Жизнь после…

– Надо позвонить Кейт, предупредить её. – начиная поддаваться панике, отозвалась Элизабет.

– Я позвоню. – сказал Альфред и с улыбкой посмотрел на внука. – Дорогой, иди собирай вещи, хорошо? Помоги бабушке.

Тимоти согласно закивал и взяв бабушку за руку ушёл внутрь.

– Господи Иисусе! – ахнула дородная афроамериканка, обнимая своего супруга. – Что творится?!

Издалека слышались голоса людей повышенных тонов, крики женщин, надрывались сигнализации на машинах и даже были слышны звуки выстрелов.

– Надо позвонить Мэтью, сообщить ему о нас и мы тоже пойдём собираться. – сказал Кёртис и хлопнул друга по плечу. – Встретимся на улице.

Оставшись в одиночестве на заднем дворике, Альфред Фаррел попытался набрать номер своей дочери, но спокойный женский голос по ту сторону мобильного, сообщил что абонент не доступен в данный момент. Выругавшись, старик быстро заковылял в дом. Через полчаса, каждый член семьи держал в руках по рюкзаку. На узкой улице, длинной колонной выстроились военные грузовики и автобусы для перевозки пассажиров, а в начале и конце процессии стояли армейские внедорожники с пулеметами на крыше. Тимоти МакКолин, крепко ухватившись за рюкзак, прятался за своим дедом, выглядывая из-за его ноги на солдата, что стоял перед ними. Мальчик дрожал, был напуган и лишь тёплая рука дедушки на его плече вселяла уверенность и безопасность. От злости мальчик сжимал губы и сверлил взглядом солдата перед ним, за то, что из-за него плакала его бабушка. Тимми не понимал, чем солдат мог обидеть бабушку Лиз, однако ненавидел его за наличие сего факта.

– Прошу, привезите ко мне мою дочь и внучку. – рыдая, молила Элизабет, дергая солдата перед собой за рукав.

– Мэм, советую успокоиться. Если ваша дочь и внучка живы, их эвакуируют так же как и всех. – ответил солдат безэмоционально.

– Куда вы нас повезёте? – спросил Альфред слегка дрожащим голосом.

– В Блю Крик, около Солт Лейка. – ответил солдат. – Там организован лагерь для выживших. Там вы будете в безопасности. Так, парни, всем готовится. Выдвигаемся. – отдал он приказ своим и строевым бегом направился к началу колонны. Стоунсы и Фаррелы переглянулись между собой, кивнули и не хотя двинулись в сторону ближайшего автобуса. До Юты путь не близкий, и как надеялся Альфред – безопасный.

Через минут пятнадцать колонна тронулась. Фаррелов и Стоунсов расположили в третьем автобусе, вместе с другими незнакомыми им людьми. Кто-то молился, воздев руки к небу, кто-то тихо плакал, прижав к носу платок. Тимми сидел между бабушкой и дедушкой хлопая глазами и глядя в окно. Автобус слегка замедлился, проезжая жилой сектор города, ибо впереди послышались вопли людей, которым скорее всего не хватило места для эвакуации. Тимоти и остальные пассажиры приподнялись с мест, чтобы посмотреть что происходит.

– Прошу вас не вставать. – строго сказал солдат, расхаживающий между сидениями.

Транспорт, заревев, снова начал набирать скорость, так как военные разделили толпу на две стороны, по обочинам. Проехав опорный пункт, автобус набрал полную скорость и спустя мгновение послышались многочисленные хлопки и трески. Звуки выстрелов. Тимми встал на колени, оборачиваясь, посмотрел на улицу, через заднее стекло. Военные открыли плотный огонь по толпе… по обычным людям. Альфред был ошарашен, Элизабет закрыла ладонями лицо, а расширенные зрачки Тимоти с дрожью отражали отблески выстрелов.

– За что вы так с ними? – в позыве плача спросила одна женщина, сидящая впереди них.

– Они инфицированы. Приказано ликвидировать. – ответил солдат равнодушно и зашагал в сторону водителя.

– Среди них могли быть моя дочь и внучка… – просипела Элизабет и сжала в объятиях своего внука.

Военный ничего не ответил, лишь подошва его сапог отзывалась эхом в ушах Тимоти. Неужели его маму и сестру застрелили в той толпе? Они заболели? Почему нельзя их просто вылечить? В детской голове было много вопросов, но ответы на них никто давать не хотел.

– Папа, где же ты… – прошептал он тихо, начиная всхлипывать.

Девушка проснулась, кажется, уже привычно за последние дни, раньше остальных. Умылась, с удовольствием расчесала волосы, стянула их в хвост на затылке. Цель столь раннего подъема была банальна – завтрак. На днях Айрин мастерила ловушки, простейшие, конечно, так как учил Бирн в походах. Знал бы отец, как его уроки будут актуальны в будущем дочери, наверняка организовал бы ей продвинутый курс "выживальщика". Мист подхватила лук, колчан, нож и отправилась по местам расставленных силков. Не хитрые приспособления, представляющие собой подобие корзинки, которую следовало опереть на палочку, внутрь положить чего-нибудь привлекательного для мелких зверьков и ждать. Девушка оставила их заряженными ещё вчера днем, снабдив сочной черникой.

И вот, сегодня, в паре из четырёх оказался заяц и ёж. Последнего, конечно, Айрин отпустила. Есть в нем нечего, пусть живёт. Зайцу повезло меньше – свернутая, с лёгким писком, шея быстро умертвила жертву. Единственный заяц – ничтожно мал на троих взрослых людей, один из которых выдающийся здоровяк, поэтому Мист решила поискать что-нибудь ещё. Склоны горы, с восточной стороны, были покрыты хвойником. По утру под кронами сосен, кедров и лиственниц, образовывалась лёгкая дымка от испарений земли, а значит тут было достаточно влажно. Длинный прутик легко справлялся с задачей разгребания мульчи из прошлогодних иголок, а под ней можно было разглядеть белые шапочки диких шампиньонов. На боку трухлявого пенька, попалась отличная гроздь волнистых, ярких лисичек. А в поредевшем подлеске, у берега пруда с небольшим водопадом, О'Конелл повезло заметить гнездо тетерева. Шесть яиц, грибы и заяц – в принципе, не плохой улов, за короткие полтора часа после рассвета.

По возвращении в лагерь, девушка вспомнила о том, что яичница не то блюдо, которое ей удаётся приготовить нормально, но, видимо, учиться никогда не поздно. Уильям постарался организовать для готовки отдельное место. Тот самый стол со столешницей от мясницкого, гриль и ещё походная плитка Айрин. Когда они с Симоном впопыхах уезжали из Комптона, походная экипировка, свалившаяся с полки в чулане, нынче воспринималась девушкой не меньше, чем манна небесная. А заветы и уроки отца, точно святой грааль. Во истину – никогда не знаешь, какие знания и умения пригодятся в жизни, поэтому лучше ничего не упускать из виду.

Остаток вечера Уилл сидел за верстаком, не обращая внимания на происходящее вокруг. Его снова очень волновало то, что когда-нибудь может закончиться, а именно: боеприпасы и компоненты к ним. Так почему бы не собрать то, что стреляет из, по сути, хлама? Когда-то, в детстве, у него была пневматическая винтовка на сжатом воздухе. Любил МакКензи из неё стрелять по банкам и однажды даже в енота, что в их мусоре копался, попал. Правда, когда ему стукнуло шестнадцать лет, он продал эту винтовку, чтобы докупить необходимые запчасти, для чёрт его помнит чего. Но недавно, роясь в мешках с хламом он нашёл небольшой насос от велосипеда. Вот ему и пришла в голову замечательная идея сделать подобное оружие. Он долго думал над тем, что будет представлять из себя ложе винтовки и пришел к выводу, что когда-нибудь он его из какой-нибудь дощечки вырежет, а пока он сидел и корпел над ствольной коробкой. Она представляла собой довольно простую систему из нескольких латунных труб, переходников и клапанов. Элементарная, но при этом надёжная конструкция. Старая добрая резьба уж точно не подведёт. Ствол будущей винтовки же он хотел сделать из небольшой в диаметре трубки, которой в наличии у него не было. Труба газового поршня от подъёмного крана на той самой АТП точно должна была подойти. Собственно, она то и интересовала парня, помимо еще одной, очень личной вещи.

Уилл любил иногда засидеться до утренних петухов. И вообще его жизнь изменилась радикально за несколько суток. Девица то была с характером, а Уилл был абсолютным пофигистом. Однако нет худа без добра, она и готовить сносно умела, и даже вкусностями всякими угощала. Постирала его одежду, что в последний раз на его памяти делала только Сара. И не забыла пожелать доброй ночи. Может ему бы стоило быть чуточку отзывчивее? И хотя бы спросить ее имя? Покуда в его голове крутились подобные вопросы, Уильяма чуть не застал врасплох рассвет, тогда он наконец смог отключиться.

Часто, как сейчас, за сосредоточенным выковыриванием скорлупы из болтуньи, Айрин думала о том, почему удалось выжить и не заразиться лишь небольшому проценту людей. Большая часть из которых преступники, либо, напротив – законники, остальные те, кто не пренебрегал развитием себя как физически, так и морально. Ответ, казалось, лежал на поверхности. Все они, так или иначе, были за чертой комфортной жизни. У каждого в навыках был приоритет – или ты или тебя. Даже вполне мирные люди, сами себе создавали такие условия, в которых они неизбежно противостояли чему-то, преодолевали себя, боролись. Большинство же жителей Соединенных Штатов, живущих американской мечтой и верой в превосходство их нации, просто плыли по течению, поглощая все блага современной цивилизации с большим удовольствием, слепо веря в правительство, в полицию, в собственную безопасность. Имея целью жизни, единственную, навязанную извне, но принятую за основу для многих поколений, схему существования: школа, колледж, университет, стабильная работа, семья, большой дом, машина и отдых на Гавайях или в Мексике раз в год. Идеальное течение жизни. Некогда и Айрин была такой, жила этими убеждениями, пока в их замечательной семье не случилась тяжелая болезнь отца и пристрастие Ниссы к наркотикам. О'Конелл, как бы не умоляли родители, бросила свою престижную работу в крупной научной компании, не просидев на месте помощника главного биолога и года. Не ясно было, что тогда больше оплакивали родители – загубленную жизнь младшей дочери или несостоявшуюся карьеру старшей. Но, Айрин, была тверда в своём решении и полностью отдала себя спасению отца и Ниссы. С проблесками "трезвости" сестры ей даже казалось, что что-то из этого получится. С самого детства, Нисса, как хвостик Айрин, была рядом и её мнение было важно для девочки, она делилась с ней самым сокровенным, искала её поддержки, потому то родителям и было трудно найти подход к юной наркоманке. Но в какой-то момент, окрыленная надеждой на полное выздоровление сестры и победу над раком отца, Айрин, как это всегда и бывает, упала с облаков мечтаний, прямо на твёрдую землю. И её жизнь, резко и болезненно, была травмирована иной стороной бытия – реальностью. Как после наркоза, человек возвращается из сладостного забытья, так и Айрин О'Конелл – очнулась. Точка невозврата была пройдена и девушка просто смирилась, постепенно меняясь и внутренне, ломая свои принципы и убеждения, будто разделила себя на "до" и "после". Скорее всего, навсегда закрыв прежнюю Айр в глубинах подсознания.

Утро его было довольно муторным. Его разбудила блондинка, которая, кажется, только вернулась из леса, шумом внизу, во дворе. И не лень ей ходить туда каждое утро? Здоровяк какое-то время вертелся на раскладушке, но сон всё не шёл, потому можно было бы и встать. Поставив чайник на буржуйку, он скинул с себя вещи и быстро ополоснуться в душе. Горячая вода пока была, так что грех было ей не воспользоваться. Далее его ждала кружка крепкого, черного кофе и сигарета, выкурить которую он спустился во двор. В общем не утро, а сказка.

– Доброе утро, Уилл. – без всякой язвительности сказала Айрин, приметив байкера, – Поможешь донести? – кивнув на готовый, не самый шикарный, но всё же завтрак, спросила девушка. Строго говоря, она не думала, что парень откажет, в конце концов он чуть привык к их совместному существованию, хоть и не знал до сих пор имени девушки, что старалась вносить свою лепту в их быт.

– Да, давай помогу. – ответил он флегматично. Хотя наличие горячего завтрака его обрадовало, виду он не подал, не снимая с лица маски отстраненности от общего блага. Быстро умяв пищу и не слишком спеша заняться делами, он улегся обратно на кушетку, врубил радио. Тёрнер со своими парнями некогда отжала у Карсона радиовышку, потому там, вперемешку с экстренными новостями, по единственной, рабочей станции крутили кантри. Уилл любил кантри. Прямо музыка его души, что он, собственно говоря и не скрывал, активно ею наслаждаясь.

Крошки скорлупы от яиц всё же периодически хрустели на зубах, однако Айрин осталась даже довольна собой, поскольку хотя бы не спалила к чертям болтунью и не довела до состояния угольков жареные грибы. После трапезы, девушка, по обыкновению, осмотрела рану Симона, под кантри из радиоприемника, про себя удивившись, что подобное вещание еще сохранилось. Она хоть и знала примерно человеческую анатомию и азы оказания медицинской помощи, всё же врачом, а тем более хирургом не являлась, посему огнестрельное ранение старика так и осталось в виде округлой дыры на задней поверхности бедра. Затягивалась рана крайне медленно, в силу возраста Линча, отсутствия больничных условий и самого характера увечья. Но зато не гноилась и уже не кровила. У него не было лихорадки, а значит Айрин удалось избежать заражения крови. Симон мог сам вставать, ложиться и без нагрузки на ногу передвигаться, хотя бы до ведра, временно заменяющего туалет. Спускаться и подниматься, чтобы сходить "по-маленькому", по нескольким пролётам лестниц вышки было нереально. И всё это вкупе, очень сильно откладывало их движение к цели в Юте. Указывая на то, что неделей восстановления не обойтись. После завтрака Айрин натянула черную косуху, из толстой кожи, прикрепила на бедро метательные ножи, грустно ухмыльнувшись их сократившемуся количеству. Лук, стрелы, нож сзади на поясе, вообще стали базисом её ежедневного обмундирования. Перешнуровала грубые ботинки, надела черную бейсболку. Легких вариантов огнестрельного оружия у нее не было, а снайперскую винтовку она не планировала использовать по поводу и без, экономя патроны.

– Поехали? – спросила у выхода на лестницу у рыжего здоровяка, окидывая его вопросительным взглядом, – Если ты не передумал, конечно. – добавила она, поскольку ее слегка раздражало его бездействие. Перерыв на любимую музыку был прерван довольно грубо, хотя до сего момента МакКензи считал, что командует здесь он.

– Поехали. – недовольно буркнул, вставая с раскладушки. Ведь утром, вчерашний энтузиазм поехать на АТП поутих. Смурной, он взял с собой только нож, револьвер в кобуре и ключ-трещетку с адаптивной головкой. Хорошая вещь, надёжная, как швейцарские часы. Усевшись за руль байка, Уилл убедился, что девушка сидит надёжно и тронулся с места. Мотоцикл Уильяма был, хоть и не байком знаменитой модели, но точно истинным чоппером. К тому же, Айрин подозревала, что и его он собрал сам, как вероятно и многое другое в своей жизни. Очень полезное умение – делать что-то своими руками, да ещё и так, чтобы оно работало нормально. Невероятно значимое в условиях, которые становились всё более привычными нынче. В принципе, эти двое могли бы стать хорошей командой в перспективе, поскольку были наделены диаметрально противоположными навыками, кои вкупе давали эффективный симбиоз. Однако их характеры были столь же различны, что лед и пламень, так что скорее всего партнерство не увенчалось бы успехом. Уильям, при всем своем нигилизме и равнодушии к окружающим, не преминул проверить насколько удобно и безопасно сидит Айрин позади него. Мелочь, а приятно.

Ехал он не спеша, объезжая особенно подозрительные его глазу места. Можно было срезать, конечно, через туннель "Белл Рок", но там недавно видели толпу фриков, так что соваться туда не было хорошей идеей. “Есть в езде на байке своя притягательность.”– думалось Мист по ходу движения. Совсем другие впечатления, нежели в автомобиле, будь то даже мощный маслкар, коим являлся ее любимый “Dodge Charger”. Ветер, хозяйничающий в твоих волосах, рев мотора, лента шоссе – чувство свободы, пожалуй главное, что отличало езду на байке от комфортабельного авто. Уилл периодически оглядывал обочины и, кажется, старательно выбирал маршрут. Не удивительно, парень знает окрестности куда лучше Айрин.

– Слушай, а как тебя зовут то? – крикнул он, сквозь рев мотора, – Мы живём уже сколько дней вместе, а я не в курсе. – не прошло и года, как здоровяк решил спросить то, на что, казалось, ему уже совершенно плевать – имя девушки, что сидела позади него и жила с ним бок о бок. У Айрин так исказилось от удивления лицо, что ее можно было принять за неудачную восковую копию настоящего человека. Конечно, лучше поздно, чем никогда, однако спросить о ее имени вот так, перекрикивая ревущий двигатель…Этот звук вдохновляет Уильяма на беседы? Не успела в ее голове родиться достойная язвительная шуточка на этот счет, как позади показались несколько байков и пикап. Уилл обернулся, проверить не показалось ли ему то, что увидел в боковое зеркало. Тихо чертыхнулся.

– Готовься, эти гады по нашу душу! – вновь крикнул он, вытаскивая револьвер, – Я не убрал “Молотовы” из кофра. У тебя есть зажигалка?

– Ну откуда у курящей девушки может взяться зажигалка? – громко и очень язвительно усмехнулась Мист, резво снимая со спины лук, понимая, что назвать свое имя может и позже, в более подходящих условиях. Уилл же осознал, насколько несвоевременным, а от того достаточно глупым выглядел его вопрос. Ведь умудрился не обратить внимания не то, что на ее имя изначально, но еще и на факт наличия у нее схожей с ним вредной привычки, при том, что видел собственными глазами это несколько раз. Настолько он отвык от общества и нормального к нему отношения.

Меж тем, девушка оперлась о плечи здоровяка, встала и развернулась лицом в противоположную движению сторону. Лук был разложен загодя, на всякий случай, который собственно и наступил. Она нашла опору на подножках байка, левым коленом упершись в сиденье. Прижав подмышкой оружие, быстро извлекла из левого кофра одну из бутылок с "огненной водичкой", которые Уильям сделал после их встречи на заправке. Ткань весело занялась пламенем. Айрин не имела дел с подобными штуками, однако решила, что ее меткость выручит и в этом случае. Собственно, она не прогадала. Горящий снаряд угодил точно на стык капота и лобового стекла пикапа, идущего в сопровождении нескольких байков. Спустя секунду, машину повело, разливающийся пламенем "коктейль" взял под контроль передок чёрного автомобиля. Ветер лишь усиливал эффект, давая пламени больше энергии. Внезапно Айрин качнуло в сторону, она сбила прицел с наездников и поняла, что МакКензи разворачивает мотоцикл.

– Ты что творишь? – крикнул Уильям, поворачивая голову, – Сядь!

– Стреляю хорошо тут только я, так что будь добр – не указывай мне. – ледяным тоном бросила Мист чуть не в ухо Уиллу, – И какого черта ты разворачиваешься?! Если хочешь, чтобы твоя задница осталась цела, просто гони вперед! – добавила она командным тоном и приготовилась услышать в ответ фыркание, при том ожидая, что Малой всё же не станет артачиться, поскольку логика была на ее стороне.

– Ты, мне кажется, не мама, чтобы указывать, что делать. – огрызнулся он, на сей раз не смолчав. Ну не любил он, когда им командуют вот так откровенно. Еще больше не хотел действовать по плану, который даже не знал. Айрин, понимая, что он задумал самоубийственный бросок на противника, решила действовать еще прямее и грубее, поскольку умирать сегодня, да еще и так глупо, не входило в ее планы. Девушка явно видела, что МакКензи действует наобум и ее, само собой – это не устраивало.

– Какой же ты кретин! – цокнула она на эмоциях, – Я за тебя собственной шкурой рисковать не подписывалась. Хочешь умереть здесь? Так давай я прямо сейчас сделаю дырку в твоей глупой башке.  – бросила она со злой ухмылкой. Он вспомнил, как она приставила ему нож к ребрам и подумал, что тогда она тоже не шутила. Её угрозы звучали вполне убедительно, если еще учесть, как она стреляет и в какой компании он видел ее в том самом баре в Вегасе. Только протрезвев тогда, МакКензи вспомнил мексиканца, который громче всех орал, чтобы она поцеловала Уилла. Айс – человек Волчары. Значит эта девушка, имени которой он так и не узнал, не так-то и проста, как кажется.

– Обычно я не грублю женщинам, но ты стерва. Причем последняя. – отозвался он, не забывая маневрировать, сближаясь почти в лоб с людьми Карсона. – Так и быть, помогу тебе еще раз. – хмыкнул он, выставляя ситуацию так, словно самолично всё переиграл и Айрин тут вовсе ни при чем. На самом деле, просто не хотел признавать ее правоту и сознаваться, что его геройский порыв – был максимально идиотским решением.

– Спасибо за комплимент, ваше сраное величество. – пренебрежительно ухмыльнулась девушка в ответ. Её не задели его оскорбления ни капли, но нужно было, чтобы он делал так, как она говорит, иначе они оба погибнут, причем в самое ближайшее время. Уилл развернул транспорт и стал стремительно увеличивать расстояние между ними и бандитами.

В отличие от метания предметов, стрелять на ходу Айрин умела, были в её практике наемного убийцы всякие случаи. Один из байков вырвался вперёд, объезжая горящую машину.

– Жми на газ! – крикнула она парню, сама же уже целилась в шею или глаз наездника, доставшего из-за пазухи дробовик.

– Размечтался, урод. – прошипела Мист на выдохе и спустила тетиву. Байкер вскинул руки, тем самым упустив руль, тело рухнуло назад, транспортное средство принялось выписывать "змейку", пока наконец не завалилось на бок, угодив прямо под колеса пикапа, по инерции продолжающего движение. Но Айрин видела это только краем глаза, поскольку оставшиеся две цели стремительно сближались, сквозь скрежет металла об асфальт и последующий взрыв бензобака устранненого байка, была слышна отборная брань. Эти трое верзил, молниеносно осознав, что случилось с подельниками, ждать не стали, открыв огонь. Айрин пригнулась к сиденью и ткнула в бочину Уильяма, чтобы сделал то же самое.

– Когда я скажу, резко поворачивай налево! – снова прокричала она, тут же быстро добавив, – Молча, просто сделай! – ситуация была патовая, потому Мист считала, что МакКензи продолжит придерживаться здравого смысла и не испортит прекрасный, построенный в голове план. Уильям хотел бы, конечно, чтобы она прекратила так нагло командовать и попросила повежливее, однако и делать наперекор не собирался, видя боевую эффективность этой блондинки и явную угрозу собственному существованию. Он подавил в себе желание огрызнуться и обозвать ее снова, как ни крути она спасала сейчас и его жизнь тоже, потому просто сосредоточился.

В ее руке оказались сразу две стрелы, что легли на прицел с двух сторон. Подобный трюк она провернула лишь однажды, но тогда он был скорее ради хвастовства, хоть и вышло как планировалось. Сейчас, от него зависели две жизни.

– Давай! – скомандовала Мист байкеру, сама с силой обхватив сиденье коленями, развернула корпус по направлению поворота байка. Доли секунды, скомканный в свисте ветра и реве моторов, звук полёта стрелы. Задний наездник свалился на дорогу, хватаясь за ключицу, пытаясь вынуть стрелу. Тот что за рулём, отчаянно боролся с удержанием мотоцикла, но дробовик из простреленной правой руки, всё же выронил.

– Святоша, убей эту девку! – взвыл он, последнему оставшемуся в строю бандиту, едущему рядом с ним.

– Объезжай их. И добей этого. Не попадешь, я тебя лично убью, ясно? – процедила она сквозь зубы, своего рода железную мотивацию. Она уже успела убедиться насколько Малой “профессионально” управляется с огнестрельным оружием, потому и нервничала, а значит говорила максимально грубо. – А я пока проверю насколько Святоша близок к создателю. – ехидно и громко выговорила Айрин, уже наложив стрелу. Однако, последний байкер, оказался не так прост. Раскусил маневр их поворота и оказался позади них, а не сбоку, как представлялось. Мог ли он знать о скорости реакции Айрин О'Конелл? Конечно, нет. Но всё бывает в жизни в первый раз. Мгновение спустя выяснилось, что и для самой Мист тоже. Только она приготовилась к стрельбе, как едва успела отклониться. Резкая боль пронзила левое предплечье. Стальной, остро заточенный дротик, выпущенный из арбалета байкера, разодрал кожу куртки и кожу самой Мист под ней. Уильям, следя за дорогой и стреляя, по счастливой случайности наклонился чуть в бок, потому снаряд и не угодил ему в спину. Девушка чертыхнулась злобно, но…вдох, выдох, выстрел. Кипящий в крови адреналин, позволил натянуть тетиву сильнее обычного. Стрела вошла в переносицу бандита, аккурат между шлемом и банданой, закрывающей нижнюю часть лица. В тот же момент, пока мертвый противник падал с байка и тот несся на всей скорости прямо в зад чопперу Уилла, раздался выстрел, тут же ещё один. Малой быстро ушёл от столкновения, повернув вправо, к обочине, а мотоцикл последнего застреленного ублюдка, с хрустом врезался в мёртвых подельников, протащив их тела по дороге.