желудок его будто выворачивался наизнанку. – Я должен ждать сообщение».
Оно вскоре пришло. Влад позвонил по указанным контактам, и ему назвали адрес. «Нужно ехать», – решил он. Официант принес счет, и Влад, оплачивая заказ, впервые внимательно посмотрел на остаток денег на карте. Выйдя из кафе, он сел в свой автомобиль, но не завел его. Руки вцепились в руль, а тело дрожало. Шло время, и холод постепенно начал проникать под куртку. Он смотрел на вход в кафе через потеющее от его дыхания стекло. Влад ни о чем не думал, наступил паралич мыслей. На холодном руле пальцы начали коченеть, тогда он нашел силы отпустить его и завести машину. Двигатель заработал, нагревая салон своим теплом.
Но Влад не мог ехать. Он снял верхнюю одежду. Прямо на кресле лег набок, поджав ноги к животу и укрылся с головой курткой. Он не шевелился, едва заметно дышал и даже не двигал глазами. Машина монотонно вибрировала. На улице было тихо. Только иногда усиливался и слабел звук проезжающих автомобилей с дороги неподалеку. Через какое-то время зазвонил телефон.
– Здравствуйте еще раз, вы скоро? Уже час прошел, а нам с вашими показаниями разбираться, – сказал московский следователь.
От внезапного звонка сердце заколотилось, дыхание стало сбивчивым. Мысли вернулись, и Влад ответил, что уже в пути. «А что, если не ехать, – задумался он. – Я ведь ничего не сделал, не будут же меня ловить. Но что со мной будет?»
Владу вспомнился недавний репортаж, как в японском городе после землетрясения несколько миллионов людей остались покалечены и без жилья, денег, документов. Их судьба – переехать с руин и начать все с нуля. Реальность, которую они знали, перестала существовать в один момент. И то, что люди уцелели, было слабым утешением. Ведь что стоит жизнь, если убрать все остальное? Тогда, во время просмотра, от этой мысли ему стало не по себе. «Все же поеду, хуже не будет», – окончательно решил Влад.
Навигатор на телефоне простроил искривленную линию, и на экране высветилось: тридцать минут. По приезде Влад увидел большое, красиво подсвеченное историческое здание. Его украшали колонны и барельефы, а перед ним располагался уютный сквер.
Влад оставил машину на парковке и направился к красивой резной двери с большими ручками.
– Ваш паспорт, —попросил дежурный на проходной.
– У меня не с собой, – ответил Влад и пару раз моргнул. – Что делать?
Дежурный спросил фамилию следователя и набрал его номер по внутреннему телефону.
– Смирнов за вами спустится, – сказал он, закончив разговор.
Вскоре за Владом явился следователь, и они прошли в кабинет. В тесном помещении, но с удивительно высокими потолками, на всех поверхностях лежали стопки папок. Даже на стуле, с которого Смирнов убрал груду бумаг и жестом пригласил сесть. «Дел очень много, не успеваем обрабатывать, – сказал следователь. – Будете чай? Он взбодрит». Влад отказался, а Смирнов взял огромную кружку с надписью «30 лет блестящей службы» и пошел к чайнику. Через пару минут он сидел за компьютером. Смирнов объяснил, что сразу начнет писать протокол, чтобы потом не повторяться. Когда стандартные вопросы закончились, он спросил:
– Владислав Сергеевич, я по камерам видел, как вы парковались. Почему у вас номер машины с регионом, где произошло убийство?
– Это старая машина отца, – сказал Влад и на мгновение опустил глаза. – Он дал мне ее, когда я переехал.
– Почему вы переехали?
– Учиться. Я поступил в аспирантуру.
– Хотите в науку пойти? – оживленно спросил следователь, глядя в экран.
– Сложно сказать, – после паузы тихо обронил Влад.
– А квартира, в которой живете, вам ее отец купил?
– Она съемная.
– Вы работаете?
– Нет, отец деньги давал, – немного сгорбившись, ответил Влад.
Следователь перевел взгляд с экрана на молодого человека и перестал печатать. Он стал спрашивать Влада, почему тот предпочел переехать вместо работы с отцом или учебы в своем городе. Влад отвечал сбивчиво, не глядя в глаза и несколько раз хрустнув пальцами. Он объяснял, что его отношения с отцом были очень холодными, а совместная работа не складывалась. Значительную часть рассказа заняла история с новым заместителем отца – Лоскутовой.
– У вас с ней был конфликт?
Влад посмотрел на следователя и после небольшой паузы отрицательно покачал головой. Брови Смирнова немного сдвинулись, он обратился назад к экрану и продолжил допрос.
– Кто, по-вашему, мог их убить? Может, угрозы поступали?
– Не знаю. Возможно, старые партнеры какие-нибудь, он же начинал работать в опасное время.
На некоторые вопросы следователь кивал и говорил вслух, что Чернов подробнее поговорит об этом с Владом в Тайгоярске. После очередной такой реплики Влад, медленно проговаривая каждое слово, спросил:
– Я хотел узнать: могу ли я не ехать в Тайгоярск?
Следователь отодвинулся от стола и повернулся к Владу.
– Формально такое право есть.
Он вглядывался в молодого человека, будто плохо видел и сфокусировал зрение. Вскоре он положил руку на стол, немного наклонился и заговорил. Его рассказ изобиловал примерами разных реакций людей на события, связанные с убийством. Кто замыкался, кто впадал в истерику, были и те, кто покончил с собой. Лишь один факт всегда оставался неизменным, который всех объединял, – они столкнулись со смертью. Когда чувствуешь ее касание, можно подумать, что все кончено, но это не так.
Влад словно слился со стулом, слушал и не шевелился. Смирнов, сделав глоток чая, стал говорить медленнее и тише. Он сказал, что не видит в этих событиях справедливости. Для него это работа, а для людей проверка, как они выдержат удар. Кто не справится, может потом сильно пожалеть.
– В общем, расследовать убийство – дело государства, а жить с последствиями – твое дело, – закончил он.
Следователь повернулся и продолжил печатать. Спустя еще полчаса вопросы наконец закончились и он откинулся на спинку стула.
Принтер рядом с компьютером загудел и выдал несколько листов бумаги, один из которых соскользнул из лотка на пол. Следователь поднял его и, держа распечатанные показания в руках, заговорил.
– Послушай, Влад. Я, конечно, не должен давать советы. Понимаю, что страшно и непонятно, но ты все-таки езжай в Тайгоярск. Отца хотя бы похоронишь, за тебя это никто нормально не сделает. Лучше тебе не знать, как выглядят похороны за счет государства. Да и обстановку оценишь. Тебе дальше жить, но сначала нужно разобраться с тем, что осталось. Ознакомься и внизу распишись.
С этими словами он протянул несколько листов бумаги с напечатанным текстом. Затем встал и пошел к чайнику наполнить кружку. Влад начал читать. Сухой текст, полный формальных и клишированных выражений, четко выделял факты: «Не работает», «Содержит отец», «Не женат», «Проживает в съемной квартире», «Передвигается на машине отца» и множество других. Влад читал, сжав губы. Его щеки покраснели, большие пальцы стали мять уголки документа, который он держал в руках.
Закончив читать, он взял ручку и поднес ее к полоске для подписи внизу документа. Вдруг Влад замер, не в силах это сделать. Он просто перебирал ручку пальцами и смотрел на последнюю фразу протокола – «С моих слов записано верно».
Через минуту следователь вернулся с полной кружкой и, увидя, что Влад не подписывает, спросил:
– Все в порядке? Может, что-то исправить?
– Тут нечего исправлять, все верно, – тихо произнес Влад и расписался.
Глава 4
Смирнов проводил Влада к выходу и еще раз пожелал удачи. Оставив за спиной здание следственного комитета, Влад направился к машине через сквер. В середине сквера он остановился, поднял голову и посмотрел в темное небо. Несколько раз глубоко вздохнув, он заметил: погода меняется – изо рта шел пар. Каждый следующий шаг гулко отдавался по скверу. В это время уже не было ни пешеходов, ни проезжающих машин.
Влад быстро добрался до красивого района с голландской архитектурой, где уже два года снимал квартиру. Захлопнув входную дверь, он вошел в прихожую. Рука машинально щелкнула выключателем, и квартира наполнилась мягким светом. Влад замер, прикусив верхнюю губу, и невидящим взглядом смотрел вперед. Тишина не давала мыслям удержаться в голове. Они возникали одна за другой, но моментально сгорали, как спичка. Простояв несколько минут, он смог раздеться. Сжав насквозь мокрую футболку пальцами, Влад медленно потянул ее вверх. Она нехотя отлипала от тела, оставляя влажный холодный след, и, как мокрая тряпка, упала из его рук на плитку.
Влад прошел в зал и опустился на диван. Утопая в мягкой текстурной ткани, он сжался и обнял себя руками. Взгляд его уставился на огни города через большие окна. Спустя час он взял телефон и набрал номер мамы.
– Привет, что не спишь? У вас уже поздно ведь, – произнесла женщина.
– Мам, тут такое случилось, – сказал Влад дрожащим голосом.
Они проговорили два часа. Хотя она уже несколько лет была в разводе, от этой новости у нее случилась истерика. Бывший муж давно не содержал ее, и, более того, они не общались. Тем не менее Влад знал, что это был очень близкий человек, хоть и из прошлого. После первой эмоциональной волны, сопровождавшейся надрывным плачем, наступила небольшая пауза. Неожиданно она разразилась проклятиями, особенно в сторону Лоскутовой и предыдущих подобных заместителей.
«Я ему говорила! Они тебя втянут куда-нибудь!» – кричала она. Влад немного покраснел от последовавших изощренных ругательств, но продолжал слушать. Ближе к концу разговора мама Влада хриплым голосом перешла на более деловой тон. «Сынуль, чем ты будешь платить за квартиру?» – говорила она. Влад не мог ответить ничего внятного, потому что плана, в сущности, не было. Проговорив еще немного, они оба выбились из сил от эмоций и решили закончить разговор.
Умиротворяющая обстановка дома гипнотизировала изнеможденный ум Влада. Уснуть не получалось, но и бодрствовать было невозможно. Нервное напряжение сожгло всю энергию. Так и прошла ночь в пограничном состоянии между сном и реальностью, где ни один не мог взять верх. Только когда комната стала медленно наполняться светом утра, сил перестало хватать даже на краткие мысли и Влад заснул.
К полудню он открыл глаза и ощутил, что может думать более ясно. Встав с дивана, Влад прошелся по залу, внимательно осматривая все вокруг, словно видел это впервые. На большом столе, обращенном к окну с видом на парк, лежало несколько стопок его рефератов в аспирантуру, тут же разместились большой монитор и парочка металлических головоломок. На кухне, совмещенной с залом, стоял богатый набор разных чаев, запасы которых уже заканчивались. Влад подошел к холодильнику и, достав плитку шоколада, отломил несколько долек.
Мысленно он вспоминал все вчерашние разговоры и события. Они казались странным сном, не имеющим ничего общего с реальностью. По крайней мере с ним. Ничто не напоминало о произошедшем, кроме сырой футболки, все так же лежащей в прихожей. Он двигался по кругу, пока не остановился перед большим телевизором. Глядя на свое отражение, как в черное зеркало, он спросил себя: «Что дальше?»
«Так, во-первых, Смирнов прав, я же не сволочь какая-то, чтобы на похороны собственного отца не приехать, – думал Влад и на миг остановился в рассуждениях, – то есть не организовать похороны». Даже произнося это про себя, он почувствовал, как по телу снизу вверх прошла дрожь. «Во-вторых, деньги. Где брать деньги? – продолжал рассуждать он. – У отца была квартира, я могу жить там. Да и бизнес… Правда, кто с ним теперь справится? А что, если его убили из-за этого склада? Но ведь там полиция, они меня защитят, – Влад на секунду прервался, – наверное. Но если я останусь тут, чем я буду платить за аренду?»
Он сел на диван, остатки шоколада окончательно растворились во рту, и сладость исчезла. «Хотя бы на похороны, но поеду», – сказал Влад вслух.
Он убрал все бумаги по аспирантуре в ящик, принес и подключил к монитору ноутбук, а сам устроился в кресле. До отъезда в Тайгоярск требовалось сделать несколько дел. Влад отправил электронное письмо в аспирантуру, предупредив, что его не будет несколько дней. Изучив расписание рейсов самолетов, он прикинул, что по деньгам и времени оптимально улететь сегодня ночью. Поэтому он сразу же подобрал пару вариантов посуточных отелей и забронировал их.
За рутинной работой время шло быстро. Осталось только собрать вещи и отправиться в аэропорт.
По пути Влад думал о мелких хлопотах вроде процедуры регистрации, очередей на досмотр, но были и приятные планы – предполетный перекус. До рейса оставался час, и Влад выбрал сесть в бургерной. Горячее блюдо с запахом бекона, свежего поджаренного мяса и теплой булочкой отлично подходило к ужину. Перед полетом обычно особенно голодно и еда кажется вкуснее. Редкие семейные поездки, когда еще маленький Владик отправлялся туда с мамой и папой, запомнились именно посиделками в кафе в аэропорту и предвкушением отличного отдыха. Но один раз все было по-другому.
В тот вечер в аэропорту они также пошли в бургерную. Владик весело бегал вокруг родителей, сжимая в руке бумажный самолетик, предвкушая, как будет поедать жареную картошку. Для маленьких посетителей на входе лежала стопка картонных корон с логотипом бургерной. Владик надел одну из них и уселся за угловой столик, широко улыбаясь. Сделав заказ, отец с мамой сели за стол. Они не смотрели друг на друга, а уперлись взглядом в стол. Вскоре заказ принесли, Владик в картонной короне начал уплетать горячую картошку за обе щеки. Родители не разговаривали.
– Что молчишь? – наконец сказал мама, обращаясь к папе.
– А что говорить-то? Я даже это комментировать не хочу, – глядя в сторону, ответил папа.
– Ах, ты не хочешь! А нормально, что за спиной про меня такое говорят? – сказала мама, строго глядя ему в лицо.
– Да чушь все это! Людям лишь бы языками почесать. Ничего не было, мы с ней просто пошли в магазин купить вина для корпоратива.
– А еще что вы делали?! Мне ваша бухгалтерша рассказывала, что видела, как вы все время вместе куда-то ходите. Ты еще и домой поздно приходить стал, как она у вас работать устроилась. Ничего не складывается? – сказала мама, губы ее дрожали, глаза покраснели, а руки нервно сжались.
– Да работает человек просто! И, между прочим, хорошо работает! Ну есть у нас задачи, которые мы должны вместе делать! – раздраженно сказал папа и в упор посмотрел маме в лицо.
Вдруг мама начала плакать, закрыв лицо обеими ладонями. Она неразборчиво выдавливала из себя какие-то фразы. Понять их было невозможно из-за того, что она захлебывалась от слез. Отец нервно отвел взгляд, плотно сжал губы и смотрел вдаль. Маленький король в картонной короне перестал жевать и только быстро переводил взгляд с мамы на папу. Картошка потеряла вкус, так что ее хотелось выплюнуть. Он не знал, нужно ли что-то сказать, поэтому просто замер в ожидании, что будет дальше. Мама продолжала плакать, иногда отводила ладони, смотрела на Владика и снова заливалась слезами.
– Ну хочешь, я ее уволю, – вдруг сказал папа, продолжая глядеть вдаль.
– Ничего я не хочу! – хриплым голосом крикнула мама.
Внезапно она начала орать так, что другие посетители стали оборачиваться. Она говорила какие-то непонятные слова, которые Владик раньше не слышал. При этих словах папа оглядывался на присутствующих, иногда опускал глаза, щеки его краснели. Некоторые люди, которых мог видеть Владик, отворачивались, а кто-то еле сдерживал улыбку. Единственное, что он понял из маминых криков, это то, что папа зачем-то лезет в какие-то узкие щелки. Но зачем он это делает и как это вообще возможно, чтобы такой большой мужчина мог пролезть в узкую щель, Владик не понимал.
Скоро мама окончательно запыхалась и стала просто смотреть вперед. Ее лицо, красное, расплывшееся, будто сползло вниз.
– Успокойся, ладно. Я все понял. Поверь, ничего не было, – с этими словами папа потянул свою руку к маме, но та только дернулась, показывая, чтобы он ее не трогал.
Какое-то время все молчали. Мама посмотрела на Владика и стала гладить его затылок, задевая картонную корону.
– Ешь, сынуль, – сказал она.
Владик снова начал есть картошку. Родители тоже принялись за еду.
– Мам, а мы скоро полетим? – спросил Владик.
– Сейчас уже пойдем в самолет, – ответила мама.
– Скорей бы, уже хочется надуть матрас и поплавать на нем в море.
– Все сделаем. Все будет хорошо, – с этими словами она посмотрела на папу.
Вспоминая тот день, Влад, как и тогда, сидел в углу, ел бургер с жареной картошкой. Даже стопки картонных корон до сих пор были в этом заведении. Еда напитывала энергией тело, и настроение незаметно поднималось. По громкой связи объявили посадку на рейс до Тайгоярска. Сердце Влада чуть сжалось, он поднялся и отправился к самолету.
Пассажиров подвезли на автобусе к трапу. Все стали подниматься, продвигаясь по очереди. Глядя на самолет, Влад ненадолго оцепенел, но спустя минуту встал в очередь. Теперь, шагая вверх по ступеням трапа, он ни о чем не думал, пока наконец не пересек порог.
Почти все рейсы с запада на восток России ночные, но в такие полеты никогда не получается крепко уснуть. Освещение в салоне выключилось, гул двигателей заполнил все пространство, и самолет взлетел в черное небо, оставляя внизу блеск города.
Через минут двадцать включился яркий свет, ослепляя привыкшие к темноте глаза. Бортпроводники раздали воду и ужин. Эта суета отгоняла сон, а к середине полета уже наступили утренние сумерки. Заснуть у Влада не получалось. Когда он открывал глаза, взгляд упирался в спинку кресла и хотелось увидеть хоть что-то еще. А в иллюминаторе виделось одно и то же – невзрачный нескончаемый лес с небольшими вкраплениями маленьких озер. Назвать эту природу прекрасной никак не получалось. Она скучна, сера, уныла. Сибирь отличалась от юга России или Дальнего Востока. Она монотонна, бесконечна. В полусне, как под гипнозом, время текло незаметно. За пять часов полета можно было многое обдумать, но мысли ускользали от Влада, едва появляясь.
Наконец шасси самолета ударились о землю. Произошел толчок и раздался громкий гул реверса турбин. Сдавленный, уставший голос объявил по громкой связи: «Дамы и господа, наш самолет произвел посадку в аэропорту города Тайгоярск». Влад потер глаза пальцами, окончательно проснувшись.
По дороге до города Влад глядел из окна такси. Он думал о том, что пейзаж на земле также не менялся. Повсюду лес и снег. В это время в Сибири уже лежат сугробы. Зима наступает раньше, уходит позже, а иногда вообще кажется бесконечной.
Единственным намёком на въезд в город была большая стела с гербом и названием. Окраины не отличались от пригородных деревень и поселков. Застройка современными многоэтажными зданиями начиналась ближе к центру. Через полчаса такси подъехало к отелю. Влад вышел, и хрупкий лед треснул под его тонкими ботинками. Стояла тишина, и звук гулко разнесся вокруг. Морозный воздух раннего утра вызывал неприятную дрожь, поежившись, Влад прошел в отель.
Тихим воскресным утром молодой человек разбирал вещи в своем номере. Прикидывая, что носить в морозную погоду, Влад понял, что у него почти нет подходящих вещей. Ботинки тонкие, пальто и куртка без плотного подклада, шапка легкая. «Ничего. Всего пара дней», – думал Влад. Закончив с вещами, он почувствовал резкий отток сил: непродуктивная ночь вылилась в невероятную усталость, и Влад лег спать.
Проснувшись далеко за полдень, он долго не мог подняться с кровати. Да и некуда было идти так поздно в выходной день. Спустя время он решил прогуляться по историческому центру Тайгоярска, где и располагался отель.
Город, история которого насчитывала уже несколько сотен лет, украшали старинные купеческие дома. Некоторые были деревянными с изящными резными узорами, остальные кирпичные с плотной красивой штукатуркой и лепниной. Еще с детства Влад помнил, как каждый год эти дома заново штукатурили и перекрашивали, поскольку они не выдерживали сложного климата. Пройдя мимо первого острога Тайгоярска с музеем внутри, Влад вышел к набережной. Днем воздух стал теплее, и прогулка придавала бодрости. Он смотрел на дикий берег реки на другой стороне, думая. почему за десятки лет там не было никакого развития.
День прошел, наступила ночь, а сон не приходил. В Москве еще был вечер, к тому же Влад очень долго спал. Хотя дорога оказалась трудной, этот день принес умиротворение и телу, и мыслям. Глубокой ночью все же удалось заснуть.
Глава 5
Влад проснулся поздно и первым делом позвонил Чернову. Следователь приветствовал его с улыбкой в голосе. Он сообщил, что продвижений по делу еще нет и предстоит большая работа. Хотя московские показания пришли, Владу с Черновым все равно нужно подробно поговорить. Допрос назначен на завтра.
– Я хотел спросить, – неуверенно начал Влад, – как мне забрать тело отца? – Закончив, он глубоко вдохнул.
– Оно в морге, судмедэксперты сегодня как раз закончат и готовы отдать вечером. Адрес пришлю сообщением.
– Спасибо, но, – Влад на миг прервался, – я никогда ничего такого не делал. Как именно мне нужно забрать тело?
После небольшой паузы Чернов сказал: «Советую обратиться в похоронное бюро, они все сделают. Я напишу распоряжение на выдачу, а вам один раз с документами туда явиться надо, написать заявление».
Влад поблагодарил следователя, и они попрощались. Молодой человек сидел на кровати в номере отеля, хрустя пальцами в тишине. Вскоре внимание вернулось, и он стал искать похоронные бюро в интернете.
Не теряя времени, Влад отправился в наиболее популярную, согласно отзывам, организацию. Фирма «Мир и прах» располагалась в отдельном здании, встречая в главном зале масштабной выставкой гробов. Хлипкие и крепкие, монументальные и скромные – одним словом, на любой вкус и бюджет. Влад продвигался в дальний конец к офису, морща лицо от странного «церковного» запаха. В середине стоял мощный дубовый гроб, куда мог поместиться человек огромных размеров. А справа у стены Влад заметил совсем крохотный гроб, не более полуметра. Живот у него болезненно свело, и он быстро отвел взгляд.
«Здравствуйте», – проскрипел чей-то голос впереди. Влад повернул голову и увидел невысокую девушку в круглых очках. Его брови слегка приподнялись от осознания, что этот скрежет исходил не от семидесятилетней недовольной старухи.
Она пригласила его пройти в кабинет. Пока они шли, в голове Влада работала мысль, ищущая ответ на вопрос: «Что за голос такой?». «Может, ей не повезло? – думал он. – Бывают же здоровые мужики с писклявыми голосами, а тут девушка, звучащая, как старая калитка. А может, это безумный маркетинговый ход? И сотрудников похоронного бюро вынуждают говорить скорбным голосом, под стать печальной ситуации». Они зашли в кабинет, девушка резко повернулась к Владу, лицо ее исказилось в жуткой гримасе. Рот наполовину раскрылся, глаза стали как две узкие щели. Она закрыла лицо руками и громко чихнула. Шмыгнув носом, девушка извинилась за беспорядок, спешно убирая со стола назальные спреи, бумажные салфетки и упаковку жаропонижающего средства. Жестом она пригласила Влада присесть.