Альманах «Российский колокол» №3 2024

- -
- 100%
- +
– Ой, мамочки! Война! – вслух произнесла Агапея, прикрыв ротик вспотевшей ладошкой.
Канонада не утихала, а разрывы снарядов стали только сильнее и чаще. Инстинктивно положив в пакет домашнюю аптечку, набрав воды из-под крана в пустую баклажку, она стала искать среди одежды что-то попроще и одновременно потеплее. Наконец облачившись в «аляску», джинсы и зимние кроссовки, прихватив пакет, Агапея выбежала на улицу, где уже начал собираться народ из других подъездов её девятиэтажки. Кто-то принёс ключи от подвала, и люди дружно поспешили за неким «ключником».
Это не было бомбоубежищем в буквальном смысле слова. Просто подвал без удобств. Хорошо, что сухой, и хорошо, что с парой лампочек. Нашлись предусмотрительные жильцы, взявшие с собой раскладные стульчики. У кого-то в руках оказался термос. Сквозь затхлость Агапея услышала запах копчёной колбасы. Она вспомнила, что не ела со вчерашнего полудня, но пока ей оставалось только наблюдать, как толстопузый лысый старичок с пятого этажа аппетитно пытался пережёвывать почти беззубым ртом кусочки сервелата и сыра, разложенные на крошащемся куске хлеба. Он жевал только то, что попадало между одним верхним и двумя нижними оставшимися зубами. Всё остальное благополучно вываливалось изо рта и крошилось прямо на бетонный пол. Агапее стало смешно, и она действительно чуть не прыснула от подкатившего хохота, если бы не внезапный и очень близкий грохот от разрыва приземлившегося снаряда. Он быстро вернул девушку и сотоварищей по надвигающемуся несчастью в состояние клинча.
Утром в городе началась паника…
⁂Дыхание войны, сковавшее кошмарным смятением улицы, кварталы, парки и скверы города, одновременно парализовало и ввергло в депрессивное отчаяние абсолютное большинство горожан, которые уже не знали, кого и чего больше бояться. С одной стороны, многие понимали, что разбуженный «русский медведь» достаточно скоро обложит город, с другой – все видели, как активно «азовцы» и регулярные части Вооружённых сил Украины превращали верхние этажи многоэтажек, здания школ и детских садов в укрепления и огневые точки. На крышах домов устанавливались зенитные орудия, миномёты, устраивались снайперские лёжки. Во дворах занимали позиции ракетные системы залпового огня «Град».
Начался тотальный «чёс» всех таксистов как потенциальных пособников ополчения ДНР, хорошо знающих город и способных стать прекрасными корректировщиками для русской артиллерии. По Мариуполю быстро распространились слухи о расстрелах сочувствующих России и Донецкой Республике прямо среди бела дня на улицах города. В частных секторах с более-менее богатыми хозяйствами отдельные подразделения «Азова» развернули беспардонную кампанию по ограблению населения. На улицах, в магазинах и в самих отделениях банков за первые два дня с начала боевых действий не осталось ни одного банкомата. Их просто вырывали тросами тягачей и разбивали на месте кувалдами ради обладания содержимым. Прокатилась волна зачисток ювелирных салонов и дорогих бутиков. Молодым женщинам и девушкам никто не советовал вообще показываться за пределами своих подъездов, калиток или подвалов. Изнасилование прямо в проезжающем военном внедорожнике стало делом обыденным и заурядным.
Вакханалия сатаны приобрела ещё более жуткий и устрашающий облик, когда нацисты приступили к массовому отлову мужчин призывного возраста где попало. Вот тебе форма, автомат, пара магазинов – и вперёд, на защиту города.
Не хочешь? На тебе пулю в лоб!
Не можешь? Подыхать под снарядами много ума не надо!
Боишься? Смотри пункт первый!
Гражданская администрация с первого дня объявила об эвакуации мирных жителей в сторону материковой Украины, однако тут же стало известно, что нацбатовцы заблокировали все возможные выезды и начали открывать огонь по отъезжающим. Люди возвращались в подвалы и убежища, обречённо понимая, что выжить до конца боёв суждено будет немногим заложникам.
В укрытиях люди стали устраивать быт, занося какую-то мебель, посуду, одеяла, матрасы и подушки. Устанавливали электроплиты для приготовления пищи, а когда электричества не стало, приступили к устройству простейших печек, где можно развести костерок. Соседи больших многоэтажек, до этого не знавшие никого не только из ближнего подъезда, но и с одной площадки, знакомились в условиях наступившего безумия и краха, сколачивались в группы друзей по несчастью. В одиночку теперь выжить было невозможно, и люди это поняли почти сразу. Беда сближает, и часто такое единение оказывается гораздо теснее и откровеннее, нежели родственные узы.
Дети… Кто не встречался с ситуацией, когда в тесном вагоне поезда начинает капризничать ребёнок, разрывая ночную тишину истеричным плачем? А теперь представьте себе, что таких детей на двадцать квадратных метров убежища сразу пять или десять, и все они один за другим не переставая ревут и даже кричат. Матери прижимают их к груди, пытаясь успокоить и закрыть собой от возможной пули или осколка, а дети в то же время кутают своих плюшевых мишек и наряженных куколок, защищая уже их от неминуемых «ранений» в случае обстрела. У ребятишек, переживших бомбёжки, детство счастливым уже не назовёшь, и взрослеют они быстрее… Если посчастливится выжить…
Валерий Бутов

Бутов Валерий Григорьевич родился 29 сентября 1940 года в селе Песчаное Павлодарской области. Окончил Пермское военное авиационно-техническое училище. Участник Карибского кризиса 1962 года. Воин-интернационалист.
В 1964 году по состоянию здоровья был демобилизован из рядов Советской армии. Жил в Минске и Павлодаре, работал токарем и мастером на производстве. С 1968-го служил в подразделениях УВД Павлодарского облисполкома. В 1981 году окончил юридический факультет КазГу. В 1988-м по состоянию здоровья и в связи с выслугой лет уволен в запас. Работал собкором газеты «Целинная магистраль». В 1997 году переехал в Балахну Нижегородской области, где работал главным редактором городского и районного радиовещания. С 2007 года живёт в селе Бессоновка Пензенской области.
Член Союза журналистов и Союза писателей России. Активно участвует в ветеранском движении области и РФ.
Чёрт из табакерки
(почти фантастический рассказ)
– Ну что… Иванов Пётр Сидорович, болит голова? Болит, родимая, болит головушка. Да и внутрях муторно… До гробовой заначки добрался – до-жил-ся… – Человек, тяжело опершийся руками о стену, с трудом поднял голову и долгим мутным взглядом посмотрел в зеркало на своё невзрачное лицо. – Физия обыкновенная, спитая… – наконец медленно, с горечью вымолвил он. – Как всё обыкновенно, до… тошноты.
Вот уже третий год он жил в этом дедовском доме один по причине… Пётр Сидорович пошарил под диваном, надеясь найти там какую-нибудь, вдруг случайно закатившуюся туда бутылку, и закашлялся от пересохшего и горящего адским огнём горла. Жгло в желудке и ниже…
Адский огонь требовал, чтобы его залили. Долго своею дрожащей рукой он не находил в правом дальнем уголке дивана уже самой заветной бутылочки, припрятанной именно на такой вот случай… Пусть из самых дешёвых… Но сколько раз именно эта заначка и именно эта, пусть самая дешёвая, выручала его в такие тяжкие дни безденежья и безнадёги на то, что кто-нибудь вдруг появится и принесёт эту отвратительную, но ох какую живительную влагу…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.