Переиграть жизнь

Глава 7. Один победитель

У каждого человека есть свой особенный день. И с недавних пор, у меня это – пятница.

Разумное объяснение нашлось довольно быстро. Достаточно было узнать обо всем у Бэкхем, которая тут же постаралась мне все объяснить. На тот момент мы даже не успели выйти из моей комнаты, потому что по дороге я не собиралась теряться в собственных догадках.

– Тебе стоило дочитать до конца, – сказала она, перелистывая страницу и указывая пальцем на нужную строчку.

Из-за нашей неосведомленности о здешнем мироустройстве вся команда осталась без пропитания на целую неделю. Точнее, кое-какие продукты у нас были, но для шестерых их явно бы не хватило.

Фэлон довольно долго бесчинствовал, но, когда пришел в себя, объяснил, что здесь имеется два магазина. Второй – на другом конце города. Они работали по очереди и в разные дни. Но обязательно раз в неделю.

Пн, Чт: Западная часть, вторая улица, третий дом с конца, по левой стороне.

Ср, Сб: Восточная часть, пятая улица, дом на углу, по правой стороне.

Нам пришлось довольно туго, особенно если учесть тот факт, что животные здесь не водились, а соответственно, и пропитания нам было не сыскать. Правда, Коре все-таки удалось подстрелить несколько птиц. В нашем мире такие явно не обитали. Это был какой-то новый вид. Сама птичка была средних размеров и сиреневого окраса. А вот мясо у нее жесткое, с трудом прожарившееся. Есть его – то же самое, что жевать резину.

Еще через несколько дней Фэлон притащил целое ведро рыбы. Не представляю, как он смог наловить ее при помощи своей глефы, но он буквально спас наше бедственное положение.

– Правда, если раньше можно было ходить в магазин каждую неделю, то после твоего исчезновения – только раз в две недели.

Нам пришлось немного задержаться, чтобы наконец вся эта информация улеглась в моей голове. Впрочем, это было к лучшему. Строить теории заговора о том, что меня ведут на убой вместо магазина, мне совершенно не хотелось.

Наша долгая дорога началась с молчания. Мы были обе излишне подозрительны и вслушивались в каждый шелест. Вскоре Бэкхем стлала более расслабленной, я же не утратила бдительности, даже когда она заговорила:

– Предлагаю скрасить этот утомительный поход увлекательной беседой. Я уверена, у тебя накопилась масса вопросов.

Она и вправду была права, а мое излишнее любопытство требовало срочных ответов. Но я задала лишь один.

– А куда пошли Рэймон, Хан и Эсслин?

Он не был таким уж важным и первостепенным. Но раз уж я рисковала своей жизнью, ради того, чтобы раздобыть еды, мне было интересно, что в это время делали остальные.

– Поверь, ты бы не захотела оказаться на их месте.

– А суть моего вопроса и не в этом состояла, – я поправила лук, поудобнее расположив его за спиной. – Почему они не смогли пойти с нами?

Девушка подошла ближе, обвивая рукой мой локоть, и зашептала:

– Я рассказывала тебе, что тут помимо нас есть еще одна команда. – О, и я прекрасно о них помнила. И к моему большому счастью, мы с ними еще не встретились. – Вчера, пока Эсслин и Хан были на обходе, они случайно наткнулись на обрывок разговора между капитаном их Банды и одним из участников. Смысл был в том, что где-то здесь есть что-то, способное расправиться со всеми нами в одночасье. Если, конечно, в этом появится необходимость.

– И они знают точное местоположение?

– Не точное, но предположительное.

Бэкхем прикусила губу, которая и без того была в мелких ранках и погрузилась в раздумья. Я же ее из них вывела.

– Вы каждый день совершаете обход по местности?

– Да. С тех пор как ты пропала мы ходим парами. До этого ходили по одному.

– Но, если вчера была очередь Хана и Эсслин, как же так получилось, что ночью я встретилась с тобой?

Я заметила, как девушка нервно сглотнула и чаще заморгала. Почесала шею, отвела взгляд в сторону и, в конце концов, ответила.

– Ну знаешь, у всех же бывает такой период, что стены давят, хочется побыть одной, все обдумать.

Пусть так. Это была откровенная ложь, но я сделала вид, будто поверила. У всех нас были секреты, с которыми не хотелось делиться с остальными, и не мне было ее судить.

Мы прошли лес и повернули в восточную сторону, туда, где за высотками виднелись горы. Они величественно возвышались не то, что над зданиями, казалось, над всем этим миром. Вершины были покрыты луговой зеленью, но большая часть из них скрывалась в тени. И те участки, на которые падали редкие солнечные лучи, поражали своей красотой, отвесными склонами и скалистыми обрывами. Это зрелище будоражило и страшило одновременно.

– Мы почти на месте, – объявила Бэкхем, шагая вдоль узкой мощеной улицы.

Стоило отвести глаза от вздымающихся к небесам гор, как они тут же приковались к спине девушки. Наша и так немногословная беседа вновь не клеилась, и я совершенно не знала, чем заполнить эту пустоту. Может, следовало понять ее получше, да и не только ее. Неизвестно, сколько мне еще оставалось здесь пробыть и стоило бы налаживать связи.

– Может, расскажешь мне немного о команде? – подала я голос и резко смолкла.

– О кома-а-а-анде, – протянула она, задумавшись, – спрашивай. Ну или даже, с кого бы ты хотела начать?

Первым делом, если бы она согласилась, я планировала узнать о ней самой: ее увлечениях, да и просто о ее прошлой жизни до всего этого. Но сказала то, что сказала.

– Давай об Эсслин.

– Прости, Эсслин не любит, когда о ней что-то рассказывают без ее ведома. А все, что я знаю, ты знаешь тоже. И обязательно вспомнишь. Ну или можешь спросить у нее самой.

Ага, так она мне и рассказала. Но хотя бы попытаться понять, что она из себя представляла, стоило.

Мы прошли мимо старых, серых пятиэтажек, которые были самым примечательным местом во всем заброшенном городе. Они были целы, да и сам район был благоприятным. Улица была чистой, такой, будто здесь сделали капитальный ремонт, правда, лет десять тому назад. Возле каждого здания стоял почтовый ящик, фонарь, мусорный бак. Все было цивильным, и я бы даже сказала – безопасным.

Но через дорогу нас снова ждала разруха. Любоваться было больше нечем, и мы продолжили обсуждение.

– Так, ладно. Ну о Хане можно хоть что-нибудь узнать?

– Он у нас личность открытая, сам тебе все выболтал бы при встрече. Но я чуть ускорю этот процесс, – Бэкхем хоть и шла впереди, но я была уверена, что она улыбнулась. – В настоящем мире, он преуспевающий хирург из Южной Кореи. Любитель настольных игр, в особенности – хато. Так что готовься, при первой же возможности усадит тебя за стол и не отпустит, пока вы раза три не сыграете.

Она поддалась воспоминаниям и успела на одном дыхании рассказать, как мы целый вечер играли в эту игру. Фэлон вначале причитал, что это бесполезное занятие, а потом уже и сам предлагал несколько партий сыграть. Я и Бэкхем объединились в одну команду и постоянно проигрывали. Даже умудрились проиграть несколько пачек батареек, что были на тот момент большой редкостью. Рэймон хотел немного модернизировать правила, за что постоянно получал нагоняй от Хана. А победительницей в итоге вышла Эсслин, которая и в игре-то не до конца разобралась.

Кварталы сменялись один за другим, а мы все неустанно шли. Ноги постепенно начинали тяжелеть. Все-таки я не привыкла к таким долгим походам. В настоящем мире ходила только от дома до работы за двадцать минут и до магазина за пять. А от таких нагрузок, которые выпали на мою долю здесь, я не вспоминала со времен окончания колледжа.

– Чтобы тебе еще рассказать? – вопрос оказался риторическим, и Бэкхем собиралась продолжить, но прежде приподняла воротник кофты, закрывая им пол лица от нахлынувшего ветра. А я натянула на голову капюшон, посильнее завязывая его на шее. – Хан очень любит говорить о родителях и их фармацевтическом магазине. Правда, они сейчас в сильной ссоре, – мы с ней поравнялись, и больше она не вырывалась вперед. – Он как-то решил по работе переехать в Америку, ну, соответственно, там и остаться. А родители были категорически против. Ну и получилось так, что ни переехать, ни помириться с ними он не успел.

Ох уж эти проблемы с родителями. Они пытаются помочь нам, ссылаясь на свой немалый опыт, а мы хотим строить свою жизнь сами. Возможно, у нас и не так мало общего, если копнуть немного глубже.

– А Рэймон? Как у него жизнь обстояла до всего этого?

– Он сам своей жизнью доволен, вот только, если посмотреть на нее под другим углом, каждый счастливый момент был омрачен горем, – я наклонила голову набок, как бы спрашивая, что это значило. – Родители оставили хорошее наследство и образование для него. Но, к сожалению, погибли, когда ему было семнадцать. Окончил колледж, стал зарабатывать на жизнь фрилансом, оттого, много путешествовать. Впрочем, недолго. Вскоре умерла бабушка, которая взяла его на воспитание.

После этого мы снова погрузились в молчание, на этот раз, самовольное и какое-то тягостное. Пожалуй, даже воздух вокруг стал гуще, тяжелее. И как мы только перешли от веселой истории про хато до чужих жизненных трагедий? Как бы там ни было, я очень посочувствовала Рэймону. Пережить смерть близких так рано, это было страшно и больно. Хотя мне ли об этом не знать. Сама потеряла отца, когда исполнилось десять. Мама тогда в себя не могла от горя прийти, очень много плакала, злилась, не на меня, конечно, а на эту несправедливую жизнь. Но горевала она недолго, тут же переключилась на заботу обо мне. Превратила свою боль в привязанность к единственной дочери. Стала сильнее опекать, больше уделять внимания, старалась сделать все, чтобы я ни в чем не нуждалась.

А я в тот момент потерялась в прострации. Ни на что и ни на кого не реагировала. И никак не могла заставить себя поверить в произошедшее. Будто это все было не по-настоящему, и папа вот-вот вернулся бы домой. Но шли дни, за ними месяцы, а стойкое ожидание награждало меня лишь звонкими пощечинами по лицу. Я ведь даже журналистикой из-за этого начала интересоваться.

Мама принесла с работы огромную стопку макулатуры, и я случайно засмотрелась на надпись в газете, написанную большими буквами: «Ожидание вознаграждает только достойных». И пока она не видела, умыкнула ее, чтобы прочесть поближе. Там было много статей, интервью известных личностей и новостей обо всем на свете. Начиная от политики и заканчивая строительством в нашем городе парка аттракционов, который на самом деле оказался передвижным масштабным цирком. Но мое внимание привлекло не это. На последней странице какой-то мужчина рассказывал, что, когда в его жизни случалось нечто плохое, он был равнодушен к этому. Будто это случилось не с ним, но тупая боль все равно пульсировала, не давая покоя. Тем не менее он нашел решение данной проблеме! Как только начинал изливать свою душу и эмоции на бумаге, ему тут же становилось легче.

Возможной причины, послужившей меня опробовать этот способ и вообще решиться на такое в детстве, я не могла найти до сих пор. Может, это была лишь юная впечатлительность или уже на тот момент подрастающая осознанность. Но самое удивительное было то, что мне помогло. Я писала о своих эмоциях, переживаниях, о том, как сильно люблю отца, и меня отпускало. Помогало вытащить всю боль на поверхность. И не просто вытащить, а навсегда закупорить ее на станицах тетрадки. У меня даже получилось прореветься после нескольких месяцев гнетущего уныния. Я помнила, как мама меня успокаивала, нежно покачивая на руках. Как она достала все фотоальбомы в доме, и мы просмотрели каждый из них, громко хохоча над воспоминаниями о наших совместных дурачествах.

Я скучала по ним и нуждалась в каждом. До сих пор.

Следующей на очереди, о ком я хотела спросить, была сама Бэкхем. И почему-то именно в этот момент нам, наконец, удалось дойти. Я узнала много нового о каждом из команды, кроме той, ради которой и начиналась вся эта беседа. Однако сдаваться я так быстро не привыкла и полагала продолжить расспрос уже в магазине.

Передо мной стояло одноэтажное здание с пульсирующей неоновой вывеской: «Новое завтра». Что-то в этом названии меня привлекло, но я никак не могла понять, что именно. Может его созвучность, сам выбор слова или то, что все было погружено в полумрак, а этот магазин будто искрился, притягивая и завлекая к себе.

– Кор, ты чего застыла? Заходи скорее.

Впрочем, что могло быть знакомого в этом названии? Это просто-напросто перегрузка мозга. Моему организму нужно было больше отдыхать и может, тогда я перестала бы видеть во всем какое-то значение.

Я снова всмотрелась в переливающие синим буквы и, пожав плечами, юркнула в придерживаемую для меня дверь. Помещение было залито ярким белым светом, от которого слезились глаза, но они быстро привыкли. Я ослабила шнурок, сняла капюшон и спокойно осмотрела ассортимент. В ряд стояли три длинных стеллажа, поделенных на зоны, а за ними – еще несколько и еще. Сложно было оценить размеры этого магазина, но он был достаточно большим и вместительным. Слева от меня расположился кассовый аппарат с уставленными в ряд канистрами с бензином.

– Вот, возьми, – Бэкхем прикатила ко мне тележку. – Сначала будем складывать сюда, потом переложим.

Мы решили начать от правой стены и постепенно углубляться. Полки были уставлены косметическими и моющими средствами. И первое, что полетело в мою корзину, – это зубная паста и щетка. А по мере продвижения к ним добавились шампунь и мыло. В моей ванной ничего из этого не было, но теперь, я хоть могла привести себя в подобающий вид.

Товара, как в записях Бэкхем и правда было предостаточно. Непонятно было только зачем так много, если магазин один день работал. И куда убирались оставшиеся, не приобретенные? Может, снова выставлялись на полках через две недели?

Пока я заострилась на этой теме, до меня вдруг дошло, что можно было посмотреть срок годности. Я взяла первое, что попалось на глаза – гель для душа. Спереди на этикетки указывалось название бренда, а сзади, мелким шрифтом – состав и большим – срок годности: 5 месяцев. И больше ничего! Я прокрутила упаковку со всех сторон, но даты изготовления не обнаружила: ни дня, ни месяца, ни года. Затем взяла другой товар и на нем тоже ничего. Такое ощущение, будто кто-то переклеил этикетки, пытаясь тем самым скрыть истинный год в нашем мире.

– Нам с тобой крупно повезло, – Бэкхем закинула в свою тележку несколько штук зубных нитей, а одну убрала к себе в карман. – У нас предостаточно моющих на базе, поэтому такую тяжесть тащить не придется.

Этот отдел подходил к концу, когда девушка резко остановилась у полок с краской для волос.

– Надо Эсслин взять, а то у нее последняя пачка неделю назад закончилась.

Я улыбнулась, качая головой. Меня так взволновал необычный цвет волос Эсслин при первой встрече. Теперь же эта загадка не была уж такой загадочной. Вместо этого меня кольнуло чувство обеспокоенности, растерянности. Люди, которые нас сюда поместили, предусмотри все! Не упустили из виду даже такую незначительную деталь. И если они позаботились об этом, что еще смогли учесть? И насколько хорошо, они нас знали?

За нашим стеллажом раздался звук бьющегося стекла, и мы с Бэкхем чуть не подскочили на месте. Кроме нас, в этом магазине еще кто-то был! Я с трудом сглотнула, вынула из колчана стрелу и тихо скинула с плеча лук. Моя спутница одним быстрым, отточенным движением вытащила из ножен меч, выставляя его перед собой. Она шла впереди, я за ней. Буквально в нескольких сантиметрах от нас раздались шаги и из-за угла вышел парень, в грудь которого уперлось острие.

– Феликс! – испуганно крикнула Бэкхем, опуская меч. Она потянулась к нему, чтобы дотронуться, но одернула руку. – Зачем так подкрадываться? А если бы я тебя ранила?

Парень лишь пару секунд постоял в растерянности, а затем широко улыбнулся. На его щеках пролегли глубокие ямочки, а изумрудные глаза чуть сузились. Он был самой очаровательностью.

– Прости, меченосец моя, не хотел пугать, – Феликс плечом облокотился о стойку, наблюдая за девушкой и совершенно не замечая меня. А за его спиной покоился арбалет с прикрепленным к нему кивером. – Хотя для меня было бы честью, пасть от твоей руки.

Бэкхем пробурчала что-то невнятное себе под нос, буравя парня глазами. Он был очень высоким даже для меня, не то что для моей подруги. Я бы сказала, на вскидку, что он был метра два ростом. Худой, но с сильными руками, скрещенными на груди. Непослушными темно-русыми волосами средней длины и самой обаятельной улыбкой на свете. Такой, что от одного взгляда на нее должна была кружиться голова и подкашиваться ноги.

– Решила продуктами затовариться, хозяйственная моя? – он спрашивал, но не требовал ответа.

А его голос пьянил похлеще всех вин, что я перепробовала за всю свою жизнь. И по лицу Бэкхем было видно, что она повелась. Уже вкусила этот сладострастный напиток.

Вся эта ситуация постепенно начинала навевать вопросы. Обращения этого Феликса к моей подруге, ее реагирование на него. Да абсолютно все было странным, таким, будто… Вот же чертовка! Чуть не выпалила я, сдержавшись. И как же я только сразу не догадалась? Строила из себя правильную, невинную овечку, а сама закрутила роман с парнем из другой команды. То, что он был из банды Бена и ослу было понятно, не то что мне. И когда только успела? И как долго это уже продолжалось?

Наконец я вышла вперед, как бы показывая этим голубкам, что они здесь не одни. Феликс монотонно, нехотя перевел взгляд на меня, и его брови тут же свелись к переносице. Он был не удивлен, а ошеломлен моим присутствием.

– Кора? Как ты, что ты делаешь…здесь?

– В данный момент стою.

– Резонно, – Феликс сбросил с себя наваждения и одарил меня улыбкой. Точнее, тенью от той, что он уже подарил Бэкхем. – Какой ответ, такой вопрос. Но давно ты здесь?

– Совсем недавно.

Одна его рука все еще покоилась на груди, на другую он облокотил голову. Глазами стал блуждать по потолку и качать головой из стороны в сторону.

– Даже не знаю, что и сказать. Рад, что ты снова с нами, но не рад, что ты снова здесь.

После мы обменялись еще парочкой будничных фраз. С ним было очень легко разговаривать, как со старым другом. О котором я, конечно же, ничего не помнила. Феликс еще что-то сказал, но прервался на середине фразы, стоило заговорить Бэкхем.

– Неужели ты не слышал, как мы зашли?

А вот этот вопрос и вправду был хороший. Но его можно было задать и нам. Как мы не услышали его? Я стала вспоминать все действия и звуки от самой двери, но все равно ничего. Может стоял далеко?

– И ты здесь один?

Она смотрела в самую суть, пока я расслабилась за неимением явной опасности.

– Ты права, большое упущение было с моей стороны не заметить тебя. И да, я здесь один.

И вот я снова стала пустым местом для этих двоих. Все внимание Феликса было вновь возвращено на Бэкхем, а она же, в свою очередь, прикрыла глаза, будто от раздражения.

– Заслушался музыкой, – Феликс сбросил с себя недавнюю игривость и достал из кармана ветровки аудиоплеер с наушниками. Но довольно старый, сейчас такие уже не производили. А вот в те годы, как мы только сюда попали, это было настоящей роскошью.

– Не может быть. Где ты его достал?

– Сегодня завезли, правда, всего один. – и снова улыбка. У меня даже возникло ощущение, что передо мной стоял Чеширский Кот в человеческом обличье. – Специально для тебя сберег, – он обмотал вокруг плеера красные наушники и произнес чуть громче обычного. – Лови.

Он подкинул плеер в воздухе, и Бэкхем поддалась вперед в попытке схватить его, но не успела. Феликс одной рукой поймал подброшенный предмет, другой – пальцы Бэкхем. Не спеша провел большим, вдоль ее мизинца, не разрывая с девушкой зрительный контакт. Он был сосредоточен, больше не улыбался, лишь старательно выводил узоры на ее ладони. Затем вложил в нее плеер.

– Пожалуй, я пойду дальше тележку собирать.

Я слиняла с поворота, направляя курс на самые дальние стеллажи. Там, конечно, было меньше всего еды, но зато этим двоим уж точно никто бы не мешал. Правда, их тайная связь совсем не давала мне покоя. Почему они все еще находились по разные стороны баррикады? Почему Феликс просто не перешел к нам в команду? Рэймон первое время, возможно, был бы скептично к нему настроен, а Эсслин и на порог не пустила бы, но, в конце концов, они бы сжалились над несчастными влюбленными. Ну, лично мне это так виделось. А может, они уже пытались и получили отказ? Или, наоборот, боялись и скрывались по углам, встречаясь подальше от чужих глаз?

И о чем я только думала? Будто мне своих тайн не хватало, так я их еще и у остальных тщательно выискивала. Спрашивается: зачем? А вместо ответа вспомнила нашу первую встречу с Бэкхем. Ту, которая произошла совсем недавно, а не из воспоминаний. А могла ли она тогда бежать со свидания?

Опять не о том думала. Я перевела взгляд на полки, чтобы немного поменять направление работы мозга. На них лежала женская одежда, так еще и моего размера. На белые вещи я даже внимание не стала заострять. В таких условиях они за несколько минут стали бы грязными. В итоге взяла пару новых футболок, нижнее белье, куртку потеплее, которую тут же надела, вместе с ботинками (обувь, которая была на мне, свое отжила). Много набирать не стала, так как места в рюкзаке было мало, а мне еще еду нужно сложить. Хотя желание взять еще и новые кроссовки, пересилило. А вместе с ними еще и большую черную сумку. Теперь о вместимости можно было не переживать. Нужно было думать только о том, как донести ее до базы.

Я еще немного задержалась возле стенда с красивыми пестрыми платьями. Спросом они тут явно не пользовались, но были сделаны из дорогого материала. Шелк, шерсть, даже кашемир. И не жалко было тратить столько денег? Здесь ведь было все. На любой вкус и цвет. И это вводило меня в еще больший ступор. Нас загнали сюда, как гладиаторов на арену, но при этом окружили всем этим. Какой был в этом смысл? Хотели, чтобы мы почувствовали то, что в настоящей жизни испытать не сумели бы?

И снова слишком много вопросов.

А если все было гораздо проще, чем я себе надумала. Еще немного постояв и потрепав в руках край платья, я хотела двинуться дальше. Конец магазина был довольно близок. Но пришедшая в голову мысль заставила замереть. Эти вещи точно были новые, никем ранее не использовавшиеся? Стоило только подумать о том, что их с кого-то сняли, как меня накрыло волной брезгливости. И это ко всему прочему было логично. Черт подери, до омерзения гениально! Ведь какой человек, в здравом уме стал бы тратить столько денег на людей, которых он использует в качестве домашних марионеток. Подопытных крыс.

– Как только вернусь, все перестираю.

Чуть ли не бегом добралась до конца магазина, стараясь опередить мысли в голове. Больше я ни о каких здешних тайных думать не хотела.

Я подъехала к последнему стеллажу, за которым было свободное пространство. Только в центре стоял круглый стол и придвинутые к нему три стула. Даже мебель здесь была. Но она-то мне была не нужна, поэтому я повернула обратно, к началу. По дороге собрала в тележку несколько разновидностей круп и макарон. Консервированные овощи, фрукты и рыбу. По пять пачек конфет и печенья. Вдруг получилось бы таким способом задобрить Эсслин? Сверху на остальные продукты положила банку кофе, но немного подумав, добавила еще две. Не забыла также о чае, но не зная, какой больше предпочитают здешние обитатели, взяла черный, зеленый и ягодный. Затем разметила рядом две пачки муки и три упаковки яиц. И вот я вернулась к кассовому аппарату. Напротив него, за окном, неподвижно стояли небольшие двухэтажные деревянные развалюхи, рядом с одной из которых что-то мелькнуло. И даже не что-то, кто-то. Это определенно был человек, я бы сказала мужчина. Но он был довольно далеко и находился ко мне спиной, так что распознать его не получилось.