- -
- 100%
- +
Музыка заглушала его слова, Меллори поддержала настрой, сменив выражение на почтительную вежливость. Встала, подойдя ближе.
– Здравствуйте, Лавий. Хотите чай?
До нее уже дошли слухи о произошедшем, каждый посетитель считал должным оповестить библиотекаря в красках. События с каждым новым рассказом обрастали новыми подробностями. К завершению рабочего дня, с их слов можно было считать, что Лаверия ‒ монстр. Но Меллори видела девочку, она редко ошибалась в людях и понимала, что не все в этой истории так очевидно.
– Пожалуй, не откажусь, ― после недолгого замешательства ответил он.
Отпив глоток, мужчина смягчился, травы смогли успокоить его смуту.
– В поиске чего вы на этот раз?
– Как всегда, в поиске ответов. ― Лавий улыбнулся, уже не стесняясь своих эмоций.
– Еще немного и я стану себя чувствовать в вашей компании провидицей.
– Для начала ответьте мне, что вы читали. Извините, что не подал знак о своем присутствии рядом, но я не хотел вас отрывать.
– Это не совсем то, что может вас заинтересовать. ― Она смущенно пожала плечами. ― Бытует мнение, что ценность составляют только фолианты, несущие в себе знания. Но среди наших современников есть творцы, которые создают произведения для души. Да, это вымысел, но эти истории разрушают закостенелые панцири чувств. Меня осудят деятели наук за подобные увлечения, но я за то, чтобы чтение помогало раскрывать крылья в полете фантазии.
– О чем эта история? ― Лавий распахнул переплет.
– О путешествиях, подвигах и любви.
– Меллори, наверное, вы уже знаете о том, что случилось сегодня с моей дочерью. ― Чай расслабил мужчину окончательно и он, наконец, решился заговорить о цели визита. ― Я запутался.
– Знаете, Лавий, возможно, я буду резка, но мне приходится сталкиваться ежедневно с юными творцами и магистрами. Лаверия другая. Я это поняла еще в первое их посещение. Она держалась в стороне, но в ней таилась жажда исследований. Не достижений, не битв за место в парламенте, исследований, ― подчеркнула она голосом. ― Вам не кажется, что она проявила себя подобным образом не из агрессии, а из попытки защитить себя?
Он с грустью посмотрел на нее. Тягостно вздохнул.
– И что мне с этим делать? Общество не примет ее после того, что случилось.
– Вы хотите подогнать ее под общество или помочь обрести истинную силу?
– Я желаю ей счастья, но как этого достичь, рецепта у меня нет. ― Он обреченно развел руками.
– Счастья…. Счастья…― Она бойко подорвалась, метнулась к кафедре, схватила коробочку для поиска. ― Мне кажется, я знаю, что вам может помочь. ― Лестница засвистела по полозьям, замерев у полки. Меллори дотянулась до искомой истории. ― Вот. Это! ― Победоносно потрясла изданием в ярком переплете.
– И куда ей это приложить? ― С иронией поинтересовался Лавий.
– Приложите ей к душе. ― Меллори задорно подкинула фолиант, зная, что главе парламента хватит прыти перехватить его на лету.
Спустившись с лестницы, библиотекарь без объяснений направилась в вестибюль. Убедившись, что в здании кроме них уже никого нет, поманила рукой Лавия.
– Они ушли, ― заговорщицки прошептала она.
– И что?
– Я ждала этого момента. Вы разве не знаете? Сегодня лунное затмение и в телескопы обсерватории его можно наблюдать. ― Меллори протянула руку. ― Идемте, мы не можем это пропустить.
Звезды через лазуритовый купол сияли сине-фиолетовыми бликами. Луна постепенно отстаивала свои права небесной царицы, выпячивая округлый бок из тьмы. Видимый ее край ширился, даря надежду, что как бы силен не был мрак, свет в силах отстоять свои права. Небосвод заполнился сиянием сначала робко, но с каждым мгновением смелее, выразительней, ярче. Представление завораживало.
Лавий созерцал и вера его воскресла, отгоняя прочь мысли о фатальном исходе.
Утром Лаверия обнаружила у себя на подушке загадочный подклад. С первых страниц этой истории она ощутила, что не одинока и где-то есть то, к чему рвется ее душа. Впервые после скандала в магистратуре Лави улыбалась, вчитываясь в строки, которые лечили ее раненую суть.
Месть
Проректор Парис сидел в кабинете ректора, гневно прокручивая в руках позолоченную астролябию.
– Эвиус, я не прощу подобного унижения! ― отложив в сторону предмет, требовательно посмотрел на ректора.
– Парис, в этой ситуации тебе самому надо было проявить сдержанность. Никто не поддержит напрямую твою позицию. Ты ударил ученицу! ― Ректор наклонился над столом, дав понять, что разговор предстоит конфиденциальный. ― Меня волнует больше другое: агенты сообщают, что Лавий зачастил в библиотеку, и проводит там слишком много времени. Более того, вчера он заявился туда ночью.
– Наш безупречный глава парламента обхаживает Меллори? ― В глазах проректора отразилась напряженная сосредоточенность, в поисках ответа, как использовать эту информацию в свою пользу?
– Посмотри на ситуацию шире. Если Лавий часами проводит время в книжных залах и у них связь с Меллори, есть риск, что после скандального выступления в парламенте, он вынюхивает что-то. И это может навредить нашим планам. Мы слишком долго шли к захвату власти, чтобы рисковать сейчас из-за этого упрямого идеалиста.
– А если его дочь рассказывала ему много подробностей о нашем обучении, и глава усомнился в объективности наших лекций? Поэтому он стал вынюхивать. ― Парис отклонился назад, поглаживая свою пушистую бороду.
– Это тоже одна из причин, которая может стать проблемой. Если Лавий инициирует проверку учебного плана, всем станет известно, что мы внушаем молодым творцам идеи нового миропорядка на Вершине.
– Нам надо убрать Лаверию из магистратуры любыми путями. ― Зрачки проректора расширились, в предвкушении мести. Если Эвиус станет его союзником в этом, не только Парис уйдет из стен магистратуры, но и эта докучливая девчонка. Устранить сильную конкурентку для своей дочери и покрыть Лавия позором одним ударом, было заманчивой перспективой.
– Мы не можем сделать это открыто! Разразится скандал. Глава захочет оправдать репутацию и проверки нам не избежать. ― Эвиус хитро сощурился. ― Но есть у меня одна идея. В ней нужна помощь единомышленников из ректората, коим ты теперь уже не являешься.
– Это формальность, магистры поддержат меня! Что делать?
– Нам необходимо собрать совет и настоять, что после того, как Лаверия проявила в стенах магистратуры свою темную силу, заниматься ее воспитанием должно духовенство. Иначе она несет потенциальную угрозу всей Вершине Творцов. А я со своей стороны поговорю с Веронией, что она должна убедить своего благоверного, отдать дочь на время духовникам. Если наш план сработает, это будет еще одним минусом в копилку несоответствия Лавия своей должности.
– С чего ты взял, что Верония встанет на нашу сторону? ― Парис был восхищен новым планом.
– Поверь мне, если я ей сообщу, что супруг увлечен библиотекарем, и весь город уже знает об их отношениях, Верония задумается о своих пошатнувшихся позициях. Ревность сыграет нам на руку, я найду нужные для этого слова. Когда девчонку заберут духовники, вскроется, что Верония неверна супругу. Поддержка Лавия со стороны народа достигнет минимума. Члены парламента не станут пятнать свою репутацию, защищая позиции главы, у которого жена распутная и дочь одержимая. А мы продолжим реализацию своего плана, ― Эвиус держал под своим контролем все стратегические точки плана, его уверенность в собственной цели тешила самолюбие и жажду власти. ― Если ты согласен и готов к отмщению, завтра я соберу закрытое заседание совета. Подготовься к нему хорошо, чтобы магистры понимали, что твое увольнение ‒ потенциальная угроза для всех них. А я займусь другой частью плана.
Парис довольно оскалился, словно кровожадный хищник перед охотой.
Ночь опустилась на Вершину Творцов. Мерцание звезд пробежало по крышам. Полная луна залила холодным светом плато. Под покровом ночи Верония пробиралась сквозь заросли прибрежного камыша к маленькому домику в жилом квартале. От волнения и затишья казалось, что стук ее сердца отдает эхом во всем теле, заглушая песнопения прудовых лягушек. Здесь, в этом бедном квартале, вдали от роскоши своего дома, она чувствовала себя снова живой. Звук ее шагов по дощатому причалу приближал объятия любимого.
Покосившаяся от ветхости дверь лачуги со скрипом распахнулась. Женщина юркнула в скромное жилище. Огонь камина наполнял уютом скудный дом. Эвиус страстно обнял Веронию, снял с нее платок, который защищал от рисков быть узнанной, откинул его в сторону. Страстным поцелуем накрыл ее губы.
– Милая, я по тебе так скучал, ― прошептал ректор, прижав к себе. Его жаркая энергия наполнила тело Веронии, исцеляя от волнения.
Пламя влечения затмило разум.
– Эвиус, ― стонала она в ответ, прерываясь на поцелуи. ― Я люблю тебя, я не могу так больше!
Искры камина кружились над тлеющими углями. Жар танца тел любовников утих. Ладонь Веронии скользила по рельефу груди Эвиуса.
– Я волнуюсь за тебя, любовь моя, ― с напускной тревогой произнес он.
– Не волнуйся, теперь я обрела тебя. Я справлюсь.
– Так не может продолжаться, ― Эвиус приподнялся, опершись на локоть, для убедительности пристально посмотрел в глаза. ― Мы должны быть вместе! Я схожу с ума, когда думаю, что ты одна там. С мужем, который увлечен другой женщиной, ― ректор знал, к чему клонит.
– Женщиной? ― она злобно насторожилась.
– Любимая, ты, действительно затворница, не ведающая, что происходит. Лавий не в парламенте задерживается, у него новые отношения. ― Эвиус с трудом скрывал удовольствие от того, насколько его слова достигли цели. Верония пришла в ярость.
– Кто она?
– Я не могу тебе раскрыть ее имя, ведь я знаю, что моя ревнивая девочка может навредить себе ненужными скандалами. Просто прими это к сведению.
– Это не ревность. Это жажда возмездия за то, как он поступает со мной. ― Чувствуя, как от гнева тело наполняется мраком и близок момент, когда тьма проявит себя, она отвернулась.
– Меня больше тревожит, что ты под одной крышей с Лаверией и это небезопасно. ― Продолжил играть на нервах Эвиус.
– Чем мне может навредить моя дочь? ― Верония села на кровати, прикрыв обнаженное тело одеялом.
― Она темная, весь город об этом знает. Разве Лавий не рассказал тебе о том, что она устроила в магистратуре?
– Нет! ― Она вздрогнула, неужели муж уже знает, что в Лаверии есть сила тьмы. ― Он скрывает от меня все, что происходит. Он загубил мою жизнь.
– Мы можем это исправить. Стань моей женой, со мной ты забудешь обо всех ужасах прожитых лет. Ты станешь прежней, моей игривой Веронией.
– Эвиус, это недостижимо! Мой муж, глава парламента, он никогда не допустит развода, это растопчет его репутацию.
– Ты не хочешь быть со мной? ― Он встал, поднимая с пола одежду, резко засобирался.
– Я хочу быть с тобой, я больше жизни хочу быть с тобой! ― Верония подбежала к нему, пытаясь остановить. ― Но пойми, мы не можем быть безрассудными, нам никто не позволит этого. Ты можешь пострадать.
– Верония, ты права. Глава парламента никогда не допустит развода в семье. Но Лавий без статуса не сможет тебя удержать. Место главы парламента не вечно.
– Нет, Эвиус, ты не понимаешь! Народ любит его. Свергнуть Лавия мы не сможем, ― она попыталась потянуться к поцелую, но была отвержена.
– Это ты не понимаешь! Я не могу позволять себе встречаться тайно под покровом ночи, словно вор пробираясь в эту нищую лачугу. Это невыносимо. Помоги мне сделать нас счастливыми.
– Что мне надо для этого делать? ― в голосе Веронии отразилась вся боль и обида за годы, проведенные в доме главы парламента. И ужас… если вскрылась темная энергия в Лаверии, Лавий сокрушит ее за вскрытие подлога в древе рода при заключении брака. И никто, даже Эвиус не сможет ее защитить ее от этого.
Лакричный пирог
Прожилки сочной садовой листвы просвечивали, обласканные солнцем. Лаверия мечтательно смотрела сквозь них на ласточку, которая свила гнездо под крышей дома. Девушка трепетно прижимала к себе фолиант. Несколько дней она не могла прерваться, зачитываясь. Морские приключения с подвигами и дальними странами поглотили ее полностью. Горестные воспоминания о подлостях в магистратуре померкли под натиском полета фантазии. Она не хотела думать, что будет дальше, и как встретят ее юные творцы и магистры.
Громкий стук в ворота нарушил покой. Лави вздрогнула. Управляющий хозяйством важно проследовал к высокому забору, клацнул засовами. Лаверия пригляделась, заметив, что Николас неловко пытается объясниться с управляющим, поспешила встретить друга.
– Благодарю, Олди, это мой друг, ― она вежливо дала понять, что их можно оставить наедине, ― Ник, здравствуй, ― не скрывая радости от неожиданного визита, девушка улыбнулась.
– Лаверия, моя мама сегодня дома и она решила пригласить тебя в гости. Вот послала меня за тобой. ― Краем глаза он увидел, что управляющий уже успел доложить Леоне, и няня торопливо направлялась к ним.
– Мне неудобно, с чего я к вам в гости пойду? Я маму твою не знаю, к тому же, прости, но твой отец…― Лаверия осеклась. Она помнила реакцию Лавия на появление Нарэла у фонтанов еще с детства, намеренно избегала встреч с ним.
– Его нет дома, он сегодня вернется поздно, ― Николас смущенно улыбался пристальному взгляду подоспевшей няни.
– Николас, как ты вырос! Возмужал, ― одобрительно потрепала парня по плечу Леона.
– Здравствуйте, Леона.
– Какими судьбами к нам? ― волнения за подопечную развили в женщине чрезмерную подозрительность.
– Моя мама приглашает в гости Лаверию.
– А Лави что по этому поводу думает? ― Няня не унималась.
– А можно? ― Поняв, что нет риска встретиться с отцом Николаса, Лаверия взглянула на няню с мольбой.
– Николас, мне кажется, ты хитришь и повод для приглашения иной. Скажи-ка, парень, когда у тебя день рождения? ― няня победоносно кивнула. ― Что не так просто Леону обмануть?
– Да, но мама просила об этом не говорить, чтобы вы не переживали по поводу подарка. ― Смущенно раскраснелся разоблаченный Ник.
– Лави, детка, тебе следует сменить платье, если ты все-таки принимаешь приглашение.
– Но мне неловко. Мы никогда не ходили друг к другу в гости, а тем более на день рождения. ― Она нахмурилась. ― Я не знаю, как надо поздравлять.
– Николас, посиди пока в саду, мы ненадолго. ― Няня кивнула Лаверии в сторону дома.
Пока именинник в саду с восхищением любовался на роскошь двора главы парламента, Лаверия торопливо выбирала подходящее платье. Леона суматошно копошилась в шкафу своей комнаты. К моменту, когда Лави была готова, у няни в руках уже возник сверток, бережно перевязанный белой лентой.
– Как чувствовала, отрез купила, думала платье пошить. Руки все не доходили. Пусть в подарок будет парню на рубашку. ― Она торжественно вручила подарок Лави.
– Леона, спасибо. ― Она радостно обняла ее. ― А как же тебе платье?
– Не переживай, я себе еще куплю, им нужнее.
Николас не ожидал подарка. Обычно скупой на эмоции от радости чуть было не поднял пышнотелую Леону на руки, чтобы покрутить, но осознав, что не справится, он ограничился крепкими объятьями. Такого задорного смеха от няни Лаверия не слышала раньше.
– Будь счастлив, парень! ― Отдышавшись, добавила Леона на прощание.
День в квартале ремесленников был в разгаре. Лаверия, привыкшая к тишине высокородных домов, с любопытством рассматривала неугомонных мастеров. Объемные тележки, наполненные товарами, скрипели по пыльным тропам. Гулкий перелай дворовых псов сливался со звоном кузнечного молота. Прохожие с интересом всматривались в изящный наряд незнакомки, но отводили взгляды, стоило ей взглянуть в ответ или попытаться улыбнуться.
– Они отворачиваются, потому что знают, что я натворила? ― спросила она Ника, не выдержав.
– Лави, не выдумывай, просто тут редко гуляют нарядные девушки из высших династий. И вообще, хватит вспоминать об этом. Мы позвали тебя с мамой, чтобы ты порадовалась. ― Он сжал крепко руку подруги, поторапливая.
Дом Николаса стоял на берегу пруда, заросшего высокими стеблями рогоза. Скромное жилище с обветшалыми глазницами окон удручало запущением. Тусклый фасад с прорехами меж серых камней выглядел пугающе. Лави попыталась не подать вида, но сердце ее сжалось от сострадания. Она даже представить не могла, насколько бедна семья друга. К такому она не была готова. Даже среди других строений ремесленников это отличалось своей угрюмостью.
На пороге показалась хрупкая фигурка женщины в непритязательном платье. «Не стоило так наряжаться»― подумала Лаверия, встретившись со стеснительной улыбкой мамы Николаса. Женщина засмущалась, но смело шагнула навстречу.
– Здравствуйте, Лаверия, ― она протянула натруженную ладонь в знак приветствия.
– Здравствуйте, простите, не знаю вашего имени, ― коснувшись иссушенной кожи, девушка прониклась к собеседнице сочувствием.
– Меня зовут Аурелия, ― уголки ее грустных глаз от улыбки покрылись росчерками тонких морщинок. По ее осанке, манерам и голосу, считывалось, что кухаркой она была не всегда. ― Ник, а что у тебя в руках?
– Леона, няня Лаверии догадалась, что мы пытаемся скрыть мой праздник и подарила мне ткань на новую рубашку. ― Сын довольно передал Аурелии подарок.
– Ничего тебе доверить нельзя. ― Потрепала мать Ника по волосам. ― Лаверия, спасибо за подарок.
– Это не я. Леона если что-то надумала, остановить ее сложно. ― Озорно пожала плечами девушка. ― С праздником вас.
В скромном доме вкусно пахло праздничным обедом. Стол, накрытый белой расшитой скатертью, выбивался из окружающего мира своей изящностью. Сначала их беседы были робкими и натянутыми, но позже, осознав, что нет необходимости соблюдать этикет и лицемерить, они нашли общие темы для разговора.
Лави удивлялась, как в такой уставшей женщине скрывается столько любви к жизни. А когда оказалось, что Аурелия училась в магистратуре вместе с ее отцом, девушка и вовсе растерялась в догадках. Что же могло так сильно изменить судьбу мамы Ника? Не решившись задать такие вопросы, она ждала, когда об этом поведает сама женщина.
Время пролетело незаметно. Когда на столе появился пышный лакричный пирог, за окнами уже стемнело. Сочная темная начинка вытекала на белое блюдце вязкой кашей. Лави соображала, как подобраться к лакомству, пытаясь откусить кусочек.
Дверь громко распахнулась и оглушительный крик «Аурелия» пронзил тишину. От неожиданности рука Лаверии вздрогнула, и начинка пирога упала на светлое платье, стекая с груди на юбку. Ник и Аурелия сжались, улыбка исчезла с их лиц.
– Отец пришел, ― огорченно выдохнул Ник.
Аурелия суетливо подала полотенце Лаверии, чтобы та смогла исправить ситуацию с платьем. Заметалась.
– Аурелия, ― раздался суровый голос уже рядом. ― Ой, а кто это у нас тут в гостях. ― Тон Нарэла в мгновение изменился, отталкивая патокой лести.
– Здравствуйте, Нарэл. ― Лави поднялась, почтительно кивнув.
– Бедная девочка, ― распахнув широко руки, отец семейства заключил в объятья гостью. ― Как же я за тебя переживаю. Несчастная, как же так произошло?
Ник с Аурелией сидели в замешательстве.
– Благодарю, Нарэл, за ваше волнение, но я не нуждаюсь в жалости. Простите, я уже собиралась домой. ― Лаверия отложила полотенце.
– Николас, проводи Лави, ― с натянутой улыбкой выдавил тот. Но после криков, которые слышала Лаверия при появлении мужчины в доме, поверить в его искреннюю заботу уже не могла.
Николас шел молча, переживая за неловкость неожиданного возвращения отца. Лаверия чувствовала себя испачканной. И дело не только в пятне от пирога на платье, событие в магистратуре накануне отразилось на состоянии ее души. Лави удалось ненадолго отвлечься от переживаний, но Нарэл одной фразой вернул ее в страх неизвестности.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.