Ромб. Хроники равновесия 1

КНИГА 1: РОМБ Хроники РАВНОВЕСИЯ

Глава 1: Разорванные Миры

|| Сцена 1: Лаборатория Киры ||

Воздух в подземной лаборатории трещал от напряжения, пахнул озоном и пылью древних фолиантов. В центре зала, окруженная гудящими кристаллическими матрицами и голографическими схемами, парила в левитации Кира. Ее лицо было искажено гримасой концентрации, а в глазах плясали отражения эфирных молний, снующих между полюсами установки.

– Стабилизация на отметке восемьдесят семь процентов, – ее голос был прерывистым, ей приходилось перекрикивать нарастающий гул. – Эфирный канал… дрожит. Что-то не так.

Перед ее внутренним взором стоял образ – ее собственный, но изваянный из сияющего тумана. Эфирный Страж. Его устами она произнесла слова предупреждения, которые услышала лишь в своей душе: «Резонансная частота искажается. В контуре появилась чужая нота. Прерви опыт, Кира!»

Но было уже поздно.

Не снаружи, а изнутри пространства, словно лопнула натянутая струна реальности, раздался оглушительный, беззвучный хлопок. Не взрыв, а схлопывание. Стеклянные панели не разлетелись вдребезги, а обратились в мелкую пыль. Металл скорчился, будто от ужаса.

Кира почувствовала, как из нее вырывают самое сердце. Не физическое, а то, что делало ее не просто ученой, а Хранителем. Светящийся силуэт Эфирного Стража крикнул в немом отчаянии и распался на миллиард искр, которые были мгновенно втянуты в образовавшуюся в центре зала черную точку.

Сама Кира рухнула на холодный пол. Последнее, что она успела ощутить – леденящую пустоту в месте, где всегда теплилась связь с ее альтер-эго. Тишину. Мертвую, оглушающую тишину.

|| Сцена 2: Тайник Пустынного Призрака ||

Песок. Он был повсюду. В воздухе, в скрипе зубов, в складках потертого плаща Фарида. Он пролез в давно заброшенное хранилище своего отца, Исмаила, которого в пустыне шепотом называли Призраком.

Комната была небольшой, высеченной в скале. Ни золота, ни оружия. Лишь странные артефакты, непонятного назначения: сломанный компас, стрелка которого указывала не на север, а вглубь земли; высохший цветок в стеклянной колбе, pulsирующий тусклым светом; обрывки карт с нанесенными созвездиями, которых не было на небе.

Фарид с тоской провел пальцами по пыльному сундуку. Он искал не сокровища. Он искал следы человека, которого почти не знал. Ответы.

И тогда его взгляд упал на него. Ромб.

Он лежал в нише, как простая безделушка. Идеально черный, матовый, не отражающий ни единого луча света из его зажженного кристалла. Он не просто поглощал свет; он, казалось, поглощал сам воздух вокруг, пространство, звук. Он был тишиной, обретенной форму.

Юноша, движимый внезапным порывом, протянул руку. Его пальцы коснулись гладкой, холодной поверхности.

И мир исчез.

Не с грохотом, а с шепотом. Жар пустыни сменился леденящим холодом, уходящим вглубь костей. Песок под ногами стал пустотой. Он не падал – его просто перестало быть. Последнее, что он видел – черный ромб, который на миг вспыхнул изнутри фиолетовым огнем, прежде чем его сознание поглотила тьма.

|| Сцена 3: Запретное Хранилище Ярослава ||

Тишина в бронированном хранилище отца давила на Алису приятной тяжестью. Здесь, за стенами, поглощающими любую энергию, ее Система – наследие отца, сложный пси-интерфейс, проецирующий данные прямо на сетчатку глаза, – finally умолкала. Не было тактических советов, анализа угроз, бегущих строк с данными. Была лишь она и тихий шепот ее собственных мыслей.

Она бродила между стеллажами, где в прозрачных контейнерах покоились трофеи, добытые Ярославом в его путешествиях по Осям Хаоса. Осколок звезды, пойманный в магнитную ловушку. Застывшая слеза древнего божества. Сердце механического дракона.

И он. Ромб.

Он лежал на бархатной подушке, и он светился. Мягким, пульсирующим, живым фиолетовым сиянием. Это была антитеза всему, что она знала. «Система» отца была логикой, порядком, контролем. Этот камень был чистой, дикой, неконтролируемой магией.

В голове у нее тут же возникли бы расчеты, оценка рисков, предупреждения. Но «Система» молчала. И это молчание было оглушительным.

«Отец никогда бы не принес нечто опасное в свой дом», – мелькнула мысль, наивная и несвойственная ей.

Завороженная, словно бабочка, летящая на пламя, Алиса забыла о своей обычной осторожности. Она медленно, почти не дыша, протянула руку. Кончики ее пальцев коснулись поверхности.

Фиолетовый свет рванулся к ней, обнял, поглотил. Он не был холодным, как у Фарида, или болезненным, как у Киры. Он был теплым, как объятия, и сладким, как яд. Он звал ее, обещая ответы на все вопросы, которые она никогда не смела задать.

Она не успела даже вскрикнуть. Свет сжался – и ее не стало.

|| Сцена 4: Цветущая долина Экидромиля ||

Первым пришел в себя Фарид. Он лежал на спине, и в его легких вместо раскаленного песка был прохладный, влажный воздух, пахнущий цветами и свежескошенной травой. Он застонал, пытаясь подняться. Его тело ломило, будто после долгой схватки.

Он открыл глаза – и замер.

Над ним было не ослепительно-синее пустынное небо, а нежно-лиловое, по которому плыли перламутровые облака. И вместо одинокого солнца… его взгляд наткнулся на нечто грандиозное. Гигантскую, сложную структуру, висящую высоко в небе. Станция «Крукс». Она сверкала тысячами огней, как рукотворное созвездие, ее металлические ребра и купола были видны в мельчайших деталях. Это была не луна. Это был город в небе.

– Где… – его голос сорвался. – Где я?

Рядом раздался резкий, испуганный вскрик. Он повернул голову и увидел девушку. Она была одета в странную, но явно дорогую одежду, ее лицо было бледным от шока. Она сидела на траве, сжимая голову руками.

– Должна работать… Должна… – бормотала Алиса, зажмурившись. Перед ее внутренним взором плясали статические помехи, а в ушах стоял назойливый шипящий звук. На ее сетчатке вспыхнуло предупреждение, красное и тревожное: «КРИТИЧЕСКАЯ ПЕРЕГРУЗКА. Обнаружена аномальная концентрация эфирных и магических частиц. Система нестабильна. Рекомендуется экстренная эвакуация.»

– Эвакуация куда? – прошептала она в отчаянии, глядя на незнакомого юношу в пескарском плаще и на безумное небо с висящим городом.

Внезапно, воздух в трех шагах от них затрепетал, словно нагретый воздух над раскаленным песком. И из ничего, плавно, словно выходя из-за невидимой завесы, материализовалась третья фигура.

Это была женщина. Ее черты лица были удивительно знакомы Кире, будь она в сознании, но это была не она. Ее кожа светилась мягким фосфоресцирующим светом, а волосы были белыми, как свежевыпавший снег. Но больше всего поражали глаза – без зрачков, заполненные мерцающим эфирным сиянием, как два крошечных окна в другую вселенную.

Она посмотрела на Фарида, потом на Алису. Ее лицо не выражало ни страха, ни удивления. Лишь спокойное, безмятежное понимание.

Кирена подняла руку в умиротворяющем жесте. Ее голос, когда она заговорила, был чистым и мелодичным, но в нем не было человеческого тепла. Он был похож на звон хрусталя, на шелест страниц в древней библиотеке.

– Не бойтесь, – произнесла она, и эти слова прозвучали не как утешение, а как констатация факта. – Процесс переноса завершен. Вас призвали. Вы на Экидромиле. Вы в безопасности.

Она сделала паузу, ее сияющий взгляд скользнул по их ошеломленным лицам.

– Пока что.

Глава 2: Сияющий Лес

Последний скрежещущий вой ищеритов остался позади, заглушённый неестественно густой чащей. Фарид и Алиса бежали, не разбирая дороги, подгоняемые животным страхом и адреналином. Колючие ветви синеватых деревьев с платиновой листвой хлестали их по лицам и рукам, оставляя тонкие, жгущие полосы. Воздух, ещё недавно цветочный и свежий, здесь стал густым, тяжёлым и звенел на высокой ноте, словно натянутая струна.

Наконец, когда в груди закололо, а ноги стали ватными, Фарид, шедший первым, уперся руками в колени, пытаясь отдышаться. – Стой… Дальше не могу.

Алиса прислонилась к гладкому, перламутровому стволу, сердце бешено колотилось. Она вглядывалась в сумрак, куда они прибежали. Лес был не просто странным. Он был живым в неправильном, чуждом смысле. Грибы на корнях деревьев мерцали зелёным и оранжевым светом, листья на некоторых кустах медленно перетекали из синего в фиолетовый, а с ветвей свисали тонкие, серебристые нити, тихо звеня от их шагов.

– Где… она? – прошептала Алиса, имея в виду Кирену. – Она должна была отвлечь их и догнать.

– Может, не смогла, – мрачно выдохнул Фарид, выпрямляясь. Он посмотрел на свою руку. Чёрный ромб всё ещё пульсировал тёплым, тревожным ритмом, словно второе сердце. – Эти твари… у них в голосе была не просто злоба. Был голод.

Алиса последовала его примеру, развернув своё запястье. Фиолетовый свет её Ключа отбрасывал на кожу призрачные блики. Она снова попыталась вызвать «Систему». В ответ – лишь резкая боль в висках и мелькание бессмысленных символов, будто её разум пытались подключить к чужеродному, слишком мощному источнику данных. – Мои способности… не работают. Я слепа.

– А мои, наоборот, работают слишком хорошо, – покачал головой Фарид. Он провёл рукой по стволу дерева. – Я… чувствую этот лес. Он не спит. Он наблюдает. И он не рад гостям.

Внезапно, беззвучно, прямо перед ними, из переплетения серебристых нитей материализовалось нечто. Это было похоже на цветок, но его «лепестки» были сотканы из чистого света, переливающегося всеми цветами радуги. Он парил в воздухе, испуная тихий, успокаивающий гул.

– Какая красота… – невольно прошептал Фарид, заворожённый.

Но Алису, с её обострившимся в опасности чутьём, охватила внезапная паника. – Не двигайся! – шикнула она.

Но было поздно. Фарид, движиый чистой любознательностью, сделал шаг вперёд и протянул руку.

Цветок-призрак мгновенно среагировал. Его гул сменился на пронзительный визг. Лепестки из света превратились в острые, как бритва, энергетические лезвия и ринулись к лицу Фарида.

Он отпрянул, но споткнулся о корень. Время замедлилось. Он видел, как смертоносная красота летит ему навстречу.

И тут случилось необъяснимое.

Пространство перед ним вздохнуло. Воздух затрепетал, и на пути у светящихся лезвий возникла полупрозрачная, мерцающая стенка, словно сотканная из радужной плёнки. Лезвия врезались в неё и рассыпались тысячами искр с сухим треском.

Позади них, из-за деревьев, вышла Кирена. Её сияние было тусклее, фигура – чуть более размытой. Одной рукой она поддерживала барьер, другой – прижимала к грудизовату, на её светящейся коже теперь проступали тёмные, похожие на трещины, прожилки.

– Я предупреждала, – её голос прозвучал слабее, в нём слышалась усталость. – Здесь ничему нельзя доверять. Красота – самая частая ловушка Сияющего Леса.

Барьер исчез. Цветок-хищник, лишившись своей добычи, растворился в воздухе так же бесшумно, как и появился.

Фарид, бледный, с трудом поднялся. – Ты ранена?

– Не физически, – ответила Кирена, опуская руку. – Ищериты питаются эфирной энергией. Они… откусили часть меня. Но я стабилизируюсь.

Алиса смотрела на Кирену с новым, сложным чувством – смесью благодарности и недоверия. – Ты сказала, что мы в безопасности «пока что». Это «пока что» уже закончилось?

Кирена встретила её взгляд своими бездонными, сияющими глазами. – Нет. Оно только началось. Ищериты были разведчиком. За ними идут другие. Сильнее. Лес скроет наши следы, но не нашу сущность. Ключи, что на вас, горят, как маяки в эфирной тьме. Нам нужно двигаться. К реке Пробуждающих Снов. Её воды помогут нам.

– Река Пробуждающих Снов? – Фарид скептически поднял бровь. – Звучит не очень утешительно.

– Её воды обладают свойством временно приглушать эфирные сигнатуры, – пояснила Кирена, уже поворачиваясь и указывая направление. – Это даст нам фору. И… – она на мгновение замолчала, – возможно, помогут вам лучше понять свои Ключи.

Она снова посмотрела на их метки – чёрную и фиолетовую.

– Потому что если вы не научитесь управлять ими, следующая встреча с охотниками станет для вас последней. И не только для вас.

Её слова повисли в переливающемся, опасном сумраке леса. Путь вперёд был неизвестен, путь назад – отрезан. Оставалось только идти, чувствуя, как на их кожу ложится тяжёлый, звучный взгляд чужого, живого мира.

Глава 3: Эхо Потерь

Путь к реке оказался испытанием на прочность. Сияющий Лес не атаковал их открыто, но постоянно испытывал настороженность. Ступни тонули в мягком, упругом мху, который светился бледно-голубым под ногами, оставляя за ними фосфоресцирующие следы. Воздух гудел от невидимой жизни, а странные растения то складывались в подобия лиц, то отбрасывали неестественно длинные, шевелящиеся тени.

Кирена шла впереди, её ослабленное сияние служило им единственным маяком в постоянно меняющемся ландшафте. Она двигалась без колебаний, словно считывая невидимую карту эфирных потоков.

Фарид шёл за ней, его взгляд, привыкший к бескрайним и честным пескам Пустоши, с подозрением скользил по обманчивой красоте леса. Каждый шорох заставлял его вздрагивать, пальцы непроизвольно сжимались в кулаки.

Алиса замыкала шествие. Она шла, скрестив руки на груди, не от страха, а от концентрации. Её острый ум, лишённый привычного интерфейса «Системы», работал в авральном режиме, пытаясь анализировать окружающую среду по старинке: запоминая ориентиры, отмечая направление по призрачному свечению мха, вычисляя закономерности в пении невидимых существ.

Через несколько часов изнурительного пути Кирена остановилась у небольшой поляны, где светящийся мох образовывал нечто вроде мягкого ковра, а свисающие ветви создавали подобие укрытия. – Здесь можно сделать короткую остановку. Эфирный фон здесь стабилен. Мы в относительной безопасности. На час.

Слова «относительной безопасности» уже не звучали утешением. Фарид рухнул на мох, с наслаждением вытянув уставшие ноги. Алиса прислонилась к дереву, не опускаясь на землю, её взгляд блуждал по переливающимся кронам.

Молчание затягивалось, тяжёлое и напряжённое, нарушаемое лишь странными, но уже привычными, звуками леса.

– Я был в хранилище отца, – тихо, словно боясь спугнуть хрупкое перемирие, начал Фарид. Он не смотрел на них, уставившись на свои потрёпанные сапоги. – Искал… что-нибудь. Какую-нибудь зацепку о нём. Он был легендой, Пустынным Призраком. Все его боялись или уважали. А для меня он был лишь тенью, которая иногда приходила и уходила, пахнув песком и чужими ветрами.

Он сжал руку, где был выжжен чёрный ромб. – А потом я нашёл этот камень. Он был таким… безмолвным. Таким тёмным. Я подумал, это часть его секретов. И… коснулся.

Он замолчал, сглатывая ком в горле. Пустыня учила его скрывать слабость, но здесь, в этом неестественном месте, все привычные правила рушились.

Алиса наблюдала за ним, и её черты смягчились на градус. Циничная маска дала трещину. – Я была в хранилище, чтобы убежать, – сказала она, и её голос прозвучал неожиданно устало. – Не от врагов. От «Системы». Это наследие моего отца, Ярослава. Оно… оно говорит тебе, что думать, как действовать, вычисляет вероятности. Оно превращает тебя в идеальный инструмент. А в той комнате оно молчало. Впервые за долгие годы я была просто… Алисой.

Она посмотрела на свой фиолетовый Ключ. – А этот ромб… он был полной её противоположностью. Чистой, неконтролируемой силой. И он звал меня. Глупо. Я, которую учили не поддаваться на провокации, повелась как ребёнок.

Оба они невольно перевели взгляд на Кирену. Она сидела, поджав под себя светящиеся ноги, её posture была безупречной, но отрешённой. Казалось, она слушала и в то же время была где-то далеко.

– А ты? – спросил Фарид. – Ты сказала, тебя зовут Кирена. Ты… кто ты? Откуда?

Кирена медленно повернула к ним голову. Эфирные зрачки мерцали. – Я – Хранитель. Хронитель. Моя задача – обеспечивать баланс. Я была вызвана резонансом ваших Ключей, чтобы предотвратить ваше уничтожение в момент перехода.

– Это не ответ, – мягко, но настойчиво парировала Алиса. – Это твоя работа. А кто ты? Откуда ты взялась? У тебя был… дом?

На лице Кирены, обычно бесстрастном, промелькнула тень чего-то похожего на боль. Она подняла руку и посмотрела на свою ладонь, словно видя её впервые. – Было… место. – её голос потерял хрустальную чёткость, стал тише. – Были… образы. Комната, полная голографических схем. Запах озона. И… страх. Оглушающий страх, что я теряю контроль. Что я теряю… себя.

Она сомкнула пальцы, и её сияние на мгновение дрогнуло. – Я не могу вспомнить детали. Моя память… фрагментирована. Я знаю, что была кем-то другим. Но эти воспоминания – как сон, который исчезает с рассветом. Я – Кирена. И этого… должно быть достаточно.

В её словах прозвучала такая бездна тоски по чему-то утраченному, что и Фарид, и Алиса замолчали. Их собственные потери – дома, семьи, привычный мир – вдруг показались менее одинокими. Они были жертвами обстоятельств. А она… она была жертвой самой себя, своего же предназначения.

Фарид тяжело вздохнул. – Ладно. Значит, мы все здесь не по своей воле. Значит, у нас у всех есть свои демоны.

Алиса кивнула, на её лице впервые появилось нечто похожее на решимость, лишённое прежней надменности. – Значит, чтобы выжить и, возможно, найти способ вернуться, нам нужно научиться доверять друг другу. Хотя бы немного.

Она посмотрела на Фарида, потом на Кирену. – Мой отец говорил: «Врага можно победить в одиночку. Чтобы выиграть войну, нужны союзники».

Кирена медленно кивнула, и в её сияющих глазах на мгновение вспыхнула искра чего-то, что могло быть надеждой. – Ваш отец был мудр. А теперь нам нужно двигаться. Река близко. И ночь в Сияющем Лесу – не лучшее время для философии.

Она поднялась, её фигура снова обрела твёрдость. Тень прошлого отступила, уступив место суровой реальности настоящего. Но что-то между ними изменилось. Трещина недоверия начала понемногу затягиваться тонким льдом общего горя.

Глава 4: Река Пробуждающих Снов

Ещё через час пути гул леса сменился нарастающим, низким рокотом. Воздух стал влажным и плотным, заряженным озоном и чем-то ещё – сладковатым, дурманящим ароматом. Светящаяся флора поредела, уступив место гигантским, похожим на папоротники, растениям с листьями, испещрёнными фосфоресцирующими прожилками.

Кирена остановилась на краю неглубокого оврага. – Мы пришли.

Внизу, извиваясь между перламутровых берегов, струилась Река Пробуждающих Снов. Это была не вода в привычном понимании. Её потоки состояли из густой, медленно текущей жидкости, переливающейся всеми оттенками серебра и сиреневого. Над её поверхностью клубился туман, в котором вспыхивали и гасли целые созвездия крошечных огоньков. Зрелище было завораживающим и пугающим одновременно.

– Она… красивая, – неуверенно произнёс Фарид, чувствуя, как странный покой окутывает его разум, приглушая острые углы страха.

– И опасная, – предупредила Кирена. – Не пейте её. Не погружайтесь в неё с головой. Эфирная концентрация здесь запредельна. Она не сжигает, но… изменяет. Стирает границы сознания. Нам нужно лишь войти по колено и провести там несколько минут. Этого хватит, чтобы смыть с наших следов самый яркий эфирный шлейф.

Алиса скептически оценила реку взглядом. – И как мы должны убедиться, что это сработает? У нас нет измерительных приборов.

– Вы сможете почувствовать это, – уверенно ответила Кирена. – Ваши Ключи отреагируют. Их свечение станет тусклее, а связь с эфиром – менее явной.

Сказав это, она первой спустилась по склону и, не колеблясь, ступила в переливающуюся воду. Её сияющее тело на мгновение вспыхнуло ярче, а затем свечение действительно стало менее интенсивным, более приглушённым, словно её накрыли полупрозрачным покрывалом.

Фарид и Алиса переглянулись. Выбора, по сути, не было. Фарид глубоко вздохнул и последовал за ней. Алиса, стиснув зубы, сделала то же самое.

Ощущение было странным. Это была не просто влага. Казалось, сквозь кожу просачивается сама энергия – холодная и тёплая одновременно, щекочущая и умиротворяющая. Фарид почувствовал, как муть усталости и страха стала отступать, уносимая течением. Вместо неё пришло странное, отрешённое спокойствие. Он посмотрел на свою руку – чёрный ромб пульсировал теперь медленнее, глубже, словно засыпая.

У Алисы же реакция была иной. Острая, грызущая тревога, что сидела в ней с момента исчезновения, наконец отпустила хватку. Давление в висках, вызванное попытками запуска «Системы», исчезло. Впервые за долгое время её разум был абсолютно тих и ясен. Она закрыла глаза, вдыхая сладковатый воздух, и позволила себе просто… быть.

– Теперь, – тихо сказала Кирена, обращаясь к ним, – попробуйте почувствовать не реку. Почувствуйте свои Ключи. Не пытайтесь ими управлять. Просто прислушайтесь к ним. Как к собственному сердцебиению.

Фарид сосредоточился. Он отвлёкся от чудесного потока и обратил внимание внутрь себя. И он почувствовал. Не просто символ на коже, а сгусток… потенциала. Тихой, спящей мощи, которая отзывалась на его дыхание. Ему почудился далёкий шепот – обрывки песни ветра в пустыне, скрип колёс каравана, тёплый грубый голос отца.

Алиса тоже последовала совету. Её фиолетовый Ключ отозвался ей не шепотом, а зрительным образом. За её закрытыми веками проплыли сложные, геометрически идеальные узоры, похожие на схемы «Системы», но живые, постоянно меняющиеся. Она инстинктивно поняла – это не внешний интерфейс, это часть её самой. Это знание было пугающим и освобождающим одновременно.

Внезапно Кирена напряглась, её взгляд устремился вверх, по течению реки. – Выходите. Быстро.

Её голос снова приобрёл оттенок тревоги. Очарование момента было разбито. Фарид и Алиса поспешно выбрались на берег, их одежда мгновенно стала сухой, будто река не оставляла влаги, а лишь энергию.

– Что такое? – спросил Фарид, отряхиваясь.

– Кто-то… или что-то… пользуется рекой, – прошептала Кирена, пристально вглядываясь в туман. – Большое. Мощное. Его эфирная подпись… она не враждебна, но чужда. Очень чужда. И оно приближается.

Она повернулась к ним, и в её глазах снова горел тот же огонь, что был при встрече с ищеритами. – Нам нужно уходить. Сейчас же. Наш след скрыт, и этого достаточно.

Они бросили последний взгляд на загадочную, прекрасную и опасную реку, уносящую сны и страхи, и снова скрылись в переливающихся тенях Сияющего Леса, оставив за спиной низкий рокот и таинственного незнакомца в клубящемся тумане. Их передышка закончилась. Гонка продолжилась.

Глава 5: Тропой Изгоев

Они шли ещё быстрее, почти бежали, подгоняемые безмолвной тревогой Кирены. Лес снова менялся. Сияющие краски блёкли, деревья становились низкорослыми, корявыми, с тёмной, потрескавшейся корой. Воздух утратил сладковатую дурманящую свежесть и приобрёл запах влажной земли, гнили и остывшего металла. Это была уже не чаща, а некое подобие бурелома на окраине чего-то большего.

– Мы на Кромке, – тихо сообщила Кирена, её голос едва слышен в наступившей зловещей тишине. – Место, где заканчивается влияние Леса и начинаются земли, подконтрольные… другим.

– Каким другим? – выдохнул Фарид, с трудом переводя дыхание.

– Тем, кого манит энергия «Крукса», но кому нет места в цивилизованных обществах Станции. Контрабандисты, похитители артефактов, беглые преступники.

Слова застряли в воздухе, и будто в ответ на них, из-за груды обломков, похожих на скелет какого-то механизма, раздался скрипучий смех.

Из тени вышли трое. Вернее, это были гуманоиды, но до такой степени киберизированные, что от живого почти ничего не осталось. Один с полностью металлической нижней челюстью, другой – со щупальцами-кабелями вместо левой руки, третий – с единственным красным глазом-сенсором, занимающим пол-лица. Их одежда была лоскутной, из кожи и брезента, унизанной карманами с сомнительным содержимым.

– Ну, ну, что у нас здесь? – проскрипел тот, что с челюстью, явно лидер. Его единственный живой глаз с жадностью уставился на запястье Алисы, где тускло, но верно пульсировал фиолетовый Ключ. – Смотри-ка, Болт, Скретч. Кажется, нам упал с неба подарочек. Эфирные дички. С очень… ценными безделушками.

Алиса мгновенно оценила ситуацию. Трое против троих. Но они – измотаны, дезориентированы, почти безоружны. Бандиты – на своей территории, вооружены (она заметила энергетические пистолеты на поясах у двоих) и уверены в себе.

– Отойдите, – сказала Кирена, сделав шаг вперёд. Её сияние, приглушённое рекой, всё ещё заставляло бандитов щуриться. – У нас нет для вас ничего ценного.