Помеха счастью

Спортивные успехи

1

– Эй, ты! Дай двадцать копеек!

Сашка надеялся проскочить незаметно возле двигавшихся навстречу троих местных гопников, но не получилось. По неширокой прямой дорожке возле каруселей фланировало довольно-таки приличное количество молодых парней и девушек в ожидании начала танцев. Дорожка упиралась как раз в танцплощадку. Туда Сашка и направлялся с соседским пацаном Лёнькой. Только на танцы он пошёл бы один, а Лёнька собирался наблюдать за волнующим процессом отношений между ребятами и девушками через решётчатую железную ограду.

Сашка остановился и огляделся, как бы сомневаясь, что грубый окрик относится к нему. Лёнька отошёл на десяток шагов и замер, испуганно поглядывая в его сторону. Мало того, что он был моложе Сашки на два года, так ещё и достаточно трусливый. И фамилия у него была подходящая – Трусов.

– Ты чё-то не понял?! Я тебе говорю, – гопник подошёл к Сашке вплотную, дыхнув перегаром, уставился на него, выпучив глаза. Двое его приятелей замерли в пяти шагах, лениво поглядывая по сторонам. Все они были физически крепче Сашки и выше ростом.

Сашка искоса огляделся. Ближайшие прохожие с обеих сторон были не ближе двадцати метров от них, в их сторону не глядели или делали вид, что ничего интересного не замечают.

Понимая, что ему одному против троих не выстоять, а убегать, значит навсегда опозориться, ощущая неприятный озноб на спине, Сашка сунул руку в карман и достал единственную бывшую у него монету в двадцать копеек. Столько стоил билет на танцплощадку. Еле выпросил у матери.

Можно было, конечно, сказать, что денег нет. Но тогда последовал бы вопрос: «А если найду?» И ведь нашёл бы! Что там искать в пустых карманах? В этом случае получил бы по зубам на законном основании. Нечего обманывать! Знать бы заранее, так засунул бы куда-нибудь в носок.

Всех троих гопников Сашка прекрасно знал. Двое – братья-погодки Вагнистовы учились с ним в одной школе, двоечники и второгодники. Младший из них – Генка (это он сейчас требовал копейки) был крепким физически и наглым ещё в школе. Постоянно вытряхивал мелочь из младшеклассников возле школы и на перемене в туалете. Когда Сашка приехал в этот город и пошёл в пятый класс, Вагнистов тоже учился в пятом параллельном классе, хотя и был на два года старше. Потом его посадили в колонию для несовершеннолетних. Старший его брат – Пашка с трудом закончил восьмилетку и, по слухам, тоже имел судимость.

Третьим в их компании был Шило – яркий представитель местной шпаны, постоянно отиравшийся возле магазина. Как его зовут, фамилию, Сашка не знал. В школе он его не встречал, может быть, учился в другой или получал образование в колонии для малолеток.

Сашка молча протянул монету Генке. Тот ухмыльнулся, сунул монету к себе в карман и, отвернувшись, с важным видом направился к приятелям.

– Своих же грабишь, дурак, – пробормотал Сашка,

Но Вагнистов его услышал. Резко развернувшись, он быстро подошёл к Сашке и молча коротко ударил его кулаком в живот.

Сашка, задохнувшись, присел, охватив живот руками. Продолжения не последовало. Когда он поднял голову, троица гопников неспешно удалялась.

– Ты как, Саня? Сильно досталось? – Лёнька, наконец, осмелел и подошёл к Сашке, с опаской поглядывая в сторону удаляющейся шпаны.

– Ни чё, нормально, – Сашка еле сдерживал слёзы обиды. Танцы на сегодня отменялись. Возвращаться домой и опять клянчить деньги у матери? Бесполезно. Не даст. Да и настроение пропало. Угнетало ощущение собственной беспомощности перед этими выродками. Был бы он сейчас не с трусливым и слишком молодым Лёнькой, а с двумя-тремя одноклассниками, гопники не решились бы подойти.

Сашка посмотрел в сторону танцплощадки. Кто-нибудь из одноклассников наверняка уже отирается там, возле входа. Девчонки точно там. Как минимум с полкласса. И Светка Ромашенко со своей неизменной подругой Галкой из девятого «Б». Сашка так надеялся пригласить её на медленный танец! А если бы она сама его пригласила. Есть же специальный «белый» танец, когда дамы приглашают кавалеров. О-о-о! Тогда бы Сашка, наверное, умер от счастья. И вот, такой облом!

– У тебя есть двадцать копеек в долг? – Сашка спросил у Лёньки скорее для порядка, заранее зная ответ.

– Нет, ты что? Откуда?

Действительно. Откуда у Лёньки такие огромные деньги? Это же, если две копейки добавить, на два эскимо хватит. Были бы – давно бы потратил.

– Пошли домой, – буркнул Сашка, – всё настроение испортили, гады.

– Козлы! – согласился Лёнька и смело плюнул в сторону скрывшихся грабителей.

2

Двигаясь вдвоём с Лёнькой в сторону дома, Сашка с тоской думал о своей первой любви.

Светка Ромашенко была самой красивой девчонкой в школе. Когда Сашка посредине учебного года появился в этой школе, пятых классов было четыре: А,Б,В,Г. Он оказался в «А» и до девятого класса Светку не замечал. Она училась то ли в «Б», то ли в «В».

Девятых классов сформировали только два, и Светка оказалась с ним в одном классе. С короткой причёской – прямые волосы до плеч, чёлкой, немного курносым носиком, огромными карими глазами, стройной фигуркой с небольшой грудью, Светка была просто неотразима. Она это понимала и умело пользовалась, с удовольствием ловя на себе восхищённые взгляды парней своего и параллельного класса, а также десятиклассников.

Первое время Сашка с тоской посматривал на одноклассницу, понимая, что с его внешностью и природной застенчивостью сблизиться с красоткой не получится. Слишком много было вокруг физически более крепких и уверенных в себе конкурентов на её внимание. Хотя насчёт своей внешности Сашка был, пожалуй, чересчур критичен. Лицо у него было очень даже симпатичным – спасибо родителям. Только вот фигура – при росте метр семьдесят, вес у него был меньше шестидесяти килограммов. Короче – худой, кожа да кости.

Надежду на сближение с первой красавицей школы, как ни странно, подарили уроки иностранного языка.

Дело в том, что половина класса изучала английский язык, а другая половина – немецкий. На уроках иностранного языка одна половина класса оставалась в классе, а другая переходила в пустующий, ученики которого были в это время на уроке физкультуры в спортзале или на уроках труда в школьных мастерских. В одном месяце из класса уходили «немцы», в другом – «англичане», по очереди.

В своё время Сашка, когда решался вопрос, какой язык будет изучать, не сомневался ни минуты. Его мать во время войны была угнана в рабство в Германия вместе с тысячами парней и девушек с оккупированной части Советского Союза, немецким языком владела вполне уверенно. Поэтому Сашка знал много немецких слов чуть ли не с пелёнок и даже мог строить простые фразы. Вроде – «майне кляйне поросёнок вдоль по штрассе побежал». Опять же во время приготовления домашнего задания всегда было у кого спросить, если что-то было не понятно.

Немецкий язык давался ему легко с самого начала. Видимо были ещё и какие-то природные способности.

Светка тоже учила немецкий и, конечно, она обратила внимание, что у Сашки по этому предмету одни пятёрки. (Хотя и по остальным он учился неплохо, почти без троек).

Когда они переходили в очередной раз в другой класс, Светка его окликнула:

– Морозов, ты перевёл текст, который на дом задавали?

– Конечно, – у Сашки даже сердце ёкнуло от радости, что она к нему обратилась, – а что, какие-то проблемы возникли?

– Да, – Света на ходу раскрыла книгу и ткнула пальцем в текст, – вот тут. Слово вроде понятно, а по смыслу не подходит.

Сашка заглянул в книгу. Их головы сблизились, почти прижались друг к другу. Он начал объяснять на ходу, легко переводя с немецкого на русский. Она попросила уточнить ещё одно предложение, потом ещё. Так они и двигались по школьному коридору, глядя вдвоём в одну книгу и оживлённо беседуя. Со стороны это напоминало кадры из комедии «Операция «Ы», где студенты Шурик и Лида зубрят конспект перед экзаменом. Кстати, лицом Света была очень похожа на артистку Наталью Селезнёву, сыгравшую Лиду, только причёска у неё была как у Натальи Варлей из другой комедии Леонида Гайдая «Кавказская пленница».

Дойдя до нужного класса они, не сговариваясь, сели за одну парту, продолжая общение, пока не вошла учительница. Во время урока оба получили пятёрки.

Светка, видимо, прикинула, как они интересно смотрятся со стороны, на ходу, уткнувшись в одну книгу, и перед следующим уроком немецкого процесс повторился.

Сашка был на седьмом небе от счастья. Теперь он с нетерпением ждал урока немецкого языка и уверенно садился за одну парту со Светкой под завистливыми взглядами одноклассников. Правда, приступить к более смелым действиям, мешали природная застенчивость и поразительная нерешительность.

3

Посёлок Западный – народное название части города Чернокаменска, располагался в западной части города и отделялся от центральной его части небольшой извилистой речкой Стаженкой. Речка, сама хоть и мелкая, но имела очень широкое русло с высокими обрывистыми берегами. Такой широкой речной долиной могли бы гордиться более полноводные реки. Была она настолько грязная и вонючая, что при её пересечении по нескольким узким мостикам, прохожим приходилось задерживать дыхание. Рыбы в ней по этой же причине не водилось. По мнению горожан, речку старательно загрязнял местный мясокомбинат, сливавший в неё отходы производства. Но никто никогда эту версию не проверял, а мысль бороться за чистоту природы, пока ещё никому и в голову не приходила.

Посёлок Западный среди основной массы горожан имел дурную славу бандитского посёлка. Здесь традиционно селился всякий сброд, начиная с освободившихся обитателей трёх исправительно-трудовых колоний, находящихся на противоположной окраине города, и кончая алкоголиками всех мастей, неоднократно уволенных «по статье» с разных предприятий города. Этому способствовало то обстоятельство, что основной частью жилого фонда посёлка являлись бараки и так называемые «финские дома». Это дома на четыре семьи, каждая из которых имела апартаменты из одной комнаты и кухни, без удобств. Туалеты типа «сортир» общего пользования располагались поблизости, вместе с помойками – вонючими прямоугольными ящиками, которые выгребались очень редко. Воду можно было бесплатно и без нормы брать из ближайших колонок.

Такие квартиры, давно уже не числящиеся на балансах и давно запланированные под снос, можно было получить без всякого утомительного многолетнего стояния в очередях.

Именно такую квартиру довольно-таки быстро сумел получить отец Сашки, всю жизнь проработавший шахтёром в Ростовской области. После того, как врачи запретили ему спускаться под землю по состоянию здоровья, Сашкин отец перевёз всю семью в этот небольшой городок, районный центр Смоленской области. Сам устроился разнорабочим в местный Вторчермет, где сразу и получил это жильё.

Причиной переезда именно в этот город со слов родителей было то обстоятельство, что раньше, ещё до рождения Сашки, они здесь жили и работали. С городом связано много хороших воспоминаний, здесь проживали их многочисленные друзья юности и даже дальние родственники – двоюродная сестра матери с семьёй.

Два года отец проработал в сильно пьющем коллективе. Сам спился капитально. Однажды простудился по пьянке и умер от воспаления лёгких.

Мать, работающая ткачихой на фабрике, с трудом тянула свою небольшую семью: у Сашки была сестрёнка Валька, моложе его на два года.

В школе Сашка был в хороших отношениях с большинством ребят из своего класса, но все они проживали на приличном расстоянии от его дома, так что общение с ними ограничивалось школьными стенами. Возле дома наиболее дружеские отношения установились с соседскими ребятами Лёнькой Трусовым и Витькой Прониным. Причём Лёнька был на два года его моложе, а Витька на три. Зато они во всех играх признавали старшинство Сашки и беспрекословно ему подчинялись.

По мере взросления Сашка вникал в более серьёзные отношения, чем детские игры. Оказалось, что в посёлке Западном есть свой неформальный лидер, он же – король посёлка, который верховодил местной шпаной. Сашка знал только его кличку, лично познакомиться, слав Богу, не довелось. Никто из его одноклассников по девятому классу со шпаной не путался.

«Западные» враждовали с «центровыми» или просто «городскими». В центре города «западных» побаивались, там бытовало мнение, что в посёлке живут одни отморозки. Во Дворце Культуры, расположенном в центральной части города по субботам и воскресеньям круглый год были танцы, куда стекалась вся молодёжь города. Западные тоже туда частенько наведывались. Поэтому редко какие танцы обходились без массовых драк.

Если «западные» хорошо огребли от городских и пылали местью, то в следующие выходные на летней танцплощадке, расположенной в зоне отдыха посёлка Западный, формировалась бригада мстителей, которая перед окончанием танцевальной программы отправлялась к Дворцу Культуры. Причём, организаторы этого мероприятия подавали команды в микрофон со сцены.

Городские на этой танцплощадке старались не появляться. Хотя драки и здесь частенько случались. То девчонку не поделят, о кому-то перепившему покажется, что его оскорбили, то представители шпаны для развлечения начнут задирать кого-то из обычных парней.

4

Сашка с его миролюбивым характером старался избегать всяческие драки. Ему несколько раз приходилось заступаться то за Лёньку, то за Витьку, на которых периодически кто-то наезжал. Желание кого-то обидеть, унизить, чтобы самому самоутвердиться, было в крови у большинства местных пацанов. Сашка этого не понимал. По характеру он был слишком миролюбивым и осторожным для жизни в таком посёлке. Догадывался, что кое-кто поэтому его считает трусом и слабаком. Но, пусть ему это в глаза скажут. Там будет видно, кто слабак.

Вот, например, Мишка Стрыгин. Пацан на два года моложе Сашки Лёнькин ровесник, внешне плотный и крепкий. Из-за Лёньки они с ним и сцепились в первый раз. Тот, зная трусливый характер Лёньки, хотел самоутвердиться перед другими пацанами и начал придираться к Лёньке при Сашке. Вот Сашка с ним и подрался. Разогнали их взрослые тётки.

Мишку обучал боксёрским приёмам то ли троюродный брат, то ли ещё какой дальний родственник – высокий взрослый парень, после армии, старше двадцати лет. В результате Мишка возомнил себя великим боксёром.

Сашка учился тогда в восьмом классе. Они в зимнее воскресенье с Лёнькой, Витькой, сестрёнкой Валькой и её подружками катались с горки на лыжах и санках. Когда они уже направлялись домой, на Сашку без всяких объяснений вдруг налетел Мишка и стал его бить кулаками в грудь и живот, при этом прыгая, как боксёр. Его «тренер» при этом стоял метрах в десяти в стороне и делал вид, что смотрит в другую сторону. Вроде, он тут просто прохожий и к этому безобразию никакого отношения не имеет.

Сашка, сначала немного обалдевший от неожиданной агрессии, пытался просто закрываться от сыпавшихся на него ударов и как-то оттолкнуть боксёра-самоучку, но, пропустив чувствительный удар в солнечное сплетение, разозлился и перешёл в контратаку, нанося удары противнику по плечам и в грудь.

Можно было бы весь бой закончить одним точным ударом в подбородок, но Сашка подсознательно понимал, что в этом случае «тренер» бросится на защиту своего ученика, и ему придётся возвращаться домой с разбитым носом и губами. Тем более Мишка, как бы ни изображал из себя боксёра, по лицу бить не пытался.

Руки у Сашки были длиннее, что позволяло держать противника на определённом расстоянии, и поэтому большинство его ударов не достигали своей цели или касались Сашку уже на излёте, не причиняя ему какого-либо вреда. Освоившись, Сашка начал наступать, оттеснив Мишку на пару метров. Но тут Сашкина нога попала на обледеневший участок и поехала в сторону. Потеряв равновесие, он упал на спину. Мишка, подняв две руки, издал вопль и с видом победителя направился к тренеру. Насколько Сашка понял, это был своеобразный экзамен, и Мишка посчитал, что сдал его на отлично.

Несмотря на напряжённую обстановку, Сашке нравилось ходить на танцы. В школе иногда проводили вечера для старшеклассников, где можно было потанцевать с девочками. Только очень редко. И круг девочек был ограничен рамками школы. Поэтому, когда в мае открылась летняя танцплощадка, работавшая по субботам и воскресеньям, старшеклассники зачастили туда. Обычно Сашка держался вместе с парнями из своего и параллельного класса, поэтому всякая шпана их обходила. Вот только сегодня не успел дойти. Не повезло.

Зато какие волнующие впечатления оставлял сам танцевальный процесс! Приглашаешь понравившуюся девушку – переживаешь, а вдруг откажет? В этом случае чувствуешь себя как оплёванный. Потом объятия во время танца… Где ещё у тебя будет возможность прижаться к волнующему девичью телу? Когда твоя рука лежит на её талии и, как бы ненароком, иногда соскальзывает немного ниже. А её бёдра периодически прижимаются к твоим. Лёгкий флирт, попытка знакомства.

Однажды симпатичная блондинка, с виду немного моложе Сашки, согласилась, чтобы он проводил её до дома. Этот потом уже выяснилось, что она живёт на территории враждебного Цыганского посёлка. (Почему к этой части города прилипло такое название, никто не знал. Цыган там проживало примерно столько же, сколько и на Западном). Но, слава Богу, обошлось. И проводил, и поцеловал, и обратно прошёл целым, никого не встретил. Повезло…

Вообще-то главной его целью на танцах была Светка Ромашенко. Но она там бывала очень редко, всегда приходила с подружкой Галкой. И к тому же она в танце никому не отказывала, так что пригласить её удавалось очень редко. На «белый» танец она всегда приглашала других парней, причём всегда они были более взрослые, незнакомые.

Сашка догадывался, что его любовь к Светке не взаимная, и в школе она только делает вид, что ей с ним интересно, играет на публику, а может кого-то поддразнивает, но ничего поделать с собой не мог. Даже, танцуя с другой девчонкой, он представлял, что обнимает Светку. И партнёрш для танца он выбирал с такой же фигурой или причёской, другие как-то не задевали.

Как-то с танцев уходили всей толпой с одноклассниками, в том числе и Светкой. В решающий момент Сашка набрался храбрости и предложил её проводить, на что она со смехом заметила, что пока ещё сама дорогу помнит и ушла с подружкой.

5

Домой шли напрямую, переулками. Лёнька, пытаясь поднять Сашке настроение, что-то рассказывал весёлое. Сашка иногда поддакивал, но мысли его были далеко. От непонятных любовных отношений с одноклассницей его мысли переключились на недавно пережитое унижение.

Вот что этим тварям не живётся спокойно! Можно подумать, что эти отнятые двадцать копеек решат какие-то их проблемы! Нет. Просто захотелось в очередной раз самоутвердиться за счёт более слабого, почувствовать себя крутым, порисоваться перед приятелями.

Сашку бесило чувство собственной беспомощности перед какими-то ублюдками. Мозг лихорадочно пытался найти какой-то способ противодействия и не находил.

Если действовать по закону, можно обратиться в милицию. Написать заявление, мол, ограбили. Их вызовут, а они откажутся. Мол, вообще не знаем такого и близко там не были. Наговаривает, мол, на честных граждан. В милиции их наверняка знают хорошо с плохой стороны, скорее всего они там стоят на учёте. Их поругают и строго погрозят пальцем. Больше ничего сделать не смогут. Тем более сумма похищенного смешная.

А вот на него самого после этого все пацаны Западного будут смотреть с презрением, как на стукача и слабака. И задевать будут все, кому не лень. А та же шпана вообще устроит на него охоту.

Таких можно поставить на место только силой. Вот был бы он боксёром или самбистом… Сашка вздохнул. Один в поле не воин, даже если ты боксёр. И быка в консервную банку загоняют. Чтобы эффектно воевать с бандой, надо иметь свою банду. И не на один раз собрать пацанов, а так, чтобы они всегда были где-то рядом и могли собраться вместе за минуты при необходимости. А это невозможно. Быстро он мог собрать только Лёньку с Витькой, они втроём на банду не тянут. Скорее на кучку потерпевших.

И что теперь делать остаётся? Только всячески избегать отморозков, трусливо обходить их стороной, что ли?

С такими мрачными мыслями Сашка распрощался с Лёнькой и открыл дверь в свою квартиру.

– Что-то ты рано сегодня? – Мать, что-то помешивая в кастрюле на плите, искоса взглянула на Сашку.

– Да там, – Сашка неопределённо махнул рукой, – что-то со светом, отменили танцы.

– Ну и ладно. Садись, хоть поужинаем вместе. Завтра к двенадцати идём в гости на новоселье.

Сашка, мывший руки под рукомойником, погружённый в свои мысли, не сразу понял, о чём идёт речь.

– Какое новоселье? У кого? – наконец до него дошёл смысл слов матери.

– У дядьки твоего Вадима, моего брата. Он вышел на пенсию, дом купил на Первомайской, заезжал сегодня к нам, когда ты ушёл на свои танцы, и приглашал завтра к себе, Первомайская тридцать пять. Я сказала, что мы все подойдём.

Мать трещала, как пулемёт. Сашка слушал с открытым ртом, едва успевая переваривать информацию. Про брата матери он знал из разговоров в семье, видел его фотографии. Знал, что он военный, офицер, служит где-то за границей, то ли в ГДР, то ли в Венгрии, но ни разу его не видел.

– Подожди, мама, что-то не сходится, – Сашка уже сидел за столом и уплетал «макароны по-флотски», – ты говоришь, он на пенсии. А сколько ему лет? Не рановато ли?

– Сорок два, – мать даже на секунду не задумалась, – он говорит, что у него выслуги на двоих хватит. Там, где он служил, то ли год за два, то ли день за восемь, я сама толком не поняла. К тому же он какое-то серьёзное ранение получил, такое, что дальше служить нельзя по здоровью. Вот и отпустили на пенсию.

– Ранение? Он что, где-то воевал? Сейчас же вроде войны нет.

– Это у нас нет, а в мире всегда где-нибудь воюют, то в Африке, то в Америке, то в Индокитае. Мало ли где он мог воевать.

– Ничего себе! – Сашкин интерес к таинственному дядьке мгновенно вырос, – завтра обязательно сходим, может чего интересного расскажет.

– Сомневаюсь, там всё поди секретно. Хотя, кто его знает… Кстати деньги у него водятся, видимо платят там прилично. Сразу по приезду купил дом и машину. Он, оказывается, не знал, что мы в этот город перебрались. А к родне нашей сразу не пошёл, не хотел стеснять. Остановился в гостинице. Когда всё купил, освоился, решил навестить Картузовых. От них и узнал про нас, спросил адрес и прикатил. Так что завтра пойдём, будете знакомиться с дядькой.

– Улица Первомайская, это которая рядом с рынком, – блеснула знанием города Валька, тоже уплетавшая макароны, – тут пешком проще дойти, чем на автобусах с пересадкой. Только с какой стороны она начинается, я не помню. Где там тридцать пятый дом, с ближнего конца или с дальнего?

– Там с одной стороны улицы сплошной частный сектор, – прикидывал Сашка, – с какой бы стороны улица ни начиналась, тридцать пятый дом будет где-то посередине.

– Не забивайте голову, – махнула рукой мать, – завтра выйдем часов в одиннадцать, не спеша прогуляемся и найдём.

Нужный дом оказался с ближнего конца длинной улицы Первомайской, даже до рынка не дошли.

Одновременно с ними к дому с другой стороны подошли Картузовы – Вера, сестра матери с мужем Аркадием. Пока радостные женщины обнимались и целовались, Аркадий солидно за руку поздоровался с Сашкой и по традиции произнёс:

– Вот и наш Петька сейчас был бы таким.

Сашка знал, что его троюродный брат и ровесник Петька в шестилетнем возрасте погиб, попав под машину. Больше детей у Картузовых не было. При каждой встрече с ним тётка и её муж, глядя на Сашку повторяют одну и ту же фразу.

На крыльце обыкновенного деревенского дома стоял улыбающийся мужчина плотного телосложения с коротко стриженными чёрными волосами. Если бы не небольшая седина на висках, ему можно было бы дать лет тридцать – тридцать пять. Вадим быстро спустился с крыльца навстречу гостям, обнял по очереди женщин, легко подбросил в воздух завизжавшую от восторга Вальку, поздоровался за руку с Аркадием и Сашкой.

– Надо же, какой у меня племянник вымахал! – задержал он Сашкину руку, – я тебя в последний раз совсем крошечным видел.

– Я вас совсем не помню, – честно признался Сашка.

– Вот и познакомились, – вклинилась мать, – теперь, я думаю будет достаточно времени пообщаться. Давай, Вадик, показывай свои владения.