Ледяной ректор и огненная адептка
- -
- 100%
- +
Она чувствовала каждый камень под полом. Каждую трещину в милях над головой. Древнюю, спящую мощь Узла, бьющуюся под ногами, как гигантское сердце. Она чувствовала холодную ярость Скребущих где-то на поверхности, их щупальца, скользящие по барьерам Академии. Она чувствовала испуганное биение сердца студента в библиотеке, спокойную усталость Элвин, яростную концентрацию Харта.
Это был водопад. Океан. Вселенная raw data, обрушившаяся на её незащищённое сознание. Голову распирало, череп вот-вот треснет. Она снова попыталась закричать, но не смогла. Её горло свела судорога.
Затем пришли голоса. Не звуки, а мысли. Эхо.
«…должен удержать…» – это был Харт, близко, его ментальная подпись напряжённая как струна.«…нарушение в пятом секторе…» – холодный, отстранённый доклад Элвин.«…боюсь…» – чьё-то чужое, детское шепот.«…КЛЮЧ… НАЙДЕН…» – ледяной, бездушный визг, пролетающий по кромке реальности. Скребущие.
Она зажмурилась, зажала уши руками, пытаясь отгородись от этого. Бесполезно. Голоса были внутри. Они нарастали, сливались в какофонию шепота, криков, мыслей, воспоминаний, которые не были её собственными.
Перед её внутренним взором промелькнули образы: незнакомое лицо в луже крови, вид с высокой башни на горящий город, ощущение шелка на коже, вкус горького лекарства, страх перед экзаменом, боль от потери…
Её собственная личность, её «Я», начало трещать по швам, тонуть в этом чужом океане. Она переставала быть Юсилией. Она становилась всем и ничем. Собирательным разумом, приютом для призраков.
Где-то на краю этого хаоса она почувствовала его. Харта. Он пробивался к ней сквозь бурю, его воля была скалой, непоколебимой и твёрдой. Он не пытался успокоить шторм. Он искал её. Её ядро, ту самую маленькую, испуганную искру, что была когда-то Юсилией.
«ДЕРЖИСЬ!»– его мысленный голос прорвался сквозь рёв, как удар грома. «ОТТОЛКНИ ИХ! НЕ ДАЙ ИМ СЕБЯ ЗАТОПИТЬ!»
Но она не могла. У неё не было сил. Она теряла сознание, её разум уплывал в белое шумное ничто.
И в этот последний момент отчаяния, её инстинкт, тот самый, что заставил её использовать свечу и камень, сработал снова. Она не стала отталкивать голоса. Она… ухватилась за один из них. За самое сильное, самое яркое чужое чувство в этом потоке. За ярость Харта. За его непоколебимую уверенность.
Она обвила его волю своими остатками сознания, как тонущий обвивает верёвку. И потянула.
В реальности Харт вздрогнул, как от удара током. Его глаза расширились. Он почувствовал, как её беззащитное сознание вцепилось в его, ища опоры, сливаясь с ним на каком-то первобытный уровень.
На мгновение он увидел мир её глазами. Ужас. Боль. Ослепляющий хаос. И он почувствовал, как её Ключ, дикий и неуправляемый, начинает синхронизироваться с его собственной магией, вытягивая из него силы, пытаясь поглотить.
Вместо того чтобы оттолкнуть её, он сделал шаг вперёд. Сквозь слепящий свет. Сквозь рёв. Его руки нашли её плечи в физическом мире.
– ХВАТИТ! – его голос прозвучал не только в её сознании, но и в Утробе, заставляя вибрировать самый воздух. – Это ТВОЯ сила! ТВОЙ разум! ВОЗЬМИ ИХ ПОД КОНТРОЛЬ!
И он не просто кричал. Он показал ей. Вложил в её ум образ. Не барьера. Не стены. А… русла. Глубокого, мощного русла, проложенного через бушующую реку её силы. Он показал ей, как направить поток, а не остановить его.
И её Ключ, найдя наконец направление, отозвался.
Боль стала отступать. Водопад ощущения и голосов не исчез, но он… отдалился. Перестал бить прямо в голову. Он тек теперь вокруг, мощный, но управляемый. Она снова могла дышать. Снова могла думать.
Она лежала на холодном полу, вся мокрая от холодного пота, дрожа как в лихорадке. Свет в Утробе был теперь не слепящим, а мягким, пульсирующим в такт её собственному сердцу. Рёв превратился в низкий, убаюкивающий гул.
Она открыла глаза. Первое, что она увидела, – лицо Харта, склонившееся над ней. На его лице не было ни гнева, ни раздражения. Была лишь глубокая, животная усталость и… понимание.
– Ну вот, – прошептал он хрипло. – Первый контакт. Добро пожаловать в настоящую реальность, Искатель.
Он отстранился, дав ей передохнуть. Юсилия медленно села. Мир вокруг больше не атаковал её. Он… был частью её. Она чувствовала его, но теперь это не причиняло боли. Это было как дышать. Как чувствовать биение собственного сердца.
Она посмотрела на свои руки. Они больше не дрожали. Она была жива. Она была сломлена. И она была совершенно другой.
Глава 8
Она сидела на ледяном полу, обняв колени, и просто дышала. Каждый вдох больше не обжигал. Каждый выдох не был криком. Мир вокруг пульсировал, но теперь это был ровный, мощный ритм, а не какофония. Она слышала его, чувствовала кожей, но это больше не рвало её сознание на части. Это было… фоном. Её фоном.
Харт стоял в нескольких шагах, прислонившись к стене из чёрного обсидиана. Он не смотрел на неё, уставившись в пульсирующую сердцевину Утробы – тот самый источник слепящего света и рёва, что теперь напоминал скорее спящего зверя. Его собственный щит, обычно непроницаемый, был приспущен. Юсилия чувствовала сдержанную волну его усталости, как далёкий гром после бури.
– Ты… – её собственный голос прозвучал хрипло и непривычно. – Ты позволил мне это. Проникнуть.
Он не повернулся.– Это был единственный способ не дать тебе разлететься на атомы. Твой Ключ искал точку опоры. Моя воля была ближайшим скальным выступом.
– Я чувствовала… – она замолчала, подбирая слова. Как описать то, что она видела? Обрывки его воспоминания? Ярость, такую древнюю и отточенную, что она была похожа на лезвие? Тень какого-то старого горя, холодного и тяжёлого, как могильная плита?– Я чувствовала тебя, – закончила она тупо.
Наконец он повернул голову. Его глаза в призрачном свете Утробы сиял тусклым золотом.– Забудь. То, что происходит в Утробе, остаётся в Утробе. Это не было вторжением. Это был… медицинский факт. – Он оттолкнулся от стены. – Ты выжила. Это главное. Теперь ты знаешь, что значит быть Искателем без фильтров.
Он сделал шаг к ней, и его тень накрыла её.– Встань.
Юсилия попыталась подчиниться. Ноги были ватными, тело – чужим и разбитым. Она пошатнулась. Его рука молниеносно схватила её за локоть, не дав упасть. Его пальцы были твёрдыми и обжигающе горячими после холода пола. От точки касания по её руке пробежала волна… не боли. Тихого, гармоничного резонанса. Её Ключ, успокоившийся, мягко отозвался на его близость, словно признавая родственную силу.
Он почувствовал это. Его глаза сузились. Он не отдернул руку, но его взгляд стал оценивающим, почти хищным.– Интересно. Обычно после такого новички неделю приходят в себя. А ты… ты уже настроилась на частоту Узла. – Он разжал пальцы, позволив ей держать равновесие самой. – Покажи.
– Что?
– Камень. Покажи, что ты можешь сделать сейчас. Не импровизируй. Не защищайся. Просто… прикоснись к нему.
Он кивнул в сторону центра зала, где сгусток энергии пульсировал, переливаясь всеми цветами радуги, которых не существует в природе.
Юсилия посмотрела на свою дрожащую руку. Минуту назад она бы предпочла отрубить её, чем снова подойти к этому безумию. Но сейчас… сейчас её не охватывал ужас. Только лёгкая, почти здоровая нервозность. Она сделала шаг. Потом другой.
Она протянула руку к свету. Не чтобы закрыться, а чтобы… ощутить.
Её пальцы коснулись не света, а плотной, упругой энергии. Она была похожа на шёлк и на сталь одновременно. И она… пела. Тихая, сложная мелодия, которую она теперь могла слышать.
– Не слушай, – тихо сказал Харт, стоя у неё за спиной. – Слушай себя. Что говорит твой Ключ? Что он хочет сделать?
Юсилия закрыла глаза. Она отбросила страх. Отбросила чужие голоса, теперь приглушённые. Она прислушалась к тому единственному, что осталось её. К теплу в груди.
Оно… отзывалось на песню энергии. Оно хотело подстроиться. Не поглотить, не разорвать. Гармонизировать.
Она выдохнула. И позволила ему.
Маленькая искорка тепла тронулась с места, потекла по её руке, к кончикам пальцев. И выплеснулась наружу.
Не взрывом. Не щитом. А одним чистым, ясным звуком. Одной нотой, которая вплелась в сложную песню Утробы и на мгновение сделала её идеально гармоничной.
Свет перед ней вспыхнул ровным, спокойным сиянием. Гул стих, превратившись в идеально ровный тон. На одно идеальное мгновение в Утробе воцарился абсолютный, невозможный покой.
Затем всё вернулось к своему обычному, бурлящему состоянию.
Юсилия отшатнулась, глаза расширились от изумления. Она посмотрела на свои пальцы. Они слабо светились.
Она обернулась на Харта.
Он смотрел на неё. Вся его маска холодного безразличия и ярости треснула. В его глазах было чистое, незамутнённое потрясение. Он молчал несколько секунд, и она чувствовала, как в нём борются привычная подозрительность и нечто, похожее на жадное, почти алчное любопытство учёного, нашедшего уникальный артефакт.
– Никто, – наконец проговорил он сдавленно, – никто за всю историю Академии не смог сделать этого с первой попытки. Никто. Обычно учатся годами, чтобы просто не сойти с ума здесь.
Он медленно приблизился к ней, больше не как к обузе, а как к чему-то невероятно ценному и опасному.– Они не просто хотят тебя украсть, девочка, – прошептал он. – Если Скребущие узнают, на что ты способна… они сровняют с землёй всю эту гору, чтобы заполучить тебя. Ты не ключ. Ты… дирижёр.
Он резко повернулся, его плащ взметнулся.– Всё. Урок окончен. Элвин! – его мысленный зов пробился сквозь слои камня и энергии. – Готовь протокол изоляции. Максимальный уровень. И скажи Бреннару, чтобы стянул всех стражей к внешнему периметру. Охота только начинается.
Он схватил её за руку – уже не поддерживая, а владея.– Пошли. Тебя нельзя отсвечивать ни на секунду.
И в его прикасаться она почувствовала уже не просто срочность. А нечто новое.Страх. Не за неё.За то, что может случиться, если она попадёт не в те руки.
Его пальцы сжали её запястье не как учитель, ведущий ученика, а как тюремщик, конвоирующий самую ценную и опасную добычу. Он почти потащил её за собой, его шаги были резкими, отрывистыми, отбрасывая эхо в внезапно ставшей гулкой Утробе.
– Харт, что происходит? – её голос сорвался, едва успевая за его стремительной походкой. – «Дирижёр?» Что это значит?
– Это значит «молчи и двигайся», – его ответ был обрубком, отточенным и холодным. Он не смотрел на неё, его взгляд метался, сканируя тени между pulsating колоннами, словно ожидая, что из них вот-вот хлынет тьма.
Дверь в стене сомкнулась за ними с тихим, но окончательным щелчком, похожим на упавший засов. Шум Утробы мгновенно стих, сменившись оглушительной тишиной коридора. Но для Юсилии тишины не было. Стены Академии… говорили с ней. Они шептались древними заклинаниями защиты, поскрипывали от напряжения, передавали тревожные импульсы от одного кристалла связи к другому. Она чувствовала, как где-то высоко над ними, на поверхности, сдвигаются с места массивные фигуры стражей – откликаясь на мысленный приказ Харта. Холодная, отточенная воля Бреннара, капитана стражи, метнулась, как ястреб, координируя перемещения.
Она шла, почти спотыкаясь, пытаясь отфильтровать этот водопад информации, не подавиться им. Её собственный Ключ, пробуждённый и напуганный, цеплялся за единственную знакомую точку опоры – за жгучую, неистовую силу Харта, тащившую её вперёд.
Они свернули в узкий, тёмный проход, который не значился ни на одной карте, которую она видела. Воздух здесь пах старым камнем, пылью и озоном. Светились только руны, высеченные на стенах – не мягким светом основных коридоров, а тревожным, алым свечением.
Впереди показалась тускло освещённая платформа. Элвин уже ждала их, её обычно невозмутимое лицо было напряжённым. Рядом с ней стоял небольшой переносной obelisk из чёрного металла, испещрённый сложнейшими гравировками.
– Протокол изоляции активирован, – голос Элвин был ровным, но Юсилия почувствовала под этим лёгкую дрожь трепета. – Мы заглушили её подпись на всех планах. Но окно крайне невелико. Они уже чувствуют пробел. Ищут его.
Харт грубо подтолкнул Юсилию вперёд, к обелиск.– Делай.
Элвин кивнула и провела рукой над вершиной артефакта. Металл затрещал, и из него вырвался сноп искр, сложившихся в трёхмерную, постоянно меняющуюся карту Академии и её окрестностей. И на этой карте, с внешней стороны барьеров, копошились десятки, сотни крошечных алых точек. Они метались, сталкивались, сливались и снова разлетались, яростно пытаясь найти лазейку, точку входа.
– Скребущие, – прошептала Юсилия, и по её спине пробежал ледяной холод.
– Не просто Скребущие, – поправила Элвин, её пальцы летали по голографическим интерфейсам, усиливая изображение. – Смотри.
Одна из алых точек пульсировал иначе – не хаотично, а с мрачной, целенаправленной ритмичностью. И вокруг неё другие точки выстраивались в чёткие, жуткие паттерны, подчиняясь единой воле.
– Разведчик, – просипел Харт, его глаза сузились до щелочек. – Охотник за головами. Их послали не просто рыскать. Их послали именно за тобой. Они знают.
Внезапно обелиск вздрогнул. Алая точка-разведчик резко метнулась вперёд и… исчезла.
– Проникновение! – крикнула Элвин, её пальцы замелькали быстрее. – Западный сектор, уровень семь! Они нашли слабину в старых дренажных туннелях!
Харт выругался сквозь зубы, разворачиваясь.– Держи её здесь! Не выпускай ни на секунду!
Но он не успел сделать и шага.
В металлической стене платформы, в трёх метрах от них, воздух заколебался. Запахло озоном и гнилым мясом. Тень отшатнулась от стены, стала гуще, материальнее, и из неё выползла… галлюцинация.
Это было нечто длинное, тонкое, состоящее из сцепленных, ломающихся под немыслимыми углами члеников. Оно не шло, а перетекало, оставляя на камне слизкий, дымящийся след. У него не было лица, только пульсирующая впадина, усеянная десятками фасеточных глаз, светящихся болезненный зелёным светом. Охотник.
Он был внутри барьеров.
Юсилия вскрикнула, отпрянув. Её Ключ взревел внутри, не гармонией, а первоначальный страхом. Волна сырой, незащищённого ужаса ударила от неё во все стороны.
И… существо отреагировало. Оно не посмотрело на Харта, заклинавшего уже барьер из синего пламени. Оно не посмотрело на Элвин, выхватывающую из складок платья кристаллический кинжал. Все его фасеточные глаза уставились на неё. На Юсилию.
Она услышала голос. Не звук. Мысль. Колючую, ледяную, полную нечеловеческого голода и любопытства.
ДИРИЖЁР… ПРЕКРАСНЫЙ ХАОС… ИДИ…
Харт рявкнул заклинание. Стенa огня взметнулась между ними и тварью. Но существо даже не замедлилось. Оно просто… растворилось в своей же тени и просочилось сквозь пламя, капля за каплей собравшись уже по эту сторону, в метре от Юсилии.
Рука Харта с мечом из сгущённого света взметнулась для удара. Элвин бросила кинжал – лезвие просвистело в воздухе и отскочило от хитиновый покрова, не оставив и царапины.
Существо протянуло в направлении Юсилии щупальце, больше похожее на хлыст из сросшихся костей.
И её сознание, перегруженное, достигло предела.
Она не подумала. Не прочитала заклинание. Она захотела, чтобы это исчезло. Чтобы эта ледяная, чуждая присутствие перестала существовать.
Её Ключ, всё ещё настроенный на частоту Утробы, на песню самой Академии, отозвался.
Не взрывом. Не щитом.
Стена позади существа… ожила.
Древний камень, столетиями впитывавший магию, дрогнул. Из него вырвался сноп Живущий энергии – не разрушительной, а… отвергающей. Это была воля самого места, его фундаментальное «нет», усиленное и сфокусированное её инстинктом.
Пространство вокруг твари сжалось, искривилось и выплюнуло её.
Охотника не отбросило. Его не ранило. Его стёрли. Он исчез с платформы, не успев даже издать звук. От него не осталось ничего, кроме клубка дыма и чувства внезапной, абсолютной пустоты в том месте, где он только что был.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
0
имя
1
стражи
2
ярче
3
глаза
4
ключ
5
ковёр