Следы прикосновений

Глава 6

Лира сжала бумажный стаканчик так сильно, что пластиковая крышка треснула. Кофе обжёг пальцы, но она не разжала хватку. Боль была грубой и одновременно благодатной – своей собственной. Она позволила физическому ощущению вытеснить призрачный ужас, всё ещё цеплявшийся за подкорку. Эхо чужой паники из архива медленно отступало, оставляя после себя лишь липкий, холодный осадок под рёбрами.

– Деверо.

– Я здесь, – прозвучало из динамика сдержанно, сфокусировано.

– Список всех, кто имел доступ к этому архиву за последний год.

Пауза. В динамике раздался тихий звук клавиш – Деверо печатал.

– Это конфиденциальная информация, мисс Верная, – осторожно проговорил он.

– Информация о том, кто трогал доказательства, – не конфиденциальность, а улика, – отрезала она, и сталь в её голосе зазвенела отчётливей. – Я не намерена работать вслепую, натыкаясь на подготовленные ловушки.

В её голове снова прозвучал чужой крик, на секунду поглотив внимание.

Через несколько минут на терминале появился список: несколько фамилий технических специалистов, пара стажёров службы безопасности, архивариус… Соболев – руководитель отдела логистики, чей iPad сейчас лежал у неё в сумке. И ещё одно имя.

Марк Семёнов. Служба экономической безопасности.

Именно он курировал внутреннюю проверку.

Лира замерла, изучая фотографию: холодные глаза, безупречная бородка, идеальный узел галстука. Человек, который должен был выявить нестыковки. И не выявил.

Лира медленно откинулась на спинку кресла.

«Не выявил, потому что скрыл».

Пульс застучал в висках. Первая зацепка.

Теперь она знала, что искать. Снова коснувшись картриджа, Лира отбросила цифровой шум и сосредоточилась на эмоциональном эхо. Под густым, почти осязаемым слоем чужого ужаса, пахнущего хлором и лавандой, скрывалось нечто иное – холодная, острая, расчётливая злость. Два разных отпечатка. Два человека.

«Они оба оставили здесь свой след», – пронеслось у неё в голове.

Собрав вещи, она вышла из кабинета. Феликс поджидал её снаружи – его поза излучала настороженное внимание.

– Ну что, доктор, поставили диагноз? – спросил он, скользнув взглядом по её бледному лицу.

– Я обнаружила, что ваш логист – не вор, а свидетель. Возможно, жертва. А ваш бдительный аудитор Семёнов… – она сделала паузу, глядя ему прямо в глаза, – мне нужен Артём. Немедленно.

Взгляд Феликса изменился – насмешливость уступила место деловой серьёзности. Из надменного охранника он превратился в солдата, получившего данные о вражеском шпионе в своём штабе.

– Хорошо, – коротко кивнул он. – Идём.

Феликс провёл её по коридору молча – редкость для него. Лира не нарушала тишину, прокручивая в голове, как изложить открытие.

Она вышла на двух человек: на того, кто создавал дыру, и на того, кто прикрывал её. Теперь нужно было понять, кто из них подставляет Артёма – или, возможно, оба были лишь ложными целями. Настоящая угроза могла скрываться ещё глубже.

Одно она поняла точно: её «скальпель» только что наткнулся на первый нерв. И тело корпорации содрогнулось.

Дверь кабинета Артёма была приоткрыта. Лира остановилась на пороге.

Артём сидел за столом, спиной к панорамному окну. Силуэт – резкий и негнущийся, как чертёж. Даже отсюда она видела, как белеют сухожилия на его сжатых кулаках – уже знакомый ей жест сдержанного напряжения. Он не поднял глаз, дописывая что-то, и скрип ручки по бумаге казался единственным звуком в этой звенящей тишине. Весь его кабинет, вся его поза кричали о тотальном контроле. И всё же Лира чувствовала: он в западне. А она – либо очередная проблема, либо единственная, кто может помочь.

Она шагнула внутрь. Он поднял на неё взгляд.

– Вы просили срочной встречи, мисс Верная. Надеюсь, это того стоит.

– Я нашла то, за чем вы меня наняли, – ровно ответила Лира. – Ваш логист сбежал не от правосудия. Он сбежал от страха – глухого, животного. Я держала его память в руках. Буквально.

Она коротко, без лишних эмоций, изложила открытие: два эмоциональных отпечатка на архиве – животный ужас логиста и холодная, расчётливая злость, которую она связала с Семёновым.

– Ваш логист не вор. Он свидетель. Скорее всего, жертва. А ваш бдительный аудитор Семёнов… – она сделала паузу, – он не просто плохо работал. Он – активная часть системы, которую вы просите меня вскрыть.

– Вы утверждаете, что Семёнов – источник угрозы? – уточнил Артём.

– Я утверждаю, что он – звено. Но кто-то должен был дать ему доступ и прикрыть его. – Лира положила руку на iPad. – И есть ещё кое-что… «Сторож» на этом устройстве. Это не стандартная корпоративная защита. Это что-то личное, почти параноидальное. Такое мог создать только человек с глубинным доступом к поведенческим алгоритмам и маниакальной потребностью в контроле.

Артём задумался, его пальцы медленно сомкнулись вокруг ручки.

– Вы описываете либо очень талантливого и осторожного технаря… либо кого-то из высшего руководства, кто имел возможность создать такую систему. Например, Громова.

Лира кивнула, но в её глазах читалась осторожность.

– Именно. Но это пока лишь теория. У нас два варианта: либо Семёнов и Громов действуют в сговоре, либо Семёнов – одарённый специалист, который умело использует инструменты и доступы, оставшиеся от Громова, прикрываясь его репутацией. В любом случае, Семёнов – наша единственная зацепка. Он – тот, кто оставляет следы.

Артём медленно провёл рукой по лицу – жест внезапной, неприкрытой усталости, так не похожий на его безупречную маску. Лира на мгновение забыла про Семёнова, про архив, про всё. Перед ней сидел уже не CEO, а измождённый человек.

– Когда вы последний раз спали? – вопрос сорвался с её губ сам собой, опередив сознание.

Он замер, взгляд метнулся к ней – удивлённо, почти растерянно.

– Это… не относится к делу, – медленно проговорил он.

– Относится, – голос Лиры смягчился, в нём проступила не профессиональная, а человеческая нота. – Потому что если вы свалитесь, я останусь с вашим врагом один на один.

Пауза.

В его глазах что-то перевернулось. Впервые он смотрел на неё не как на инструмент. Он молча скользнул взглядом к Феликсу, ища хоть какую-то опору, но тот с показным усердием изучал экран телефона.

– Я справлюсь, – тихо выдохнул Артём.

– Не сомневаюсь. Вопрос в том, какой ценой, – так же тихо ответила она.

Тишина в кабинете стала густой и тяжёлой, наполненной всеми несказанными словами. И тогда он сделал вдох, и маска деловой целесообразности вернулась на место.

– Семёнов… – его голос был негромким, но имя прозвучало как приговор. – У него безупречное досье: рекомендации, карьерный рост, влиятельные покровители. Совет директоров считает его восходящей звездой.

– У самых опасных вирусов всегда безупречная оболочка, – парировала Лира, не отводя взгляда.

– Но досье – это лишь фасад. Безупречная репутация могла быть кем-то создана или куплена. Я не верю в совпадения.

– Доказательства, – отрезал Артём, и в его глазах вспыхнули стальные искры. – Ваши ощущения – это гипотеза. Гипотезы не становятся аргументом для совета директоров. Мне нужны факты. Осязаемые. Неопровержимые.

– Я понимаю, – Лира не сбилась с ритма. – Но именно поэтому мы идём через Семёнова. Он – наша точка входа и единственная доказуемая зацепка.

Феликс, до этого хранивший молчание, нахмурился:

– Если Семёнов замешан, любое наше движение будет им отслежено. Он знает процедуры и имеет доступ к тем же каналам, что и служба безопасности.

Артём молча отвернулся и подошёл к окну. На столе лежал телефон, и Лира мельком увидела последнее сообщение от Волкова:

«Совет запрашивает отчёт по инцидентам в „Гармонии“ к пятнице. Давление нарастает, Артём. Нужны результаты, а не подозрения».

Он обернулся – в его взгляде читалось не только холодное равновесие, но и раздражение зверя, загнанного в угол.

– Именно поэтому обыска его рабочего компьютера или прослушки будет недостаточно, – тихо сказала Лира, понимая, что его решение рождалось не только из веры в неё, но и из нехватки времени и вариантов. – Он ожидает эти шаги. Скальпель не ломится в дверь – он делает точечный разрез. Дайте мне доступ не к отчётам, а к человеку: к его вещам, дому, личным устройствам.

Артём несколько секунд молча изучал её лицо, взвешивая риски.

– Вы просите полномочий, которые пересекут границы обычной корпоративной операции. Это вторжение в частную жизнь. Если вы ошибётесь, я отвечу перед Советом.

– Я не ошибаюсь в оттенках страха, – сухо ответила Лира.

Он снова провёл рукой по лицу – жест, в котором снова читалась усталость.

– У нас нет другого выбора. Хорошо. Вы получите разрез.

Он повернулся к Деверо:

– Организуйте операцию по экстренному обследованию жилой площади Семёнова. Юридический отдел оформит временные санкции под предлогом угрозы для корпоративной инфраструктуры. Отключите все возможные каналы сигнализации. Это операция вне системы.

– Почему я? – уточнил Феликс. – У Громова есть целый отдел безопасности для таких проверок.

– Именно поэтому, – голос Артёма стал стальным.

– Все официальные запросы проходят через Громова. Я не намерен заранее предупреждать человека, в котором подозреваю сообщника возможного заговора.

Феликс напрягся, но лицо осталось каменным.

– Сделаю. Команда подготовлена.

Артём повернулся к Лире:

– Вы получите свой «разрез», мисс Верная. Но если вы ошибётесь… – он оставил недоговорённое в воздухе.

– Я не ошибаюсь, – повторила она, и в её голосе не было дерзости – лишь спокойная уверенность.

Дверь закрылась. Лира прислонилась к прохладной стене, позволив себе на мгновение закрыть глаза.

«Когда вы последний раз спали?» – её собственный вопрос эхом отдавался в голове.

Почему она спросила? Почему ей было не всё равно? Внутри всё дрожало, но она не понимала – от чего. От чужого ужаса, впитанного кожей? Или от того, как он посмотрел на неё, услышав простой человеческий вопрос? Будто до этого никто не спрашивал.

И тут из-за двери донёсся приглушённый голос Феликса:

– Настоящий скальпель. Только смотри, Артём, не увлекайся слишком её… чутьём.

– Следующее слово – и твоим проектом будут архивы в Норильске, – послышался голос Артёма. Его тон оставался ровным, но угроза была явной.

– Вас понял. Молчу как рыба, – отозвался Феликс, и даже сквозь дверь была слышна ухмылка в его голосе.

Уголки губ Лиры дрогнули. Значит, доверие проскользнуло.

И всё же, сделав несколько шагов по пустому коридору, она внезапно остановилась. Холодок пробежал по спине. Она обернулась: коридор пуст – лишь мерцающий свет ламп на стенах, бесконечные ряды закрытых дверей.

Но ощущение не ушло. Будто секунду назад кто-то стоял здесь. Будто чей-то взгляд только что скользнул по её спине и растворился в тени. Лира замерла, вслушиваясь. Тишина.

И в этой тишине она точно знала: это не паранойя. За их игрой уже кто-то наблюдает.

Глава 7

Операция была назначена на следующее утро.

Феликс организовал всё за ночь: юридическое прикрытие, отключение сигнализации, маршрут без камер. Артём не стал приезжать сам – слишком рискованно для главы компании участвовать в обыске частной квартиры.

И теперь, в сыром предрассветном сумраке, они стояли у подъезда. Серая, невыразительная многоэтажка растворялась в тумане, словно не желая привлекать к себе ничьё внимание.

– Семёнов в командировке. Вернётся через три дня, – тихо сказал Феликс, щёлкая брелоком.

Сигнализация отключилась с лёгким щелчком.

– Я оформил всё чисто. Официальная проверка систем безопасности на время его отсутствия. Никаких вопросов возникнуть не должно.

Лира кивнула.

«Официальная проверка» была лишь прикрытием. Но прикрытие хорошее.

Она шагнула в подъезд первой, ощущая лёгкое сжатие в груди: каждый взгляд, каждая пауза могли означать проверку её слов. Сердце ускоряло ритм, предвкушая реакцию пространства и скрытые следы.

Лира замерла на пороге, впуская в себя пространство. Первое впечатление – уют, почти домашний. Но где-то на границе слуха зазвенел тот самый внутренний камертон, предупреждающий о фальши.

Её взгляд скользнул по книжным полкам. Алфавитный порядок – безупречный, как витрина дорогого магазина. Но между «Хемингуэем» и сухим экономическим справочником притаился потрёпанный комикс. Он лежал слишком ровно, слишком нарочито, будто его вложили сюда по инструкции: «создать видимость жизни».

Лира провела пальцем по его корешку, смахнув невидимую пыль.

– Слишком старательно, – тихо заметила она, больше для себя.

– Ни одной грязной чашки, – отозвался Феликс, заглянув в кухонный шкаф. – Даже у монаха-отшельника найдётся одна немытая кружка. Это не порядок, это – сценарий.

Лира кивнула, подходя к раковине. На дне, будто забытая декорация, лежала единственная чистая ложка.

– Он готовился. Создавал образ. Но переиграл с правдоподобием.

Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох. Сладковатый запах лаванды – тот самый, из архива… – и под ним едва уловимая, но упорная нота машинного масла. Два разных мира, насильно смешанных в одном воздухе.

Идеальность квартиры была не отсутствием хозяина, а тщательно выстроенной мишурой. Кто-то очень старался что-то скрыть.

Она прошла в кабинет. Никаких личных фото, только техника и папки. Холодно. Безлико. Её пальцы коснулись клавиатуры компьютера – холодный пластик, слабое эхо вымученной сосредоточенности и скуки.

– Здесь ничего нет, – сказала Лира, отходя от стола. – Ни страха, ни злости. Только декорации.

– Значит, зря пришли? – в голосе Деверо прозвучало разочарование.

– Нет. Его кабинет – фасад, – спокойно ответила Лира. – А дом… дом всегда показывает, кто здесь живёт на самом деле.

– А если и этот дом – просто ещё один фасад? – проворчал он, безрезультатно закрывая очередной шкаф. – Тогда нам остаётся только пыль с носков стряхать в поисках великой тайны.

– Сосредоточься, – мягко сказала Лира, остановившись взглядом на неприметной двери в конце коридора.

Гардеробная.

– Там, – её голос сорвался на шёпот.

Деверо шагнул ближе:

– Откуда уверенность?

– Запах. Лаванда здесь гуще. – Она толкнула дверь. – Как будто ею пытаются задавить что-то другое.

Внутри висели аккуратные ряды костюмов. Лира провела рукой по плечику одного из пиджаков. И тут же её накрыло – не воспоминание, а физическая волна тошноты, горький привкус чужих эмоций. Она с силой прислонилась лбом к холодной стенке шкафа, заставляя себя дышать глубже. Этот след был свежим и едким, словно дым.

– Эй, с тобой всё в порядке? – Деверо схватил её за локоть, голос приглушённый, будто из-под воды.

– Он был здесь, – выдавила она, всё ещё борясь с тошнотой. – Не просто был. Прятал что-то. Недавно.

Деверо отпустил её и начал осматривать костюмы. Лира дышала медленно, возвращая контроль. Её пальцы сами нашли то, что искали: едва заметную неровность шва на подкладке тёмно-серого пиджака.

– Здесь, – позвала она.

– Держи.

Деверо ловко поддел ткань лезвием ножа. Из подкладки выпал предмет, завёрнутый в чёрный шёлк.

Старый MP3-плеер.

Лира подхватила его, и холодный пластик обжёг ладонь. В висках застучало, в груди схватила резкая, чужая боль. Это был уже не фоновый шум, а крик – ужас, пронзительный и животный, и под ним, как ледяное дно, – знакомая, расчётливая злоба. В ушах зазвенело, сердце на секунду замерло, подхватив ритм чужой, парализующей паники.

– Это не просто плеер, – её голос сорвался на шёпот. – Это… чей-то крик о помощи. Или ловушка.

Они переглянулись, и в натянутой тишине квартиры этот взгляд был громче любого слова.

– Поехали, – коротко бросил Деверо, уже направляясь к выходу. – Чем скорее мы это расшифруем, тем быстрее поймём, что здесь происходит.

Лира, выходя, на секунду задержалась в дверном проёме. Ровные ряды костюмов, стерильный порядок. Семёнов выстроил идеальную декорацию, но забыл, что у любой сцены есть закулисье. Плеер в кармане был пропуском туда. Но, садясь в машину, её пронзила ледяная мысль: а что, если этот «пропуск» им подбросили? Что, если их находка – всего лишь приманка в чужой игре?

Деверо повернул ключ зажигания.

– Куда? – его вопрос вырвал её из раздумий.

Лира сжала в кармане молчаливую улику.

– К Артёму. Немедленно.

Глава 8

Утро выдалось серым, будто само не решилось окончательно проснуться.

Тусклый свет пробивался сквозь жалюзи кабинета, оставляя на полу полосы, похожие на неаккуратные штрихи карандашом.

Вчерашний вечер они потратили не на расшифровку, а на сон – единственное разумное решение, когда от ясности мысли зависит всё. Артём, взглянув на бледное лицо Лиры, настоял: «Завтра. Свежей головой». И теперь, когда силы были хотя бы частично восстановлены, они сидели друг напротив друга, а между ними лежала разгадка.

На столе, между кипами бумаг, лежал чёрный MP3-плеер – крошечный, старый. Найденный вчера в квартире Семёнова. Но именно в нём могла быть правда.

Артём достал пару наушников; один протянул Лире:

– Один для тебя, один для меня. Третий, увы, отсутствует. Феликс, выбирай, с кем хочешь слушать – со мной или с ней.

Феликс фыркнул и закатил глаза:

– Великое испытание для дружбы. Ну что, Лира, проверим, кто из нас щедрее?

– Я не делюсь наушниками, – спокойно ответила она, вставляя один в ухо.

– Вот и дружба закончилась. Ладно-ладно, с кем спасём мир сегодня, шеф? – трагическим тоном протянул Феликс.

Артём едва заметно усмехнулся.

Плеер щёлкнул.

Сначала – шорох, будто кто-то возится с микрофоном в кармане. Потом голос. Глухой, срывающийся, едва слышный:

> «Я… я не знаю, зачем это записываю. Если что-то случится… если я…»

Пауза. Тяжёлое дыхание.

> «Он сказал, что Соболев стал проблемой. Что нужно с ним поговорить. Убедительно. Я спросил, что это значит. Он посмотрел на меня так…»

Шорох. Звук шагов. Голос отдаляется, будто Семёнов идёт по коридору:

> «…Я понял. Боже. Во что я ввязался…»

Голос оборвался. Щелчок.

Лира сжала край стола. Голос Семёнова шёл не только через наушник – он проходил сквозь пластик, впитывался в пальцы, поднимался к вискам, сдавливал грудь.

Страх. Чистый, животный, свежий. Во рту – привкус металла. Сердце билось слишком быстро.

Правило № 5: страх оставляет следы.

И этот страх оставлен недавно. Может, за день до их визита.

Её пальцы побелели.

Артём заметил это и, прежде чем слова успели вырваться, аккуратно поставил перед ней стакан воды:

– Выпей. Должно стать легче.

Она сделала глоток. Прохлада на мгновение успокоила разум.

Этот жест – такой нехарактерный для его ледяного вида – задел её сильнее, чем следовало. Он не говорил «не волнуйся», он просто сделал то, что было нужно.

И когда он, внимательно глядя на неё, спросил:

– Ты в порядке? —

это простое, сорвавшееся с губ «ты» поразило её сильнее, чем любая угроза на записи. Граница между ними только что сдвинулась, и она не была к этому готова.

– Спасибо… Мне правда лучше, – тихо ответила она, всё ещё не решаясь поднять взгляд.

Феликс не удержался:

– Романтика XXI века: Артём переводит воду за счёт компании. Следующий шаг – курсы психологической поддержки?

Лира усмехнулась. Феликс пытался разрядить обстановку – и почти получилось. Но ненадолго.

Артём нажал «дальше». Новая запись. Голос тот же, но злее, отчаяннее:

> «Каэлин нанял какую-то… экспертку по следам. Говорят, она видит то, чего не должна. Он велел мне почистить следы. Всё. До нуля. Я пытался. Но… я не хотел никого убивать… не смог…»

Пауза. Звук, будто Семёнов ударил кулаком по столу.

> «Если это слушает кто-то чужой – значит, я, скорее всего, уже мёртв. И не исключено, что ты следующий…»

Щелчок. Плеер умолк.

Тишина. Даже Феликс не пошутил.

Он первым выдохнул – резко, будто всё это время не дышал:

– Он… он говорит об убийстве?

Лира не могла оторвать взгляд от плеера. Руки дрожали.

– Соболев, – выдохнула она. – Семёнов должен был его убить.

– Мы ничего не знаем наверняка, – Артём положил ладонь на стол, пальцы напряжены. – Запись можно подделать.

Он посмотрел на Феликса:

– Семёнов улетел в командировку. Ты проверял?

Феликс кивнул:

– Лично. Он прошёл контроль в аэропорту. Рейс в Новосибирск, два дня назад.

Лира выдохнула. Думать сквозь этот страх было трудно. Но нужно.

– В записи: «Он велел». Кто-то с властью. Кто-то отдаёт приказы убивать.

Она подняла взгляд на Артёма:

– Кто в вашей компании обладает такой властью?

Артём не ответил сразу. Его взгляд потемнел.

– Пара человек из совета. Волков. Громов. Я.

Повисла пауза.

Феликс нервно рассмеялся:

– Ну тебя-то мы точно исключаем, шеф. Ты сам нанял Лиру, чтобы всё раскопать.

– Если бы я хотел скрыть следы, – медленно произнёс Артём, – я бы нанял того, кто их найдёт. А потом убрал бы вместе с уликами.

Лира почувствовала холодок по спине. Она посмотрела на него. Он смотрел в ответ – ровно, без эмоций.

– Ты шутишь, – сказал Феликс. – Скажи, что ты шутишь.

Артём не ответил.

Лира медленно выдохнула:

– Если бы вы хотели меня убрать – я бы уже не сидела здесь.

– Откуда знаешь? – тихо спросил он.

– Вы не убийца. Я чувствую.

Тишина.

Артём медленно кивнул:

– Хорошо. Значит, остаются Громов и Волков.

Феликс выдохнул с облегчением:

– Ты псих, Артём. Чуть инфаркт не заработал.

Но Лира не расслабилась. Она видела: Артём проверял её. Хотел знать – поверит ли она ему. И она… поверила. Несмотря на все свои правила. Несмотря на дар, который учил не доверять никому.

В комнате повисло молчание.

Лира осторожно сказала:

– …«Сторож» на том планшете. Уровень доступа, необходимый для создания такой защиты… —

Она сделала паузу, давая им соединить факты. – Мы не можем доказать причастность Громова. Но и исключить её – тоже.

– А Волков? – спросил Феликс.