Глава 1
Аля – стройная, с огромными голубыми глазами, светлая 24-летняя девушка – нахмуренно смотрела в окно автомобиля и незаметно потирала руку сквозь длинный, до середины кисти, рукав вязаной кофты: Андрей так схватил её за предплечье, что, кажется, остался синяк – рука в этом месте болезненно пульсировала. Её красивое лицо искажала гримаса боли: не столько физической, сколько моральной.
Но Алевтина держалась изо всех сил: она знала, что если заплакать, поток злобных фраз, беспрерывно извергающийся из его уст, увеличит и интенсивность, и громкость, поэтому она глубоко дышала, пытаясь успокоиться.
Андрей решил неожиданно встретить её с работы, что делал, кстати, довольно часто – и припарковал автомобиль напротив выхода из офиса как раз в тот момент, когда Аля, выйдя из двери, с улыбкой попрощалась с молодым коллегой. Они даже не были друзьями: эта улыбка и короткое “пока” – всего лишь знак уважения и социальной нормы. Но лицо Андрея исказилось от неподдельной ярости. За несколько секунд он покраснел, сжал зубы и с гуляющими по точёным щекам желваками, выскочив из машины, подбежал к девушке:
– Я так и знал, что ты ведёшь себя, как проститутка! Сколько раз я говорил тебе не общаться с мужиками? Сколько, а?! Ты же знаешь, что им только одно нужно!
Коллега – тот самый, с которым она попрощалась – удивлённо оглянулся и спешно скрылся за углом. Алевтина робко вжала голову в плечи и молчала под пристальным взглядом парня и любопытными – случайных свидетелей этой сцены.
Какая-то милая и совсем юная девушка подошла и участливо спросила её:
– Всё в порядке? Вам не нужна помощь?
Аля молча покачала головой, быстро и испуганно глянув на неё: как бы её парень ещё больше не взбеленился – а Андрей натянул улыбку и, как мог, мягко, произнёс:
– Ей не нужна помощь, я её парень. Всё нормально! – и, с силой схватив за предплечье, буквально поволок девушку к автомобилю под долгим взглядом сердобольной незнакомки.
В машине поток ярости только усилился: теперь ведь никто не слышал их.
– Если ты на улице так с ним любезничаешь, то что происходит в офисе? Может, ты ещё и спишь с ним?
– Да ни с кем я не сплю, – устало протянула Алевтина, тоскливо разглядывая серые здания, проплывающие в окне автомобиля, – ты же знаешь, что мне никто, кроме тебя, не нужен, – фраза, когда-то бывшая искренней, сейчас звучала заученно и безэмоционально.
– Да, конечно! Все вы так говорите, а потом… – Андрей замолк к радости девушки.
Минут через десять он снова открыл рот:
– Ладно, прости меня. Я тебе доверяю, просто не смог сдержаться… – парень громко вздохнул, – когда мне было восемь, мама брала мою младшую сестру, а меня оставляла дома. И, ничего не объясняя, уходила с ней куда-то. Я часами сидел у окна и ждал их. Иногда дотемна. А потом они возвращались – и сестра всегда приносила конфеты или сладкую вату. И почти никогда не делилась со мной. Выяснялось, что они бывали в парках, кино, кукольных театрах… Мама всегда говорила, что я уже взрослый для таких развлечений… – Андрей сделал театральную паузу, – знаешь, я так боюсь, что ты тоже однажды уйдёшь…
Аля с глубоким сочувствием посмотрела на парня, ощущая, как весь её гнев и негодование растворяются. Она опустила глаза:
– И ты меня прости. Ты же просил не общаться с мужчинами, а я… ослушалась, – подумав, она намеренно выбрала слово, подтверждающее то, что мужчина в их паре доминирует, – просто неудобно было, понимаешь. Так получилось, что мы вышли вместе – и он первый попрощался. Не могла же я промолчать… – чувства внутри были смешанными и какими-то тошнотворными: Алевтине было стыдно оправдываться за совершенно нормальные вещи, которые даже не подлежат обсуждению, но так хотелось поддержать парня.
– И я не оставлю тебя, я же тебя люблю! – ей ни в коем случае не хотелось быть подобной его жестокой матери, и на сей раз девушка была искренна.
Андрей с улыбкой положил руку на её предплечье, которое ещё слегка пульсировало после его жёсткой хватки – но Аля уже не чувствовала этого, растворившись в тёплом прикосновении возлюбленного.
– Поехали в суши-бар?
Алевтина расплылась в улыбке: ведь он знал, что её точно порадует после рабочего дня!
Сидя на мягких креслах и наслаждаясь роллами, парочка болтала, как ни в чём не бывало. Закатив рукава, чтоб они не попали в соевый соус, Алевтина заметила отпечатки от пальцев на предплечье, и, бросив на Андрея смущённый взгляд, снова приспустила их, закрывая гематому, словно она была чем-то порочным, и Аля виновата в её появлении.
Внезапно в её сумочке зазвонил телефон. Андрей встрепенулся и бросил на девушку ястребиный взгляд:
– Кто там?
Алевтина невольно вжала голову в плечи, молясь, чтоб это не было каким-то случайным звонком: намеренно ни один мужчина точно не мог ей позвонить.
Достав телефон из сумочки, она с облегчением выдохнула:
– Это мама. Да, мамуль, привет!
– Милая, у меня такая новость! Помнишь, ты мечтала побывать в Греции? Моя знакомая раздобыла горящий тур на Санторини. Поехали вместе? Вылет послезавтра, на пять дней. Отпросишься с работы? – мама говорила звонки и жизнерадостно, как девочка, получившая в подарок воздушный шар.
– Эм-м-м, – Аля снова с испугом посмотрела на парня, буравящего её взглядом, – я не смогу, мамуль. На работе полный загруз, меня точно не отпустят!
– Ну, можешь, попросишь кого-нибудь тебя подменить? Ты ведь с детства грезила о Греции… – мамин голос потерял звон, но звучал всё ещё с надеждой, – я все расходы возьму на себя – только отпросись. С учётом выходных получится всего три дня…
Алевтина чуть не плакала от чувства вины перед мамой, которая буквально упрашивала её поехать на отдых, и перед Андреем, который точно её не отпустит – а если и отпустит, то изведётся за эти пять дней. Глубоко вздохнув, она проговорила бесцветным голосом:
– Точно не получится, мам.
– Алюш? – в голосе мамы зазвучала тревога, – у тебя всё в порядке?
– Да-да, мамуль! – поспешила заверить та, – вот, сидим с Андрюшей в суши-баре, он меня привёз перекусить после работы.
– А, ну хорошо, – слышно было, что мама не поверила до конца, но не стала терзать дочь лишними расспросами, – если передумаешь, звони.
Отключившись от звонка, Алевтина подняла глаза на Андрея:
– Мама звала в Грецию на пять дней… Я отказалась! – поспешила добавить она, перехватив строгий взгляд парня.
– Ну и умничка! – улыбнулся Андрей, – ты же знаешь, я не выдержу, если ты уедешь… Мы с тобой обязательно побываем в Греции, не переживай! Когда-нибудь. – Андрей положил большую тёплую ладонь на ладонь девушки, и она снова почувствовала, как спокойствие разливается по её телу. Она всё сделала правильно!
Глава 2
Пятница началась спокойно и размеренно, как всегда. Накормив любимого завтраком, Алевтина собралась и отправилась на автобусную остановку. Андрей нечасто подвозил её на работу, хоть и был на машине: она старалась не тревожить его лишний раз, поскольку его рабочий день начинался позже, и он предпочитал либо досыпать, либо проводить утро дома, никуда не торопясь.
В офисном лифте Аля снова столкнулась с парнем, ставшим невольным участником вчерашнего инцидента. Он улыбнулся, пожелав ей доброго утра, но девушка отвела глаза, сделав вид, что не заметила и не услышала его.
Чувствовала она себя при этом тошно, ведь точно знала, что роль, которую она сейчас играет, противоречит её истинному отношению к жизни и людям: девушка по-доброму относилась ко всем и каждому, и ей не нравилось демонстрировать холодность и равнодушие.
При этом добрые отношения с людьми в понимании Алевтины никак не мешали здоровым отношениям с партнёром: она всегда считала, что честность с любимым человеком – это великая ценность в жизни, и у неё и мысли не было не то, что изменять партнёру, но и даже флиртовать с кем-либо на стороне. Сама идея этого была просто унизительна для неё. Но никакие увещевания не влияли на Андрея: его ревность росла день ото дня, всё больше вгоняя Алевтину в клетку, которую она сама не замечала.
К обеду Аля вышла из офиса, направляясь в сторону ближайшей кофейни, чтобы перекусить, когда её кто-то окликнул:
– Девушка!
Обернувшись, Алевтина увидела вчерашнюю незнакомку, спешно идущую к ней. Ей на вид было лет двадцать, не больше, но выглядела она роскошно и буквально сияла в лучах весеннего солнца.
– Здравствуйте! – девушка дружелюбно улыбнулась, протягивая Алевтине руку.
Та ответила на рукопожатие.
– Простите меня, что вмешиваюсь не в своё дело. Я со вчерашнего дня места себе не находила, переживала. Рада видеть Вас! – её лицо озарилось такой лучезарной и тёплой улыбкой, что Алевтина тоже невольно улыбнулась.
– Вы зря переживали, – ответила она, – это был мой парень, и у нас всё хорошо. Наверное, он произвёл не лучшее впечатление, но он просто импульсивный. А так он очень добрый!.. И любит меня… – последняя фраза прозвучала не очень уверенно, но Алевтина продолжила прятаться за улыбкой, стараясь не выдавать чувства неловкости.
– Были бы Вы аккуратнее с такими парнями, – в этот раз лицо бойкой девушки омрачила тень, очевидно, какого-то воспоминания, – а лучше вовсе держаться от них подальше… – глаза юной незнакомки лучились какой-то глубокой мудростью, не сильно свойственной её возрасту.
– Алюш! – голос мамы раздался прямо за спиной.
– Чёрт, – одними губами шепнула она, вздрогнув от неожиданности. “Интересно, услышала или нет?” – дав себе мгновение на то, чтобы собраться с духом, Алевтина повернулась к Надежде Фёдоровне с максимально натянутой улыбкой.
– Мамулечка, привет! Что ты здесь делаешь?! – девушка подошла, чтобы обнять мать, а по пути считала с её лица: точно услышала!
– Приехала перекусить с тобой, – мама нежно обняла дочь в ответ, но лицо её выражало беспокойство, не свойственное всегда позитивной женщине.
– Простите, что потревожила! Всего Вам наилучшего! – красивая девушка, поняв, что она лишняя, многозначительно посмотрела на Алевтину, и, отвернулась. Жизнерадостно помахав группе людей, только что вышедших из офиса, она направилась в их сторону под долгим задумчивым взглядом Алевтины: “А вдруг она права?..”
– Перекусить? – Аля вернулась вниманием к стоящей рядом маме и посмотрела на неё с недоумением.
Не ближний свет – ехать за тридцать километров для получасового перекуса.
– Ну, а что… Соскучилась по тебе. Ты раньше хоть по выходным заезжала, а тут совсем пропала.
– Ну, мамуль, работы по горло, а по выходным отсыпаюсь, – Аля залилась краской, потому что врала: она перестала приезжать к родителям, потому что Андрей не отпускал, а с ней ехать не хотел, – пойдём, я вот здесь обычно обедаю, – торопясь сменить тему, Алевтина махнула рукой в сторону ближайшей кофейни, куда стекался народ из офиса.
– Там чуть подальше я видела ресторанчик, когда проезжала. Пойдём туда: думаю, там будет спокойнее и меньше народу, – мама взяла девушку за предплечье, и та невольно охнула, почувствовав боль в области вчерашней гематомы.
– Что такое? – женщина с удивлением посмотрела на дочь.
– Нет, ничего, мамуль, всё нормально, – девушка скривила лицо, пытаясь изобразить улыбку, но поняла, что вышло неудачно: ей стало противно оттого, что она всё чаще лжёт.
В последнее время Аля постоянно испытывала неловкость: перед Андреем, перед мамой, перед коллегами и даже случайными людьми на улице. Ей это совсем не нравилось, но она не знала, как это изменить.
Девушка вслед за матерью двинулась в сторону ресторана, беззаботно болтая на отвлечённые темы, и параллельно думая: а если Андрей решит заехать в обеденный переыв? А если позвонит и спросит где она? Не поверит же, что с мамой…
– О, смотри, тут кран прямо у входа, можно сразу вымыть руки, – радостно произнесла Надежда Фёдоровна, войдя в зал ресторана и закатила рукава.
Не задумываясь, Аля сделала то же самое – и лишь мгновение спустя, поймав пристальный взгляд матери на своей руке, поняла, что совершила ошибку.
– Это ещё что такое?! – прошипела женщина, даже не пытаясь скрыть свою ярость.
– Мамуль, это не то, что ты подумала, – Аля чувствовала, как лицо предательски заливает краска, пока она силилась придумать мало-мальски приемлемую историю, – мы с Андреем в воскресенье ходили на каток. И я начала падать – а он успел поймать меня за руку. И вот…
– На каток? В воскресенье? То есть, ты всё-таки не перегружена работой? И ты, занимавшаяся пять лет фигурным катанием, начала падать?.. Ну-ну…
– Ну, как-то неловко повернулась, и да – чуть не упала…
Мама недоверчиво покачала головой, но не стала приводить лишние доводы: и о том, что показания не сходятся, и о том, что гематома явно свежее, чем пяти дней… Она чувствовала, как внутри закипает ярость. Не то на потенциального зятя, не то на дочь, которая допустила такое отношение к себе. Однако она поняла, что ругаться и что-то доказывать сейчас было бы неразумно – и, взяв себя в руки, смогла улыбнуться дочери:
– Ну ладно, всякое бывает. Пойдём, вон свободный столик в дальнем углу.
Едва Алевтина успела присесть на мягкие диванчик, как её сумка запела. Достав телефон, она увидела надпись “Любимый”.
– Мамуль, это Андрей, я отвечу.
Мама сделала разрешающий жест рукой.
– Да, Андрюш?
– Привет, ты где?
– На обед вышла.
– С кем?
– Мама ко мне приехала.
– Мама? Просто так? Или опять будет уговаривать тебя поехать в Грецию?! – голос парня в трубке звучал всё громче и яростнее, и Алевтина прикрыла динамик, опасаясь, как бы мама не услышала его.
– Просто так. Сказала, что соскучилась, а я давно не приезжала, – девушка хотела мягко намекнуть, что надо бы почаще ездить к родителям, на что Андрей почти закричал:
– Ну и езжай, если тебе это важнее, чем я! – И бросил трубку.
Попытавшись сделать максимально невозмутимое лицо, Алевтина хотела убрать телефон, но он снова пиликнул.
“Сделай селфи с мамой!” – пришло в сообщении.
Она вздохнула, прикрыла глаза и отложила телефон. Затем снова взяла его.
– О, мамуль, а давай сфотографируемся? У нас так давно не было совместных фотографий! – внезапно произнесла девушка наигранно беззаботным тоном.
– Ну давай! – Надежда Фёдоровна наклонилась ближе к дочери.
Сделав селфи, девушка незаметно отправила его Андрею и отложила телефон.
“Да вы шикуете, я смотрю!” – незамедлительно пришёл ответ от парня.
“Потом, когда деньги закончатся после походов по ресторанам, не проси у меня!”
Вздохнув, Алевтина убрала телефон в сумку.
– Извини, мамуль…
– Милая, что у тебя творится?
– Да ничего особого не творится, всё нормально, – Алевтина не смогла скрыть тяжёлый выдох.
– Да в каком же месте оно нормально? Он тебя контролирует, держит в узде. Синяки начали появляться на теле. Твои глаза совершенно потухли! А дальше что? Ты чего ждёшь?
– Мам, ну ничего я не жду. Я же сказала, что всё нормально! – Аля нахмурилась, не желая слушать наставления матери.
– Милая, тебе даже чужая девушка сказала, что от таких бежать надо – да, я слышала это.
– Мамуль, ключевое слово – “чужая”. Она увидела три секунды наших отношений и сделала какие-то свои выводы…
– Вот именно, за три секунды уже успела сделать выводы! Вы явно не целовались и не хохотали счастливо в этот момент!
Алевтина молча потупилась.
– Алечка, мы не для того растили тебя в любви, заботе и неге, чтобы ты попала в лапы какого-то морального урода и страдала всю оставшуюся жизнь!
– Мам! – Алевтина возмущённо сверкнула глазами, – он не моральный урод! Просто, понимаешь… – в голосе девушки появилась нежность, – его в детстве недолюбили. Его папа ушёл от них, мама гораздо больше любила сестрёнку от второго брака… И, в общем, он был очень несчастным, по сути, брошенным ребёнком, и до сих пор больше всего на свете боится предательства! И я его не предам!
– А себя?
– Что себя?
– Себя ты не предаёшь сейчас? Счастливую голубоглазую девчонку, которая распевала песенки на всю улицу и обклеивала стены комнаты картинками с мечтами, которые должны исполниться? Аля, очнись, он взрослый мужчина! И должен либо сам справляться со своими детскими обидами, либо прорабатывать их у психотерапевта – но никак не транслировать их на хрупкую нежную молодую женщину, ссылаясь на то, какой он страдалец, и как он теперь не доверяет всему миру! Алечка, это его зона ответственности. И если ты продолжишь его спасать, прогибаясь под его требования и странности, то он будет затягивать тебя в этот омут страданий всё глубже и глубже. Поверь мне!
Алевтина молча смотрела на свои колени, не зная, что сказать. Она чувствовала, что мама права. И впервые за долгие недели чувствовала себя спокойно и умиротворённо… Пока вновь не пиликнул телефон. Девушка потянулась, было, к нему, но усилием воли остановила себя.
– Мамуль, я услышала тебя… – она сказала это, просто потому что надо было что-то сказать, – давай просто пообедаем. Мне уже через двадцать минут надо быть на работе.
Женщины заказали еду, и остаток трапезы прошёл в почти полной тишине.
Выйдя из ресторана, Надежда Фёдоровна потянулась, чтобы обнять дочь.
– Точно не полетишь со мной?
– Точно, мамуль! – поцеловав маму, Алевтина отвернулась, и, опустив плечи и голову, побрела в сторону работы.
Как же хотелось бросить всё, улететь на Санторини и начать жить заново! Без работы, без отношений, без телефона…
– Чёрт! – снова шепнула девушка, вспомнив про непрочитанное сообщение, и достала из сумочки телефон.
“Не отвечаешь, значит? Ну ладно!”
“Милый, прости, пожалуйста. Просто болтали с мамой, не слышала твоё сообщение. И – да – я не шикую. Мама сама оплатила обед. Так что не переживай за наш бюджет!”
Но ответа не последовало. До конца рабочего дня Алевтина то и дело смотрела на экран телефона, но тот молчал. Она чувствовала, что в груди нарастает беспокойство и тревога.
Ближе к шести часам девушка не выдержала: “Милый, всё хорошо? Почему ты не отвечаешь?”
И снова тишина.
Тяжело вздохнув, Алевтина вышла из офиса и отправилась домой, надеясь, что Андрей уже там и, возможно, отдыхает. Да, наверняка, он отдыхает!
Девушка ехала в автобусе и думала, какой бы вкусный ужин сегодня приготовить, чтобы порадовать парня, извиниться за то, что не ответила на сообщение сразу, и отблагодарить за вчерашний поход в суши-бар.
Вернувшись, Аля дёрнула ручку двери. Глухой щелчок – но дверь осталась закрыта. Значит, он не вернулся… Вытащив гремящую связку ключей, девушка открыла дверь и зашла в пустую квартиру. Свет везде выключен, грязная тарелка и кружка с высохшими остатками кофе сиротливо стояли на столе, засыпанном крошками.
Аля тяжело вздохнула. Хотелось плюнуть на всё и включить какой-нибудь лёгкий сериал, но вместо этого девушка пару минут посидела на стуле у грязного стола, собираясь с силами, затем переоделась в домашний костюм и, включив джаз, принялась за готовку ужина.
Андрей не любил джаз, поэтому Алевтина слушала его только в отсутствие парня. И не слишком громко, чтобы выключить сразу, когда тот вернётся.
Нарезая мясо, девушка напряжённо всматривалась в экран телефона и прислушивалась: не щёлкнет ли дверь. Восемь часов – самое позднее время, когда Андрей мог вернуться с работы, уже прошло.
“Ладно, доготовлю ужин – и тогда позвоню. Как раз порадую, что его ждёт приятный вечер!” – Алевтина оттягивала момент звонка, как могла, потому что Андрей терпеть не мог, когда она тревожила его лишний раз. Но внутри всё горело нетерпением.
Наконец, когда ужин был готов, а стол накрыт – девушка даже свечи поставила для того, чтобы создать романтичную обстановку – она потянулась к телефону.
Сердце в груди гулко стучало от предвкушения и нетерпения, но… Гудок, второй, третий… Тишина. Парень не отвечал.
Уже не хотелось ни еды, ни музыки, ни сериалов. И было плевать, что он там подумает: девушка начала названивать раз за разом. Сначала с перерывом в полчаса. Потом всё чаще и чаще.
В какой-то миг вместо гудков послышался роботизированный голос: “Абонент временно недоступен!”
Аля обессиленно села на пол и начала сотрясаться в рыданиях. Как же она устала. Это какой-то тупик. Без него не может, с ним ещё хуже. А вдруг с ним что-то случилось…
Мельком взгляд упал на нож:
– А, может… – но тут же в голове зазвучали слова матери: “Не для того мы тебя растили в любви, заботе и неге!” – и девушке стало стыдно за крамольную мысль.
Согнув ноги и подложив под щёку руки, девушка легла прямо на голый холодный пол. И вдруг стало всё равно. Совершенная пустота и вакуум внутри. Всё равно, что было. Всё равно, что будет… Аля начала погружаться в тяжёлый липкий сон – и в это мгновение раздался долгий скрежет ключа в двери.
– Ну наконец-то! – девушка подскочила, чувствуя облегчение. Глянув на часы, она увидела, что уже половина третьего ночи. Хотела было разозлиться, но снова с удивлением заметила, что из души моментом исчезла вся горечь, боль, обиды, тревоги.
– О, ты дома! – Андрей на неверных ногах шатко вошёл в квартиру, – а я думал, до сих пор обедаешь со своей матерью!
Девушка стояла, сложив руки на груди, и молча смотрела на парня, пытавшегося закрыть дверь изнутри.
– Ну чё, едешь завтра в Грецию, бросаешь меня? – он попытался с вызовом глянуть на девушку, но в мутных глазах виднелась только пустота.
– Никуда я не еду. Я тебе это уже говорила. Иди спи, – Аля было отвернулась, пытаясь уйти от неприятного разговора и тошнотворного перегара, но Андрей снова схватил её за руку. За ту же самую.
– Мне больно! – Алевтина взвизгнула от неприятных ощущений, но Андрей ещё сильнее сжал её руку, и девушка стиснула зубы. Она знала, что парня лучше не злить, когда тот пьян.
– А мне, думаешь, не больно? Когда ты предаёшь меня на каждом шагу? Когда ты втыкаешь нож мне в сердце каждый день?
Слушая несвязное бормотание, Аля пыталась мягко высвободить руку, но хватка парня не становилась слабее, и на глаза девушка наворачивались слёзы.
– Чё ты ревёшь? – с вызовом выплюнул Андрей, – это мне реветь надо от того, как ты себя ведёшь, – внезапно он отпустил руку, и Алевтина одним прыжком отлетела от него на полметра, – запомни, детка! – это слово вырвалось, как ругательство, – если ты уедешь от меня завтра с твоей мамашей. Или когда-нибудь ещё. Я тебе этого не прощу! Я тебя найду, поняла?!
Алевтину в буквальном смысле передёрнуло от грубейшего “мамаша”, но спорить она была не намерена. Поэтому только молча кивнула и отступила ещё на шаг.
– А чё ты уходишь от меня? – парень явно искал повод придраться, – есть, что скрывать? Или не хочешь меня видеть? Так я уйду! – и он направился к двери.
– Стой, стой! – в панике защебетала Аля, представив себе страшные картины того, что может случиться с её возлюбленным в таком состоянии среди ночи, – я не ухожу от тебя. Я просто устала сегодня. Ещё ужин приготовила, думала, ты приедешь раньше… – девушка даже не пыталась сфокусировать внимание на том, что он без предупреждения пропал и не отвечал на звонки, – пойдём спать? – миролюбиво закончила она.
– Ну, пойдём, – сквозь полусжатые зубы выдавил парень и, с трудом дойдя до кровати, рухнул на неё прямо в одежде.
Ещё несколько минут Алевтина слушала его бессвязное бормотание, быстро перетёкшее в похрапывание, и отправилась в зал на диван: она до тошноты не любила запах алкоголя, и не могла спать с Андреем в одной комнате в такие дни. Но встать надо было пораньше, чтобы он не застал её спящей на диване и не начал предъявлять претензии, что она брезгует. Поэтому, поставив будильник на восемь утра, девушка устроилась на кривом провисающем диване, и, положив под голову старую щетинистую жёсткую подушку, начала погружаться в сон, вспоминая, как счастлива она была всего год назад: они познакомились с Андреем в одном из баров, где она проводила вечер с подругами. Это была даже не искра – взрыв, обуявший их обоих с первого случайного взгляда.
Аля вспоминала, как он посылал ей на работу неимоверных размеров букеты, от которых коллеги завистливо вздыхали, как они пили шампанское на крышах высоток, как сбегали ото всех и проводили выходные в загородном отеле. Аля недоумевала, что произошло и где она вела себя не так, что через полгода отношений её нежный, любящий, заботливый, красивый и весёлый партнёр начал становиться её цербером, наказанием, от которого она никак не могла убежать.
Нет, тепло в их отношениях всё ещё было. И приятные выходные, и цветы. Но его становилось всё меньше, а претензий, упрёков и недовольства – всё больше…
С этим Алевтина уснула – и во сне пыталась сбежать из красивого загородного отеля, но всё время натыкалась на коридоры, которые заканчивались стенками и дверьми, а за ней всю ночь гнались люди с собаками. Наконец, она взобралась на крышу отеля и стояла на самом краю, готовая прыгнуть, когда раздался выстрел…