- -
- 100%
- +
Рядом с Димой было надёжно. Впервые в жизни её окружал не хаос, а порядок. Он не спрашивал о её маме, не давил, просто делал жизнь Алисы нормальной.
И все же сквозь это благодатное спокойствие пробивалось навязчивое, почти физическое желание – вернуться домой. Ей было уютно у Димы, но она чувствовала себя гостьей, а не хозяйкой своей жизни.
Мысль о том, что ей придется снова столкнуться с пьяным, чужим взглядом матери и её мерзким сожителем, тут же отбивала охоту возвращаться.
Вечером, когда они с Димой выбирали, что заказать на ужин, телефон Алисы зазвонил. На экране высветилось «Дядя Сергей».
Брат матери, суровый, но не равнодушный человек, появлявшийся в ее жизни раз в полгода, чтобы убедиться, что племянница жива-здорова и не скатилась в ту же яму, что и ее мать.
Сердце Алисы прыгнуло в горло. Звонок в такое время означал одно: он, вероятно, решил заехать к ней после работы. И он точно увидит пьяную мать.
– Не буду брать, – прошептала Алиса, лихорадочно глядя на экран.
– Кто это? – Дима вопросительно поднял бровь.
– Так, родственник. С работы звонит, – быстро ответила она.
Но звонки продолжались, настойчивые и требовательные. Дядя Сергей не отступит. Алиса сглотнула и, наконец, нажала на «принять».
– Дядь Серёжа, привет! – её голос был натянутым и слишком весёлым.
– Где ты? Я сейчас собирался к тебе заехать.
– А я… я у подруги, – мозг лихорадочно искал подходящий адрес. – Мы тут курсовую доделываем.
Дядя помолчал, и Алиса почувствовала, как её ложь трещит по швам.
– У какой подруги? Я сейчас недалеко, могу завезти тебе что-нибудь поесть.
– Не надо! Мы тут сами справимся!
Через пятнадцать минут телефон снова зазвонил. На этот раз голос дяди был жёстким, не терпящим возражений.
– Алиса, я был у тебя. Дверь была открыта. Там твоя мать. Пьяная. И этот… её мужик. Что происходит? Немедленно назови мне адрес, где ты находишься.
Паника уступила место холодному отчаянию. Он не поймет. Он вышвырнет их, а потом будет читать ей нотации за то, что она все скрыла. Словно автомат, она продиктовала адрес, но тут же добавила:
– Дядь Серёжа, не заходи в квартиру! Я выйду на улицу.
Она быстро объяснила Диме, что нужно срочно выйти на пару минут, и выскользнула из двери, не дожидаясь вопросов.
Дядя Сергей уже ждал, стоя у машины. Его лицо было мрачным и усталым.
– Ну, рассказывай.
Алиса, глядя под ноги, выпалила правду, стараясь говорить максимально сдержанно:
– Она живет у меня уже неделю. Я не смогла их выгнать. Я не хотела, чтобы ты знал. Сама неделю живу у подруги.
Она намеренно опустила имя Димы, решив, что посвящать родственника в свои личные дела – лишнее. Дядя Сергей был консервативен, и ночёвка у парня вызвала бы новую волну нотаций.
– Ясно, – выдохнул дядя. – Я их выгнал. Вещи матери собрал и поставил за дверью. Если ещё раз приползут, звони мне, а не позволяй им устраивать притон в твоей квартире!
Он взял паузу и, смягчившись, посмотрел на неё.
– Можешь возвращаться.
Алиса почувствовала укол вины за то, что он это увидел, и облегчение от того, что проблема решена.
– Спасибо. Но я, наверное, сегодня всё-таки останусь у подруги. Мы с ней договорились. Завтра я уеду домой и наведу там порядок.
Ей нужно было психологически подготовиться к возвращению в осквернённую квартиру.
Вернувшись в тепло квартиры, Алиса увидела, как Дима сидит на кровати с телефоном в руке.
– Что случилось? – спросил он, и в его голосе не было ни ревности, ни обиды, только спокойное беспокойство.
Алиса выдохнула, чувствуя, как у неё трясутся руки. Она рассказала ему о звонке дяди, о его визите и о том, что он выставил мать.
– Завтра я возвращаюсь домой, – сказала она. – Мне нужно отмыть квартиру, прежде чем я смогу там жить. Спасибо тебе за всё.
Она посмотрела на него, и впервые её взгляд был открытым и полным благодарности, а не просто расчётливым.
– А когда наведу там порядок… – Алиса запнулась, но решила довести мысль до конца. – Когда будет чисто, ты можешь приехать ко мне. В гости.
Это было приглашение в её жизнь, знак того, что она готова двигаться вперед. Алиса закрыла глаза. Глеб остался в прошлом, а в её будущем, возможно, есть место для спокойного, надёжного Димы и их тихого, нового начала.
Глава 5
Дверь захлопнулась за спиной, отрезая Алису от уличной суеты. Но долгожданного покоя не наступило. Квартира встретила ее удушливым запахом, смесью застарелого табачного дыма и перегара. Алиса поморщилась.
– Отлично, – пробормотала она, опуская рюкзак на пол. – Привет, дом.
В комнате царил хаос: на журнальном столике и полу валялись пустые бутылки, упаковки от чипсов, сигаретные пачки. На балконе, как и ожидалось, подоконник был завален горой окурков от самых дешевых сигарет. Сырость и холод делали атмосферу еще более неприветливой. В такой квартире не хотелось оставаться ни минуты.
Алиса мгновенно приняла решение: никаких пар сегодня. Ей требовался один, но очень продуктивный день. Сначала окна нараспашку, а затем генеральная уборка.
Она без промедления приступила к делу. Провела в борьбе с грязью и запахом почти семь часов. Выбросила мусор, отмыла полы, протерла пыль. Выбила подушки и одеяла, заправила постель свежим бельем. Запах табака и перегара постепенно вытеснялся свежим воздухом и ароматом чистящих средств.
К вечеру, когда солнце уже почти опустилось за горизонт, в квартире стало уютно. Порядок был наведен, в воздухе витала теплота и чистота. Алиса приготовила ужин – спагетти с соусом, который она умела делать лучше всего. Поставила на огонь чайник. Теперь в доме пахло домом, а не ночлежкой.
Глядя на результат своих трудов, Алиса почувствовала удовлетворение. Впервые за долгое время она решила, что в такую квартиру можно кого-то пригласить. Ей сразу пришла в голову мысль о Диме.
«Может, поужинаешь у меня? Я приготовила», – написала она.
Ответ пришел почти мгновенно: «Как закончу с подработкой, сразу к тебе! Рассчитывай часа через два».
Алиса почувствовала легкое волнение. Оно было совсем не похоже на ту сковывающую тревогу, которую она испытывала перед свиданиями с другими парнями. Там была неуверенность и страх что-то сделать не так. Здесь – спокойное предвкушение чего-то доброго и настоящего.
Ровно через два часа звонок домофона вырвал ее из задумчивости.
– Привет! – голос Димы был теплым и немного хриплым.
– Привет. Заходи! – ответила Алиса, открывая дверь.
Она встретила его в чистой, светлой прихожей.
– Пахнет вкусно, – улыбнулся Дима, разуваясь.
– Проходи, поужинаем. А потом посмотрим «Босса-молокососа»? Он такой глупый, но мне почему-то нравится.
Ужин прошел в легких шутках и за разговорами о пустяках. Дима ел с аппетитом, и ее грело его простое «спасибо, очень вкусно».
Потом они устроились на диване перед ноутбуком. Расстояние между ними медленно таяло: сначала плечи коснулись, затем его ладонь нашла ее руку. Его пальцы были теплыми и твердыми. Когда финальные титры поплыли по экрану, комната погрузилась в полумрак, нарушаемый лишь отблесками фонарей с улицы.
Воздух в комнате, еще несколько минут назад наполненный легким флиртом и смехом, вдруг стал густым и тяжелым. Когда его губы нашли ее губы, Алиса не почувствовала ничего, кроме мягкого, чуть влажного давления. Не было той стремительной волны, что сносила все преграды с Глебом, нетерпеливой, почти грубой страсти, от которой перехватывало дыхание.
Он был робок. Его руки скользили по ее спине неуверенно, словно он боялся сломать хрупкую вещь.
Его пальцы дрожали, когда он пытался расстегнуть пуговицу на своих джинсах. Алиса замерла, давая ему время, наблюдая за его сосредоточенным, немного испуганным лицом в полумраке. Внутри нее что-то сжалось. Вместо желания рождалась жалость, острая и неприятная.
«Ничего, – мысленно сказала она себе. – Он просто нервничает. Это мило».
Но «мило» было антонимом тому, что заставляло кровь бежать быстрее. С Глебом это была борьба, игра, где она сдавалась под натиском его уверенности. Здесь же она чувствовала себя инструктором на уроке танцев, который ведет неуклюжего партнера.
Когда они наконец оказались обнаженными, неловкость достигла пика. Он застыл над ней, не зная, куда деть руки, как прикоснуться. Его тело было напряжено, как струна. Алиса закрыла глаза, пытаясь вызвать в себе хоть искру ответного чувства, но находила лишь пустоту, приправленную терпким вкусом долга.
Она взяла его руку и положила себе на грудь, сама направляя его. Ее собственное тело казалось ей чужим, молчаливым и неотзывчивым. Он повиновался, его прикосновения были бережными, но механическими, лишенными той интуитивной грации, что читает желания по вздоху, по изгибу спины.
Сам акт был быстрым, тихим и неловким. Не было нарастания, кульминации, разрядки. Была лишь серия неидеальных движений, прерываемая его смущенным дыханием и ее полной внутренней тишиной. Когда все закончилось, он рухнул рядом, тяжело дыша.
Алиса лежала, глядя в потолок, по которому ползли отсветы фар проезжающих машин. Физически ничего не болело, но внутри была странная, щемящая пустота. Она не чувствовала ни удовлетворения, ни близости. Она чувствовала себя актрисой, только что сыгравшей не свою роль, и теперь ее охватывал стыд – и за его неумелость, и за свою собственную неискренность.
Он повернулся к ней, обнял, его рука легла на ее талию – тяжелая и чуть влажная. Алиса не отстранилась, но и не прижалась к нему. Она просто лежала, притворяясь, что дышит ровно, что все в порядке, с горьким осознанием, что между ними легла не невинность, а толстая стена несовпадения.
***
Утро наступило необыкновенно тихо. Первые лучи солнца, пробившись сквозь шторы, мягко осветили комнату. Дима уже ушел, оставив после себя лишь легкий запах своего одеколона и свернутый плед на диване. Он уезжал окрыленным. Его последнее сообщение было коротким и радостным: «Спасибо за вечер, это было идеально».
Алиса читала это сообщение, лежа в постели, и чувствовала, как на душе становится все тяжелее. «Идеально». Для него. А для нее?
В голове царил полный беспорядок. Она была благодарна Диме. За его теплоту, за уважение, за то, что приехал, за то, что похвалил ее ужин. Все его поступки кричали о том, что он – тот самый, правильный. Но ее собственное сердце молчало. Не было ни бабочек, ни желания немедленно увидеть его снова, ни даже простого физического притяжения. Оставалось только это гнетущее чувство вины, что она ввела хорошего человека в заблуждение.
«Что мне теперь делать?» – этот вопрос пульсировал в висках.
Она встала, налила себе кофе и подошла к окну. Мысли снова и снова возвращались к Глебу, к его напору, его опасной, обжигающей страсти. Почему рядом с ним, который причинял ей столько боли, она чувствовала себя живой? А рядом с Димой – такой спокойной и… пустой?
Надо было поговорить с кем-то. И этим «кем-то» могла быть только Настя.
Алиса взяла телефон и начала печатать, стараясь максимально точно передать всю кашу в своей голове:
Алиса: Насть, мне нужен срочный совет. Помнишь Диму? Он вчера приезжал. Мы переспали.
Алиса: Он такой хороший. Очень внимательный, заботливый. От него веет надежностью. Но я ничего не чувствую. Кроме какой-то благодарности. Просто сильной-сильной благодарности.
Алиса: И я опять вспомнила Глеба. Эту его манеру говорить, его уверенность. Насть, почему я такая? Почему меня тянет к тем, кто делает мне больно?
Ответ пришел не сразу. Настя, видимо, печатала долгое, эмоциональное сообщение.
Настя: Алиса. Так. Вот сейчас слушай меня очень внимательно.
Настя: Я, конечно, понимаю, что Дима – не мистер Вселенная и не мечта всех девочек с обложки. Но, блин, ты уже 3 года страдаешь то по Максу, то по Глебу! По двум полным мудакам, которые просто отрывались за твой счет. И что ты получила? Секс, конечно, был огненный, спору нет, но на этом все! А потом ты звонила мне в три ночи в слезах!
Настя: Дима нормальный. Он реально нормальный. Ты сама говоришь, что он заботливый и уважает тебя! Суди по поступкам, а не по внешности и не по тому, насколько сильный у тебя животный инстинкт включается! Наш с тобой «животный инстинкт» тебя уже дважды на дно тащил, пора бы уже мозг включить!
Настя: Хватит страдать по «плохим парням». Но. НО! И без чувств тоже нельзя. Я не буду тебе говорить: «Терпи, стерпится-слюбится». Это чушь. Если вообще ничего нет, ни симпатии, ни желания хотя бы узнать его лучше, то ты только себе и ему сделаешь хуже.
Настя: Выбирать все равно тебе, Алиса. Но в этот раз, пожалуйста, попробуй сначала думать, а потом чувствовать. И может, попробуй дать этому парню шанс? Не для секса. А просто для общения.
Алиса отложила телефон. Слова Насти, резкие и справедливые, больно ударили по самолюбию, но одновременно прояснили картину. Подруга была права. Абсолютно права. Она устала от «страсти», которая неизменно приводила к слезам.
Но как быть с пустотой? Как заставить себя почувствовать к Диме то, что он заслуживал? Может быть, Настя права: нужно просто дать этому нормальному парню шанс. Шанс на то, чтобы ее сердце, уставшее от драм, научилось чувствовать что-то другое. Что-то тихое, надежное.
Она глубоко вздохнула. Решение не пришло сразу, но, по крайней мере, теперь она знала, в каком направлении нужно искать ответ. И это уже было маленькое начало.
***
Слова Насти засели в голове Алисы, как заноза – болезненно, но с неоспоримой правдой. «Хватит страдать по мудакам». Она дала себе обещание, ясное и четкое, как удар колокола: «Пусть теперь любят меня». Дима любил. Дима старался. Дима был тем самым надежным берегом, к которому она так отчаянно плыла.
Ее сообщение с согласием на отношения было отправлено без трепета, но с чувством глубокого, почти философского спокойствия. Так начинается новая жизнь, подумала она. Исправленная и дополненная версия старой.
Наступил период, который Алиса в мыслях называла «Эрой Спокойствия». Дима ухаживал за ней с трогательной, почти старомодной основательностью: сообщения «Доброе утро, красавица» и «Спокойной ночи», цветы не только по праздникам, но и просто потому, что «они напомнили о тебе». Их прогулки были долгими и неторопливыми, и на них не нужно было надевать маску «интересной и сложной девушки» – можно было просто молчать, чувствуя тепло его ладони.
Их отношения были похожи на широкую, полноводную реку в безветренный день. Ни течений, ни водоворотов. Никаких сцен ревности, ночных звонков с криками, пьяных признаний и горьких упреков. Не было этого сладкого, токсичного адреналина, за которым она так привыкла гоняться. Была лишь предсказуемость, которая сперва казалась скучной, а потом начала казаться целебной.
Они познакомили друг друга с друзьями. Друзья Димы оказались такими же спокойными и рассудительными. Друзья Алисы отметили, что она стала выглядеть лучше и, главное, перестала плакать.
Она привыкала к этому новому ритму. К теплу его руки в своей. К его тихому, ровному дыханию во сне. К тому, что молоко в холодильнике никогда не заканчивалось, а лампочки в коридоре менялись еще до того, как перегорали. Он не требовал, не давил, не переделывал. Он просто был. И это затягивало, как теплая ванна.
Спустя два месяца, сидя на кухне и подсчитывая в уме, сколько Дима тратит на дорогу и аренду, Алиса предложила:
– А давай ты переедешь ко мне? Квартира большая, места хватит. Зачем платить за съем, если можно жить вместе?
Дима удивился – он сам не решился предложить это так скоро, – но его лицо озарила такая искренняя, безудержная радость, что у Алисы на мгновение стало тепло на душе. Он согласился, не раздумывая.
Так началась их общая, размеренная жизнь. Все было правильно, удобно, логично. Иногда, глядя на него, Алису охватывало странное чувство, будто они живут вместе уже лет двадцать. Это не было страстно. Но это было безопасно. И после всех бурь ее жизни безопасность казалась самой дорогой валютой.
***
Прошло полгода. Полгода идеального, ровного, безмятежного быта. Алиса уже почти убедила себя, что вот он – рецепт счастья. Что та лихорадка, что сводила ее с ума по Глебу, была не любовью, а болезнью. А это тихое, теплое чувство – и есть та самая, настоящая любовь. Она строила из своей уверенности крепость, камень за камнем, отгораживаясь от тихого голоса внутри, который шептал: «Ты обманываешь и его, и себя».
Ее напускная уверенность в крепости этих отношений была идеальной стеной, защищавшей ее от сомнений. Но любая стена может треснуть.
И этот день наступил. Обычный день, ничем не примечательный, который должен был изменить все.
Глава 6
Настя, подруга Алисы, с головой окунулась в рабочие будни. Она устроилась на подработку, чтобы совмещать с учебой, и обрела там новый, живой коллектив. Такие же студенты, такие же подработки. После смены они часто оставались, чтобы поболтать, снять напряжение.
В один из вечеров Алисе пришло сообщение:
Настя: Слушай, приходи к нам сегодня после работы. Посидим, пообщаемся, заведешь новые знакомства.
Настя: Хватит тухнуть дома! До Димы мы с тобой каждый день где-то гуляли, а теперь видимся только на парах! Тебе надо развеяться.
Алиса, привыкшая к своему «безэмоциональному комфорту» и тихим вечерам с Димой, сначала засомневалась. Но потом поняла, что Настя права. Ей действительно стало скучно. Хотелось чего-то нового, эмоций, которых в ее идеальных отношениях давно не было.
Она собралась. Накрасилась чуть ярче, чем обычно. Надо же произвести впечатление на новых людей.
Дима, как и подобало образцовому партнеру, не высказал ни малейшего недовольства.
– Гуляй, сколько хочешь, – сказал он, целуя ее в лоб. – Только напиши, когда домой поедешь. Я спать не лягу, дождусь тебя.
Ощущение вины кольнуло Алису, но быстро отступило. Она вызвала такси – было уже поздно, и ждать транспорт не имело смысла.
Когда Алиса приехала, Настя как раз заканчивала работу.
– Привет! Наконец-то! – Настя потащила ее на улицу, к излюбленной сотрудниками курилке. – Знакомься, это Миша и Арина. Они тут самые адекватные.
Миша и Арина действительно оказались приятными, легкими в общении и смешными ребятами. Алиса, к своему удивлению, быстро втянулась в разговор.
Затем Настя начала показывать издалека на других ребят, рассказывая о них. И тут, из дверей здания неторопливо вышел парень. Невысокий, но с таким заряженным присутствием, что будто бы сместил воздух вокруг. Темно-русые волосы, спадающие на лоб, и руки, полностью покрытые причудливыми татуировками. Он направился прямо к ним.
– Ну что, Фил, отработал? – спросил Миша.
– Да, наконец-то, – его голос был низким, немного хриплым.
Алиса склонилась к уху Насти.
– А это кто такой?
– Это Фил, – шепнула Настя в ответ. – Нормальный парень, мы с ним постоянно друг друга подстебываем. Красивый?
– Ага, очень, – выдохнула Алиса.
– Мне тоже нравится, – с улыбкой сказала Настя и добавила: – Впервые наши вкусы в мужиках сошлись.
Алиса тихо рассмеялась. В этот момент она перевела взгляд на Фила. Его глаза, пронзительно-голубые, даже в сумерках казались невероятно яркими. Они смотрели прямо на нее, без стеснения, с немым вопросом. Внутри у нее все оборвалось, а затем сердце принялось биться с такой бешеной силой, что она почувствовала звон в ушах. Ей с невероятным трудом удалось отвести взгляд, уставившись в асфальт. «Не люблю голубоглазых, но этот такой красивый», – пронеслось в голове.
Кто-то из ребят начал задавать ей вопросы, но Алиса едва соображала, что ответить. Словесный барьер! Это было неслыханно. Как говорила ее бабушка: «Ничего нет острее твоего языка». С ее невысоким ростом и хрупким телосложением, язык всегда был ее лучшей защитой и оружием. Она всегда могла поддержать разговор, остро пошутить. Но сейчас она не знала, как себя вести и что сказать, чтобы не упасть в грязь лицом перед Филом.
К счастью, Фил сообщил, что подъехало его такси, и он уезжает домой. Он пожал ребятам руки, затем повернулся к Алисе и Насте.
– Пока, увидимся еще, – сказал он и снова посмотрел прямо на Алису, задержав взгляд.
– Пока, – в унисон ответили девушки.
Как только Фил скрылся за поворотом, Алиса набросилась на Настю с расспросами.
– Так, он точно есть у кого-то из ваших в друзьях?
Настя быстро сориентировалась:
– У Миши точно есть. А Миша есть у меня. Посмотрим!
Зайдя на его страницу в социальной сети, подруги начали изучать информацию. Увидели, что он увлекается рэпом, и даже нашли его собственный трек.
– О нет, только не рэпер! – почти в один голос воскликнули они, вспомнив прошлый печальный опыт Алисы с Глебом.
– Ну нет, этот не похож на твоего рэпера Глеба, – возразила Настя. – Фил вроде адекватный.
Пролистывая страницу дальше, они наткнулись на фотографию с девушкой. Блондинка, чем-то похожая по типажу на Алису.
– Может, сестра? – наивно предположила Алиса.
Но следующая фотография в обнимку и снимок, где они держатся за руки, не оставили сомнений. У Фила была девушка.
Обе вздохнули с театральной скорбью – две повелительницы разбитых надежд, оплакивающие возможность, которой у них никогда и не было. Одна была в отношениях, которые сама же и выбрала, другая не хотела отношений, потому что пока что разочаровалась в мужчинах.
Остаток вечера прошел в веселых разговорах, но Алиса ловила себя на том, что мысленно возвращается к тому моменту, когда голубые глаза Фила были прикованы к ней.
Пора было домой. Алиса вызвала такси и, попрощавшись со всеми, поехала в свою тихую, размеренную жизнь. В такси она чувствовала невероятный прилив сил, забытое волнение. Давно в ее жизни не было ничего нового, приносящего столько ярких эмоций. Она думала о новых друзьях, о Насте и, конечно, о Филе.
И ей стало печально, потому что она ехала туда, где эмоций не было, и ничего нового тоже не предвиделось.
Когда Алиса приехала домой, было уже далеко за полночь, но Дима, как и обещал, ждал ее.
– Ну как, хорошо погуляла? – поинтересовался он.
Без особого энтузиазма Алиса рассказала про новых знакомых, про работу Насти и вскользь упомянула, что там был какой-то парень по имени Фил. Дима, не придавая этому значения, быстро заснул, едва они легли.
Алиса повернулась на бок. Телефон завибрировал. Пришло уведомление.
Она разблокировала телефон. Ослепляющий экран показал: feelmorty подписался на вас. Это был Фил.
Алиса приняла запрос и подписалась в ответ. Она погасила экран и, уткнувшись в подушку скрывала улыбку, которая растягивала губы. В груди разлилось тепло. Она уже и забыла, как это бывает. Но это было самое лучшее ощущение в жизни, о котором Алиса почти полгода даже не подозревала.
***
Проснувшись утром, Алиса открыла глаза, и первая же мысль, четкая и яркая, была о Филе. Ночное уведомление о подписке мгновенно вспомнилось. Она уставилась в потолок, пытаясь разгадать этот внезапный шаг. Зачем? Они ведь толком даже не общались, не успели поговорить о чем-то, что могло бы его заинтересовать.
И расценивать это как начало ухаживаний она не могла. У Фила была девушка, и судя по свежим фотографиям в его профиле, у них все было хорошо.
Алиса схватила телефон и тут же поделилась новостью с Настей. Сделала скриншот его подписки и отправила подруге с лаконичной подписью:
Алиса: Смотри че)
Ответ пришел почти сразу, сопровождаемый эмодзи с отвисшей челюстью.
Настя: Фига себе! Как так, мать?
Алиса: Сама не знаю, что это значит.
Настя: Он тебе писал?
Алиса: Нет.
Алиса: Ты, если его сегодня на работе застанешь, расспроси там про меня. Может, он что-то говорил?
Настя: Хорошо, попробую быть незаметным шпионом.
Полдня Алиса провела в лихорадочном состоянии, разрываясь между леденящим душу восторгом и давящим чувством вины. Дима был рядом – спокойный, надежный, целиком погруженный в свою дипломную работу. Его обычная невозмутимость сегодня почему-то резала глаз. Чтобы вырваться из этого плена, Алиса сбежала в магазин за продуктами.
Выйдя во двор, на парковке она заметила автомобиль, который раньше здесь точно не стоял. Белоснежный Chevrolet Camaro. Настоящая красотка. Алиса, не сдержавшись, сфотографировала машину и тут же выложила снимок в историю с подписью: «Моя».
Вернувшись из магазина, она с грохотом поставила пакеты на стол. Телефон завибрировал. Уведомление: feelmorty ответил на вашу историю.