Наследие богов

Храндис поспешила вдоль стеллажей, будто вспомнила нечто воистину важное.

– Некоторые микстуры могут готовиться несколько дней. Приходится оставаться внизу подолгу, чтобы контролировать процесс, поэтому помимо инструментария пришлось принести кровать, – Храндис остановилась, закрыв собой неширокий проход, спрятавшийся между двух шкафов. – Не думала тогда, что придется использовать это место для чего-то подобного.

Взгляд невольно упал на зажженную лампаду, стоявшую позади женщины на невысоком столе полном письменных принадлежностей. Храндис окинула тяжелым взглядом его лицо, словно в последний раз подтвердила собственное решение, и сдвинулась в сторону, открыв проход в огороженную часть комнаты.

В ярком свете комнатушка казалась куда светлее остального помещения. Хэльвард не сразу заметила ради чего привела его Храндис, взглядом скользнув по столу, где раскрытой лежала недописанная рукопись, затем по сундуку, наверняка полному личных вещей, пока не уперся взглядом в ладно сложенную кровать в дальнем углу.

Ульв бледной тенью прежнего себя вытянулся напряженной струной на узкой койке. Недавние раны покрылись жесткими корками без следа крови. Кожа на лице и исхудавших руках потрескалась, а под глазами – впала, облепив яблоки. Невозможно было взглянуть на некогда сильного воина без толики жалости, только разбуженные ненависть и презрение забурлили диким потоком Свель, сметая остальные чувства.

– Что с ним? – Спросил Хэльвард.

Холодок пробежал по горячим рукам мужчины, поднимая будто ощетинившиеся волоски.

– Он не оказал должного почтения жителям Флейструпа, пытался угрожать нашим детям, – тихо ответила Храндис, встав за плечом мужчины. – Природа всемогуща, дитя. Одни растения могут сделать тебя сильнее, другие ослабить и помутить разум, а третьи помогут расстаться с жизнью. Пара вытяжек из подобных трав, и твой друг почти утратил связь с реальностью.

– Он посмел заявиться сюда и угрожать вам? – В голосе Хэльварда зазвенела леденящая сталь.

– Он потерял рассудок задолго до того, как добрался до сюда, – пояснила женщина. – Это не оправдывает его, но и не стоит слепо ненавидеть того, кого не назвать более человеком. Ты же не ненавидишь загнанного волка, что посмел оскалиться в ответ на все нанесенные раны.

– Ты сможешь привести его в чувство? Он способен разговаривать? – Засомневался Хэльвард, и сердце забилось чаще от мысли, что его путь был напрасен.

– Недолго сможет, – успокоила его Храндис. – Надеюсь, за время, проведенное в беспамятстве, он смог достаточно восстановиться.

В карманах платья вновь зазвенело стекло, наполненное неизвестными жидкостями. Храндис мягко отстранила Хэльварда, закрыв Ульва собой. На свободный край кровати легли тонкие сосуды.

Храндис заверила, будто не использует магию для изготовления лекарств, но он был убежден в обратном. То, что находилось в одном из пузырьков невозможно было бы создать одними лишь руками. Багровая жидкость точно живая вела свой затейливый танец в остававшемся неподвижным флаконе. Подобно живому огню она извивалась, затихала, чтобы в следующее мгновенье с новыми силами разгораться сильнее.

– Подай воду со стола, – велела Храндис.

Хэльвард вздрогнул. Храндис смотрела прямиком в глаза, едва заметно подозрительно прищурившись. Он быстрым шагом пересек комнату, потерянно разглядывая уложенные на пол обработанные дощечки, и столь же стремительно вернулся, расплескав часть жидкости, оставившей темные пятна на полу.

– У вас будет совсем немного времени, если не хочешь, чтобы он утратил разум окончательно, – предупредила Храндис.

Виски ее покрылись испариной, тонкие морщинки на лбу блестели от пота. Она прижала знакомый флакон к губам Ульфа, и жидкость потекла по горлу, прозрачная, без малейшего оттенка.

Опустевшие сосуды вывалились из ослабевших пальцев, покатились, издавая пронзительный скрежещущий отзвук. Он едва успел подхватить выпрямившуюся Храндис, чтобы помочь подойти к крепкому стулу, пошатнувшемуся от резко упавшего веса тела.

– Что случилось? – Взволнованно спросил Хэльвард.

– Загнанного дикого зверя ждут три судьбы, и, если он отказывается от одной из них, за него решает охотник, – голос Храндис звучал хрипло, надрывно.

Шелест ткани позади заставил на время позабыть о вертящемся в голове вопросе. Первые шаги дались Хэльварду нелегко, точно стальные тиски сжали стопы и бедра, не давая сдвинуться в сторону бывшего друга. Ульв смотрел на него больными широко раскрытыми глазами. Смотрел неотрывно, не моргая, лишь утратившие блеск зрачки дергано следовали за ним, выдавая крохи жизни в неподвижном теле.

– Стоило убегать? – Спросил Хэльвард, не находясь в словах.

– А стоило остаться на том берегу и подохнуть втроем? – Съязвил в ответ Ульв, чей потрескавшийся рот скривился в гримасе, напоминающей оскал загнанного зверя, что упоминала Храндис. – Тебе стоит быть благодарным, мальчишка. Особенно сейчас, когда ты находишься в едва ли не самом защищенном месте во всем Нормаре. Вижу, я вижу. Ты так и не понял, куда мы забрели? – Ульв зашелся в приступе смеха и кашля. – Друиды предали свои обеты. Оставили обычных людей и обосновались здесь, завели семьи. А та женщина? – Кивок последовал в сторону казавшейся спокойной Храндис. – Ты слышал хоть об одном друиде такой силы? Помнишь хоть одно сказание?