По ту сторону Часть 2

Часть 2

Памяти Сергея Ганецкого.

Я лежал. Земля еще не прогрелась солнцем, поэтому особого удовольствия моей спине это не приносило. Правда после всех ушибов и ударов в лаборатории хотелось просто растянуться в горизонтальном положении и ничего не делать. Высоко надо мной плыли белые облака, а утреннее солнце совсем недавно появилось из-за горизонта. Где-то рядом лежал и слегка стонал мой напарник Хлыст. Хороший малый. По факту мы были знакомы всего несколько дней, но казалось, словно всю жизнь. И я знал, что он в бою прикроет мою спину. В лаборатории ему хорошо досталось.

Я провел ладонью по своему горлу. А ведь я был в шаге от смерти. И если бы не Хлыст, то стал бы вкусным завтраком для Псов.

Нас выбросило на полянку. Сзади лес, спереди небольшой обрыв, внизу которого расположилось мелкое болото, и виднелась дорога в направление к какому-то населенному пункту.

Полчаса мы просто приходили в себя. Перевязывали раны, проверяли боеприпасы. И те рюкзаки, что успели захватить с лаборатории. Еще вчера Сергей предложил оставить их возле арки, как будто знал, что придется уходить в спешке.

– Так, слушайте сюда, – наконец сказал Медведь.

Оторвавшись от своих дел, мы подошли к нему.

– То, что случилось сегодня утром, породило еще больше вопросов, чем было до этого. Кто кого предал, мы обсудим это в безопасности. А сейчас не будем забывать, что мы на чужой территории. Что ждет впереди, одному Богу известно. Поэтому сейчас главная задача определиться, где мы. Может найти людей. Может, получится найти союзников.

– Ты же помнишь, что мы быстро прокололись, – сказал я, напоминая нашу встречу с Медведем.

– Помню, поэтому разберемся на месте. Нас все же четверо. Поэтому на сбор даю еще пять минут и двинем в город.

Рюкзаки привычно легли на наши спины, и мы начали спуск вниз. Еще во время первичной разведки мы обнаружили едва заметную тропу. Судя по растительности, ею уже давно не пользовались. Тропа проходила между обрывом справа и небольшими кустами слева. Спуск был медленным, казалось, мы обходили лес, по большой дуге медленно спускаясь вниз. Пару раз я чуть было не упал, когда нога угодила в небольшую яму прикрытую сухими сорняками. Пока мы спускались, я все время осматривал пейзаж внизу. Почти все пространство занимало болото. В центре была видна вода. Все остальное место занимали разросшаяся осока и камыш.

Так постепенно спускаясь, мы прошли около двух километров и заметно отклонились вправо. Когда мы наконец спустились то оказались в самом начале улицы. По бокам стояли дома, но своим видом они ничем не отличались от тех, которые я повидал за свою жизнь. Запустения, выбитые рамы. Впереди стояло несколько сгоревших домов. Казалось в воздухе до сих пор можно уловить нотки гари. Тишину нарушал скрип старой березы. От всей этой картины мне даже не хотелось что-то говорить. Казалось, скажи хоть слово и из всех щелей полезут Псы. Я скинул оцепенение и поспешил за группой. Иногда мое воображение становилось моим врагом. Жуткие дома оставались позади, а мы постепенно подходили к перекрестку. Сейчас почему то вспомнилось детство, как мы с пацанами играли в войнушку. И часто прятались за заборами, чтобы внезапно выбежать и расстрелять соперника. Почему я моей голове всплыло такое забытое воспоминание, я не знаю. Но понимал одно – мне не нужно переходить этот перекресток. Сложно было сказать что это, интуиция или чья-то подсказка.

– Как то неуютно, – первым заговорил Сергей.

Мы остановились и стали озираться вокруг.

– Это все почувствовали? – спросил я.

– Как будто что-то не пускает дальше и давит…

– На мозги, – закончил предложение Медведь.

– Когда Игнатов появился в лаборатории, я испытал похожее чувство.

– Помните, что говорил Озерков, – начал я, – Игнатов хотел вывести гибриды, которые смогут контролировать разум.

– Так может тут есть Псы гипнотизеры?

– А почему он вообще решил пойти в этом направлении, – спросил Сергей, – может он и тут был?

– Так, завязываем трепаться, – сказал Медведь, – поговорим на привале. Задача меняется. Оружие к бою. Если там есть Псы, сначала будем стрелять, а потом во всем разбираться.

Как только мы пересекли перекресток, не произошло ничего. Ни кто на нас не напал, дорога во все стороны была пуста и тосклива. Однако несильное явное давление на разум осталось. Как будто кто-то или что-то хотело сказать нам «Я здесь, и я вас вижу» Это было неприятно, немного похоже на головную боль при повышенном давлении. И это вселяло страх. Почему? Может быть, потому что мы не знали, с каким противником имеем дело. Нам совсем ничего не известно об этом мире. Может тут есть Псы, может какая-нибудь психотропная установка на подобии низкочастотных импульсов, которая может поджарить мозги. Или это бактерии неизвестного нам происхождения, которых мы нахватались с лихвой, пока отдыхали над обрывом. А может быть, все просто и тут ничего страшного нет. А головная боль, это последствие перехода. Не все ведь можно рассчитать в тех спартанских условия в лаборатории. Все же когда знаешь противника, это успокаивает.

Только сейчас я осознал, что тогда стоя на крыше, по воле Игнатова я мог спрыгнуть вниз. И если бы меня не остановили, так бы и было. Теперь я чувствовал такие же прикосновения. Чужак как будто видел что-то новое и не спешил нападать.

– С тобой все в порядке? – спросил Хлыст, поравнявшийся со мной.

– Держусь, – признался я. Мне сейчас не хотелось делиться своими мыслями.

– Он идет параллельно с нами. Кажется справа, – предупредил Медведь.

Я прислушался к своим ощущениям. Возможно, старший группы был прав. Натиск чувствовался как будто больше с правой стороны. Это как тебя будут гладить о голове, едва касаясь пальцами. Ты даже волосами почувствуешь, с какой стороны рука.

Впереди, через два дома от нас справа стоял скелет обгоревшего дома. Просто большое пепелище. Забора не было. Один уцелевший кусок стены, печка. Труба словно большой крест возвышалось над пепелищем.

– Если он идет параллельно, то мы сможем увидеть его и убить, – высказал предположение Сергей.

–Если он читает мысли, то он уже знает твою идею, – сказал я.

– А если там нет никого? Что если так? – сказал Хлыст.

– Вот сейчас и проверим, – сказал Медведь. – Ну что тварь, мы идем по твою душу, если она у тебя есть, – уверенно сказал Медведь и пошел вперед. Мы шли рядом. Подойдя к незримой территории забора, мы наблюдали развалины. Когда то дом был большой и сгорел он весь. Видимо, тушить пожар было не кому. Более ярким пятном была печка и высокая труба. Это место было похоже на алтарь.

Как только мы остановились, давление стало сильнее и казалось уже с более агрессивным оттенком.

– Усилил, – произнес Медведь, – значит боится.

Следующие наши шаги стали для нас сложными. Мне показалось, словно я попал в воду, где двигаться стало труднее. Или как бег во сне. Как бы ни старался, но всегда бежишь очень медленно. Мы начали обходить дом слева, приготовив оружие к стрельбе.

И тут время словно растянулось. Я заметил как со стороны уцелевшего угла медленно, или мне так казалось, вышел серый пес. Мерзкая морда, разинутая пасть, яркие глаза. Следом за ним вышло еще две особи и стали по бокам главаря. Я понимал, что нужно стрелять, но как часто такое бывает во сне, все происходило очень медленно. Я пытался жать на курок. Но делал это очень медленно. Краем глаза начал замечать, что Медведь поворачивается в сторону Сергея и целится ему в голову. Когда он нажмет на курок, оставалось только гадать. Выстрел в голову это мгновенная смерть, мы потеряем еще одного члена нашей команды, и я ничего не успеваю изменить.

Неожиданно, где-то рядом практически перед глазами мелькнула тень. Медведь и Сергей исчезли из поля зрения. Стрельба автомата прозвучала очень глухо, и так словно это было не стрельба, а кто-то не закрыл кран на кухне и капли медленно капали в металлическую раковину. Там где стоял главный пес произошел небольшой кровавый взрыв.

После этого время потекло быстрее, словно его вернули в нормальное русло. Я выстрелил одиночными, но уже туда, где лежало трое мертвых Псов.

–Эй, не пали, – сказал кто-то рядом.

Я заставил себя обернуться и увидел ее. Недалеко от Хлыста стояла девушка, а на земле приходили в себя Медведь и Сергей.

От неожиданности я хотел поднять автомат и выстрелить, за что получил удар по ноге, который свалил меня на землю как подкошенного. Видимо девчонка знала о болевых точках. Наверно так она уронила медведя с его-то весом.

– Дурак, я вам жизни спасла! – в гневе она была красива. Хотя давно я уже не видел женщин. Как будто из глубины моего сознания начали всплывать те эмоции, которые я уже давно запрятал.

– Ты кто такая? – вставая, проговорил Медведь.

– Вопросы буду задавать я, – серьезным тоном сказала она, – как вы суда попали?

Пока я кулем валялся на земле, мне удалось ее рассмотреть. Девушка была стройная, и высокая. Волосы русые, но не длинные до плеч. Одета в серый потертый комбез, на ногах высокие бертсы. В руках автомат похожий на винторез.

Когда боль в ноге утихла, я попробовал подняться. Удалось. Хотя было неприятно. И нога моя побаливала, и самолюбие мое уронили. Стыдно сказать, девчонка меня уложила.

– Не делай так больше. Я девушек не бью, но если нужно будет для дела, отойду от своих принципов.

– Если бы не я, вас было бы намного меньше. Хотя псионик был еще молодым, но он вам хорошо промыл мозги.

Сложно было что-то отвечать.

– Ладно, не хотите отвечать. Тогда я спрошу конкретно. Я знаю, что вы не из этих мест. Вас выдает все. Вы как четыре горящие лампочки на потухшей новогодней гирлянде. Скорее всего, вы пришли с другого мира. Так вот мне важно знать, как вы сюда попали.

Наверно такого ни кто не ожидал.

– А что нам от этого? – вспылил я. – Ты, конечно, спасла нас и все такое. Но не кажется ли тебе девочка, что ты перегибаешь палку? Лучше сделай глубокий вдох и расскажи все спокойно.

Видимо, не ожидая такого ответа, она замолчала, сжала свои губы, потом сказала.

– Хорошо, ты прав. Я не с того начала. Может быть, вы сможете нам помочь.

– Вот это другой разговор. Думаю, стоит поговорить в более безопасном месте. Есть такое? – спросил Медведь.

– Есть, я вас проведу.

– Хорошо, мы если что прикроем, – сказал я.

– Автоматы не все могут остановить. В этом месте нужно бояться псиоников. Они могут так затуманить голову, что сам полезешь в петлю, – она повесила свой автомат на плечо и направилась к дороге. Мы пошли за ней.

– Есть у меня тут дом один. Иногда там обитаю. Там безопасно, – сказала она и пошла вперед.

Я начал замечать, что ее движения стали плавными. Возможно, от напущенного гнева не осталось и следа. Теперь она была прежней. Оказавшись возле следующего перекрестка, она свернула влево и вышла на новую улицу. Шла она быстро, упруго ступая ногами по асфальту. Прошла пару домов, потом пошла по огороду, еще несколько поворотов. В итоге через минут пятнадцать блужданий она остановилась возле небольшого дома из белого кирпича. Выбитые окна придавал мрачному пейзажу молчаливой грусти.

– Это и есть твое безопасное место? – проронил Хлыст, – можно просто расстелить покрывало для пикника на дороге.

Вместо ответа она пошла за дом, жестом приказывая оставаться на месте, через минуту выглянула из-за угла и поманила к себе.

– Нравится мне эта девчонка, – сказал я.

Мы обошли дом и оказались во дворе. С этой стороны к стене была прислонена простая алюминиевая лестница, которая вела на чердак.

– Опять чердак, – застонал Хлыст.

– Обычно я гостей не принимаю. Но тут особый случай. Поднимайтесь за мной, – сказала она и начала взбираться наверх. Я полез следом за ней.

Пока я ждал, когда все остальные заберутся наверх, то смог немного осмотреться. С другой стороны торца было большое окно, которое было заботливо закрыто зелеными тюлями. Вообще везде была заметна женская рука. Возле окна обнаружилась небольшая кровать. Скорее всего, матрас от полуторной кровати который занесли сюда прежние владельцы. Однако кровать была застелена постельным бельем. Рядом небольшой журнальный столик и даже пара кресел. На столе лежали книги и свечи.

– А ты неплохо тут устроилась, – заметил я.

– В том углу есть еще пару стульев, но на всех может не хватить.

– Я не стеснительный, могу и постоять, – сказал я.

– А я присяду, нога все еще побаливает, – проронил напарник и сходив за стулом плюхнулся в него.

На правах хозяйки, девушка села на кровать.

– Для начала, хочу вас огорчить. Не знаю, с какой целью вы пришли сюда. Но вы оказались в ловушке.

– А где мы вообще? – проворчал Хлыст.

– Этого места нет ни на одной карте вашего мира или моего.

– Начало, скажем, так, не очень, – начал я.

– Балу, не мешай, – буркнул Медведь.

Я поднял руки вверх, в знак примирения, а потом скрестил их на груди.

– Это место можно сравнить с наростом на теле или папилломой.

– А что такое папиллома? – спросил Сергей.

Эта была первая улыбка девушки.

– Тебя как зовут, – спросил я.

– Ольга, – тихо сказала она.

– Давайте вернемся к нашим папилломам. Так, где мы? – было видно, что Медведь начинал нервничать.

– Это произошло примерно несколько лет назад. Однажды это город, его окрестности, люди и все что там было исчезло. Причем исчез не, только город, но и само место, где он был расположен.

– А как такое возможно? – говорил Хлыст.

– Сейчас покажу наглядно. – Она достала блокнот вырвала из него лист бумаги. И сложила его четыре раза. – Смотрите, в центре стоит город по бокам все остальное. – После этого она сложила лист так, чтобы края сошлись, а центр ушел вниз. – В один миг прошла, какая-то волна и этот город ушел в другое измерение или стал пространственной складкой. Это можно назвать по-разному.

– Жесть, – выдохнул я.

– Долгое время ни кто не знал, что произошло, и куда он пропал. Только вблизи соединения были слышны голоса в радио эфире. Ясные умы трудились, чтобы понять, куда он пропал. Потом думали, как попасть в него. В итоге прошло время, и они смогли открыть путь в этот.. подуровень. В живых там остались единицы. Все-таки столько лет взаперти. Потом другие ясные умы задумались, как можно использовать этот город. Было много исследований. В итоге пришли к выводу, что там можно ставить многочисленные эксперименты. Это был бы отличный полигон для испытаний и экспериментов и при этом ни перед кем не нужно отчитываться за результат. Ведь ни кто не будет знать об этом. В город завезли много оборудования и персонала. Биологическое оружие, вирусы изучали тут и испытывали на животных и людях. И вот произошла утечка. Случайно или намеренно, это уже не важно. В итоге, чтобы избежать попадания вируса наружу, дверь из этого города, скорее всего, закрыли. И прислали группу зачистки. Медведь выругался, Хлыст и Сергей молчали. А я просто сел рядом с ней.

– Да. Вот мы попали.

– Ну а этот комплекс, что там?

– Там еще хуже. После того как мы оттуда сбежали сложно точно сказать, что сейчас там творится. Бывший персонал оказался сам расходным материалом.

– А псионики? Расскажи про них.

– Это был один из экспериментов. Влияние на расстоянии на человеческий мозг. Но у нас есть защита от их атак.

– Так получается, это вы выпустили вирус, который выкосил наш мир, оборотни, псы, все эти превращения. Я всех потерял.

– Мне жаль. Я сама оказалась тут за два месяца до происшествия.

– Так подожди,– сказал Медведь, – это можно сказать мы попали в закрытый полигон

– Да и самое печальное, что выход из него только один.

– Ну, с эти можно поспорить, – вмешался я. – мы же прошли.

– Вот это я и хочу у вас узнать. Как вы прошли?

– Это сложно объяснить, мы ведь не ученые. Был бы тут профессор, он бы все вам разложил по полочкам.

– А где он?

– Погиб.

– Хорошо, – перебил меня Медведь, – я с профессором знаком больше, он мне рассказывал некоторые вещи. У вас ведь тоже была команда. Если прикинуть какие возможности дает полигон, то персонала должно было быть много.

– так оно и было. Тут тестировали много образцов. Несколько десятков лабораторий и в каждой своя команда. Отряд. Но как только произошел инцидент, много сотрудников сразу погибло.

– А выбраться отсюда можно только через тот центр.

–Возможно. И опережая следующий вопрос . Даже если перебить всю охрану и добраться до двери, уверена что перейти во внешний мир нам не выйдет .Нам не позволят это сделать.

– А что хорошего есть там, за дверью? – спросил я.

– Сейчас уже сложно сказать. У нас нет с ними связи. И мы не уверены что там, в центре все в порядке.

– Есть противоядие от Псов.

– Вы их так назвали, – она помолчала немного, а потом сказала, – я помню начало. На основе этого вируса они смогли вывезти псиоников.

– А зачем? – спросил Медведь.

– Что зачем? – не поняла Ольга.

– Зачем играть с вирусами, бактериями? Пусть даже вы уверены в своей безопасности, но достаточно простой случайности и все пропало.

– Если бы ты был ученым, то не задавал бы такие вопросы. Зачем сделали водородную бомбу или сибирскую язву? Это любопытство! Многие прикрываются идеями, какой-то особой философией. Но я скажу лишь одно. Это любопытство и гонка. «Смотри, что я умею» все такое проходили. Только тут масштабы больше.

– А как вы смогли обнаружить вход? – не унимался я.

– Есть некоторые аномальные места на планете, которые имеют тонкую оболочку пространства. На эти места влияют, расположение энергетических полей или геомагнитные разломы. В таких местах она повреждена и под давлением может меняться.

– То есть как стекло. Оно прочное, но есть точка, в которой его легко разбить.

– Я бы сравнила с полиэтиленовой пленкой. Есть места, где она стирается и там может образоваться пробой.

– Но получается, что мы нашли такую, же точку, – сказал я.

На чердаке воцарилась молчание. А я цеплялся за мысль, которая только что мелькнула в моей голове.

– То есть говоришь, вы попали сюда через своеобразную дверь.

– Это была арка.

– так если в том месте поврежденное пространство, и мы сможем снова раскрыть дверь

– А как это сделать? – спросил Хлыст.

– Да, но если даже мы попадем обратно, мы не сможем спасти людей.

– Противоядия нет, – сказала Ольга.

– Как нет, этого не может быть. Это же, как в компьютере, есть вирус, есть и антивирус.

– Дело в том, что когда эксперимент вышел из под контроля, – она замялась. – Скажем, так, там все смешалось. Вирус мутировал. Наша команда пытается вести исследования, но делать это вне лаборатории крайне сложно.

– А вывезти его? – не унимался я.

– Теоретически это возможно, но нужно время и ресурсы.

– А они в том центре.

– А можно воссоздать прибор, который сможет пробить пространство?

– Сложно сказать. Эти вопросы больше к нашему руководителю Василию Петровичу.

– Может, тогда мы с ним встретимся?– предложил Медведь

Было решено отправляться сейчас же. И хотя утро у нас выдалось бурным, но чувствовали мы себя еще сносно. Со слов Ольги путь предстоял неблизкий и если ничего нам не помешает , то к базе мы выйдем ближе к сумеркам. Покинув такой приветливый чердак, мы направились вперед. Мы продолжали идти через частный сектор, и мне начало казаться, что мы ходим по кругу. -Частный сектор закончился, и дорога привела нас к переезду, который пересекал несколько железнодорожных путей.

– Куда теперь,– спросил Медведь.

– Теперь вдоль путей, так будет безопаснее. Лучше нам сделать большой крюк, чем ввязываться в бой который точно проиграем.

– Ладно, веди Сусанин, – сказал я.

Мою шутку она проигнорировала и нечего, не говоря, направилась вдоль путей. Идти было неудобно, крупная щебенка то и дело заставляла спотыкаться на месте.

Вскоре мы пришли на территорию станции. Это было небольшое строение в советском стиле. Приземистое одноэтажное здание с залом ожидания, кассами и служебными помещениями для работников станции. Мы оказались перед центральным входом станции.

– Внутрь пойдем?

– Если бы я была одна, я бы выбрала другой путь, но с вами я не могу рисковать. Обычно тут я не встречала псов. Ну, может парочку, когда и уложила.

Поднявшись по ступеням, мы вошли в просторный зал. На полу было много мусора. Куски штукатурки, осколки стекла, на стенах были видны дорожки от очередей. Видимо тут, когда то проходил нешуточный бой.

Справа на стене на одном креплении висело старое табло. Обычно, на нем было расписание ближайших поездов. Слева еще были видны указатели типа Буфет, зал ожидания..

– Жутковато тут , – сказал напарник.

–Не будем тут задерживаться, – сказала Ольга и направилась к противоположной двери к выходу на перрон. Путей было несколько. Напротив нас стоял товарняк. За ним кажется, располагался пассажирский поезд.

– Нужно перебраться через пути. За ними будет спуск к дороге,– сказала Ольга и сняв рюкзак, бросила его под платформой, потом сама перебралась. Я последовал за ней. Вы оказались между двумя составами. Я осмотрелся. Вроде все было чисто. В пассажирском вагоне было выбито несколько окон, и оттуда я услышал какой-то шорох.

В это время к нам присоединился напарник. Я помог ему подняться и жестом показал молчать.

Между составами расстояние было небольшим, метров пять может чуть больше.

– Что случилось? – шепотом спросил он.

– Кажется мы тут не одни, – сказал я, прислушиваясь и невольно кладя ладонь на цевье автомата, который висел на боку.

Мы стояли между двумя составами, пассажирским и товарняком, состоящим из открытых платформ. На платформах торчали брезентовые горбы, перетянутые веревками. Я забрался на ближайшую, поднимая ствол, повернулся к вагону, шуршание в котором прекратилось, затем вновь раздалось, уже ближе.

– Балу, пригнись! – крикнул сзади Медведь. Я боком повалился на платформу, поднимая калаш. Узкая длинная тень метнулась ко мне из-под брезента.

Короткая очередь вспорола утренний воздух. Заложило уши. Я тоже выстрелил, но пули ушли в воздух – тварь оказалась слишком быстрой

Я успел поднять перед собой калаш, держа его как дубинку, и это опять спасло меня. Тварь с рычанием набросилась на меня, зубы клацнули о металл, смыкаясь на стволе. Гнилое дыхание ударило в ноздри.

– Псы! – заорал напарник, открывая огонь.

Низкое рычание раздалось со всех сторон. Псы кинулись из темноты вагона, еще две крупные особи вылезли из-под того же брезента. Ольга тоже начала стрельбу.

Я как мог, отбивался от крупной псины, которая все пыталась добраться до моего горла. Пока она ломала зубы о ствол, извернулся и пинком отправил ее в полет. Врезавшись хребтом в брезентовый горб, мутант свалился на платформу, громко скуля. Видимо, под брезентом скрывалось что-то очень твердое. Пока пес вставал, рыча, топорща железную шерсть на загривке, которую никакой нож не брал, я разрядил ему в пасть весь магазин. Мутант захлебнулся лаем и сдох.

Я быстро повернулся, вскидывая автомат, чтобы помочь остальным, так получилось, что наша команда оказалась, разделена составом. С той стороны остались Медведь и Сергей, которые еще не успели, перебраться к нам.

– Балу, – услышал я крик напарника.

– Живой, – отплевываясь, крикнул я.

– Давай сюда, быстро.

Голос был встревожен, видимо случилось что-то серьезное.

Я перебрался через платформу и, заметив напарника, бросился к нему. Он находился возле платформы, рядом лежал Сергей.

– Что случилось, – спросил я, подбегая, но бросив взгляд на Сергея, стало понятно. Сергей лежал на спине, тротуарная плитка возле его ноги постепенно вымазывалась от крови.

Напарник разрезал ножом его штанину, рана была глубокой, из нее обильно сочилась кровь.

– Тварь вцепилась ему в ногу, еле смог отбить, – как бы оправдываясь, сказал Хлыст.

В это время к нам подбежал Медведь.

– Трое пытались загнать меня в угол, – Медведь появился из за стоявшего недалеко товарного вагона, запрыгнул на перрон и подбежал к нам, – что у вас тут, я слышал крик….

– Нужно ему вколоть антидот, у тебя кажется, оставался еще, – сказал я.

– Это еще что такое, – вмешалась Ольга.

– Это вещество замедляет инкубацию вируса, – ответил Медведь, доставая из внутреннего кармана подсигар, потом раскрыл его, там был только один шприц.

– С этим погоди, дай я сама, – она положила автомат рядом и сняла со спины свой рюкзак. Потом достала из него две баночки. Хлыст перетянул ногу жгутом.

Я глянул на Сергея, Он держался, дышал часто. Не знаю, как бы я повел себя на его месте. Конечно, было видно, что ему больно. Лицо побелело, на лбу выступил пот. А потом он посмотрел на меня и сказал: