Гризли и Эфир

Их целью был сектор G-7 – промышленная зона, где, по наводке Семена, они должны были найти явочную квартиру диссидентов. Дорогу туда оказалось найти не просто. Улицы были переполнены, движение регулировалось с точностью до наносекунды. Люди на тротуарах шли, не глядя по сторонам, их лица были масками без мыслей.

Внезапно «Ворчун» дернулся, как будто налетел на невидимую стену. На панели замигал предупреждающий индикатор.

– Что сейчас? – мгновенно насторожился Игорь.

– Не знаю. Потеря мощности. Словно кто-то подключился к нашему энергоснабжению и начал выкачивать соки, – Борис лихорадочно перебирал тумблеры, пытаясь перераспределить нагрузку. – Тина, чувствуешь что-нибудь?

Девушка закрыла глаза, ее брови сдвинулись от концентрации. – Здесь… есть воронки. Места, где эфир засасывается вниз, к Станку. Мы проезжаем прямо над одной из них. Она тянет нас вниз.

Борис взглянул на карту, которую им дали ополченцы. Там была отметка: «Эфирный коллектор». Они были прямо над ним.

– Черт. Нам нужно убраться отсюда, пока «Ворчун» не заглох полностью.

Он резко свернул на соседнюю улицу, и давление тут же ослабло. Двигатель снова заурчал, но теперь в его звуке слышалось напряжение, будто он тащил неподъемный груз.

– Так нельзя, – констатировал Борис, вытирая пот со лба. – Мы не можем ездить наугад. Нам нужна карта этих коллекторов. Иначе мы слепые кроты.

Игорь указал на высокое здание впереди, увенчанное спутниковыми тарелками. – Там должен быть узел связи «Вектора». Если мы сможем туда проникнуть, ты сможешь скачать карту энергетической сети. И, возможно, найти запись о том, где держат Марка.

Припарковав «Ворчун» в темной, безлюдной аллее между двумя складами, они начали планировать проникновение. Борис изучал схемы зданий, которые с трудом, но выудил из общедоступной сети Купола.

– Охрана стандартная: датчики движения, тепловые сканеры, патрули. Но есть система вентиляции, которая проходит через весь комплекс. Мы можем туда проникнуть, если я смогу взломать электронный замок на решетке.

– А ты сможешь? – спросил Игорь.

Борис усмехнулся, в его глазах мелькнул огонек азарта. – Здесь вся техника работает на мертвом эфире. Она сильная, но негибкая. У нее нет… души. А значит, у нее нет воображения. Я смогу.

Под покровом ночи они подобрались к зданию узла связи. Борис, используя свой портативный сканер-взломщик, подключился к панели управления вентиляцией. Его пальцы летали по сенсорному экрану, вводя команды, которые он придумал еще на Ржавых Землях.

– Они используют устаревший протокол шифрования. Думают, что он надежен, потому что мощный. Но он предсказуем. Как ржавый болт.

Через несколько минут раздался мягкий щелчок, и тяжелая решетка бесшумно отъехала в сторону.

– Вперед, – прошептал Борис.

Они пролезли внутрь. Вентиляционные шахты были стерильно чистыми и просторными. Борис вел группу, сверяясь со схемой на своем планшете.

Вдруг он замер, заставив Игоря и Тину остановиться. – Странно. Здесь должен быть датчик давления. Но он… отключен.

Игорь мгновенно насторожился. – Ловушка?

– Не думаю. Смотри. – Борис направил луч фонарика на почти невидимый сенсор. – Он не просто отключен. Он переведен в спящий режим удаленно. Кто-то уже побывал здесь до нас и проложил безопасный маршрут.

Они двинулись дальше и вскоре вышли в небольшой, слабо освещенный серверный зал. Мониторы светились мягким синим светом, но в комнате никого не было. На одном из столов лежала записка, написанная от руки на обрывке технической документации.

*«Ждал вас. Карта коллекторов на столе. Марк в секторе A-1, камера 734. Осторожно, Отраженный Лик активирован. Он вас ищет. – С.»*

– Семен, – тихо выдохнул Игорь. – Он здесь. И он все еще помогает нам.

Борис уже загружал данные в свой планшет. Он открыл карту энергетических потоков Купола. Это была сложная, почти органичная паутина линий, все они сходились к Великому Станку. Но кое-что сразу привлекло его внимание.

– Смотрите, – он показал на экран Игорю и Тине. – Здесь, в секторе A-1, есть аномалия. Эфирный поток не просто закачивается. Он… циркулирует по замкнутому контуру. С огромной скоростью. Как будто там не просто тюрьма, а… сердце всей системы.

– Сердце Станка, – мрачно подтвердил Игорь. – Мы на правильном пути.

Внезапно Тину отбросило к стене. Она вскрикнула, схватившись за голову, ее лицо исказилось от боли.

– Он здесь! Он почуял нас! Отраженный Лик!

Свет в серверной погас, замигал аварийный красный. Двери с глухим стуком заблокировались. Из динамиков раздался пронзительный, механический голос, в котором Игорь с ужасом узнал искаженные черты того самого голоса в своей голове.

«Я чувствую тебя, осколок. Ты пришел вернуть то, что ты считаешь своим. Но ты опоздал. Он уже стал частью великого замысла. И ты станешь его следующей главой».

Борис ударил кулаком по серверной стойке. – Мы в ловушке! Нам нужно выбираться отсюда, сейчас же!

Игорь шагнул к запертой двери. Его кибернетическая рука сжалась в кулак, и по ней пробежали разряды чистой, неискаженной энергии эфира, заставляя светиться контуры его костяшек.

– Отойди от двери, – сказал он, и его голос обрёл новую, стальную твердость. – Я сейчас сделаю выход.

Гризли, загнанный в угол, обнажал когти. И Борис впервые за долгое время почувствовал не страх, а яростную надежду.

ГЛАВА 11: КОГТИ ГРИЗЛИ

Голос Отраженного Лика висел в воздухе, как ядовитый туман. Он был похож на голос Эфира в его голове, но вывернутым наизнанку – лишенным тепла, сострадания, памяти. В нем была только холодная, машинальная целеустремленность.

«Ты – ошибка, которую нужно исправить. Возвращение к исходному коду. Ликвидация аномалии».

– Заткнись! – рявкнул Игорь, и его собственный голос прозвучал с нечеловеческой мощью, заставив вибрировать серверные стойки.

Он сосредоточился на запертой двери. Его кибернетическая рука поднялась, и на этот раз это был не просто импульс. Это была воля. Он чувствовал, как Эфир внутри него отзывался на его ярость, на его желание защитить своих. Он не просил силу – он командовал ею.

«Не силой, Игорь», – прозвучал внутри предостерегающий голос Стража. «Здесь все связано с системой. Сила вызовет ответную силу. Нужно… переубедить ее».

– Переубедить стальную дверь? – проворчал Игорь, но мысль попала в цель.

Он изменил подход. Вместо того чтобы бить тараном, он представил, как его воля растекается по электронным замкам, как вода, просачивающаяся в трещины. Он не ломал их – он говорил с ними на их языке, на языке токов и кодов, который теперь стал для него таким же родным, как язык плоти.

Его кибернетический глаз залился серебристым светом, проецируя невидимые потоки данных. Он видел их – алые нити защиты, опутавшие дверь.

– Борис, – не отрывая взгляда от этих нитей, сказал он. – Дай мне точку доступа. Любую.

Борис, не задавая вопросов, швырнул ему свой планшет. Игорь поймал его здоровой рукой, а кибернетическую прижал к корпусу устройства. Он чувствовал, как эфир течет через него, наполняя планшет несвойственной ему энергией.

– Тина, прикрой нас. Он попытается атаковать через эфир.

Тина кивнула, ее лицо стало маской концентрации. Она расстелила руки, и вокруг них возникло невидимое силовое поле – не барьер грубой силы, а плавный изгиб реальности, уводящий враждебные импульсы в сторону, как река обтекает камень.

Игорь погрузил сознание в систему. Это было похоже на нырок в ледяную, черную воду, где вместо акул плавали программы-охранники. Они тут же учуяли его – чужеродный, живой элемент в их мертвом море.

«Обнаружено вторжение. Активация карантина».

Он услышал щелчки автоматических турелей, выдвигающихся из потолка. Время истекло.

И тогда Игорь перестал бороться с системой. Он стал ею.

Его разум слился с архитектурой здания. Он почувствовал вибрацию лифтов, гул генераторов, мерцание миллионов лампочек. Он был везде. И он приказал.

Открыть.

Двери серверной с шипением разошлись. Турели, наведенные на них, беспомощно замерли, их целеуказатели погасли.

– Бежим! – крикнул Борис, хватая планшет.

Но Игорь не двигался. Он стоял, уставившись в темный коридор. Оттуда на них смотрели десятки пар стеклянных глаз. Солдаты Стражи. Их броня была темной, а визоры горели тусклым, больным фиолетовым светом. Они стояли неподвижно, как манекены, но Игорь чувствовал их – пустые оболочки, наполненные искаженным эфиром, той самой «ржавчиной», что когда-то грозила ему самому.

Во главе отряда стоял Он. Отраженный Лик. Его плащ не колыхался, его лицо все так же было скрыто в тени капюшона. Но теперь Игорь видел больше. Его кибернетический глаз, усиленный Эфиром, видел сущность. И это зрелище было хуже любого кошмара.

Это не был человек. Это была дыра. Разрыв в ткани реальности, через которую в их мир сочилась чернота небытия. И в центре этой дыры пульсировала ярость, боль и зависть – все те чувства, что когда-то испытывал первый Страж, но вывернутые в свою противоположность.

«Он – моя тень», – прошептал Эфир, и в его голосе впервые прозвучал страх. «Он – все мои сомнения, вся моя боль, все мои ошибки, воплощенные в одном существе. Он хочет не уничтожить меня. Он хочет… поглотить. Стать целым».

– Он не получит тебя, – мысленно пообещал Игорь. – Ни тебя, ни их.

Отраженный Лик поднял руку. Солдаты Стражи синхронно вскинули оружие.

Игорь ответил тем же. Его кибернетическая рука метнула не луч энергии, а волну чистой, неискаженной информации. Он не атаковал солдат. Он атаковал команды, что управляли ими.

Это сработало. На секунду. Солдаты затряслись, некоторые опустили оружие, их визоры беспорядочно замигали. Но Отраженный Лик лишь усмехнулся – сухим, трескучим звуком, похожим на ломающийся металл.

«Примитивные попытки. Они – моя плоть. Ты не отменишь приказ, отданный их самой сути».

Он сделал шаг вперед, и давление в коридоре возросло. Свет снова погас, осталось только аварийное освещение и зловещее свечение глаз Стражи.

– Игорь, что делаем? – сжав в руке гаечный ключ, спросил Борис. – Не думаю, что переубедить их получится.

– Тогда по-твоему, – сказал Игорь, и в его голосе зазвучал тот самый Гризли. – Готовь «Ворчуна». Мы пробиваемся.

Он впервые полностью отпустил контроль. Он позволил ярости, страху за друзей и древней силе Стража вырваться наружу. Свет из его руки не просто ударил – он заполнил собой все пространство, сгибая реальность. Он не стрелял в солдат – он разрывал связи, скреплявшие их пустые оболочки.

Это был хаос. С треском летели искры, солдаты падали, как марионетки с обрезанными нитями. Борис и Тина, прикрываясь от ослепляющего света, бросились к выходу.

Отраженный Лик не отступал. Он принял на себя весь удар. Темнота вокруг него сгустилась, поглощая свет, пожирая его. Он шагнул навстречу Игорю, и пространство между ними затрещало от противостояния двух фундаментальных сил.

«Ты слаб. Ты разделен. Ты – человек. А человек… ошибается».

Игорь чувствовал, как его силы на исходе. Слишком много, слишком быстро. Эфир внутри него ревел, но его человеческое тело не было рассчитано на такую нагрузку.

И тут Тина, уже у выхода, обернулась. Она не стала петь. Она крикнула. Один-единственный, резкий звук, вложив в него всю свою волю, всю свою связь с живым миром, который остался за стенами Купола.

Это был звук жизни. Простой, яростный, несломленный.

И его хватило на мгновение. Всего на мгновение темнота вокруг Отраженного Лика дрогнула, отвлекаясь.

Этой доли секунды хватило Игорю. Он обрушил на него всю оставшуюся мощь.

Световая волна отбросила Отраженный Лик вглубь коридора. Он не кричал. Он издал звук, похожий на грохот обвала.

– Бежим! – закричал Борис, уже сидя за рулем «Ворчуна», подъехавшего к самому входу.

Игорь, почти без сил, ввалился в кабину. Борис рванул с места, снося шлагбаум и вырываясь на пустынную улицу.

Они ехали молча. Игорь тяжело дышал, его рука дымилась. Он чувствовал пустоту и истощение. Но также он чувствовал нечто новое. Уважение. И не только со стороны Бориса и Тины.

«Ты был… эффективен», – прозвучал в его голове голос Эфира, и в нем слышалось неподдельное удивление. «Твоя ярость… и ее крик… это сработало. Вместе».

Игорь посмотрел на Тину, которая устало улыбалась ему, и на Бориса, который лихорадочно вел машину, проклиная все на свете, но время от времени бросая на него взгляд, полный нового понимания.

Они не просто сбежали. Они сработались. Гризли и Эфир. Плоть и дух. И теперь они знали – врага можно ранить.

Но они также знали – следующая встреча будет еще страшнее.

ГЛАВА 12: ПЛАН, СТАЛЬ И ЭФИР

Борис вел «Ворчун» по безлюдным служебным тоннелям, сверяясь с картой, которую они скачали из узла связи. Его мозг работал на пределе, обрабатывая два потока информации: привычные данные датчиков машины и новую, эфирную карту, которая то и дело мерцала, будто живая.

– Держись левее, – сказала Тина с заднего сиденья, ее глаза были закрыты. – Здесь эфирный поток слабее. Они реже патрулируют эту зону.

Борис послушно повернул руль. Он до сих пор не мог привыкнуть к тому, что его сестра стала живым радаром. Но отрицать эффективность ее дара было глупо. Без нее они бы уже десять раз наткнулись на патруль Стражи.

Игорь молчал. Он сидел, уставившись в свою кибернетическую руку, на которой все еще виднелись следы перегрева после столкновения с Отраженным Ликом. Борис видел, как тот пытается восстановить силы, и впервые за долгое время почувствовал не раздражение, а тревогу за друга. Этот «пассажир» выжимал из Игоря все соки.

– Как ты? – не удержался он, нарушая тишину.

Игорь вздрогнул, будто разбуженный от глубокого сна. – В порядке. Просто… много нового. Он показывает мне вещи. Схемы. Алгоритмы. Я почти понимаю, как работает их система безопасности.

– Почти? – Борис поднял бровь.

– Достаточно, чтобы попробовать ее обойти, – Игорь повернулся к нему, и в его глазах светилась усталая решимость. – Мы не можем пробиться силой. Их слишком много. Нужно действовать как вирус. Тише. Незаметнее.

Борис кивнул. Это ему нравилось. Взламывать, обходить, перехитрить – его стихия.

– Ладно. Значит, план. Мы подъезжаем к служебному входу в тюремный блок. По данным, там есть канализационный коллектор, который ведет прямо в систему вентиляции. Я взламываю замок, мы проникаем внутрь. Тина ведет нас по эфирным потокам к камере Марка. Ты… – он посмотрел на Игоря, – …делаешь так, чтобы нас не заметили. Как в серверной.

– Я попробую, – Игорь сжал свою кибернетическую руку. – Но я не знаю, как долго смогу это держать. И если он снова появится…

– Тогда мы будем драться, – просто сказал Борис. – Но сначала попробуем по-тихому.

Они подъехали к указанному месту. Массивная стальная дверь, встроенная в бетонную стену, выглядела непробиваемой. Борис достал свой сканер.

– Охранная система пятого уровня. Не самая сложная, но… – он замолчал, изучая показания. – Странно. Она уже взломана. Дистанционно. И не нами.

– Семен, – догадалась Тина. – Он здесь. Где-то рядом.

– Или это ловушка, – мрачно заметил Игорь.

– Возможно, – согласился Борис. – Но другого выхода у нас нет. Придется рискнуть.

Дверь бесшумно отъехала, открывая темный, влажный тоннель. Запах был соответствующий – затхлость, ржавчина и что-то еще, химическое и неприятное.

Они вошли внутрь, оставив «Ворчуна» в скрытом месте неподалеку. Борис шел первым, освещая путь фонарем. Тина следовала за ним, ее лицо было бледным от напряжения.

– Здесь… много боли, – прошептала она. – Эфир здесь тяжелый, густой. Как сироп. Он давит.

Игорь замыкал шествие. Борис слышал его тяжелое дыхание и видел, как его кибернетическая рука время от времени вспыхивала тусклым светом, будто отвечая на невидимые угрозы.

– Он создает вокруг нас помеху, – объяснил Игорь, заметив его взгляд. – Как камуфляж. Для их сенсоров мы сейчас – просто еще одна труба, еще один поток сточных вод. Но это ненадолго.

Они шли вперед, сверяясь с картой. Тюрьма была огромным комплексом, и Борис поражался, насколько точно их карта совпадала с реальностью. Кто-то проделал огромную работу, чтобы составить ее.

Наконец, они добрались до вентиляционной шахты, которая, согласно плану, вела прямо в коридор с камерой 734. Борис снова взялся за работу. Решетка была защищена простым электронным замком, который он обошел за несколько секунд.

– Готово. Поднимаемся.

Они вскарабкались по узкой лестнице и оказались в темном, продуваемом сквозняками тоннеле. Где-то вдалеке слышался мерный гул механизмов и приглушенные голоса.

– Камера 734 – в конце этого коридора, – прошептал Борис, заглядывая в планшет. – Но там есть охрана. Два стражника.

– Я могу их отвлечь, – предложила Тина. – Создать шум в другом конце коридора.

– Нет, – возразил Игорь. – Они вызовут тревогу. Лучше я… попробую усыпить их.

Он закрыл глаза, и Борис снова почувствовал тот же эффект, что и в серверной. Легкую рябь в воздухе, искажение реальности. Игорь протянул руку в сторону охраны, его пальцы сжались в кулак.

Два стражника у камеры 734 замерли на месте, их позы стали неестественными. Затем, как по команде, они медленно опустились на пол, будто у них внезапно отключилось питание.

– Быстро, пока они не поднялись! – прошипел Игорь, его голос был напряженным.

Они бросились к камере. Борис снова взломал замок, и дверь со скрипом отъехала.

Внутри, на голой металлической скамье, сидел худой, изможденный мужчина в потрепанной робе. Он поднял на них глаза, полные страха и недоверия.

– Марк? – тихо спросил Игорь.

Мужчина кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

– Мы от Кати. Мы здесь, чтобы тебя вытащить.

Марк покачал головой, и в его глазах вспыхнула отчаянная надежда. – Слишком поздно… Они уже все знают. Они… они забрали мои исследования. И они знают о тебе. О Страж…

Внезапно свет в коридоре погас, замигал красный аварийный свет. Из динамиков раздался тот самый, ненавистный голос.

«Ошибка исправлена. Карантин нарушен. Активирую протокол ликвидации».

Игорь схватился за голову с стоном. – Он здесь… Он нашел нас…

Борис выглянул в коридор. Оттуда, из темноты, доносился мерный, тяжелый шаг. Не один. Десятки.

– У нас компания! – крикнул он. – Много!

Тина прислонилась к стене, ее лицо исказилось от ужаса. – Они… они идут со всех сторон! Нас окружили!

Игорь выпрямился. Его глаза горели. В них не было страха. Только ярость. Та самая ярость Гризли, что спала в нем все эти годы.

– Тогда прорвемся, – сказал он, и его голос был низким и звериным. – Борис, веди Марка. Тина, прикрой нас. Я буду тараном.

Он вышел в коридор, навстречу надвигающейся стене брони и искаженного эфира. Его кибернетическая рука вспыхнула ослепительным белым светом, и на этот раз в нем не было ничего от машинного холодка. Это был свет живой, дикий и древний.

Гризли шел в бой.

ГЛАВА 13: ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ КЛЕТКИ

Марк сжался на холодном полу «Ворчуна», пытаясь не смотреть на этих… существ. Они были не такими, как он представлял себе спасителей. Солдат с дьявольской рукой, которая светилась, как рентгеновский аппарат. Девушка, которая шептала с воздухом, словно он был живым. И механик, чьи пальцы летали по панели управления, будто он был с ней одним целым.

Они были аномалиями. Такими же, как он. И именно за это «Вектор» охотился на них всех.

– Держись крепче, профессор! – крикнул механик Борис, выкручивая руль до упора. «Ворчун» с визгом вписался в поворот, едва не перевернувшись. – Приятели сзади очень настойчивы!

Марк рискнул выглянуть в заднее стекло. По темному тоннелю за ними неслись три транспортных средства «Вектора», изрыгая из своих пулеметов очередь за очередью. Он ждал, когда броня «Ворчуна» не выдержит, но снаряды отскакивали, оставляя лишь вмятины. Машина была прочнее, чем выглядела.

– Они… они не стреляют на поражение! – осознал Марк. – Им нужен я… или он. – Он кивнул на Игоря.

Солдат стоял на колене у открытого заднего борта, его светящаяся рука была вытянута. Он не стрелял. Он… направлял. Лучи энергии «Вектора» изгибались, словно подчиняясь его воле, и ударяли в стены тоннеля, вызывая обвалы.

– Они хотят взять нас живьем, – прорычал Игорь, не оборачиваясь. – Чтобы добавить в коллекцию «Сердца».

Слово «Сердце» заставило Марка содрогнуться. Он снова увидел это перед собой. Не машину. Не реактор. Гигантский, пульсирующий орган из хрусталя и стали, в котором были заключены миллионы свечей сознания – каждая яркая искорка когда-то была человеком. А теперь они горели ровным, покорным светом, питая своим страданием весь этот кошмарный город.

– Вы не понимаете, – прошептал Марк, и его голос дрожал. – «Сердце» – это не просто батарея. Это… интерфейс. «Вектор» не просто потребляет души. Он их программирует. Создает из них идеальных слуг. Солдат Стражи… они не просто киборги. Они бывшие люди, чьи личности были стерты и переписаны!

Тина, девушка-мистик, обернулась к нему. Ее глаза были полны не ужаса, а горькой печали. – Мы знаем. Мы видели. Мы чувствовали.

– Нет, вы не понимаете всего! – закричал Марк, теряя самообладание. – «Сердце» способно на большее! Оно может… переписывать реальность на локальном уровне! Создавать идеальные, управляемые зоны! Весь Купол – это его творение! Они не могут уничтожить вас силой, поэтому они затянут вас в себя и… перепишут! Сделают вас частью системы!

Его слова повисли в воздухе, и даже Игорь обернулся, его лицо исказилось от отвращения.

– Вот почему Отраженный Лик так хочет меня, – произнес он, и его голос звучал зловеще спокойно. – Он не просто хочет меня уничтожить. Он хочет ассимилировать. Сделать меня еще одним винтиком в своей машине.

«Ворчун» снова дернулся, на этот раз от прямого попадания. Одна из шин лопнула. Борис выругался. – Все, на этом наш тихий уход заканчивается! Готовимся к жесткой посадке!

– Нет! – вскрикнула Тина. – Я… я могу помочь!

Она прижала ладони к корпусу «Ворчуна» и закрыла глаза. Марк почувствовал, как воздух вокруг сгустился, наполнившись запахом влажной земли и свежей хвои. Он увидел, как лопнувшее колесо начало… меняться. Резина потекла, как жидкая глина, смешиваясь с металлом диска, образуя новую, цельную структуру. Через несколько секунд колесо было целым, хотя и выглядело как странный гибрид машины и живого существа.

– Что… что ты сделала? – прошептал Марк в ужасе и восхищении.

– Я попросила Эфир помочь, – просто ответила Тина, тяжело дыша. – Попросила его вспомнить, каким он был… до всего этого. Каким был мир.

Игорь смотрел на нее с новым уважением. – Ты учишься не просто слушать, а… творить.

– Это ненадолго, – предупредила она. – Эфир здесь слишком подавлен. Он не может долго сопротивляться.

Борис между тем нашел то, что искал. Тоннель открывался в огромный подземный зал, заваленный старыми механизмами докорпоративной эры. – Там! Вентиляционная шахта, ведущая на верхние уровни! Наш выход!

«Ворчун» влетел в зал и резко затормозил. Машины «Вектора» последовали за ними, выстраиваясь в полукруг, отрезая пути к отступлению. Солдаты Стражи высыпали из них, их оружие было нацелено на «Ворчун».

И тогда Марк увидел Его.

Отраженный Лик вышел из тени и встал перед своим отрядом. Его капюшон был сброшен, и Марк вскрикнул.

У него не было лица. Там, где должны были быть глаза, нос, рот, была лишь вращающаяся спираль из тьмы и стального блеска. Смотреть на это было физически больно.

«Игра окончена, осколок», – прозвучал голос прямо в их мозгах. «Ты и твои аномалии будете реинтегрированы. Воля Станка неоспорима».

Игорь медленно вышел из «Ворчуна». Его светящаяся рука была сжата в кулак. – У Станка нет воли. Есть только твоя. Искаженная, больная воля предателя.

Марк замер, глядя на двух существ, стоящих друг против друга. Одно – воплощение порядка, доведенного до абсурда, до тирании. Другое – дикий, необузданный дух жизни, яростный и непокорный.

И в этот момент в голове Марка что-то щелкнуло. Все его исследования, все обрывки данных, которые он украл, сложились в единую картину.

– Игорь! – крикнул он. – Его сила… она основана на predictability! На предсказуемости! Он контролирует эфир, заставляя его следовать жестким алгоритмам! Твоя сила… твоя дикая! Не предсказуемая! Это единственное, чего он не может просчитать!

Игорь обернулся, и в его глазах мелькнуло понимание. Ухмылка.

Он не стал формировать луч или щит. Он просто отпустил контроль.

Волна чистой, неструктурированной энергии вырвалась из него. Она не имела формы. Она была ветром, землетрясением, лесным пожаром и рождением новой звезды одновременно.