Гилберт Гугенбергер. Часть 1

Предисловие

Часто в жизни мне казалось, будто я нахожусь не на своём месте, не в том времени, не в той эпохе. Иногда окружающая реальность словно не совпадала с моими внутренними ощущениями.

Я помню тот момент, когда впервые прочла научно-фантастическую книгу. Лёгкая дрожь пробежала по моей спине, а в сердце вспыхнул огонь, который не угасает до сих пор. Окунувшись в мир будущего, технологий, преодоления временных парадоксов, я почувствовала необычайную лёгкость – словно оказалась там, где мне суждено быть.

Когда я впервые увидела фильм, где здания устремляются в небо, а летающие аппараты кружат в облаках, это чувство усилилось. Я осознала: вот оно, я дома. И эта мысль не покидает меня никогда.

Но что, если будущее – это не просто череда событий, а сложная система загадок и совпадений? Что, если наша реальность – лишь тонкая грань между логикой и тем, что невозможно измерить? Эта книга открывает завесу того, что скрыто в трещинах реальности, где удивительные биоинженерные разработки и жестокие реалии жизни переплетаются в единое целое.

Мы привыкли думать, что технологии и прогресс дают ответы на все вопросы. Но в этом мире за привычными формулами прячутся тайны, которые невозможно доказать.

Главная героиня книги, Алиса или Салли – как вам больше нравится – мечтает стать знаменитой, написать роман, который покорит сердца всей планеты. Она стремится к известности, ищет удивительный сюжет, и однажды находит рукопись учёного, который, по несчастливому стечению обстоятельств, оказывается в будущем.

Созданное им в прошлом устройство для перемещения во времени приводит к невероятным последствиям. Окружённая единомышленниками, героиня отправляется на поиски разгадок и расшифровки закодированной рукописи. Но чем дальше они продвигаются, тем непредсказуемее становятся их судьбы, тем глубже они погружаются в водоворот фантастических событий.

Мне, как автору, переживающему события книги глазами одной из главных героинь, интересно проживать этот сюжет вместе с вами, потому что книга ещё не закончена – приключения только начинаются.

Каким будет наше будущее – решать только нам.

Пролог

Письма отцу.

Соломон,

Я не знаю, сколько времени прошло дома.

Мне кажется, тут оно идёт по-другому. Иногда быстрее, иногда медленнее.

Мне кажется, что с нашего расставания прошли всего лишь сутки. А может целый век.

Я твердо уверен, что только ты можешь понять и разобрать смысл этих строчек. Ты знаешь, что их никогда никто не прочитает, кроме тебя.

Отец,

Я всё ещё верю, что когда-нибудь ты получишь эти письма.

Но если нет, тогда это просто дневник мертвеца.

Я люблю тебя, безнадёжно твой Гугенбергер. Г.

***

Соломон,

Я всё ещё твой Гилберт.

Каждый день я начинаю с того, что пишу тебе письмо.

А после избавляюсь от него.

И жду завтрашнего утра, чтобы написать заново.

Потому что я не знаю, с чего начать.

Я не тот, кого ты знал.

Не тот, кого ты родил.

Теперь всё иначе.

Моя внешняя оболочка лишь отдалённо напоминает человека.

Но мне трудно это объяснить тебе, отец.

Мы передвигаемся урывками.

У нас всегда время на исходе.

Я люблю тебя, больше когда бы то ни было.

До скорого.

Гилберт.

Всё ещё твой маленький Гугенбергер.

***

Здравствуй, Соломон,

Передай сёстрам и матери, что я часто вспоминаю их смех.

Иногда я вижу знакомые силуэты на горизонте, и мне кажется, что мы вот-вот сядем пить чай, как мы всегда это делали по утрам.

Но теперь мне не нужна вода.

Я могу не есть и не пить сутками…

Всё изменилось, отец.

Мир изменился.

Даже небо уже не такое.

Каждый день пытаюсь вспомнить, каким я видел его несколько лет назад.

И мне кажется, что уже не могу.

Сейчас у меня совсем не осталось времени.

Я люблю тебя, папа.

Всё ещё твой сын,

Гилберт.

***

Здравствуй, Соломон,

Так долго не мог сесть за писанину.

Вокруг хаос.

Мир перевернулся вверх дном, и у меня нет слов, доступных тебе, чтобы описать его состояние.

Даже моё мироощущение вряд ли доступно теперь для твоего понимания.

Но всё же, я ещё безумно люблю тебя и всю нашу семью.

В глубине души я ещё могу любить.

Но вряд ли это чувство когда-то выплывет на поверхность. Теперь это роскошь.

Мне нужно бежать, Соломон.

Я всегда бегу.

До скорого. Люблю тебя.

Твой Гилберт.

***

Как мне бесконечно не хватает тебя, Соломон.

Возможно, это письмо станет последним.

Сегодня наступил решающий день.

Теперь я как нельзя остро нуждаюсь в твоём взгляде, твоих крепких руках, которые ты любил класть мне на плечо.

Сегодня решится всё. Абсолютно всё. Возможно, моя судьба.

А возможно – и твоя.

Постой за моей спиной, Соломон.

Пусть мать и сёстры ничего не знают. Незачем беспокоить их счастливый день.

Всё вокруг так эфемерно, мир несовершенен.

Не беспокойся за меня, Соломон.

Я не один.

Они всегда рядом со мной.

Те, кто поддерживали и любили меня каждую минуту.

И всё же мне очень не хватает тебя, отец.

Как бы мне хотелось увидеть тот мир. Хотя бы на минуту.

Прости, отец.

Я, как всегда, спешу.

И где-то в глубине моего сознания, на крохотной миллиметр, я всё ещё надеюсь на нашу встречу.

Твой любящий сын,

Гилберт Гугенбергер.

Глава 1.Салли

Алиса задохнулась – воздух стал густым, как расплавленный свинец. Стол. Карты. Фигуры. Они двигались плавно, слишком плавно, будто куклы на невидимых нитях. Брали фишки, сдвигали ставки, но… У них не было лиц. Точнее, лица были – но пустые, как незаполненные холсты. Когда одна из фигур повернулась к ней, кожа на месте глаз и рта слегка затрепетала, будто пытаясь что-то изобразить, и бессильно замерла. «Это не комната. Это механизм», – пронеслось в голове. Голова повернулась сама – резко, болезненно. Где окно? Только что оно было, она чувствовала солнечный свет на коже… Но стены оказались глухими. Тереть глаза. Сильнее. Ещё сильнее. Когда она открыла их снова – вся стена поросла окнами. Сотнями. В каждом – искажённое отражение её лица. «Бежать». Ладонь прилипла к столу. Карты перед ней шевельнулись. Не масти. Не числа. Лица. Знакомые? Нет. Каждое покрыто странными символами, будто кто-то пытался записать уравнения прямо на коже. Фигура напротив вдруг потянулась к ней, предлагая карту. «Выбирай», – прошелестело у неё в черепе. «Ошибёшься – останешься здесь навсегда». Её пальцы задрожали… и сами потянулись к колоде. Третья снизу. Король пик. Чёрные глаза на карте моргнули. «Ты опоздала», – прошептало изображение, и рот на карте искривился в мучительной гримасе. Карта выпала из пальцев. Что-то огромное, неосязаемое, дышащее холодом, подхватило её и положило обратно. Теперь на карте было тоже лицо – только белое, как бумага, с серебряными прядями.

Стук!!!.

Кулак безликой фигуры обрушился на стол. Дерево треснуло. Карты взметнулись в воздух, превращаясь в стаю чёрных птиц. Алиса рванула к двери. Ноги несли с безумной скоростью, но… Комната не кончалась. Бег на месте. «Проснись! ПРОСНИСЬ!» – А-а-а! Она сорвалась с кровати. На полу – разбитый стакан, лужа воды и… мокрая игральная карта. Король пик.

Алиса посмотрела вниз. Слишком много работы или стоит всё же прислушаться к этим знакам?

Она откинулась на подушку и почувствовала, как пижама насквозь промокла. По спине пробирался холодок.

Наваждение, пронеслось у неё в голове.

Она опустила ноги на пол, стараясь не задеть стекло.

Посмотрела ещё раз.

На полу карты не было.

Что за…

Что же ещё за мистика происходит в моём доме?

Она оглянулась, пытаясь осмыслить увиденное.

– Подруга, эти домыслы по поводу новой книги до добра тебя не доведут, – прошептала она себе, пытаясь успокоиться.

– Венера, прибери, пожалуйста…

Она вздохнула.

– Вот я неловкая, – сказала вслух, совершенно забыв про тапочки, – Так а всё-таки- где же карта?

Алиса моргнула, глядя на голограмму Венеры, которая всё ещё мерцала перед ней, анализируя данные.

– Какая карта, Алиса? – прозвучал мягкий, почти музыкальный голос ИИ. – Я просканировала жилой блок и такого объекта не обнаружено.

Она провела ладонями по лицу, пытаясь понять, что происходит.

– Ну вот приплыли… – пробормотала она себе.

Лоб вроде не горячий, но чувство тревоги не исчезало.

– Соедини меня с Мариной, – наконец произнесла она, опустив руки на кровать.

– Ага, опять будете допоздна болтать с этой заговорщицей? – усмехнулась Венера.

– Буду, если потребуется.

Интерфейс зазвучал лёгкой мелодией колокольчиков, и перед Алисой появилась голограмма с заспанным лицом Маринки.

– Алис, ну ты чего с самого утра? – простонала она, потирая глаза.

– Тут такое дело… либо я роман начну писать, либо сойду с ума, – Алиса нервно улыбнулась. – У меня уже во сне галлюцинации начинаются. Только это не просто сон. Будто меня что-то подталкивает. И всё время звучат эти слова в голове: *"Ты опоздала».

– Куда ты опоздала? – нахмурилась Маринка.

– Вообще бред какой-то.

Маринка зевнула, посмотрела на таймер.

– Ты это мне давай брось. В 3:00 в Старом квартале, на нашем месте.

Алиса открыла рот, но прежде чем успела ответить, интерфейс отключился.

Она осталась в тишине, глядя на пустоту, где только что висело голографическое изображение.

Флаер-такси завис над городом, тихо вибрируя, словно колебался перед прыжком в неизвестность.

Алиса всегда предпочитала старые модели – те, что уже почти вышли из моды, но ещё оставались на улицах. В них читалась особая атмосфера, что-то настоящее, не стерильное, как в современных автономных аппаратах, где всё управлялось ИИ. Она любила ощущение, что за рулём сидит человек, принимающий решения, а не алгоритм, бездушно просчитывающий маршрут.

Бета-16 растекался под ней сетью улиц, узких теней, всполохов света, будто огромное сердце с механическим ритмом.

Она крепче сжала пальцы, пока стеклоидная поверхность герметизировалась, отсекая мир наружу.

– Полёт запущен, – спокойно произнёс пилот.

Но Алиса не слышала его.

Что-то не отпускало её мысли – невидимая, глухая тревога, как шёпот, который никогда не звучал вслух, но всегда присутствовал.

Она посмотрела на мужчину перед собой.

Мгновение. Одна секунда.

И сердце пропустило удар.

Его лицо.

Где она видела его раньше?

Она потянулась за словами, но они не приходили.

Алиса моргнула.

Теперь перед ней сидел совсем другой человек – средних лет, с лёгкой улыбкой, обычный, ничем не примечательный.

Не тот, кого она видела раньше.

– Вы давно занимаетесь флаер-перевозками? – спросила она неожиданно.

Зачем она это спросила?

Флаер плавно скользил по воздуху.

Алиса смотрела вниз, на исторический квартал, затерянный среди времени, невидимый в цифровом шуме современности.

– Обожаю это место, – пробормотала она.

Аппарат приземлился.

Она шагнула в сторону двери, всё ещё прибывая в некотором оцепенении, словно остатки сна стояли у неё за спиной.

Она ворвалась в кафе, едва не задев сервировочную стойку.

Глаза пробежали по знакомому интерьеру. Столик.

Но Маринки за ним не было.

Алиса смотрела, как искрящийся пар лениво поднимается над бокалом, струится тонкими переливами и исчезает в воздухе.

Она провела пальцем по стеклу, чувствуя ледяной налёт.

Да, сегодня точно не тот день, когда стоит следовать правилам.

«Чёрная метель» в высоком бокале щекотала ноздри ароматом ликёра Блю Кюрасао. Кто-то гениальный догадался добавить туда виски и капли жидкого азота.

Вообще-то, конечно, рановато для таких напитков, подумала Алиса.

Но сегодня – в самый раз.

Иначе можно просто сойти с ума.

Она сделала первый глоток, ледяной, горьковато-сладкий, и почувствовала, как тревога в груди на миг отступила, оставляя место чему-то похожему на ясность.

Она сделала ещё глоток, обжигающе-холодный, с лёгкой горчинкой виски и цитрусовым оттенком ликёра.

Что-то в этом коктейле совпадало с её мыслями.

Неуловимое, тревожное, как ожидание, застывшее в воздухе.

Девушка взглянула в сторону входа.

Маринка как всегда не торопилась или снова попала в загадочную историю.

С утра Алиса надела тёмно-синее платье с имитацией корсета – не просто декоративного элемента, а встроенной адаптивной структуры, реагирующей на движение. Материал подстраивался под позу, слегка стягивался в районе талии, а затем расслаблялся при малейшем изменении положения тела. В век, когда удобство ценилось превыше всего, такие вещи считались редкостью, но Салли любила сочетать эстетику прошлого и технологии будущего.

«Когда-нибудь я всё-таки надену старое платье с кринолином и шляпку с вуалью», – мелькнула мысль, пока взгляд скользил по винтажным часам на запястье. Мамина страсть к реконструкциям оставила в ней любовь к старине, но в мире, где даже стены ресторана проецировали голограммы меню, это казалось чудачеством.

Зал дышал спокойствием. Сквозь прозрачные интерфейсы над столиками просвечивала старая кирпичная кладка – намеренно оставленный фрагмент стены, напоминавший о временах, когда здание было семейным особняком. Салли представила, как сотни лет назад здесь, у камина, собиралось большое семейство…

– Привет, мечтательница! – Голос Марины вырвал её из грёз.

Подруга сбросила твидовый плащ на кресло, и ткань мгновенно приняла его форму. Её чёрные волосы, струящиеся по плечам, и брюки с металлическим отливом контрастировали с ретро-стилем Салли.

– И что же на этот раз произошло? – Алиса упёрлась подбородком на изящную кисть. – Ну не иначе как нашествие инопланетян тебя задержало?

– Предпочитаю всё-таки земных особей, – Марина щёлкнула по интерфейсу, и в воздухе всплыло меню. – Хочешь знать, почему я опаздывала?

В её глазах – тех самых, что сводили мужчин с ума – заплясали весёлые искорки.

Маринка покрутила правой кистью в воздухе и сделала обворожительное па.

Теперь понимаю… Серьёзный аргумент. Алиса удивлённо вскинула брови.

– Ты… это действительно, Маринка?!

Удивлённая писательница заметила кольцо на безымянном пальце и сразу подумала, что возможно Маринке кто-то подарил на помолвку очень дорогое украшение. Хотя сама она об этом молчала. «Ничего, если захочет, расскажет.»

Слушай, Алиса… что там стряслось у тебя?

Что ты утром, ни свет ни заря, выдернула меня из постели.

Я ещё держалась за сон, за остатки мягкого тепла, но твой вызов разрезал его, как тонкий луч прожектора.

Если что-то серьёзное – выкладывай.

Я же всё-таки неплохой специалист адаптивной психиатрии.

Пока что я вижу, что желание лидировать в литературных топах привело лишь к синякам под глазами.

Алиса нахмурилась.

– Да ладно тебе. Ну, выкладывай.

– Да в смысле… стали странные сны сниться, а последние вообще – просто как наяву.

– Ага, вот то-то и оно. Скоро до галлюцинаций дойдёт. В отпуск тебе надо.

– Да какой отпуск?! У меня как будто интуиция против меня обострилась, как будто всё пытается мне что-то сказать.

Маринка улыбнулась, но в её глазах мелькнула тень понимания.

– У творческих людей всегда чертинка в голове.

Она наклонилась ближе, будто что-то услышала в самом воздухе.

– Так сказать, главные герои в двери твоей черепушки стучатся.

– Марин, прекрати. Я серьёзно. Утром на полу карта лежала. А потом испарилась.

Марина склонила голову в немом вопросе, её глаза блеснули лёгким интересом, но сдержанным, будто она не спешила делать выводы.

– Король пик? – протянула она, постукивая пальцами по столешнице. – Значит, говоришь, прямо на полу…

Алиса кивнула, сжимая пальцы на стакане так, словно это могло удержать реальность в привычных границах.

– Вист, покер… – Марина усмехнулась. – Ну, конечно, и гадания. Тебе ведь не нужно объяснять, что пиковый король часто символизирует власть, опасность, тайные замыслы…

Она замолчала, будто выжидала, наблюдая за реакцией Алисы.

– Но знаешь, что интересно? – вдруг продолжила Марина. – В некоторых интерпретациях король пик – это признак важного предзнаменования, знака, который нельзя игнорировать.

Алиса почувствовала, как холод прокатился по позвоночнику.

– И что с того?

Марина пожала плечами.

– Ну, ты же сама сказала, что интуиция у тебя обострилась. Может, тебе стоит обратить внимание на этот сигнал?

Может, и стоит, подумала про себя Алиса.

Ей вдруг захотелось свернуться в калачик, накрыться пледом, остаться наедине. Послушать тишину. Возможно, она даст какой-то ответ.

Старинный ресторанчик всегда давал ей силы и служил убежищем, где можно найти решение любой проблемы.

Это необычное место, где они уединились, в старом еврейской квартале, не давало ей покоя.

Самый центр города перестраивали незначительно, оставляя его как архитектурную ценность прошлого для туристов. Но стоило отъехать на пару кварталов – витиеватые стеклоугепластовые районы устремлялись в облака, словно пытались заглянуть за их пустоту с огромным любопытством. Частные флаеры и летающие аэротакси самых разных мастей и фасонов прорезали утренний смог, разделяя его на части и спеша по своим делам.

А под землёй кипела скрытая жизнь, уходя на многие этажи вниз – закрытые производства, сектора с обслуживающим персоналом, мониторящим все уголки бурлящего жизнью города,

огромные ангары с летающими средствами передвижения,

обслуживающие коммуникации мегаполиса. Хотя сейчас это название уже не применялось: в путеводителях местность значилась как сектор Бета-16 с центральной частью типа EIQ, живописной и часто посещаемой.

«Так странно, как место может хранить воспоминания и тайны,» – подумала девушка, настолько дух времени любимого заведения всегда будоражил её воображение.

Маринка обняла подругу и крепко прижала к своей груди.

– Как же я соскучилась по тебе, Алиска!!! -внезапно сказала подруга.

– Что по рейтингам? А может и название нового бестселлера уже придумала – Марина потянулась за бокалом.

– Вот то-то и оно, что в голову ничего не лезет, крутится на языке, а в голове пусто. А в остальном всё как обычно. Рутина. Работа, проекты… У нас в редакции загрузка такая, что я уже не уверена, где кончается мой интерфейс и начинается моё сознание.

Марина усмехнулась.

– В каком-то смысле это нормально.

Она быстро активировала меню:

– Мэдисон, запусти отображение.

Голографические панели вспыхнули перед ними, и официант-синтетик тут же принёс две запотевших ёмкости с коктейлем и маленькую чашечку эспрессо.

– Всё ещё фанатка пудинга с грушевой начинкой? – спросила Марина, подмигнув.

– Конечно, некоторые вещи не меняются.

Но мир вокруг них изменился.

Алиса провела пальцем по голографической поверхности стола, вызывая локальную сеть кафе.

Прошлое и будущее здесь переплетались, как старые таблички на домах и летающие аэротакси, скользящие над Бета-16.

Металогос изменил чтение навсегда. Книги больше не существовали в физической форме. Теперь истории запускались в сознании человека, погружая его в сюжет так, будто он сам жил внутри страниц.

– Ты когда-нибудь думала, что мы станем частью полностью цифрового мира? – спросила Алиса, разглядывая прозрачный экран над столом.

– Постоянно. Но иногда хочется просто листать бумажные страницы.

Маринка кивнула.

– Прошлое никогда полностью не исчезает, как и будущее…

Две подруги с детства никогда не разлучались и учились в одном учебном потоке. Но после окончания базовых блоков пути их ненадолго разошлись. Марина уехала на учёбу в Петербургское медицинское обучающее сообщество, так как давно мечтала стать врачом. Она увлекалась психологией и имела репутацию замечательного друга и собеседника. Салли очень ценила её советы, и неудивительно, что Марина посвятила свою карьеру в области психиатрии.

Ещё только обучившись азам грамоты, Алиса писала стихи и сочиняла маленькие истории, чем очень удивляла свою мать. Та никогда не понимала увлечений дочери, но относилась к этому трепетно и никак не препятствовала таланту своего отпрыска.

«Эх, Алиска, Алиска, а помнишь, сколько всего мы пережили вместе! Одни экзамены после девятого обучающего блока чего стоили…

«Похоже, сегодня у нас вечер воспоминаний,» – подумала Салли.

В седьмом блоке Алиса с подругой дурачились и постоянно спорили из-за её увлечения литературой, которая штудировала все местные Металогосы (когда то их называли библиотеками) и изучила в них практически все инфокристаллы. Именно тогда Маринка и предложила: «Когда-нибудь ты станешь знаменитой писательницей и будешь публиковаться под псевдонимом. Давай придумаем его сейчас, чтобы и капелька меня осталась в твоих книгах.» Марина начала коверкать имя Алисы, переставляя буквы.

«Вау, если мы возьмём последний слог и прибавим его к предыдущему, получится Са-ли. Вот кто ты будешь, Салли! Теперь осталось придумать только фамилию,» – радостно заявила Марина.

«Ну ты даёшь, подруга. Чем же тебе не нравится моя фамилия?»

«Да мне всё нравится. Алиса Андреева приятно звучит. Ну как-то слишком просто для такого имени, как Салли.»

«Ну и что ты предлагаешь, моя изобретательница? Где же мы возьмём фамилию для такого звучного имени?» – Алиса вопросительно посмотрела на подругу.

Марина почесала затылок.

«Так это проще простого! Пройдёмся по старому кварталу и почитаем таблички. Там ещё какие звучные имена из прошлых столетий!»

«Так что, вот так взять и украсть чью-то фамилию?»

«Ну почему сразу украсть?» – нахмурилась Марина, прищурив глаз. «Мы просто возьмём её ненадолго в долг. А вдруг ты прославишься, хозяин потом ещё тебе спасибо скажет. Виртуально, конечно,» – и она засмеялась.

Вот так мы и сделали: две заговорщицы прошлись по старой польской улице и примеряли фамилии к звучному имени Салли.

«Так вот оно, Гугенбергер.

Ну ничего себе! Это серьёзная заявка на претенциозность. Что ж, придётся писать серьёзные научные романы с такой звучной фамилией.»

«А что, Салли Гугенбергер вполне звучит,» – и Марина заговорщицки посмотрела на озадаченную Алиску.

Вот так в тот день она стала Салли Гугенбергер, вполне успешным журналистом средней руки в местном Инфологосе. В 2424 году они стали особенно популярны, инфокристаллы новостей распространялись по галонету почти со скоростью света. Алиса обожала технологии, выпустила юная писательница и несколько небольших научно-фантастических романов, сюжеты которых крутились у неё в голове ещё в подростковом возрасте. Технологический прогресс полностью изменил привычные процессы, такие как чтение книг. Теперь не требовалось листать бумажные страницы или даже держать электронное устройство. Всё сводилось к личному интерфейсу, который внедрялся каждому человеку ещё в подростковом возрасте – прямо под кожей чуть ниже локтя на левой руке. Для загрузки книги оставалась просто приложить специальный кристалл к интерфейсу. Большой популярностью пользовались и виртуальные версии инфокристаллов. Через мгновение информация, насыщенная визуализацией и интерактивными образами, буквально оживала в сознании читателя, позволяя погрузиться в мир книги без каких-либо усилий.

Это не просто удобно – это стало символом нового этапа в развитии человечества. Погружение в удивительные события автора, запахи, вкусы… Технология адаптировалась с головокружительной скоростью, стирая привычные границы между реальностью и воображением. Мир стал ещё более интегрирован с данными, но что это значило для человечества в долгосрочной перспективе? Пока оставалось только наблюдать. Но об этом, конечно, позже…

«Эх, Алиска, Алиска, как же я скучаю по нашим вечерам, когда мы беззаботно рука об руку бежали на галотеку. Помнишь, как у меня отломался каблук, и потом мы с тобой в туалете еле-еле отломали второй от моих новых туфель?» – Салли нахмурилась и посмотрела на Марину.

«А помнишь, как мы вдвоем влюбились в Сенечку Миронова и водили его за нос, тираня его галограмму вечерами напролет!»

«Помню, помню, как твоя мама отчитывала меня за наши сумасбродные идеи,» – улыбнулась Марина.