Язычники

Пролог

Жертва

Это лето казалось, решило уподобиться пустыне. Оно было жарче обычного и даже легкая одежда как будто добавляла эффекта парилки. Хотя им выдали светлую уличную форму, Дан все равно хотел обмахнутся хотя бы ладонью, чтобы создать подобие колыхания ветра в этом вакууме.

Его отряд как раз продвигался в сторону города, когда они обнаружили труп… Довольно странный, упакованный в чистый белый мешок для сохранности, лежавший поблизости с зарослями обычных кустов ежевики, которая пестрела гроздьями черных ягод. И если раньше они бы обязательно прихватили грозди кислых ягод с собой, то сейчас никто из отряда даже не двинулся в их сторону. Дан смотрел на своего начальника – наставника, который вел их охранную группу. Он лишь взглянул на лицо трупа и тут же распорядился взять тело с собой.

Это было нормально, когда начальство не объясняло своих поступков – враждебные группировки за городами становились все сильнее. Так что и положение стражей порядка стало очень важным. На их плечах строилась защита мирного населения. Но труп… Все равно был странным.

Одетый во все белое, словно был готов к погребению, но по ошибке забыт. А еще он был чист. Как будто сам недавно искупался и прилег в мешке отдохнуть под утренними еще не жаркими лучами. Дан обернулся на остальных в отряде, и его собратья тоже казались сбитыми с толку.

Всего в группе было пятеро: старший наставник Глеб и четверо помощников. Дан отвечал за оборону – внушительный парень, крепкий и выносливый. Кир был следопытом и врачом отряда – умел оказывать первую помощь лучше, чем кто бы то ни было. Мэх и Шэх – родные братья-погодки – несли тяжелое оружие и тоже отвечали за охрану. Правда, эти братья прибились к ним относительно недавно, но уже обжились в отряде так, словно всегда в нём служили.

И теперь они несли труп. До города оставалось еще часов четыре ходьбы; нести его предстояло еще долго.

– Остановимся на отдых через час, – Глеб сказал это хотя и тихо, с толикой грусти, но голос его все еще был четким, привыкшим отдавать команды. Дан посмотрел в его стальные глаза и коротко кивнул, так и не решившись спросить. Он заметил, как братья переглянулись между собой, их смятение было видно невооруженным глазом.

– Разрешите уточнить? – Кир, очевидно, был единственным болтуном среди них. Дан вообще поражался, как тот не терялся в разговорах и говорил всегда складно.

Глеб испустил тяжелый вздох, прикрыл глаза ненадолго, а после произнес:

– Это тело одного из девяти защитников Звезды, вы слышали об этом отряде. Десять лет назад они перевернули ход сопротивления и Сущим пришлось отступить. Это были герои нашей страны, герои людей. Они объединились и смогли сделать на тот момент невозможное. Гриша первым задумался о том, что Сущим нужно, чтобы захватить тело. Задумался о том, откуда их все больше и тогда люди вышли на язычников, которые приносили жертвоприношения. А теперь Гриша… Мы доставим его домой, будет расследование. Но я хочу, чтобы вы знали, какую ношу мы сейчас несем.

Его речь была длинной, он явно был лично знаком с этим самым Гришей, который сейчас покоился в белом мешке. Но… Как так вышло, что тот оказался в таком положении все еще было загадкой, тем более, что о героях человечества знали все, о них было написано в учебниках, да и просто, казалось, что каждый готов пересказывать “Подвиги Девяти”.

Дан переглянулся с Киром, тот выглядел смущенным. Наверное впервые на памяти Дана, Кир не нашелся с ответом. Было странно вот что, их город, в котором они родились и который охраняли – Солнечный – был даже не главным городом страны, не какой-то знаменитой столицей, как Скальград, прочный и ни разу не захваченный. Жителей насчитывалось конечно много, все же миллион набирался, поэтому и отрядов было много и каждый патрулировал территорию. Большой странностью оказалось и то, что Гриша был выходцем именно из Солнечного, и как уехал в столицу – ни разу не возвращался. А теперь… Доедет домой. Дан бросил взгляд на мешок… То, что они вообще нашли его было роковой случайностью и командир не зря их подгонял, само событие кишило странностями. Дан оглянулся на самых молодых из их отряда.

Мэх и Шэх несли мешок, они хоть и хмурились, но скорее от напряжения и лишнего веса, нежели от решения их командира.

Дан задумчиво шел вперед, его друг тоже молчал. Да и было от чего… Сущие это по сути бывшие люди, души которых принесли в жертву, а место в телах заняли те самые Сущие. Язычники, которые помогали сущим и молились своим богам появились давно. И именно язычников нашел Гриша. Он был первым, кто понял, что свою душу нужно уметь защищать также сильно, как и телесную оболочку. Он первым нашел закольцованность и теперь каждый городской житель носил специальные серьги. Это правда помогло и вывело некоторых язычников и фанатиков на чистую воду, так что те сбежали из города.

Язычники были страшными противниками – из-за своих жертвоприношений Боги даровали им невиданные силы. Сам Дан, который с детства насмотрелся на эти ужасы, молиться богам не хотел совсем. Он готов был молиться не Богам, а просто желать здоровья близким, сохранности отряда, отличной сдачи очередной профессиональной переподготовки…

Его друг, Кир вообще потерял отца в этих сражениях, сам видел, как его душу отняли, а в тело подселили Сущего и то, что стало его отцом сбежало в леса. Они потом находили разорванные трупы животных еще несколько месяцев, пока следы совсем не пропали.

Язычники могли замораживать воздух, могли воспламенять, могли жить вечно… Дан не знал, сколь они сильны сейчас и сколь сильны будут в будущем. Но он знал, что им, обычным людям, будет непросто в этой войне. Девять героев были чудом, которое перетянуло весы на сторону людей. Но сейчас, когда герои уже отходили от дел, теряли свою прыть и просто старели – требовалось новое чудо. Только сам Дан таким чудом не являлся, как и Кир и любой другой из их отряда.

Он осмотрел далеко вьющуюся тропинку и вздохнул. Солнце пекло нещадно, а листва деревьев просвечивала и не могла обеспечить им нужную тень.

Кир ухватился за его плечо примерно через час, когда они уже готовились остановиться на привал. С пригорка, который раньше был крепостью к ним спускались двое. Явно не их горожане. Одежда у незнакомцев была новая, белая, взгляд расслабленный, губы изогнуты в легкой улыбке.

– Язычники… – Кир первым произнес это слово. Он с такой силой сжал плечо друга, что было сразу понятно – парень боялся и готовился к тому, что их убьют. Одного язычника одолеть было непросто пяти отрядам, а тут целых двое…

– А мы его обыскались, Виктор, я же говорил, что горожане сперли наш труп, – воскликнул тот из них, который был шире в плечах. Его ухоженные волосы рыжей гривой росли на голове, а глаза словно отдавали янтарем – верный признак полученной силы. Каждый знал – чем ярче цвет глаз, тем сильнее носитель. Мужчина улыбнулся и обернулся к своему флегматичному спутнику: – Виктор, давай я сам в этот раз разберусь? – прозвучал его голос довольно просительно.

Командир отрывисто выдохнул, весь напряженный. Это было омерзительно. Сейчас один язычник упрашивал другого дать ему рассправиться с ними и отобрать труп героя. Теперь было ясно, что Гришу убили и принесли в жертву.

Виктором оказался более худощавый язычник, флегматично зависший задумчивым взглядом на белом мешке:

– Мне все равно как мешок окажется у меня, – произнес он отрывисто, словно потерял к ним всякий интерес и отошел к дереву, присмотрелся к пожухлой траве, нашел идеальное для себя место почище и присел на отдых.

Глеб поднял руку вверх, а после сжал в кулак. Выбора у них не было, это было командой к бою. Прямо сейчас язычники собирались их убить, и неизвестно, было это ради того, чтобы принести в жертву или нет. Дан молниеносно достал пистолет, Кир рядом также достал оружие. Они сгруппировались, готовые бороться за свои жизни, давно потерявшие покой в постоянных тренировках.

Им необходимо было если не выжить, то хотя бы оставить следы, чтобы другие отряды смогли найти зацепки и расследовать это.

Дан был оглушен стрельбой почти сразу. В ушах звенело, сердце бухало в груди, он бросился в сторону, перекатился, уходя от лезвия боллина. Он видел такие ножи у травниц в деревнях на окраине их города. Но этот боллин был большего размера, словно специально созданный не для срезания стеблей, а головы с плеч.

В суматохе он услышал чей-то вскрик, Мэх упал на колени, его брат быстро закрыл его собой, давая отступить. Глеб не зря был их командиром, он защищался стальной дубиной, блокируя удары боллина, двигался быстро, резко, как и всегда на спаррингах.

Дан прицелился, выстрелил, он услышал лишь звук металла о металл, чертов язычник отбил пулю! Он не мог поверить в это… Кир внезапно кинулся вперед, прямо к нему, вскрикнул и повалил друга на землю. Дан не понимал, что случилось, и лишь секунду спустя осознал, что небольшое дерево, около которого он стоял медленно накренилось и завалилось, разрезанное ритуальным большим ножом. Когда он пропустил атаку?..

Язычник явно имел слишком большую силу. Силу, ценой которой стали множества жизней… И их жизни скоро прибавятся. Дан чувствовал, как пульсировало и ныло плечо, хотя он и пропустил тот момент, когда корявый сук его проткнул. Но капли крови уже пролились на землю.

Кир застонал, но поднялся, осмотрел друга и подставил свое плечо. Сейчас точно не было времени на перевязывание ран.

Внезапно драка и пули прекратились. Мэх и Шэх лежали вдвоем рядом с трупом, оглушенные, отброшенные явно нечеловеческой силой язычника. Виктор, который сидел у дальнего дерева так и смотрел флегматично на их трепыхания. Глеб тяжело дышал, но все еще занимал оборонительную стойку.

Только… Что-то было не так. Рыжеволосый улыбался так счастливо. Он смотрел на свой ритуальный боллин, щурил глаза, словно был сейчас сытым довольным котом.

Дан помотал головой, перед глазами плыло, но он упрямо сощурился, чтобы понять… В чем было дело?

– Командир… Кровь… – Кир первым догадался, он был самым смышленым из их отряда. На боллине блестели капли крови, а сам командир стоял и, тяжело дыша, смотрел на это. На его правом бедре одежда пропитывалась кровью. Именно туда и успел достать язычник, сейчас очень счастливый.

– Какой умный, – хмыкнул рыжий, а после снова любовно посмотрел на ритуальный нож: – О, Великий Невраг, я отправляю тебе новую жертву!

Рыжеволосый торжественной прислонил окровавленное лезвие к своему лбу, а после потянулся полоснуть свою ладонь, чтобы смешать кровь. Этот ритуал они видели у многих язычников. Именно так те пленили души, вырывая их из тела.

Глеб сжал свободную руку в кулак, до последнего готовый стоять непобедимой горой. Хотя… Что еще он мог сделать за секунду до своего конца?

– Нет! Нет! – Дан и сам не заметил, как отчаянно вскрикнул. Только не командир… Он же был им как отец… Так заботился обо всех, стал командиром, водил их не первый год и умудрялся петлять в играх с судьбой, чтобы привести всех домой. Это было последней каплей несправедливости.

Кир едва удержал его на месте, отчаянно вцепившись в здоровое плечо.

Дан смотрел на боллин. Время словно замерло, лезвие приближалось к ладони язычника и никто из них не мог ничего сделать…

Солнечный луч блеснул так ярко, что ослепил его на мгновение, а уже в следующую секунду Кир испуганно булькнул, даже Глеб ошарашенно оступился. Рыжеволосый смотрел с недоумением на застывший в миллиметре от ладони ритуальный нож, а его руку крепко перехватила другая, девичья. Белые волосы, словно первый выпавший снег развивались длинной вьющейся копной за ее спиной, глаза цвета льда смотрели спокойно, обрамленные белыми ресницами. Девушка-альбинос не походила на язычницу. Но и обычного человека тоже.

– Мне не нужны жертвы, – произнесла она четко, а после повторила более подробно: – Я теперь тот Невраг, которому ты молишься и новые жертвы мне не нужны.

Ее слова повисли в раскаленном воздухе. В тот же миг рыжеволосый сжал руку, пытаясь вырваться; и в ту же самую секунду девичья хватка сжалась, как стальная петля. Он закашлялся, попытался отодвинуться – но силы, исходящей от нее, было куда больше, чем он ожидал.

– Да как ты смеешь! Великий Невраг всегда принимает жертвы и щедро одаряет в ответ! – закричал он шокированно.

И в наступившей тишине только солнце продолжало одарять землю своими лучами, войдя в свой зенит.