Обязательство северной звезды
- -
- 100%
- +
«Связь, – произнес он. – Когда расстояние увеличивается… я чувствую легкое напряжение. Как натянутую струну. А вы?»
Сикорд кивнула. Она тоже это чувствовала. Небольшой дискомфорт, который усиливался, если они отдалялись друг от друга больше чем на двадцать-тридцать шагов.
«Любопытно, – сказал он больше для себя, чем для нее. – Магия следует физическим законам. Есть дистанция комфорта и дистанция боли. Это нужно иметь в виду».
Он подошел ближе, и напряжение ослабло. Они стояли рядом у ручья, и Сикорд в очередной раз поразилась контрасту между ними. Он – воплощение грубой силы и дикой природы, она – изнеженное создание из мира книг и церемоний. И пока, они были связаны на самом фундаментальном уровне.
«Мы будем там к вечеру», – сказал он, глядя на воду. – «Готовьтесь. Застава – не дворец. Там нет места вашим привычкам».
«Я понимаю», – ответила она, и в этот раз в ее голосе не было вызова, лишь усталое принятие.
Он кивнул и отошел, чтобы проверить лошадей. Сикорд осталась у ручья, глядя на свое отражение в воде. Оно было бледным и испуганным. Но где-то в глубине глаз уже читалась решимость. Решимость не сломаться. Решимость выучить его уроки, какими бы суровыми они ни были.
Она повернулась и пошла обратно к повозке, чувствуя, как невидимая нить натягивается, а затем снова ослабевает, когда он приближался. Это была ее новая реальность. Реальность, в которой ее самым главным компасом был человек, который, казалось, ненавидел все, что она олицетворяла.
Глава 9. Врата льда
Дорога вилась все выше, воздух становился тоньше и холоднее. Снег, сначала редкими пятнами, а затем сплошным белым ковром, лег на землю. Сосны сменились низкорослыми, корявыми елями, согнувшимися под тяжестью зимних бурь. Сикорд куталась в свой плащ, но ледяная сырость проникала сквозь ткань, заставляя ее зубы стучать. Она никогда не чувствовала такого холода. Он был живым, впивающимся в кости.
Риата, сидевший напротив, казалось, не замечал перепада температур. Его дыхание не складывалось в облачко пара, как у нее. Он смотрел в окно, и его лицо, обычно непроницаемое, выражало странную смесь – суровую готовность и что-то, отдаленно напоминающее облегчение. Он возвращался домой.
Впереди, в разрыве между холмами, показалась серая полоса – стена. Не стена столицы, украшенная барельефами, а грубая, сложенная из гигантских, неотесанных камней громада. За ней угадывались очертания башен, угрюмых и функциональных. Это была не крепость, а гигантский волчий зуб, впившийся в склон горы.
«Крайняя Застава», – произнес Риата, не глядя на нее. В его голосе не было ни гордости, ни презрения. Была лишь констатация факта.
Сердце Сикорд упало. Место выглядело безжизненным и враждебным. Ничего зеленого, ничего теплого. Только камень, лед и свинцовое небо.
Когда они подъехали к массивным деревянным воротам, обитым железом, с них окликнула стража. Риата высунулся из повозки, и часовые, узнав его, отсалютовали с той же молчаливой эффективностью, что и солдаты в конвое. Ворота с скрипом отворились, впуская их во внутренний двор.
Повозка остановилась. Риата вышел первым. Сикорд, дрожа от холода и нервного напряжения, последовала за ним.
Ее первым впечатлением был шум. Не городской гул, а лязг металла, скрип колес, отрывистые команды, грубый смех. Воздух пах дымом, потом лошадей и чем-то еще – железом и влажной шерстью. Двор был заполнен людьми – солдатами в потертых мундирах, кузнецами у наковален, конюхами. Все они на мгновение замерли, уставившись на нее. Их взгляды были откровенно любопытными, оценивающими, а в некоторых читалось откровенное неодобрение.
Она стояла, чувствуя себя абсолютно чужой, как бабочка, залетевшая в кузницу. Ее изящное платье, ее бледное, испуганное личико – все здесь было неправильным.
Риата, казалось, не обращал на это внимания. Он бросил короткую команду одному из солдат относительно разгрузки повозки, затем повернулся к ней.
«Идемте».
Он повел ее через двор к главному зданию крепости – массивному каменному блоку с узкими, похожими на бойницы окнами. Войдя внутрь, Сикорд оказалась в длинном, слабо освещенном коридоре. Воздух здесь был немного теплее, но пах пылью, старым деревом и вареной похлебкой.
Он открыл одну из многочисленных одинаковых дверей и жестом пригласил ее войти.
Комната была крошечной. В ней помещалась лишь узкая кровать с грубым шерстяным одеялом, простой деревянный стул и маленький стол. В углу тлели несколько углей в небольшом камине, едва отгоняя ледяной холод. Ни ковра, ни занавесок, ни единого намека на уют.
«Ваши апартаменты, – сказал Риата. – Туалет – в конце коридора. Воду принесут. Обед в общей столовой через час. Не опаздывайте».
Он повернулся, чтобы уйти.
«Постойте!» – вырвалось у Сикорд. Голос ее дрожал. «И… и это все?»
Он остановился на пороге и медленно обернулся. Его взгляд скользнул по голым стенам, по жалкому огоньку в камине.
«Что именно «все», мисс Вальсер?» – спросил он с искренним, почти пугающим недоумением.
«Мебель… Удобства… Где я буду мыться? Где готовиться к работе?»
Риата смотрел на нее так, будто она говорила на неизвестном языке. Затем на его лице появилось понимание, смешанное с легким презрением.
«Вы не на курорте. Вы на военной заставе на краю цивилизации. Эта комната – роскошь по нашим меркам. У большинства солдат – общие казармы. Что касается работы… – он усмехнулся. – Ваша работа начнется, когда я решу, что вы к ней готовы. А пока – осваивайтесь. И запомните главное правило: здесь каждый зарабатывает свое место. Никто не будет носить вам еду на серебряном подносе только за вашу улыбку».
Он вышел, захлопнув за собой дверь. Звук щелкнувшего засова прозвучал для Сикорд громче любого грома. Она была в заточении. В ледяной, безжалостной тюрьме.
Она медленно опустилась на кровать. Доски под тонким матрасом прогнулись, заскрипели. Она провела рукой по одеялу – оно было колючим и пахло дымом.
Снаружи доносились звуки жизни заставы – гул голосов, шаги. Но здесь, в этой комнате, царила мертвая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей. Она обхватила себя руками, пытаясь согреться. Холод был не только снаружи. Он был внутри. Это был холод одиночества и полного крушения всех надежд.
Она закрыла глаза, и перед ней всплыл образ солнечной библиотеки Академии, смех подруг, заботливое лицо дяди. Это был другой мир. Мир, который, казалось, отделяла от нее не просто растояние, но целая вечность.
Из глубины души поднялась паника, слепая и всепоглощающая. Она хотела кричать, биться в истерике, стучать в дверь и требовать, чтобы ее отпустили.
Но она не сделала этого. Вместо этого она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Боль вернула ее к реальности.
Он был прав. Здесь ее улыбка ничего не стоила. Здесь ценилась только сила воли. И она должна была найти ее в себе. Прямо сейчас.
Она подошла к своему сундуку, стоявшему в углу, и открыла его. Поверх уродливой одежды лежали книги. Тяжелые, неуместные здесь фолианты. Она взяла самый верхний – «Основы дипломатического протокола». Книга была холодной на ощупь.
Она положила ее на стол. Это был ее якорь. Ее заявление о том, что она еще не сдалась.
Потом она достала самое теплое из своих безобразных платьев и начала переодеваться. Действие было простым, почти механическим, но оно знаменовало собой начало. Начало ее новой жизни. Жизни, в которой ей предстояло либо сломаться, либо стать сильнее.
Глава 10. Первый ужин
Скрип шагов за дверью заставил Сикорд вздрогнуть. Час, данный ей на освоение, истек. Она сидела на краю кровати, облаченная в грубую шерстяную одежду, которая казалась ей мешком и нещадно колола кожу. Запах дыма, въевшийся в ткань, стоял в ноздрях постоянным напоминанием о новом статусе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.