Прогулка нового человека. …среднего возраста

Глава 4

Что же можно сказать о женщине так, чтобы не вызвать никаких двойственных суждений? Пожалуй, только то, что к их появлению в моей жизни я никогда не был готов. Причем независимо от того, готовился или нет. Подозреваю, что и у женщин со мной было так же, хотя здесь судить не мне. Я всегда любил женщин, но никогда бы не подумал, что так тяжело говорить о них нечто не связанное с романтикой конфетно-букетного периода. Нет, прежде я не воспринимал своих женщин всерьез. Я вообще не очень понимаю, как это. Все они были, безусловно, прекрасны, но их прелесть обеспечивалась именно темами романтики и секса как кульминации наших встреч. Тупик какой-то… Хотя нет, некоторых женщин это все же не касалось. Тех женщин, которые могли составить мне конкуренцию, я не мог воспринимать как сексуальный объект. Припоминаю одну такую, менеджера строительной фирмы, представителя подрядчика. Сразу на ум приходит поговорка про то, что бабушка была бы дедушкой, имей она дополнительный придаток. Нет, тема сильной женщины как бесполого существа заезжена женоненавистниками не меньше, чем феминистками, и поэтому – это уж точно тупик. Тогда как посмотреть на женщину иначе? И как такое провернуть, если никогда этого не пробовал и нет рядом человека, который мог бы научить новому взгляду.

Может, жениться? Ну уж нет! В моем теперешнем состоянии жениться – значит убить всякий исследовательский порыв. Я хоть и не был женат, но общественный стереотип в этом отношении возымел над моим сознанием большую силу. В этом самом стереотипе, как полагается, имеется некое количество стандартных базовых ответов на такие же типичные вопросы, и в рамках этого архива потенциальная жена не рассматривается как существо чувствующее и соболезнующее. Скорее, предвкушается нечто нервное, настойчивое, требующее приобретения очень дорогостоящей дряни, ценности которой я не понимаю. Такая меркантильная, иногда жесткая или, если надо, хныкающая манипуляторша в халате и с полотенцем на голове. В связи с этим возникал резонный вопрос – чему она может научить? Мерещилось, будто это некогда одухотворенный женский образ приобрел вид беспощадного надсмотрщика или, того сильнее, кары небесной. Я, конечно, спорил с этим стереотипом, утверждая, будто любые отношения протекают индивидуально и нет никакой необходимости ставить на них клеймо обреченности раньше времени. Но что поделать, без практики выходило так, что в этом вопросе главенствовали чужие примеры неудачных браков, а там, где в авангарде стереотип, оборона приоритетнее принятия. Стереотип отношений – это ведь нечто лишенное эмоций, это просто информация, поэтому, скорее всего, с точки зрения поиска нового взгляда он тоже не годится.

Действительно, как можно рассуждать о женщине и взывать к сухой статистике? Ведь даже мои далекие от брака отношения с девушками указывали на неукротимое и порой болезненное стремление оных к индивидуальности. Еще один парадокс, в некотором смысле отражающий противоречивый подход женщин к делу. Они хотят быть неповторимы, но стремятся к модным тенденциям, в то время как мода в практическом смысле не что иное, как общественное поветрие, отнимающее индивидуальность. Кстати, возможно, именно в подобных противоречиях и есть так необходимое мне новое понимание женщины. Может быть, где-то на стыке несочетаемых понятий, подчас называемых женской логикой, и находится та дверь, за которой спрятались искомые мной ответы? Кстати, мне кажется, или действительно в глазах женатых мужиков такого вопроса нет? Вполне возможно, что он погиб, так и не найдя ответа, и теперь дело не в самоопределении или поиске нового взгляда, а в выживании. Известная картина: потухший взгляд мужчины на фоне привычки к укору в мимике его жены, надо думать, на фоне больной диабетом тещи, двух детей, мелкой визгливой собаки, тесной квартиры и подтопленного дачного участка с забившимся дренажом. Да, такая вот попытка сатиры… А может быть, все это только выглядит трагично, и эти мужчины с большим опытом брачных уз все же получили те ответы, которые искали? Или, может быть, напоролись на них внезапно, неожиданно. Например, искали комфорта или общественной нормы, а нашли новый взгляд на женщину. Не такой потребительский, может быть, более творческий! Не такой типичный: я тебе деньги – ты мне секс, порядок в доме и здоровых детей. Что-то более тонкое, но простое и ясное. Без тяжести настройки баланса по шкале «Кто в доме хозяин?».

Что за утопические фантазии… Хотя, подозреваю, эта самая настройка только за редким исключением не в пользу женщины. Этот приоритет может выглядеть по-разному, но, так или иначе, именно женщина управляет семьей. Иногда она напрямую транслирует свою волю, но чаще выступает в роли серого кардинала, ведь семья как в физическом, так и во всех остальных смыслах – плоть от плоти женское порождение. Мужская функция в семье, безусловно, важна, но, мне думается, именно женщина позволяет мужчине отражать меру и раскрывать грани его силы. Точнее сказать, если женщина имеет не только творческую волю, но и мудрость, она расставит приоритеты так, что мужчина будет мужчиной в естественной мере, а она сама в связи с этим в сообразной мере женщиной. Ну а если этой мудрости нет, именно женщина способна превратить мужчину в тряпку, а после неустанно обвинять в этом его самого. Если все так – нашему брату приходится нелегко! С одной стороны, для гармоничного пребывания в семье нужно либо согласиться с подобной манипуляцией, либо о ней не знать. Не представляю, что лучше. По этому поводу вспомнил героя Панкратова-Черного из фильма «Где находится нофелет?», точнее, одну его фразу: «…Я только винтик в механизме под названием „семья“!» Кстати, он принял правила игры, но прогнул их под себя, как смог. Но сейчас снова о женщинах. Точнее, о поиске нового взгляда на них.

Ничего не приходит на ум. А если попробовать исчерпать общественный стереотип женщины до дна, может быть, тогда откроется новое видение? Что там еще осталось нетронутым: высокая эмоциональность, тяга к перемене правил игры в свою пользу, истеричность и склонность к панике. Вот тебе на – не думал, не гадал, а вывел формулу плохого водителя! Сюда же нужно прибавить слабую память. Кстати, именно эту особенность я не могу принять как типично женскую. Не понимаю, кто придумал такой образ, как девичья память, имея в виду низкую способность к запоминанию информации, присущую молодым женщинам? В любом случае этот кто-то, очевидно, никогда близко не общался с девушкой достаточно продолжительное время, чтобы понять – они ничего не забывают. Мне вообще порой кажется, девушкам, наоборот, нужно приложить недюжинное усилие для того, чтобы забыть ту или иную информацию. Кто из мужчин, находясь в ссоре со своей благоверной, не наблюдал за тем, в каких подробностях она вспоминает день их встречи (как правило, проклиная его)! Какие точности и мелочи былого мужского поведения она приводит в споре, говоря о том, что не стоило их ему прощать! Нет, женская память феноменально сильна, но нужно сказать, что на полную мощность она включается в моменты раздражения и необходимости атаки. А может быть, так: женщина как существо эмоционально нестабильное и чутко реагирующее на чувственные колебания вокруг себя способна совмещать неимоверное умение запоминать со слабостью памяти. То есть в моменты всплеска чувств девичья память функционирует безукоризненно хорошо, а в моменты спокойствия и отсутствия угрозы работает очень слабо? Тогда тот, кто сложил впечатление о девичьей памяти и закрепил его в качестве расхожего мнения, фиксировал ее работу именно в моменты женского довольства, в противном случае фраза «девичья память» имела бы противоположное значение. А может быть, не имела бы и его, если бы этот самый исследователь женских реакций попал под тонкую, но горячую руку и, получив затрещину, только бы и думал, как ему сбежать из такой нервной компании, какой уж там анализ и поиск определений! Все, я понял, чьих рук это дело, – это сами женщины выдумали такую форму, как девичья память. Тут уж, как говорится, смотри, кому выгодно. Ох уж эти женщины! С такой формулировкой даже и старушечья память остается девичьей, а девичья память – это такая слабость, которая не имеет отношения к запоминанию информации и служит женскому кокетству, как бы указывая на невнимательность и вечно юный возраст. Кроме того, такой стереотип способен снять с женщины ответственность за мелкие бытовые проступки. Вот так скажет женщина: «Ой, а я совсем забыла! Что поделать – девичья память!» – и кто станет при таких делах нагнетать атмосферу? Для подтверждения женской прозорливости в вопросах создания этого стереотипа стоит только представить мужчину, говорящего о своей забывчивости, допустим, своей супруге. Неплохо бы при этом добавить в эту фантазию полный недоумения взгляд обладательницы этой самой девичьей памяти и то, как быстро и точно она вспомнит все подходящие к случаю ругательства.

Да, в арсенале любой женщины уловок, подобных девичьей памяти, полным-полно. Можно сказать, уловки и хитрость – это не меньшая часть женской силы, чем, допустим, интуиция. А как мощно может ошарашить женская атака с целью упреждения предчувствованного высказывания ей претензий и как это сбивает с толку того мужчину, который привык к хоть какой-то последовательности. Сразу вспомнился пример, когда одна моя знакомая в период отъезда мужа в командировку взяла его машину, но не справилась с управлением во время парковки, помяла заднее крыло и разбила габаритные огни. Она нервничала, мучилась, даже вызвала автослесаря для оценки ущерба и от его неутешительного вердикта так озверела, что, когда муж вернулся домой, вместо чистосердечного признания и покаянных речей сразу накинулась на него и принялась обвинять в возможной супружеской измене. Благо дело, за мужем водились грешки. В этот раз он, конечно, опешил от этих слов, но сдержался от резких заявлений, оно и понятно – стоит ли рисковать семьей ради нескольких пустых, пускай и громких высказываний. И если попробовать примерить ситуацию на себя, я наверняка тоже не стал бы пользоваться эмоциональной слабостью близкого человека. К тому же, насколько я знаю женщин, когда они пытаются солгать или сыграть в недосказанность, случается, произносят нечто куда более близкое к истине, чем та правда, которую хотели скрыть. И в этом смысле у мужа моей знакомой рыло вполне могло быть в куда более настоящем пуху, чем тот, который ему вменяли. Словом, когда дошло до разбора происшествия с побитым автомобилем, дело приняло самый гуманный оборот. Моя знакомая расплакалась, бубня о неудобном расположении зеркал заднего вида и заборе, ограждающем клумбу во дворе, а ее мужу ничего не осталось, как сменить строгость на снисхождение и взяться ее успокаивать, с тем, надо думать, чтобы не затопить соседей крокодиловыми слезами супруги. Но самое главное в рамках взгляда женщины на оценку событий произошло спустя несколько недель, когда муж подарил этой девушке сертификат на уроки вождения. Тут моя знакомая взбесилась, и никакие призывы к здравому смыслу или логике не помогали ее унять. Звучали такие фразы как «Ты что, хочешь меня оскорбить?! Я вождение сама сдавала – думаешь, я плохой водитель?!» Наконец, когда муж подтвердил ее последнее предположение, она обиделась и не разговаривала с ним два дня.

Кстати, эта неадекватная на первый взгляд обида была не чем иным, как первоначальным взносом за ее собственный будущий проступок. Кроме того, прощение нанесенного ей фиктивного оскорбления она уже обменяла у мужа на возможность съездить с подругами за город на выходные без него.

Что-то женщина у меня даже с точки зрения стереотипа какая-то однобокая получается. Выходит образ расчетливый и эгоистичный, на этом обычно останавливаются мужчины с комплексами, рассчитывавшие на нежность и тепло, но пострадавшие от женской холодности. Хотя мне на этом останавливаться грех – уж в смысле женской ласки меня не обделили. Конечно, разочарование в некоторых отношениях имело место, но в остальном все благополучно. Значит, справедливости ради и ради поиска нового видения женщины нужно рассмотреть ее с другой стороны, то есть, как говаривал Остап Бендер, диаметрально противоположной.

Жертвенность, смирение перед невзгодами, угнетенная чувственность, но невероятная сила духа. Чисто ассоциативно прилетело воспоминание одного старого эпизода тележурнала «Ералаш». Та серия, в которой два подростка дежурят по классу. Девочка моет полы, отжимает тяжелую тряпку, а мальчик читает стихотворение Некрасова о нелегкой доле русской женщины. В конце прочтения всхлипывает, а когда девочка с состраданием спрашивает, что его так растрогало, он отвечает: «Женщин жалко!» Немудрено, что именно этот эпизод пришел мне на ум, – мне тоже кажется, что раз уж случилось делить быт с какой-то конкретной женщиной, то вместо жалости к ее нелегкой доле неплохо бы просто помочь. Хотя, если размышлять в таких рамках, нужно сказать, я вообще против жалости к женщине. Согласен сострадать, но не жалеть. Что есть жалость, как не облагороженное снисхождение! И хотя я и смотрел на женщин по большей части легкомысленно, но всегда хотел и хочу их любить, а что это за любовь через снисхождение! Грубость, отстраненность, брезгливость – это не для отношений. Мне хочется видеть перед собой полноценное, разумное существо – полную меру человека. Такую, которая может решать текущие вопросы своей жизни самостоятельно. Естественно, с кокетливыми ужимками и посылом «помогите мне – я слабая…», но адекватную, с самоуважением. В конце концов, я чаще рассматривал своих женщин как полноценных партнерш: интеллектуальных, эмоциональных, сексуальных, и только чересчур высокая скорость прироста ответственности и, конечно, стереотип брачных отношений отталкивали меня от заключения с ними союзов… Господи, какая сложная формулировка трусости перед сожительством! Ну да ладно, что-то я отвлекся… Итак, Русская Женщина.

Удивляюсь сам себе, как точно, хотя и неосознанно, мой ум воспроизвел рассуждение потенциального мужа при оценке своей потенциальной жены. Жаль только, что его взгляд теоретизирован до невозможности. К тому же для подобных требований к женщине мужчине неплохо бы иметь хотя бы мало-мальски приличный джентльменский набор: хорошее психическое здоровье, устойчивое социальное положение и внятную жизненную позицию. Как вовремя раздался женский смех с другой стороны проспекта! Да, практика куда более разнообразна, и нипочем ей любые логичные требования.

Пожалуй, что история жизни мамы друга моего детства Васи лучше остальных подойдет в качестве примера из всех мне известных. Припоминаю, было в ней что-то такое земное, тяжелое. Некая витальная сила. И, кажется, наряди ее в сарафан и косынку, и получится эдакая крепостная. Наверное, это жестокие мысли, но такой трудно сострадать – уж слишком много трагического пришлось бы понять… Ее звали Антонина, про нее говорили, будто и она сама из неблагополучной семьи, и создала такую же. Ее муж Егор был мужиком здоровым, но много пил, дрался, а когда не находил партнера для потасовки где-нибудь в гаражах, шел с этим на собственную кухню и бил жену. Истории эти заканчивались примерно одинаково: Егор напивался, придирался к Антонине, бил ее, а утром просил прощения, но неделю спустя повторял процедуру. Через несколько таких недель Антонина писала заявление в милицию, и Егора сажали в КПЗ на пятнадцать суток. После того как они истекали, их семья жила спокойно месяца четыре, после все повторялось вновь.

Само собой, это взгляд на ситуацию со стороны, и, возможно, изнутри она выглядит не так жестко, по крайней мере, иначе объяснить нелогично-позитивный взгляд Антонины на жизнь я не мог. Она была добрейшей женщиной. Очень простой и сердечной. Сила, исходящая от нее, сама по себе давала ощущение комфорта, а уж если дело касалось праздника, проявлялась и того ярче. Мне нравились дни рождения Васи, и хотя они жили очень скромно, к празднику сына Антонина относилась особенно трепетно. Готовила салаты и свои фирменные профитроли с заварным кремом. Особенно Васин праздник удавался, если совпадал с дежурной пятнадцатисуточной отсидкой его папаши, но это бывало нечасто. Хотя даже и Егор не мог в полной мере испортить атмосферу торжества, которую неизменно умела создать Антонина.

А где же она работала? Кажется, санитаркой в стационаре. Само собой, к чему же еще применить такое тепло и доброту, как не к тасканию уток за лежачими пациентами…

Черт подери – это не то! Нет, вернее, то самое, но сказанного вполне достаточно для обозрения этой формы стереотипа женщины.

А вообще, затея довольно странная – понять женщину. Говорят, ее можно принять, но понять невозможно. Подозреваю, эта формула не различает полов, и женщине понять саму себя никак не проще, чем мужчине разобраться в женщине. В моем случае прямо тянет подогнать это дело под некие краткие определения и ответы. Что-то вроде: Антонине нужен психолог, а той бездетной разгильдяйке – муж Антонины Егор. Но я не ищу решение их проблем. Кроме того, это разные миры, и каждая из них получает только то, что транслирует вовне, – их бытие определяет их сознание и продолжает это делать день ото дня. Но в частном смысле они меня не интересуют – мне нужен новый взгляд. Ха! А может быть, здесь и кроется заблуждение, и необходимо именно субъективное видение, но без отрыва от общего взгляда на проблему. Кажется, становится яснее. И, может быть, женщину понять не так уж невозможно. Вот теперь подумалось: скорее всего, понять женщину не так сложно, как сформулировать ее образ. Скудноваты средства действующего общественного представления. Женщина, при всем ее изяществе, просто туда не помещается. И даже такие социальные допуски, как женское кокетство и, допустим, женская логика (по цели применения близкая к девичьей памяти), не позволяют вместить в себя переменчивость женской натуры.

Еще нельзя не упомянуть о почти ритуальной женской традиции макияжа. Это их послушание перед неуловимой красотой. Ради нее они рисуют себе лица, тратя на это массу времени, внушая напрасную надежду своим мужьям, будто это ради них. Нет, это жертвоприношение для богини красоты, которая, надо думать, ходит между людей и оценивает качество боевого раскраса той или иной своей жрицы. Она дает им по стараниям, и женщины это знают. А для мужей есть все остальное, самое настоящее, никаких ужимок и спрятанных морщин…

Вот оно! Нашел! Женщина не согласна на постоянной основе – то есть перманентно не согласна. Это устойчивое отношение к вопросам разной степени сложности, в том числе при условии слабой в них заинтересованности. Зачастую в форме насмешки или крика. Кстати, женское несогласие не имеет отношения к отрицанию. Отрицание – это мнение, при котором допускается высказывание собеседника, в то время как женское несогласие – это жесткая позиция, подчас не оставляющая оппоненту возможности для маневра.

Например, если задать вопрос среднему мужчине, согласен ли он, что мужской пол в целом отвечает за силу, принятие ключевых решений, волю как определяющий момент движения вперед, он с гарантией ответит: «Да, согласен». И спросите такую же среднюю женщину, в рамках некоего грубого общественного разделения обязанностей отвечает ли женский пол за красоту, слабость, утонченность и любовь. Она за редким исключением ответит: «Не согласна!» И дело здесь не в том, что все перечисленное к ней не относится, своим несогласием она подчеркнет возмущение попыткой загнать ее в некие рамки. То есть дать ей основополагающее определение.

Женщина – существо противоречивое, она с одинаковой энергией отторгает концептуальные рамки и стремится запереть себя в них, если это касается рамок замужества. Кстати, если я правильно понял, незамужние женщины ненавидят замужних и гражданок с низкой социальной ответственностью, потому что те составляют остальным конкуренцию на неблагодарном поприще создания семьи. А теперь думаю, ненависть эта связана с тем, что они вышли из рядов неопределившихся носительниц ускользающей красоты и теперь имеют четкую классификацию. Жрицы любви и замужние для всех остальных женщин – предатели идеалов, сволота, достойная презрения. Раньше мне казалось, что это элементарная зависть – стать развратницами мешает страх осуждения, а во втором случае замуж никто не зовет. Но теперь у меня есть еще одна версия… Хороший вариант, но, кроме шуток, определившиеся женщины действительно сильно меняются, и, если это не касается рождения детей, зачастую не в лучшую сторону. Вспомнил одну в прошлом нескучную девушку и как она изменилась после замужества. Стала нудная, бледная, и публикации на страницах в социальных сетях сплошь как репортаж с того света. Зато, когда обзавелась потомством, словно вместе с ребенком родилась заново, и хотя бледность кожи осталась при ней, отношение к миру стало куда позитивней. Вот сейчас подумал, возможно, ребенок вернул ей сомнения. То есть замужество внесло некоторую определенность, а с тем и уверенность, и от этого она почерствела, а рождение ребенка вновь принесло беспокойство и неуверенность и заставило встряхнуться. К тому же реализованный материнский инстинкт сделал свое дело. Женщина распоряжается горизонтальным миром, а одной из его основной функции является материализация новых людей.

Эх, что-то я разошелся! Значит, выходит так, что женщина особенно проявляется в сомнении? Кроме того, женщины умеют сомневаться, оставаясь абсолютно уверенными. В том числе здесь скрывается та самая всеми признанная женская загадочность. Естественно, оспаривать женскую загадочность бессмысленно и невыгодно, но можно попробовать ее объяснить. У меня есть стойкое ощущение, что загадочность женщины – это та часть женского проявления в мире, которую не может единовременно употребить общественный стереотип. Допустим, если изобразить общественный стереотип в виде зверя и отметить, что он не ест предлагаемые ему образы в несколько подходов и предпочитает только глотать объекты целиком. Так вот, в случае с представлением о женщине он делает исключение и отрывает от него только значительный кусок, потому как не способен проглотить все представление сразу. Зверь этот тороплив и никогда не возвращается за оставшейся частью. Стереотип, как полагается любому хищнику, самонадеян и если не способен проглотить весь образ за один присест, то и считает съеденное им целым, словно не замечая остатка. Для него это темная часть представления о женщине, и самое гуманное с точки зрения общественного мнения – назвать эту часть загадочной и непознаваемой, чтобы уже перестать о ней думать. А сама женщина со своим непроходящим несогласием только укореняет такое представление о себе.

Даже жалко, но такого рода развенчание женской загадочности вряд ли приведет хоть к какому-нибудь эффекту. Сам я его использовать буду очень вряд ли, а переть против исправно работающего общественного стереотипа в рамках этого определения неразумно. И даже женщина, изложи я ей эту свою догадку, не отвесит мне и пощечины, скорее, пожалеет, сказав что-то вроде: «Бедняжка! Придумал такую штуку, а женщин любить надо, а не их реакции объяснять. Ты поди голодный?»

Так что буду просто любить женщин и не стану загребать лишнего. И если женщина – существо переменчивое и чутко улавливающее вибрации внешней атмосферы, она обязательно распознает эту мою любовь и, конечно, смягчится, выслушает и сделает вид, что понимает. Ляжет рядом и нашепчет на ухо нечто упоительно-успокаивающее. Так и усну. И даже пришедшее утро будет добрее ко мне, чем обычно.

Вот они! Бегут по делам. Тянут за собой сонных детей. Стирают ноги до мозолей неудобными, но красивыми туфлями. Мадонны и Джоконды, Евы, Венеры, Деметры, Лады и прочие эталоны красоты, музы и богини всех времен и народов. Все вы живете в каждой из женщин. Все вы их телами рожаете детей. Их руками ведете своих чад по жизни. Их голосами советуете. Их глазами взираете. Ваша интуиция – это глас божий. Что же остается мужчине в таких условиях, если не преклониться и любить, однако не переставая удивляться умолкшему самолюбию. А между тем удивляться нечему, ведь это преклонение перед богиней, а самой женщине здесь отведена роль ответно любящей, ибо богиня не может снисходить до любви к смертным, разве что за редким исключением.