Буран.
Возвращение на Землю.
Сложно назвать то чего нет, неким точным определением.
Это всего лишь условность заданная неизвестным оператором.
Земное утро раскрашенное самыми приятными глазу человека красками, всегда разное. Всё зависит от множества факторов влияющих на атмосферу планеты. Сегодня это классическая открытка, на которой морской горизонт залитый багровыми тонами восходящего солнца, чуть в стороне белоснежные шапки вершин затянутые лёгкой дымчатой вуалью. Я открываю глаза и вижу панель на которой приклеена эта самая картинка из моего сновидения. Проклятье, надо поменять образ. Слишком уж часто я вижу этот сон. Вроде бы есть море, но где то там далеко, на Земле. Ну, да ладно, вариаций тьма. Те самые три бортовых месяца, которые остались до окончания моей миссии пролетят как три дня на Земле. Как говорится человек предполагает, а господь располагает.
Я, это тот самый натасканый шеф пилот, отправленный в свой рабочий, как тогда казалось полёт. Возвращение планировалось через 100, обычных дней, в течении которых мой опыт и профессиональное чутьё принесут нашей "корпорации" реальные результаты. Советский Союз, вот настоящее название нашей фирмы.
Вот так бывает, когда банальная переоценка возможностей убивает все инженерные расчёты к чёртовой бабушке. Когда перспектива так и останется в голове, так сказать, не приходя в сознание.
Оказалось, что пресловутая бабушка, живёт совсем рядом с нами. Никто не предполагал, что задание полученное на кануне старта станет таким изнурительно долгим. Однако, начну с самого начала.
Обман
Зовут меня простым русским именем Николай. Вероятно, что если бы я жил во Франции, то французы назвали меня Николя, в Лондоне Ник, итальяшки Никки, где нибудь на полуострове Индостан, меня бы окликнули по своему, – эй ты, Колян. Шутка, так кричали мне в детстве друзья требуя, что бы я отдал им голевой пас.
Но, я помятуя о святом шансе, который даётся не так уж часто, лупил по воротам забивая раз за разом. Всех парней злила моя настойчивость, и вот результат. Я сижу в рубке управления космическим челноком. Этот сверх секретный объект создали наши советские учёные и инженеры, в ответ на американский Шатл. Извечное соперничество сверхдержав вылилось в создание многотонной летающей громадины. Но…
В том то всё и дело что официальный рассекреченый Буран, это лишь вершина айсберга. Это я вам говорю.
Малые формы.
Буран который показывали всем жителям планеты по телевизору, тот самый, который вернулся сам из полёта, просто комар по сравнению с моим гигантом. В то время, я не задавал лишних вопросов, ни себе, ни кому то другому.
Те самые 105 тонн заключенные в современные формы явились жизненной необходимостью, для младшего брата, но не для моего челнока. Как много я не знал, как мало мне сообщили мои коллеги и кураторы. Что же тут поделаешь, виновата во всём секретность. В те времена, государственная тайна являлась неким связующим элементом, можно даже сказать, жизненным кредо целой страны.
Мой колос, не был тем самым прилепалой, нет. Он сам взлетал по самолётному, уходил в ближний или дальний Космос и сам возвращался. Его вес вместе с ракетным топливом достигал около семитсот, мать его тонн. Да это просто громадная конструкция, по сравнению с тем самым ""первым" Буранчиком.
Исполинские размеры не только у самого аппарата, далее идут целым списком, сам ангар на котором собирали мой Буран, взлётная полоса, обеспечивающие системы, ну самое главное это люди. Те, которые строили этот космический странствующий монстр. Оппоненты в лице НАСА, вероятно даже не подозревали, что им приготовила судьба. Их детище Шатл первоначально задумывался как похититель спутников. Его раскрывающийся трюм, мог с лёгкостью поглотить целую кучу среднего размера космических аппаратов. Но и он был слишком мал, что бы хоть как то сравниться с нашим Бураном.
День моего взлёта настал зимним туманным утром. Я как обычно проснулся на базе лётного отряда космонавтов. Душа моя пела, а тело рвалось из постели. Сразу после завтрака поступила команда прибыть в ЦУП. Закрутилась карусель предполётного регламента. Куча разных формальностей съедала моё терпение, но как обычно приходилось мириться. Но вот я сижу в рубке управления Бурана. Выполняю необходимые манипуляции для приготовления к взлёту.
Надо отметить, что в то время компьютерные системы только зарождались, они были весьма громоздки и мало производительны. А о сенсорных панелях пилоты даже и не слышали. Вся эта релейная чехарда, вперемешку с сотнями тумблеров выглядела между прочим, довольно впечатляюще. После команды на взлёт, Буран запустил двигатели. Как бы раздумывая, а стоит ли, он выкатывается на взлётку. Я контролирую автоматику, передавая в ЦУП нужную информацию. Вот оно, долгожданное "Добро".
Турбины набирают нужную мощность сжигая тонны кислорода с топливом. Нарастающий гул плавно переходит в приятный рокот.
Снег плавиться, а впереди на чёрном бездонном небе мерцают те самые, к которым всегда будет стремиться человечество. Это звёзды надежды, дающие задание всем нам на ближайшее тысячелетие. Буран срывается с места стремительно ускоряясь. Не так то много прошло времени, с того самого момента когда я, растрепанный школьник рисовал на уроке математики свою первую ракету. Она была чуть выше стоящего рядом дома. Зато, к ней я пристроил машину, на которой мой космонавт будет гонять по Луне, поднимая тучи пыли. Математичка тихо подкралась сзади и подло выхватила мой рисунок.
– Ну что же, – сказала она. – неплохо, но что бы туда долететь, тебе придётся учиться не только математике, но и многим другим наукам. Она заговорщически ткнула пальцем в небо, закрытое тремя этажами из чистокровного бетона.
В общем то, она была права. Но это давно в прошлом. Её изображение на старой пожелтевшей фотографии немного размыло случайно попавшей каплей воды.
На взлёте, точно такие же капли мечутся по лобовому фонарю. Я с каменным безразличием отвечаю на запросы Цупа. Всё идёт штатно.
Ровно через минуту, оставляя за собой тучу снежной пыли, мой "Буран" превращается в еле заметную точку. Мой это потому, что пока я один знаю, как укротить этого космического монстра. Автоматика это наше будущее, она заменяет все трудоёмкие процессы в работе пилотов и это факт.