Спаси меня в Канун Рождества

– Господин Ричард, – какая-то гномка дёрнула эльфа за рубашку. Это оказалась Анна Феликс. Невзрачная, с синяками под глазами, она с волнением смотрела на него. Ричард пытался вспомнить, кем Анна работает, но в голове пролетело перекати-поле.Ричард тяжело выдохнул и тоже направился к выходу.

– Слушаю.

– Вы не боитесь? – украдкой спросила она.

– Чего же?

– Того, что всё это может быть из-за человека?

Ричарда передёрнуло, а глаза гномки сузились так, будто она пыталась прочитать его мысли.

– Я вас невольно подслушала, хотите сказать, что Элизабет может угрожать опасность? – Моника подошла к ним.

– Это всего лишь моё предположение, никто не отрицает, что у них могут быть другие причины на такие действия. – Анна пожала плечами.

– Их причина в том, что они идиоты. – Огрызнулся Ричард и, не желая более находиться в резиденции, снял с пояса пыль и исчез в красном облаке.

***

Несмотря на произошедшее, после собрания Моника вернулась к выдаче зарплаты. Из-за неразберихи вокруг очередь к ней обмельчала и Элизабет оказалась впереди всех.

– Что решили? – спросила Элизабет, не глядя забирая из рук начальницы свои деньги.

Моника вдохнула и выдохнула носом.

– Восстановим. Сегодня у всей Мастерской объявлен выходной на обработку, так что ты можешь прогуляться по ярмарке. Ричард ведь снял печать? Всех уже опросили?

С момента возвращения Ричарда прошло уже три часа. За это время всех успели собрать в кучу, осмотреть с головы до пят и отпустить. У Элизабет болело сердце: Ричард почти не смотрел на неё, даже когда касался, лично досматривая, даже когда замер, удерживая её руку.

Пробираясь через эльфов и гномов в Мастерской девушка видела только усталые и пустые глаза. Эти взрывы подкосили весь город.

– Да, я слышала, – Элизабет посмотрела на деньги в своих руках. Зелёные купюры и горстка монеток казались необычайно тяжёлыми и горячими. – Это из-за меня?

– Не думай об этом. Они получат по заслугам. Я лично готова воткнуть кинжал в сердце Кэтрин Лэнгфорд.

От слов Моники Элизабет позеленела ещё больше. Она начала это, пустив того, кого считала другом на склады. Возможно, бомбы были заложены ещё тогда.

– Послушай меня, – эльфийка посмотрела на очередь за девушкой, народ стал увеличиваться. – Это не твои заботы. Мы справимся. Рождество наступало даже во время войны с Лодоссом и друидами. Конечно, тогда и людей было меньше, но зато сейчас наши силы полны как никогда.

Элизабет натянуто улыбнулась.

– Я очень надеюсь, что скоро это всё закончится.

– Несомненно, – Моника зачеркнула девушку из списка выдачи денег, – всё когда-нибудь заканчивается. И хорошее и плохое.

Попрощавшись, девушка вышла из Мастерской с ужасным настроением. Больше всего ей хотелось поговорить с Ричардом, который из-за статуса собирал все шишки. Она, еле двигаясь, проходила через кучу народа, которая высыпалась из Мастерской с полными карманами денег и желанием избавиться от них как можно скорее. Ларьки ярмарки ставили даже у главной ели. У каждого шатра поднимали флагшток с флагом страны, из которой привезли сувениры.

Элизабет прошла мимо зазывалы, который раздавал листовки с картой ярмарки. Девушку он окинул недовольным взглядом и, разумеется, листовку не дал. Она его понимала. Теперь Элизабет точно стала несущей беды.

До дома она шла с поникшей головой, поэтому очень удивилась, когда врезалась головой во что-то высокое и мягкое прямо у входной двери.

– Небеса, Элизабет, на тебе лица нет! – Лен положил свои руки ей на плечи.

Элизабет как по щелчку расцвела и обняла эльфа на глазах у ошарашенного владельца шатра Сент-Люсии.

– Лен, я так рада, что ты пришёл!

– Я же обещал тебе прогулку по ярмарке, неужели забыла? – улыбнулся он, спускаясь с крыльца.

Эльф повернулся полубоком и протянул ей свою руку.

– Да, но… – в мыслях всё ещё стояли те пустые склады.

– Если переживаешь о безопасности…

Элизабет перебила его.

– Да, переживаю, Лен. – Она приняла его руку и опустилась на пару ступеней. – Но не о себе. Я боюсь за вас. За Драйсдейл.

Рука Ван Арта дрогнула, будто его ударило током, а лицо исказилось в изумлении. Элизабет добавила:

– Рождество под угрозой. И за время, что я здесь живу я хорошо запомнила, что значит для вас эта фраза. – Она встала окончательно на землю и задрала голову, заглядывая в карие глаза. – Я тоже носила и ставила те игрушки день за днём, принимала участие в движении большого механизма. И пусть я ещё многого не знаю и меня здесь не любят, это не значит, что мне всё равно. Сейчас это мой дом. Какой бы он ни был. И я, как и все, волнуюсь, когда он горит.

Лен выдохнул так, будто задерживал дыхание на время. Они двинулись в сторону центральной улицы и прошли приличное расстояние, прежде чем эльф что-либо ответил.

– Прости, Элизабет. Мы все тебя недооценивали.

– Ещё бы, – улыбнулась она, – я ведь человек.

Лен не стал оспаривать её высказывание.

– Всё будет хорошо. Драйсдейл переживает не лучшие времена, но он их переживёт, как всегда переживал.

– Моника сказала точно также.

– Правда? Что ж, она мудра. И мы оба хотим дать тебе понять, что нужно думать о хорошем. Например, вспомнить дом.

– Ты о чём?

Элизабет не услышала ответ на вопрос. Лен подвёл её к шатру с флагом одной из стран Терры. Её страны. Девушка, словно в трансе двинулась к до боли знакомым сувенирам и вещам.

– Ну наконец-то! Я вас ждала! – воскликнула эльфийка-продавец, выбегая из-за прилавка и безцеремонно хватая Элизабет за руку. – Приятно познакомиться, Элизабет Морган, я Миса, купец по твоей стране.

– Да, приятно, – Элизабет смотрела на свою ладонь, которую с восторгом гладила эльфийка.

– Только подумать! Человек, с мозолями от работы в Мастерской Драйсдейла!

Девушка покраснела. На её руках мозолей было немного, но стереотип о нежных женских ладонях делал из этого маленький, но всё же комплекс.

– Миса, достаточно, – Лен серьёзно посмотрел на эльфийку и та отпустила руку Элизабет.

– Я жила среди людей весь год, вот уж не думала, что по возвращении на родину, встречу здесь человека!

Элизабет всмотрелась в эльфийку. Все купцы действительно отличались от местных жителей. Они не только были темнее по цвету кожи, но и говором больше походили на людей, нежели северян, привыкших общаться на высоких тонах.

– Что это на тебе? – Миса прошла вокруг девушки, осматривая её со всех сторон.

На девушке была синяя туника, мешковатые штаны и тёплая накидка с узорами – всё, купленное Мигелем в Эмпрориуме. Лекаря всегда больше интересовало удобство и тепло, нежели мода. Лен ещё утром прокомментировал этот образ, как «безвкусное и портящее фигуру нечто».

– Сейчас мы подберём тебе что-то стоящее! Я специально искала то, что будет не только из моды людей, но и понравится нашим привередливым молодым эльфийкам.

Похоже, Миса была достаточно взрослая, раз к молодым привередам себя не относила. При этом она была в хорошей спортивной форме.

– Миса, поищи ещё что-нибудь вечернее, на Врумалии.

– На Врумалии! – у эльфийки загорелись глаза. – Это же совсем скоро!

Элизабет подумалось, что эльфы начали общаться на латыни.

– Но у меня не так много денег… – Начала она, отходя от шатра спиной назад.

– Я за всё заплачу. – Лен обнажил свои белоснежные зубы и это было последним, что Элизабет увидела на улице – Миса схватила её за запястье и потащила внутрь шатра.

Подумать только, что внутри маленькой палатки оказался целый магазин в два этажа с кучей вещей. Где-то в фильмах подобный трюк Элизабет уже видела.

– Сейчас я всё принесу, померяешь, что понравится.

– А что за Врумалии? – спросила Элизабет, касаясь одной из голубых тканей, сложенных в стопку.

– Праздник осени, когда-то его праздновал народ нашего Санты. Это было ещё в двухсотом году. Он отдал должное своим корням и сделал у нас его в день, когда наступает Полярная ночь. Это невероятное зрелище – раз в год солнце наконец закатывается, небо окрашивается на несколько часов в золотые и оранжевые краски, а потом погружается во тьму.

Всё внутри застыло, представляя в мыслях красивые краски. Она так сильно устала от Полярного дня, что иногда, просыпаясь посреди ночи от открывшейся шторы, не знала куда себя деть.

Миса спустилась с горой костюмов и платьев. Элизабет покосилась на выход из палатки. Пусть они были внутри, она нутром чуяла, как там на улице, прикрываясь рукой, хихикает столетний владелец великого дома Ван Артов.

Вскоре её выпустили из душного шатра с тремя большими пакетами вещей, которые не щадяще тянули руки вниз.

– А мне почему не показала? – завозмущался Лен обращаясь к Мисе и выхватывая у Элизабет пакеты.

– Думаю ты и без меня знаешь, какая у неё фигура, – Миса ещё раз посмотрела на одежду, в которой была Элизабет. – Пообещай оборвать руки тому, кто надел на неё это.

– Зато удобно, – фыркнула девушка, держась за пояс, который удерживал большие штаны.

Миса и Лен одновременно закатили глаза.

– В общем, я подобрала всё по её телосложению. Ещё докинула парочку аксессуаров, за свой счёт, разумеется.

Элизабет усмехнулась. Там была далеко не «пара аксессуаров».

– А скидка по старой дружбе полагается? – Ехидно улыбнулся Лен.

– Ты, хитрый лис! – она схватилась за свою голову. – Как тебе совести хватает просить скидку?! Уже весь город знает, что ты получаешь больше всех! Одной твоей зарплаты за год хватит на несколько десятков зим вперёд!

Лен со скупым видом начал считать купюры.

– А ну дай! – Миса вырвала у него из рук стопку денег и, быстро перебрав их, вернула ему только сдачу в виде двух купюр.

– Эй! – заругался он.

– Это ещё со скидкой, – деньги моментально исчезли в сумке эльфийки.

– Хорошего дня вам, господин Ван Арт.

Миса помахала рукой и стала зазывать других.

Лен, облапошенный и надутый подошёл к девушке. Теперь хихикала она.

– Спасибо за наряды. – Поблагодарила Элизабет. – Мне правда неловко.

– Драйсдейлу никогда не расплатиться с тобой, за причинённый вред, но нам нужно пытаться.

– Так это искупление вины? – Элизабет надула губы. – А я думала от чистого сердца.

Лен встрепенулся.

– Конечно от чистого!

Эльф начал подбирать нужные слова и оправдываться, пока Элизабет не поднялась на носки и не чмокнула Лена в скулу.

– Спасибо, – прошептала она.

Ван Арт раскраснелся, поставил пакеты на дорогу и положил руку на поцелованную щеку. Элизабет никогда не видела его таким потерянным. Обычно расчётливый и предвидящий все события эльф превратился в самого обыкновенного смутившегося мужчину.

– А если бы ты промахнулась? – по его тону не было понятно, то ли он был рад, то ли раздражён.

Элизабет развела руки в стороны и прошла вперёд.

– Это были бы только мои проблемы, разве нет?

Лен поднял пакеты и догнал её.

– Что только творится в этой круглой маленькой голове?

Элизабет подарила ему свою фирменную улыбку, на которую Лен не мог не ответить тем же.

Эльф поудобнее взял пакеты и они пошли дальше.

Под светом дня ярмарка оживала, словно сказочный городок, разросшийся посреди снежных улиц. Драйсдейл и так выделялся посреди белых снегов, но ярмарка добавила городу ещё больше красок. Яркие гирлянды из разноцветных фонариков висели между палатками и домами – тёплый свет их переливался оттенками янтаря, морской волны и розового кварца. Флаги разных стран развивались на ветру.

В воздухе смешивались запахи: жареные каштаны из французского шатра, пряный глинтвейн из немецкого прилавка, сладкий дымок сахарной ваты и терпкий аромат сушеных трав с ближневосточной лавки. Где-то играл живой аккордеон, Элизабет даже видела, как кто-то танцует. Создавалось впечатление, что владельцы ярмарок не знают о случившемся, но возможно они намеренно пытались отвлечься.

Девушка шагала в ногу с Леном по настеленным деревянным дощатым дорожкам, покрытым лаком от налипшего снега. Её взгляд цеплялся за каждый угол – за хрустальные подвески эскимосских украшений, за блестящие платки марокканских торговцев, за мини-иглу изо льда у финской палатки. Далёкие-далёкие земли дарили тепло и радость.

От шатров с едой, подогреваемой большими котлами, пахло просто невероятно. На это Элизабет и потратила свои деньги. Взяла несколько супов из азиатской кухни, порцию креветок из Вьетнама и блины с кленовым сиропом из Канады.

– Точно не хочешь поесть здесь? – спрашивал Лен, подбрасывая их покупки в воздух над народом. Вещи подхватывал вихрь из его магии и летел вперёд. Это была крайняя мера, чтобы не толкаться и не испортить контейнеры с едой.

– Ближе к вечеру, – у Элизабет в голове созрел план, который обязательно нужно было привести в исполнение.

Вскоре они набрели на стойки с ювелирными изделиями и оба зависли на час, подбирая друг другу украшения.

– Эта подвеска точно не добавляет тяжести в образ? – третий раз спросил Лен, прокручивая в пальцах кулон в форме звезды на цепочке.

– Нет, тебе очень идёт! – Элизабет старалась подбодрить эльфа, ведь он отдал последние деньги, что у него были с собой на серебряную подвеску.

– Твои серьги почти копируют цвет твоих глаз, тёмно-зелёный, малахит.

Элизабет кивнула и повертела головой, чтобы серьги в форме капель засверкали в дневном свете.

– Хотела бы я, чтобы они светились так же красиво, как у вас.

Лен ласково погладил её по голове.

– Они, как и ты, уже достаточно красивы сами по себе.

Элизабет остановилась и повернулась к эльфу.

– Подашь мне пакет с едой?

– Ты решила поесть с видом на Мастерскую? – удивился Лен, ведь они пришли на площадь и стояли около ели.

– Хочу угостить Ричарда.

Лен спустил пакет и протянул девушке.

– Вот оно что. А если его нет на месте?

Элизабет указала на балкон с окном на третьем этаже.

– Когда он сидит в кабинете – всегда отодвигает шторы. Чтобы внутрь проникало как можно больше света.

– Весьма проницательно, – отметил Лен. – А я получается иду на ужин к Мигелю со всем этим?

Эльф указал на парящие в воздухе пакеты.

– Я могу и взять их с собой. – Элизабет выпалила это раньше, чем поняла, что если понесёт такую кучу, опять потянет мышцы рук.

– Чтобы я потом получил гневные послания от Ричарда? Ну уж нет, – Лен покрутил пальцем в воздухе, – хорошего вам вечера. И помни: никакой близости.

– Никакой близости. – Повторила Элизабет, удерживая свою улыбку.

Спасибо, что напомнил, Лен.

– До завтра, – попрощался Лен.

– До завтра.

На этих словах она обернулась и направилась в Мастерскую. Оставалось надеяться, что после случившегося Ричард не завален бумагами.

***

Голова медленно начинала гудеть. Ричард не помнил, какой по счёту отчёт он заполнял и перепроверял на список всех сгоревших игрушек. После восстановления складов, ему нужно будет по ним всё сверить. Глаза болели, он даже умудрился несколько раз порезаться о бумагу.

Тут от Лена прилетело два слова, вылепленных из его магии:

«Никакой близости, Ричард».

К чему это он? Ричард потёр переносицу и уставился в отчёты. Он уже ничего не понимал. А когда в дверь кабинета сама собой открылась, эльф вовсе потерялся.

– Морган? – Ричард растерянно смотрел на зашедшую девушку.

Он протёр глаза, будто убеждался в реальности происходящего. Нужно будет показать стену Натаниэлю, почему она перестала передавать голос того, кто стоит перед ней?

– Этот день такой длинный, что я чуть не поздоровалась с тобой второй раз.

Элизабет поставила пакет с едой на диван и начала доставать небольшие коробки.

– Что это? – Ричард посмотрел на бумаги, а потом снова на диван и девушку. Он измучано скривился, будто ему нужно было сделать самый сложный выбор в своей жизни.

Когда из коробок послышался запах еды, интерес взял вверх. Эльф встал и подошёл к девушке, которая достала последнюю коробку. Под прозрачной крышкой виднелись креветки.

– Я знала, что ты не устоишь. Столько всего случилось, что половина города наверное забыли о том, что им нужно поесть. – Элизабет улыбнулась и открыла крышку. – Эти креветки под кисло-сладким яблочным соусом.

Ричард прикрыл открывающийся рот рукой – оттуда чуть не вытекла слюна. Небеса, сколько же он не ел, что тело так реагирует на пищу?

Морган довольно ухмылялась.

– Купила всё это на ярмарке. Так… – она загадочно посмотрела на стол, заваленный бумагами. – У тебя найдётся время?

Ричард ничего не ответил. Вместо этого он взмахнул руками и коробки с диванов улетели на небольшой столик на полу, когда-то ему его подарила Герда, непонятно для чего. За ним невозможно было сидеть, только если не прямо на полу. Можно попробовать. К столу подлетели бокалы из шкафчика и бутылка вина, которая также была подарена, но на этот раз Моникой на его первый день в должности директора.

Ричард первым уселся на ковёр, скрестив ноги и приглашающим жестом похлопал рядом с собой. Он не мог поверить, что Морган потратила свои деньги на то, чтобы покормить его. Похоже, девушка очень обрадовалась приглашению. Она в секунду приземлилась рядом и начала открывать все коробки.

– Здесь ещё есть блины и три супа, не знаю только острые или нет, у тех гномов был такой странный акцент…

Ричард коснулся её правой ладони и девушка замерла.

– Спасибо, я понял, – он дал ей наполненный бокал с красным вином.

– Это… – Она посмотрела на напиток. – Что-то вроде пира во время чумы?

Эльф улыбнулся.

– Не переживай об этом. Не устраивать же нам траур по плюшевым зайцам.

Девушка дождалась, когда Ричард чокнется об её бокал и опрокинула его залпом. Ричард даже не успел сделать глоток.

– Весь день все мне только и говорят «не переживай». Чёрт возьми, вы все забыли, что я трижды чуть не умерла, а может даже больше!

Ричард начал внимательно слушать, параллельно отдав указание бутылке закупориться и лететь обратно в шкаф.

– И почему-то вы считаете, что я думаю только о себе! Да когда я увидела ту дыру вместо склада, я только и думала, что о вас, о том, какой это для вас небывалый ужас! Моника разбита, а я ничем не могу ей помочь! Даже на этой ярмарке, будь она неладна, я думала только о том, что где-то там в душном кабинете сидит Ричард с бурчащим животом и заполняет дурацкие бумажки!

Она резко замолчала. Ричард подумал, что отпугнул её своим выражением лица, хотя старался сохранять серьёзность. Его улыбка потянулась сама собой, когда девушка упомянула его.

Ричард выпил половину бокала и, не в силах больше сдерживаться, умял несколько креветок голыми руками. Те были в панировке, отчего эльф едва не застонал от наслаждения и сочетания яблочного соуса со вкусом морепродукта.

– У тебя разве нет столовых приборов?

– Где-то в ящике были, – пробубнил Ричард, прожевывая еду. – Не думал, что ты из брезгливых.

– Просто не хочу заляпать твои бокалы.

Элизабет поднялась и подошла к столу. Она открыла первый ящик и охнула.

– Сколько хлама!

Ричарда не особо интересовало, что девушка рылась в его вещах. Он уже взял в руки блин с сиропом.

– О, нашла! – Элизабет победоносно замахала вилками и вдруг замерла. Её внимание привлекло что-то ещё. – Это…

– Что там? – спросил Ричард, не желая подниматься.

Элизабет взяла вещь с собой и подсела обратно. Она подала эльфу вилку и открыла левый кулак. На её ладони лежало кольцо со звёздным небом.

– Я… – она затормозила, подбирая слова. – Оно такое красивое. Ты сам его сделал?

Ричард проглотил кусок блина.

– Не знал, что это так заметно.

– Просто догадалась. – Элизабет не переставала рассматривать кольцо. – Почему не носишь?

Эльф пожал плечами.

– Не помню, чтобы и носил. Оно было на мне, когда очнулся после пыли забвения. Это заговорённое кольцо, на нём была моя магия и кусочек чьей-то энергии. Понятия не имею, к кому мог его привязать, возможно к своей первой когда-то давно. В любом случае звёзды не двигаются – а это значит, что привязанный либо мёртв, либо кольцо просто сломалось.

– Жуть какая, – Элизабет положила кольцо на стол.

– Сейчас это просто безделушка. Можешь забрать, если понравилось.

Элизабет покрутила головой.

– Оно твоё. Пусть лежит. Вещи тоже хранят память.

Девушка захватила вилкой креветку. Ричард ещё раз отпил из бокала и собрался с мыслями. Очередной вечер признаний.

– Когда я поспорил с Сантой насчёт того, что стану директором Мастерской за очень короткий срок, я знал, что будет тяжело. Особенно будет тяжело менять цехи и управляющих, как перчатки. Я думал, что завяжу с недосыпами, пылью от сна и всем прочим, когда добьюсь цели. Но, как сама понимаешь, я ошибся. На меня рухнуло столько забот, что не сосчитать. Важна каждая подписанная бумажка. Один потерявшийся документ может разрушить всю систематику, выстроенную за многие зимы. И в этом хаосе вдруг появляешься ты.

Элизабет с горечью продолжила:

– И вдруг появляюсь я. И на тебя летит ураган неприятностей.

Ричард положил руку ей на плечо, поворачивая к себе.

– Верно, – не стал отрицать он, – но он принёс не только плохое. Например, воздух свободы. С появлением тебя в Драйсдейле всё переменилось. Я будто стал смотреть на этот город от твоего лица. Стал видеть не только плохое, но и хорошее. Стал наслаждаться простыми вещами. Ты словно вырвала меня из чего-то тёмного и беспросветного. Не знаю, смогу ли однажды отблагодарить тебя равносильно этому.

Элизабет поджала губы, а её щёки раскраснелись. Ричарда всегда забавляло то, как быстро Морган умела превращаться в красного рака.

– Честно говоря, не верю ни единому твоему слову, Фитцмор, – она придвинулась к нему. Совсем близко, как в ту ночь. – Но можно тебя обнять?

Ричарда не нужно было просить. Правда девушка об этом не знала, а потому неловко смотрела на него, не в силах сдерживать свои эмоции.

Никакой близости, Ричард.

Эльф сам притянул её к себе. Такую мягкую и горячую. От девушки пахло жасмином, любимым шампунем Мигеля и корицей, пряностью, которой слишком часто пользовались горожане в забегаловках, добавляя почти во все напитки и блюда. Только подумать: она полностью пропахла Драйсдейлом. Морган чуть дрожала в его объятиях, будто боялась, что он оттолкнёт. Это в планы не входило.

Но радость длилась недолго. Им пришлось быстро расцепиться, потому что за стеной послышался голос. Ричард снова не услышал имя входящего, но стена открылась и в кабинет вбежал запыхавшийся гном. Это был его посыльный Торлан.

– Господин, – он вобрал в грудь воздуха и выпалил на одном дыхании. – Кэтрин Лэнгфорд задержана.