В объятиях Морфея. Том 1
- -
- 100%
- +
Дверь тихо скрипнула, когда Кристиан вышел в коридор. Крадясь в темноте, юноша радовался, что спальня отца находится в противоположном крыле дома – он бы не одобрил ночные походы сына на улицу. Вернувшись вечером после работы в департаменте, Климент поужинал в столовой вместе с сыном – как всегда в легком напряжении и молчании. Разговор их ограничился вопросом Климента о том, как прошел день сына, а тот, коротко сообщив о посещении собора, поинтересовался, как у того дела в департаменте. Ответ был, как всегда, один и тот же: «Дел невпроворот».
Климент всегда был занят работой и неохотно рассказывал о ней, если сын спрашивал подробности, а Кристиану, который уже три месяца подряд рисовал картины да читал книги в библиотеке, рассказывать было особо нечего. Живя в одном доме, они с отцом почти не общались, и оба ощущали из-за этого сильную неловкость.
Кристиан медленно спускался по лестнице, а свет лампы высвечивал ковер, стены и перила, золотившиеся в полумраке. Под тиканье высоких напольных часов, отсчитывающих минуты до часа ночи, юноша тихо пересек холл, накинул пальто, поставил фонарь на пол и отпер входную дверь ключом, который дворецкий всегда оставлял под вазой рядом со стойкой для тростей. Дверь отворилась, впуская в дом холодное дыхание ночи.
Кристиан ступил навстречу ледяной тьме и осенней сырости.
***
Ночной сад поместья Дюбуа был тихим и загадочным.
Кристиан неторопливо прогуливался по каменным дорожкам среди белых статуй, застывших во мраке. Фигуры греческих богинь и нимф, чьи платья развевались на воображаемом ветру, были столь искусно выточены из мрамора, что они выглядели как облитые краской люди и, казалось, вот-вот придут в движение. Побродив среди чахлых кустов живой изгороди и клумб с увядшими лилиями, он вернулся к расположенному на площадке перед домом фонтану. На ночь его выключали, и лишь кленовые листья плавали на водной глади, отражающей темные, как смог, облака. Черные силуэты деревьев, растущих под окнами поместья, шелестели на ветру и протягивали раскидистые ветви навстречу мрачному небу.
Кристиан поежился и поплотнее закутался в пальто. Он подумал, что всё-таки выйти на улицу ночью было не самой удачной идеей. Холодный воздух влагой оседал на коже, а дыхание вырывалось изо рта облачками пара. И пейзаж, открывшийся перед ним, был не сравним с ночными полями Прованса – на небе не было ни одной звезды, а в воздухе пахло не цветами, а озоном и мокрой землей.
Переступая через лужи, Кристиан обошел дом и ступил на задний двор, где тянувшаяся вдоль дорожки вереница крылатых ангелов с лицами, полными печали, вела к беседке в глубине сада. Здесь было особенно темно из-за близко посаженных друг к другу ясеней и кленов. Кружевное переплетение ветвей, с которых то и дело срывались на землю крупные капли воды, тяжелым пологом нависало над аллеей, и мрак разгонял лишь свет фонаря в руке у юноши. Пляшущие язычки пламени отражались в его глазах золотыми всполохами.
Тишину нарушали лишь звук шагов юноши и шелест ветвей. Вскоре Кристиан поднялся по белым ступенькам внутрь увитой плющом беседки с черной куполообразной крышей. Он поставил лампу на стол, сел на мраморную скамейку и рассеянно посмотрел вдаль, за ограду, где виднелись крыши домов. Глубоко вдыхая свежий воздух, юноша пытался отвлечься от мыслей о грядущем сне и даме с мотыльками, вместо этого размышляя о том, кем же был тот загадочный юноша в соборе? И что означает символ у него на спине? Кристиан никогда такого не видел – клинок и цветы мака.
Ощутив, что веки наконец-то наливаются тяжестью, и его начинает одолевать дрема, Кристиан решил, что пора возвращаться обратно в дом. Зевнув, он поднял со стола фонарь и устало поплелся назад по аллее.
Внезапно безмолвие ночи нарушил странный звук.
Вших-вших.
Кристиан остановился, нахмурил брови и настороженно огляделся. Фонарь закачался у него в руке, и оранжевый свет выхватил статуи, по лицам которых стекали мокрые дорожки, и покрытые дождевыми каплями ветви. Кусты зашуршали, заставив Кристиана напрячься всем телом, и из них, каркая и хлопая крыльями, вылетела ворона. Юноша выдохнул с облегчением и успокоил себя мыслью о том, что странный звук издала всего лишь застрявшая в кустах птица. Выбросив из головы беспокойные мысли, он зашагал дальше.
Через миг звук повторился. Он был похож на ритмичный шорох и тихое потрескивание, напоминавшее трение друг о друга деревянных палок. Но он не походил на шуршание ветвей – уж больно отрывисто и зловеще от звучал.
Замерев, Кристиан ощутил, как у него по спине пробегают ледяные мурашки.
Вших-вших.
Звук доносился откуда-то со стороны дома. Нервно сглотнув и выставив перед собой руку с фонарем, Кристиан медленно двинулся вперед. Кусты по бокам дорожки трепетали, шелестя листьями на ветру и усиливая тем самым тревогу юноши. Шуршание все не прекращалось, и Кристиан начал волноваться, внимательно всматриваясь в темноту: ничего не разглядеть.
Когда он дошел до угла дома, звук стал громче и отчетливее. Кристиан резким, нервным движением поднял лампу над головой. В тот же миг облака расступились, и сквозь прореху в тучах выглянул белый круг полной луны, осветив бледным призрачным светом стену усадьбы.
Кристиан ошибся. Оно было не в кустах.
Оно притаилось на стене.
Между окнами первого и второго этажей сидело жуткое существо, сотканное из тьмы и ужаса, а его силуэт отбрасывал на стену длинную, вытянутую, пугающую тень. Раскинув в стороны шесть гигантских паучьих ног, оно висело вниз головой и наблюдало за Кристианом огромными белесыми глазами. Этот мертвый, стеклянный взгляд пронизывал юношу насквозь, смотрел прямо в его душу. Из жирного паучьего брюха вырастало иссохшее, как у трупа, покрытое черной сморщенной кожей человеческое тело. Костлявые руки с длинными пальцами и острыми когтями безвольно свисали по бокам от головы, а из живота чудовища торчали два коротких придатка, трущихся друг о друга с глухим звуком. Этот жест был свойственен помойной мухе, учуявшей хороший кусок пищи.
Вших-вших.
Судорожно втянув в себя воздух, Кристиан широко распахнул глаза. Фонарь выпал у него из рук и, упав на каменную плитку, разбился на множество осколков, которые со звоном рассыпались у ног юноши. Пламя погасло, и аллею вновь поглотила тьма.
А тень на стене, по-прежнему освещенной лунным светом, внезапно задвигалась.
Кристиан громко вскрикнул и бросился прочь из сада. Еще никогда он не бегал так быстро. Стремительно несясь по дорожке вдоль дома, он чувствовал, как по телу разливается ледяной, всепоглощающий ужас. Его кровь, казалось, вот-вот покроется инеем и застынет в жилах, заставив сердце, бьющееся в сумасшедшем ритме, остановиться. Услышав, как по стене заскребли паучьи лапы, юноша чуть не задохнулся от накрывшей с головой паники. Краем зрения он видел длинную тень ползущего по боковой стене поместья чудовища.
Кристиан вылетел из-за угла дома и чуть не упал, поскользнувшись в луже, а за его спиной послышался удар массивного тела о землю. Отчаянно вскрикнув, Кристиан понесся вдоль выстроенных в ряд у правого крыла дома статуй. Еще немного, и он добежит до крыльца.
Тут над головой мелькнула тень, и сердце Кристиана замерло. Прыгнувший вперед монстр задел юношу огромными лапами и рухнул прямо на скульптуры, а сбитый с ног Кристиан пролетел вперед и повалился на землю, в кровь разбив лицо.
Грохот разорвал безмолвие ночи, обнадеживая, что кто-нибудь в поместье услышит шум и придёт на помощь. Белый мрамор разбился вдребезги, части статуй разлетелись во все стороны. Обломок ангельского лица приземлился рядом с Кристианом. Юноша со стоном поднял голову и, не обращая внимания на жгучую боль и кровь, текущую из разбитого носа, вскочил на ноги. Пошатываясь и спотыкаясь, он кинулся к крыльцу. Монстр позади заворочался, скидывая с себя каменные осколки.
Взбегая по ступеням, Кристиан, обрадованный близостью убежища, уже потянулся к ручке двери, но не успел ее коснуться. Шустро перебирая конечностями, тварь рванулась вперед и прыгнула на юношу, толкнув лапами в спину и выбив почву у него из-под ног. Вскрикнув, Кристиан упал со ступеней, пролетел пару метров и рухнул на землю, сильно ударившись головой и плечом.
Лежа на твердой и холодной земле, Кристиан с трудом смог втянуть в себя воздух – удар выбил из его легких весь кислород. В ушах звенело, а тело юноши после падений охватила глухая, ноющая боль. Голова раскалывалась, кровь струей текла из разбитого носа, заливая губы и ушибленный подбородок, а во рту стоял неприятный металлический привкус. Не в силах даже пошевелиться, Кристиан приоткрыл глаза…
И истошно закричал.
Прямо перед собой он видел обтянутое черной кожей лицо, напоминающее морду глубоководной рыбы: раскрытая в беззвучном крике пасть с тонкими, как иглы, зубами, оплывший хрящ на месте носа, огромные мутные глаза, уставившиеся в пустоту. Монстр нависал на ним, склонившись всем телом и заключив Кристиана в клетку широко расставленных лап, с явным намерением разделаться с жертвой. Скрестив растущие из впалого живота придатки, он еще ниже опустил голову и распахнул рот, обдав юношу смрадным дыханием, пахнущим плесенью и тухлой рыбой.
Судорожно дыша, Кристиан отвернул голову и зажмурился. От ужаса тело юноши сотрясала дрожь, и он не мог думать ни о чем, кроме как о приближающейся смерти.
Вших-вших.
А ведь он только начал жить. Он совсем молод – и столько еще не успел в этой жизни. Он ведь мечтал стать выдающимся художником…
Лица Кристиана коснулись, прочертив царапину на испачканной грязью щеке, острые, как кинжалы, когтистые пальцы.
В голове у Кристиана проносилась вся его жизнь: объятия мамы перед сном, прогулки по городу с родителями, семейные ужины, наполненные весельем и смехом, сбор яблок в саду, лазурные волны Средиземного моря, бег по лавандовому полю, церковь в провансальской деревушке с фресками, изображающими небеса, печальная песнь в звездной ночи, мальчик с развевающимися на ветру черными волосами, солнечный свет, заливающий учебный класс в Эклатане, алые черепичные крыши Тулузы, безмолвие библиотеки и стопки книг в кожаных переплетах, звонкие звуки, рожденные клавишами пианино, долгие часы, проведенные за мольбертом…
«Я не хочу это терять», – с отчаянием осознал Кристиан, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
И решил, что не отдаст свою жизнь какому-то уродливому демону. Куда лучше сражаться до последнего, чем лежать и ждать, когда придёт смерть. Вот только биться с монстром голыми руками – настоящее безумие.
Кристиан распахнул глаза. Что там дедушка рассказывал о встрече с призраком? Его отпугнули молитва и крест?
Подняв дрожащую руку, юноша коснулся места на груди, где под свитером и сорочкой прятался крест, а затем, резко дернув за цепочку, сорвал его с шеи. С яростным криком он сунул его прямо под нос чудовищу.
А в следующий миг безмолвие ночи разорвал пистолетный выстрел.
Глава четвертая
Экзорцисты
Звук выстрела эхом прокатился по площадке перед поместьем. Держа в руке покачивающийся крест, Кристиан с изумлением смотрел на рану, зияющую в виске монстра, когда сбоку, со стороны ворот усадьбы, раздался стук сапог и звонкий, насмешливый возглас:
– Наконец-то! Мы нашли его!
Вопреки ожиданиям, застывшее чудовище не рухнуло наземь, а резко отпрыгнуло назад, к крыльцу. Звук шагов стремительно приближался, и во тьме раздался еще один выстрел, заставивший монстра отпрыгнуть еще дальше. Кристиан, по-прежнему вытянув вперед руку с крестом, не спускал глаз с чудовища и не успел ничего сообразить, когда кто-то склонился над ним и притянул к себе. В воздухе повеяло свежим ароматом лаванды.
А спиной к нему, озаренная лунным светом, стояла девушка в черном плаще и целилась в демона из пистолета. Её коротко подстриженные волосы касались подбородка, а на спине была изображена эмблема – меч, увитый цветами мака. Зачарованно глядя на нее, Кристиан широко раскрытыми глазами смотрел на то, как она поднимает и опускает руку, раз за разом стреляя в монстра из пистолета. Чудовищный паук прыгал из стороны в сторону, а звуки выстрелов гулким эхо отражались от стен поместья.
– Вы в порядке? – раздался над ухом Кристиана чей-то мягкий, мелодичный голос.
Кристиан повернул голову и встретился взглядом с темными глазами, смотрящими на него из-под полуопущенных век и обрамленными белыми ресницами. Юноша задержал дыхание, а глаза человека, который обнимал его за плечи, изумленно расширились.
Это был тот самый юноша, которого Кристиан видел вчера в Страсбургском соборе. В лунном сиянии, с белоснежной кожей и искрящимися серебром локонами, он казался эфемерным, потусторонним существом, подобным привидениям из старых легенд.
Незнакомец приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, но замолк и отвернул голову. Глубоко вздохнув, он бросил взгляд на девушку, без остановки стреляющую в монстра, и произнес:
– Здесь опасно, вам нужно уйти. Можете двигаться? Я помогу вам подняться.
Кристиан слабо кивнул и поднялся вместе с юношей, который крепко держал его за плечи. Встав, Кристиан пошатнулся и едва не упал – незнакомец вовремя подхватил его. Вокруг все плыло, голова кружилась, а из носа не переставая сочилась кровь, горячей струйкой стекая по подбородку. Стиснув зубы, Кристиан с поддержкой белокожего юноши доковылял до крыльца и поднялся по ступеням как раз в тот момент, когда дверь приоткрылась, и из проема, держа в одной руке канделябр с горящими свечами, а в другой – ружье, выглянул перепуганный Андре.
– Что за шум? – громко спросил дворецкий и, приоткрыв дверь пошире, заметил стоящих на крыльце юношей. При виде окровавленного Кристиана лицо Андре лишилось всех красок. – М-молодой г-господин, что с вами?! – запинаясь, спросил мужчина.
– Ты долго еще, Микаэль? – вдруг крикнула девушка с пистолетом.
Взгляд Андре переместился юношам за спину и наткнулся на скачущего по площадке паука. Дворецкий, в ужасе распахнув рот и выпучив глаза, уставился на чудовище.
– Ч-что это такое?!
– Монстр, – с бесстрастным лицом отозвался незнакомый юноша. – Лучше позаботьтесь о нем, – он аккуратно подтолкнул Кристиана к дворецкому.
– Объясните мне, что происходит! – потребовал Андре. От страха его голос стал непривычно высоким, и мужчина едва на срывался на визг. – Откуда взялось это чудовище? И кто вы такие?
– Экзорцисты. Не беспокойтесь, мы защитим вас, – говоря всё тем же ровным тоном, бросил юноша и, развернувшись, быстро спустился с крыльца.
– Что с вами случилось, молодой господин? Как вы оказались ночью на улице? У вас всё лицо в крови! Нужно срочно обработать ваши раны! – засуетился Андре. Если бы не занятые руки, он бы точно схватился за голову. – Пойдемте в дом!
– Не сейчас, Андре, – решительно качнул головой Кристиан и обернулся.
Воздух дрожал от сотрясавших его пистолетных выстрелов. Монстр лихорадочно перепрыгивал с одного места на другое, изредка предпринимая попытки напасть на девушку, которая стремительно уклонялась и отступала, разворачиваясь на каблуках, а затем вновь вскидывала пистолет. Полы черного плаща кружились вокруг нее, будто юбка танцовщицы на балу. В лунном свете было видно, что она широко улыбается и посмеивается, а ее глаза за стеклами необычных разноцветных очков сверкают уверенностью. Кристиан никогда не видел человека, который излучал бы такую ауру бесстрашия и непоколебимости.
Однако несмотря на то, что паучье брюхо, туловище и голова монстра были покрыты дырами от пуль, он до сих пор не был мертв. Юноша, которого, как теперь выяснил Кристиан, звали Микаэль, подбежал к девушке, и она спросила его:
– Ты его запомнил?
– Да, – кивнул Микаэль, неотрывно глядя на чудовище.
– Ну и тварь! – с усмешкой воскликнула девушка. – Подумать страшно, чей эмпирсенс её породил!
– Не отвлекайся, – оборвал ее юноша.
Демон метался по саду, руша изящные статуи и ломая кусты живой изгороди, а девушка, не опуская вытянутой руки, разворачивалась вокруг своей оси и пыталась прицелиться в него из пистолета.
– А сам чего стоишь? – горячо возмутилась она. – Пой, давай! Думаешь, так просто попасть в сердце такого ноктюрна? Смотри, как резво скачет!
Кристиан, не обращая внимания на застилающую разум боль, неотрывно смотрел на экзорцистов и не понимал, о чем они говорят. Что такое «эмпирсенс»? Почему незнакомка назвала монстра «ноктюрном»? Разве это не жанр музыки? И зачем Микаэлю петь?
Кристиан начал думать, что при падении повредил голову, когда седовласый юноша неожиданно… запел.
Звуки выстрелов, цоканье паучьих лап, шорох ветвей – всё заглушил этот мягкий, неторопливый голос, такой же ангельский, как и внешность Микаэля. Он пел так, словно стоял на сцене в оперном театре, а не посреди ночного сада, разгромленного чудовищем. Опустив веки, он прижимал правую руку к груди, а левую протянул в сторону монстра, движения которого внезапно замедлились и стали неуклюжими.
Медленная, протяжная песня, казалось, заставила всё вокруг замереть: капли воды на листве, плывущие по небу облака, холодный ночной ветер. Кристиан, забыв о саднящем лице, стоял в дверях, не в состоянии пошевелиться. Голос Микаэля окутывал его подобно ласковому, свежему ветерку, даруя покой и умиротворение. Боль оставила дрожащее тело юноши, позволив ему расслабиться и обмякнуть, разум избавился от тревожных мыслей, а дыхание стало ровным и размеренным. Веки устало опустились, и Кристиан почувствовал, будто проваливается куда-то, тонет в звуках этой проникновенной мелодии, будто в омуте. Кристиан вспомнил то чувство, когда он, будучи совсем маленьким, лежал у мамы на руках, а она укачивала его, гладила по спине и тихо напевала колыбельную. Песня Микаэля вызывала такое же ощущение уюта и безмятежности, будто ничего страшного никогда не случится.
Моргнув, Кристиан осознал, что песня, которую исполняет Микаэль и есть колыбельная. Обращаясь к демону, он убаюкивал его, уговаривал заснуть, обещая, что всё будет хорошо, что впереди ждут только свет и надежда. Мерцающий на груди крест, серебряные волосы и алебастровая кожа, будто светящаяся изнутри, придавали ему еще большее сходство с ангелом, спустившимся с небес, чтобы изгнать порождение Дьявола. Кристиану почудилось, что он видит белые перья, кружащиеся вокруг фигуры юноши.
И тут монстр резко остановился рядом с фонтаном и задрожал всем телом, будто в судорогах, а девушка поймала момент и, нацелив пистолет чудовищу в грудь, нажала на курок. Короткой вспышкой мелькнув в воздухе, пуля пронзила тело демона, попав ему прямо в сердце. Покачиваясь и скребя лапами по каменным плитам, чудовище завалилось назад и с шумом рухнуло на землю.
Микаэль умолк, и слова песни растаяли в воздухе, подобно кружащимся на ветру снежинкам, а девушка опустила дымящееся дуло пистолета и, подув на него, ленивым движением убрала оружие в кобуру на поясе рядом с висящей в ножнах рапирой.
– Фух, какое счастье, – шумно выдохнула она. – Мы две ночи за ним гонялись.
Она подняла очки на лоб и достала из кармана кожаной сумки на поясе коробок спичек. С совершенно невозмутимым видом – будто в нескольких метрах от нее не лежал еще подергивающийся труп демона, а вокруг не валялись обломки статуй – она зажгла спичку, чей оранжевый огонек на миг осветил ее усталую улыбку, достала из того же кармана сигарету и поднесла ее к пламени. Глубоко затянувшись, она шумно выдохнула и с довольным выражением лица посмотрела вдаль.
Микаэль с укором посмотрел на нее и повернулся к крыльцу в тот момент, когда за спиной Кристиана прозвучал низкий и строгий голос:
– Что здесь происходит? Я слышал выстрелы.
Кристиан и Андре вздрогнули и мгновенно обернулись: над ними с канделябром в руке возвышался Климент Дюбуа. Хозяин поместья был высоким, широкоплечим мужчиной, чьи русые волосы уже тронула седина. Даже встав посреди ночи, он выглядел безупречно: усы были аккуратно завиты, из прически не торчало ни одного лишнего волоска, а на домашнем халате не было ни одной складочки. На его длинном, с резкими чертами лице застыло суровое выражение.
Взглянув на сына, Климент нахмурился еще больше. Между его густых бровей пролегла глубокая морщина.
– Кристиан, что с твоим лицом?
Не церемонясь, Климент отодвинул сына и слугу, спустился по ступеням и, заметив Микаэля, решительно шагнул к нему.
– Кто вы такие и как пробрались в мой сад? – гневно спросил мужчина, стиснув челюсть. Во взгляде Микаэля мелькнула растерянность, и он отступил на шаг, а девушка за его спиной как ни в чем не бывало продолжала курить сигарету. – Это вы стреляли? Почему мой сын ранен? Я сейчас же позвоню в полицию! – рявкнул Климент.
– Постой, отец, ты всё не так понял! – умоляюще вскричал Кристиан, бросившись к отцу. – Они спасли меня от монстра! Оглянись!
Кристиан обернулся и указал на труп чудовища пальцем. Климент проследил за взглядом сына, и его глаза ошеломленно расширились. Резко побледнев, граф с опаской шагнул ближе, рассматривая существо. Оно лежало с поднятым кверху брюхом, а его длинные конечности время от времени подергивались.
– Это чудовище напало на меня, – дрожащим голосом сказал Кристиан и встретился взглядом с Микаэлем. Тот всматривался в лицо юноши, будто пытаясь что-то в нем отыскать. – Эти люди не грабители, отец, а экзорцисты. Я был бы уже мертв, если бы не они.
Кристиан шагнул к Микаэлю и в переизбытке чувств схватил его за руку, облаченную в черную перчатку. Тот дернулся, с изумлением и настороженностью глядя на юношу.
– Вы спасли мне жизнь! – в неимоверном облегчении воскликнул Кристиан, сжимая руку незнакомца. Сердце юноши быстро стучало в груди. Он до сих пор был не в силах поверить, что избежал смерти от лап демона, и всё благодаря двоим экзорцистам, вовремя явившимся на помощь. – Как мне отблагодарить вас?
– Не стоит. Это наша работа, – покачал головой Микаэль и осторожно высвободил свою руку. Отступив на шаг и приложив ладонь к груди, он неожиданно поклонился Кристиану, и серебристые локоны упали ему на ключицы. – Просим у вас прощения за то, что прибыли так поздно. Наша вина, что мы подвергли вас смертельной опасности, – искренне произнес Микаэль, не поднимая головы, и в его словах Кристиану послышалась горечь.
– Мы бы прибежали быстрее, если бы не пришлось перелезать через ограду, – хмыкнула девушка в плаще.
– Что вы, вы не виноваты! – замахал руками Кристиан, неловко глядя на склонившегося перед ним экзорциста.
– Ч-что это такое? И как оно проникло в мой сад? – наконец с трудом выговорил Климент и выпрямился, с ужасом глядя на Микаэля. На лице всегда собранного и хладнокровного графа отразилось такое ошеломление, какое Кристиан видел лишь раз в своей жизни – когда его мама заболела чахоткой.
Девушка цокнула языком и вздохнула.
– Без паники, месье. С недавних пор в вашем городе был замечен монстр, а мы его нашли и изгнали, – лениво проговорила она и вновь поднесла сигарету к губам. Выдохнув дым и опустив руку, она продолжила. – Вы что, в первый раз слышите о нечисти и одержимых? Я думала, об этом пишут в газетах. Мы с Микаэлем – экзорцисты, и в нашу работу как раз входит разбираться с такими вот дьявольскими отродьями, – девушка скривилась и бросила полный отвращения взгляд на труп.
– Это демон, да? – выдохнул Кристиан, пораженный внезапной догадкой. – Его наслала на меня та безликая вдова? Это она – Дьявол? – он опустил голову и тяжело сглотнул, вцепившись руками в край своего пальто. – Да, точно, Дьявол, – прошептал юноша. – Она сказала, что я пожалею, отказав ей… Это она послала монстра убить меня…
Лихорадочно дыша и уставившись перед собой невидящим взглядом, он попятился и, споткнувшись об обломок статуи, едва не упал.
– Какая вдова? – в удивлении подняла брови девушка, а Микаэль рядом с Кристианом резко выпрямился и устремил на юношу напряженный взгляд.
– Из моего сна…
– Из вашего сна? Что она говорила вам? Как выглядела? – с беспокойством расспрашивал Микаэль.
– Она была в черном траурном платье и… У нее не было лица… Она появилась словно из ниоткуда, вокруг нее стелился синий туман… – глядя в пустоту, бормотал Кристиан.
– Туман?! – воскликнула девушка.
– Подожди, Хонори, – Микаэль жестом заставил ее замолчать.
– И цветы лаванды рядом с ней тут же увядали и обращались в прах. С ее появлением все вокруг стало серым и потускнело. Она предложила мне заключить сделку – пообещала, что вернет к жизни… – Кристиан замолк и несмело поднял глаза на отца, который смотрел на сына, сдвинув брови. – Мою мать, если я позволю ей обнять меня.
– И вы отказали ей? – уточнил Микаэль.
– Да. Она выглядела пугающей, а потом стала угрожать мне…
– Но это же просто сон моего сына, – заметил Климент. – Мало ли, что там могло ему присниться. Какое отношение это имеет к тому чудовищу?
– Вот это неожиданность! – Хонори бросила сигарету на землю и, затушив ее носком сапога, двинулась к Кристиану. – Да, Мика? Как нам повезло! Приехали, чтобы изгнать ноктюрна, а он привел нас прямо к сомну! – с радостной улыбкой восклицала она, раскинув руки в стороны.