Знаю, что непросто, но…

– Они не думали о последствиях, – мрачно констатировал Саня.

– Вы как хотите, а я буду катать на них заяву… – злобно произнес Кирилл.

– Тут бы тебя Егорик поддержал, – тихо произнес Лёша.

– Да тут сто процентов заява, потому что человека с тревожным типом привязанности до суицида довести целенаправленно – это уже дело. Пойдет как умышленная попытка убийства, – заявил Буш.

– Кстати да, за подобные дела статья имеется, я читал. Блин, даже встать не могу, подойти… – с досадой произнес Марк.

– Успеешь еще, – успокоил его Саня.

– Зайка… ты слышишь меня? – с надеждой обратился Марк к Кате.

Пульс Кати снова участился.

– Я тебя люблю, солнце моё, – прошептал Марк.

– Видимо, она правда тебя слышит… – тихо произнесла Катя Викторовна.

– Ага… – ответил он, с трудом сдерживая слезы.

Около часа они разговаривали, стараясь поддержать друг друга.

– Ладно, мы поедем перекусим и заедем тебе за медикаментами, – сказал Кирилл.

– Окей. Я пока в телефоне посижу либо телек посмотрю, тут Ютуб можно подключить, – ответил Марк.

– Хорошо, – ответил Лёша.

Марк около тридцати минут смотрел Ютуб и листал ленту ВК. Внезапно он услышал шуршание одеяла на соседней кровати. Он увидел, как Катя постепенно пробуждалась.

– Это ты?.. – сонно спросила Катя.

– Да, Катюш, это я.

– Чего даже не подойдёшь?… – с обидой произнесла Катя.

– Да тут проблемка одна, – смущенно ответил Марк.

– Какая же?..

–Видишь?.. – пытаясь приподняться,его попытки остались безуспешны.

– Почему так? – испуганно спросила Катя.

– Я тебе свою кровь отдал… и после наркоза нельзя сразу вставать. А я не знал про это, хотел тебя потрогать, попытался пройтись, и из-за того, что после наркоза тело расслабленное, а я слишком сильно напрягал его, у меня ноги онемели… – объяснил Марк.

– Извини, пожалуйста, что им поверила и сделала это… Ты же популярный, ты уже король школы, ты можешь меня чисто для репутации поиспользовать, а потом выкинуть… Они и скриншоты показывали, как ты им писал, – с горечью произнесла Катя.

– Это они специально всё подстроили… Украли мою аву и прочие данные… – заверил ее Марк.

– Да ну?

– Да… Они мне лично сказали и показали…

Катя тихо заплакала.

– А ты правда был моим донором по переливанию крови?..

– Да, малышка… Считай, я тебе часть себя подарил… – его глаза наполнились слезами.

– Спасибо тебе… Я тебя очень сильно люблю…

– Всё, Катюш, не плачь, я рядом… Всё будет хорошо… Я тебя тоже очень люблю, – прошептал Марк, стараясь сдержать эмоции.

– Хочу тебя обнять, жаль, я тоже встать не могу, и у нас капельницы подключены, – расстроенно произнесла Катя.

– Успеешь,главное – поправляйся. Медсестра должна была прийти отключить от меня это всё. Вот как раз и она, – ответил Марк.

В палату вошла медсестра.

– Вы уже очнулись, – произнесла она, улыбаясь.

– Да, – ответила Катя.

– А почему плачем? – поинтересовалась медсестра.

– Просто она счастлива тому, что её парень спас от смерти, да? – ответил Марк, глядя на Катю с нежностью.

– Ага, – подтвердила Катя.

– Главное, что ещё остались такие люди, которые любят по-настоящему и действительно готовы всё сделать, лишь бы человек жил, радовался, не грустил и был жив… – шёпотом произнесла медсестра, наклонившись к Кате. – Береги его, таких ты больше не найдешь.

– Хорошо, спасибо, – ответила Катя, благодарно улыбаясь медсестре.

– Всё, теперь ты свободен от этих оков, – сказала медсестра, отключая капельницу от Марка. – Сможешь хотя бы руками опираться. Хочешь, забинтую локти, чтобы кровь не шла.

– Давайте, – согласился Марк

Медсестра ловко забинтовала локти Марку.

– Спасибо. Так действительно удобнее, – поблагодарил он.

– Попробуй пересесть к ней, – предложила медсестра.

– Хорошо.

Марк, опираясь руками, начал медленно подниматься с кровати. Ему удалось сделать три шага.

– Ты видела?! Он сам шаги сделал, хотя до этого он не мог самостоятельно подняться, – воскликнула медсестра, пораженная его упорством.

– Это всё любовь, – ответил Марк, улыбаясь Кате.

– Ага… Извини, что обнять не могу, руки болят очень сильно, – с грустью произнесла Катя.

– Ничего, главное, поправляйся, это всё успеется, – ответил Марк.

– Я пошла, работа. Удачи, – сказала медсестра и вышла из палаты.

– Спасибо, – ответил Марк.

– Как ты, заюш? – нежно спросил Марк, приблизившись к Кате.

– Пока что плохо… Извини меня за это, пожалуйста…

– Я не обижался на тебя, ты чего, – ответил Марк, нежно поглаживая её по лицу.

– Я просто боялась, что ты очень сильно обидишься на меня за этот поступок…

– А зачем ты это сделала? Тебе было настолько больно?

Катя отвернулась, и слезы снова потекли по её щекам.

– Зайка, ты чего? Я рядышком с тобой. Я тебе не изменял, понимаешь? Я не смогу изменить человеку, которого полюбил ещё до нашей встречи, по фотографии, тем более которого я всю жизнь искал… Идём ко мне, обниму, – прошептал Марк.

Он помог Кате сесть, и она крепко обняла его, уткнувшись лицом в его плечо. Она обняла его за шею и торс, плача ему в плечо. Катя очень боялась, что он не захочет быть с такой травмированной девушкой, как она.

– Всё, солнышко… Я рядом… Не бойся ничего, всё будет хорошо… Тихо, тихо, тихо… – гладил её по голове и целовал в макушку Марк.

– Мне страшно… – прошептала Катя.

– Чего ты боишься, маленькая моя? – нежно спросил Марк.

– Я боюсь, что ты уйдёшь от меня… Я режусь, срываюсь по каждому поводу, прошу много внимания, говорю много плохого при ссорах… Кому я такая буду нужна…

– Хочешь, я тебе факт такой скажу? Ты мне нужна… Я тебя буду любую любить… Даже если ты будешь бить, орать о том, что ты меня ненавидишь… Я просто подойду и обниму тебя, буду ждать, пока ты успокоишься и перестанешь кричать… – искренне произнес Марк.

– Прости за всё, пожалуйста… Я люблю тебя… – прошептала Катя, поднимая на него заплаканные глаза.

– Всё, давай успокаиваемся, слёзки вытираем, – заботливо вытер слезы с её щек Марк, – и не грустим.

– Хорошо, – тихо ответила Катя.

Около десяти минут они сидели в тишине, обнявшись. В палату зашли Кирилл и Лёша.

– Как ты переместился? – удивился Кирилл, глядя на Марка, сидящего на кровати Кати.

– Медсестра заходила, заставила попробовать. Я три-четыре шага сам сделал, – гордо ответил Марк.

– Ого, молодец! – похвалил его Лёша.

– Кушать будете? Медсестра сейчас обход делает, попросила спросить у вас, – спросил Кирилл.

– Нее, мы своим будем питаться. Дай бог я расхожусь немного, в магазин хотя бы ходить. Зачем я буду платить за то, что я не ем, – ответил Марк.

– Тоже верно, – согласился Лёша.

– А мне кушать можно? – с надеждой спросила Катя.

– Тебе ещё три часа кушать нельзя, – огорчил ее Марк.

– Я кушать хочу, – жалобно произнесла Катя.

– Покушаешь попозже, солнышко. А я бы покушал, – ответил Марк.

– Бери, ешь, мы всё равно на вас двоих брали. Пока свою порцию съешь, а Катю потом покормишь, – предложил Кирилл.

– Я тоже попозже поем, – ответил Марк.

– Хорошо.

В палату вошла медсестра.

– Как вы? – спросила она, приветливо улыбаясь.

– Нормально. Кушать хочу, – пожаловалась Катя.

– Скоро можно будет покушать, – ответила медсестра.

– Хорошо. А руки долго будут заживать? – поинтересовалась Катя.

– Они будут заживать около трёх недель. Через полторы недели тебе снимут швы и выпишут, – ответила медсестра.

– Хорошо.

– А мне сколько тут лежать? – спросил Марк.

– Примерно так же, пока опорно-двигательный аппарат полностью не восстановится, – ответила медсестра.

– Хорошо, заодно в один день выпишут нас обоих, – улыбнулся он.

– Ага. Капельницу сейчас поменяем, её прокапаем, и можно будет кушать, – сказала медсестра.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила ее Катя.

Медсестра заменила капельницу, и Катя снова легла на кровать.

– Всё, я пошла, если что, зовите, телефон у вас мой есть, – сказала медсестра.

– Окей, спасибо.

Медсестра вышла из палаты.

– Устала, малышка? – нежно спросил Марк.

– Ага, хочу умереть, – тихо ответила Катя.

– Нельзя умирать… Нельзя о таком думать… – строго сказал Марк.

– Мне тяжело. Помогите мне… – взмолилась Катя.

– Кать… Ты сможешь опираться на меня… Я помогу тебе… Ты главное проси, чем тебе помогать, не бойся. Я постараюсь помогать чем смогу, – пообещал Марк.

– Спасибо тебе… Что рядом… – заплакала Катя.

– Малышка, я всегда буду рядом с тобой, не бойся… Ну, зайка моя, не расстраивайся, мы всегда рядом будем, – ласково сказал он, обнимая ее.

– Ага, мы тебя точно не бросим, у тебя огромная семья, и никакие друзья не нужны, – добавил Лёша.

– Это точно, вы для меня уже семья, – согласился Марк.

– И для меня тоже, – подтвердил Буш.

– Без сомнения, – поддержал их Кирилл.

– Я вас обожаю, ребят, – прошептала Катя.

– Мы тебя тоже, – ответил Лёша.

– Знаете… Вы мне правда заменили всех… Я только вам доверяю… Больше никому… Вам можно всё доверить, и даже если вы сердитесь на меня, вы всегда будете рядом и поможете мне, – призналась Катя.

– Это всё искренне и любя, – ответила Катя Викторовна.

– Особенно когда она на льду упала, руку мне дала, я её тяну вверх, а она спиной скользит в другую сторону, хахаххахах, – вспомнил Лёша.

– А потом ты за ней упал и покатился, – поддразнил его Марк.

– Причем кубарем, хахахахахаха, – добавил Саша.

– А когда мы Марка в Тесле закрыли, вообще угар был лютый, – вспомнил Кирилл.

– А я тебя за это носом в снег мокнул, когда по темноте шёл, ты ничего не видел, на расслабоне был, и я такой тебя схватил, раз – и в снег, хахахахах, – ответил Марк.

– Ты не забывай о том, как тебя в кладовке с игрушечными пауками, червями и крысами оставили и колонкой пугали звуками призраков, – припомнил Буш.

– Да блин, я думала, вы забыли про это, – смутилась Катя Викторовна.

– Не, нифига! Хахахахахах, – ответил Буш.

– Ещё всё впереди, Буш, – пообещал Лёша.

– Только меня не трогайте, – взмолился Буш.

– Го в карты онлайн? – предложил Марк.

– Давайте! – обрадовалась Катя.

– Погнали!

Около получаса они играли в карты, затем посмотрели Ютуб и сыграли в игры на нескольких человек.

В палату снова вошла медсестра.

– Если что, кушать уже можно, – сообщила она.

– Хорошо, спасибо, – ответил Марк.

– Я кстати тоже бы перекусил. А кстати, нас с палаты должны были давно выгнать, – вспомнил Лёша.

– Тут если есть родственники младше восемнадцати лет, при желании можно ночевать оставаться. Корпус же жилой, тут только палаты, – пояснила медсестра.

– О как, – удивился Кирилл.

– У нас очень хорошая клиника, – с гордостью сказала медсестра.

– Это очень круто! Поэтому я сюда уже десять лет езжу. Лёха, прикинь, я сюда из Тулы с мамой гонял, чтобы какую-то болячку вылечить, – рассказал Марк.

– И не лень было? – удивился Лёша.

– На поезде нормально, – ответил он.

– Я в шоке, повезло, что она именно в нашем городе, – сказал Лёша.

– Ладно, кушайте, позже я приду, – попрощалась медсестра.

Медсестра вышла из палаты.

– Давайте кушать, – предложил Буш.

– Давайте, – согласилась Катя.

– Катюш, хочешь, я тебя покормлю? А то руки болят и так, – предложил Марк.

– Ну, давай, – ответила Катя.

– Ты только сядь сначала.

– Хорошо, – согласилась Катя и аккуратно села на край кровати.

– Можешь и такой погрызть,если хочешь, – пошутил Марк.

– Я сначала сухой, а потом заваренный.

– Вот это аппетит! Две пачки дошика даже я не осилю, – удивился Марк.

– Хах, просто сильно кушать хочу, – ответила Катя. – А ты будешь?

– Только немножко от твоего откушу, – ответил Марк.

– Хорошо, кусай, пока я не кушала, – разрешила Катя.

Марк откусил половину пачки дошика.

– Ты чего так много кусаешь за раз, хахахахах, – засмеялась Катя.

– Рот большой, хах, – ответил Марк.

Вернулся Кирилл с термосом, полным кипятка.

– А вот и кипяток. Надо тоже что-ли заварить, – сказала она.

– Го по пачке заварим и назад отдадим им этот чайник? – предложил Лёша.

– А давайте, – Буш его поддержал.

Они заварили восемь пачек дошика.

– Раз, два… А зачем восемь пачек? Нас шестеро, хахахахах, – спросил Лёша.

– Про запас заварили, вдруг кто ещё захочет, а кипятка нема, хахахах, – ответил Саня.

– Я уже если честно не хочу, я сухого нажрался, я у Катюхи откусил чутка, – признался Марк.

– Окей, тебе тогда на потом оставить? – предложил Лёша.

– Да, оставь. Я потом скушаю, – ответил Марк.

– Ты Катю покорми, – напомнил Кирилл.

– Ооой, забыл! Извини, Катюш, – спохватился Марк.

– Ничего, – ответила Катя.

– Давай, открывай ротик, – Марк поднес вилку с дошиком к её губам. – Емае, ты чего так хватаешь, хахахахах! Я даже не успел к ней приблизиться, она вскочила и с вилки всё стянула, – поразился он.

– Аппетит разыгрался, хахахахаха, – засмеялся Буш.

– Это хорошо! Давай, ещё кушай, – Марк снова поднёс вилку к ее губам.

И так Катя ела, пока не съела всю заваренную пачку.

– Ещё будешь? – спросил Марк.

– Неа, я этим наелась, – ответила Катя.

– А я сухого погрыз, вообще кушать не хочу.

– Потом поешь, тут две пачки ещё заваренные, – предложила Катя Викторовна.

– Хорошо. А вы не знаете, на балкон выходить можно?

– Можно, я когда выходил, спрашивал, – ответил Лёша Марку.

– А то уже устал сидеть, хочется воздухом подышать, жаль выходить из палаты не могу.

– Ладно, мы пойдём покурим, – сказали пацаны.

– Хорошо, давайте, – ответил Марк.

Пацаны ушли на балкон.

– Когда у тебя всё восстановится, обязательно выйдешь, – пообещала Катя.

– Надеюсь, спасибо, – ответил Марк.

– Вот увидишь, через денёчка два-три встанешь и будешь ходить, – поддержала его Катя.

– Спасибо за поддержку, я очень на это надеюсь. А тебе вставать можно? – спросил Марк.

– Да, главное, что не сразу, – ответила Катя.

– Ну, уже около полутора часов прошло, значит, можно, – сказал Марк.

– Ага, – согласилась Катя.

Катя с лёгкостью встала с кровати.

– Вставай, – подала ему руки Катя.

– Ты меня не удержишь… – с сомнением произнес Марк.

– Ты же не совсем лишился возможности ходить, я помогу тебе, как опорой буду, – ответила Катя.

– Хорошо, – Марк подал ей руки в ответ.

Он начал делать шаги с её помощью. Он был рад тому, что она, с больными руками, помогает ему ходить. Для него это было очень ценно и важно.

– Смотри… Получается, – посмотрел на неё Марк.

– Я рада, – ответила Катя. – Только аккуратнее, не упади. Если голова кружится или что-то болит, скажи.

– Хорошо.

Они дошли до двери и назад до его кровати. Они стояли, опираясь друг на друга.

– Блин… Погоди… – сказал Марк.

– Что такое? – обеспокоенно спросила Катя.

– Голова… – прошептал Марк.

– Что? Болит? – спросила Катя.

– Нет, кружится, и на неё как будто давит… – ответил Марк, держась за голову одной рукой.

– Иди сядь,я переживаю за тебя,вдруг плохо станет.

– Спасибо, что ты рядом в такой момент… – прошептал Марк.

– Ты чего? Я всегда буду рядом, – ответила Катя, садясь рядом с ним и обнимая его.

– Просто одна ситуация была…

Тут в его голове вспыли не самые приятные воспоминания. Воспоминания, словно острые осколки, впивались в память Марка, вновь и вновь заставляя его переживать боль предательства. Он глубоко вздохнул, собираясь с силами, и поведал Кате обо всем, не утаив ни единой детали.

Около трех лет назад Марк попал в аварию. Его привезли в больницу и положили в реанимацию. Он был в коме. Спустя три с половиной дня он пришел в себя и решил написать своей девушке.

– зайчик, привет. Извини, что не писал и не звонил тебе. Просто получилось так, что я попал в аварию с отцом, он ушибами отделался, а мне хуже всех досталось

Она прочитала и не ответила ничего.

– зай, почему ты молчишь?

Снова игнор. Он решил ей набрать, но трубку она тоже не брала. Он звонил ей около пятнадцати раз, но ни на один звонок не поступило ответа. Спустя полчаса ему пришло сообщение в телеграм.

– чё ты названиваешь? Я занята

– ты хотя бы смс читаешь? Я в реанимации после аварии

– и что теперь?

– не хочешь прийти?

– я занята. Ты не маленький, побудешь один

– я могу умереть в любой момент. Вдруг это последний раз, когда мы сможем увидеться…

– я занята, отвали, потом приду

Но она так и не пришла. Целую неделю он провалялся в реанимации. Он решил ей позвонить. Она взяла трубку.

– Бусинка моя… привет. Рад, что ты взяла трубку, – произнес Марк в трубку, его голос звучал робко, с надеждой.

– Понятно, – ответила она сухо, односложно. В этом слове сквозило равнодушие, словно она разговаривала с незнакомцем.

– Почему ты такая холодная последний месяц? – его сердце сжалось от предчувствия беды.

– Потому что мне все равно, – отрезала она, и каждое слово вонзилось в него, как осколок стекла. – Мы расстаемся. Ты мне такой после аварии не нужен. Вечно со своими нежностями лезешь. Я уже месяц с другим. Он хотя бы строгий, а не как ты, он не как маленький мальчик.

Боль пронзила Марка. Он попытался найти хоть какой-то смысл в ее словах, какую-то зацепку, чтобы сохранить то, что, как ему казалось, еще недавно было любовью.

– Я же нормально относился к тебе… Чего тебе не хватало? – его голос дрожал, в нем звучала растерянность и отчаяние.

– Да мне от тебя вообще ничего не надо было, – холодно ответила она, лишая его последней надежды.

– Но я же люблю тебя… А он был бабником, он с тобой ради одного будет, а потом ты сама придешь ко мне снова же, – он взмолился, пытаясь достучаться до ее сердца, напоминая о возможных последствиях ее решения.

– Хахахахаха, харэ на жалость давить, мне на тебя пофиг было всегда, – раздался в трубке ее злорадный смех. – Я все наши отношения с ним была, и я не на учебу ездила, а к нему. Мы больше не вместе, ахахахахахаха!

Она бросила трубку, оставив Марка один на один с оглушающей тишиной и осознанием предательства. Мир вокруг него померк, а боль, как яд, разлилась по венам, парализуя волю и разум. Он не находил себе места, мучимый воспоминаниями, разочарованием и непониманием. Расстройство, словно тяжелый груз, давило на грудь, лишая воздуха. Вскоре Марк потерял сознание. Подскочившее давление остановило сердце. Ему невероятно повезло, что рядом оказались медсестры, которые вовремя заметили его состояние и вернули его к жизни. Но шрам от этой предательской раны, казалось, останется с ним навсегда.

Он умолк, и тишина в палате сгустилась, тяжелая и вязкая, как туман. В его глазах заблестели слезы, предательски выдавая пережитую боль.

– Вот так вот…

Она, не раздумывая, обняла его. Крепко, отчаянно, желая одним жестом развеять призрак прошлого, терзающий его душу.

– Но я же не такая… – заверила она, ее слова звучали как клятва. – Даже если… даже если бы ты попал в аварию, если бы у тебя были шрамы, раны, серьезные травмы… это не повод бросать человека. Он же не виноват ни в чем. Он все равно будет любить тебя, в любом состоянии.

Марк, казалось, не слышал ее. Его взгляд был устремлен в никуда, в ту пропасть, куда его некогда столкнула жестокая правда.

– Мне плевать, – проговорил он глухо, словно из-под толщи воды. – Я все равно буду любить так же, как и раньше. Чтобы ни случилось…

Ее объятия стали еще крепче. Она чувствовала, как он дрожит, как в нем борются страх и надежда.

– Все, котик… – прошептала она, ласково проведя рукой по его волосам. – Не плачь, я рядом…

– Я боюсь тебя потерять, очень, очень боюсь…

– Я никогда тебя не брошу. Даже если будет очень трудно.

– Спасибо, что ты всегда рядом, – прошептал Марк, всхлипывая. – Я тебе обязательно отвечу тем же… – он с трудом выговорил это обещание, словно давал клятву перед алтарем.

– Все, давай успокаивайся, – мягко сказала она, отстраняясь и вытирая его слезы кончиками пальцев. – Вытираем слезки, садимся кушать и отдыхать.

– Хорошо…

– Давай покормлю?

– Давай… – прошептал он, словно ребенок.

Марку нравилось, когда она заботилась о нем. Эти простые проявления нежности трогали его до глубины души, напоминая о том, что есть в этом мире что-то светлое и чистое. Он радовался этой заботе, как ребенок новой игрушке.

– Обожаю тебя… – прошептал он, притягивая ее к себе и нежно целуя в губы.

– Я тебя тоже очень… – ответила она, растворяясь в его поцелуе, полном благодарности и любви.

На часах было 17:56. Вскоре в палату вошли друзья Марка, разгоняя своей шумной компанией гнетущую атмосферу. Вместе они смотрели YouTube, играли в карты, разговаривали, погружались в телефоны, отвлекаясь от больничных стен и пережитых страданий. В 22:30, утомленные, но немного ободренные, друзья разъехались по домам, оставляя их наедине с наступающей ночью и неизбежными мыслями.