Ангел с рожками и милашка Демон. Книга вторая. Когда любовь делает свой выбор
- -
- 100%
- +
– Так ты куришь? – спросил Борис, чтобы заполнить паузу.
– Нет. А ты говорил, что бросил.
– Бросил. Расстроился из-за ссоры с тобой, в аэропорту и закурил. Надо бы снова бросить.
– О-о! Юра приехал. – Лиза показала на такси, из которого выходил мужчина в летной форме, в сумерках его фигура выглядела особенно внушительно, как герой появившийся из прошлого.
Юра, Марат и Борис, соблюдая предосторожности, укрылись в спальне. Теперь уже Юре демонстрировали видео и кольцо.
– План готов. Когда всех выйдем провожать, Неля должна Лизу задержать здесь. Покурим, и на улице без посторонних ушей все обсудим. А до этого мы с Наташей скорректируем наши планы. Тебя, чтобы не грузить лишним – ознакомим уже с готовым вариантом. Ты в какой гостинице остановился?
– В «Rixos». Но, я только чемодан там оставил, оформляться времени не было.
– Как раз, то, что нужно, – Юра кивнул с одобрением: всё пойдет по сценарию, в котором каждый будет знать свою роль.
За чаем тетя Клара неожиданно вспомнила, что соседка по даче попросила напомнить:
– Лиза, ты заказывала луковицы и рассаду цветов, может завтра съездишь и выберешь для себя.
Наташа незамедлительно проявила инициативу:
– Папа, давай составим Лизе компанию. Вдруг какое нибудь деревце или кустик присмотрим.
– Гостя на «Чимбулак» нужно к 14 часам доставить, а утро у меня свободное, – согласилась Лиза.
– Борис тоже может с нами поехать, – предложила Наташа. – Полюбуется нашими окрестностями.
– Я с радостью, – оживился Борис, понимая, что эта поездка как-то вписывается в план Наташи.
– Вот и отлично, в 9.30 приезжайте с Борисом, мы вас во дворе будем ждать.
Борис поймал взгляд Наташи – в нём скользнула тень хитрого одобрения.
Гости начали расходиться все разом. Юра, Наташа и Борис вышли их проводить. Марат попросил Нелю поговорить с Лизой – «она почему-то непривычно тиха и молчалива».
– Лизонька, какая-то ты скучная, я бы сказала даже грустная. – Неля обняла подругу за плечи, заглядывая ей в лицо.
Лиза пожала плечами.
– В себе не можешь разобраться? С ним все ясно – влюблен, еще в прошлый раз заметила. Чего раздумываешь? Мужчина как на заказ! Чего ты сама хочешь?
– Не знаю.
– Много лет назад ты мне сказала – «если не уверена в себе, доверься ему». Никогда не думала, что, то же самое могу сказать тебе. Лиза, попробуй поверить, пусти все на самотек и пусть будет что будет.
– Может так и надо. Не понимаю. – Вздохнула Лиза. Её голос стал тише, будто бы она говорила не вслух, а мысленно пробовала на вкус это «пустить всё на самотек».
На улице, проводив гостей, заговорщики приступили к обсуждению и осуществлению плана. Над домом темнело небо, на улице зажглись фонари. Их желтоватый свет мягко освещал лица участниковиков сговора, словно они собрались в тайном подземелье – стоя близко друг к другу, с тихим шепотом, покрытые лёгким налётом тайны. Пахло ночной свежестью и чем-то пряным из окна кухни ближайшей квартиры.
Юра позвонил другу, у которого жена работала в «той» самой гостинице, и договорился, чтобы Борису отказали в размещении.
Конспираторы стояли полукругом, будто обсуждали футбольную тактику, но лица у них были серьёзнее, чем на предматчевом совещании. Наташа держала руки в карманах, прижимая плечи – то ли от прохлады, то ли от волнения. Марат переминался с ноги на ногу, пристально следя за реакцией Бориса, бросая короткие взгляды на окна, будто проверял, не подслушивает ли кто. Юра тёр подбородок, задумчиво кивая – он уже вошёл в роль генерала, управляющего операцией.
Наташа рассуждала, уточняя попутно исходные данные:
– Значит, вы уже на прошлой неделе пять дней будем считать «встречались». Правило пяти свиданий соблюли, даже значительно больше. Учитывая, что среднестатистическое свидание длится около трех часов, вам уже давно пора кувыркаться … – Наташа, смутившись, прикрыла ладошкой губы. – Неловко, говорить, но пора уже Лизу соблазнить. Правда, Марат?
Наташа нервно растерла щеки, как будто замерзла.
– Пора, а то она в рассуждениях утонет. И-и-и… Самое главное – как только «птичка попалась», первым делом, когда отдышишься, разъясни птичке всю ответственности за её коготки. Иди на опережение, а то она сама может тебе объяснить, что все это «просто так», и ничего не значит, – подсказывал Марат, он говорил с усмешкой, но глаза выдавали лёгкое беспокойство – будто чувствовал, что затея тонкая, и грань может быть легко перейдена.
Его поддержал Юра:
– Ценное замечание. В точку.
Наташа продолжала знакомить с планом:
– В гостинице, твою «бронь» сдали, попросись к ней домой, пообещай, что будешь вести себя очень прилично. Не бросит же она тебя на улице. И сегодня веди себя прилично. На сегодня у тебя другая задача. Усыпить ее настороженность хорошим поведением. – Наташа старалась донести план до Бориса максимально кратко и понятно.
– Сегодня вечер – для знакомства. Всегда хороша тема «расскажи мне о себе». Поделитесь секретами, это сближает. Очень хорошо испечь вместе пирог, совместное приготовление пищи и аромат выпечки, особенно с корицей действует волшебным образом. Просмотр фотографий, предоставляет огромные возможности, как и приготовление пирога, когда можно невзначай прикоснуться, прижаться, обнять. Все как бы невзначай. Не акцентируйся на этом, не извиняйся – ничего такого. Помни – невзначай, и ты даже не заметил. Попроси, чтобы она тебя накормила, хоть лопни, но ешь. Требуй внимания к себе, пусть привыкает ухаживать за тобой.
– Думаю это самая легкая часть задания. – Борис потер лоб ладонью.
– И последнее – вечером Лиза принимает ванну. Прикинь, когда она уже будет в ванне нежиться – прояви заботу – принеси ей бокал вина. Она тебя выгонит, а ты должен очень сильно оскорбиться, и уходи. Ей станет стыдно – ты ведь так хорошо себя вел! Она пригласит тебя попить чай. Попейте чай, поблагодари и иди спать. Сегодня ты завоевываешь её доверие. А завтра – самое сложное. Юра, твой выход.
Вышла Неля и под предлогом, что хочет попрощаться с Борисом, отвела его в сторону:
– Борис, не знаю, что тебе нужно сделать, но что-то делай. Она еле держится, уже осталось немного «доломать». Действуй.
Борис вернулся к заговорщикам и уже Юра продолжил ознакомление с планом:
– Завтра с утра у Лизы тренировка это – в обязательном порядке. А ты похозяйничай, завтрак приготовь.
– Хорошая мысль, – оценил Борис.
– Кофе свари, или растворимый. Из холодильника что-нибудь достань, это неважно. Главное – ты старался приготовить завтрак, то есть сделать даме приятное. Потом вы едете за цветами, как договорились, и ты не отставай. И вот там Наташа «совершенно случайно» испачкает Лизе одежду. Лиза в испачканной одежде никуда не поедет, она вернется домой переодеться. А ты напросись в туалет и кофе попить.
Переодевается Лиза полностью, может еще и душ примет, этот факт всем известен. Ты разводишь растворимый кофе и выливаешь на себя, как будто облился. Снимаешь с себя все выше пояса. Даешь ей несколько минут… на всякий случай, и заходишь. Никакого крючка в ванной нет. Она же одна живет, зачем ей? Ну, а дальше – она голенькая, ты тоже… наполовину… природа, она мудрая… Поцелуйчики, и все такое… Но не затягивай, пока не опомнилась – на рученьки и в кроватку.
– А дальше то что? – уточнил Борис, ему показалось, что план закончился, но об этом забыли сказать.
– Юра, плакать хочется! Лизка, зараза, такого парня испортила. Про основной инстинкт забыл мужик! – Наташа закрыла лицо рукой.
– Ну, «это» я помню, – засмеялся Борис.
– План идеальный. – Подвел итог Юра. – Самое главное – сегодня больше нежности, романтики, взгляды. Очень тонкий, совершенно незаметный флирт. Под каким-нибудь пристойным «соусом» попробуй уговорить, чтобы она тебя поцеловала. Даже не представляешь, как она целуется! Скажи, Наташа? Она завтра должна, что-нибудь вспомнить и воспламениться. Импровизируй.
Борис отвел взгляд, глядя в сторону, где в темноте угадывались очертания клёна. Ветер слабо раскачивал его голые еще ветви, как будто природа тоже подслушивала заговор.
– Юра, ты заметил, что Лиза в последнее время странная? Нас избегала всю неделю. Даже к родителям не заходила, ни на минутку. Бледненькая, грустная. Похоже, что влюбилась. Переживает, – предположила Наташа.
– Может работы много – устала, – усомнился Борис.
– Боря, от работы из Лизы адреналин прет. До тех пор, пока Лиза «устанет», три коня сдохнут. Точно – влюбилась. – Авторитетно подтвердил Юра.
– И, помни, – ты всегда должен быть хоть на полшага впереди. Не позволяй ей владеть ситуацией, как только выпустишь контроль из рук – все пропало. Без записи на свидание не попадешь. Это же Лиза! – Наставляла Наташа.
– Господи! Как можно контролировать Лизу? Это вообще реально? – с тревогой произнёс Борис.
– Дергай за ниточки. Узнай, за какую – что привязано. Найди слабые места. Знаешь притчу «о пауке и мухе»? Будь пауком, ты должен поймать ее в паутину. А потом обматывай, привязывай её к паутине. Клещами вытаскивай из нее всякие обещания, торгуйся. Ты должен «зарубить» у неё на носу, что вы равноправно владеете ситуацией. Хорошо изучи квартиру.
– Какие обещания? Вы же сказали кольцо не доставать!
– Не кольцо. Придумаешь в процессе, что тебе от нее нужно. Все идем. Пора вам осуществлять план. Борис, ты должен знать – счастливых случаев не бывает. Счастливый случай, это результат четко разработанного плана и виртуозного его исполнения. А мы – команда профессионалов! У нас вся надежда на тебя, Борис. Может нам повезет, и ты освободишь нас от ига Елизаветы Наиумнейшей.
Борис слушал, не перебивая, внутренне напрягаясь: чем дальше разворачивался план, тем яснее понимал скольких опасностей ему придется избежать. Но отступать он не собирался – ни сейчас, ни в будущем.
Все трое стояли в полумраке у крыльца. Борис вдохнул полной грудью – смесь влажного воздуха, чьих-то духов и запахов степи кружила голову. Всё казалось одновременно нереальным и предельно серьёзным. Ночь начиналась.
Глава 5. Пирог и тайны
Сквозь окна лился приглушенный свет вечернего города, в холле отеля пахло свежестью, слышался негромкий разговор. Когда Лиза с Борисом шли к рецепшн, увидели его чемодан, который сиротливо так и стоял, где его оставили.
– Он словно дожидался нас, – пробормотал Борис с кривой улыбкой. – Верный, как собака, всё на том же месте.
Борис протянул паспорт. Менеджер порылась в компьютере, спросила, когда бронировали номер, а потом объявила:
– Мне очень жаль, но ваш номер уже сдали. Это было не в мою смену, я даже не знаю, как это случилось. Для Лизы, реплика менеджера прозвучала резко, как удар.
– Гостиница большая, есть какой-то другой номер, – вмешалась Лиза. Борис за спиной Лизы развёл руками, словно моля о пощаде – не вселяй, прошу!
– Да что вы! Предпраздничные дни, все еще до обеда занято. – Она вопросительно посмотрела на Бориса, кокетливо улыбнулась и предложила:
– Вы подождите на диване в холле, я что-нибудь придумаю. Нельзя же такого мужчину оставлять в безвыходном положении. Придумаю.
Многозначительно улыбнулась еще раз Борису, поправила прядь волос.
Лиза почувствовала нечто похожее на ревность, но тут же отмахнулась: – «Глупость, не обращай внимания.»
Борис взял Лизу под руку и отвел в холл:
– Лиза, забери меня к себе, пожалуйста. Я буду вести себя как джентльмен. Клянусь. Не ночевать же мне здесь на диване. Пожалуйста.
Она смотрела в глаза Борису, они были полны надежды – не игрой, не флиртом, а чистой мольбой. Что-то внутри дрогнуло. Борис смотрел в её глаза с виноватой искоркой – словно школьник, застигнутый за шалостью. В его голосе звучало почти детское отчаяние. Лиза встретила этот взгляд – карие глаза, в которых плясал страх быть отвергнутым, а за ним – кое-что большее. Она вздохнула, и в этот вздох втиснулось всё: сомнение, усталость, сочувствие.
Лиза пошла снова к менеджеру, а Борис знаками показывал, что его не нужно заселять в гостиницу. Менеджер, улыбалась Лизе, извинялась, но сделать ничего не могла, номеров свободных нет.
– Хорошо, бери свой чемодан. – Сдалась Лиза и пошла к выходу.
«Ух! Пока все по плану», – ликовал в душе Борис, бодро догоняя Лизу.
Квартира Лизы дышала сдержанной загадочностью: в воздухе витал лёгкий аромат жасмина и ванили, вещи располагались строго и аккуратно, отражая её характер. Здесь ничего не говорило о женском уюте – подушки без кисточек, пледы, книги стопками на подоконниках. Просто, аскетично, стерильно. Борису стало неловко ставить свой чемодан на светлый ковер.
Борис слушал, но не столько слова – сколько тембр её голоса, её движения, как она поставила сумку в прихожей, прошлась босиком по полу. Его взгляд жадно цеплялся за каждую деталь, словно голодный тянется к запаху свежего хлеба.
– Раздевайся, тапки найдешь в обувнице, но пол теплый. – Голос у Лизы был деловым, почти холодным, но ему хотелось ощутить заботу.
– Проходи сюда, – позвала Лиза его в комнату
– Спать будешь здесь… дома очень тепло, переоденься во что-то полегче. В шкафу есть место и свободные вешалки, можешь воспользоваться.
Лиза переоделась и пришла в комнату, предназначенную для Бориса.
– Мне нужно немного поработать. Включай телевизор, займи себя чем-нибудь.
– Можно квартиру посмотреть?
– Да, конечно. Не стесняйся. – Лиза включила компьютер.
Предвкушение вечера наедине с Лизой радостью заливало мысли Бориса, как соблазн – простой, чарующий, как и она сама. Борис пошел осмотреться в квартире. В ванной – ни крючка на двери, ни задвижки. В спальне Лизы, он решил полюбопытствовать обнаружатся ли в шкафу с бельем предметы мужской одежды. Ничего такого! Пространство было будто святилищем – аккуратно сложенное, интимное. Каждый квадрат ящичка как витрина чувств, как осколок её будней. Он протянул руку, но на полпути одернул себя. Если бы она застала его – это был бы конец. Но чертовски трудно было отвести взгляд… Он чувствовал себя шпионом, крадущимся по вражеской территории. Интерес к шкафам Лизы боролся со страхом быть пойманным. Ящички с бельём – как экспонаты музея сокровищ: дразнящие, недосягаемые.
Отправился в кухню, осмотрел холодильник, достал варенье. В шкафчике нашлись хлебцы. Намазал хлебец вареньем и решил угостить Лизу, с тем и отправился к ней. Оперся на спинку стула, заглядывая сбоку, то в монитор, то в ее лицо.
– Хочешь? – Он протянул ей хлебец с вареньем, как будто это был не просто перекус, а приглашение в собственный, неуклюжий, но искренний мир. Лиза мельком взглянула на него – и в её глазах мелькнула тень улыбки, которую она тут же спрятала за отстранённым тоном.
– Если ты голоден, в холодильнике есть еда. Наташа передала салаты, ребрышки, – не отвлекаясь от монитора, ответила она.
– Попозже, я точно проголодаюсь. Слушай, а ты умеешь пирог печь?
– Пирог и не надо уметь печь. Все смешал и засунул в духовку.
– Давай испечем пирог. Готовка – лучший способ разрядить обстановку, – хитро улыбаясь предложил Борис, а про себя добавил: «или замаскировать бурю внутри.»
– Только ты будешь печь. Я не люблю готовить. И в эту комнату еду заносить нельзя.
– Это комната дочери?
– Да. – Голос Лизы смягчился, в нем было что-то тёплое, незнакомое. Борис уловил – сюда не входи не только ногами, но и сердцем.
– Когда дочь приезжает, здесь преображается все. Она любит перемены по настроению. Если хочешь выпить, поищи в кухне. В холодильнике стоят давно открытые бутылки, их не трогай вино уже стало уксусом.
– А тебе что налить?
– Сейчас закончу и подумаю.
Борис нашел вино и снова пошел к Лизе
– Сюда не входить, – остановила Лиза его на пороге, – Ну, вот все.
Она завершила работу:
– Будем печь пирог? – спросила, зная ответ.
На кухне надела Борису поварской колпак и фартук, затем полезла в стол и стала доставать посуду, продукты. И Борис вдруг увидел её со спины. «В интернете девушки выкладывают селфи своих накачанных ягодиц, я и не подозревал, что и Лиза прокачала себя местами. Как же ловко она прячет под одеждой эту „бразильскую“ красоту… а с виду хрупкая.»
Он просто не мог не смотреть. В этом было нечто завораживающее, искреннее, человеческое – желание восхищаться. Но она обернулась, и стало ясно: перебор.
Лиза заметила «что» разглядывает Борис:
– Немедленно соскреби свои глаза с моей задницы! – строго бросила Лиза, но в уголках губ уже дрогнула усмешка.
Но Борис уже обнаружил, что и на лицевой стороне тела открывается прекрасный вид на парочку холмов под маечкой. «А у Брагина вся эта роскошь прямо перед носом лежала. Не маечкой прикрытая, а в топике на бретельках. И правда, как ухитряется маскировать?»
– Я кому сказала – убери глаза!
– Не получается! Прилипли! Я же не виноват, что у тебя достопримечательности растут с двух сторон!
– А у других женщин все пучком растет, и под пяткой? Не получается – прикрой руками.
– Точно! – обрадовался Борис и, выставив обе руки с растопыренными пальцами, двинулся к Лизе.
– Ты куда прешься? У меня в руках сковорода, прямо сейчас и «опечатаю». Глаза прикрой. – Её голос был строг, губа прикушена, чтобы скрыть усмешку. Она не сводила с него взгляда – и Борис вдруг понял, что в этой игре он не хищник, а загнанный зверёк. Он попятился, вскинув руки в жесте шуточной капитуляции, словно признавал её победу, но внутри дрожал от всплеска адреналина – и чего-то более глубокого: желания быть рядом, несмотря ни на что.
Он зажмурился, как мальчишка, и, прикрыв лицо ладонями, осторожно выглянул между пальцев. Лиза хмыкнула и отвернулась. В эту долю секунды между ними повисла легкая нотка юмора – как в тех моментах, когда на секунду забываешь, что чужие. Инцидент был исчерпан, и Лиза начала руководить приготовлением пирога.
– Я последний раз видел, как дома пирог готовят почти двадцать лет назад. Мама приготовила пирог к ужину, а утром они уехали и через три дня с отцом погибли. – Голос Бориса дрогнул, и он, будто отряхиваясь от тяжелого воспоминания, перевёл взгляд в сторону. На секунду он замер, словно вновь оказался в той кухне двадцатилетней давности.
Лиза не стала перебивать – лишь кивнула, позволив тишине укрыть его признание лёгким покрывалом уважения.
– Соболезную.
– Мы остались втроем. У меня сестры – близняшки на шесть лет моложе. Я уговорил соседку, чтобы над нами опеку оформила. Она и так за нами присматривала, когда родители уезжали. Позже отправил сестер в Англию учиться. Лидия Алексеевна поехала с ними, потом приболела и умерла внезапно. Сейчас Виктория в Англии замужем, дети есть, а Вероника вышла замуж и живет в Австралии, тоже двое детишек. А еще я был женат.
– А как же иначе. Сколько раз женился? – Лиза старалась быть вежливой.
– Один раз. Зачем женился так и не понял.
– А зачем развелся? – усмехнулась Лиза.
– Она сбежала с любовником, – сообщил Борис. Уголок губ его дрогнул в усмешке. Было ясно: воспоминание задело.
– Не верю. – Лиза улыбнулась, но в её взгляде мелькнула искра сочувствия. – Врешь! – сказала она больше для того, чтобы разрядить напряжение.
– Правда, – заверил Борис.
– А зачем тетку обманул, что – не женат? – Лиза поддерживала беседу, стараясь быть радушной хозяйкой.
– Разведен давно… Вообще-то Лариса сама предложила пожениться, а я согласился. Ну, так про любовника… Они оба наркоманы были. Я устроил Ларису в клинику на лечение и реабилитацию, практически несколько лет там провела с перерывами. Появилась за разводом. Тогда и узнал, что она уже давно ушла к другому мужчине и собирается замуж. Я думал – мы просто не встречаемся дома, – он говорил быстро, не глядя на Лизу, будто боялся, что в её глазах отразится его собственный стыд. Пальцы его бессознательно комкали кухонное полотенце. Глаза стали задумчивыми, но голос держался.
Лиза ничего не комментировала, только наблюдала – её лицо оставалось спокойным, но глаза смотрели внимательнее, чем обычно. Она чувствовала: сейчас не время перебивать.
– Невеселая история моего брака. – Усмехнулся Борис.
– Здоровые семейные отношения – избегать встреч в собственном доме, – рассмеялась Лиза.
– Чтобы о таких «семейных отношениях» иметь представление, нужно пожить с наркоманкой. Я прикладывал немалые усилия, чтоб не попадаться ей на глаза.
– Да, у меня нет опыта общения с наркоманами.
– Так вот. Пришла, попросила, чтобы я купил им квартиру. Не хотел этим заниматься, дал денег. Этим, наверное, их и прикончил. Хватило на год… Он сразу умер от «передозы», а Ларису откачали, почти месяц жила, потом органы начали отказывать. Позвонила, просила приехать. Зря поехал. Такое гадкое чувство было, будто я их смерти способствовал. – Борис потёр лицо ладонью, как будто хотел стереть чужие судьбы со своей кожи. В голосе звенела усталость – давняя, незажившая. От нахлынувших воспоминаний, Борис приостановил замешивание теста, что не ускользнуло от взгляда Лизы.
– Таким людям помочь невозможно… – тихо сказала Лиза, почти шёпотом. Эта фраза прозвучала как отпущение – и как приговор.
– А у тебя какие секреты? Рассказывай. – Борис решил сместить фокус беседы на Лизу.
– Так мы тайнами делимся? – удивилась Лиза.
– Конечно. Давай, колись.
– Нет у меня тайн. – Попыталась увильнуть от скользкого разговора Лиза.
– Так не бывает. Твоя очередь, рассказывай, – настаивал Борис.
– Есть один секрет. Я аутист, точнее – сван, – произнесла Лиза прямо, без тени смущения. Ни жалости, ни просьбы к пониманию. Только факт. Сила в уязвимости.
Борис напрягся, но не отшатнулся – наоборот, посмотрел на нее внимательнее. Он вдруг почувствовал, что эта женщина несёт в себе нечто большее, чем просто тайну:
– Человек дождя? Не похожа ты на аутиста. – Не вполне поверил Борис.
– Я всю свою жизнь работаю над адаптацией среди людей. Раз уж ты вспомнил про человека дождя, я тебе кое-что покажу.
Лиза взяла чашу, поставила на стол. Дала Борису несколько коробочек спичек и зубочисток.
– Высыпай в миску несколько разных пачек, я не буду смотреть. Приноси в ванну.
Борис пришел в ванну.
– Становись сюда, – велела Лиза, сама отошла и скомандовала, – высыпай в ванну.
Борис высыпал, сухой шелест спичек и тонкий звон зубочисток – как дождь по акрилу.
– Собирай в чашу и считай, их 202 штуки, – сказала Лиза и вышла из ванной.
Борис невольно затаил дыхание, а когда Лиза с абсолютным спокойствием назвала точное число, у него пробежал холодок по спине. Это было… сверхъестественно. Или просто прекрасно.
В кухне, он поставил чашу на стол:
– Точно, 202. Как ты это делаешь?
– Как аутист.
– Аутисты, испытывают проблемы с коммуникацией, у тебя их нет. – Борис пытался понять Лизу и вывести на искренний разговор.
– Как скажешь, – обронила Лиза, пожав плечами.
– Во сколько ты научилась читать? – Открылась новая тема, и Борис не упускал возможность узнать больше о ней.
– Читать и писать научилась примерно к полутора годам.
– А как твои родители догадались учить тебя? – Наводящие вопросы находились быстро.
– Родители были в счастливом неведении. Сама научилась. Сестра читала мне детские книжечки, этого хватило. В три года маме понадобился рецепт из кулинарной книги, а книгу отдала подруге. Я ей написала рецепт. Тогда они и узнали, что я и разговаривать умею, и читать, и писать. Все сразу. – Она говорила без пафоса, но с такой ясной искренностью, что Борису казалось: он заглядывает в давно запертый альбом её жизни. Он вдруг представил эту девочку – серьёзную, молчаливую, с книгой в руках и глазами, которые видят больше, чем положено детям их возраста.
– Как родители восприняли?
– Папа вполне позитивно. Наташа решила стать психиатром и вылечить меня, хотя лечить то нечего. А мама до сих пор в шоке. – Лиза вздохнула.
– Трудное, наверное, у тебя было детство.
– У меня не было детства в привычном понимании. – Её голос стал немного тише, как если бы слова проходили сквозь фильтр болезненных воспоминаний. Это была исповедь, которую Лиза не собиралась произносить, но вышло само собой, как на духу.
Борис слушал молча. Он вдруг понял, почему она кажется взрослой не по годам. Не по паспорту – по складу ума.
– Как это?
– Представь, трехлетнего ребенка с умственным развитием и образованием четырнадцатилетнего. Жизненного опыта и соответствующих такому возрасту навыков нет. Общаются с ним на уровне «идет коза рогатая». Думаешь, хочется этому «подростку» общаться на таком уровне со взрослыми, или играть с нормальными трехлетками? Друзей сверстников просто быть не может. В пять лет я уже Наташу готовила по химии и биологии в медицинский. Когда мне было восемь, она училась в медицинском на втором курсе, я всю их группу натаскивала перед экзаменами.