Фатум – замок брошенных

В замке было холодно и тихо. Ну, где же все? Внутри тревожно заиграла интуиция. Я-то надеялась застать тут живых людей, неужели все умерли от невыносимых условий пока я сюда добиралась? Вот нет у меня желания в первый же день заниматься захоронением трупов.

Может было бы не так больно, если бы сюда ссылали убийц, изменников короны. Но нет, сюда высылали ни в чем не повинных женщин и детей. Тех, кто и в простом мире вряд ли бы выжил в одиночку. Ну хоть бы они были живы! Не хочу тут быть одна.

Я заглядывала в каждую дверь на своем пути. И если вначале было желание осмотреться и напитаться красотой замка, то сейчас мне было ни до чего. Надо было найти жильцов. А с ними точно что-то случилось.

Нашла я их за пятой по счету дверью. Они все были на кухне, судя по огромному очагу и тяжелым деревянным столам, на которых раньше готовили еду повара. Все пятнадцать искомых мною жителей замка лежали, плотно прижавшись к бокам уже остывшей печи.

Ни еды, ни дров я в обозримом пространстве не заметила. Первым делом я проверила каждого, и женщин, и детей, на наличие дыхания. Пока проверяла, поняла одно – они все заболели. Их тела так и полыхали жаром.

– «Что делать? Что делать? Что делать?!!!»

Во мне бегала маленькая растерянная девочка и орала один и тот же вопрос. Пришлось напомнить самой себе, что мне уже давно не десять лет, через пару лет было бы тридцатник. Значит берем себя в руки, намечаем план действий и выполняем его.

Первым делом надо растопить печь. Потом придумать им лежанки и перетащив напоить лекарствами. Наварить побольше бульона из тушек птиц, что мне положили в телегу. Напоить всех, а потом уже обдумывать дальнейшие действия.

Кивнув согласно, сама себе, я взялась за дело. Еще в замке бывшего мужа меня научили разводить огонь и пользоваться кухонным очагом. Лекция была быстрой и мне не дали самой ничего делать, но хотя бы дали знания. Так что с розжигом проблем не возникло. Дрова я принесла, местные аналоги огнива и кресала тоже были.

А потом день стал для меня бегом в колесе. Не было ни минутки, чтобы остановиться и отдохнуть. Таскала вещи, обустраивала лежанки, варила местных куриц, поила женщин и детей лекарствами.

В себя пришла только когда за окном стало совсем темно. Все намеченное мною было сделано. Теперь надо подумать и о себе самой. Да и про очаг не стоит забывать, надо как-то умудрится поддерживать в нем огонь до утра. Не хватало самой простыть и разболеться.

Поев отварного мяса, я выпила укрепляющего средства. Мне точно лишним не будет. Я и больных им поила, совместно с лекарством от простуды. Я не врач и не лекарь, причем ни разу, но думаю от этого будет только польза.

Каждому подносить артефакт и ждать пока они опорожнятся, у меня не было сил. Хорошо, что мне дали много тканей, я их порезала и подкладывала больным. У взрослых меняла два раза в день, а у детей три раза. Детей еще и обтирала теплой водой.

У женщин более грубая кожа, они потерпят. Встанут на ноги и помоются, а вот у детей кожа нежная, не хватало чтобы пошли покраснения или загнивания. В воду для обтирок детей, я добавляла несколько капель дезинфицирующего лекарства.

Все мои пациенты были ходячими скелетами. Это чудо, что они продержались тут до моего появления. Детям было от трех до пяти лет, совсем малыши. И глядя на них у меня сжималось сердце от черствости их родителей, сославших этих ангелков сюда. Сами там небось жируют, а невинные души тут долго и мучительно умирают. Чтобы им там еда поперек глотки встала.

Второй день был более уравновешен. Я наметила план и строго его придерживалась. Утром: обтереть детей, смена тряпок у всех, напоить всех бульоном и дать лекарство. Если у кого держится высокая температура – сбить ее, тоже лекарством.

Обед: напоить всех бульоном, обтереть детей и сменить им тряпки. На всякий случай проверить тряпки у женщин. Наварить еды больным и себе что-то посущественней.

Вечер: опять бульон и лекарства, гигиена детей и замена тряпок у всех больных.

В таком темпе прошло три дня. На четвертый день, утром, женщины начали приходить в себя. И им в пищу я стала добавлять мясо. Теперь они могли сами обиходить себя, а у меня появилось больше свободного времени. Вот только отдых мне не грозил.

Тряпки подходили к концу, поэтому я сначала нашла два огромных чана. Натаскала в них воды и кинула в один все тряпки на отмочку. Не отжимая, той же палкой доставала и перекладывала в другой чан. Пришлось одно ведро переквалифицировать в помойное. Им и выносила использованную воду.

Так сделала три раза, а на четвертый раз в чистую воду добавила дезинфицирующего средства, а тряпки постаралась выполоскать и хорошенько отжать. Это заняло все мое свободное время. Оставив их в чане дезинфицироваться, я занялась обедом и ухаживанием за больными.

Дети пришли в себя на следующий день после женщин, но сил у них совсем не было. Зато хоть теперь они могли сами глотать и открывать свои ротики для ложек. А я начала добавлять им в рацион овощи и толченое мясо, с каждым приемом пищи делая суп все более густым.

Туалета в замке я не нашла, ну не было у меня времени на поиски. Поэтому, чтобы не бегать на улицу, приспособила для этого одно из ведер. Нашла для него крышку, и выносила его по мере наполнения, обмывая потом водой.

Вот с водой, да еще в такую погоду было вообще адово. Во дворе был колодец, только не было у него упоров и вóрота, чтобы на него закручивать цепь или веревку. Простой каменный колодец, и даже ведра рядом не стояло. Пришлось все искать в первый день приезда.

Веревку, которую нашла в замке, пришлось кинуть там, где и взяла, так как она порвалась, как только я решила проверить ее на прочность. Встала на нее одной ногой, а руками потянула вверх. И чуть не упала, потеряв равновесие, так как на вид прочная и толстая веревка лопнула с глухим звуком. Как бывают обманчивы вещи на первый взгляд…

Хорошо, что при детальном обследовании двора нашлась цепь. Тяжеленная зараза, но уж лучше с ней, чем с такой слабой веревкой. Правда пришлось помучаться, пока пыталась прикрепить эту цепь к ручке ведра.

Пришлось искать самую крепкую ткань, среди тех, что привезла с собой, и крепко связывать ею ручку и звено цепи. Просто если сделать крюк, то при кидании в колодец ведро просто может соскочить с цепи. Именно поэтому приматывала на совесть.

На улице мороз, а за водой мне порой приходилось и раз двадцать бегать. А когда решила простирнуть тряпки, так вообще сбилась со счета принесенных ведер. Как все-таки хорошо, что я нашла их штук двадцать в помещении рядом с кухней. Еще когда искала женщин с детьми.

Ледяную цепь на морозе долго не подержишь в руках, а кожаные варежки, что мне дали в доме бывшего мужа, были только в одном экземпляре. Жалко было их испоганить, поэтому руки обмотала тряпками. Так и от цепи руки не мерзли, и ведра было не так больно таскать.

На десятый день все мои больные уже уверенно стояли на ногах. Зато я чувствовала себя обезьяной с длинными руками. Казалось, что от тяжелых ведер они стали у меня ниже колена. Но это только казалось. Плюс от ношения ведер был – руки стали намного сильнее, да и мышцы спины я почувствовала.

А через еще пять дней я устроила всеобщую помывку и стирку. А после решила наконец отдохнуть. Я же не двужильная, столько дней на износ впахивать. Отдохну и надо новый план придумывать. Это сейчас у нас есть дрова и еда, но они не бесконечны. Жить впроголодь в таком холоде – верный шанс умереть. Надо что-то думать о будущем.

За эти дни я хорошо познакомилась с женщинами и детьми. Что больше всего меня радовало, так то, что все были хорошими людьми. И вот что их мужей не устраивало? Все десять женщин были достаточно молоды и красивы. Веселушки-хохотушки, ни разу нытья от них не слышала, все на позитиве.

Хотя, о чем я? Здесь к женщине отношение как к скотине безмолвной, особенно если у нее за спиной нет сильного рода. Надоела, но здорова как бык? А самому неймется новую в дом привести – ссылаем в замок Фатум. Твари! Чтобы они сами все это прочувствовали своей шкурой.

Всю скопившуюся злость я выплеснула на стирку оставшихся тряпок и белья женщин и детей. Как хорошо, что я додумалась взять с собой для них чистую и теплую одежду, сейчас она пришлась как нельзя кстати. В стирке мне помогали женщины по мере своих сил.

Утром я поняла, что сил нет на поездку. Да какая поездка? Я не знаю где мои лошадки! А где повозки, на которых приехали женщины? Что-то я не видела их во дворе замка. А еще у меня была проблема. Я не знала, как зовут бывшую владелицу тела. Во всех видениях к ней никто так и не обратился по имени. И как быть?

Легенду для себя я придумала хорошую. Якобы после ночи с мужем и какого-то ритуала, проведенного им, едва выжила, а память потеряла. Что-то вспоминается в определенных ситуациях, например, что и как делать в разных ситуациях, но не моя жизнь. Магия исчезла и мужу я стала не нужна. Женщины мне посочувствовали и предложили самой придумать имя.

Имя из старой жизни тянуть не хочется. Значит, раз у меня новая жизнь, то и имя у меня будет новым. Замок у нас с говорящим именем – Судьба, поэтому и мое имя должно быть говорящим. И пофиг, что смысл будет не понятен остальным. Главное – я знаю его значение.

Я хочу быть Счастьем, горя я хлебнула с лихвой в двух жизнях. Что там у нас на латинском означает счастье? Надо поковыряться в своей памяти, ведь увлекалась же я этим мертвым языком. Там вроде несколько значений есть. 1 – Beatitudo – радость, счастье, блаженство. 2 – Fortuna – удача, везение, счастье, судьба. 3 – Felicitas – счастье. И вот какой вариант выбрать?

Думала я не особо долго. Да и попыталась проговорить эти слова вслух. Бэатитудо… Бэти? А полное имя как? Нет, как-то не ассоциирую я себя с этим именем. Фортуна… Однозначно нет! Эта дамочка очень изменчива, а я хочу стабильности. Фелиситас… Можно Фелисия, Фел, Лиси. Мм, а мне нравится. Буду Фелисией Фатум. Счастливая судьба! Да, точно!

– Девчонки и мальчишки! А у меня такое предложение. Раз мы для всех считаемся отрезанным ломтем. Мужья стали свободны, дети, если есть, считают нас мертвыми. Так давайте все придумаем себе новые имена? А род наш будет один – Фатум. Я вот буду Фелисией Фатум. Можете звать меня, Лиси или Фел.

– А как мы будем придумывать себе имена? – Спросила одна из девочек. Да, у нас было три мальчика и две девочки.

– А с каким хорошим чувством или умением ты хочешь себя ассоциировать? – Задала ответный вопрос крохе.

– Я хочу немножко счастья. – почти прошептала малышка. Я погладила ее по рыжей макушке и посмотрела в ее карие глаза. И если на вид ей было года четыре – пять, то взгляд был взрослого человека. Да такой взгляд был у всех детей, даже трехлетних.

– Тогда ты будешь Бэатида Фатум. Или просто Бэти. Нравится тебе такое имя? – глаза у девочки радостно загорелись.

– Очень. Оно такое необычное и красивое. – Я отпустила кроху и с вопросом в глазах посмотрела на остальных. Женщины мялись и не решались, зато старший мальчик решительно подошел ко мне.

– Хочу быть умным. – Ой, ой. Умный на латыни – Callidus (каллидус). И как нам его сокращенно звать? Калл? И будет это звучать так: «Эй! Какаха иди сюда». И мне как-то все-равно, что только я пойму второе извращенное понимание этого сокращения. Мне оно неприятно. Хотя кто мне мешает называть имена умных и храбрых моих соотечественников, если латинское звучание мне не нравится? Верно – никто.

Блондинистые, еще до конца не высохшие волосы, слипшимися прядками хаотично лежали на его голове. Нахмуренные брови над его зелеными глазами и тощее лицо делали его старичком.

– Умным? Хорошо. Как тебе имя Дмитрий? Дмитрий Фатум. А если коротко, то Дима. – Я решила предложить ему имя великого и гениальнейшего ученого и общественного деятеля, Дмитрия Ивановича Менделеева.

– Мне нравится. – И он довольный отошел от меня.

Дальше уже пошло без задержек.

– Я хосю люби. – Прошептала мне самая младшая девчонка. Белоснежные волосы и огромные серые глаза на истощенном лице. Она еще плохо проговаривала слова, глотала буквы, но смысл ее желания был понятен. А ведь с этим именем и выдумывать ничего не надо. Тут все говорят на другом языке, земных нет, поэтому и имя Любава, будет звучать интересно.

– Любавой будешь? Люба, Любушка. Любава Фатум. Как тебе?

– Хосё. Навится. – И она отошла к детям. Оттуда вышел мальчик лет пяти и за руку вывел трехлетнего мальчишку. Внешне они были похожи. Неужели братья? У обоих были черные волосы и синие глаза.

– Мы с братом тоже хотим новые имена. Наша мать умерла, а отцу мы стали не нужны. У него есть сыновья от первой жены. Имена нам он давал. А раз отказался, то и я не хочу ничего иметь с ним общего.

– Храбрый какой. Так с чем у тебя должно ассоциироваться имя?

– С храбростью.

– А я хосю быть синым. – Это высказал свое пожелание младший брат. Храбрость на латыни – ferocitas (ферочитас). Можно заменить последнюю букву и чем не имя. Ферочитан. А коротко Фер. А вот сила – potentia (потенция), у меня ассоциируется только с торчащим мужским достоинством. Значит предложу имя великого русского полководца, не проигравшего в своей жизни ни одного сражения.

– Ферочитан Фатум. Коротко Фер. Тебе нравится это имя? – обратилась я к старшему брату. Мне последовал короткий ответ.

– Да.

– А ты у нас будешь Александр Фатум. Если коротко – Лекс или Саша. Ты согласен с этим именем? – Да, я предложила ему имя Александра Васильевича Суворова. Он за свою жизнь стал кавалером всех российских орденов своего времени, вручавшимся мужчинам, а также семи иностранных. Провел более шестидесяти боев и сражений, и ни одно не проиграл. Достойное имя? Я считаю, что да.

– Да. – Малыш полностью скопировал своего старшего брата. Так же держась за руки они отошли к детям. Теперь остались только женщины. Ни одна ни дернулась, пока ко мне подходили дети. Наверно они не хотят. Но это их личное мнение. Я уже хотела пойти погулять по замку, но мне не дали.

– Раз я умерла для всех, кто остался там. То хочу новое имя. Во мне горит надежда. И имя я хочу соответственное. – Огромные синие как небо глаза смотрят на меня в ожидании. Черные волосы пострижены и спадают на плечи.

– Надежда Фатум. Коротко – Надя. Устраивает?

– Полностью. – Это выступила самая тихая из женщин. Она всегда больше молчала в разговорах, но отвечала если лично у нее что-то спрашивали.

– А я хочу нежность. Ее никогда не было в моей жизни, и я сама не умею ее проявлять. Хочу, чтобы она у меня появилось. Научится хочу… – Чуть ли не плача выдавила из себя девушка с темно русыми волосами и карими глазами.

– Тэнэрия Фатум. Коротко – Нэри. Подойдет? – Тут у меня опять латинский язык пришел на помощь. Нежность на нем – teneritas. Так что имя производное от этого слова.

– Мне нравится. – И она пошла к детям. Нежно погладила их по головам и принялась играть с ними в игрушки, которые мы постарались сделать для них во время болезни. И она еще говорит, что в ней нет нежности. Все есть, просто она не знает об этом.

– А я хочу быть ловкой и умной. – Ко мне вышла рыжая девушка с зелеными глазами. Ну чистая лисичка. Да и ум с ловкостью полностью подходят лисам. Как там у нас лис на латинском? Вроде vulpes. Вот только грубоватое оно ей. А если ей дать имя богини из греческой мифологии?

– Афина Фатум. Коротко – Афи. Тебе нравится?

– Очень! Спасибо! – Она крепко обнимает меня и радостно возвращается к остальным.

– А я хочу рассудительность, чтобы не решать ничего необдуманного. Всегда иметь холодный ум. – Вот смотрю на них всех и теряюсь в догадках. Что эта блондинка с карими глазами, что остальные, выглядят не старше дадцати пяти лет. А сколько же им на самом деле?

Ох, что у нас там в латыни на счет рассудительности? Вроде prudentia. Значит…

– Пруденс Фатум. Коротко – Прю. Как тебе такое имя?

– Мне подходит.

– А я хочу веру, чтобы никогда не терять ее в своей жизни. – Златовласая зеленоглазка смотрела на меня с надеждой.

– Вера Фатум. Имя не сокращается. Тебе подойдет?

– Отлично!

– Радость! – Сказала шатенка с серыми глазами и пытливо стала ждать моего ответа.

– Лаэтти Фатум. Можно не сокращать.

– Мне нравится, но сокращение все-равно хочется. Придумай его, пожалуйста!

– Хорошо. Может Этти? – Она радостно захлопала в ладоши и согласно покивала головой. Остались еще четверо…

– Жизнь. Хочу, чтобы мое имя ассоциировалось с жизнью. Я хочу жить, а не выживать! – Яростно сжимая кулачки, говорила русоволосая и синеглазая красотка.

– Виталина Фатум. Коротко – Вита. – Я даже не успела продолжить, как она резко меня перебила.

– Отличное имя для новой жизни!

– А я хочу сытость. У нас все женщины полные, а таких очень редко берут. Поэтому меня держали на строжайшей диете. И я всю свою жизнь мечтала поесть досыта. И получилось это только здесь. Я больше не хочу голодать. – Уверенно и без лишних эмоций выложила свои желания черноволосая девушка с карими глазами.

Так, на латыни сытость – satietas. Значит сокращаем слово до Сати.

– Сати Фатум?

– То, что надо. Мне нравится! И сокращать не надо. Коротко и красиво.

– А я хочу, чтобы в нашей жизни было благополучие, и соответствующее ему имя. – Молодая женщина была блондинкой с серыми глазами.

Благополучие на латыни – salus, можно немного поиграть с этим словом.

– Предлагаю тебе имя – Салли Фатум.

– А мне нравится! Я согласна на него.

– Нам очень пригодится мудрость, чтобы выжить в этом не гостеприимном замке. И имя мое должно означать мудрость. Я хочу, чтобы мы все выжили. – Последняя красавица имела каштановые волосы с красным отливом и голубые глаза.

На латыни мудрость – sapientia, очень схоже с именем София. Хотя и значением этого имени как раз является мудрость. Вроде даже богиня такая была в греческой мифологии.

– София Фатум.

– Я очень тебе благодарна, Фел. За все. За то, что вылечила нас. За то, что помогла поверить в будущее. За то, что помогла сделать первый шаг в это самое будущее. Помогла нам с новыми, говорящими именами. И у меня для всех есть предложение. Давайте проведем кровный обряд. Мы – женщины, станем сестрами, а детвора, станет нашими общими детьми.

И все единогласно согласились.

Тишина, воцарившаяся после предложения Софии, была не неловкой, а торжественной. Все понимали значимость момента. Взгляды женщин, полные решимости и надежды, были устремлены на Фелисию.

– Кровный обряд… – тихо проговорила я, и в моем голосе прозвучало одобрение. – Это правильно. Так мы станем не просто соседями по несчастью, а одной семьёй. Навеки.

Я окинула взглядом кухню – наше первое общее пристанище. Взгляд упал на простой глиняный кувшин с водой и небольшую деревянную чашу, из которой мы все поили детей во время болезни. Простота этих предметов делала их ещё более подходящими.

– Принеси чашу, Надя, – попросила я. Надежда тут же принесла её.

Решила наполнить чашу чистой водой из кувшина, а потом поставила на один из массивных столов. Вода колыхнулась, поймав отблеск огня из очага.

– Кто начнёт? – спросила София, и в её голосе слышалось волнение.

– Начну я, – я твёрдо ответила Софии. Достала из своего походного ножа маленькое лезвие, которое использовала для бытовых нужд. Не колеблясь, провела им по подушечке своего большого пальца. Алая капля крови выступила и упала в центр чаши, медленно расползаясь в воде багровым облачком.

– Я, Фелисия Фатум, отдаю свою кровь и свою жизнь этому роду. Вы – мои сёстры. Ваши дети – мои дети. Моя сила – ваша сила.

Потом передала лезвие Софии. Та, не моргнув глазом, повторила жест.

– Я, София Фатум, отдаю свою кровь и свою мудрость этому роду. Вы – мои сёстры…

И пошло по кругу. Одна за другой, женщины подходили к чаше. Капля Надежды, капля Нежности Нэри, капля умной Афины. Пруденс совершила надрез с холодной рассудительностью, Вера – с твёрдой верой в будущее. Радостная Этти сделала это с улыбкой, а Виталина – с яростным желанием жить. Сати, глядя на свою каплю, прошептала:

– Больше никогда голода.

Салли добавила свою каплю с пожеланием благополучия для всех.

Когда последняя капля упала в воду, она стала тёмно-рубиновой.

Затем подошли дети. Дмитрий, стараясь выглядеть взрослым, сжал губы и стойко перенёс укол. Ферочитан последовал его примеру. Маленький Александр сморщился, но не заплакал. Бэатида и Любава доверчиво протянули свои крошечные пальчики мне, и я сделала для них едва заметные царапины. Их капли, смешавшись с остальными, завершили картину.

Чаша с алой водой стояла перед нами – зримое доказательство нашего единства.

Подняв эту чашу, я произнесла:

– Кровь от крови, плоть от плоти. Один за всех, и все за одного. Род Фатум!

И сделала первый глоток. Вкус был металлическим, тёплым и солёным. Вкус общей судьбы. Передала чашу Софии. Та выпила и передала дальше. Чаша обошла всех женщин, а затем, с их помощью, каждый из детей сделал свой маленький глоток.

Когда чаша вернулась ко мне пустой, в воздухе повисла абсолютная тишина, наполненная новым, невысказанным смыслом. А потом мы почувствовали вибрации, они были в окружающем воздухе и проникали через наши тела. Все стихло. Вот только теперь, мы больше не были десятью женщинами и пятью детьми. Мы были Родом Фатум. Единым целым.

И в этой тишине с отголосками непонятных вибраций я почувствовала это всей душой. Обвела взглядом своих сестёр – своих настоящих сестёр – и тихо, но чётко сказала:

– Теперь никто не одинок. Наш дом – Фатум. Наша сила – в нас. И мы не просто выживем. Мы будем жить.