Переиграть жизнь

Глава 3. Осознание происходящего

Утро для меня давно перестало быть добрым, а сегодня и подавно. В моей голове шумело точно также как и в ненастроенном старом телевизоре. В горле пересохло, и я потянулась вниз, в надежде найти хоть капли воды или хотя бы вчерашнего вина. Бутылка была иссушена, поэтому я попыталась встать и добраться до кухни. К счастью, моя квартирка была маленькой, и от того, гостиная полностью перекачивала на кухню. Или же, наоборот, попробуй разберись с тем, что на придумывали здесь хозяева.

Попытки оказались тщетными. Я свалилась с дивана и буквально ползком направилась к столу, где красовался стакан с прозрачной жидкостью – хорошо, что я с вечера побеспокоилась о себе. Ухватившись за стул, я кое-как поднялась на ноги, и от этого действия голова закружилась, и я издала усталый стон.

Все утро меня мучило жуткое похмелье. По-моему, пить было плохой идеей (нет, пить – всегда плохая идея), но что совершенно, того не исправить. Всегда, конечно, можно попытаться, но не в моем случае. Я стала неспешно собираться на работу, попутно подбирая разбросанные вещи. Голова болела, и я врезалась во все дверные косяки в квартире. Душ помог немного привести мысли в порядок. Но перед глазами, как на повторе, появлялись картинки из сна, который казался до боли знакомым.

Мне уже давно ничего не снилось, и нынешнее событие, было как знамение чего-то нехорошего. Я потянулась к затылку, разделяя на две половины длинные запутавшиеся волосы. И инстинктивно попыталась нащупать шишку, которой уже давно не было, но последствия той автокатастрофы я расхлебывала до сих пор. Шесть лет назад меня сбила машина, напрочь стершая три года моей жизни. Последнее, что я помнила, как снимала номер в хостеле в Сан-Диего, а после уже лежала на больничной койке.

Под слегка прохладной струей воды мне почему-то вспомнилось, как в подростковом возрасте, во снах, убегала от реальности. Подолгу лежала в постели только для того, чтобы они не заканчивались. С их помощью я попадала в другие миры, могла делать что хотела. Там была полная свобода. Но этот сон казался особенно реалистичным, как будто это когда-то все происходило на самом деле.

Но я больше не могла об этом думать. Работу никто не отменял, и она всегда начиналась строго по графику. К сожалению, не мной составленным.

Я опоздала на две минуты, и меня сразу направили к администратору. Когда я вошла в кабинет, он сидел за своим столом и читал газету, а затем поднял на меня глаза. По тому, как медленно мистер Боуи ее складывал, как исподлобья поглядывал на меня, я поняла, что меня лишат премии (не большая потеря, на самом деле, но какие не какие деньги, а они лишними не бывают).

– Ну и что произошло? – недовольно сказал мистер Боуи, показывая мне на стул, напротив себя.

– И вам доброе утро.

Видимо, до него дошел мой перегар, который я старалась скрыть по дороге на работу с помощью сэндвича с курицей и луком, стаканом кофе и пачки жвачки. Мужчина скривился, будто я подложила ему дохлую мышь, и, не отрываясь, посмотрел на меня, надув щеки.

– Чем нужно было думать, чтобы припереться на работу в нетрезвом виде?

Мою голову будто ватой наполнили, а мысли были заняты тем, как удержать равновесие на сломанной табуретке. Поэтому я даже не сразу уловила, что он сказал. Но когда вслед за этими словами, прозвучал целый список моих рабочих ошибок, многие из которых были, мягко говоря, преувеличены, а остальные и вовсе надуманы. До меня медленно, как сквозь толщу воду, начало доходить осмысление происходящей ситуации. Не знаю, что вынудило его избавиться от меня таким бесчестным способом, но возражать ему не стала. Конечно, всегда можно было бы оспорить его решение, но я не захотела. Ни он, ни эта кабала, того не стоили.

– Мое терпение лопнуло, Уолкер. Ты уволена. Напиши заявление по собственному и убирайся с глаз моих.

Я подняла на него спокойный и слегка надменный взгляд, под которым мистер Боуи немного стушевался. Попытался скрыть это, поправив свой чудаковатый галстук. На этот раз он был ярко-фиолетового цвета в оранжевую клетку. Но он хотя бы не старил его, как предыдущий, прибавляя к его годам, еще лет двадцать.

– Выплатите мне деньги за отработанные дни, – твердо заявила я, продолжая выжидающе на него смотреть.

– Я. ВСЕ. СКАЗАЛ, – он ретировался из кабинета, оставляя меня наедине с листом бумаги и ручки.

Старый козел. Я сделала, как он сказал, и направилась в бухгалтерию, дабы они отдали мне деньги. Когда бумажки были получены, а я выставлена за дверь столь ненавистного мне магазина, я какое-то время стояла посреди улицы, наблюдая за движением машин и озабоченными пешеходами. Свобода наконец ощущалась полной грудью и символизировала, что пора начать все с чистого листа. Теперь я собиралась найти новую работу, в скором времени снять квартирку получше и самое главное – бросить пить. Цели были поставлены, а осуществлять я их собиралась с завтрашнего дня.

И, как положено любым благим начинаниям, их нужно отпраздновать!

Поэтому я поспешила в паб. Ресторан – слишком дорого, кафе – несолидно, а вот бар – самое то. К тому же, он находился недалеко от моего дома.

За барной стойкой стоял высокий, накаченный мужчина, с уложенными назад рыжими волосами и длинной бородой, из-за чего напоминал ирландца, а может, он им и был. Бармен выглядел очень мужественно, особенно когда закатывал рукава клетчатой рубашки. Были случаи, когда девушки выпивали слишком много и начинали с ним флиртовать, но он никому из них не отвечал взаимностью и пытался усмирить их пыл.

Он был красавчиком, каких стоило поискать, но его сердце было занято. Два года назад я, как и сейчас, завалилась в бар, чтобы отвлечься от насущных проблем. И во мне настолько сильно заиграл алкоголь, что я пригласила бармена на свидание. Мужчина отказался, но причины не назвал, поэтому я восприняла это как вызов. На следующий день снова попытала удачу, но потерпела поражение. Так продолжалось ровно до того момента, пока он мне не сказал, что у него есть девушка. Я выпытала, что она красивая знойная итальянка, приехавшая на учебу в наш город, но попросил держать это в тайне. Конечно, в шутку, но кажется, что больше никто из посетителей не знал наш маленький секрет. Мне пришлось долго извиняться за всю неловкость ситуации, и с тех пор в баре я больше не появлялась, а свое занятие продолжала дома, подальше от чужих глаз.

– Кора, давно тебя не видел, – сказал бармен, потирая бокал. – Тебе как обычно?

– Давай чего-нибудь покрепче, – почти с порога заявила я, подбираясь к своему излюбленному месту. Подальше в тень, на край барной стойки.

Запрыгнула на высокий стул с мягкой обивкой и обрушила на своего собеседника несколько пудовых вздохов.

– Тяжелый день?

– Меня уволили.

– Все, что случается, все к лучшему. И все, что не случается – тоже, – он покачал головой в знак поддержки, а затем отвернулся, чтобы достать бутылку.

– Тебя послушать, так каждое событие в жизни человека, к лучшему.

– Ну а как по-другому? Нужно лишь попытаться найти в каждом из них свой плюс.

Во время ожидания я решила осмотреться по сторонам и с уверенностью могла сказать, что этот бар никак не изменился. Приглушенные темные тона, несколько пустых столов у стены и старый пейнтбольный автомат в углу. Я подняла голову и заметила несколько новых граммофонных пластинок, которые были главной фишкой этого места. Они украшали потолок, барную стойку, даже пол у входа. Я невольно улыбнулась и пока мужчина готовил мне напиток, направилась в противоположную сторону к еще одной изюминке – винтажному джук-боксу. Закинула монетку и нажала на случайную кнопку.

Через несколько секунд музыка заструилась по залу, заполняя собой все пространство. А я уловила слова:

Когда я вернулась обратно, бармен поставил передо мной шот.

– А ты уверена, что это надо сделать? – уточнил он, указывая на стакан.

Я молча выпила содержимое и попросила повторить.

Спустя несколько часов я, шатаясь, шла домой. В баре я выпила настолько много, что рассказала бармену историю, о своем великом достижении, да и в принципе единственном, которую он слушал уже в миллионный раз. В пятнадцать лет я прекрасно стреляла из лука и была настолько хороша, что меня неизменно отправляли на все районные соревнования, где я занимала только призовые места.

Так, я поехала на крупнейший турнир в моей жизни. Он проходил в другом городе, и приз расценивался в денежном эквиваленте. Там же мое внимание привлекли два парня – абсолютные чемпионы. Тренер тогда сказал еще, чтобы я не пыталась их побороть, потому что у меня не настолько выдающиеся способности. И если кого-нибудь такие слова расстроили, то меня они, наоборот, в тот момент подбодрили и заставили выложиться на полную, чтобы доказать обратное. Собственно говоря, первое место я заняла, а тренер сказал, что моей главной мотивацией являлись упрямство, бунтарство и желание доказать всем обратное.

В этот же вечер я полезла в драку с мужчиной, который приставал ко мне, но бармен вовремя нас разнял, и я ушла домой, где меня ждала еще одна бутылка вина. Я всегда отрицала свой алкоголизм, потому что пью не часто, но много. Как говорилось в какой-то книге или статье: «редко, но метко». Наверно, поэтому у меня не было ни мужа, ни детей. Хотя лет двадцать тому назад была полна уверенности в себе и желания сделать этот мир лучше. Как бы банально это ни звучало.

С помощью алкоголя можно было забыться и уйти, хоть и ненадолго, но от всех проблем. Я где-то прочитала, точно не помню, где, может в каком-нибудь журнале или газете, что алкоголь становится сладким, когда жизнь горькая. И это еще одно напоминание о том, что она никчемна.

– Так, что у нас там по времени, – я подцепила телефон из сумки, и он тут же зажегся, будто наперед зная все мои действия. – Ровно шесть вечера. Это я еще сегодня рано.

Затем взгляд упал ниже, рассматривая дату, пока телефон не погас. Пт, 29 апреля. Весна в самом разгаре, хотя для Лондона она всегда одинаковая. Холодная, мрачная, дождливая. Никакого настроения. Одна лишь тоска, что на улице, что на душе.

Но, прежде чем заняться своим любимым «Пино-нуар», решила написать хотя бы пару строк в моей новой статье. Сколько себя помню, очень хотела быть журналисткой. Собирать интересную информацию и преподносить ее в массы. Даже с детства писала обо всем, что происходило в моей жизни, жизни соседей и двора. Но мама всегда была против, считала это бесполезной и даже ненужной профессией, недостойной моего внимания. Поэтому сейчас в моем портфолио лежало около полусотни неизданных работ (и когда-нибудь к ним добавится еще и эта рукопись).

Вместо матраса я лежала на неровно асфальтированной дороге. Голова гудела, и прежде чем подняться, я потерла лицо и промассировала виски. В горле пересохло и даже сглотнуть было тяжело. Но сделав небольшие усилия, я села и огляделась. Было очень темно, а фонарей на улице не было. Я не понимала, как очутилась в таком неблагоприятном районе, но его внешний вид меня пугал. В округе были полуразрушенные здания со сломанными вывесками, валялся мусор, и грязь, в которую я вляпалась, когда оперлась о землю.

Все было как в фильме ужасов. В нескольких метрах от меня валялась ржавая перевернутая машина, с выбитыми стеклами. За ней, покосившейся киоск без крыши и входной двери. Все высотные дома, за которые смог уцепиться взгляд пережили не лучшие времена. Они накренились во все стороны и в полумраке больше походили на скрючившихся монстров. С длинными волосами и костлявыми иссохшими руками, тянувшимися в мою сторону. Но посмотри на это под другим углом: на самом деле передо мной были лишь пучки вырванных проводов и сломанные пожарные лестницы.

Я всегда считала, что когда-нибудь алкоголь сыграет со мной злую шутку. И, видимо, он уже это сделал, раз вместо своей квартиры я находилась в каком-то постапокалиптическом мирке. Только зомби не хватало для антуража.

Господи, ну как же меня угораздило? Я обреченно простонала и закрыла глаза. Видимо, надеялась на то, что, когда их открою, буду смотреть на ночной Лондон, а не на темный проселок.

– Когда вернусь, ни капли больше в рот не возьму.

Попыталась встать, но меня пошатнуло, и я чуть не свалилась обратно.

Не могла же я так много выпить, чтобы у меня начались галлюцинации? Правильно? Хотя действительность говорила, точнее, плевала мне в лицо, об обратном. Еще чуть-чуть постояла, посмотрела в пустоту и решила пройтись, размять затекшие ноги. И похрустеть костями, мне все-таки уже не восемнадцать, надо было начать задумываться о здоровье.

Ветер был тихим, едва уловимым. И подставив лицо под его поток, он неплохо освежал. Я приподняла голову к ночному небу, прислушиваясь и отдаваясь появившейся легкости, и, к моему удивлению, не услышала ничего кроме собственного дыхания. Тишина была почти осязаемой, отчего пугала еще сильнее.

Я приступила к началу разминки и поняла, что на мне надето не то, в чем я засыпала. Липкое, неприятное предчувствие подкралось, пробежалось холодком по спине и вызвало мурашки. Я бегло оглядела себя с ног до головы и распахнула глаза от ужаса. На мне была странная одежда, похожая на военную экипировку. Она была черного цвета, хорошо сидела на мне и оказалась очень удобной, раз я сразу не заметила разницы между ней и спальным костюмом.

Паника еще не успела взять бразды правления надо мной, когда я услышала крики за спиной и судорожно обернулась. В мою сторону бежала девушка. Она начала махать мне рукой, то ли о чем-то сообщая, то ли предупреждая. И уже после, я услышала, что она кричала: «Беги!».

А за ней гнался парень, и настроен он был явно недружелюбно. Но я почему-то не почувствовала страха. Будто это все было не по-настоящему и на самом деле мне ничего не угрожало. Впрочем, напускная иллюзия безопасности пропала, когда в темноте блеснуло его оружие.

Девушка с преследователем стремительно приближались, но она продолжала кричать, надрывая горло. Время ускользало сквозь пальцы, и последнее, что нужно было делать это стоять как истукан. Но когда я попыталась сдвинуться с места, мои ноги будто вросли в землю.

– Ну чего ты стоишь? – ко мне подбежала девушка, почти на голову ниже меня. – Бежим скорее, – она тряхнула косой и всмотрелась мне в глаза.

Я наконец смогла ее рассмотреть и от увиденного застыла в еще большем оцепенении. Затем вгляделась в парня, и голова пошла кругом. Они оба были из недавнего сна! На тот момент я посчитала это лишь бредом. Исключительно больным воображением моего разума, ведь они не могли быть настоящими!

– Я не мо… – казалось, ей было все равно, что я проговорила.

Она потянула меня за руку, и я сделала шаг, потом еще, и вот мы уже бежали.

– Давай за мной, только не отставай, – прохрипела девушка на бегу.

Я не понимала, откуда у меня силы бежать, что происходит, и как здесь оказалась, но времени на вопросы не было, поэтому я решила довериться ей. Пока парень бежал вдалеке, мы немного пропетляли между домами, чтобы сбить его с нашего следа, а затем забежали за угол так, чтобы он не увидел.

Сердце бешено колотилось, а легкие болели настолько, что я думала, выплюну их. И без того пересохшее горло горело, а слюни высохли. Ноги подкашивались, и когда я хотела рухнуть на землю, спасительница остановила меня.

– Еще рано отдыхать. Он все еще может нас найти.

Она потащила меня через покосившийся забор, преодолев который мы оказались в мрачной подворотне. Девушка немного задумалась, а затем, махнув мне рукой, направилась к одному из рядом находившихся полузаброшенных зданий.