Драконы навеки

– Дяденька, не убивайте меня, пожалуйста… – шепчет малышка и крупные слезинки скользят по розовым щекам…

…Виталик подскочил, просыпаясь… Запах гнилой соломы и дерьма уже не режет нюх. Темнота и тишина…

«Присниться же такое? Меч… девочка с золотыми волосами… Ну, блин! Я все еще здесь?!»

– Сосед! А сосед?!

В ответ только тишина. Виталик извинился за ругань, но сосед все также отмалчивался.

Глазеть в темноту занятие скучное и не продуктивное. Виталик опять заснул и снился ему ком и мышка под правой рукой на шершавом, фирменном коврике…

Разбудили его на этот раз громыхание двери и свет фонаря, показавшийся после тьмы ослепительным, как ксенон.

– Пожрать принесли? – с надеждой спросил Виталик и скрючился от пинка в бок.

Стражники захохотали.

Цепь сняли с ноги и под руки поволокли наверх. На дворе драконьего замка уже утро. Солнышко еще не выглянуло из-за стены, по верхняя часть башни ярко освещена.

По скрипучей деревянной лестнице Виталик вместе с двумя стражниками поднялся к двери окованной железом. На стук открыл изящный молодой человек лет семнадцати на вид – румяный, светловолосый. Зеленые штаны в обтяжку, и странный кургузый пиджак с широченными плечами, из синего бархата. Белоснежный отложной воротничок. На изящном пояске кинжал в серебряных ножнах. Стражники впихнули Виталика внутрь башни и сами быстренько захлопнули дверь. Морды напряженные и даже напуганные…

– Новенький, свеженький!

Блондинчик с интересом разглядывал Виталика.

– А ты кто?

Блондинчик фыркнул.

– Еще раз рот раскроешь без разрешения – ухо отрежу. У тебя, их все равно два.

Виталик набычился. На голову ниже, но наглый, сукин сын! Дать по морде? Кто он здесь?

– Понятливый? Иди туда.

Пацан указал пальчиком в глубь коридора освещенного коптящими факелами.

Виталик пошел, чего еще делать? В конце коридора клетка с дверкой из темного, кованого металла. Наверху у клетки кольцо и к нему привязан толстый канат.

– Заходи – покатаемся!

Рука пацана легла на рукоятку кинжала.

«Ну, накостыляю ему, и ножик отберу, а дальше?»

Выходило так, что с ножичком против всей стражи?

Виталик послушно вошел в клетку. Блондинчик последовал за ним, предварительно позвонив в колокольчик, висящий на стене. Прикрыл дверку и клетка, дрогнув, поползла вверх.

«Так это же лифт?!»

Лифт поднимался рывками утомительно долго. Пару раз мелькали арки выходов на этажи.

Блондинчик теребил свой кинжал и поглядывал на Виталика как на говно.

Наконец клетка остановилась. Сквозь решетчатый потолок Виталик увидел множество разнокалиберных колес, через которые был, перекинут канат.

«Самый верх… К дракону приехал?»

– Выходи!

Коридор здесь на верхнем ярусе не был таким аскетичным как внизу. Стены заштукатурены. Полы мозаичные и вместо факелов на стенах фонари со свечками.

Лесенка ступеней на десять привела их в круглый зал размером с цирковую арену.

Узкие окна с витражными разноцветными стеклами. Потолок теряется в высоте. Смутно высоко виднеются балки перекрытий. В центре зала, в чаще из мрамора плескался фонтанчик. Ковры вокруг, так что пола не разглядеть. Какие-то перегородки, шторы, подушки цветастые на полу… Пахло почему-то халвой.

Виталик проглотил слюну. Есть захотелось со страшной силой!

– Отец! Я привел пришельца!

Штора шагах в десяти раздвинулась и из алькова вышел высокий мужчина лет тридцати, в стеганом парчовом халате. Небрежно повязана на талии золотистая витая веревочка.

Волосы золотые, но не рыжие, а именно золотые, словно только что расчесаны, струятся по плечам. На полуобнаженной груди также блестят золотые волоски. А в глазах плещется расплавленное золото.

– На колени! – прошипел громко блондинчик за спиной и пнул Виталика под колени.

Ковер мягко подался под коленями. Дракон подошел не спеша, сунув руки в карманы.

– Прохожий, ты сказал?

Голос у оборотня оказался приятный, звучный, поставленный как у диктора телевидения.

Виталик кивнул. Его пробрало внезапно таким страхом, что заледенела вся спина.

– Попаданец, одним словом?! – усмехнулся дракон. – Вонючий попаданец!

Виталик тупо молчал. В голове звенящая пустота настала.

– Вот как? Ага!

Дракон хлопнул в ладоши.

Из алькова выскочил еще один блондинчик только голый.

– Надень штаны и приведи Айне. – распорядился дракон и, подойдя к фонтану, набрал в горсть воды. Выпил. Умылся. Стряхнул капельки на ковер.

– Я не был дома всего пару дней и что нахожу? Неповиновение дочери и вонючего попаданца! Айне тебе понравилась? – дракон подмигнул Виталику.

Виталик тупо кивнул, облизнув губы. Пить тоже хотелось…

– Она красивая, только непослушная. Горан, что я обещал твоей сестре прошлый раз?

Блондинчик немедленно отчеканил:

– Вы сказали, что следующий раз за колдовство без разрешения – накажете! Позвольте мне, отец?

Дракон засмеялся и погрозил блондинчику пальцем.

– Своих детей я сам наказываю. Вы все – моя кровь и плоть и я со своей плотью сделаю что пожелаю. Горан, как ты смотришь, если зажарить Айне на вертеле?

– Как прикажете, отец.

«Куда я попал?!» – ужаснулся Виталик, не в силах даже глаза закрыть.

– Горан, к станку его!

Послушного, одеревеневшего Виталика блондинчик подтащил к ближайшему алькову. Сдернул штору, открыв. П-образную, сколоченную из деревянных брусьев фиговину. Пораженный страхом Виталик позволил привязать себя за руки к верхним углам. Дернули так, что он привстал на цыпочках.

– Одежду долой!

Блондинчик вытащил кинжал и порезал всю одежду Виталика на лоскуты. Только тут странное оцепенение отпустило пленника. Он задергался как пойманная рыбка на крючке.

Дракон с интересом осмотрел пленника со всех сторон.

– Кожа, порченная… Не годится…

«Это он про родинки?»

Родинок на теле Виталик имел в изобилии и потому с самого детства не загорал. Мать пугала раком кожи.

«Повезло…»

Дракон ухмыльнулся.

– Молчаливый он. Горан, а ну-ка разочек!

Хлесткий удар жгучей болью рванул спину наискосок. Виталик заорал во всю силу, даже слезы выступили… Жгло так, словно огнем полосу прочертили!

Проморгавшись он увидел, что дракон держит в руке кнут, свитый из черной кожи.

– Горан легонько тебя погладил, попаданец и только раз. Провинишься – получишь таких ударов десятка два… Расскажи мне, прохожий, как моя дочь вытащила тебя сюда.

Виталик не заставлял себя просить дважды. Взахлеб все выложил и даже дважды.

Когда начал по третьему разу, дракон прервал его.

– Достаточно.

– Отец вы звали меня?

Дрожащий голос Айне вызвал в начале даже радость у Виталика.

«Пусть помучается, сучка!»

Девушка явилась к дракону в зеленом изящном платье. Платье обтягивало талию, подчеркивая пышность груди, а широкий подол доходил до пола. На обнаженной шее блестел ошейник. Волосы золотистые забраны на затылке.

– Проходи, дочь моя! Ты не обнимешь отца своего?

Дракон распахнул объятия.

Девушка, косясь на голого Виталика, сделала осторожный шаг вперед. Лицо напряжено. Губы поджала.

– Не успела заскучать, моя милая?

Дракон говорил ласково. Но от этого стало страшновато даже Виталику.

Айне рухнула на колени.

– Я виновата, отец! Я нарушила твой запрет!

Дракон немедленно подошел к дочери. Она обхватив его за ногу залилась слезами.

Позади ухмылялся второй блондинчик.

Дракон погладил Айне по голове.

– Плакать надо было раньше… Я же предупреждал?

– Да! Да! Я виновата!

– Это хорошо, что ты признаешь свою вину. Искренность украшает женщину. Горан, сними вонючего попаданца. Это место необходимо твоей сестре.

Айне зарыдала в голос.

Виталик через пару мгновений оказался на полу под присмотром Горана. Ноги дрожали, и руки не желали подчиняться… Спину жгло невыносимо…

– Хороший вкус – платье замечательное, одобряю. Придется его снять, правда, моя дорогая? Нехорошо его рвать же? Сними платье…

– Простите, отец! Простите!

Дракон поднял правую руку, показал всем присутствующим растопыренные пальцы.

– Я уже прощал тебя, пять раз. Для дракона это уже слишком. Ты должна, наконец, получить урок послушания.

– Нет! Нет! Простите меня!

Айне все также цеплялась за ногу дракона, не поднимаясь с колен.

Левая рука дракона, гладившая дочь по голове, спустилась к затылку и сжала ее волосы.

В одно мгновение, завизжавшая от боли девушка оказалась висящей на собственных волосах в вытянутой руке отца. За несколько мгновений свободной рукой дракон сорвал всю одежду с Айне, превращая платье и белье в рваные лоскутья. Она оказалась очень белокожей, с маленькой грудью и тугой попкой. Девушка перестала вопить и вцепилась обеими руками в руку дракона. Он донес дочь, словно за шкирку нашкодившего котенка до деревянных ворот, и веселые блондинчики быстро привязали сестру за руки, точно также как до этого Виталика. Она стояла на цыпочках, закусив губу, уже не плача и смотрела прямо в глаза дракона. Виталик увидел, как по ее нежным, белым бокам набежали мурашки. Напряженное девичье тело сияло в соблазнительной наготе.

Дракон протянул руку, и второй блондинчик вложил в нее кнут.

– Я прощаю тебя, Айне. Эй ты, прохожий!

Виталик проглотил слюну вязкую. Встал на дрожащих ногах.

– Она тебя обидела – иди отомсти – хлестни ее по белой попке!

– Отец! – гневно крикнула девушка. – Накажи сам! Не позволяй меня бить этому чужеземцу!

– Ты кричишь на меня, Айне… Ты не раскаялась… – дракон улыбнулся и погладил дочь по щеке. – Узнаю свою кровь. Прохожий, бери кнут и начинай.

Виталик осторожно взял кнут.

Бить девушку ему совершенно не хотелось. Да, из-за нее он попал в это дерьмо, но он не палач… Бить… связанную… голую…

– Я не палач…

– Что? Громче!

Виталик повторил в мертвой тишине, обмирая от ужаса:

– Я не палач. Я не буду ее бить…

Дракон засмеялся.

Он обнял Виталика, помертвевшего от страха, за шею.

– Чудный день сегодня. Айне, где ты откопала этого упрямца и смельчака?

В колесо его, Горан, в колесо. А я подумаю, как тебя убить, упрямый ты мой, попаданец! Спешить не буду. Хорошенько обдумаю! Жаро, пять горячих Айне.

Злобный, из-за того, что не ему дали покнутобойничать, Горан поволок Виталика вниз, а за спиной щелкал кнут и визжала пронзительно Айне.

Виталик поселился в деревянном колесе вместе с еще двумя голыми, но бородатыми горемыками. Колесо большое, со ступенями внутри. Идешь по ступеням в одну сторону – колесо движется навстречу. Развернешься – в другую сторону. Колесо натягивало канат лифта. Лестниц в башне не было совсем и в железной клетке только можно было подняться снизу на верх и также обратно спуститься. Это все Виталику разъяснили в первый же день. В колесе нельзя лечь. Можно только сидеть, пока оно стоит. Но стоит только прозвенеть колокольчику, как надсмотрщики, сидевшие по обеим сторонам колеса, вытягивали из жаровен раскаленные прутья и начинали тыкать в рабов – чтобы поспешали. Но часто просто орали и грозились. Оставаться в колесе неподвижным было невозможно. Один шаг и оно приходило в движение. Колесо располагалось в подвале, в основании башни и здесь всегда было прохладно. В движении не мерзли, наоборот покрывались потом. Поскольку рабы из колеса не выпускались, мочились они прямо под себя и прочее тоже. Дважды в день приходили две служанки – убирали дерьмо и мыли пол под колесом с пахучим мылом. «Белочек в колесе», зато кормили до отвала – горячая каша с мясными шматками три раза в день. Иногда ели на ходу, прижимая миски к груди и черпая руками. Надсмотрщики в о время остановки колеса совали кувшины с водой между прутьями. Из чего Виталик сделал вывод, что рабов в замке дракона не густо. Иначе бы заморили голодом, да других к колесу приставили. Спать из-за недосыпа хотелось постоянно. Это было самым мучительным – вместо нормального сна дремать урывками. В лифте, похоже, любили кататься взад и вперед.

В подвале всегда сумрачно. Два фонаря у надсмотрщиков, вот и вся иллюминация. Периоды жизни отмечались по еде. Три раза – один день. Девять раз – три дня. Виталик сбился, в конце концов. Топая по деревянным, гладким от многолетних топтаний ступеням, он проклинал свою глупость и доверчивость. Лучше бы он дал кнута Айне! Лучше б он не ездил к Гоке и не садился к компу! Окружающая паскудная реальность уже не казалась сном.

Однажды, после очередной миски с кашей в подвал пришел каштелян с двумя стражниками. Ткнул пальцем в Виталика.

– Этого, что с детской бородкой – отмыть, одеть и в ожидалку на арену.

Виталик оказался совсем скоро в пропитанном паром помещении, где две тетки с крепкими ручищами в деревянной бадье вымыли его до хруста с горячей водой и мылом. Рубашка, штаны и сапоги оказались малость велики, но это была одежда! Его привели по переходам в узкую комнату с длинной лавкой и оставили одного. В конце коридора дощатая щелястая дверь. Виталик поглазел в щель и увидел только песок, ровный как в песочнице. Нехорошие догадки зашевелились в голове. Арена… песок… Дракон придумал, как убить строптивца?

«Гладиатора из меня сделать хотят?»

Виталик лег на скамью и впервые за много дней вытянул ноги. Уснул мгновенно, как умер…

– Чего разлегся, урод!

Виталика швырнули на пол, небрежно, как ветошь.

Плечистый мужик, одетый в одни кожаные штаны нависал над парнем.

На плечах, на руках багровые шрамы.

– Ты кто?

– Вит…

– Ага, ты дохлое мясо!

– Чего прицепился? Места много!

– Заткни пасть, сучонок!

Здоровяк сунул под нос Виталику кулак внушительных размеров.

«Вот же, гопник, примотался!»

В комнатку хлынул желтый свет, потому что щелястую дверь отворили.

– Выходи!

Оттолкнув Виталика в сторону, здоровяк вышел на арену первым.

Обработанный любовно граблями песок, перемешанный с опилками, проваливался при каждом шаге. Вокруг каменные стены, лишь на высоте метров пяти по кругу арки с колоннами. Под одной аркой разместился господин дракон с семейством. Сам дракон в синем костюме восседал на чем-то основательном, вроде трона. Блондинчики по бокам, Айне чуть в стороне, но не сидит, а стоит напряженная, сесть не может. Крепко ей досталось тогда… Арену освещают по кругу большие желтые фонари. Следом за Виталиком и здоровяком вышел на арену Каштелян. Поклонился господину. Объявил громко:

– Попаданец Вит против непобедимого Джека!

Акустика у зала что надо. Разнеслось гулко и четко без эха.

Дракон кивнул.

Каштелян снял с пояса два меча. Один швырнул направо, другой налево и быстренько слинял в каменный коридор. Здоровяк вразвалочку отправился за своим мечом, Виталик бросился к своему. Меч короткий, стальной, длиной в локоть. Остро наточен с обеих сторон. Лезвие клинка узкое у рукояти, к острию расширялось и закруглялось. Таким рубить, а не колоть…

– Ставлю золотой на Джека! – сообщил дракон.

Никто не ответил.

– Так не интересно и не спортивно! – добавил дракон. – Каштелян!

– Да ваша милость! – мелкий господин выглянул из коридора на свет.

– Поставь золотой на Вита!

– Слушаюсь, мой господин!

Непобедимый Джек ухмылялся и крутил в руке меч. Мышцы красиво играли под кожей.

«Он меня зарежет как курицу!» – обреченно подумал Виталик.

– Умри весело, попаданец! – подбодрил его сверху дракон взял в руку золотую чашу. Пригубил.

– Я ставлю золотой на Вита! – звонко крикнула в напряженной тишине Айне.

Дракон поперхнулся вином или чего он там пил. Откашлялся.

– Узнаю мою кровь! Молодец – девочка! Ты, задохлик! Айне на тебя поставила. Дерись как мужчина!

Джек двинулся на Виталика. Тот отступил. На круглой арене невозможно загнать в угол по причине его отсутствия. Здоровяк наступал, а Виталик отступал. Так они некоторое время кружились, пятная арену лунками следов, пока не надоело дракону.

– Довольно, танцев! Джек, догони мозгляка!

Джек затрусил по арене, а Виталик от него. Один круг, второй… Джек зарычал и прибавил ходу. Виталик тоже. Он понимал, что это его единственный шанс – измотать крепыша, а там видно будет.

– Хватит догонялок, Джек убей его и два золотых твои!

Джек бросился наперерез, Виталик едва увернулся. Тяжело дыша, они стояли на расстоянии тех же пяти-шести шагов, что и в начале.

– Это не бой – это пляски задохликов! – объявил сверху раздраженный дракон. Айне весело, напоказ, расхохоталась.

Растопырив руки, Джек бросился на Виталика с грацией бешеного быка.

Виталик увернулся, на ходу, наобум махнув мечом.

Злобный рык в ответ.

Отбежав на безопасное расстояние Виталик обернулся.

Джек стоял на коленях и все пытался встать. Левая нога ему не повиновалась. Из нее велело брызгала струя крови на песок.

«Я попал!» – изумился Виталик, посмотрел на меч свой и увидел всего несколько капель крови.

– Добей этого козла, слышишь!? – крикнула сверху Айне, перевешиваясь через перила. – Убей его, Вит! Скорее!

«Да пошли вы все!»

Вит швырнул меч на песок.

– Не буду никого убивать! Врубились?!

Изумленные лица драконьей семейки его на некоторое время развлекли. После недолгой тишины дракон сверху прокомментировал:

– Пацифист! Ну что ж, бывает. Будем лечить! Каштелян!

– Да ваша милость?

– Двадцать плетей пацифисту Виту и в подвал! Выживет – доложишь!

Вит подхватил меч, но поднять не успел.

Из узкого прохода следом за Каштеляном высыпали шестеро стражников с длинными дубинками.

Выбили меч, выкрутили руки и поволокли, пиная по ребрам для куражу. Мимо угрюмого Джека, зажавшего кровоточащую рану…

Кнутом лупили во дворе, привязав к двум столбам. В зубы сунули палку, привязав для надежности на затылке шнурком. Вит прочувствовал только первые три удара, а потом вырубился вчистую…

…Паруса белые как свежий снег, хлопнули над головой и надулись, поймав ветер. Палуба едва дрогнула под ногами. Виталик держался за фальшборт и смотрел в сторону удаляющегося берега. Его обняла за талию подошедшая тихо Айне.

– Я счастлива сегодня как никогда в жизни. А ты?

– С тобой я счастлив каждый день…

Девушка улыбнулась и потянулась к нему. Их губы встретились в страстной ласке…

…Айне, почему Айне?

Вокруг тьма… Во рту пересохло. Вит попытался пошевелиться, но убедился, что лежит на правом боку и так слаб, как младенец.

– Опять подвал?

– Опять, сосед, опять! – отозвался из темноты невидимый сокамерник.

– Пить…

– Рядом кувшин, руку протяни.

Вит нащупал с трудом кувшин, пока напился половину пролил на грудь. На ноге при движении звякала цепь.

«Меня же кнутом секли?!»

Спину свою он не чувствовал, а вот тугую повязку от груди и до бедер ощущал очень хорошо. Лежал он на чем-то мягком, пахнущем зверем. На шкуре? Кто же принес ее и положил поверх соломы?

– Кто меня спеленал? Сколько я тут уже?

– Шестой день. Айне тебя лечит и не брезгует. Валяешься в моче и дерьме, а ей хоть бы что. Моет, ворочает, мазью спину мажет. Она на тебя запала, сосед. Точно.

– Иди ты…

Вит попытался лечь на спину, но прокололо такой резкой болью, что тут же передумал. Кряхтя, вернулся в исходное положение.

– Если женщина так возиться с мужиком, поверь мне – она имеет на него виды.

– На меня?

– Ну, да!

– Может… ей приказали?

– Дракон? Ну, уж нет! Ты его видел в образе человека, но это ничего не значит. Одна видимость. Ничего человеческого в нем нет. Нет в нем жалости ни к кому.

– У меня тоже нет… придет Айне, я ей шею сверну или придушу за все хорошее…

– Не свернешь. Она тебя в этот мир привела, она и вывести сможет. Кто же еще?

«А еще сон, такой реальный, про корабль и про поцелуй… я помню вкус ее губ…»

– Зачем меня лечить? Чтобы опять в колесо?

– В колесо вряд ли… Тебя в замке зовут теперь «верткий Вит». Охромевший Джек всем про тебя натрещал. Дракон наш любит упрямых. Ты ему понравился.

– Он сам тебе нашептал? Сам дракон?

– Все об этом знают. Вокруг господина одни подлизы и жополизы, а ты пробуешь трепыхаться. Упрямого интересно согнуть.

– Будет меня гнуть?

– Будет.

«Я дурак… мне надо выжить, а я что?»

– Если жить хочешь – согнешься или сломает тебя как сухую хворостинку. Кто ты против дракона? Он здесь хозяин пятьсот лет, а ты кто?

– А я – человек… – вырвалось у Вита.

– Человек слаб, сосед. Человек всегда выбирает как проще и мягче.

Разговор утомил Вита и он уснул под бубнение Жигмонда.

Проснулся он от яркого света, покачивающегося в такт легких шагов.

Прикинулся спящим.

Звякнуло о каменный пол. Легкое дыхание рядом.

Рука легла на плечо. Он ее легко перехватил.

Айне вскрикнула и вырвала руку.

Открыв глаза Вит, увидел ее стоящей на коленях, на краю соломенной подстилки. Фонарь, стоящий на полу подсвечивал ее лицо снизу. Лицо упрямое и красивое…

– Я не хотел тебя пугать.

– Я знаю…

– Ты красивая…

– Ты зол на меня?

– Нет. Не зол. Ты такая же рабыня в этом замке, как и я. Игрушка маньяка-оборотня…

– Я не игрушка…

– Прости…

– Брось, не за что.

– Зачем ты меня лечишь?

– Такой уж у меня каприз. Ложись на живот, я сменю повязку.

Вит повиновался.

Ее пальчики аккуратно что-то делали, Совсем не больно. Мазь оказалась прохладной и немного жгучей.

– Это новая мазь, я ее сделала, чтобы лечиться после той порки… Она убирает боль и быстро заживляет. У меня дар к лечебным травам. Я всех в замке лечу.

– Ты талантливая… У тебя все зажило?

– Конечно, это все кровь драконов…

– А твоя мама?

Руки Айне замерли.

– Мама умерла меня рожая. Меня воспитывал дядя, пока мне не исполнилось двенадцать. Тогда меня забрали в башню… Отец увидел мой дар. Он очень проницательный, ты же понимаешь? Когда мне исполнилось четырнадцать он… надел на шею ошейник. Он не позволяет мне колдовать… Я в книгах прочитала про смелых рыцарей, которые убивают драконов и спасают пленниц томящихся под их властью… Я искала таких рыцарей и не находила… до настоящего дня… Когда ты смел перечить отцу и не стал меня хлестать – я все поняла. Ты не гигант и не верзила, но твоя сила в твоей душе.

Ты – мой рыцарь – Вит, я знаю, ты меня спасешь и увезешь отсюда прочь на корабле под белыми парусами…

Вит вздрогнул, вспомнив сон.

– Больно?

– Ни капли. Продолжай…

– Уже все.

– Спасибо. У тебя золотые руки.

– На здоровье. Дядя не будет торопиться извещать господина о твоем исцелении. Я принесла тебе копченого окорока и еще яблок. Тут в корзине. Фонарь не могу оставить, заметят.

– Здорово. Завтра придешь? Здесь тихо и скучно, только сосед иногда развлекает разговорами.

– Сосед? – удивилась девушка и поднялась на ноги, подняв фонарь в вытянутой руке. – Ты здесь один.

– Мой сосед – Жигмонд, его наверно увели, пока я спал.

– Ты в подземелье замка один, Вит. Дракон не любит держать долго пленников.

– Я с ним говорил. Он мне рассказал про замок, про драконов и даже про тебя.

– Про меня?

Айне пересекла камеру наискосок. Долго смотрела себе под ноги.

– Что там?

– Скелет на цепи… Очень старый… Одни кости…

Вит вздрогнул.

– С кем же я говорил?

– С призраком, скорее всего.

Айне вернулась к Виту. Лицо спокойное и задумчивое.

– Может, оставишь мне фонарь?

Перспектива остаться в темноте наедине со скелетом и его призраком испугала Вита до дрожи в коленях.

«Я говорил с покойником! С ума сойти!»

– Не бойся его. Надо бояться не мертвых, а живых. Я приду завтра.

«Легко ей рассуждать – она колдунья!»

Айне поднялась по ступеням. Оглянулась.

– До завтра, мой рыцарь.

Исчезла за дверью и опять пришла тьма.

Вит прислушивался к каждому шороху. Зря. Было так тихо, что и мышей не слышно. А есть ли тут мыши? Кто был этот Жигмонд? За что его сюда посадил дракон и уморил до смерти? Может и меня так… просто забыть здесь на месяц и все… Мысли вернулись к Айне. Она была на самом деле откровенной или все игра для чего-то? Рыцарь… Какой к черту, рыцарь? Вик нашел наощупь корзинку с едой и подкрепился. Окорок был завернут в холстину и предварительно порезан ломтиками. Он смаковал каждый кусочек. С трудом удержался от того чтобы все съесть. Попил воды и уснул. Призрачный сосед более голоса не подавал. Виту с каждым днем становилось все легче. Айне приходила каждый день, и задерживалось надолго, расспрашивая, Вита про его мир. О себе она больше ничего не говорила. Может быть, жалела о том, что рассказала?

Однажды вместо Айне пришел Каштелян со стражником и кузнецом. С Вита сняли цепь и отконвоировали на конюшню. Причем вежливо, без пинков и ругани.

«Зауважали, мрази?»