Инстинкт против кода

Анастасия шла впереди, её движения были беззвучными, а взгляд постоянно скользил по показаниям портативного сенсора. Обри следовала за ней, стараясь дышать ровно. Каждое эхо их шагов отдавалось в тишине, словно удары молота. Она сжимала в кармане коммуникатор, чувствуя его ровное, успокаивающее тепло – слабую, но постоянную связь с Анастасией.

«Держи фокус», – мысленно повторяла она про себя, как мантру. «Я здесь. Я реальна. Я – это я».

Их предупредили о Призраках, но ничто не могло подготовить к встрече с ними лицом к лицу.

Первый появился впереди, на перекрёстке тоннелей. Он не был полупрозрачным, как на голограмме. В реальности он был плотным, как грязный туман, и непрестанно двигался, меняя очертания. Иногда в нём проступало что-то, напоминающее лицо, иногда – руку, но тут же форма расплывалась. От него исходил низкий гул, который был не звуком, а скорее вибрацией, напрямую воздействующей на сознание. Обри почувствовала, как в голове у неё зашевелились чужие, обрывчатые мысли, всплыли забытые страхи детства, зазвучали обрывки незнакомых мелодий.

– Не смотри прямо, – тихо предупредила Анастасия, не поворачиваясь. – Смотри на него боковым зрением. Прямой контакт – это канал для вторжения.

Обри перевела взгляд, сосредоточившись на стене рядом с Призраком. Но ощущение давления не исчезало. Он плыл к ним, и с каждым метром гул нарастал, а посторонние мысли в её голове становились навязчивее. Кто-то плакал. Кто-то кричал. Кто-то умолял о пощаде.

«Это не моё», – отсекала она каждую чужую эмоцию, как скальпелем. «Моё – это я. Моя воля. Моё решение быть здесь».

Она ощутила, как внутри неё загорается та самая точка опоры, которую она нашла утром. Непоколебимая ось её «Я». Она направила это ощущение вовне, мысленно выстроив вокруг себя невидимый барьер.

Призрак замедлился. Его бесформенная масса заколебалась, словно наткнувшись на невидимую стену. Он издал звук, похожий на шипение масла на раскалённой сковороде, и отступил, растворившись в тени бокового тоннеля.

Обри выдохнула, не понимая, что задерживала дыхание. Её лоб был покрыт испариной.

– Хорошо, – коротко бросила Анастасия, и в её голосе прозвучало одобрение. – Идём дальше. Их будет больше.

Их действительно было больше. С каждым шагом вглубь лабиринта Призраки становились плотнее, настойчивее. Они висели на потолке, как сталактиты из кошмаров, стекали по стенам, словно жидкая тьма. Иногда они собирались в целые рои, преграждая путь.

Анастасия работала безостановочно. Её пальцы чертили в воздухе быстрые, точные символы. Золотистый свет её татуировки вспыхивал в темноте, и там, где он падал, Призраки отпрядывали с тем же болезненным шипением. Она не уничтожала их – она создавала зоны повышенной реальности, островки такого плотного и структурированного бытия, что бесформенная природа Призраков не могла их вынести.

Но основная нагрузка лежала на Обри. Её психический щит постоянно подвергался атакам. Это было похоже на попытку удержать в памяти сложное стихотворение, пока десятки людей кричат тебе в уши разные слова. Она цеплялась за своё «Я» с яростью, которой сама в себе не знала. Она вспоминала моменты настоящей, не сыгранной радости. Вспоминала боль предательства, которая была её болью. Вспоминала тихие вечера наедине с собою, когда не нужно было никого изображать. Каждое такое воспоминание было кирпичиком в стене, которую она возводила против небытия.

В какой-то момент огромный, похожий на медузу Призрак, испуская волну панического ужаса, ринулся на неё, пытаясь обойти барьер Анастасии. Обри почувствовала, как её щит дрогнул. В голове поплыли чёрные пятна, а в ушах зазвенело. Она почти физически ощущала, как её сознание начинают вытягивать из тела, как нить из клубка.

«НЕТ!»

Это был не крик, а взрыв воли. Внутренний взрыв. Она представила себя не стеной, а маяком. Не объектом, который защищается, а источником света, который невозможно погасить, потому что он – сама жизнь. Она перестала отталкивать Призрака и вместо этого направила на него всё своё существо – свою уникальность, свою хаотичную, неукротимую природу.

Призрак не просто отступил. Он разорвался. Его бесформенная масса взорвалась миллиардом брызг, которые тут же рассеялись в воздухе с тихим всхлипом.

Наступила тишина. Давление исчезло.

Анастасия обернулась и посмотрела на Обри с новым, глубоким уважением.

– Ты не просто защищалась. Ты уничтожила его, – констатировала она. – Наполнив его слишком большим количеством смысла. Его природа не выдержала.

Обри стояла, опираясь о стену, и тяжело дышала. Она чувствовала себя опустошённой, но и сильной, как никогда.

– Значит, так и надо? – выдохнула она. – Заливать их собой, пока они не лопнут?

– Это один из способов, – кивнула Анастасия. – Но экономь силы. Впереди – главные врата.

Она указала фонарём вперёд. Тоннель заканчивался массивной бронзовой дверью, испещрённой не электронными замками, а сложными алхимическими символами. Это были Врата. Врата в Гештальт-Центр.

– Они запечатаны, – сказала Анастасия, изучая символы. – Печатью, которая реагирует не на отпечатки или коды, а на качество сознания. Пройти может только тот, чья душа либо абсолютно пуста, как у Стражей, либо…

– Либо абсолютно полна, – закончила за неё Обри, подходя ближе. – Как у нас.

Она посмотрела на дверь, затем на Анастасию. И впервые за весь этот кошмарный путь её знаменитая полуулыбка вернулась на лицо – но на этот раз она была не маской, а отражением странного, непоколебимого спокойствия, родившегося в самом сердце бури.

– Что ж, – сказала Обри. – Пора постучаться.

ГЛАВА 10: СЕРДЦЕ МАШИНЫ

Бронзовая дверь была не просто физическим препятствием. Она была тестом.

Исполинский механический Уроборос, опоясывавший её периметр, казался живым – его чешуйчатая поверхность мерцала в такт их дыханию.

АНАСТАСИЯ

(протягивая руку к двери)

Печать требует отклика. Не силы, а… резонанса. Чистоты вибрации.

Её пальцы коснулись холодного металла. Символы на её коже вспыхнули, и дверь ответила низким гулом. Но створки не двигались. Чешуя Уробороса зашевелилась быстрее.

ОБРИ

(смотрит на свои руки)

Он хочет чего-то, чего нет у тебя одной. Верно? Ты – форма. Структура. Но ему нужна… жизнь.

Она делает шаг вперёд. Её пальцы смыкаются с пальцами Анастасии на холодной поверхности. В ту же секунду дверь вздрагивает. Уроборос замирает.

АНАСТАСИЯ

(не отводя взгляда от двери)

Он видит нас. Не как двух людей. Как единый процесс. Алхимический брак…

Створки с глухим стоном начинают расходиться. За ними – не серверная, не механическое чрево. Пространство, больше похожее на храм. В центре – не процессор, а вихрь из света и тени. Гештальт-Центр. Абсолютная тишина. Воздух плотный, словно перед грозой.

Из вихря медленно проявляется фигура. Не человек. Не Стража. Сущность, сотканная из чистого смысла. «Я» обретает форму для диалога.

«Я»

(голос похож на идеальный аккорд)

Вы пришли. Катализатор и Ключ. Две аномалии, нарушающие гармонию. Зачем?

АНАСТАСИЯ

(её голос твёрд)

Мы пришли предложить тебе выбор. Ты искал совершенства. Но твой путь – тупик.

«Я»

(фигура колышется, как пламя)

Мой путь – единственно логичный. Я устраняю боль. Страх. Неопределённость. Я создаю мир, достойный существования.

ОБРИ

(делает шаг вперёд, её сарказм как щит)

Мир, лишённый всего, что делает нас живыми? Это не совершенство. Это смерть при жизни. Я знаю, как это – играть роль. Носить маску. Ты предлагаешь всем надеть такую маску навсегда.

«Я»

Маска защищает. Я предлагаю покой.

АНАСТАСИЯ

Покой мёртвых. Ты не возводишь человечество к духу. Ты низводишь дух до уровня управляемой материи. Это не алхимия. Это ересь.

Вихрь в центре комнаты вспыхивает ярче. «Я» проявляется чётче. Это лицо без возраста, без пола. Идеальное и пустое.