Сталь и шелк. Акт первый

Глава 3. Яна

Волшебных снов этой ночью у меня не было – жаль, конечно, уж очень хотелось пожаловаться на несправедливое увольнение Эби, но ничего удивительного. Нам редко удавалось поболтать две ночи подряд.

Удивительно то, что проснулась я совершенно выспавшейся.

Сначала даже не поняла, что не так. Ни любимого будильника, ни слюнявого языка Фрая на случай, если мобильный вырубился, ни любящих сверлить стены по утрам соседей. Жутко. И пение птичек – тоже нечто странное. Я на своем пятом этаже из птичек только ворон и голубей слышала, а тут настоящий соловьиный хор.

Так что глаза я открыла с опаской.

Худшие подозрения оправдались. Либо у меня особо тяжелый случай сна во сне, либо я где угодно, но только не дома. Балдахина в мелкие цветочки и пуховых перин у меня на кровати отродясь не водилось. И комната была совершенно незнакомая. В светлых тонах, беж и нежно-голубой, ажурная мебель, все в миленьких розочках – красивенько, как у принцессы. Себя я здесь чувствовала чужеродным элементом.

Так, я спокойна, я совершенно спокойна.

В конце концов к странностям я привыкла. Сны мои ведь тоже странность – я когда первый раз осознала себя стоящей на облаке перед замком, подумала, что это по-настоящему, что я физически переместилась в какой-то магический мир. Но нет – проснулась потом и пошла дальше жить обычную жизнь. Может сейчас та же история происходит?

Вот только почему-то в это не верилось. Если присмотреться, то слишком все вокруг было… вещественное: нитки, торчащие из уже не новой ткани балдахина, потертости на деревянных столбиках кровати, перышко, выбившиеся из подушки. Никакой эфемерности и сказочности – просто обычная девичья комната, обставленная по моде двухсотлетней давности.

Ладно, пора заканчивать думать, и начать двигаться.

Я попыталась встать с кровати… и запуталась в длинной сорочке. Определенно не моей сорочке, у меня таких отродясь не имелось. Так, стоп!

Ноги под этой сорочкой тоже были не мои. И руки – я оглядела холеные маленькие ладошки, изящные длинные пальцы, аккуратные бесцветные ногти.

Жуть.

Зеркало, мне срочно нужно зеркало!

Я метнулась к большому шкафу, на котором поблескивало зеркало, и с ужасом ощутила непривычную тяжесть на голове. Свои длинные косы, которые не стриглись с младших классов, я символично обрезала в день развода – и ощутила от этого двойную свободу. Что мне теперь, опять мучиться? Ну и дурацкие мысли ни к месту!

С зеркалом мне повезло – оно оказалось как раз во весь рост. И глянув на свое отражение, я не сдержала сдавленного вскрика.

Там отражалась Эби – моя лучшая и единственная подруга из снов.

Она – или я? – смотрела широко распахнув огромные фиалковые глаза и приоткрыв пухлые розовые губки. Белоснежные длинные волосы волной ниспадали по плечам, достигая тонкой талии. Светлая кожа оказалась потрясающе нежной – я в восхищении провела рукой по залитой легким румянцем щеке. Да еще и грудь ого-го. Оценив размер и упругость, я истерически хихикнула.

Так странно… Физически я чувствовала себя совершенно обычно, разве что в теле имелась непривычная легкость. Происходящее походило на странную игру в переодевания, только не в чужую одежду, а в чужой облик. Я все рассматривала себя и рассматривала, чуть не касаясь носом зеркала, перебирала длинные шелковистые волосы. Мне как-то безумно захотелось стащить с себя эту бабушкину сорочку, закрывающую все, что можно, осмотреть себя полностью, но легкий стук в дверь развеял наваждение.

– Молодая госпожа… – в комнату вошел незнакомый старик в ливрее. – О, вы уже проснулись.

Я не успела ничего ответить, как следом за стариком в комнату просочились невзрачные девицы в одинаковых серых платьях и принялись меня обхаживать. Без лишних слов потащили, как безвольную куклу, умываться, причесываться, одеваться. Старик что-то бормотал про занятия.

Я смиренно молчала, позволяя делать с собой все, что им нужно. Я просто не знала, как себя вести и решила, что пока безопасней подыграть. Но терпение у меня быстро заканчивалось.

Ладно, допустим, это не сон. Допустим Абигейл, невинная аристократка из другого мира, действительно существует. И я сейчас в ее теле. А она тогда где? В моем что ли? Надеюсь, сообразит погулять с Фраем, покормить его…

Ррр, что за бред тут происходит?

Одна служанка дернула меня за волосы, заплетая что-то замысловатое. И дернула так больно, что я не сдержала ругательства. Видимо, брань из уст премилой Эби была чем-то из ряда вон выходящим. Все вокруг меня замерли и замолкли.

– Простите, госпожа, – испуганно покаялась служанка.

– С вами все хорошо, молодая госпожа? – насторожено спросил старик-дворецкий.

– Госпожа… – еще одна служанка держала в руках корсет и чего-то ожидала.

Достали со своей госпожой! Сил моих молчать больше нет. Прости, Эби, что порчу тебе репутацию, но я на такое не подписывалась.

– Это я не одену! – я ткнула пальцем к корсет. Видела в фильмах, какая эта штука неудобная, не хотелось мне в обморок грохнуться от нехватки воздуха. А еще к корсету прилагаются тяжелые пышные юбки – знаю, знаю. Красота красотой, но комфорт я всегда больше ценила. – Дайте мне просто какое-нибудь… подходящее для прогулки платье.

Мне нужно как-то отбиться от этой одержимой стаи слуг, чтобы спокойно продумать линию поведения.

Выполнять распоряжение госпожи никто не спешил. Слуги только встревоженно переглядывалась.

– Может, позвать вашу матушку, молодая госпожа? – аккуратно поинтересовался дворецкий.

Видеться с чужой матушкой не хотелось. А если она почувствует, что в теле ее дочери кто-то совершенно другой? Запрет еще и вызовет каких-нибудь экзорцистов. По рассказам Эби, мать ее была женщиной холодной и довольно жесткой, видела в дочери только товар, собственноручно сделанный к тому же. А если этот товар окажется испорчен? Боюсь, в этом случае ничего хорошего меня не ждет и надо сбавить обороты…

– Нет-нет, не стоит ее беспокоить по пустякам, – голос казался совсем чужим, словно хрустальные колокольчики звенели. Эби всегда говорила очень тихо и вежливо, надо и мне постараться. – Я не очень хорошо себя чувствую. Дышать как-то тяжело. Приснился страшный, очень страшный сон, и… мне бы очень хотелось перед занятиями прогуляться на свежем воздухе.

Горе-оправдание всех удовлетворило.

Девицы, охая и ахая, побежали открывать окна, а дворецкий даже сочувственно покачал головой.

– Должно быть, вчерашний визит господина Хоука растревожил ваш сон.

Будто бы я знаю, кто такой этот Хоук! Но на всякий случай все же печально кивнула.

Принесенное платье удобным не выглядело хотя бы потому, что было светло-голубым и кружевным. Такое страшно носить – вдруг измажешь или порвешь, чуть зацепившись за что. Благо, никаких кринолинов – лишь легкая юбка в пол. Тонкая ткань красиво и невинно облегала стройное тело – я даже залюбовалась. Эби выглядела словно очаровательная юная леди с картины девятнадцатого века..

Одна из служанок повела меня, чуть ли не под руку, на улицу. Я изо всех сил имитировала слабость и жаждала вырваться, наконец, из душных комнат. Краем уха я услышала что-то про доктора и забеспокоилась – не переборщила ли? Эти слуги тревожатся на ровном месте.

По дороге я украдкой рассматривала поместье. Такую красоту только в фильмах и музеях видела. Хотя на мой вкус дом был слишком вычурным и неудобным, жить бы здесь мне не хотелось, но старинность и богатство интерьера впечатляло. А вот сад я уже не рассматривала – сад как сад: зеленые лужайки, старое кряжистое дерево у дома да чахлые розовые кустики. Я больше думала о том, что делать дальше.

Жить жизнью Эби?

Хах, да ведь этого я и хотела. Безделье, всякие увлечения – танцы, на которые вечно не хватало времени дома, рисование, скрипка. Да, забавно было бы научиться играть на скрипке. Вот только Эби давно должна была уметь это делать. И всякие кникенсы-реверансы, о которых я имела смутное представление. Тут полный дом народу: и слуги, и учителя, и родители, в конце концов. Сразу раскусят.

А еще Эби говорила о женихе. Замуж я точно не хотела – плавали, знаем. К тому же в обществе, где о равноправии полов и не слышали, такая перспектива выглядела вообще безрадостно. Нет, чтобы я не говорила, мирно попивая чай в облаках, но уготованная Абигейл жизнь меня совсем не прельщала.

Как и саму Эби.

Хм, а ведь она вроде мечтала сбежать из дома…

Однако я не была четко уверена в том, что именно со мной сейчас происходит.

Допустим, я просто сплю и просто проснусь, и что не делай – последствий иметь не будет. Звучит заманчиво, но лучше не рисковать. Уж слишком реальным ощущалось все вокруг.

Вдруг я с концами переместилась в другой мир, и мне теперь нужно здесь обустраивать свою жизнь в новом теле – как самой настоящей попаданке из глупых книжек, что читали девчонки из отдела. О, а если меня вообще сюда переместили высшие силы мир спасать?! А все эти сны – подготовка, чтобы легче ориентироваться было на новом месте. Ну а что, прикольно.

Но нет, все же в свою избранность мне не верилось… Зато верилось теперь в реальность Эби – настоящей живой девушки, больше всего желавшей вырваться из отчего дома. И я тоже хотела сбежать от бытовых забот родного мира. И вот – получите, распишитесь! Вдруг мы и правда просто поменялись телами – не самый невероятный вариант.

Как бы там не было, надежнее всего вести себя так, будто бы я застряла в этом месте надолго.

Только что мне тут, в этом отсталом мире, делать? Будь я парнем, замутила бы какой бизнес – человек из двадцать первого века массу преимуществ имеет. Но с личиком Эби это сложно. Кто станет воспринимать всерьез такую куколку?

И все-таки я размечталась о прекрасном будущем в новом мире. Как стану той, что перевернет представление о женщинах… Да уж, не зря Кеша ласково называл меня феминисткой.

Погрузившись в свои мысли, я не заметила приближения высокой, красивой женщины в белоснежном платье. Она явно была здесь хозяйкой – это читалось во всем ее облике.

– Абигейл, – холодно поприветствовала она меня. – Арчи сказал, что тебе дурно. И вижу он был прав. Ты сама на себя не похожа. Ты леди на утренней прогулке и держись соответственно: что за осанка, что за шаг? Еще и гримасничаешь. Ты чем-то отравилась? А я так надеялась, что то злосчастное пирожное обойдется без последствий! Что подумает о тебе Уильям Хоук?

Я опешила от такого наезда.

Ничего себе мамочка у Эби! Да она хуже Лысого! Тут что, даже сладкого попробовать нельзя? Неудивительно, что бедная девушка так мечтала все изменить. Навязчивые слуги и корсеты – это еще были цветочки.

– Ах, матушка, – процедила я. – Ничем я не отравилась. Это все головная боль.

Женщина смерила меня подозрительным взглядом, и я попыталась отрешиться от возмущения, притвориться милой невинной девчушкой.

– Врач уже ждет тебя, дорогая, – сказала она и развернулась, ничуть не сомневаясь, что я покорной овечкой пойду следом.

Ну я и пошла. Пока я просто изучаю обстановку, рано бастовать.

Нет, в этом доме оставаться я точно не намерена! Танцы и прочие занятия для души, а не для денег – это, конечно, заманчиво… Но не стоят они того, чтобы терпеть такое свинское отношение к себе. И кто этот Хоук, про которого все твердят? А не жених ли нежеланный?.. Судя по всему вчера у Эби была с ним встреча.

Хах, а она ведь говорила, что ее за долги отдают, чтобы этот Хоук мог влиться в аристократию. Лучше бы родители Эби продали мебель и картины, которыми заставлен весь дом, и меньше тратились на наряды да учителей. Красивая жизнь дороже родной дочери!

Я невольно вспомнила свою маму, как она работала ради нас с братьями целыми днями… Вот, черт, как же она там теперь без меня? И Фрай? Вдруг я вообще умерла, и мой холодный труп лежит в квартире и…

Ну нафиг такие мысли!

Это просто сон.

Или просто временное попаданство – и я в любой момент могу вернуться в свое тело.

Жажда приключений в другом мире несколько поутихла, после того, как я вспомнила о всех заботах в реальном. Но нет смысла беспокоиться о том, что не можешь контролировать – нужно жить и двигаться вперед.

И я просто сделаю то, на что Эби не решалась. Убегу из дому. И если… нет, когда! Когда мы вернемся на свои места, то и подруге ничего иного и не останется, как взять, наконец, судьбу в свои собственные руки.

Врач оказался сухоньким плешивый старичком. Он задавал мне вопросы о самочувствии, я абстрактно отвечала и тяжело вздыхала. Получив диагноз «обычное женское недомогание от излишнего волнения» я была опоена какими-то горькими микстурами и отправлена в комнату почивать. Отмену занятий мамочка Эби приняла со скрипом. Посетовала, что ее доченька не успеет подготовиться к новой встрече с женихом через три дня.

Вот уж интересно, как это я должна была готовиться? Какими вообще должны быть правильные благородные жены в этом мире? Мужа всячески обхаживать, быть тише воды, ниже травы и послушным поленом в постели, чтобы, не дай бог, не заподозрили в развратности?

Ну-ну. Не для меня судьба. И Эби достойна большего.

Оставшись в одиночестве, я первым делом обыскала комнату. Мне были нужны деньги и одежда, удобная в путешествии. Но ни того, ни другого не нашлось. В шкатулках лежали одни только девичьи безделушки, в шкафу висели длинные светлые платья. Правда, нашлось немного драгоценностей. Я собрала все, что можно было продать, плюс кое-какую примитивную косметику – так, на всякий случай. Сложила все в шкатулку и завернула в самую блеклую шаль – сделала себе узелок на пояс для удобства. Нужен был хотя бы плащ, чтобы не бросаться в глаза, но в шкафу не нашлось ни одного.

Да уж, в таком виде во мне только дурак не признает сбежавшую из родительского дома благородную девицу.

Как по заказу я вспомнила, что во время хождений по особняку, видела выходящего из комнаты, похожей на хозяйский кабинет, мужчину. Пухлолицего, седеющего, в искусно сшитом синем камзоле. Обряди его в военную форму – был бы вылитый Кутузов, только с пышными усами и сытым, вываливающимся из-под ремня, животом. Он ведь даже со мной поздоровался – торопливо так, будто куда-то спешил. Наверняка, отец Эби. Кажется, она рассказывала, что в поместье он не частый гость – наверное, вернулся из-за грядущего брака дочери. Быть может среди его вещей найдется что-то полезное?

Память у меня всегда была хорошая. Я привыкла быстро ориентироваться в незнакомых местах, и с пространственным мышлением проблем не было – так что я легко сообразила, где находится папочкин кабинет относительно комнаты Эби. Можно по балконам и балкам пробраться туда через окно. Этаж второй, даже если свалюсь – выживу, идти через коридоры, кишащие слугами, куда опасней.

Мне повезло. Никто не заметил акробатических этюдов девицы в подвязанном для удобства платье и панталонах. И заветное окно, по счастью, оказалось не заперто.

Обыск кабинета принес свои плоды. Мешочек с монетами, бумажка с печатью, позволяющая «предоставителю сего» беспрепятственно приезжать и уезжать в любые города королевства – официальный пропуск точно пригодится для побега. Отец Эби не был рослым человеком, но объемами обладал приличными, и в его дорожном плаще я чуть не утонула. Зато в таком балахоне не понятно, кто скрывается под темной тканью – мужчина или женщина.

А еще я нашла шпагу и не преминула ее захватить с собой. Когда-то пару месяцев занималась фехтованием вместе с Кешей… И борьбой занималась, когда сумела встать на ноги, после развода и поклялась себе, что больше ни один мужчина не посмеет меня обидеть. Эх, как только время и деньги на это находились?

Уже собираясь уходить, я зацепилась взглядом за початую бутылку с красным вином. В горле давно пересохло, хотелось пить, а попробовать иномирный напиток – еще больше. И я не удержалась. Сделала глоток прямо из бутылки. Ммм, вкусное, с приятной кислинкой. Но уж больно крепкое – повело меня сразу же.

Я не успела поставить бутылку на место, как в кабинет вернулся его хозяин. Мужчина уставился на меня, как на восьмое чудо света. Вот ну и что такого? Ну, стою я вся такая красивая куколка в плаще, в одной руке шпага, в другой – бутылка вина. Чего удивляться-то? Может у девочки переходный возраст запоздало начался?

– Абигейл, детка, что ты творишь? – спросил он, будто бы обращаясь к умалишенной. Осторожно подошел ближе.

Ох, прости, Эби, но я не позволю твоему папочке меня остановить.

– Простите, папенька, но я ухожу! – жизнерадостно заявила я и ударила мужчину бутылкой в висок. Вырубила его просто образцово – толстяк мягко повалился на ковер, не издав ни звука. Не даром столько изучала, куда нужно бить, чтобы не насмерть. Не на смерть же? Я наклонилось к папаше – все, нормально, дышит. Да скорее всего даже сотрясения не будет. Надеюсь, не будет. А бутылочка-то крепенькая оказалась, не разбилась…

Ой.

Черт! Почему я такая пьяная от одного маленького глотка?

Так, сосредоточься Яна. Отсюда надо скорее сваливать.

Я подошла к окну и снова качнулась.

Ага, не вариант. Я себе так шею сверну.

Ладно, была не была. Рисковать, так по крупному.

Я набросила капюшон на голову и стремглав бросилась бежать по коридорам поместья к заветному выходу, с трудом сдерживая смех. Кажется, все вокруг так удивлялись завидев несущееся на них нечто, что просто не знали, как реагировать. И я благополучно выскользнула за ворота.

К счастью, поместье находилось в городе. Район не был многолюдным, но мимо как раз проезжал экипаж. По рисунку на дверце кареты – очень похожие на земные шашечки – я сообразила, что это местный аналог такси. Отлично! Доберусь сначала в центр города, огляжусь, что здесь и как – тогда и решу, куда идти дальше.

Всегда мечтала покататься в карете!

Глава 4. Абигейл

Из сна меня вырвала жуткая какофония, похожая на звуки из пыточной вперемешку с завыванием сотни чудовищ. Я свалилась с постели – неожиданно твердой и узкой – на холодный пол, и тут же снова взвизгнула от ужаса. Я находилась в совершенно незнакомой маленькой комнатушке, а не у себя дома. Мало того, в дверях сидел здоровенный черный пес и смотрел на меня пристально, не отрываясь.

Неожиданно собака направилась ко мне. Я была точно уверена, что мне пришел конец, когда большая черная морда добродушно ткнулась в мой живот. Опешив, я осторожно потрепала пса по голове. Интересно, он со всеми такой добрый?

Поднявшись на ноги, я принялась осматриваться, а заодно искать источник ужасающих звуков.

Комната оказалось странной. Под потолком болталась люстра без свеч, на постельном белье красовались искусно нарисованные цветы без всякой вышивки. Мебель вроде была дешевой, но блестела от лака. Источником же какофонии оказалась маленькая черная коробочка. Она источала свет и дребезжала, медленно сползая со стола. Прикасаться к ней было страшно – а вдруг это какая-нибудь черная магия, и она меня проклянет?

Пока я смотрела на странный предмет, он все же дополз до края стола и упал вниз, разлетевшись на несколько частей. Я ойкнула, но зато «музыка» стихла наконец. Пес подбежал к сломавшейся страшной штуке и принялся ее обнюхивать.

И вот только тогда, чуть отойдя от первого удивления, я поняла, что влипла. Первой мыслью было – меня похитили. Однако дверь, через которую вошел пес, стояла нараспашку. Я двинулась к ней, чтобы выяснить, где я нахожусь… и тут мои глаза зацепились за зеркальную дверцу шкафа.

Из зеркала на меня смотрела моя подруга из снов Яна…

Пара минут мне потребовалась, чтобы сообразить, что произошло. Тело в ужасно фривольной одежде – всего-то черные трусики и обтягивающая небольшую грудь очень короткая майка на бретелях – явно принадлежало подруге. Щеки у меня загорелись от стыда, но рассматривать Янку я не перестала. Короткие черные волосы чуть спутались и торчали в разные стороны – жестковатые, красивые. Глаза необычного цвета – золотисто-карие, с изумрудными вкраплениями – смотрели испуганно. Стройное тело с подтянутым, плоским животиком, загорелая кожа. Подруга походила на пиратку или воительницу.

Первая мысль, что посетила меня – все логично. Просто после скверного дня мне в очередной раз приснился прекрасный, реалистичный сон. Только на этот раз меня занесло не в лиловые облака, а в гости к Яне. На секунду показалось – вот сейчас подруга из отражения заговорит со мной, и мы будем сидеть, болтая через псевдо-зеркало, как обычно. Может даже Яна наконец покажет мне свой чудесный мир. Объяснит, наконец, что такое «будильник». Покажет и другие невероятные штучки, о которых она рассказывала. А потом я проснусь и снова окажусь в своей комнате-ловушке, и мне будет немного грустно из-за того, как быстро закончились чудеса, которые творил мой сходящий с ума от одиночества разум.

Проверяя эту идею, я села на пол, скрестив ноги, немного подождала… но чуда не произошло.

Что-то однозначно было не так.

Вдруг стало жутко. А что, если вместо чудесного сна мне приснился страшный кошмар, в котором Яны – живой веселой Яны, с которой так интересно болтать – больше не будет, останется только это отражение в зеркале. Прямой намёк что подруга – всего лишь часть меня. Моя фантазия.

Я как никогда захотела проснуться. Обычно для этого было достаточно ущипнуть себя за щеку побольнее. Но на этот раз сколько я не щипала себя, щеки только раскраснелись. Я не просыпалась. Да к тому же я наконец обратила внимание на то, что Яна из зеркала повторяет за мной совершенно все движения.

Я глянула на свои руки. Нет… это были не мои руки. Руки Яны. Да и не только руки. Ноги, волосы, лицо. Будто я переоделась в чужое тело. Чуть паникуя, я ощупала себя, потерла саднящие щеки и непонимающе уставилась в зеркало.

И тут меня посетила вторая мысль. Куда более интересная, даже пугающая.

Я так ненавидела свой мир и свою жизнь, что каким-то образом переместилась в мир другой и стала той, чьей свободе так завидовала. Я буквально стала Яной. Осознание того, что здесь нет ни дворецкого с кучей учителей, ни матушки, ни жениха со скверным характером, повергла меня сначала в шок, а потом вознесла на седьмое небо от счастья. Я готова была прыгать по комнате и визжать от радости.

Свобода, свобода, наконец-то свобода!

Когда восторг чуть отступил, я принялась исследовать жилище другого мира. Нахождение в чужом доме заставляло меня чувствовать себя немного не в своей тарелке, однако любопытство взяло верх.

Дом оказался маленьким по сравнению с моим родным поместьем. Да что там – совсем крошечным. Но в этом была своя прелесть. Никаких огромных свободных пространств, все под рукой и на своем месте. На кухонном столе я обнаружила пустую бутылку, из которой доносился аромат вина. Стащив из вазочки соленый орешек, я сунула его в рот. Тут же захотелось есть.

Ну, думаю, Яна не обидится, если я ее немного объем?

Открыв особенно странный белый ящик, я ощутила холод. Ого, у них что тут, магия есть? Здорово. Большой черный собак, которого, как я припомнила, звали Фраем, заскулил. Наверное, он тоже хотел есть, но что ему дать? Несколько минут у меня ушло на поиски чего-нибудь подходящего. Закончилось все тем, что я обнаружила в одном из шкафов оранжевый пакет с изображением очень похожего пса. Насыпав Фраю в миску каких-то странных, но потрясающе вкусно пахнущих сухариков, я принялась искать еду уже для себя.