Кровь дракона. Искры на ветру

Глава 1. Яйцо дракона

Камни под пальцами еще хранили ночную прохладу, но небо уже разгоралось рассветом. Скоро солнце встанет из-за красных вершин, и драконы вернутся.

Я видела их вдали – крылатые тени у горной гряды. Период линьки длится всего пару дней, группа Яниса уже вернулась с драконьими яйцами, а сейчас пришел наш черед попытать удачу.

Я прижалась к скале, перевела дух и, оттолкнувшись, перебросила руку на каменный выступ. Страшно не было. Зато меня до краев переполняли азарт, восторг приключения и жгучее предвкушение – у меня будет дракон! Свой собственный!

Страховочный трос натянулся, и я, глянув вверх, встретила взгляд Элая. На крыльях он лететь не рискнул – один из драконов кружил неподалеку, охраняя кладку, а мы пытались остаться незамеченными. Элай шел первым, крепил трос, а мы ползли следом, цепляясь за камни. Поначалу склон был пологим, но теперь скала стала почти отвесной. А вокруг простиралась такая красота! Красные острова гор вырастали из зеленых волн леса, как плавники диковинных рыб. Розовое небо штриховали золотые нити рассвета, и кудрявые облака медленно плыли за горизонт.

Туч перевесился через край плато, взял меня за шкирку и вытащил наверх, где уже ждали парни.

– Хорошо идем, – похвалил Элай шепотом, а я огляделась.

Драконьи гнезда лепились в выемках скал, топорщась ветками, и в каждом осталось по одному-два яйца. Здесь уже побывала команда Яниса.

– В драконьих сообществах ярко выражена иерархия, – свистящим шепотом пояснил Рони. – Самые сильные пары гнездятся выше всех. А их потомство, соответственно, в потенциале самое перспективное.

– Лезем дальше, – подытожил Иней и вдруг задорно мне подмигнул. – Ты как, Вивиана? Не устала? Я могу идти сзади и, если что, подтолкнуть под пятую точку.

– Чтоб тебя опять чешуей отбросило? – возмутился Рони. – Забыл, как мы спаслись от карганов? Иней, никакого экспромта!

– Задача на сегодня – добыть яйца, – напомнил Элай. – А увижу, что лапаешь мою девушку…

Пока что мы остановились на этой фазе отношений, и лично меня все устраивало. Но Элай постоянно подталкивал зайти дальше. Он вновь пошел первым, буквально взлетев на следующее плато. Закрепив трос, сбросил вниз, и мы послушно пристегнули страховочные карабины.

– К скале! – гулким басом скомандовал Туч, и все дружно прижались к камням, затаив дыхание.

Тень драконьих крыльев пронеслась по нам – и исчезла. Мы оделись в серо-зеленые кофты и такого же цвета штаны, так что издали нас можно было принять за гонимые ветром кустики, что цеплялись за красные скалы.

– Вперед, – поторопил нас Элай.

Острый камешек впился в ладонь, и я, ойкнув, едва не сорвалась. Запрокинув голову, посмотрела наверх: Рони лез шустро, как ящерица, Иней использовал магию, и под его ногами вырастал зубчатый лед, помогая взбираться выше.

– Подпихнуть? – прогудел снизу Туч, и я поползла быстрее.

На втором участке гнезд было меньше, зато яиц куда больше: в каждом по три-четыре. В каком-то смысле мы спасали дракончиков от неминуемой гибели, ведь выживает только один, сильнейший.

– Я, пожалуй, останусь здесь, – сказал Туч, стянув с могучих плеч лямки рюкзака. – Мало ли, вдруг наверху всем не хватит. А в дозоре выкупят любое яйцо, что я притащу.

Элай кивнул и указал на очередной утес.

– Последний рывок.

– Мы летаем выше всех! – прошептал Рони.

Его распирало от восторга: глаза горели, щеки раскраснелись, он кинулся к скалам, но Иней оттеснил его плечом, явно намереваясь первым дойти до финиша. Однако магия льда сыграла с ним злую шутку: нога поскользнулась на ледяном выступе, пальцы потеряли опору. Элай подхватил Инея, когда тот съехал вниз по скале, поднимая красную пыль.

– Не выпендривайся, – строго сказал Элай, прижав его за шкирку к камням. – Идем тихо.

– Понял, – с досадой ответил Иней и дернул плечом, высвобождаясь.

На вершине было всего три гнезда, сложенных из чего попало: лохматые ветки, какие-то доски, останки кораблей… Женская фигура, вырезанная из дерева, поднимала обломок меча. В одном из гнезд белел огромный остов акулы. Папа-дракон хорошо позаботился о питании мамы.

– Выбираем и сваливаем, – сказал Элай, вглядываясь вдаль. – Быстро.

Я заметалась по площадке, а после выхватила яйцо прямо из акульих челюстей. Теплое, шершавое, цвета глубокого моря. По поверхности бежали волны узора, а внутри была жизнь. Я чуяла через чешую биение сердца!

– Давай я понесу, – предложил Элай, но я, упрямо мотнув головой, засунула яйцо в рюкзак.

Нацепила лямки на плечи, и меня ощутимо качнуло от тяжести. Я едва успела подумать, что, быть может, разумнее принять предложение, когда снизу раздался свист.

– Бежим! – выкрикнул Элай. – Иней, Рони! Скорее!

На лицо упала густая тень, и я бросилась к краю плато.

– Пошел, пошел, пошел, – Элай подталкивал каждого вниз, а сам замыкал колонну, черные крылья развернулись у него за спиной.

Туч подхватил нас внизу и выставил щит, прикрывая от ударивших с неба когтей. Дракон взревел и взмыл выше, заложив вираж вокруг скал.

Элай уже был у второго участка. Пристегнул каждому карабин.

– Все будет хорошо, – пробормотал, быстро поцеловав меня в губы. – Не бойся. Просто скользи.

Дракон спикировал вниз, но Элай шарахнул огнем, отпугнув ящера и дав нам такое нужное время.

Трос заскользил в ладонях, обдирая кожу, а дракон-охранник взлетел, делая круг, и дикий протяжный рев разорвал тишину рассвета.

Земля ударила в ноги, и Элай, отцепив карабин, подтолкнул меня дальше. Рони, Иней, Туч – парни спрыгивали, бежали вперед. Ладони, ободранные тросом, горели, сердце выскакивало из груди, а по спине била тяжесть драконьего яйца. Еще одно плато, после пологий спуск.

– Драконы обладают весьма развитым речевым аппаратом, – сбивчиво бормотал Рони, спускаясь следом. – Ученые выделяют более ста осмысленных звуковых форм.

Рев повторился, и я понимала без ученого переводчика: дракон зовет стаю, они возвращаются к скалам, и если нас догонят…

– Выйдешь за меня? – спросил Элай, поймав меня внизу и удержав от падения.

– Сейчас? – с изумлением выдохнула я. – Ты серьезно?

– Я подумал, вдруг на адреналине согласишься, – пояснил он, широко улыбнувшись, и, взяв меня за руку, рявкнул: – В пещеры!

***

Мы втиснулись в темный провал между камней, успев ускользнуть от погони. Гуськом, пригнув головы, прошли по тоннелю, где воздух пах сыростью, и выбрались наконец в пещеру. Свет лился тонкими струйками сквозь отверстия наверху, такие крохотные, будто кто-то потыкал в скалы иголкой.

– Дырявая как дуршлаг, – сказал Иней, скептически оглядев наше укрытие, и ухмыльнулся во весь рот. – Ну, что, померяемся яйцами?

Напряжение схлынуло, и я опустилась на землю, вытянув дрожащие ноги. Сняв драгоценный рюкзак, обхватила его обеими руками, прижав к животу. У нас получилось!

Рони уже достал яйцо, темно-зеленое, цвета лесного мха, и ворковал над ним как голубка:

– Ты вырастешь большим и сильным, – бормотал он, нежно поглаживая скорлупу, – умным и грозным драконом, полетишь высоко-высоко…

– Вряд ли он тебя слышит и тем более понимает, – скептически заметил Иней, расстегивая рюкзак.

– Я читал, что это полезно, – упрямо заявил Рони. – Дракон привыкает к твоему голосу. Связь становится крепче.

К моему удивлению, Иней не стал спорить, а даже наоборот – достал яйцо, ослепительно белое, точно слепленное из снега с горных вершин, и сказал:

– Ну, что, дракон, теперь я твой папа. Мы всем покажем…

Он запнулся, сам не зная, что собрался показывать, а Элай присел на корточки рядом со мной, и в нос ударил знакомый запах.

– Дай руку, – попросил он. – Обработаю раны. Вот говорил же – перчатки надень.

– С ними хуже сцепление с камнями, руки скользили, – посетовала я, пока он наносил на ладони вонючую мазь.

В пылу суматошного бега я почти позабыла о содранной коже, но сейчас боль вернулась – и тут же затихла.

– Полегче? – спросил Элай, заглянув мне в глаза, и я кивнула. – Ты молодец, – похвалил он, – отлично прошла. Парни, – позвал, выпрямляясь, – кому драконьего дерьма?

Иней тут же подставил бок, на котором расплывался багровый синяк. Рони, чуть смущаясь, зачерпнул мазь и, заведя руку за спину, сунул ее в штаны. Видать, приземление со скалы вышло жестким. Туч походил туда-сюда по пещере, хмуро вглядываясь в дырявый потолок, и сказал:

– Лучше подольше тут посидеть, драконы так и шныряют.

– Посидим, – согласился Элай. – Ты как? Взял яйцо?

– Два, – расплылся в щербатой улыбке Туч. – Загоню в дозор, пусть летают. Так-то на сторону выгоднее отдать, но я не хочу. Посадят на цепь, наденут намордник… Драконы созданы для полета, как женщины – для любви.

Сомнительное утверждение, но Тучу простительно – с его горячей влюбленностью в прекрасную Каталину. Я же вспотела как псина, волосы растрепались, еще и мазью несет, аж в глазах щиплет, – совсем не мечта.

Но Элай снова сделал мне предложение. И ведь он всерьез собрался на мне жениться! Королева Вивиана… Я фыркнула. Бедное королевство. Хотя, если собрать мудрых советников… К примеру, Хильду. С ее знаком она видит куда дальше остальных. И профессора Денфорда. Он хоть и зануда, но умный. Или Туч – основательный, спокойный, как и его Каталина. А Рони, как выяснилось, был вхож во дворец и наверняка осведомлен о придворной жизни куда больше меня. Вот из Инея советник так себе: слишком порывистый и склонный к авантюрам. Зато для переворота самое то. Он остался единственный в нашем гнезде, кто не в курсе тайны опального принца, но Элай не торопился раскрывать ему правду.

– Назову тебя Лед, – бормотал Иней, нежно поглаживая белоснежное яйцо. – Или Зимний Вихрь. Коготь Смерти. Хладный убийца…

– Ты что, не в курсе, что у тебя девочка? – невозмутимо спросил Рони. – Посмотри, какой круглый кончик.

Иней растерянно глянул на Рони, затем на яйцо и, помешкав лишь миг, обнял его обеими руками.

– Пусть девочка, – согласился он. – Снежинкой назову. Вылупится настоящая красавица, я знаю.

Я тоже достала яйцо – большое, тяжелое, с едва заметным узором на темно-синей поверхности. Устроив его на коленях, положила ладонь на шершавую поверхность, прислушиваясь к жизни внутри. Опомнившись, отдернула руку, но поздно – мазь уже попала на скорлупу. Попыталась оттереть локтем, а Элай уселся рядом и прислонился спиной к стене.

– Вреда не будет, – успокоил он.

Выдохнув, я виновато погладила яйцо кончиками пальцев.

– Так себе из меня мама дракона, – повинилась я. – Только заполучила – и тут же испачкала.

– Ты, видно, редко бываешь в драконятнике, – усмехнулся Элай. – Там, конечно, заботятся о чистоте, но о стерильности речь не идет.

– Больше грязи – шире морда, – подтвердил Туч.

Он перемотал серо-зеленые яйца какой-то видавшей виды рогожей, укутал их точно младенцев и запаковал назад в рюкзак.

– Решила, как назовешь? – спросил Элай, кивнув на яйцо.

Я мотнула головой.

– Сперва посмотрю, какой он, – ответила, любовно поглаживая темно-синюю поверхность. – Увижу – решу.

– Я думаю, ты будешь отличной мамой, – вкрадчиво добавил Элай. – Для дракона и вообще…

Я закатила глаза. Еще один камень преткновения: Элай не видел ничего страшного в наших возможных детях и готов был становиться отцом хоть сейчас. Я же надеялась, что драконья кровь защитит меня от залета на года два от инициации, как и прочих. Потому что долго я не продержусь.

Я словно стояла на краю пропасти.

Я росла без отца и понимала, как тяжело женщине, оставшейся одной с ребенком. Мама так и не устроила свою жизнь и о мужчинах отзывалась с пренебрежением: обманут, используют, предадут… Потом еще Тириан и инициация, после которой я и думать не хотела о каких-то романах. Но я узнавала Элая все лучше, и мне казалось, что, сделав шаг, я не упаду, а полечу…

Склонив голову к нему на плечо, я устало прикрыла глаза. Мы стартовали ночью, чтобы прийти к скалам на рассвете, и сейчас меня неумолимо клонило в сон.

– Как думаешь, если потом свести моего мальчика с твоей девочкой? – расслышала я свистящий шепот Рони.

– И не мечтай, – отрезал Иней. – Моя девочка никому не даст. Снежинка, не слушай его…

Элай обнял меня, поцеловал в макушку. Я таяла в теплом огне его любви и почти перестала бояться. Может, в глубине души я уже ответила «да»?

***

Вив уснула, и Элай сдвинулся так, чтобы ей было удобнее. Взяв узкую ладонь, перепачканную мазью, перевернул. Ссадина небольшая, но есть. Хваленая чешуя защищала не на все сто процентов. Последние пару дней Элай осторожно прощупывал ее возможности и уже кое-что выяснил.

Когда Вив сознательно вызывала аркан, он проявлял себя как непробиваемый щит, уступая лишь холоду, проникающему через мерцающую пелену. Иней, зараза такая, довольно скалил белые зубы, когда от его магии под майкой Вив отчетливо проступили соски. Но камни, стрелы и арбалетные болты отскакивали как от брони. Разумеется, Элай стрелял не в Вивиану, а рядом, на случай, если чешуя пропустит удар.

Но в обычной жизни легендарный аркан мог дать сбой: падения, ушибы, растяжения… Вив вполне могла причинить себе вред сама. Недавно ткнула острым концом кисточки в руку, увлекшись картиной, и остался синяк. А теперь ссадина. Может, дело в характере повреждения? Вив ободрала руки, съезжая по тросу. Допустим, чешуя не защищает от трения…

Элай вздохнул. О чем бы он ни думал, мысли неизменно сворачивали в одну колею. Он хотел Вив так, что едва не дымился. Не раз и не два прилетал на ее балкон с твердым намерением довести все до конца, но она так сладко спала. Вот как сейчас: тихое дыхание, тень от рыжих ресниц, ямка над верхней губой и розовый завиток ушка…

В принципе, хорошо, что чешуя не дает абсолютную защиту, иначе как он лишит Вивиану девственности?

– Что там со ставкой? – прошептал Иней, усевшись напротив с белым яйцом и скабрезно ухмыляясь.

– Иней, это неприемлемо – наживаться на личной жизни друзей, – воззвал к его совести Рони.

– Моя ставка уже не сыграла, – отмахнулся тот. – Я как раз по-дружески интересуюсь. Вдруг надо помочь.

– Не надо, – отказался Элай.

Казалось, Вив вот-вот дозреет сама, но ждать было невыносимо.

– А ты вообще помнишь, как это делается? – не отставал Иней.

– Лучше помолчи, – посоветовал Туч.

– Ну, мало ли, – не унимался тот. – Мы же одна команда, я беспокоюсь за друга. И даже не начинай свою заунывную песню, Рони, я ради них стараюсь.

– Справлюсь и без тебя, – вновь отказался Элай.

Хотя сомнения были: шесть лет – не кот начхал. Но стоило прикоснуться к Вив, поцеловать – и дальше все шло само собой. До тех пор, пока она не отворачивалась и не говорила «нет».

– Это все равно что летать на драконе, – пробасил Туч. – Не разучишься.

– Интересное сравнение, – хмыкнул Иней. – Сразу возникают вопросики насчет Каталины.

– Вот сейчас точно рот закрой, – приказал Элай. – Не хватало нам драки.

– Еще яйца побьете, – заволновался Рони, прижимая драгоценное яйцо к груди.

Иней сообразил, что ляпнул лишнее, и умолк, но Туч не сводил с него тяжелого взгляда. А Элай пригладил мягкие кудри Вив. Она больше не соглашалась спать с ним вместе, тем более что Элай не спешил давать обещаний, которые не смог бы выполнить. В следующий раз, когда они окажутся в одной постели, он не удержится.

А потом она скажет «да», станет его женой, а если еще и забеременеет, то можно будет предъявить королю внука – продолжателя династии, о которой он так печется. Но стоило представить, как Вивиана входит во дворец, и сердце сжало тревогой. Нет, не так. Пусть сперва отец выберет его наследником, а мачеха с Тирианом понесут наказание. Но что он может им предъявить? Его слово против их. А король выполнит все, что захочет его королева. Это казалось странным, ведь отец, насколько Элай помнил, даже избегал на нее смотреть, а о любви, которую король испытывал к первой жене, говорили с придыханием. Хотя это у нее был аркан сердца, это она любила мужа по-настоящему. Элай едва помнил свою мать, но даже из обрывочных детских воспоминаний понимал, что и ему с лихвой хватало этой любви.

Вив тоже станет отличной матерью и королевой. Ее сомнения говорят лишь о том, что она думает о других, и это само по себе уже хорошо.

Лучи солнца, падающие в пещеру, стали теплее. Вив открыла глаза и потянулась, разминая затекшую спину.

– У меня предложение, – сказал Рони. – Чтобы не сидеть тут до ночи, я могу прикрыть нас иллюзией.

Он взмахнул руками, и пещеру заволокло белой дымкой.

– То есть по земле будет волочиться мелкое облачко, а драконы ничего не заподозрят? – ехидно уточнил Иней.

– Это клочок тумана, – заявил Рони. – Природный элемент. Что в нем подозрительного?

Туч быстро сообразил, что это даст ему пару дополнительных часов с Каталиной.

– Пойдем вдоль ручья, там часто туман, – поддержал он идею Рони. – Да и есть охота. С собой ведь не несли ничего, чтобы не привлечь драконов лишним запахом.

– Пойдем, – согласился Элай, поднимаясь, и подал Вивиане руку.

Чем сидеть тут голодными и спать на камнях, лучше отвести Вив в уютный комфортабельный дом. Можно переночевать там, а в Драхас пойти утром. Спален хватит на всех, а еще есть большая ванна, в которой легко можно уместиться вдвоем…

Но когда они добрались до Айданы, скрылись от драконов за городскими стенами и подошли к дому, их уже ждали.

Йоргас встал со ступеней и протянул письмо.

– Капитан Муро приказал возвращаться немедля, – сказал он. – Король мертв!

Глава 2. Полетели

По пути в Драхас мы видели летящих из дозора драконов: далекие темные тучи, несущиеся против ветра. Первый пост ушел целиком, на втором и третьем – большая часть, а вот на четвертом и пятом осталась добрая половина драконьих всадников. Про другие посты пока не было новостей.

Первым своим указом Тириан призвал драконов в столицу – для поддержания порядка на церемонии коронации, а также в связи с волнениями у восточных границ.

Такова была официальная версия, но даже я понимала – это способ отнять у Элая потенциальные силы. А если вдруг красноперые нападут на Айдану, оставшуюся почти без прикрытия, и старший принц погибнет в бою – тем лучше. Его и так считают мертвым.

В Драхасе бурно обсуждали перемены, смерть короля, нового наследника, а особенно защиту границ. Раньше на помощь крепости выступал первый пост, сейчас мы остались одни. А новая партия дракончиков пока еще подрастет…

Мы сгрузили яйца в драконятнике, в особом отсеке, устроенном наподобие гнезда. Рони задержался, прощаясь с яйцом, а остальные пришли в столовку, где собрался весь Драхас.

Ребята растерянно переговаривались, Берта тайком вытирала слезы. В воздухе повисло напряжение, и даже радость от удачной вылазки за драконьими яйцами померкла. Нас будто бросили на растерзание красноперым!

Капитан Муро уехал по каким-то важным делам, но мне отчего-то казалось, что он просто вовремя смылся.

– Что будешь делать? – спросил Туч, сев напротив с горой еды: перловая каша, три сочные отбивные, миска овощей, булочка и компот – никакие волнения не могли испортить его аппетит.

Тот же вопрос вертелся и у меня на языке: что делать? Тириан не успокоится, пока не уничтожит старшего брата, красноперые рвутся в Айдану, и теперь у них есть шанс победить. С какой стати Тириан вообще отдает приказы? Он ведь еще даже не король!

Элай пожал плечами, обвел взглядом столовку.

– Если я сунусь в столицу, меня ждет верная смерть, – хмуро сказал он. Постучав письмом по ладони, добавил: – Чезарь собирает силы на юге, и в совете далеко не все горой за Тириана, но… Я не знаю, Туч.

Элай показал мне письмо, которое Йоргас вручил ему в Айдане. Чезарь Мареска, давний друг матери Элая, писал о том, что смерть короля была неожиданной, хотя в последнее время он и страдал здоровьем. Поговаривали, что король так и не назначил Тириана преемником официально, а некоторые шептались, что на смертном одре он звал старшего сына. Но за Тирианом стояла мать-королева, а с ней – большая часть совета и армия.

Хильда тоже подошла к нам, села рядом с Элаем и легонько коснулась его руки.

– Соболезную, – прошептала она. – О, Элай, я бы так хотела обнять тебя сейчас…

А я обняла. Сразу после того, как Йоргас сообщил печальные новости, и теперь Иней странно косился на Элая, явно складывая одно к одному.

– Тебе надо заявить о правах на трон, – тихо добавила Хильда.

Глаза Инея стали круглыми, как монеты.

– Не сейчас, – отрывисто бросил Элай и повернулся ко мне. – Поела?

А когда я кивнула, встал из-за стола, подав мне руку. По одним манерам можно было опознать в нем принца, но что-то королевское скользило и в его осанке, и в повороте головы, и даже в том, как Элай говорил – он будто с детства привык, что его приказы выполняются беспрекословно и немедленно.

Наверное, мой отказ его страшно бесит.

Мы перешли по коридорам в наше гнездо, поднялись на крышу. Я невольно глянула на сторожевые башни – тонкие, точно стрелы, летящие в небо. Теперь, когда прозвучит сигнал, Драхасу придется защищаться своими силами, не надеясь на дозор.

Элай дважды свистнул – и Дымок захлопал крыльями, вылетая из драконятника.

– Нам нужна помощь, – пояснил Элай. – Я хочу слетать к Вересу и попросить выделить хотя бы пару человек, иначе уже этой ночью нас раскатают. Красноперые шастают по скалам и следят за дозором, они явно в курсе перемен. А капитан… Не факт, что он вообще вернется.

– Элай, – я шагнула к нему и, обняв, заглянула в глаза. – Мне так жаль. Я могу что-то для тебя сделать?..

Элай многозначительно ухмыльнулся, и я ахнула от возмущения.

– Ну, а чего ты ждала, – пробормотал он, обнимая меня в ответ. – Не волнуйся, Вив. Я не раздавлен горем. Да, на душе тоскливо. Да, когда-то мне казалось, что мы с отцом очень близки, но после того, как он приказал добить меня как собаку, я не питал особых иллюзий.

– Может, он сделал это из любви? – предположила я. – Не мог смотреть, как ты мучаешься?

– И за шесть лет не нашел времени, чтобы навестить любимого сына?

Я вздохнула, не зная, что на это ответить.

– Наверное, все могло быть иначе, – продолжил Элай. – Каждое решение имеет последствия. Не знаю, что отец думал в конце. Жалел ли… Мне хочется верить, что да.

Я положила голову ему на грудь, слушая ровное биение сердца.

– Кажется, что у нас есть варианты, – говорил он. – К примеру, улететь куда-нибудь далеко. Я и ты. Сменить имена и все такое. Но мы всегда будем жить в страхе. Наши дети – угроза для трона.

– У нас нет никаких детей, – ворчливо напомнила я.

– Будут, – ответил Элай. – К тому же Чезарь Мареска, как и многие другие, считает Тириана ослом.

– Так и есть, – подтвердила я со всей возможной горячностью.

– Бросать страну на растерзание придурку и его злобной мамаше? Это как-то не по-драконьи. Так что вариантов у нас нет. Отец не верил в меня, но ты, пожалуйста, верь.

Дымок протянул к нам башку, толкнул Элая в плечо, повернулся ко мне и улыбнулся. Вернее, я бы хотела думать, что это улыбка, потому что оскал был пугающим.

– Я верю, – ответила я. – Элай, верю!

– А я заполучу корону ради тебя, – пообещал он. – Чего бы мне это ни стоило! А сейчас лучше отойди в сторонку, чтобы хвостом не задело.

Поцеловав меня на прощание, Элай взлетел на Дымка. Дракон взмахнул крыльями и, сорвавшись с места, помчался вдоль горной гряды, быстро превращаясь в черную точку.

А я опустилась на пол, скрестила ноги, положила камень на камень, как делал Туч, но башенка тут же развалилась – оно и понятно, я как никогда далека от душевного равновесия.

Иней осторожно высунулся из двери, оглядел опустевшую крышу.

– Один вопрос… – начал он.

– Да, – буркнула я. – Элай – старший принц. Ты с нами или как?

***

Под ногами крошился камень, облака бежали над головой, позади лежала бескрайняя степь, а Сайгат все стоял и смотрел, как уходят драконы с приграничных постов. Огромные ящеры взмывали из башен, распахивали широкие крылья, становились в клин и улетали прочь, как дикие гуси перед зимней стужей. Их тени плыли по зеленой земле, а после терялись в холмах.

Боги сполна одарили Сайгата удачей, но о таком он не смел и мечтать! Дозор опустел, враги отступали. Куда? Зачем? Надолго ли?

Ясно одно – нельзя упускать такую возможность. Надо напасть немедля, этой же ночью. Айдана осталась без защиты. Ему все равно что гостеприимно открыли ворота – заходи, дорогой, бери древний город, правь цитаделью королей и стань тем великим драконом, что соберет свободные кланы под своим крылом.