- -
- 100%
- +
© Игорь Алексеевич Дмитриев, 2024
ISBN 978-5-0064-7320-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Стройный человек
Окропило красным снег.Чел шагает темной ночью.Галстук, фрак на нём одет,Белоснежная сорочкаАкцентирует вниманье.Возвернулся в прошлый векКажется, на одеяньеГлядя. Стройный человек,Взгляд во тьму пустой бросая,Ищет маленьких детей.Память сразу пропадает.Магнетизм его очей,Как незримою веревкойТянет душу с тела вон.Разговор затеяв, ловкоВглубь ума проникнет он.Две подружки шли по парку.Одноклассников, смеясь,Обсуждали. Модно, яркоНанесён был макияж.– Девочки, спросить хочу,Как пройти в библиотеку? —Черт лишённому лицу,Бледнота светлее снегаПодходила, привлекала.Длинные худые рукиНервно пальцами трепалиЛоконы волос. От скукиНеожиданно девчонкиПоддержали разговор.В разум через перепонкиЛился голос. ПриговорВынесен, всё остальноеНе зависело от них…После школы в парке троеОбсуждали что-то тихо.Двух из них мы с вами знаем…Спальня детская. В окноНочью тихо постучали.Мальчик поздно, ведь впервой,На свиданье в темный скверНа зов девочек бежал.Он не знал – обречь на смерть —Голос слугам приказалКнязя тьмы. В сугроб глубокийЗакопали, улыбнулись:– В жертву принесём мы столько,Сколько надо. – ПрикоснулисьЧмокнув хладную ладонь.Кинув взгляд высокомерно,Стройный человек ушёл.– Век служить клянемся верно! —Вслед неслось. С тех пор в посёлкеДети стали пропадать.Всем народом звали громко,Когда шли ребят искать.Лишь скульптуры ледяныеВ парке каждый день росли.Две девчушки мастерили.Красотой фигур моглиНаслаждаться все, гуляя.Никому и невдомёк,Что скрывали изваянья…Как-то в солнечный денёкМамочка искала сына.Третий месяц каждый деньВсё по улицам бродила,Позабыв покой и лень.Под бельчонком ледянымМеж проталин посмотрела.Мальчугана сапогиСвоего она узрела.Дикий крик сорвался с уст.Еле-еле оттащили.Взгляд шальной казался пуст.Целый вечер люди билиПо фигурам ледяным,Доставали потеряшек.Матери детишек выли —Было жалко их, бедняжек.Девок быстренько схватилиПолицейские, иначеЛюди просто б их убили.Смерти час им был назначен.– Как вас матери рожали?Чтоб вам гнить в тюрьме весь век.Душегубки бормотали:– Это, Стройный человек…В дурке рядом две палаты,В них сидят давно подружки.Сорок лет с тех пор промчалось.Сумасшедшие старушки…Пацаны в футбол играли.Мяч скатился с кручи в реку.Подошёл к ним щуплый парень:– Как пройти в библиотеку…?
Колодец
Жили муж, жена и дочка.Жизнь как жизнь – ни дать ни взять.Это, если одной строчкой,Отношенья описать.Гости редко заходили,Не смотря на мир в семье.Друг для дружки они жили —Чувства не было теплейЧем у них. Укрыт от мираДом забором двухметровым.Зверь цепной что было силыРвется, зубы скаля злобно.Юленька – ребенок поздний,С детских лет в любви купалась.Даже пес ласкался грозный,Доброта в него вселяласьПри явлении девчушки.За уши его трепала,Словно плюшевой игрушкойКроха с хищником играла.На участке возле домаСруб колодезный стоял.Сделан был ещё задолго,До того, как здесь семьяПоселилась. Днем и ночьюГость деревни или местныйПо тропинке – так короче —Шел попить водички пресной.За участок эксклюзивный,Пусть супруг переплатил.Влаги клад, зато старинныйЛишь для них теперь служил.Вдруг калитка приоткрылась(Видно запереть забыл).Старичок, с улыбкой милой,Жажду утолить спросил.В просьбе страннику седомуНе посмели отказать.Хоть не рады здесь чужому —Грех потребное не дать.Выпив, пилигрим, прозрачнойКлючевой воды вещал:– Всё у вас красиво, ладно, —Дочь, увидев, замолчал.Грусть в глазах его читалась.– Что увидел, ты, старик? —Молвил зло ему хозяин,– Не по нраву твой мне лик.Никого не слыша будто,В пустоту промолвил дед:– Дочери у вас не будетЛишь исполнится семь летС дня рожденья. – Словно громомДомочадцев сказ сразил.– Вон отсюда! Прочь от дома!Ты, – проклятый педофил.– Когда стукнет, перед школой, —Вновь провидец продолжал,– Глубь колодца дух проглотит, —Обезумев, взгляд блуждал,Озирая вкруг то место.Выстрел грянул из ружья.– Знай, стрелок я меткий с детства,Не испытывай меня.Вздрогнув, вмиг очнулся путник.Перед ним мужик стоялВидно было – он не шутит,В том что смерти обещалСтарцу. За спиной рычаньеРаздалось. Собака встала,Подчиняясь чьей-то воле,Цепь, сорвавши, угрожалаВ горло впиться без раздумий.Пот пробил холодный липко,От кошмара предсказаний.Только хлопнула калитка —Дед пропал, как ветер в поле.– Ну, его, чего наплел,Юльке пару лет до школы. —Так сказав, отец ушёл.Но пророчество заселоГде-то глубоко в уме.Надо было что-то делать,Дать нельзя рулить судьбе,Без препятствия, решаяСмерти час кому настал.Топором с плеча махая,Муж колодец разрубал.Дабы исключить возможность,Обнаружить место то,Водный, где стоял источник,Яму завалил землёй.Чудо! Выросли шесть лилий —Видно, с грунтом завезли.Пусть останутся – решили —Клумбу надо здесь разбить.Вот два года пролетело —Жизни маленький фрагмент.Юля – близких королева —Центр внимания у всех.В День рождения позвалиВсех знакомых и друзей.Аниматор остроумныйДопоздна смешил детей.Ровно в полночь лунный светВ спальню чрез окно проник.Девочка открыла дверь —Внутрь вошла, печальный лик,Бледнотой своей пугал.– Мамочка, хочу попить, —Вслух ребенок им сказал.– Жажда мучит, тяжко жить…– Вот, возьми скорей воды. —Мать стакан ей подала.– Я не буду это пить.Ладно, спите, я пошла.Все забылись сном спокойным.Только дочка по дворуВсё бродила ночью темной.Мама, рано по утру,Подойдя к окну, проснувшись,Вскликнув, дико закричала.В центре цветника свернувшись,Вокруг лилий обернувшись,Мертвое дитя лежало.Ангел
Забыть не в силах как, играюС ватагой озорных ребят.С волненьем вечно вспоминаюДевчушки белокурой взгляд.Младше лет на пять, наверно,Девочка в обличье милом,Неземной красой волшебнойНавсегда меня сразила.В память врезалась ребёнком.Как с подружками резвиласьНа площадке рядом с домом,Ночью часто в грёзах снилось.Вроде б невзначай, подобноЛебедю, малыш сопливыйСтатью чудной, бесподобнойПоразил, расправив крыльяЗа спиной. ЗаворожённоМы с ребятами смотрели.Сон прекрасный видя словно,До конца глазам не веря.Красотой приятно былоНаслаждаться, наблюдая.Ручкой помахала белой,В край другой переезжаяС матерью – таксист за нимиПоздней осенью приехал.Мир наполнил холод зимний.Чувства сладкие утехойЛишь остались. ПерспективаПознакомиться пропала.Много лет с тех пор уплыло,Но напрасно их искал я…Время жалости не знает.С каждым прожитым моментом,Повседневность засыпаетПрошлое забвенья пеплом.Друга лучшего могилуНа погосте раз искал.С малолетства с ним дружили,Рядом не было, когдаБренный мир он наш покинул.Вдруг надгробие одноВзор мой будто бы магнитомПритянуло. Вмиг всплылоПозабытое в душе.Ангел детства миловидныйС фото на меня смотрел.Поражённый этим видом,Приближаясь к месту, в спешке.Понял, что не ошибался.С светлой детскою усмешкойОщущенье возвращалось,Ускользнувшее с годами.Ведь мальчишкой восхищалсяВасильковыми глазами,Локонов в мечтах касалсяВьющихся. Всё завершилосьВ мире эфемерном лунном.Навсегда её кончинаСохранила той шалуньейЧто я помнил. Показалось,На какую-то секунду,Облик нежный улыбалсяМне. Такого не забудуНикогда. Возле могилкиВспоминал, глаза закрыв.Утром два цветка гвоздикиУ надгробья положил.Три души
Глава 1
Медсестра в халате беломРоды приняла за час.На столе три мелких тела,Свет увидев в первый раз,Закричали. На кроватку,Где лежали малыши,В тройню, что сопела сладко,Опустилось три души.Светом голубым светились,Выбравши по мальчугану,В плоти, рядом с сердцем скрылись.Даже маленькую рануНе оставили на коже.Душ невинных превращеньяИ людей метаморфозыРасскажу, если терпеньяХватит выслушать стишок.Завернув ребят в пеленки,Папе отдали. Сквозь шокМолвил: «Ну, хоть не девчонки…»Глава 2
С детства братья неразлучны,Друг за друга заступались.Вместе было им не скучно —Участи другой не знали.Только вместе. На районеКаждый знал, несдобровать,Одного из них кто тронет.Вечером пошли гулять.В клуб знакомый заскочилиНа минутку, осмотреться.Две подружки там грустили.Парню юному по сердцуДевушка одна пришлась.– Не видал её здесь раньше.Танцевать хочу сейчасПригласить.– Держись подальше.Это лидера сеструхаГруппировки. За неёБез раздумий на мокруху,Только повод дай, пойдёт.– Пацаны, не понял мазу,Тут чего, не наш район? —Подойдя к девчонке, сразуОбнял. Руку на плечо,Опустивши, обратился:– Не поверишь, в первый разЯ без памяти влюбился.– С кем ты говоришь сейчас?!Может быть, не понимаешь,Кто мой брат? Стреляет меткоОн. Уйди, а то узнаешь, —Отвечала малолетка.– Ну не очень и хотелось,Посмотрела б на себя —Лезет из ушей надменность.Знал же, лучше баб – друзья…На стоянке три машиныНеспеша припарковались.Всех, из клуба выходивших,Два братка отфильтровали.– Отойдём на разговор, —Подойдя, сказали братьям.Видно было, приговорОдному уж был назначен.Выходить из передрягиХулиганам не впервой.Им не занимать отвагиНе задумываясь, в бойВлезли, хоть и меньше ихБыло. Зная, ведь внезапностьГорода брала. В ночиНож сверкнул – один из братьевЗастонав, осел на снег.Население ЗемлиСтало меньше. ЧеловекУмер. Что-то из грудиТрепеща, освободилось.Белым лебедем душа,Крыльями махая, взмыласьВ небеса. Пером шурша,С дивной легкостью, свободноНад планетой воспарила.Диким, радостным восторгомВмиг наполнилась. МогилаТело молча приняла.Но проблем мирских не зная,Лебедь сорок дней летал,Бед людских не понимая.Наконец, возглавив клин,Сущностей себе подобных.В мир блаженный унеслись,Ввысь от низостей загробных.Глава 3
Вспять вернёмся. Вот тройняшкиПревратились враз в двоих.Вырвал сталь один из братьевИз другого, в этот мигНичего не понимая,Исступлённо бил, колол.Лишь серена ментовскаяУм вернула. Бросив нож,Убежали. К ним наутроПолицейские ворвалисьВ дом, где жили. Было глупоОтпираться. ОпозналиВсех свидетели. ВокругБыло много ротозеев.Но один признался вдруг:– Порешил тех я злодеев, —В руки нож не брал, сказавшийВ вечер тот. Но понималКрут у брата был характер —Вгонит точно в гроб тюрьмаПлоть от плоти. Суд был скорым.– Двадцать лет, – изрёк судья.Срок вердикта приговораОтменить никак нельзя.В хату прибыл:– Будьте здравы!К заключённым обратился.Уважая зэков нравы,Быстро он в тюрьме прижился.Под режим не прогибался,Воровской держал закон.С ссученными насмерть дрался,Не надеясь на УДО.Проведя в тюрьме полжизни,Заслужил авторитет.Не по нраву куму сильноЗаключённый. Только смертьРазрешить могла. И ночьюВ печень глубоко зашлаСуки острая заточка.Так вторая жизнь ушла.Трупу дух уже не нужен.Посмотревши свысока,В рысака вселилась сущностьСерого, как облакаДождевые перед бурей.Вставши на дыбы, заржал.Вдаль, быстрее ветра, пулейПо дороге поскакал.Легкость не имел такую,Чтобы к птицам ввысь взлететь.Вскачь бежать напропалую,Не могли ему теперьНи колючка, ни решётки,Ни внушительный заборЗапретить. Казался сладкимЗапах воли. На просторВырвался за столько лет,Ведь впервые. Наслаждаясь,Мчался. На дороге следВспоминанием остался.Глава 4
Отмотаем вновь назадМы историю. В судеГолову склонивши, брат,Словно тень себя, сидел.Постоянно порывался,Закричать, что это онБыл убийцей. Осекался,Понимал, жесток закон,Беспощаден и суров…Осуждённый зал покинул.Всё. Десятка два годковБратана он не увидит.Обещал, когда сидетьБудет, часто навещать.«Как в глаза ему смотреть,Станешь ты?» – спросила мать.Позабылось зло с годами,Всё же, где-то в головеВ подсознании ночамиУгрызенья червь в умеМозг кошмарно разлагал.Днём был бизнесмен успешный,Благ достиг, каких желал.Про отрезок жизни грешныйДаже близкие не знали.Жёсткие в семье припадкиУтомленьем объясняли,Для себя. В поездке как-тоОн попал на ипподром.Поражён был, восхищённо,Серым в яблоках конём.Помешался разум словно.– Сколько хочешь за коня…?Не перечь – всё продаётся…Не расстраивай меня.Туго, знай тебе придётся.Знаешь, скольких в жизни яРастоптал таких как ты? —Трясся, выйдя из себя.Зыркнув зло, внезапно стих.Коневод был не из робких.– Ты не дома – так орать! —На него взглянувши жёстко,Отвечал. – Не смог сломать.Словно бес в нутро вселился.Разузнал, где жеребецМежду скачками резвился.Лишь стемнело, пистолетВзял. С подельником на дело,Вспомнив молодость, пошли.Не впервой по беспределуПреступления творить.Там их ждали. Мысль пронзила:«Чёрт, зачем сюда полез?»Выстрел смертный час приблизил.Старый дедушкин обрезКонюх, отложив, сказал:– Падалью одной на светеМеньше будет, – закопалДвух бандитов на рассвете.Лёжа в яме, под землёйВнутренности мертвецаИзрыгнули дух. ДушойТрудно было то назвать.Чрез отверстия от пульВ грунт песчаный просочиласьЛипкость чёрная как смоль.Даже нечисть удивиласьБезобразности явленья.В преисподней поразилисьЛичности перерожденью.Кара поздно, но свершилась.Ослик
На проселочной дорожкеПесня громкая слышна.С настроением хорошимЭтим светлым днем погожимЕдет с поля Мустафа.За работу, что проделалПолучил большой барыш.Серый ослик им оседлан, —Как с родным, ведет беседу.Собранный везет кишмиш.На лужайке, у дорогиЧто ведет в родной аул,Дабы отдохнули ногиНа лугу отпущен ослик.Сам – на травку и заснул.Сон прервался диким ржаньем,Ошалевшего осла.После поиска, скитанийОтыскал его в канавеКем-то вырытой вчера.Через сто попыток тщетныхС рва животное достать.В избавленье мук предсмертных,Проклиная жребий скверный,Решил взять и закопать.Взял лопату и сквозь слезыВ грунт песчаный углубил.С мыслью справится непросто,Вниз раскидывая почву,Как кого любил – убил.– Ты прости, дружок мой верный,Вдруг, уснув, не уследил…Ослик молча оглянулся,От песочка отряхнулся,И на грунт переступил.– Почему ж я без присмотра,На опасность отпустил?Ишачок чуть развернулся,От суглинка увернулся,И на грунт переступил.За трудом усердным, каясьНе заметил Мустафа,Ведь на грунте поднимая,Постоянно возвышая,Вверх упрямца он поднял.Не копи проблемы в ящик,Не давай себя убить.Стряхивай их с плеч почаще.Бед и драм к тебе спешащихЛегче будет победить.Богинка
На отшибе, у окраины, в деревнеХата, покосившись, деревянная стояла.Ночью тихой, в полутьме, чужой чтоб не заметил,Повитуха, в тайне, роды принимала.Для невенчанной рождение ребёнкаОзначает лишь одно у православных —Опозорена до смерти бывшая девчонка.Сердце навсегда разбито молодым заезжим парнем.Деньги, взяв, умыла руки бабка.– Туго будет, девка, тебе в жизни этой.И ушла. Ведь тройней разродилась молодая мамка.Задушила всех детишек хладнокровно пред рассветом.Взяв лопату, в грунте под крыльцом,Вырыв безразлично неглубокую могилу,Глядя в сторону с опустошенным, каменным лицом,Чтоб не передумать, в тряпке трёх младенцев положила.Закопала. В дом зашла. Легла без силы.Ни слезинки не упало. Померцав, огонь свечи потух.Солнце ранним утром летним хату робко осветило,На насесте громко, разгоняя тьмы остатки, прокричал петух.Утром вышла, будто б ничего и не случилосьВ поле с бабами. Не замечала взглядов на себе косых.Мимо храма проходя, остановилась, помолилась.Ворон, на кресте сидящий, каркнул, устремился вниз.В волосы стремясь вцепиться, словно смерч кружа,В глаз пытаясь клюнуть, чёрными крылами бил лицо.Еле-еле отогнав, бежала к дому, вся в истерике дрожа.Села на ступеньки. Заскрипело мрачно деревянное крыльцо.Три змеи из-под него, шипя, подколодных тихо выползали,Тело обвивая белое девицы. В ужасе отчаянно она стонала.К полной молока груди, прильнув, с жадностью прожорливо сосалиГады. От прошедшего, душевная болезнь голову расстройством заполняла.Обезумевши, по хутору бродила. Добрые миряне издевались.На селе всё на виду у всех – душегубку быстро распознали.Дети постоянно измывались, камнем в голову попасть пытаясь.Стойко, принимая долю злую, молча в помешательстве страдала.Место гиблое там было между лесом и болотом.Люди за версту овражную лихую местность обходили.Нечисть по преданию селилась в том урочище охотно.Грешников тянуло как магнитом, ноги туда сами приводили.Ночью полнолунной у лесной опушкиДве колдуньи, сгорбившись, сидели у костра.Увидав девицу, косо ртом беззубым улыбнулись:– Ждали долго мы тебя. Садись к огню, сестра.– Я вам не сестра, проклятые старухи,Гляньте на меня – я молода, красива.Ваша жизнь, как это пламя, в скором времени потухнет.На слова её хрычовки ухмыльнулись криво.– Ты же тело и нутро преступно гадостью сгубила.Видно, в зеркало давно себя ты, девка, не видала. —Протянули зеркальце. С глуби его глядел унылоОблик безобразный женский. Отражение не показалоЧасти от былого вида. Хороша как ангел, в жизни прошлой.В копии своей она узрела дряхлый образ мерзостно горбатый,Лохмы редкие седые ниспадали. Красота исчезла. Стала пошлоНеприглядна. Хромота убогая скривила стан когда-то ладный.– Избранная тьмой, как мы. Коль не примешь, знай – умрёшь.Нынче дом твой – лес, купель – болото, мох – перинка.Силу скоро тёмную почувствуешь, узнаешь, и поймёшь.Злая фея ты теперь, нечистый дух. Зовут тебя – Богинка.Станешь век скрываться, сколько можно дальше от людей,За обиды прошлые свои коварно отомстишь с лихвой.Будешь заражать, топить, калечить, убивать, подменивать детей.Все узнают гнев законный, мстительный характер страшный твой.Под покровом тьмы проникнешь в голову ребёнку,Доведёшь кошмарами его рассудок до безумства.Нечисть будут умолять покинуть, но платить придётся столько,Сколько скажешь. Лишь когда сама решишь – отпустишь.С той поры из проклятой деревни слухи страшные до жути приходили.Нежить поселилась. Церковь, не поймёшь с чего, сгорела.Хоть короче путь, но люди объезжать старались место гиблое за милю.В муках местные остаток доживали. Повезло, кто вовремя уехал.
Проклятый корабль
Рядом с таверной в порту АмстердамаБоцман, суровый, матросов смотрел.Триста бродяг в кругосветку собрал он —Нет на фрегате случайных людей.Якорь подняли, отдали швартовый.К выходу с бухты корабль повернул,Снасти скрипели, плакали словноВетром наполненный, парус их гнул.Всё по закону, кому разрешили.Семьдесят пушек бездушно с бортовМного судов и людей погубили.Капера ксива – прощенье грехов.Трюмы добычей набиты до верха,В рабстве, кому посчастливилось выжить.На разрушенья взирает со смехомШкипер цинично, глас божий не слыша.Братство довольно, взят курс на Борнео.Там ждут красотки, костяшки и ром.Грезя на похоть потратить монеты,Взятые тяжким кровавым трудом.Знает команда, главней капитанаТолько лишь Бог, да и тот их покинул.Все понимают – тому, кто восстанет,Быстро отыщется в бездне могила.На горизонте мыс Доброй Надежды.До вожделенья последний рывок.Боцман их тёртый, бывал здесь уж прежде,Зябь на воде обнаружив, вдруг смолк.Сплюнув за борт, подошёл к капитану.– Дело дерьмо, разрази меня гром.Видел я раньше такое, мы встанемВ бухте на якорь. Поверь, будет шторм.– Кто ты такой чтобы распоряжаться.Видишь, на небе не видно ни тучки.Будешь упрямец со мной препираться,Как бунтовщик, пулю в череп получишь.– Слушай, когда я к тебе нанимался,Не собирался досрочно на дно.В шлюпке уйдём с теми, кто не согласен…Пуля прервала тираду его.Зло посмотрел капитан на команду– Кто-то ещё хочет слово сказать?Люди застыли под дьявольским взглядом,Смелости не было, чтоб возражать.Выкинуть тело за борт приказал он.– Жизнью клянусь, и бессмертной душой,Знай, пока мыс за кормой не оставим,В муках умрёт, кто на сушу сошёл.Тучи внезапно весь воздух застлали,Молнией небо Юпитер порвал.Волны на нос корабля набежали.Следом тотчас налетел первый шквал.– Быстро наверх всем. Крепить паруса. —Вахта, к наветренным мачтам сорвалась.– Мешкать не вздумай, на дне дьявол самДуш ваших грешных давно уж заждался.С привязи ветер, псом злобным, сорвался.Судно, как щепку, кидал страшный шторм.Зря экипаж обречённо метался,К рыбам безмолвным отправлен на корм.С этой поры, заклеймённый проклятьем,Призрак бескрайний простор бороздит.Горе тому, кто «Летучий голландец»В плаванье хоть на секунду узрит.Демоном жутким парит над волнами.Все мертвецы, где их гибель засталаХваткой смертельной канаты зажали.Сам чёрт морской смотрит вдаль у штурвала…
Картина
Жарким солнечным денёчкомВ нашем городке старинномНесколько торговых точекЯ увидел, когда мимоПарка, проходя, гулял.Сам не знаю почемуПодошел. В навал лежалНа прилавках никомуХлам ненужный: сувениры,Сарафаны, статуэтки…Что обычно из квартирыЖалко выкинуть. В попыткеПусть чего-то, получить,Может даже заработать,Продавали как моглиОбыватели охотноБарахло. Я не в восторгеОт таких мероприятий,Но опаздывал на встречу,По привычке, мой приятель.Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.