Вечность и Тлен

Но тварей будто становилось ещё больше, а мы всё дальше отступали к городу. В какое-то мгновение мы оказались на открытом пространстве. Всего пара десятков метров – и начинались первые улочки. В некотором отдалении я увидела ещё несколько фигур: Сильфа, Флёр и Блез ожидали нечисть ближе к домам. Ревенанты же выходили из леса со всех сторон, окружая. Двигаемые инстинктами, они стремились к городу, в котором бились людские сердца. Лаванда вблизи города ныне была бесполезна, ведь твари находились слишком близко и двигались целеноправлено, словно ведомые приказами. Если они доберутся до них, то кого-то растерзают, а кого-то обратят в нечисть, и тогда отрава может распространиться на север.

Но нас, даэвов… ревенанты будто игнорировали или избегали. Если ранее они показались мне ленивыми, то ныне монстры, точно вода, обтекали «преграду».

Я остановилась, опустила клинок, шумно дыша. Звон утихал, вместо него пришёл реальный звук полчища тварей и рваного хрипа, вырывавшегося из моего горла.

«Думай!» – исступлённо приказала себе.

Ты должна что-то придумать!

Я резко вскинула голову, почувствовав всплеск магической силы.

За мгновение до того, как твари хлынули бы на улицы, на столбах с лавандой, окружающих город, запылали единым строем магические печати – ослепительно яркие, они заставляли дерево тлеть, распространяя вокруг запах горения. Когда несколько тварей врезалось в барьер, они осыпались пеплом. Их вечные тела обратились в тлен.

В пылу битвы и быстрых мыслей я забыла о магических знаках, о которых упоминал Сезар. Я оглянулась, отыскивая дива, – его отнесло достаточно далеко от меня. Хотя это скорее я оказалась вдалеке от сердца бойни. Теперь твари нападали на остальных даэвов с гораздо большим рвением.

Что за… Нечисть!

Я бросилась в сторону Сезара, когда вдруг услышала:

– Сюда, – прокричал Старший Рок. Я увидела Винсента и Кьярина. Последний, почти согнувшись пополам, стоял за барьером, собираясь выйти помочь, но пока, видимо, не справившийся со своей тошнотой.

Пройдя барьер, разбрасывая печати света, как конфеты, Винсент двинулся в сторону Сезара и остальных. Я же, вновь начиная орудовать клинком, прорубалась сквозь кольцо, которое ревенанты смыкали вокруг стражей.

Сосредоточенные движения, хладнокровие и прорывающаяся порой наружу ярость. Последней стало гораздо больше. В юности я никогда так не злилась – так открыто, всем естеством.

Я ощутила новую пульсацию магии, которая тянулась ко мне и, погружаясь в саму кожу, растворялась где-то внутри меня. А конечности словно наполнились новой силой, которая заставляла увериться в своём могуществе. И даже… непобедимости. Мне было под силу умертвить всех тварей, собравшихся этой ночью у Корриума. Стук сердца замедлился. Тьма внутри меня уступила свету, ставшему ослепительным и сильным, засиявшему, словно самая яркая Северная звезда.

Сбоку мелькнула чёрная тень. Краем глаза я увидела, как с крыши ближайшего к барьеру здания, разбежавшись и прыгнув в пропасть, мелькнула фигура. Светлые одежды развевались, а светлый клинок засветился ещё в воздухе, осветив лицо хозяйки гостиного двора. Белокурые волосы развевались на ветру, вторя одеждам.

Она приземлилась рядом, и от её тела разошлась волна светлой энергии, разметавшая тварей.

«Алель», – вспыхнуло в голове показавшееся ещё в первый раз чужеродное имя. Её глаз, тот, что был золотым, сверкал, словно наполнившись силой. Лицо было искажено гримасой ярости.

Она двинулась ко мне, расшвыривая тварей.

– Стой! – крикнула она. – Остановись! – Дэва оказалась рядом, схватив за запястье. – Осколок! Не смей его использовать здесь! Не смей, мать его!

«Что? Осколок?!» – Меня словно кинуло в мороз.

Я вдруг поняла, что за силу чувствовала. Да такую колоссальную, будто внутри меня вот-вот собиралось что-то взорваться.

От захлестнувшего страха пульсация осколка стремительно ослабла. Собственное сердце восстановило размеренный ритм.

– Как ты… – начала было я, но дэва уже отвернулась, отпустив моё запястье, на котором остались красные следы от её пальцев.

– Ах вы твари! – Алель, словно яркая молния с пылающими глазами, безжалостно вырезала ревенантов, что завыли и, сверкая клыками, кинулись на неё, позабыв обо всех остальных. Но стоило её окружить, как белая вспышка от тела дэвы вновь откинула их в разные стороны. Она словно сама была сосредоточением светлой силы.

– Кто она? – Зандер оказался рядом.

– Не знаю. Теперь совершенно не знаю, – прошептала я, понимая, что мир не поменялся с моего пробуждения, как я считала все эти дни. Нет, он, наверное, всегда был таким. Полным необъяснимого.

В голове мелькнул образ высокого даэва с топором вместо меча. Его знания, теории, которые были за пределами понимания. Он явно знал больше, чем все мы, вместе взятые. Может, и её он знал, раз избегал и пробирался в гостиный двор для разговора тайно.

«Здешняя хозяйка мест» – вспомнился ответ Миккаэля Вечного огня, когда Люций спросил его о причине внезапного и тайного визита сразу в комнаты на четвёртом этаже гостиного двора.

«Как они, нечисть, все связаны?!» – воскликнула в мыслях, собирая все фрагменты картины и пробираясь обратно в лес. Мне надо было вновь отыскать Люция. Слишком всепоглощающая тьма шла от леса. Вернувшийся запах гнили и крови пропитал всё в округе. Только теперь я осознала, с каким трудом давался каждый вдох.

Чем дальше я продвигалась, тем больше прямо на глазах менялся лес. Растения потемнели, разрослись, тянулись ко мне, чувствуя кровь и плоть. Пышные грибницы попадались всюду. Прямо среди таких грибов валялась отрубленная голова ревенанта, с потемневшей кожей, с глазами, из глазниц которой тоже росли тёмные шляпки. Споры расходились быстро и сразу прорастали.

Достав кусочек бумаги, я на ходу создала печать света. Эти отравленные растения могли вырасти прямо на коже. Символ помогал этого избежать.

Среди деревьев далеко впереди показалась фигура. Я ускорилась, слыша, как звонко проминается под ногами валежник.

Люций стоял спиной ко мне, крепко сжимая свой чёрный клинок с зазубриной на лезвии. Чёрный металл блестел, сверкая, – часть его поверхности напоминала антрацитовый уголь, но на острие цвет лезвия менялся, словно выцветая. По его пальцам медленно стекала алая кровь – у него было ранено плечо.

– Люций… – Я осторожно приблизилась, отрывая кусок ткани от своего рукава. Рана была неглубокой, но хотя бы какой-то перевязки требовала. Вблизи я заметила, как с острия Терпеливого соскользнула капля жидкости. Её цвет напоминал тёмное серебро. – Что это? – спросила, аккуратно убирая с раны липкую ткань одеяния, которая пропиталась кровью.

– Скорее всего,его кровь. Мы обменялись ударами, – раздалось тихо. Мне стало спокойнее. Поначалу, когда я увидела его стоящим без движения, то заволновалась. Но на коже оставались следы тьмы, и пока я не появилась, её было гораздо больше. Видимо, он брал силу под контроль.

Вдруг Люций вскинул руку и, помешав перевязке, притянул к себе. Мой нос уткнулся в его прохладную ключицу, кончик защекотало, а сердце застучало слишком быстро. Сам Моран уткнулся лицом в мои волосы и глубоко вздохнул.

Я замерла, в первые мгновения даже не зная, что делать дальше. Но привитая дисциплина, сосредоточенность на деле и какой-то рационализм взяли верх.

– Люций, у меня волосы кровью ревенантов воняют.

Не только волосы, мне казалось, я вся пропиталась этим запахам.

– С твоих волос даже кровь ревенанта для меня благоухает.

– Не неси бред. Тебе надо перевязать рану.

– Поцелуешь – само заживёт.

Повисло молчание. Казалось, оно продлилось целую вечность.

– Я… Я всё ещё так зол, – вдруг хрипло признался Моран.

– Из-за… двойника? – прошептала ему в шею. Меня одолевали тяжёлые думы. Но я пока совершенно не понимала, как к тому относиться. Ревенанты лишены разума, они лишь убивают. С ними просто – отрубил голову, и всё. Но это столкновение не было похоже на встречу с монстром. Точнее, монстром может быть и человек, и даэв. Но все же в моей голове всегда складывался некий бездушный образ.

А в этот раз…

«Твоему брату я отрежу голову…»

Я закрыла глаза, поморщилась. Голова раскалывалась. Внутри я будто разрывалась. И я бы ещё дальше погружалась в думы, если бы в сознании не вспыхнула четкая цель, которая двигала мной и была первостепенно важной: «Необходимо закрыть раскол».

Отстранилась, почувствовав, что хватка на моей спине ослабла. Кусок ткани так и остался зажат в моих пальцах, поэтому я продолжила делать то, что делала, пока он меня не прервал: перевязывать его рану.

– Как это было? – проговорила я, смотря на алый надрез, распоровший такую идеальную кожу.

– Он неплох.

– Это похвала.

– Да, будто похвалил самого себя, – с недовольством отозвался он.

– Мы позже подумаем, что с этим делать, – проговорила, завязывая концы ткани. На мгновение переводя взгляд на серебристые волосы, подобные лунному свету, прядь которых лежала на его плече. А в следующую секунду сделала то, что самой от себя не ожидала: склонилась и поцеловала повязку, которая скрывала рану.

Нежно и трепетно.

Теневое кольцо на пальце резко вспыхнуло холодом.

Развернувшись, смотря лишь в сторону города, бросила через плечо:

– Скорее всего, они уже разобрались с тварями. – Ревенанты перестали прибывать, и звуки их присутствия больше не оглашали округу: – Эти монстры были слабыми, твой двойник будто лишь желал отвлечь внимание, а не победить. Но, думаю, наша помощь всё равно не помешает.

Люций не сразу пошёл за мной. Теневое кольцо на пальце далеко не сразу перестало обдавать холодом. И когда за спиной послышалось движение, я едва успела подавить желание обернуться.

Когда мы вернулись, то увидели поле, усеянное телами ревенантов. Прямо как возле обители Сорель несколько дней назад. За одним-единственным, но самым важным исключением – среди трупов не было обычных людей. Но, несмотря на это, мертвых тварей всё же было меньше того количества, которое пришло этой ночью к Корриуму.

– Они ушли. Словно получили приказ, – процедил Зандер, сидевший прямо на почерневшей траве. Его меч находился рядом, устало воткнутый прямо в землю. По его скуле стекала струйка крови из тонкого пореза у самого виска. Он уже обработал его мазью. Может, повезёт, и шрама не останется.

Знаки, которые пылали на столбах ещё полчаса назад, теперь медленно затухали, превратив вершины столбов, вкопанных в землю, в обугленные головешки. Если раньше нельзя было разглядеть символы из-за яркого света, то ныне жар уничтожил их следы, оставив лишь тлеющую поверхность.

– Это правда был приказ, – помедлив, проговорил Люций, убирая собственный меч в ножны. С некой расслабленностью размяв шею, наклонив сначала в одну сторону, после в другую, твёрдым тоном спросил: – Где Регис?

– В гостином дворе. Обрабатывает собственные раны, – отозвался Зандер и со вздохом поднялся. Взяв в руку эфес меча, он выдернул оружие из земли. – Он в шоке. Находится в полуобморочном состоянии, но упорно никого к себе не подпускает, называя остальных криворукими. Но я ждал вас, чтобы спросить… Вы ведь знакомы с хозяйкой гостиного двора? Кто она?

Люций склонил голову. А это был первый раз на моей памяти, когда Зандер заговорил с Люцием. И в его обращении чувствовалась иерархия, по которой Моран, будучи главой Северного ордена, стоял гораздо выше.

– Хотел спросить о том же. – Сезар приблизился, на ходу вытирая тёмную кровь с меча рукавом своей мантии, которую уже ничто не спасёт. Он прошёл по полю, проверяя, все ли твари обезглавлены. От нас всех несло гнилью так, что одежду требовалось сжечь, а самим вновь посетить купальню с ароматическими маслами. Но и последнее могло бы не помочь. – Никогда не видел, чтобы кто-то так сражался.

– Не видел, чтобы так сражались? Да на ней заживает все как на собаке… – мрачно проговорил Зандер.

– Что ты имел в виду, когда говорил «как на собаке»? – поинтересовалась я. У меня самой появились вопросы к этой дэве. Но, откровенно говоря, существовали иные мысли, которые гораздо больше занимали голову.

– Тварь вцепилась ей в руку. Она убила её и сразу же схватилась за меч. После такого укуса любой другой бы восстанавливался несколько дней, – отозвался Зандер.

– Дело могло быть и в самой твари. Эти ревенанты отличались, – заметила я.

– Попрошу не обсуждать меня за спиной, – раздался мелодичный голос: хозяйка гостиного двора вышла из переулка и направилась прямиком к нам, перешагивая через трупы. В руке она держала фонарь со сферой из сока глимы. Оранжевые отсветы сферы заставляли её глаз с золотой радужкой ярко и в то же время угрожающе сверкать.

В следующее мгновение она мягко улыбнулась, и эта улыбка сделала её облик невинным и нежным.

– Все же я та, кто даст вам возможность помыться и смыть с себя эту гадость. И я лишь защитила свой город, помогла вам и вреда не причиняю. Но это вовсе не означает, что я должна рассказывать о себе, делиться сокровенными тайными, плакаться в рубашку о несчастливой судьбе.

– Алель, с каких пор тебя оскорбляет подобная мелочь, – задумчиво протянул Моран в ответ на её монолог.

– Мы оба понимаем, что дело не в обиде.

Взгляд Алель остановился на мне и чуть задержался.

– Я уже распорядилась, чтобы нагрели побольше воды, – проговорила дэва, разворачиваясь. – Надеюсь, вы позаботитесь о трупах. – В следующую секунду она задумчиво и тихо, скорее для самой себя, сказала: – Так вот к чему звёзды падали…

Люций развернулся, оглядывая трупы.

– Она для нас не опасна. Поэтому давайте оставим чужие тайны в покое, – задумчиво протянул он, явно показывая, что считает тему разговора закрытой.

«Сара, ещё немного, и ты прожжёшь во мне дыру взглядом», – раздалось тем временем немного насмешливо в голове.

Моран поднял руку, и из его кожи выскользнула тьма. Но вместо привычных воронов тени неожиданно обратились змеями, которые, падая на землю, стали расползаться во все стороны.

На моих глазах одно из существ, достигнув тела твари, растворилось в ней. Спустя секунды поляна наполнилась движением – под слабым рассеянным лунным светом мертвецы, неуклюже прихватив свои головы, медленно сползались в центр поляны, сплетаясь своими телами в одно целое.

Перед городом выростала целая гора из трупов.

– Жуткое зрелище. Я пошёл, – хмуро наблюдая за происходящим, проговорил Зандер. Несмотря на свои слова, он выглядел скорее скучающе, чем напуганно.

– Подожди меня, – неожиданно проговорил Сезар, бросая на меня предупреждающий взор и всё же уходя вслед за помощником Сильфы.

Мы остались вдвоём. В удивительно оглушающей после всего случившегося этой ночью тишине. Смотря Люцию в спину, видела его наклонённую голову и слабую улыбку – он будто знал, что я собираюсь произнести.

– Это не похоже на тебя. Ты слишком любопытен, чтобы в самом деле не знать о её прошлом.

– Верно, – признал Люций, разворачиваясь. – Ты, как всегда, права, Сара Сорель.

– Так в чём дело?

Моран приблизился и подцепил рукой края разорванного одеяния в районе живота, кончики его ногтей едва задели кожу.

– Алель такая же, как мы. – Кончики пальцев всё же коснулись моего живота, заставляя дыхание сбиться. Сам Люций прикрыл глаза, его губы украсила кривоватая пленяющая улыбка.

– Я не понимаю. Что ты имеешь в виду? – Это чудо, что я всё ещё могла трезво мыслить.

Теневой див открыл глаза, которые сверкнули, как звёзды. Мужские губы в очередной раз изогнулись, прежде чем произнести самое невероятное, что я слышала с момента, когда открыла глаза в этом новом мире:

– Сара, именно Алель поставила купол на первый портал в Серый мир тысячу лет назад.