Россия – боль моя. Том 2

На обложке береза в виде креста, которая выросла на месте концентрационного лагеря СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения).

© Татьяна Александровна Борщевская, 2018

ISBN 978-5-4490-7648-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сталин – строитель социализма

Октябрьский переворот 1917 года положил начало бушующей большевистской революции в России. Эта революция называлась пролетарской. Ее гегемоном был люмпен-пролетариат и просто люмпен – все те, кому «нечего было терять», кто легко крушил «до основанья», ибо революция обещала: «кто был никем, тот станет всем».

Горели имения, разрушались заводы и фабрики, подвергались грабежу и осквернению дворцы, богатые дома. Потом святотатственному разрушению, осквернению и ограблению подверглась Церковь: храмы, церкви, монастыри.

Крестьян в Гражданской войне грабили обе стороны: и белые, и красные.

Страна оказалась разрушенной, разграбленной. Все, кто мог, покинули или покидали ее. Голод и разруха сравняли в нищете всех. Революция почти достигла цели – равенства. В нищете. Но хлеб нужен и нищему. Хлеба не было. Введенная продразверстка – насильственное изъятие хлеба у крестьян результатов не давала. Насилие, угрозы, расстрелы не помогали – хлеба не было. Вождь мирового пролетариата Ленин вынужден был признать: «Мы сели в лужу…». И ввел НЭП – новую экономическую политику.

Страна, разоренная Мировой и Гражданской войнами, но не успевшая забыть свои трудовые навыки, поднялась удивительно быстро. Уже через 2 года прилавки были полны доброкачественным продовольствием и товарами легкой промышленности.

В годы расцветающего НЭПа ушел из жизни вождь мирового пролетариата Ленин. Выпавшее из его рук знамя мировой революции подхватил Сталин. Он сам сделал себя наследником и правоприемником Ленина в партии и стране. Но у него были свои, отличные от ленинских, планы. Ленин был абсолютным авторитетом в партии, и власть, ради которой он был готов на любое насилие, нужна была его партии, его идеям. Сталину нужна была абсолютная ЛИЧНАЯ власть. Эта идея вызрела в нем еще при жизни Ленина, еще при жизни Ленина он строил планы и готовил почву для ее захвата.

Несмотря на рекомендации Ленина в его «Завещании», Сталин остался в должности Генерального секретаря партии, которую еще при жизни Ленина превратил из секретарской, абсолютно бумажной, в должность Первого лица партии. Теперь ему необходимо было в ней удержаться. В ленинской гвардии это было невозможно: в ленинском окружении он никогда не был ни значимым, ни уважаемым лицом.

Ситуация подыграла ему. Так называемый «ленинский призыв», им же организованный, влил в ряды партии сотни тысяч новых членов, основную массу которых составлял люмпен-пролетариат. 24 тысячи ленинской гвардии растворились в этой массе, оказались малой ее частицей. Новая партийная масса была далека от марксизма, даже марксизма-ленинизма, традиций революционной борьбы, партийных дискуссий – она была разгоряченной насилием, возбужденной, радикально настроенной, укрепившейся в разбое гражданской войны в сознании своей общественной значимости.

Вторым моментом, подыгравшим Сталину, был НЭП. НЭП разбудил инициативу активных и умелых, и равенство в нищете, к которому привела разруха Гражданской войны, сравнявшая всех: зажиточных и бедных, трудолюбивых и лодырей, квалифицированных и неумелых – ушло. Общество снова расслоилось в городе и деревне, и несколько угасшее «классовое чувство» разгорелось в люмпене с новым боевым настроем.

Сталину предстояло решить очень непростые экономические и политические проблемы.

Экономически он не мог справиться с проблемами, возникшими в процессе развития НЭПа. Экономические знания, экономический анализ, экономические механизмы воздействия были ему недоступны. Единственные методы, которыми он владел и которые «успешно» использовал во все годы своего правления, были методы – не принуждения, а грубого беспощадного насилия.

«Буржуазность» – это права, это инициатива, это активность – то, что было для него ненавистно, опасно, недопустимо, неприемлемо в обществе: в партии, в экономике (в промышленности и сельском хозяйстве), в науке, в искусстве – во всех видах общественной деятельности.

Люмпен, который теперь составлял подавляющее большинство правящей партии, понимал справедливость исключительно как равенство, а равенство не бывает естественным – это всегда подавление, всегда насилие. Уравниловка – справедливость черни и основа спокойствия тиранического нищего государства.

И Сталин начал свою игру, одновременно – последовательно решая прежде всего вопросы укрепления своей личной власти, «нового партийного строительства» и строительства «социализма».

Следует, пожалуй, сразу оговориться, что большевистская шизофрения на первом этапе своего существования шумно проявлялась как бред о всемирном счастье, светлом будущем человечества, которое возможно лишь на обломках старого мира, после полного его уничтожения.

Однако после Октябрьского переворота идея о БЛАГОДЕНСТВИИ НАРОДА, собственного, не говоря уж о всеобщем счастье, навсегда ушла за горизонт. Всепоглощающими стали две другие бредовые идеи – власти и мировой революции.

Сталин создал экономику, основанную на философии нищеты. Поэтому выхода из нищеты не было и не могло быть. Это подкреплялось идеологией перманентной войны с «врагом», внутренним и внешним. Может быть, идея власти над миром исключает (по принципу дополнительности) идею о человеческом благе…

Хитроумно, вероломно, подло Сталин шел к своей цели. Он одновременно проводил в партии чистки, подготавливая ее уничтожение, строил пятилетние планы и осуществлял индустриализацию; боролся с кулачеством, уничтожая крестьянство, устраивал голодомор; тихо проводил единичные и массовые расстрелы, пробные показательные суды, «развивал» марксистско-ленинскую теорию и переписывал историю партии.

Грубое насилие над страной вызывало протесты старых ленинцев. Это было то, что нужно было Сталину для их уничтожения. Он изматывал их чистками, исключениями и восстановлениями, ссылками и возвращениями, покаяниями, саморазоблачениями и самооплевываниями. Они теряли авторитет в партии, уверенность в своей правоте и силах, и этому чрезвычайно помогал «партийный оркестр», которым мастерски научился дирижировать Сталин.

Когда основным действующим фактором является «масса», мнение большинства является символом правоты (но «массой» правят лидеры, вожди, фюреры).

Трагедия ленинской гвардии в значительной степени состоит в том, что они не дооценили значимости этих категорий – «большинства» и «меньшинства». Ленин очень хорошо понял это и благодаря этому выиграл (отсюда «большевики» и «меньшевики»).

Сталин, человек хитрый, зоркий, коварный и беспринципный, сыграл на этом свою игру.

В спорах и дискуссиях старые ленинцы отстаивали свои принципы. У них были свои принципы, понятия о чести – не очень твердые, не очень высокие, но были. – У Сталина не было ничего, кроме холодно-бешеной жажды власти. Он был груб, примитивен, садистски жесток, беспринципен. Его грубость, насмешки, надругательство над честью и достоинством оппонента стали нормой, борьба из идейной стала откровенно личностной.

Новая толпа выдвиженцев в партии не хотела ни в чем разбираться, и чем сложнее были дискуссии и красноречие представителей ленинской гвардии, тем более бурно воспринимала она оскорбительные, примитивные, топором рубленные высказывания Сталина, приветствуя его понятную им грубую волю и твердую руку.

Для этой темной, возбужденной и ожесточенной аудитории дискуссии были не просто неприемлемы, непонятны, но были оскорбительны, они раздражали, как атрибуты недобитого старого мира.

А они, старые ленинцы, теряли веру в себя. Они поднимали пролетарскую революцию. Теперь пролетариат их отвергал. Можно было от этого и заколебаться. К тому же все они были по природе своей политиками. Их борьба за массы была для них важнее борьбы за собственные убеждения. Они недоучли особенности российской темной массы и необходимости для нее не свободы и разума, а твердой руки, доступных, понятных лозунгов.

А Сталин зорко наблюдал, прислушивался, чутко улавливал тупую ярость толпы, легко ее разжигал и управлял ею. Он с холодной злобой и насмешкой терпеливо наблюдал, как перемалывала эта мясорубка тех, кто не умел управлять ею, как он. Он эту толпу пестовал, воспитывал, прислушивался к ней и играл на ней – он был дирижером этого «оркестра», и лозунги ленинцев тонули в этой «музыке».

Грубость Сталина невероятна и несовместима с дискуссией вообще. Он чрезвычайно точно учитывал психологию аудитории, подыгрывал ей, разжигал в ней низменное, злобное; унижал, втаптывая в грязь все, что выше ее понимания.

Но ленинцы тоже были поражены язвой «большинства», они морально сломались, оказавшись в «меньшинстве», потеряли поддержку и понимание «большинства», и потом они бросили на растерзание «большинству» и свои принципы, и свою честь, и свою гордость. Но это не могло помочь. Сталинская машина счавкала их под улюлюканье толпы.

Сталин готовил почву для установления самодержавной диктаторской власти. Казалось бы, это был не самый подходящий момент – тот самый, когда огромный народ бурно восстал против самодержавия, против своей многовековой несвободы в надежде на светлое будущее и победил, когда он был полон воли, сил и энтузиазма бороться за него и строить его. Но именно этот момент был более, чем какой-либо другой, удобен для обратной трансформации, именно в этом мутном бурлении можно было поставить все с ног на голову (как, вероятно, провернуть в любом другом направлении).

И главным сталинским рычагом, главной точкой опоры были огромные «придонные» российские слои – люмпен-масса. Революционные потрясения эти слои взбаламутили, возбудили, вынесли на поверхность. Они были объявлены «солью земли», вооружены разрушительными лозунгами и в большевистской революции стали самой значимой и действенной силой. Сталин оседлал этого разгоряченного коня, сделал его послушным, нашел в нем точку опоры. Возможно этим в значительной степени объясняется кровавый «успех» его продолжительного царствования, а возможно, и его «бессмертие».

Однако скакать на этом горячем коне и безнаказанно рубить головы вождям только что победившей революции, соратникам великого Ленина, недавно умершего почти полубога, в безыдейном пространстве было опасно и бесперспективно. И идея была найдена: «внутренний враг», «обострение классовой борьбы по мере строительства социализма». Сталин переписал историю партии, переделал, ревизовал, выхолостил до абсолютного примитива ленинизм, превратив его в действующий сталинизм.

Мясорубка получила идейную опору. Здесь в фундамент нового государства закладывается один из его краеугольных камней – Ложь. Ложь возможна только в тиранических государствах, при исключительном праве тоталитарной власти на информацию. (Однако ныне, в 21-ом веке, когда не пишутся, а печатаются эти строки, мы узнали, что так называемые «демократические» страны, похваляющиеся своей ВЕЛИКОЙ ДЕМОКРАТИЕЙ, которую они насильно и разрушительно вывозят и насаждают в мире, могут безнаказанно, цинично, несокрушимо сеять любую ложь, лить реки крови, удушая «денежным мешком» не только средства информации, но и целые страны и континенты. Тут тот же тоталитаризм, но властвует не Личность, а Деньги, Золотой Телец – оружие Дьявола. А результаты вывоза демократии в страны Северной Африки, Ближнего Востока и на Украину Соединенными Штатами позволяют предполагать, что никто и не собирался устанавливать там демократические режимы: флагом «демократии» прикрывались совершенно иные цели…)

Ложью пользуются прежде всего «сорняки», а они прорастают быстро, дают глубокие корни и почти не поддаются выкорчевыванию.

Сталинская история была ложью (естественно, очевидцы перевранных событий должны были быть уничтожены). Сталинское учение об обострении классовой борьбы было ложью. Однако его книгу расхватывали, проглатывали (примитивный язык проглатывался легко), изучали, цитировали, по ней отмеряли ход времени и событий.

Обвинения соратников Ленина были ложью. Но они были казнены. Он заставил их на показательных процессах, которые он провел по своим сценариям, прилюдно «сознаться» в преступлен6иях, которые они не совершали.

Сталин уничтожил все, что могло играть какую бы то ни было общественную роль, очистил общество от остатков мысли и гражданской смелости, активизировав, наоборот, все темное, низменное, легковерное и озлобленное.

Только постигнув эту страшную истину, можно понять, как через 20 лет после свершения революции, можно было объявить ее вождей (живых), посвятивших жизнь делу революции, прошедших тюрьмы, ссылки, каторги, эмиграцию ради этой победы, иностранными шпионами, диверсантами, врагами народа и зверски, позорно, под улюлюканье толпы, которую еще вчера они вели к этой победе, расправиться с ними.

Элементарные мыслительные способности, самый поверхностный анализ, показали бы, что это абсурд. Но рассудок не участвовал в этом судилище тупой раъяренной, загипнотизированной толпы. Кто понимал, обреченно молчал… Сработал особый САТАНИНСКИЙ «талант» Сталина.

После того, как в своей вражеской деятельности «признались» вожди революции, соратники Ленина, можно было уничтожать всю ленинскую гвардию.

Это уже масштабная операция, и на помощь Лжи пришла ее верная подруга – Тайна. Старые большевики уничтожались бесшумно.

После 17-го Съезда партии, съезда победителей, или, как говорит Эдвард Радзинский, съезда Победителя – съезда, который пел Сталину неслыханную аллилуйю, но тайно проголосовал за его смещение, он понял, что с этой партией ему не справиться. И он уничтожил ее практически всю. И создал новую, СВОЮ, послушную, надежную партию «кнута и пряника». Вместе с партией он уничтожил весь актив общества. Потом уничтожил армию. Это уже все описано ранее.

Всякая замкнутая система вырабатывает механизмы своей устойчивости. Однако, если она не разрывает, а замыкает свой патологический круг, она рано или поздно рухнет.

Свой кровавый путь Сталин начал с уничтожения ленинской гвардии – пока ленинцы были в составе партии, он не мог надежно утвердиться в кресле единоличного правителя. Но логика его самоутверждения вела его ко все более масштабным преступлениям, и не только кровожадность вела его этим путем. Он не справлялся с задачами социалистического строительства. Ему чужд был подход продуманный, научный, постепенный. Будучи примитивным и грубым, он вообще считал рукоприкладство более действенным, чем приложение ума. Он всегда шел напролом. Все решалось грубой силой, круто и кроваво. Расправа с частным сектором в городе, насильственная коллективизация деревни, непродуманные планы индустриализации породили сумятицу, разброд, бедствия и недовольство в стране и недовольство в партии.

Нужно было найти «козла отпущения», на которого можно было бы свалить вину за собственные просчеты и ошибки, и Сталин нашел нового «классового врага». В партии это были оппозиционеры, в городе – техническая интеллигенция. Уничтожать техническую интеллигенцию было особенно приятно, так как именно она более других понимала безграмотность и разрушительность очередных экономических «преобразований», именно от нее прежде всего могла исходить критика в адрес Непогрешимого. За технической интеллигенцией (вместе с партийными руководителями) пошли гуманитарии, ученые, деятели культуры – весь цвет и актив страны. (Десятилетия спустя Молотов скажет: «Они ВСЕ (интеллигенты) СИДЕЛИ, потому что они все были ПРОТИВ НАС (!!!)». Они понимали, что интеллигенция НЕ МОЖЕТ быть с ними, честная интеллигенция. Ее нужно было уничтожить. НЕОБХОДИМЫХ – запугать и (или) «приручить». )

Он крепил сук, на котором сидел, и под корень рубил дерево.

Сталинщина породила неведомые зверства. Даже жестокое Средневековье при сопоставлении масштабов – младенец, по сравнению с матерой сталинщиной.

Старая каторга: галеры, карьеры, рудники – не ведали того, чем долгие десятилетия жили наши тюрьмы и колонии, лагеря, КПЗ, наша армия, наша мафия.

Какую же бешеную ненависть надо было разжечь в народе к ближнему своему, чтобы зарывали живьем, выбрасывали голых детишек из изб на снег, творили «чудеса» мерзости и жестокости.

Сталин – Анти-Христ. Иисус Христос проповедовал милосердие, человеколюбие, всепрощение. Сталин проповедовал ненависть, жестокость, расправу. За Иисусом пошли народы, восприняли и развили его учение, но для этого потребовалась Его мученическая и полная тайны смерть и тысячелетия осмысления Его явления. А с головы этого Людоеда не упал ни один волос, и он заставил народы уничтожать своих собратьев, соотечественников и истинных братьев, отцов, детей, мужей.

Это не только секрет его злобной магии – это еще специфика момента, которую он учуял и на которой с завидным искусством сыграл.

Потенциал жестокости, как и потенциал таланта, есть в каждом народе. Злодейства творили китайцы, японцы, немцы, ливанцы, камбоджийцы и др. уже в наш просвещенный век. Нужны стимулы. Разобраться в этом – задача науки. Если она постигнет эти тайны, раскроет эти механизмы и схемы, она поможет управлять развитием общества не экономически, а психологически, не только через желудок, но и через духовную сферу.

Известно, что человек при жизни использует малую долю своих физических и духовных возможностей. Он может дышать 1/20 своих легких, у него можно удалить целое полушарие мозга, он может жить с одной почкой и т.д.. Духовные возможности используются несомненно в еще меньшей степени. Гипнотические эксперименты открывают иногда в человеке невообразимые способности.

Бурные эпохи в истории человечества характеризуются именно массовым извлечением из народных глубин мерзостей и талантов.

Были эпохи крестовых походов, длительных войн, жестокостей, разбоя и разрушения. Были эпохи бурного развития науки, культуры, искусств. При этом в разных странах в разные времена можно было отметить больший крен в сторону развития музыки или архитектуры, философии или живописи, хоть это вещи связанные, и они не развиваются изолированно.

Появление на свет выродков, подобных Сталину, Пол Поту, Гитлеру – не диво. Загадка – та черная волна, которая возносит их на гребень.

Салтыков-Щедрин описал портрет Сталина за несколько десятилетий до его рождения. А Корней Чуковский в смешной детской сказке «Тараканище» дал портрет тирана и дух его эпохи до «его» воцарения. По-видимому, это создание природы и обстоятельства, его порождающие, имеют свою внутреннюю логику, которая позволяет эти явления провидеть и описывать.

В сталинской «кухне» люмпен: деревенская неумелая беднота, развращенная и разгоряченная кровью и разбоем войны и революции; матросня и солдатня, обозленные слуги, люмпен-пролетариат – они будут оплевывать оппозиционеров на партийных съездах в угоду более напористому и примитивному. Из них будут формироваться военные отряды и комбеды, которые будут отнимать у крестьян хлеб и раскулачивать. Наиболее активные из них выйдут в партийные руководители. Они вытеснят остатки комиссаров старой гвардии, которая уйдет в тюрьмы и под расстрелы. Но и они претерпят несколько экстракций, пока наверх не всплывут самые придонные слои – доносчиков, предателей, корыстолюбцев и подхалимов. Они прочно займут свои ячейки в сталинской железной сети, которой он опутает всю страну и прочность которой он будет поддерживать «кнутом и пряником», но «кнутом» железным и окровавленным, а «пряником», становившимся все более румяным и пухлым. (Сталин приказал Кагановичу карать тех, кто будет отказываться от партийных привилегий (!) – такие «принципиальные личности» ему в партии, как и в обществе, не были нужны (были потенциально опасны).

Вот как описывает некоторые особенности этого «пряника» Э. Радзинский в своей книге «Сталин»:

«Под Москвой на огромных участках земли возводятся роскошные правительственные дачи со штатом охраны. На них трудятся садовники, повара, горничные, специальные врачи, медсестры – всего до полусотни человек прислуги – и все за счет государства. Персональные спецпоезда, персональные самолеты, персональные яхты, множество автомобилей, обслуживающих руководителей и членов их семей. Они практически бесплатно получают все продукты питания и все предметы потребления. Для обеспечения такого уровня жизни в Америке нужно быть мультимиллионером», – печально писал деятель Коминтерна Е. Варга.» [162].

Не обольщайтесь! В этой новой партии, созданной Сталиным под себя, в партии, строящей коммунизм, не было и намека на равенство. Там действовала жесткая «табель о рангах». Кто-то получал шикарный дачный дом на огромном участке, кто-то комнату в госдаче, тоже расположенной в специальном правительственном поселке, в прекрасном месте, недоступном для простых смертных, (огороженном и охраняемом), но все же – только комнату или комнаты. Одни получали коньяк «КВ», другие – трехзвездочный армянский коньяк (тоже неплохо!) И так во всем. Это разделяло партию, порождало зависть и злобу, что тоже было на руку Кукловоду – он «разделял и властвовал»… (Номенклатура получала специальные жирные пайки», а миллионы зэков, бывшие члены партии, которых он загнал в мясорубку ГУЛАГа, получали не совместимые с жизнью «па’йки». )

В большом и малом – он создавал в своем хозяйстве (его ведь уже в 20-е годы в партии называли «Хозяин») – все под себя…

Он окружил себя неучами, недоучками, подонками. Из докладной записки Г. Маленкова: «Среди секретарей обкомов низшее образование имеют 70%, среди секретарей райкомов – 80%.» [163]. В его Политбюро Г. Маленков был единственный человек с высшим образованием.

Телевидение дало нам в документальном фильме «Я служил в охране Сталина» живой портрет сталинского охранника. Для Сталина, которого постоянно преследовал всепоглощающий, непреходящий, мучительный страх, вопрос охраны был первостепенной, чрезвычайной важности. И вот перед нами предстал его верный страж. Это не просто люмпен, это дебил, почти медицинский. Его лицо уродливо его душевным убожеством. Как это символично. Этот палач и убийца целых народов не мог рассчитывать на верность нормального человека (да таковых и не было в его банде вообще) – только дебил мог быть верным псом. И вот он – истинно Верный Руслан, уродливый, примитивный, отвратительно верный…

А вот портрет другого пса, но совсем другого ранга. Ежов (по кн. Э. Р. «Сталин»), которого Сталин поставил во главе НКВД, который, исполняя волю Сталина, уничтожил в Большом Терроре 1937 – 1938 годов партию, интеллигенцию, почти весь актив страны, – маленький, ничтожный, неграмотный (с незаконченным начальным образованием). Удивительно, а может быть, закономерно, но эти ничтожества, неспособные в учебе, закомплексованные, незаметные в нормальной жизни, очень часто оказывались весьма активны и изобретательны в злодействах…

Ежов увеличил вчетверо оклады в НКВД, и штат сего ведомства был многократно увеличен. Они расправили плечи, почувствовали свою высокую значимость. Они были самые высокооплачиваемые люди в стране. (Палачи, которым предстояло уничтожить все лучшее в стране, все ее верхние слои, весь актив – фактически уничтожить страну – добить!) И они, закатав рукава, принялись за дело. Они пронизали соглядатаями, шпионами, доносчиками (сексотами) все общество, от Академии Наук до сапожных мастерских и детских ясель: в среднем 1 сексот на 3 – 5 человек – с перекрестной слежкой. И они свое дело сделали: миллионы ушли в мир иной сразу или через ГУЛАГ. А Ежов под конец сам сошел с ума и был уничтожен – не известно, как: просто исчез…

А вот еще весьма яркая и значимая личность – Лаврентий Берия! Он дольше других удержался на этом, самом важном для Сталина и при Сталине посту – до самого последнего дня Хозяина. По слухам, он тоже должен был быть ликвидирован вместе со всем составом Политбюро (Сталин на пенсии не отправлял столь ответственных и «информированных» людей), но, похоже, Берия вовремя сориентировался и опередил Сталина.

(За рубежом давно прошел фильм «Лаврентий Берия» по сценарию Антонова —Овсеенко. Вряд ли нам его когда-нибудь покажут…)

Лаврентий Берия родился в нищенской кухоньке – в Москве он занимал дворец князя Голицына. Из окон дома на противоположной стороне улицы (Качалова) жерла нескольких пушек были круглосуточно направлены на ограду сада, окружавшего дворец. Этот дом окутан легендами Синей Бороды. Он изувечил тела и души сотен женщин, девушек, девочек… Рядом со спальней преступного сластолюбца была ванная. Говорят, рядом с ней – вторая. В ней ванна не с водой, а с кислотой. В ней он уничтожал свою жертву и спускал в специальный люк канализации… (Из ТВ-передачи). Может быть, Берия был просто сексуальный маньяк и уголовник? – Нет, он был масштабной фигурой!