Переиграть жизнь

Глава 5. Прожить по новой

Если возможно изменить количество часов в сутках, возможно ли изменить чувства?

Мы вышли из заброшенного дома, какое-то время пребывая в абсолютной тишине. Страх, что Фэлон мог нас поджидать где-то поблизости, не отпускал, нагоняя нервозность. И по большей части из-за образовавшейся вокруг меня неизвестности. В голове крутился рой вопросов, который с каждым открытием увеличивал обороты.

Восход был тусклым, лишенным практически всех ярких цветов. А приглушенные тона и звенящая тишина навевали этому месту враждебность, отчужденность. Сменяющие одни дома другими были идентичными в своей постройке. Серые семиэтажные здания с выбитыми стеклами, ржавыми перилами, балконами, и грудой мусора. Отличие их было лишь в степени сохраняемости. У некоторых отсутствовала крыша, какие-то были наполовину разрушены, а у других по всей высоте зияли дыры. А самое страшное, этот город был мертвенно пустым. Во всех смыслах. Ни единого дерева, цветущего куста или хотя бы травинки. Одни лишь безжизненные высотки.

– Теперь ты расскажешь про открытие с 32 сутками? – я подала голос, чтобы немного отвлечься и наконец получить ответ, хотя бы на один из многочисленных вопросов.

– Я не могу утверждать наверняка, это всего лишь теория, но, по крайней мере, она многое проясняет.

Бэкхем остановилась, поправила спадающую с плеча сумку и осмотрелась вокруг, а затем махнула мне, вынуждая идти дальше.

– Этот принцип открыл еще Альберт Эйнштейн в 1907 году, по-моему. Он являлся результатом общей теории относительности, которая утверждала, что время движется медленнее вблизи массивных объектов из-за гравитационного изгиба пространства. Эта теория связывала время и гравитацию, показывая, что они неразрывно связаны. – Бэкхем отчеканивала одно слово за другим, не давая мне возможности сложить их воедино. – Согласно этой теории, пространство и время образуют единое целое, называемое пространственно-временным континуумом. Массивные объекты, такие как планеты или звезды, искривляют этот континуум, создавая гравитационные поля вокруг себя. Из-за этого искривления, временные интервалы вблизи этих объектов проходят…

– Так, подожди, – я чуть повысила голос, отчего подруга запнулась и обернулась ко мне. – Это, конечно, все интересно, но можно опустить теорию и перейти к действительности.

Бэкхем немного постояла, притопывая ногой и обдумывая, с чего бы начать. Чем дольше она размышляла, тем сильнее я ежилась от нахлынувшего ветра. Он протяжно завывал, проскальзывал мимо улиц, раскачивая поврежденные металлические прутья. Повсюду начинали слышаться пронзительные звуки: скрип, звон, скрежет. Хотелось списать все на поднявшийся вихрь, но внутренне чутье подсказывало, что это было подстроено. Будто кто-то специально навевал панику.

– Хорошо, – подруга так резко это произнесла и зашагала дальше, что я вздрогнула. – Как я сказала ранее, это всего лишь мое предположение, не больше. Вокруг нас есть некое поле, которое создает локальное искривление пространства-времени. Это поле может замедлять или ускорять течение времени внутри, относительно внешнего мира. То есть, по сути, это поле искусственно имитирует эффект Эйнштейна.

Вроде бы ответ на вопрос мне дали и причем довольно расширенный, но понятнее мне не стало. Точнее, я поняла, но не до конца осознала или поверила в сказанное. Будто это было не по-настоящему. Разве такое могли придумать в реальном мире? И не просто придумать, а разработать и внедрить?

– Понимаю, это сложно для осознания и мне тоже. Но теперь это все объясняет, – Бэкхем начала активнее жестикулировать, а ее лицо из безмятежного превратилось в беспокойное. – Это объясняет, саму структуру мироустройства. Хотя я уверена, что мы находимся в нашем мире, просто изолированы от него. Но это все неважно.

Девушка резко развернулась ко мне, взяв меня за плечи.

– Теперь я понимаю, в чем была причина моих смятений. Я была уверена, что здесь что-то не так. Но не могла и подумать, что все дело в сутках. Наши организмы довольно быстро адаптировались к новому течению времени, но не наши мозги. Мы были уверены, что в сутках двадцать четыре часа, и все расчеты вели исходя из этого понимания. А на деле, – она посмотрела на свои пальцы, поочередно загибая их, – а на деле, в этом мире прошло уже… двенадцать лет, пока в настоящем только девять.

Бэкхем прикусила нижнюю губу, потупив взгляд в землю, а затем поспешно отвернулась и зашагала дальше. Для человека, который провел в этой дыре двенадцать лет, она смотрелась очень даже свежо. В плане, невзирая на дополнительные года, она выглядела почти так же, как в моем воспоминании. Морщинок на лице определенно прибавилось, да и мешки под глазами сильнее пролегли, но здоровый сон и возвращение в реальный мир, смогли бы с этим справиться.

Больше она ничего не говорила, а я не спешила заваливать ее следующими вопросами. Понимала, ей нужно было время, чтобы все осознать. Ведь для нее только что рухнул весь прошлый уклад. Она так долго была убеждена, что живет в мире с 24 сутками, хотя даже мне принять факт, что здесь их 36 было тяжело. Но это не самое страшное. Бэкхем считала, что за все время пребывания здесь прошло только шесть лет и девять месяцев, а на деле все двенадцать. То есть, для них они жили в 2013 году, пока в настоящем мире шел 2016, а в этом и вовсе 2019.

От расчетов шла кругом голова, и я тут же отбросила эти мысли, пытаясь переключиться на другую тему.

– А откуда ты столько об этом знаешь, причем даже по памяти это все в свою книжку записала, – мне так интересно стало, кем она была в реальном мире, что не могла унять своего любопытства. – Ты какой-нибудь физик-теоретик?

– Почти, инженер-конструктор. Пошла по стопам родителей.

Я заметила, как она погрустнела на этой теме, поэтому развивать ее не стала, а пустила беседу в другое русло.

– Не понимаю, раз ты говоришь, что были сомнения, как ты спокойно ориентировалась по часам?

– А я и не ориентировалась спокойно. В первый же вечер мои часы показывали утро, а на улице была ночь. Я, конечно, подумала, что они сбились или я не в том часовом поясе. Поэтому просто перевела стрелки, чтобы полночь совпадала с темнотой. А потом… они снова начали отставать. Чуть-чуть каждый день. Я списывала это на небольшую поломку при переходе, но кто бы мог подумать, что отстает не механизм, а весь мир!

Если каждый твой день – игра со смертью и вправду перестаешь концентрироваться на такой мелочи, как время. Да и всегда всему можно придумать достойное объяснение.

– А ты в свою книжку записываешь все предположения? – снова сменила я тему. – А можно их почить? Может получиться немного разобраться в происходящем.

– Конечно, когда придем на базу, я тебе ее отдам.

Я ее поблагодарила, и мы вновь замолчали. Обе погрузились в собственные раздумья. Все время шли прямо, не сворачивая с широкой улицы, а затем повернули направо и зашагали между двумя полуразрушенными домами. Они опасно нависали над нами и казалось еще немного и разваляться на глазах, придавливая своей конструкцией. И только когда мы их прошли, смогла облегченно выдохнуть.

– Эти дома всегда были в таком состоянии? – заметила я.

– И да и нет. Некоторые были такие изначально, а к другим мы приложили руку. – я удивилась, слегка нахмурив брови, а Бэкхем поспешила мне все объяснить. – Когда ты еще была с нами здесь прошел жестокий бой. Наша команда почти добралась до правды, но нам помешала Банда Бена. Тут помимо нас, нашей команды, есть еще одна группа, которая ближе всех к «создателю» этого места. По сути, они наемники, вставляющие нам палки в колеса, – она обернулась ко мне на ходу, немного понизив голос. – Хотя я в этом не уверена. Ну точнее они те еще гады, но мне кажется они и сами ничего не знают. И так же, как и мы, пытаются свалить отсюда. Ну, кроме Бена, он тут единственный, по-моему, кто все понимает.

Не хватало мне опасностей в виде, возникающих из ни откуда препятствий, так тут еще и какая-то банда головорезов орудовала. Чем дальше, тем «интереснее» и тем сильнее мне хотелось домой. А ведь это только утро, выяснять что будет вечером, не было ни малейшего желания. А то оказалось бы, что за каким-нибудь перевалом охотилась группка людоедов. Я содрогнулась, но поспешила вытеснить жуткие мысли, переключившись на что-то менее мрачное.

– Я хотела узнать, вы пытались обойти это место целиком? – я говорила, одновременно осматриваясь.

Мы вышли в переулок, здания которого полностью отличались от прошлых. Они были чуть более целыми и гораздо ниже и огорожены заборами из жердей. Но не такими, как на ранчо. Они больше представляли собой хлипкую конструкцию из двух горизонтально поставленных бревен.

– Конечно, только у нас ничего не вышло, – Бэкхем чуть ускорилась и развеяла воздух вокруг меча, отчего я скинула с плеча лук, крепче обхватывая рукоятку. Не знаю, что ее так встревожило, но она тут давно и скорее всего научилась определять, когда что-то шло не так. – Если идти в обратную сторону, мимо города, огромного цветочного поля, за ними как раз таки будет пустыня.

– Пустыня? – я вновь ее перебила. Абсурдность всей ситуации вышла на новый уровень. – А горнолыжного курорта тут случайно нет?

– Я знаю, как этот звучит, но, пора бы тебе привыкнуть. Здесь все из ряда вон, – она резко остановила меня, выставив руку и попросив замолчать. Огляделась, прислушалась, но, не вычислив, что ее беспокоило, двинулась дальше. – Так вот, по виду, она протянулась достаточно далеко, и никто из нас не рискнул прогуляться по ней. Если пойти на север, куда мы с тобой и идем, там будет густой лес. Ежели и его пройти, будет обрыв, с невероятной протяженностью и еще большей глубиной. А если двинуться на запад, – она указала рукой налево, туда, где виднелась детская площадка, – водопад с высокими скалистыми холмами. На востоке – горы. По сути, мы окружены и у нас имеется лишь небольшой участок для перемещений.

– Везде сплошные препятствия, я поняла. Спасибо, что объяснила.

– Если хочешь, нарисую для тебя карту, чтобы легче было ориентироваться, заодно обозначу потенциально опасные места.

– Это было бы очень славно. Но я не хочу нагружать тебя…

На этот раз Бэкхем меня перебила, с лукавой улыбкой на лице. Она смотрела на меня снизу вверх, с решимостью в глазах, слегка вздернув подбородок. Ее попытка выглядеть грозно и возможно угрожающе с треском провалилась, так как я лишь умилилась и подавила вырывающийся смешок.

– Буду рада тебе помочь, – наконец заключила она и мотнула головой, указывая на дорогу.

– Вот объясни мне, ты ко всем такая внимательная и заботливая или только мне так повезло?

Ветер затих, пугающие звуки больше не слышались, и я наконец могла расслабиться, убрав за спину лук.

– Если я способна помочь, я обязательно это делаю, – она замолчала, и я уже подумала, что продолжение не последует.

Здания вокруг начали редеть, стали появляться первые лиственные, а Бэкхем внезапно заговорила. Но на этот раз гораздо тише.

– Но к тебе все-таки иное отношение, чем ко всем остальным.

Мне захотелось узнать, в чем моя особенность, но подруга всем видом показала, что разговаривать на эту тему больше не намерена. Поэтому я стала додумывать за нее. Видимо, за то время, что я была здесь в прошлом, мы успели сильно сблизиться. Кто знает, в каких передрягах побывали, через что пройти. Сколько раз спасали друг друга, делились секретами, помогали. Это все можно было бы узнать и у Бэкхем, но слышать это из уст другого человека, не то же самое, что вспомнить, прожить по новой волнующий момент.

Со временем мы миновали все высотки и в округе остались только покосившиеся деревянные избушки и немногочисленные ветхие кустики. Пыльная асфальтированная дорога сменилась щебнем вперемешку с песком. В воздухе появились первые смолистые нотки с ароматом хвои. Запах свежести заполнял легкие, вытесняя городское амбре. Хотелось задержаться подольше, но различимый трескающий звук оборвал эти идеи.

– Что это было? – испуганно спросила я и тут же заозиралась по сторонам в поисках пугающего источника.

Бэкхем обернулась, посмотрела сначала на меня, потом чуть наклонив голову на то, что происходило за моей спиной. В этот момент ее глаза расширились, а губы начали подрагивать. Я проследила за ее взглядом и увидела, как недалеко от нас в земле появилась трещина, которая стремительно расширилась. Потом еще одна, и еще.

– Бежим, – крикнула Бэкхем, схватив меня за руку.

Мы рванули с места, бежав наравне и поочередно оборачиваясь, чтобы контролировать ситуацию. Оружие постоянно спадало с моего плеча, чем изрядно мне мешало. Поэтому лук пришлось перекинуть через голову, закрепив тетиву на груди, а колчан взять в руки.

Из-за адреналина я бежала так быстро, как никогда в своей жизни. А периферийным зрением замечала, как деревья и заброшенные дома пропадали в бездне. Сердце щемило, а в затылочной части появилась сильная боль. Хотелось остановиться, передохнуть хотя бы пару секунд от изнуряющего бега, но достаточно было одного поворота головы, чтобы стиснуть зубы и ускориться.

– Нам туда, – моя спутница указала пальцем вперед, в сторону леса. – Там наша база. Еще немного. Давай же.

Земля стала буквально уходить у нас из-под ног, когда мы забежали в лес. Из-за землетрясения нам пришлось уворачиваться от деревьев, которые, казалось, специально норовили сбить нас с ног. В какой-то момент я споткнулась о корни и упала. Бэкхем подбежала, чтобы помочь, но я почувствовала, как падаю в пропасть.

Это конец. Мама, прости меня.

Ссориться с родителями – не очень приятное, но довольно обыденное дело. Особенно у меня. Небольшие споры были ежедневными и не всегда инициатором была я. Но, с другой стороны, а как еще разговаривать, если все твои слова пропускают мимо ушей и упираются лишь в свое исконно правильное мнение? Тут только два выхода: либо безвольно со всем соглашаться, либо отстаивать свою точку зрения. И черта с два, я когда-нибудь стыдливо опущу глаза, прикусывая язык. Если людям не нравилась выраженная мною правда, это их проблема, я лебезить не собиралась.

– Что я опять сделала не так? Почему ты вечно недовольна мной? Хоть бы раз порадовалась! Но нет, я все время делаю что-то не так! Или ты нарочно не замечаешь мои достижения? – в порыве злости я выкрикивала все, что приходило в голову.

– Кора, дорогая, успокойся, пожалуйста. – мама протянула ко мне руки. – Ты же понимаешь, что это для твоего блага.

– Но я не хочу там учиться. У меня есть свои мечты и цели, которых я буду придерживаться.

– Твои мечты не приведут тебя ни к чему хорошему, – мама повысила на меня голос, – чем ты собираешься зарабатывать себе на жизнь? Тебе необходимо образование!

– Но ты могла бы поговорить со мной прежде, чем отправлять документы. Это все-таки мое будущее.

– Гарвард – прекрасный университет. К тому же там есть отличный юридический факультет. И-и-и, – ее глаза заблестели, а рот растянулся в широкой улыбке, – тебя взяли. Сегодня утром пришло письмо.

– Я не буду там учиться! – я скрестила руки на груди, показывая, что ответ окончательный.

Моя мама – терпеливая женщина. До поры до времени. Наши характеры похожи – вспыльчивые, и мы не можем вовремя в нужный момент. Поэтому вопросы о моем будущем после школы всегда заканчивались ссорами. Но я не знала, что эта станет последней.

– Ах так? – на лице мамы появились тени, придавшие ее хмурый и сердитый вид. – В таком случае делай, что хочешь, но, если ты не будешь учиться в Гарварде, можешь уходить из дома. Мечтай дальше, неблагодарная. Все равно тебя это никуда не приведет!

Не помню, как пришла к этой мысли, но на следующее утро я ушла со всеми вещами. У меня не были ни плана, ни дальнейшего маршрута, лишь четкая уверенность в своих действиях. Это было глупо, безрассудно, но на тот момент самым правильным решением, о котором я не жалела до этого дня. Даже с матерью не общалась все это время, как и она со мной, конечно. Обе гордые, не способные сделать первый шаг.

Интересно, если бы в тот момент, я послушалась маму, была бы сейчас на волоске от смерти?

Но вдруг я почувствовала, как рука Бэкхем схватила мою и потащила наверх. Я стала помогать ей, опираясь ногами и впиваясь пальцами в землю. Ногти зарывались глубоко в почву, прочерчивая в ней глубокие полосы. Летящий от загребания грунт, комками застревал в волосах, попадал в глаза и рот, смешиваясь со стекающим по лбу потом. Хотелось отхаркнуться, вытереть лицо, но моя вторая половина, все еще опасно балансировала на грани.

Нам нужно было лишь несколько минут, чтобы помочь мне выбраться. Но щель, появившаяся под ногами Бэкхем резко сократила это время до секунд. Я видела, как разлом постепенно увеличивался, медленно и тягуче растягивался, подобно вытекающему из банки меду. Он будто дразнил нас, предвещая неминуемый конец, но в то же время не спешил поглотить нас обеих. Подъем резко стал стремительно-истеричными. Девушка уперлась посильнее ступнями в землю, обхватывая мое запястье двумя руками, а я начала ползти, отталкиваясь ногами в воздухе.

Последний совместный рывок и я опустилась на колени, пытаясь отдышаться. Подхватила упавший колчан и благодаря подруге смогла подняться. И вот, мы уже как в тумане, снова бежали. В какой-то момент она жестом остановила меня, и я припала к ближайшему дереву, обхватив его в объятья.

Бэкхем стояла спиной к стволу, опустив сумку с оружием и подняв голову вверх, закрыла глаза. Ее грудь быстро вздымалась, а все тело подрагивало. Не знаю, как она преодолела такое расстояние: с одной стороны, помогая мне, с другой – таща тяжелый баул.

Не сумев долго простоять, я сползла, нежась в траве. После интенсивного бега на самом деле нельзя сидеть или лежать, но и находиться в вертикальном положении я не могла. Горло жгло, голова гудела, а ноги были как две эластичные ленты.

– Вот опоссум сентиментальный, – промямлила я, пытаясь сглотнуть. – Решил вспомнить былое, после моего долгого отсутствия?

– Все как в нашу первую встречу. Только локация другая, – заметила Бэкхем, убирая прилипшие к лицу волосы. – Нужно осмотреть землю, если нам решили выдать ключи и идти на базу. Мы уже рядом.

Я ощупала пространство вблизи, продолжая лежать, и над головой наткнулась на что-то металлическое. Подняла над собой, разгадывая черный ключ с именем «Бэкхем». Протянула его подруге и поднявшись, начала искать свой. Проверила каждый клочок травы, но его не было.

– Скунс злопамятный, – я отряхнула одежду, вытерла лицо наиболее чистой стороной рукава и встретилась с растерянным взглядом Бэкхем. Она нервно кусала губы, пытаясь согнуть ключ. – Только не вздумай себя винить в этом. Ты мне, между прочим, жизнь спасала. Так что более чем заслужила его, – я положила руку ей на плечо, пытаясь взбодрить, на что она криво улыбнулась и побрела вперед, прокладывая мне дорогу.

Я не спешила за ней, для начала сделала несколько глубоких вдохов, собравшись с последними силами. А затем обернулась, чтобы посмотреть на преодолимое испытание. Как и предполагала, не единой скважины, упавших деревьев или повалившихся вдалеке задний. Все так, как и было, хотя еще недавно земля ходила ходуном.

– Преодолели, – прошептала я, пытаясь унять дрожь в руках.

Сжала пальцы в кулаки, зажмурилась, прикусив щеку, и начала считать. На «раз» спасалась бегством от парня, на «два» переживала свое прошлое и свои поступки в нем, на «три» ночевала на холодном полу, на «четыре» проходила мимо разрушенных домов, на «пять» падала в яму. Распахнула резко глаза и последовала за Бэкхем, упрямо игнорируя чувство тревоги. Я обязательно все преодолею: сделала это однажды, значит, смогу и снова. Правда, уверенности мне эти слова не принесли.

Нагнать подругу получилось быстро, она проходила мимо кустов с красными ягодами. Они были похожи на боярышник, но сорвать их, я не решилась, для начала спросила у Бэкхем, можно ли их есть.

– Если не хочешь следующие пару дней проваляться в бреду, не советую, – ответила она, кидая брезгливый взгляд на кустарник. – Ты их один раз уже попробовала. Сперва начала чесаться, потом покрылась красными пятнами, стала очень озлобленной, ну и в итоге лежала в горячке три дня.

Мы продолжили разговор о вредных растениях в этом мире, и все, что на вид казалось съедобным, на деле, таковым не являлось. По пути Бэкхем указала еще на несколько потенциально опасных цветов и плодов, а я честно старалась их все запомнить.

За беседой дорога подошла к концу быстрее, чем предполагалась, и, наконец показалась поляна с небольшим покосившимся старым зданием.

– И это ваша база? – спросила я, не скрывая усмешки.

Это больше походило на сарай, чем на убежище, рассчитанное на долгосрочное пребывание в нем. Когда мы сюда добирались, я хотела увидеть нечто похожее как в супергеройских фильмах. Крутые сооружения, оружие, машины, красивые сильные парни. Но реальность полна разочарований.

– Подожди с выводами, пока мы не зайдем внутрь.

Ей было виднее, поэтому я шагнула за ней, но сюрприза не произошло. Прогнившие доски, пропускающие свет, отчего эта лачуга не нуждалась в дополнительном освещении. Окон не было, зато в углу стоял обшарпанный стол. А в середине дальней стены водворился огромный платяной шкаф во всю высоту.

– Идем, – проговорила Бэкхем и размашистыми шагами подошла к шифоньеру.

– Ты в Нарнию попасть хочешь? Боюсь, нам по возрасту уже не положено.

Она проигнорировала мой сарказм и открыла дверцы. Брови взметнулись вверх, а все слова разом рассыпались.

– Лифт? Но как? То есть ваша, наша станция находится под землей? Как вы это построили? На это должно было уйти колоссальное количество времени, денег, ресурсов.

– Это уже было, нам просто повезло найти ее первыми, – глаза Бэкхем забегали из стороны в сторону, но она продолжила рассказывать. – Хотя на самом деле лифт соорудил один техник. Да и заставил вообще все здесь работать.

– И кто же этот волшебник? Ты небось. Только не скромничай, я готова расщедриться на хвалебные слова.

– Это, – она замялась, посмотрела на меня исподлобья и сдалась, – Фэлон.

Я понимала, что этот парень раньше был в команде, но знать, что он столько сделал для себя и всех нас, было странно. Что же должно было произойти, чтобы он решился бросить это все и… меня (точнее, меня прошлую).

– Давай не будем задерживаться. Очень уж хочется тебя со всеми познакомить. Надеюсь, они уже проснулись.

Я согласно кивнула и Бэкхем нажала на небольшую скрытую кнопку на дверце шкафа, и лифт открылся. Внутри он отличался от тех, в которых мне удалось побывать. Он был маленький, стены – фанерными, и моя куртка постоянно за них цеплялась. Через несколько секунд душного пространства мы вышли в узкий, ярко освещенный проход. Я обернулась, чтобы получше его разглядеть. Он тянулся далеко вперед и назад, за мою спину. А по левую руку от меня располагалась комната с надписью «Кухня-столовая».