Огненный лис

– Прости, я забыл, что ты не ветер и так не умеешь. Я так давно никого не видел! Всё время сплю, – с тоской произносит Ил-тэн-си, вновь обернувшись человеком, – мне нравится эта шкура, а тебе?

Лисёнок молчит, не в силах разобраться с той бурей чувств, которая захлёстывает его. Он не помнит, сколько он точно провёл времени на земле людей, но вдруг остро и пронзительно осознаёт одиночество. Все свои далеко, его язык никто не слышит – разве что охотник Агенор, но он же убийца! Сама эта земля враждебна ему и хочет убить, отбирает силы без остатка. С первого дня он то боится, то ждёт смерти и каждое мгновение помнит, что она придёт. А умирать здесь страшно. И воспоминания, от которых ещё можно отделаться, когда не спишь, но стоит закрыть глаза… И мама. А когда он просыпается, на него снова смотрит его охотник. И смеётся.

Ла-ас не замечает, когда старший ветер превращается в большого лиса и огромным тёплым клубком сворачивается вокруг него.

– Тшш, я с тобой, я не брошу, – шепчет он ему в сердце, и Ла-асу становится тепло и спокойно.

Золотоглазый мягко сияет, превращаясь в человека и увлекая за собой. Ла-ас обнаруживает, что крепко обнимает старшего, неосознанно сжимая в руках его рубашку, сплетённую из тончайших невянущих травинок – точь-в-точь как у него. Щёки мокрые. Ла-ас слизывает каплю, стекающую вниз, и удивился, обнаруживая, что она солёная. Ил-тэн-си дует ему в лицо.

– Верь мне, – его тёплая сияющая ладонь ложится на грудь Ла-аса, – боль уйдёт, я обещаю.

Ему и правда становится легче – словно всю тяжесть мира сняли с плеч. А вместе с тем возвращается способность трезво мыслить.

– Откуда ты здесь? Ты бросил нас! Не приходил так давно, что многие уже и не верят, что ты когда-то был! – последние слова Ла-ас кричит, утопив Ил-тэн-си в своей детской обиде, глубокой, как подземные реки.

– Но ты-то веришь? – золотоглазый мальчик хитро глядит на Ла-аса.

– Тётя говорит, что ты был и есть. Она не ошибается. Но она не знает, почему ты не приходишь, когда взрослые поют для тебя. Она сама поёт!

Мальчик напротив показательно простонал:

– О, грозная Ми-ат, я слышу её голос сквозь сон, – он усмехается и доверительно шепчет, – знаешь, даже я её боюсь.

Ла-ас тоже боится Ми-ат, но эта насмешка – последняя капля. 

– Ты бросил нас и ушёл к людям?! Ты молчишь столько цветений, ты… ты…

Он пытается укусить старшего, но с этим человеческим ртом ужасно неудобно. Ил-тэн-си без труда сдерживает его неумелый напор, легко толкает в воду, снова залившись своим ярким сияющим смехом.

– Успокойся, храбрый маленький лис, – он дожидается, когда Ла-ас вынырнет, и легко вытаскивает его на парапет, сажает рядом с собой. – Ты говоришь, о чём не знаешь. Это моя давняя ссора с вашими вожаками.

– Тебя нет с нами! – Ла-ас упрямо мотает головой, обдав старшего брызгами.

Ил-тэн-си пожимает плечами.

– Я не уходил к людям. Я всегда рядом, а что молчу – сами виноваты. Мои силы тают, я вынужден их беречь. Но вы не слышите меня.

Ла-ас сердито сопит, золотоглазый не торопит его. Наконец, он спрашивает:

– Ты поможешь мне вернуться домой?

Ил-тэн-си ласково треплет его по мокрой макушке.

– Давай я расскажу тебе историю о том, как всё было?

Ла-асу не нравится, что старший не отвечает прямо на вопрос. Сказки сохранили память не только о силе и доброте золотого ветра, но и о его хитрости.

– Я знаю, как всё было, – бурчит он. – Я не хочу историй, я хочу домой.

– И как же? – интересуется Ил-тэн-си, полностью проигнорировав всё остальное.

– Люди напали на нас и истребили весь род куниц, а когда лесной народ испугался и поставил преграду, ты ушёл. А мог помочь!

– Чушь, – фырчит Ил-тэн-си, и Ла-ас чувствует, как он сердится, – я не уходил, но я был против преград. А когда сказал об этом, совы попытались поймать меня и удержать в неволе. Тебе бы такое понравилось?

Ла-ас совершенно точно знает, что неволя ему не нравится.

– Ветра должны дуть свободно по всему миру, так было с начала времён, – горячо и убеждённо произносит Ил-тэн-си. – Тогда и лесной народ будет процветать. А вы поставили преграду на моём пути, заперли на клочке земли, как… как люди тебя в клетке! Я задыхаюсь без свободы, мои силы уходят. Остаётся только спать.